Я вышел на обычную орбиту и начал вызывать порт. Сначала не было вообще никакого ответа. Я оставил сигнал вызова. Наконец, несомненно враждебный голос призвал меня к разговору.
      - Говорит "Дронт", - сообщил я и назвал наш идентификационный код. Я мог себе представить, что его враждебность усилилась, когда он узнал, что мы с Нью Александрии. Имеется в виду, конечно, если он расшифровал код.
      - Что вам нужно? - спросил он грубо, прежде чем я был готов ответить.
      Я закончил юридические формальности и отвернулся от пульта. Капитан, - пропел я, - теперь вы должны сами.
      Эва зашевелилась у второго пульта связи в задней части рубки, не удостоив меня и взглядом.
      - Что я должна ему сказать? - осведомилась она у Чарлота. По крайней мере, подумал я, она не даст сейчас говорить ему. Это было ее обязанностью, и она выполнит ее.
      - Скажите правду, - посоветовал Чарлот. Это казалось авантюрной политикой, но Чарлот имел в виду, конечно, его версию правды, которая была не совсем такой, как моя.
      - Правду, - пробормотал я и показал свое отвращение.
      - Сдерживай себя, - приказала Эва с некоторой строгостью.
      Она назвала себя.
      - Что вам нужно? - повторил жестяной голос.
      - Через несколько часов, - спокойно начала Эва, - сюда подойдет яхта "Белое Пламя", В-преобразователь. <В-преобразователь - преобразователь вероятности> Она зафрахтована одной анакаона на Нью Александрии. Эта женщина обвиняется в похищении ребенка. Жертва с ней. Мы хотим получить обеих. Просим разрешения на посадку и на задержание лиц, находящихся на борту "Белого Пламени", как только яхта приземлится.
      - Вы не полицейский корабль.
      - Мы уполномочены провести задержание. На борту у нас владелец, и он облечен полномочиями правительством Нью Александрии.
      Мужчина там, внизу, должен был потребовать полной идентификации, но не сделал этого. Упоминания о Нью Александрии было достаточно, чтобы вывести его из себя.
      - Подождите. Оставайтесь на орбите. Я передам ваше заявление соответствующим властям. - Насмешку в его в его голосе можно было почти схватить руками.
      И он отключился.
      - Очаровательный мужчина, - прокомментировал я.
      Мы ждали. Мы ждали очень долго. Или люди "Зодиака" устроили долгие дебаты, или этот душевный парнишка с самого начала имел большие трудности в поисках соответствующих инстанций. Прошло уже больше часа, пока наш приемник не запищал снова. Я позволил говорить Эве.
      Люди "Зодиака" сразу перешли к делу.
      - Просьба на разрешение на посадку отклонена, - объявил низкий голос. Он принадлежал не тому человеку, с которым мы уже говорили, разве только он попытался придать голосу больше важности.
      Я увидел, как Чарлот заскрипел зубами.
      - Почему? - спросила Эва.
      - Мы не признаем авторитета Нью Александрии, - отчеканил голос, как будто всякое возражение было бессмысленным.
      - Скажите ему, что он на основании закона обязан нас признать, просуфлировал Чарлот.
      - На основании закона вы... - начала Эва, но тот отключился.
      Она тотчас же снова послала сигнал вызова.
      Он отозвался снова и объяснил: - Закон - это дело служб. Мы будем говорить об этом только с надлежаще авторитетным должностным лицом.
      - Мы надлежаще авторитетны, - холодно пояснила Эва. - Если вы потрудитесь проверить наш код, то установите, что мы признаны Нью Римом. Тем самым она имела в виду, что Чарлот - фигура настолько значительная, что Нью Рим прикроет его с тыла. Но простым фактом было то, что мы были даже не полицейскими, и люди "Зодиака" были бы правы, если бы решили ждать полицейских. А это произошло бы много времени спустя после появления "Белого Пламени".
