«Уходи отсюда!» — ревел дух, пихая его, выталкивая, отрывая от себя вцепившиеся мертвой хваткой в его одежду пальцы Сэма.

И тут Сэм увидел, как из-за поворота появились яркие огни встречного состава. Скорее всего, ничего бы не произошло, но паника, охватившая его, была настолько велика, что каким-то невероятным усилием Сэм втянул себя на ставший вдруг таким родным грязный пол.

Мужчина вскочил и, выпучив бешеные глаза, схватил его за шиворот и просто швырнул вдоль вагона. От толчка Сэм заскользил по полу, как по льду, и вылетел через дверь, ведущую в тамбур. Скольжение замедлилось, и он остановился, причем тело его покоилось в тамбуре, а ноги все еще оставались в вагоне.

И тут произошло нечто странное. Воинственный дух, подскочив к двери с криком: «Это мой поезд! Убирайся!!», влепил кулаком в стекло. И… СТЕКЛО ЛОПНУЛО!

Осколки брызнули в разные стороны, осыпаясь на железную подножку переливающимся в свете ламп острым дождем. «Это мой поезд!!!»

Парень обернулся на звон лопнувшего стекла. Странно. Он хмуро оглядел пассажиров. Кто-то из этих слюнтяев, скорее всего, плохо закрыл дверь. Усмешка скривила его губы, он вспомнил, как пацаном швырнул камнем в витрину бакалейной лавки. Просто так, чтобы доказать самому себе свою смелость. Хозяин догнал его и чуть не оторвал ему уши. Старый козел. Через два дня, ночью, лавку кто-то поджег. Виноватого так и не нашли, зато хозяин долго убивался, проклиная «тупоголовых копов». Парень засмеялся сипловатым смехом. Сидящая рядом старушка подняла на него глаза. Поезд подошел к нужной станции, и он вышел, украдкой оглянувшись. Нет. Никого. Эти придурки будут долго искать убийцу. Но им все равно не найти его. Кто из этих умников догадается связать умершего банкира и отребье из Гарлема? Двух совершенно незнакомых людей. Они слишком глупы. Он снова засмеялся, поднимаясь вверх по ступеням.

Сэму оставалось только поблагодарить бога за то, что «дух» вовсе не выбросил его из поезда. Из соседнего вагона он наблюдал за человеком в куртке и, поняв, что тот выходит, поспешил следом. Убийца не мог увидеть его, но привычка — от нее ведь никуда не деться — заставила Сэма идти в десяти шагах позади.

Они долго петляли захламленными вонючими подворотнями, в которых если кто и чистил тротуар, то только ливень.

Мусорные ящики, со всех сторон заваленные отходами, источали такое «благоухание», что Сэму захотелось заткнуть нос и стремглав броситься прочь из этого забытого богом района. Парень иногда резко оборачивался, проверяя, не следят ли за ним, но не замечая ничего подозрительного, продолжал свой путь. Так они шли минут двадцать, то замедляя, то снова ускоряя шаг, пока не вышли на довольно широкую — метров десять — улицу со странным названием Плейс-проспект. Мимо, громко обсуждая последние спортивные новости, прошли два крупных негра, и Сэм подумал, что, если бы он мог рассказать им все, они втроем запросто «спеленали» бы этого парня, отобрали бы пистолет и отволокли бы его в ближайший полицейский участок, но… Они прошли под метромостом и вскоре оказались у невысокого пятиэтажного дома. Строение выглядело настолько ветхим, что Сэм удивился, как оно все еще стоит. Казалось, стоит подуть самому слабенькому ветерку, и все это сооружение рассыплется как карточный домик. «Плейс-проспект, 303», значилось на табличке. Парень подошел к подъезду и, открыв дверь, еще раз посмотрел по сторонам.

«Он чересчур нервничает, — подумал Сэм. — Слишком. Хотя стоит ли удивляться. Ведь он — убийца».

Парень исчез в темной пасти подъезда.

— Черт, темнотища, хоть глаз выколи. — Он подошел к двери квартиры и долго ковырялся ключом, пытаясь нащупать замок. — Дерьмо! — Громко сказал он.

Ключ наконец вошел в скважину и дверь открылась. Он шагнула квартиру, прошел в комнату, цапнул с грязного, заваленного разным хламом стола подсохший кусок бутерброда и заработал челюстями.

