Она, - подумал Род, - определенно стала более зрелой.
      Ален надулся. - Не честно!
      - Да, - согласился Туан с невеселой улыбкой. - И все-таки...
      - Прошу прощения, Ваши Величества! - к ним торопливо подошла и сделала реверанс леди среднего возраста в сером чепце и платье со сверкающе белым передником. - Я лишь на полминуты отвела взгляд, а...
      - Не имеет значения, любезная няня, - отмахнулся от оправданий Туан, Если мы не можем иной раз уделить миг внимания родному сыну, то чего стоит наше королевство? Все же ты не должен надолго отрывать нас от государственных дел, сынок, а то тебе, пожалуй, не придется наследовать королевства! Теперь ступай с няней и возьми с собой вот что. - Он пошарил у себя в кошеле и достал круглый леденец.
      Ален расстроено взглянул на конфету, но принял ее, - Скоро?
      - Как только закончим беседу с лордом Аббатом, - пообещала Катарина. Теперь иди с няней, а мы скоро будем с тобой. - Она поцеловала его в лоб, развернула кругом и шлепнула по заду для придания ему скорости. Он побрел за нянькой, оглядываясь через плечо. Его родители стояли, нежно глядя ему в след.
      - Прекрасный мальчик, - нарушил, наконец, молчание Род.
      - Да, - согласилась Катарина. И повернулась к Туану. - Но ты его сильно балуешь!
      Туан пожал плечами, - Верно, для чего же существуют няньки? Вспомните, сударыня, он еще не стал обучаться под моим началом.
      - Вот это мне хотелось бы увидеть, - кивнул Род. - Папа в качестве учителя фехтования.
      Туан пожал плечами. - Мой отец с этим справился. Он был строг, и все же я никогда не сомневался в его любви.
      - Твой отец великий человек. - Род отлично знал старого герцога Логайра. - А что он думает по поводу вашего назначения священников в его приходы?
      Лицо Туана потемнело, когда он вернулся к этой теме. Он снова зашагал к палате аудиенций. - Он не слишком рад, но понимает необходимость, Почему же с этим не согласиться лорд Аббат?
      - Потому что это посягает на его власть, - не замедлил ответить Род. Но разве это назначение не всего лишь проформа? Чьим приказам подчиняются священники после того, как их назначат?
      Туан встал, как вкопанный, а Катарина круто обернулась, и уставились на Рода, - Ведь так оно и есть, - медленно проговорил Туан. - Когда священников назначали бароны, то они повелевали ими. Когда же этим стала заниматься Катарина, наши судьи следили за тем, чтобы лорды ни в коем случае не приказывали клиру. Он, нахмурясь, повернулся к Катарине. - Ты отдавала приказы священникам?
      - Не думала даже, - призналась Катарина. - Мне казалось, что самым лучшим будет оставить Богу богово.
      - Политика хорошая, - согласился Род. - Нужно ли менять ее?
      Туан просиял. - Мне бы не хотелось, кроме тех случаев, когда священник нарушает закон. Надо признать, лорд Аббат обращается с запятнавшими рясу более сурово, чем поступил бы я, кроме дел, где речь идет о смерти.
      - По этому вопросу и спор?
      - Никогда, - заявила Катарина. Туан покачал головой. - За любое тяжкое преступление Аббат наказывает клирика лишением сана и выбрасывает из ордена. Нет, я улавливаю, куда ты клонишь - мы предоставили Аббату возможность руководить всеми приходскими священниками.
      - Что было прискорбной оплошностью, - процедила сквозь зубы Катарина.
      - Вообще-то нет, - усмехнулся Род. - Благодаря этому церковь твердо выступила на вашей стороне против баронов, а вместе с ними и его паства. Но теперь...
      - Да, теперь, - лицо Туана снова потемнело, он пожал плечами. - Для священника в любом случае выбор между королем и аббатом невелик. Если бы дело заключалось лишь в предоставлении аббату власти назначать священников! Пусть берет себе на здоровье! По сути она и так уже принадлежит ему.
      - Если б тем и ограничилось, - подхватила Катарина.
      - Есть что-то еще? - Род почувствовал, как у него навострились уши. Конфликт между Церковью и Короной, - прошептал у него за ухом голос Векса, - вращался вокруг двух вопросов. - Из-за светского правосудия в противовес церковному, особенно о правах на убежища; и по поводу находящихся в церковном владении огромных площадей земель, необлагаемых налогом.
      - Кроме того, - сумрачно ответил Туан. - Аббат думает, что мы мало заботимся о бедных.