      - Нам следовало бы взять с собой Дентона, - заметил я.
      - Не было бы никакой разницы, - поучительно сказал Чарлот. - Они должны выполнить нашу просьбу точно так же, как просьбу любого другого. Скажите им, что они будут обвинены в соучастии в преступлении, если не выполнят наше требование.
      Эва передала его слова. На них это впечатления не произвело.
      - Корабль, о котором вы говорите, - ответил низкий голос, разрешения на посадку не получит тоже. Вы останетесь на орбите, пока не появится должностное лицо с необходимыми полномочиями.
      Чарлот взял у Эвы микрофон. - Будьте же разумны, - потребовал он. Вы не можете оставить проблему в космосе. "Белое Пламя" вовсе не станет просить разрешения на посадку. Мы требуем вашего разрешения на их преследование и задержание.
      - Это незаконно, - ответил мужчина с земли.
      Уголком глаза я видел, как Чарлот вонзил ногти в микрофон.
      - Вы задержите экипаж и пассажиров "Белого Пламени", если они приземлятся на Чао Фрию? - спросил Чарлот с принужденным спокойствием.
      - Это зависит от того, где приземлится их корабль, не правда ли? язвительно усмехнулся мужчина с низким голосом. - У нас нет транспортных средств, с помощью которых мы могли бы в считанные минуты облететь планету. Если корабль опустится в нескольких тысячах миль отсюда, мы ничем не сможем им помешать - или вы думаете иначе?
      - Мы смогли бы что-нибудь сделать! - заметил Чарлот.
      - Вы не уполномочены для этого, - возразил говоривший. - Вы должны оставаться на орбите.
      И он опять отключился.
      На этот раз никто не дал себе труда вызвать его снова. Мы слышали, что он сказал. Нет смысла продолжать с ним спор. Мы сможем продолжать действия, как только предъявим fait accompli. <свершившийся факт (франц.)> Итак, мы должны ждать появления "Белого Пламени" и питать слабую надежду, что их капитан не был предупрежден заранее и не приземлится немедленно в космопорту или в таком месте, куда не сможет попасть ни один член полиции "Зодиака".
      Я вовсе не чувствовал себя счастливым.
      5
      За десять минут до того момента, когда мы ждали появления "Белого Пламени", Эва сказала мне, что я должен забраться под шлем и сплавить мое зрение с сенсорами "Дронта", чтобы знать, что делается вокруг. Я безмолвно повиновался.
      Никто не может увидеть космический корабль невооруженным глазом, если тот не находится прямо перед ним, но у "Дронта" были намного более чувствительные глаза, чем те слабые приборы, которые мы, люди, носим в своих черепах. Они могут заметить горошину с расстояния в девяносто миллионов миль (хотя вид далеко удаленных объектов естественным образом будет немного отставать во времени), а его компьютер за микросекунды может отличить не важные обломки скал от интересующих объектов. Вся информация регистрируется металлоорганическими синапсами на пульте и внутри шлема непосредственно вводится в ощущения пилота. Невозможно объяснить, какое чувство испытываешь, находясь под шлемом обычного корабля - что уж говорить о "Дронте". Это невозможно сравнить ни с чем. Я должен был увидеть "Белое Пламя", как только он достигнет орбиты пятой планеты. (Чао Фрия - вторая планета системы). Я наблюдал их полет. Они уже давно вышли на нулевую фазу и не спешили.
      Я мог видеть их, а они могли видеть меня. Возможно, их капитан гадал, что мы за корабль.
      Если не считать нескольких минут, затраченных на последнюю трансформацию, они были совершенно пунктуальны. Это не было неожиданностью, так как они прошли тем же курсом, что и мы, где на пути не было ничего, кроме вакуума.
      - Они появились, - сообщил я. - Мне окликнуть их или просто поставить перед их носом "Дронт"?
      - Вызовите их, - приказал Чарлот.