Сэм, стоя посередине комнаты, если только этот свинарник можно было назвать комнатой, служившей, судя по всему, и столовой, и спальней, и гостиной одновременно, наблюдал, как парень вынул из кармана пистолет и засунул его под подушку на широкой, стоящей у стены кровати. Стянув ботинки, он повалился на нее и скрестил ноги.

Устроившись поудобнее, достал из кармана украденный бумажник и, откинувшись на подушку, стал разглядывать вставленную под пластик фотографию Молли. Некоторое время парень предавался этому занятию, а потом взял со столика телефон и, водрузив его себе на грудь, набрал номер.

Видимо, звонка ждали, потому что он тут же заговорил своим скрипучим глухим голосом:

— Это я. — Парень зажал трубку плечом и, сморщившись, провел пальцем по располосованной щеке. — Нет. Не смог. Она вернулась!

— ЧТО??? — Может быть, через пару дней повторю.

Сэм вдруг понял, что этот человек ЗНАЛ, куда шел. Он пришел не грабить, ему ЧТО-ТО нужно! И он не один. Кто-то, сидящий на том конце провода, нанял его! ЗАПЛАТИЛ ему!

— Расслабься, я сделаю это. — Парень бросил трубку на рычаг и поставил телефон на место. Сэму стало страшно. Безумно страшно. «Ты что? — дрожащим голосом спросил он. — Кто ты? Что ты хочешь от нас?»

Убийца, глядя на фотографию, зловеще, оскалился и облизнул губы.

«Нет, держись от нее подальше! Ты слышишь? Держись от нее подальше!!!»

Он обязательно вернется и развлечется с этой куколкой. Но это потом. Когда заплатят «бабки».

У него есть два дня. Не больше. Только два дня. За это время он должен что-то придумать. ДОЛЖЕН!

«Господи, помоги мне! Великий боже, прошу тебя, помоги мне!»

Выходя Сэм посмотрел на номер квартиры: 4-Д, а спустившись вниз, взглянул на список жильцов. Возле номера 4-Д крупными корявыми буквами было выведено имя: ВИЛЛИ ЛОПЕС.

Кто знает, что нас ждет, если завтра мы перейдем дорогу не в том месте, где привыкли это делать каждый день. Как бы развивались события, если бы Сэм пересек улицу десятью метрами дальше и не наткнулся бы на маленькую конторку со светящимся оранжевым огнем силуэтом пятерни с растопыренными пальцами в витрине и мигающей надписью: «Общение с духами всего за 20 долларов».

Если вы любитель потустороннего, то, оказавшись перед ней, обязательно зайдете внутрь, толкнув стеклянную дверь. В маленькой комнатке, служащей фойе, будут стоять жесткие пластмассовые стульчики, на которых вы сможете скоротать время, ожидая своей очереди. Очередь, если таковая будет, скорее всего, состоит из пяти-шести пожилого вида дам, и это может натолкнуть вас на определенные размышления. Сам зальчик для проведения спиритических сеансов настолько мал, что вас тут же начнет грызть сомнение, стоило ли заходить сюда или лучше наорать мороженого на все деньги и съесть его дома, запивая горячим кофе. Но уж зато сам сеанс определенно стоит потраченных денег, и при наличии хотя бы маленьких зачатков чувства юмора, вы вдоволь посмеетесь за свои 20 долларов, хотя при этом совершенно четко будете понимать, что вас просто-напросто облапошили.

Сэму торопиться было некуда, и, кроме того, его очень заинтересовала вывеска. Как человек здравомыслящий, да еще и материалист, он в жизни не думал о чем-либо подобном. А уж спиритизм и прочие штучки представлял себе довольно слабо и считал полной чепухой, рассчитанной на истеричек и людей недалеких.

Но что еще остается делать привидению? И Сэм, пройдя сквозь стену, очутился в темном зальчике, освещаемом лишь тусклой лампой под плотным абажуром, висящей под потолком. На покрытом зеленой материей столе стоял средних размеров стеклянный шар. Два высоких старых кресла, одно против другого, затянутые в темно-бордовую парчу стены, вот, собственно, и все, что можно сказать о Нем. Сэм увидел, как открылась одна из дверей, и в нее вошли две негритянки. Одна худенькая, среднего роста, вторая чуть ниже, напоминающая формами сдобную булочку. Следом за ними в зальчик вплыла пожилая дама. На ней было аккуратное бежевое платье и светлые туфли. Волосы завиты и чуть напомажены. Женщина осторожно озиралась, словно боясь, что, как только она переступит порог, на нее тут же накинется целая толпа духов и примется щекотать.