      Может и компьютер дал маху, - подумал про себя Род, в какой-то степени успокаиваясь. - Я бы не назвал это катастрофой.
      - Да? - бросила с вызовом Катарина. - Он желает, чтобы мы уступили ему заведование всеми благотворительными средствами!
      Род остановился. Вот это был совсем другой коленкор! Он хочет забрать под свою руку большую часть национальной администрации!
      - Всего-навсего. - К Туану вернулась ирония. - Ту часть, которая обеспечивает поддержку со стороны народа.
      - Начало сползания к теократии, - прошептал за ухом у Рода голос Векса.
      Род скрипнул зубами, надеясь, что Векс поймет намек. Некоторые вещи ему незачем объяснять! При теократии в седле, какие будут шансы на рост демократии? - По этому пункту вам, на мой взгляд, нельзя уступить.
      - И я так думаю, - Туан похоже испытал облегчение, а Катарина так и загорелась. Что не предвещало ничего хорошего.
      - Мы пришли. - Туан остановился перед двумя огромными, окованными бронзой, дубовыми дверями. - Выше голову, лорд Верховный Чародей.
      Хороший штрих, - подумал Род, - напоминает ему, что он равен по званию человеку, с которым они встретятся.
      Двери распахнулись, открыв восьмиугольную, застеленную ковром комнату, освещенную большими верхними окнами, увешанную богатыми гобеленами, с высоким книжным шкафом, заполненным огромными томами в кожаных переплетах... и коренастого человека в коричневой рясе, сверкающую лысую макушку которого окаймляли темные волосы, шедшие по затылку от уха до уха. Его круглое лицо с розовыми щеками сияло, словно лакированное. Это было доброе лицо, созданное для улыбок.
      При виде его, воинственно настроенного, становилось не по себе.
      Туан вошел в помещение, Катарина и Род последовали за ним. - Лорд Аббат, - провозгласил король, - разрешите представить вам Рода Гэллоугласа, лорда Верховного Чародея.
      Аббат не встал - он же принадлежал к первому сословию, а Род ко второму. Он насупился, но затем, мотнув головой вверх-вниз, пробормотал: Милорд. Я много слышал о вас.
      - Милорд, - Род ответно мотнул головой вверх-вниз и сохранял нейтральный тон. - Относитесь, если изволите, к слышанному обо мне с долей скептицизма: магия моя белая.
      - Я слышу ваши слова, - признал Аббат, - но каждый должен судить о ближних по себе.
      - Ваши Величества, - говорил между тем Аббат. - Я думал аудиенция у меня будет с вами лично.
      - Так оно и есть, - быстро сказал Туан. - Но надеюсь, вы не будите возражать против присутствия лорда Гэллоугласа, я нахожу его влияние смягчающим.
      На секунду Аббат смешался, в глазах мелькнуло сомнение. Затем оно исчезло, и строгое выражение опять появилось на лице. Но Род на мгновение расположился к нему душой, и был не прочь смягчиться, если Их Величества тоже займут не столь жесткую позицию. В конце концов он добивался решения, а не капитуляции. Род не сводил глаз с груди Аббата.
      Монах заметил. - Почему вы так пристально глядите на мою эмблему?
      Род вздрогнул, а затем улыбнулся, как можно, теплее. - Молю о снисхождении, лорд Аббат. Просто я видел этот знак у священников на Грамарие, но так и не понял его. Мне в самом деле кажется необычным, что у рясы есть нагрудный карман. В учебниках истории она изображается не такой.
      Глаза у Аббата расширились - он подавил удивление. Чем? Род взял это на заметку и продолжал: - И я не представляю, зачем священнику носить в нагрудном кармане отвертку, ведь та маленькая желтая рукоятка принадлежит именно ей, не правда ли?
      - Правильно, - улыбнулся Аббат вынимая из кармана крошечный инструмент и протягивая его на обозрение Роду, хотя в глазах у него была настороженность. - Она всего лишь знак ордена святого Видикона Катодского, ничего более.
      - Да, вижу. - Род осмотрел отвертку, затем уселся слева от Туана. - Не могу понять, зачем монаху ее носить.
      Улыбка Аббата стала теплей. - В день, когда у нас не будет важных дел, лорд Чародей, я с удовольствием расскажу вам об основателе нашего ордена, Святом Видиконе.
      Род нацелил на него указательный палец. - Договорились.
      - Аминь!
      Лед был сломан.
      Аббат положил обе ладони на стол. - Сейчас мы должны обратиться к нелегким делам, - сказал он и извлек из рясы свернутый в трубку пергамент, вручил его Туану. - С прискорбием и уважением, я должен представить Вашим Величествам сию петицию.