      Я послал сигнал. - Мне нужно идентифицировать себя, если они ответят? - спросил я.
      - Как хотите. Все равно давно известно, кто мы.
      Так как на мой сигнал не ответили, я повысил мощность и увеличил ширину полосы частот - так, чтобы на "Белом Пламени" не могли не заметить этот сигнал. Я не видел причин, почему бы мне не быть грубым.
      Капитан отозвался: - Хэллоу.
      - Говорит "Дронт"... - начал я.
      - Какая неожиданность!
      Я плюнул на вежливость и объяснил тоном Дентона: - Вы задержаны.
      - Не вставайте у меня на дороге, - сказал он. - Вы можете быть быстрым и скользким, как угорь, но остановить меня вы не сможете. Даже не пытайтесь.
      Я прикрыл рукой микрофон.
      - Еще один остряк, - проинформировал я Чарлота с некоторым огорчением. - Как вы думаете, что мне делать?
      - А чего вы ждали? - спросил он в ответ. - Только безумный мог помогать преступнице бежать с Нью Александрии. Это не может быть настоящий космонавт. - Я на это не реагировал, хотя знал массу космолетчиков, у которых мысль о нелегальном отлете в Нью Александрии отнюдь не вызвала бы несварения желудка. Я вовсе не хочу утверждать, что большинство моих лучших друзей - похитители детей, но немногие из них при виде кругленькой суммы презрительно закрутили бы носом.
      - Что мне делать? - потребовал я.
      - Наблюдайте за ним, - сказал Чарлот.
      - Сесть ему на пятки?
      - Нет.
      Я наблюдал. Не много за чем там можно было наблюдать. Я мог представить, что произойдет, и это, конечно, произошло.
      - Он садится, - сообщил я. - Он даже не задержался, чтобы поговорить со службой посадки.
      - Где он сядет? - спросил Чарлот. Голос его дрожал от ярости.
      - Не могу сказать. Он облетает планету в обратном направлении. Я должен повернуть, чтобы проследить его посадку. Иначе между нами будет планета.
      - Так поверните же! - рявкнул Чарлот.
      Я снял "Дронта" с орбиты и последовал на спускающимся "Белым Пламенем".
      - Вы хотите, чтобы я приземлился? - спросил я.
      Последовала пауза. Это был тяжелый выбор. Чарлот выбрал легальные действия.
      - Нет, - приказал он. - Фиксируйте точно положение "Белого Пламени". Потом возвращайтесь на орбиту. Потом свяжите меня с идиотами из космопорта.
      Я проделал одно за другим.
      Прошли минуты, прежде чем я вызвал наземный контроль. Я уже боялся, что буду вынужден применить тот же трюк, что и с капитаном "Белого Пламени", чтобы заставить людей "Зодиака" отозваться. Но они так же хорошо знали, что происходило. Они знали, что снова вынуждены будут говорить с нами.
      - Ну, скорее же, - бормотал Чарлот - в высшей степени необычный для него признак нетерпения.
      - Может быть, они все еще пытаются установить место посадки, - сказал я. - Им для этого нужно больше времени. У них нет нашего оснащения.
      - Даже эти парни могут определить местонахождение корабля, - фыркнул Чарлот. - Как далеко от космопорта?
      - Чертовски далеко, - проинформировал его я. - Возможно, тысяча шестьсот миль, в монотонно зеленом районе диаметром миль восемьсот. Это не иначе, как джунгли.
      Чарлот стоял теперь рядом со мной, не сводя глаз с пульта. То есть, я не мог его видеть, так как я сидел под шлемом, но я знал, что он рядом.
      Отозвалась наземная станция.
      - Большое спасибо, - сказал я. - Это снова "Дронт".
      - Я знаю, кто это, - ответил низкий голос. - Что вам нужно теперь?
      - Вы чертовски отлично знаете, что нам нужно. "Белое Пламя" только что приземлился.