Худенькая негритянка усадила ее в кресло и отошла к стене — Миссис Сантьяго. — Глубоким таинственным голосом произнесла она. — Сестра скоро будет с нами!

Ее подруга открыла вторую, ведущую в маленькую каморку дверь, демонстрируя, что там никого нет.

— Сестра! — Подняв глаза к столку, громко воззвала худенькая. — Осчастливь нас! Снизойди до нас, всевидящая!!! Даруй нам бесценное твое присутствие!

Сэм с интересом наблюдал за ней, ожидая продолжения.

Дверь в каморку чуть скрипнула и мягко открылась. В тусклом свете лампы Сэм разглядел НЕЧТО, одетое в желтую хламиду. Посетительница изумленно уставилась на качающуюся в воздухе фигуру.

НЕЧТО дрогнуло и поплыло через комнату. «Интересно, сколько нужно тренироваться, чтобы так ходить?» — подумал Сэм. Оно опустилось в кресло и… Оказалось обычной темнокожей женщиной. У нее были крупные черты лица и богатейшая мимика. Когда она говорила, лицо оживало и двигалось, выдавая такой умопомрачительный каскад ужимок и гримас, что Сэм тут же расплылся в улыбке.

— Миссис Сантьяго? — спросила ясновидящая.

— Буэнос диас. — Поздоровалась женщина, глядя на нее большими глазами.

— Я — Оттоми Браун. — Обе ассистентки подошли и встали рядом с креслом. — Насколько я знаю, вы хотите общаться со своим покойным мужем.

— Си. — Миссис Сантьяго усердно закивала головой, подтверждая ее слова.

— Я думаю, он будет с вами сегодня.

Возвестила ясновидящая. Томно Сэм хмыкнул озадаченно.

— Спасибо, спасибо… — быстро забормотала клиентка. — Грацие…

— Ваше пожертвование. — Худенькая негритянка, держа в руках небольшой поднос, подошла к столу, и Сэм увидел, как две десятидолларовые банкноты перекочевали из рук миссис Сантьяго на черную лакированную поверхность. Негритянка поблагодарила и снова заняла исходную позицию за креслом.

— Мир не должен знать об этом. — Продолжала ясновидящая. Поэтому вы должны верить! Вы верующая? — Вдруг совершенно нормальным живым голосом, оставив свой замогильный тон, спросила она.

— Да, да. Верующая. Я верующая. — Суетливо закивала женщина.

— Приступим… — снова таинственным глухим голосом возвестила ясновидящая. Глаза се закатились, дыхание стало учащенным, тело дернулось в одну сторону, в другую. Лицо исказила страдальческая гримаса, создавая ощущение титанической внутренней борьбы. Грудь вздымалась под хламидой, словно Оттоми задыхалась и… Все прошло. Ясновидящая открыла глаза и театрально громко заявила:

— Нет, не могу. Это слишком сложно. — Она расслабилась, глядя на замершую, подавшуюся вперед миссис Сантьяго, и спокойно пояснила: — Что-то контакт не налаживается.

Сэм едва не расхохотался. Он скрестил руки на груди, с улыбкой глядя на ее манипуляции.

— Погодите. — Вдруг воскликнула Оттоми, словно прислушиваясь к чему-то. — Я что-то чувствую! — Миссис Сантьяго нетерпеливо заерзала в кресле. — Знал ли ваш муж кого-нибудь по имени… — Оттоми снова замерла, прислушиваясь. — Анна? Миссис Сантьяго покачала головой отрицательно. — Консуэлла? — «Нет.» — Люсита? — На лицо женщины набежало облачко сомнения. — Джульетта? Жозефина? Мария?

— Да-да. — Радостно подтвердила женщина. — Это моя мама!

— Да! — Победоносно возопила Оттоми, глядя на люстру. — Она Мария?

— Да-да. — Еще раз кивнула миссис Сантьяго. — Бог свидетель, я знала, что это мамочка! — Воскликнула Оттоми.