      - Это наша проблема, - объявил он.
      Я знал, что Чарлот хотел перехватить разговор, поэтому снял шлем и кивнул ему, чтобы он продолжал.
      - Идентифицируйте себя, - потребовал Чарлот. - Назовите ваше имя и должность.
      - Я лейтенант Дельгадо из экипажа "Зодиака", - пришел ответ.
      - А теперь послушайте меня, _л_е_й_т_е_н_а_н_т_, - выложил Чарлот. Я Титус Чарлот с Нью Александрии, и вы хорошо сделаете, если позовете кого-нибудь, у кого намного больше авторитета, чем у вас. Если вы не знаете, что значит мое имя, я предлагаю вам справиться у посла Нью Александрии. Я охотно поговорил бы с капитаном, но если вы в спешке не сможете его найти, то достаньте мне того, кого сможете отыскать. Т_е_п_е_р_ь_ я хотел бы поговорить с кем-нибудь, кто может распорядиться, чтобы что-то _д_е_л_а_л_о_с_ь_. Как только вы найдете такого человека, свяжитесь также с представителем Нью Рима и представителем семей "Зодиака". Это дело выходит за рамки вашей компетенции, и будет лучше, если вы мне поверите.
      Такой разговор почти всегда имел успех, если речь идет о солдафонах. Конечно, лейтенант на самом деле не принадлежал армии, но должность есть должность, и офицеры "Зодиака" все еще были офицерами.
      - Необходимые инстанции проинформированы, - спокойно ответил Дельгадо. - Представители Нью Рима будут проконсультированы. В соответствующее время вы будете извещены о принятом решении.
      - Подождите, Дельгадо. - Чарлот глубоко вздохнул.
      - Осторожно, Титус, - пробормотал я. - Вы можете показать, что тоже имеете слабости.
      Он проигнорировал меня. - Вы играете с будущим вашего народа, обратился он к Дельгадо. - Это показалось мне слишком сильной формулировкой, но у Чарлота перегорели все предохранители. Он решил действовать силовыми методами. - Если вы не уверены, что можете поручиться за катастрофу, если позволите похитительнице ребенка использовать вашу планету как убежище, то вы, конечно, имеете право быть моим партнером по разговору. Вы помешали нам приземлиться и схватить преступницу и сами не сделали ни малейшего шага для ареста этой персоны. "Белое Пламя" через пять минут приземлится, и вы будете виновны в соучастии в похищении ребенка. С вашей поддержкой мы могли бы урегулировать дело, но вместо этого вы создали из него дипломатический инцидент. Теперь мы т_р_е_б_у_е_м вашей помощи в выслеживании похитительницы и ее жертвы. Исчезните от микрофона и приведите кого-нибудь, кто достаточно компетентен для оказания нам такой помощи.
      Это была сильная речь.
      Из громкоговорителя донесся другой голос.
      - Говорит командор Хауке с "Зодиака", - сообщил он. - Ваша официальная просьба принята к сведению. У нас нет никаких доказательств, что совершено какое-то преступление. У нас не было и нет никаких причин арестовывать людей с "Белого Пламени". Корабль не получал разрешения на посадку, но это только наша забота, и мы не намерены что-либо предпринимать. Как только к нам обратятся соответствующие службы, мы примем во внимание ваше требование о поддержке в этом деле. Заявление о посадке отклонено.
      Дай ему, малыш, подумал я. Не позволяй себя переехать. Здесь только встань на задние лапки. Вслух я ничего не сказал, чтобы не вызвать сомнений в своей лояльности.
      - Я Титус Чарлот с Нью Александрии, - снова повысил голос Чарлот. - Я руководитель колонии анакаона на Нью Александрии. Безопасность этой колонии на моей ответственности. Я могу потребовать законных полномочий, чтобы вы оказали мне всяческую поддержку в отношении выполнения моих обязанностей по отношению к членам колонии. Один из ее членов похищен, и похитительница в настоящее время находится на вашей планете на свободе. Эта ситуация вызвана недостатком вашей готовности помочь нам. Если вы немедленно не измените ваше решение и не окажете нам поддержки, в которой мы нуждаемся, я буду добиваться от соответствующих инстанций разрешения силой добиваться моих прав.
      Закончив, он бросил на меня взгляд, и я увидел в его глазах блеск. Он считал, что остался победителем.
      Я, вообще-то, тоже так считал, разве только Хауке удастся козырнуть точно так же.
      Но Хауке колебался. Вместо того, чтобы отбить удар, он задумался.
      - Вы можете привести доказательства вашим утверждениям? - спросил он.
      - Да, могу, - ответил Чарлот.
      - Ну, так сделайте это.
      - У нас приказ на арест, оформленный на женщину-анакаона, известную как Ленаа, проживавшую до настоящего времени на Нью Александрии.
      - Приказ на арест выдан Нью Римом? - осведомился Хауке, хотя ему было чертовски ясно, что это не так.
      - Приказ на арест оформлен в полном согласии с Нью Римом, - твердо ответил Чарлот.
      Последовала длительная пауза.
      Наконец, Хауке объяснил: - женщина будет задержана.
      - Когда?
      - Насколько возможно скоро.
      - Этого недостаточно. Похищена девочка. Ребенок. Мы требуем, чтобы немедленно была отправлена поисковая группа, и, кроме того, чтобы наш персонал принял участие в поиске. Мы требуем, чтобы были приняты все необходимые меры.
      - Они будут приняты, - пояснил Хауке незамедлительно.
      - Я очень советую вам это, - пригрозил Чарлот. - Иначе я вызову из Нью Рима крейсер с шестью сотнями человек.
      Я знал, что это бессовестная ложь. Но знал ли Хауке? И что на это скажет посол Нью Рима, если узнает, что служащий Библиотеки Нью Александрии бросается такими угрозами?
      - Вы должны подождать, - резко ответил Хауке.
      - Как долго? - Чарлоту было противно соглашаться.
      - Вы получите ответ в течение часа.
      - Сделайте из него тридцать минут, - потребовал Чарлот.
      - Час, - сказал Хауке. - Я приказываю вам ждать. - Слово "приказываю" он слегка, но заметно подчеркнул.
      Связь прервалась.
      - Я не нахожу, что вы были особенно ловки, - заметил я.
      - Ваше мнение меня не интересует! - рявкнул Чарлот. Он все еще был разъярен.
      - Я сам мог бы сделать это лучше, - съязвил я. Вероятно, я никогда больше не буду иметь такой возможности.
      Но он холодно молчал. Опять началось долгое ожидание.
      Я устал.
      - Оставь его в покое, посоветовал ветер. Сейчас может случиться все, что угодно. Если это дело сорвется, ты определенно не захочешь, чтобы он упрекал в этом тебя.
      Он ни в чем не может меня упрекнуть, сказал я.
      - Не давай ему никакого повода, продолжал ветер. Подумай о том, кто должен опуститься за Чарлота на планету, если будет получено разрешение. Он сам не станет работать ногами в джунглях, каким бы важным для него ни было это дело.
      Это уж точно.
      Ах, подумал я, мы никогда не попадем на планету. На угрозу канонеркой они не клюнут.
      - Но они же не знают, что Чарлот лгал.
      И опять он был прав.
      Чтобы убить время, я продолжал беседу. Но спорили мы о не слишком важном. Я только старался не заснуть, так как действие последнего стимулирующего укола постепенно проходило. Я не знал, стоит ли делать еще один. Сядем ли мы в ближайший час или будем прокляты навсегда остаться на орбите, все выглядело таким образом, что я скоро получу шанс выспаться.