Сэм качнул головой и засмеялся. «О, боже мой…» вырвалось у него.

Оттоми притихла и оглянулась на стоящих за спиной негритянок. Миссис Сантьяго смотрела на нее с нетерпением, явно ожидая продолжения. Ясновидящая покосилась на клиентку и, снова повернувшись к столу, утомленным голосом произнесла:

— Это так сложно… Требует такого напряжения… — Выжидающий взгляд в сторону миссис Сантьяго. — Очень тяжело. — Покачала она головой.

— Я заплачу больше. — Наконец сообразила посетительница.

— Сколько?

— Двадцать долларов. — Быстро сказала Оттоми. Еще две бумажки легли на поднос. «Так я и знал, — усмехнувшись, пробормотал Сэм. — Отличный способ выманивать деньги».

Оттоми вздрогнула и снова подозрительно покосилась на негритянок, на миссис Сантьяго, но ничего странного не заметила. Она глубоко вздохнула и сказала, словно делая большое одолжение:

— Ну ладно, попробуем еще раз. — Глаза ее закрылись, и некоторое время тело оставалось совершенно неподвижным, но вдруг ликующий вопль вырвался из ее уст. — Хвала всевышнему! Спасибо, Иисус!.. — Из ликующего голос стал грудным и томным. Протянув к миссис Сантьяго ладони, Оттоми возвестила: — Добро пожаловать! Духи к нам благосклонны!

— Мой муж?.. — Задыхаясь от волнения-, прошептала женщина.

— Т-с-с… Не спугните. — Значительно произнесла ясновидящая.

«Ну и где же он?» — Насмешливо спросил Сэм. Уж кому, как не ему — ПРИВИДЕНИЮ — знать, что, кроме него, других духов в этой комнате НЕТ.

Оттоми снова вздрогнула, но не обернулась, решив, что задаст трепку подручным после того, как спровадит глуповатую клиентку.

— Хулио, да? — В голосе миссис Сантьяго сквозило нетерпение. — О, да, я чувствую его вибрацию!

Сэм засмеялся. Это представление было посмешнее, чем самая лучшая комедия.

— Я вижу его! — Оттоми ткнула пальцем куда-то в сторону.

— Как он выглядит? Как он выглядит?

— Он красаааааааавец. — Довольно протянула ясновидящая, глядя в пустой угол.

— Красавец? — С сомнением в голосе спросила посетительница.

— Миссис Сантьяго. — Укоризненно посмотрела на нее Оттоми. — В царстве отца нашего мы все прекрасны!

Женщина поспешно замотала головой, соглашаясь с этим бесспорным утверждением, и со слезами в голосе прошептала:

— Хулио…

— Смотрите, он спускается! — Воскликнула Оттоми, и палец ее переместился с угла на потолок. — Я вижу его! — Ее голос становился все громче. — Я вижу его! — Еще громче. — Он приближается… Миссис Сантьяго в испуге начала озираться, не понимая, откуда все-таки должен приблизиться ее ненаглядный Хулио.

— Он здесь!!! — выдохнула ясновидящая. — Да! На нем черный костюм…

— Черный?.. — Перебила ее миссис Сантьяго удивленно.

— А, — отмахнулась Оттоми, — ну, может быть, синий… Ей до смерти все это надоело. И тут в комнате раздался смех, и молодой мужской голос громко осведомился:

«Что за дешевый балаган?»

Этого Оттоми выдержать уже не смогла. Она вскочила с кресла и заорала:

— Кто это? Хулио?

— Хулио? — Мгновенно среагировала посетительница.

— Вы слышали? — Обратилась Оттоми к помощницам. Но, те лишь пожали плечами, с недоумением тараща на нее глаза.

— Кто ты? — Крикнула Оттоми испуганно.

— Хулио? — Снова спросила миссис Сантьяго.

Сэм понял: она СЛЫШИТ то, что он говорит. Все еще боясь, что это ошибка, он быстро приблизился к ясновидящей и спросил: «Эй, ты можешь меня слышать?» Она подпрыгнула, когда невидимка гаркнул ей на ухо.

— Вы слышали? — Закричала Оттоми, припуская бегом вокруг стола.

«Эй, меня зовут Сэм Вит! — Крикнул голос. — Ты слышишь меня?»