      Разговор шел с точки зрения нашего теперешнего положения о менее важных вещах. Это был самый безобидный разговор. Из него можно было видеть, какими изысканными стали в последнее время формы нашего общения. Постоянный стресс, в котором мы находились в пещерах Рапсодии, остался позади вместе с адской темнотой этих пещер. Теперь уже не имело такого большого значения, что ветер был неспособен манипулировать моим телом. Тогда, в пещерах, для меня это было делом чудовищной важности - но не теперь. Теперь я уже больше не судил о нем по тому, что он говорил и делал, и по тому, что он способен был сделать. Я был относительно уверен, что он не представлял опасности для моей эксцентрической духовной независимости, которую я так ценил. Всегда наступает момент, когда прекращаешь против чего-то бороться и учишься с этим жить. Так случилось и у меня с ветром. Я сменил свое отношение не разом, но все же это был большой перелом. Постепенно я пришел к пониманию, что ветер - если он вообще изменял меня - делал меня лучше. Конечно, ветер всегда говорил мне об этом, но он был слишком вежлив, чтобы напомнить об этом сейчас.
      По истечении часа командор Хауке отозвался снова и сообщил нам, что мы можем приземлиться. Кроме того, он добавил, что офицеры "Зодиака" предоставят нам полную поддержку в деле о нелегальной посадке "Белого Пламени" и его пассажиров.
      Но при одном условии.
      Но оно было даже лучше, чем мы ожидали - с точки зрения Чарлота. Не один, а даже двое из нас должны были сопровождать поисковую группу. Как уже было сказано, это было выгодно с точки зрения Чарлота, но не с моей. Чарлот назначил Эву и - конечно же - меня.
      К_а_п_и_т_а_н_а_ Эву. И члена экипажа Грейнджера.
      Мне сразу стало ясно, что это будет безрадостное предприятие.
      6
      Если кто-то из нас вдруг подумал бы, что капитуляция командора Хауке означала, будто теперь все пойдет согласно нашим желаниям, то его ждало быстрое разочарование. Под давлением они согласились организовать поиск лиц, высаженных "Белым Пламенем". (Сам корабль, конечно, уже опять стартовал, и я даже не надеялся когда-либо опять о нем услышать. Довольно легко изменить имена и получить новые бумаги). Под давлением они согласились, чтобы мы подключились к поисковой группе. Все это было очень любезно с их стороны. Мы ценили это. Пока не поняли, каково было их представление об основательной поисковой акции.
      Нас было двое. Их - тоже двое. Их звали Макс и Линда. Они ненавидели друг друга. Линда относилась к офицерам "Зодиака". Она была человеком для контактов - помогать нам при общении с анакаона. Она будто бы была антропологом. Она была очаровательным человеком и примерно таким же необходимым, как и Эва, которая была не особенно нужна.
      Макс был представителем Семьи. Он носил имена двух влиятельнейших из двенадцати евгенических линий "Зодиака" и воплощал в себе то, что на Чао Фрии было вроде закона. Настоящим полицейским он не был, скорее, своего рода техасским рейнджером. Его функции меньше всего заключались в том, чтобы помогать нам, а более в том, чтобы присматривать, как бы мы во время нашего пребывания на обетованной земле не оказались замешанными в подрывной деятельности.
      С Максом и Линдой мы встретились лишь тогда, когда нас доставили на безопасное расстояние от космопорта. Не хотели, чтобы мы пожаловались Чарлоту. Нам не разрешили взять с собой наше собственное медицинское снаряжение. Жители Чао Фрии стремились к тому, чтобы превратить все в фарс. Угрозы Чарлота заставили их пойти на уступки, это верно. Но, с другой стороны, усилилась их решимость создать нам такие трудности, какие только были в человеческих силах, не разрушая видимости, что они подчиняются нашим законным требованиям.