Она перепугалась не на шутку. Казалось, что никто, кроме нее, не слышал этого голоса, хотя он звучал достаточно громко и четко.

— Оставь меня в покое! — Завизжала ясновидящая, бросаясь наутек.

«Меня зовут Сэм Вит!» — прозвучал над ухом голос. Оттоми взвизгнула и, остановившись, заорала ассистенткам:

— Скажите, чтобы он отстал от меня!

«Меня зовут Сэм Вит!»

— Пошел прочь, Сэм Вит! — Крикнула Оттоми, вваливаясь в каморку и захлопывая за собой дверь.

— Сэм Вит? — Спросили хором ассистентки, изумленно переглянувшись. Оттоми прислонилась к стене, тяжело дыша. Черт побери, она давно не бегала. Вон как запыхалась.

«Успокойся, — Подумала Оттоми. — Главное, успокойся». Она закрыла глаза и зашептала на манер молитвы: — Клянусь моими детьми и всем, что у меня есть, я постараюсь выгнать этого парня…

«Ничего не получится». — Быстро проговорил невидимка.

Гадалка взвизгнула и, отпрыгнув назад, наткнулась на дверь.

Дверь была настолько хлипкая, а удар таким сильным, что она тут же слетела с петель. Оттоми, ударившись головой так, что в глазах зажглись миллионы ярких белых искорок, рухнула сверху. И тут истерично заорали негритянки.

Сэм стоял над распростертым на двери телом и думал, что он, пожалуй, переборщил. Не надо было орать ей на ухо.

Оттоми Браун жила вместе со своими помощницами в том же доме, в котором располагалась ее контора. Они снимали двухкомнатную меблированную квартиру на четвертом этаже. Кроме жилых комнат в квартире была маленькая прихожая, кухонька и даже ванная.

Оттоми очень любила свою квартиру. Ей нравилось сидеть вечером перед телевизором с подругами, хрустя попкорном, и перемывать косточки какому-нибудь актеру. Или поваляться на кровати, читая какой-нибудь детективчик, купленный в книжной лавке за доллар тридцать центов. Она обожала детективы. Тихий, уютный мирок был. Пока не появился этот дух.

Оттоми лежала на кровати с мокрым полотенцем на голове. Голова у нее раскалывалась так, словно по затылку врезали бейсбольной битой. Хотя, собственно, еще не известно, что лучше — получить по затылку битой или вышибать головой дверь. Нет уж, хватит. Она должна объяснить этому парню, что ей вовсе не нравится перспектива общения с духами, какими бы они ни были. Дудки. Не хочу и не буду.

— Слушай. — Обратилась она к креслу, из которого исходил голос. — У моей мамы был дар ясновидения, у моей бабушки был дар ясновидения, все говорили, что у меня тоже должен быть дар. Ну нет у меня этого дара! А теперь, когда я знаю, что он у меня все-таки есть, лучше уж его и не было вовсе! Слушай-ка, сделай одолжение, уйди куда-нибудь, найди кого-нибудь еще.

«Кого-нибудь еще? Да ты что, смеешься?» — Изумился голос. — Ну, в конце концов, нельзя же так сразу. — Возмутилась Оттоми.

Худенькая негритянка, которую звали Ула, повернулась к подруге Шейле и с видимым беспокойством произнесла:

— По-моему, она стукнулась головой гораздо сильнее, чем я думала.

— Да нет. — Шейла осторожно заглянула из прихожей в комнату, где Оттоми горячо доказывала что-то обитому плюшем креслу. — Она с ним разговаривала еще до того.

Как стукнулась.

— Точно тебе говорю, — стояла на своем Ула, — она явно больная, раз так делает.

Голос умолк, и Оттоми беспокойно спросила:

— Ты сейчас где?

«Стою прямо за твоей спиной». — Ответил Сэм.

— Прямо за моей спиной?

— Да нет, дорогая, мы здесь! — фальшивыми голосами пискнули из прихожей подруги.

— Ты белый?

«Что значит белый?» — Переспросил Сэм, не совсем понимая постановки вопроса. Как может ПРИВИДЕНИЕ быть белым или черным? — Цвет кожи у тебя белый, не так ли? — Ехидно спросила Оттоми.

— Ты знаешь, что я думаю? — глаза на подругу, шепнула Ула.

— Знаю. Уже иду звонить врачу.

— И раз уж ты белый, то какого черта пристаешь ко мне? — Она взорвалась, думая, что уж на такой-то аргумент этому парню нечего будет сказать.

«Ты должна мне помочь — Спокойно ответил голос, пропуская ее выпад мимо ушей. — Есть такая девушка — Молли Дженсен. И она в большой опасности. Человек, который убил меня, был в ее квартире. Что-то искал, но не смог найти. Он собирается вернуться туда еще раз. И ты должна предупредить Молли об этом». — Голос замолчал в ожидании ответа.

Оттоми задумалась. С одной стороны, по-человечески, его, конечно, жаль, но с другой… Вдруг ему! завтра приспичит, чтобы она пешком отправилась в Сан-Франциско? Нет. Лучше все-таки отказаться.

— А с чего это ты взял, что она вообще мне поверит?

«Это всего лишь один телефонный звонок».

— Нет. — Ответила она. — И не проси.

Сэм присел в кресло и задумался. Если он не сможет уговорить ее сделать это, Молли может погибнуть. Нужно придумать что-то, чтобы заставить эту женщину позвонить. И вдруг его осенило. ГОЛОС! Она же слышит его!

«О'кей, — жестко произнес голос со стороны кресла. — Ты — ВСЕ, что у меня есть, и поэтому я никуда не уйду, пока ты не поможешь мне. Неважно, сколько времени это займет. Я могу говорить сколько угодно».

— …Она разговаривает с белыми людьми в комнате. — Тихо шептала в трубку Шейла, бросая настороженные взгляды в сторону лежащей на диване примолкшей подруги.

Конечно, врач приехал. Довольно быстро. И так же быстро уехал, наткнувшись на мощный поток слов, самым мягким из которых было — «урод». Понятно, Оттоми не стала ему рассказывать про чокнутого духа, который поселился в их квартире, а заодно и о том, чего ради ей приспичило выбивать головой дверь. Оттоми прекрасно отдавала себе отчет в том, что попытайся она хотя бы заикнуться, о происшедшем, ее тут же спеленают и увезут в «санаторий» с трехметровыми стенами и решетками на окнах.

Голос пропал. За полтора часа, пока они смотрели телевизор, он не произнес ни звука. Оттоми даже понадеялась, что этот дух ушел искать себе другого помощника, но жестоко просчиталась.

В полночь, когда Ула и Шейла засопели в своей комнате, а Оттоми начала дремать, кресло вдруг запело громким баритоном: «Жил славный парень Гарри, Он пас себе коров, И этот парень Гарри, Был парень будь здоров!»

Оттоми подскочила на кровати. Дух пел немилосердно фальшиво, но этот недостаток он компенсировал усердием и громкостью. «Хей-хо! Хей-хо! Гарри — это я!!!» — гаркнул голос. «Хей-хо! Хей-хо! Гарри-это я!»

На каждое «хей-хо» Оттоми подскакивала в кровати, словно ее били молотком по голове.

«Однажды этот Гарри! Отправился гулять!!!» — орал дух.

Оттоми заткнула уши подушкой.

«Решил он — этот Гарри! Уток пострелять!! Хей-хо! Хей-хо!»

— Прекрати!!! — Заорала Оттоми. — Немедленно!

«Гарри — это я! Хей-хо! Хей-хо! Гарри — это я!»

— Тебе медведь на ухо наступил. — Буркнула она, включая свет, и голос в кресле весело засмеялся.

Сон был чутким и зыбким. Молли несколько раз погружалась в него, как в теплую воду, но быстро всплывала на поверхность, продолжая висеть на грани бодрствования и сна… В тот момент, когда сон все же укачал ее, Молли увидела Сэма. Он стоял в ногах кровати, и лицо его было растерянным и тревожным.

— Молли, ты в опасности… Ты в большой опасности. — Тихо сказал Сэм. Его тон взволновал ее.

— Что случилось, Сэм? — Спросила она. — О чем ты говоришь?

— Молли, — протянул ей руку Сэм, — человек, который убил меня… Телефонный звонок разорвал голубую пелену сна, как гвоздь тонкую шелковую ткань. Нервно и резко.