      Я совершенно определенно не был помешан на том, чтобы при тех условиях, которые создали нам люди "Зодиака", тащиться в какие-то джунгли, но я чертовски мало что мог поделать. Наши многочисленные протесты заявляла Эва, и это происходило в наш первый день на планете почти каждую минуту. Добиться она, конечно, ничего не смогла. Они сделали все, что могли, и все, о чем мы их просили. Мы должны были удовлетвориться этим или протестовать дальше.
      Я с этим смирился, но Эва была другого мнения. Она постоянно требовала, даже если это было все равно что биться в стенку. Я был только приемником приказов. Я знал, что смогу позаботиться о себе и, вероятно, об Эве, и все же не поставил бы много на наши шансы на успех.
      Странным образом казалось, что оба представителя Чао Фрии приняли свои задания стопроцентно серьезно. Они не любили нас, но были готовы к сотрудничеству, и они рассматривали наши шансы на успех с искренним оптимизмом.
      - Вы не беспокойтесь, - объясняла Линда. - Это только вопрос времени. Куда бы ни отправились беглецы, им не скрыться от анакаона. Лесные жители их найдут.
      В теории все было хорошо и прекрасно. Но могли ли мы рассчитывать на помощь анакаона? Ведь обе личности, которых мы разыскивали, были тоже анакаона. Ради чего лесные жители должны были их нам выдать?
      Линда была твердо в этом убеждена. - Вы не знаете анакаона, - поучала она меня. - Их поддержка абсолютно гарантирована.
      - Как это? - поинтересовался я.
      - Анакаона _в_с_е_г_д_а_ кооперируются, - сообщила Линда. Она не знала, почему это было так, и не смогла этого объяснить. Но она была совершенно в этом уверена.
      Линда Петросян была примерно двадцати восьми стандартных лет, имела серебристо окрашенные волосы и выразительные правильные черты лица. Она была очень красива - и иного и нельзя было ожидать, ведь она происходила от девятнадцати евгенически контролируемых поколений. И для нее Чао Фрия была землей обетованной. Она боготворила землю и воздух, и все, что ползало и бегало. Она любила это, так как все это принадлежало ей. Чарлот считал, что корабельные офицеры не настолько фанатичны, как Семьи, просто потому, что их предки контролировали историю "Зодиака". Но к Линде это не относилось. У нее было еще больше фанатизма и, соответственно, еще больше предубеждений, чем я мог ожидать после более чем ста лет жизни на планете. Она была определенно более одержима, чем Макс Вольта-Тартаглия. Возможно, офицеры именно потому так строго придерживались истинной веры, что в их традициях была ответственность за людей "Зодиака".
      Линда будто бы была экспертом по анакаона, но еще задолго то того, как я увидел первого туземца, мне стало ясно, что она едва-едва имеет представление о своей профессии. Ее любовь к анакаона была настоящей и искренней, но она не могла и представить себе, что имеет дело со своеобразным народом и своеобразной культурой. В ее глазах анакаона были частью земли обетованной. Они имели определенные характерные свойства. Об этом она знала целую массу сведений, но только в описательной форме. Она не знала, как и почему. Как я видел, все ее знания об анакаона и ломаного гроша не стоили. Линда была счастлива тем, что туземцев освободили от рабства. Но почему Нью Рим так настойчиво требовал этого, было выше ее понимания. Она думала, что только потому, что рабство ужасно. Она думала, что анакаона должны быть воспитаны, чтобы занять соответствующее место в культуре земли обетованной. В человеческой культуре. Она по-своему тоже стремилась уничтожить культуру анакаона, как и первое поколение после посадки на этой планете. Только уничтожала она ее дружелюбно. Ее высшей целью было сделать анакаона имитирующими людей и с такой же человеческой любовью к земле обетованной.
      Я почти ценил и уважал Линду Петросян, не будь фактом то, что она была душевно нездорова.