Еще не совсем понимая, что это за пугающие звуки, Молли быстро села в кровати. В ушах ее, удаляясь и слабея, звучал голос:

«… Убил меня… Убил меня… Меня… Меня…». В какой-то странной полудреме она сорвала трубку с телефона и сказала почти выкрикнула:

— Алло? Алло?

— Привет. — Гаркнул в трубке бодрый женский голос. — Это Молли Дженсен?

— Да. — Подтвердила Молли, чувствуя, как тело расслабляется, и сон снова начинает утягивать ее на дно тяжелым грузом.

— Отлично. Меня зовут Оттоми Браун. — Продолжал голос в трубке. — Я — ясновидящая. У меня было откровение, в котором один ваш друг просил передать кое-что для вас. Я понимаю, что это звучит ненормально, но вы должны поверить мне. И самое главное, не бойтесь.

— Кто это? — Сон слетел сразу и окончательно. Молли сжала трубку так, что пальцы побелели в суставах.

— У меня послание от Сэма. — Объявил голос.

— От кого?

— Сэм Вит просил меня позвонить вам.

— Сэм мертв. Он умер! Его убили!!! — выкрикнула Молли в микрофон и швырнула трубку на рычаг. Ее начала бить нервная дрожь. Сперва сон, затем этот телефонный звонок. Ей показалось, что она начинает сходить с ума. А может быть, все-таки Сэм не умер? Почувствовала же она однажды ЧТО-ТО в комнате. Может быть, он… Да нет, господи, какая глупость. Перестань мучить себя, примирись с этим. Это страшно, ужасно, но это — факт. Он МЕРТВ, его нет.

— Ну я же говорила! — Сказала Оттоми, повернувшись к креслу и демонстрируя обивке трубку, издающую короткие гудки. — Я предупреждала!

Она бросила трубку на рычаг и, выключив свет, повернулась на бок, оказавшись спиной к креслу.

«Мы должны пойти туда». — Решительно произнес за спиной голос.

«Ну вот, дождалась» — подумала Оттоми. — Что, мне делать, что ли нечего, кроме как тащиться с тобой неизвестно куда? — Возмущенно сказала она, давая понять всем своим видом, что ей глубоко плевать на заботы этого ненормального духа. Никуда она не пойдет и, вообще, разговор окончен. Она хочет спать.

«О'кей». — Спокойно согласился дух. — «Хей-хо! Хей-хо! А Гарри — это я!!!» Оттоми подпрыгнула. «Хей-хо! Хей-хо! Гарри-это я!!!»

— Ну ладно, ладно, ладно! — Завизжала ясновидящая. — Только заткнись! Я сделаю все, что нужно, только не пой больше!!! Дух довольно засмеялся и умолк.

Наступило шестое утро с того дня, как не установленным убийцей выстрелом в упор был застрелен Сэм Вит.

Прохожие, спешащие на работу или возвращающиеся с ночной смены, конторщики и владельцы «шопов», торговцы газированной водой и рассыльные, торопящиеся по своим делам, — словом, все, с удивлением смотрели на рассерженную негритянку, одетую в пеструю рубаху-»гавайку» и черные, обтягивающие штаны до колен, шурующую твердой, чуть угловатой, походкой прямо посреди улицы и галдящую во весь голос. Обращающуюся, то к небу, то к пустому месту рядом с собой. Если бы все эти люди верили в человека-невидимку, то наверняка решили бы, что он идет сейчас рядом со странной женщиной. Но поскольку они ЗНАЛИ, что невидимок не существует, то просто останавливались и удивленно смотрели ей вслед. Женщина направлялась к дому 2233. Тому самому, где жила Молли и Сэм. Теперь, правда, только Молли.

— Я просто не могу поверить, что я здесь! — Кричала Оттоми.

Она всегда кричала, когда горячилась. Сэму же, шагающему рядом, казалось, что ее голос должен быть слышен даже в Лос-Анджелесе.

— Какого черта я здесь делаю? Я никогда не была в центре города, я не хочу быть в центре города! И, несмотря на это, я здесь! — Какой-то человек шарахнулся от нее в испуге. — Ну, где ты там? — Снова закричала она.

«Здесь, здесь, не кричи».

— Какой дом, говоришь? «Два, два, три, три».

Оттоми осмотрелась, глядя на таблички, увидела нужную и направилась к подъезду. Она процокала каблучками по тротуару, приблизилась к большой деревянной двери и нажала кнопку «вызов» под нужным номером. Домофон молчал. Две секунды, три…

— Ну вот, видишь — никого нет! — Победоносно возвестила она и, повернувшись, собралась уходить.

«Подожди, подожди!» — Отчаянно закричал Сэм.

— Нет уж. — Отрезала Оттоми. — Я не обещала тебе ждать!

Я обещала прийти и нажать кнопку. А сейчас я иду домой, у меня своих дел по горло!

Она уже занесла ногу, собираясь шагнуть на мостовую, как в это самое время голос проревел:

«Хей-хо! Хей-хо! Гарри — это я!!!»

— Ладно! — Тут же завопила Оттоми. — Я остаюсь, остаюсь. Только умоляю, не ори больше!

Домофон ожил, под номером квартиры зажглась лампочка, и усталый голос спросил:

— Да, я слушаю?

— Молли! — Закричала Оттоми, покрывая расстояние до подъезда одним прыжком. Она никогда не пользовалась домофоном и понятия не имела, как с ним обращаться.

— Да, я слушаю! — Повторил удивленный голос.

«Нажми на кнопку „ответ“. Она не слышит тебя!» подсказал Сэм.

— Молли? — Оттоми вдавила кнопку в коробочку домофона.

— Это — Оттоми Браун. Я звонила вам вчера вечером. От Сэма Вита. Домофон щелкнул и лампочка погасла.

— Ну вот, я же тебе говорила.

Молли замерла. Снова эта женщина! В памяти отчетливо всплыл вчерашний сон. Сэм. Он приходил к ней. И эта женщина, она тоже говорила что-то о Сэме… Она сказала, что Сэм жив! Но почему же ей так страшно? Почему она не бежит вниз, на улицу, к этой женщине? Почему она стоит, замерев, и сердце ее стучит о ребра как паровой молот?

Вот вопрос! Она боится, что замаячивший впереди слабый проблеск надежды вдруг погаснет. Прошло слишком мало времени, и рана еще не успела затянуться, покрыться струпьями. Может быть, это произойдет через год, а может, и не произойдет вообще. Но сейчас…

— Молли! — Прозвучал за окном громкий голос. Он взлетел вверх, отражаясь от стен домов, и ворвался в ее окно, подобно урагану, сеющему смятение и панику. — Эй, Молли! Молли Дженсен!

Оттоми взглянула на распахнутые безразличные окна. Тишина. Никого. Ну, ладно.

— Я знаю, что ты дома! Я знаю, что ты меня слышишь! Я здесь внизу, вместе с Сэмом! И это не сказка и не сон! Молчание. Рама окна еле заметно качнулась от дуновения ветра, и яркий луч, упавший на голубоватое стекло, скользнув по стеклу солнечным зайчиком, коснулся ее ноги.

— Эй! — Снова донеслось с улицы. — Помнишь пляж Мантино-Бей? Как бы я узнала, что ты там была, если бы со мной здесь не было Сэма, а?

Молли прижала ладонь к губам. Об их поездке на Мантино-Бей не знал НИКТО, ни одна живая душа. Даже Карл. Никто, кроме них. — Молли! Я знаю, что Сэм написал твое имя на зеленой майке, правда!

«Не написал, а только собирался». — Поправил ее Сэм. Он уже заметил, что Оттоми, разойдясь, начинает привирать. Его это даже не злило, а… Раздражало, что ли. Ему хотелось, чтобы ясновидящая повторяла его слова в точности до мелочей. Иначе, он опасался, что Молли просто не поверит ей.

— Молли, помнишь вашу фотографию в Рио?

Молли вздрогнула. Об этой фотографии тоже никто не знал. Эта женщина называет такие факты, которые она ПРОСТО НЕ МОГЛА ЗНАТЬ! Ей не могло быть это известно. Потому что есть всего два человека, которые могли бы сказать ей об этих вещах. Она — но она не говорила этого — и Сэм. Мертвый Сэм. Но тогда кто?… «Скажи ей про свитер в шкафу, который ей велик». — Шепнул на ухо Оттоми голос.

— Эй, Молли! — Приставив ладонь ко рту, закричала Оттоми. — Сэм просил напомнить тебе про свитер, который лежит в левом ящике и велик тебе на четыре размера! Эй, Молли! Ты слышишь? Мне нужно поговорить с тобой!!!