      Почти ни при каких условиях я не мог бы ценить Макса Вольта-Тартаглию, что основывалось вообще-то на противоположном. Он был практик. Он знал, что Вселенная намного больше, чем этот комочек обетованной земли. Он знал, что звезды были не только светильниками на небе и что с ними и обращаются совсем не так. Он ненавидел Нью Рим и Нью Александрию, и всех чужаков, но он знал, что его мир должен заключить с ними modus vivendi <временное соглашение> и не видел смысла закрывать на этот факт глаза. Он не хотел, чтобы планета теряла изолированность, но, с другой стороны, он не ценил бессмысленное упрямство и забавную дипломатию. Тем самым он проявил бы некоторую разумность, если бы его отношение к этой реальности не было бы так смешно и непримиримо враждебно. Мне он был приятен так же, как нарыв на затылке. Он был доступен для разумных аргументов, но он носил на рукаве знак, как будто это был орден, и он был насквозь бастардом.
      Эва несколько раз сравнивала его со мной. В известной степени она была не совсем неправа, но во всех важных пунктах между нами не было ничего общего. Прежде всего, я человек, который что-то сделал в своей профессии.
      Макс не сделал ничего.
      Время на Чао Фрии текло очень быстро. Продолжительность суток была только семнадцать часов, но мы вынуждены были терять так много времени, что мое терпение было уже очень потрепано еще до того, как мы начали поиск.
      Все, что я сказал о Максе и Линде, я узнал очень быстро. Мы с Эвой почти полностью выжали их, и первые три дня они почти не переставали говорить. Они очень старались объяснить нам, кем они были, и еще больше старались показать, что они даже и не думали о том, чтобы извиняться за свое собственное поведение или за отношение их начальства к нашей проблеме. Они по-настоящему желали, чтобы мы поняли, какую роль они играют в этих событиях. Только, кажется, они не особенно спешили дать ход этим событиям.
      Никто не давал себе труда задуматься над тем фактом, что похищена маленькая девочка. Никто не принимал во внимание, что, может быть, необходимо спешить. Все заботы людей "Зодиака" касались только нас, но не нашего задания.
      Я все же нашел время для размышлений о том, в опасности ли девочка, а если так, то в какой. Очень трудно было обнаружить смысл в этом будто бы преступлении. Его осуществление стоило больших денег, и я не мог придумать, кто мог столько дать похитительнице. Похищение детей, конечно, очень древнее преступление, но здесь речь шла об относительно большом ребенке, и все сопутствующие обстоятельства не согласовывались друг с другом. Побег с Нью Александрии был тщательно спланирован. Иначе он не удался бы.
      Нашу поездку от космопорта мы начали в джипе. Наш багаж состоял только из упаковочного мешка - так мало нам разрешили взять с "Дронта". С джипа мы пересели в поезд, который доставил нас в столицу. Я предполагал, что там нам предоставят более быстрый транспорт, чтобы мы в надлежащей спешке смогли попасть к месту событий, но я оказался слишком оптимистичным.
      Во-первых, никакого более быстрого транспорта не было. Жители Чао Фрии имели только самолеты для коротких маршрутов, но они все находились у границ цивилизации "Зодиака". А границы были очень далеко.
      К этому добавлю, что люди "Зодиака" вообще не жаждали немедленно отправить нас в наше длинное путешествие. Сначала надо было уладить известные формальности. Целая масса формальностей. Единственный раз, когда я приветствовал присутствие Эвы - это время, когда мы сидели в столице. Формальности были ее задачей, и даже при ее кротости они должны были действовать ей на нервы.
      Разумеется, столица была расположена там, где когда-то приземлился "Зодиак". Вся местность была одним большим музеем. Нам не дали пропустить ни одной достопримечательности. Последнее, что мы себе желали, были экскурсии, и именно поэтому им придавали такое большое значение. Нас все время уверяли, что нет никаких причин для волнений, что нам постоянно пытаются все облегчить, что происходящее в лесах под абсолютным контролем и мы можем положиться на анакаона.
      Конечно, мы жаловались. Мы пытались блефовать в стиле Чарлота.