      Туан принял пергамент, раскатал его перед собой и Катариной. Королева взглянула на него и ахнула от ужаса, затем повернулась к Аббату с грозным видом: - Вы ведь не думаете, милорд, что корона может одобрить такие требования!
      Челюсти у Аббата сжались, и он затаил дыхание.
      Род поспешил влезть с вопросом: - В чем там дело, Ваше Величество?
      - "Уважая свои обязательства перед государством и Вашими Величествами", - прочел Туан, - "мы настоятельно советуем..."
      - Ну, вот, а вы говорите, - снова откинулся на спинку кресла Род, махнув рукой. - Это же просто совет, а не требования.
      Пораженный Аббат поднял на него взгляд.
      Губы у Катарины плотно сжались, - Если Корона почувствует нужду в советах...
      - С вашего позволения, Ваше Величество, - Род снова нагнулся вперед. Боюсь, что я не знаком с обсуждаемыми вопросами, вы не могли бы прочесть мне дальше?
      - "...мы с болью заметили посягательство Ваших Величеств на власть святой матери церкви в вопросе назначения...", - продолжал чтение Туан.
      - Понятно. Вот значит, в чем суть, - Род вскинул голову. - Умоляю о снисхождении, Ваши Величества, простите что перебиваю, но, по-моему, нам действительно следует решить этот вопрос в первую очередь. Проблема, кажется, заключается в праве. Народу нужна церковь, но нужно и сильное гражданское правительство. Сложность заключается в том, как заставить эти две организации работать совместно, не так ли? - Род для проформы бросил быстрый взгляд на пергамент. - Взять, например, этот пункт о заведовании над распределением помощи беднякам. Какие недостатки вы находите, милорд, в оказании такой помощи короной?
      - Да в такой... - Род чуть ли не услышал, как переключается передача в мозгу Аббата, он целиком настроился на жаркий спор по поводу назначения священнослужителей. - Суть-то в том, что ее слишком мало!
      - А, - кивнул Род, значительно глядя на Туана. - Значит мы так быстро переходим к финансам.
      Они этого не делали, но Туан отлично понял намек. - Да. Мы давали все, что может выделить Корона, лорд Аббат, и еще немного сверх того; государство у нас с королевой отнюдь не громадное.
      - Я знаю. - Аббат выглядел растерянным.
      - В том-то и причина. Мы считаем, что нам не следует есть с золотых блюд, если наш народ голодает. Но он все равно голодает, ибо Короне поступает недостаточно денег, чтобы мы смогли их направить обратно на благотворительные цели.
      - Вы могли бы увеличить налоги, - нерешительно предложил Аббат.
      Туан отрицательно покачал головой. - Во-первых, если мы увеличим налоги, то бароны, на коих мы их возложим, в свою очередь, просто выжмут все соки из своих вассалов, а они и есть те самые бедняки, которым надо оказывать помощь; а во-вторых, не исключено, что вассалы подымут восстание. Нет, милорд Аббат, налоги и так уже подняты до самого высокого предела.
      - Например, - вставила сладким голосом Катарина, - вы сами, лорд Аббат, первым стали бы возражать, если бы мы обложили налогом огромные церковные земли!
      - И получили бы с них очень мало, - жестко заявил Аббат. - Ордену принадлежит лишь сороковая часть земель всего королевства!
      - Данные верны, - немедленно прогудел за ухом у Рода Векс. А если это сказал Векс, то сведения эти правдивы - статистика была его коньком.
      Но Роду показалось подозрительным, что средневековый администратор смог проявить такую осведомленность, без возможности проконсультироваться с государственными архивами.
      - Многие из ваших баронов владеют более обширными угодьями! продолжал Аббат. - Наш доход с тех земель в основном и так уже идет на бедняков, поэтому вы приобрели бы очень мало, обложив нас налогами!
      - Вот видите? - вскинул руки Род. - Источник высох, вы сами это сказали.
      Пораженный Аббат поднял взгляд, а затем сообразил, что так оно и есть.
      - Если и Церковь, и Государство уже дают все что, могут, - погнал дальше Род, - то, что мы можем сделать?
      - Доверить распределение всех имеющихся средств одному казначейству, не замедлил с ответом Аббат; у Рода засосало под ложечкой, когда он понял, что потерял инициативу. - Сейчас средства распределяют две группы людей. И что мы имеем в итоге? К примеру, в одной деревне есть две богадельни: одна оплачивается нашим орденом, а другая находится под попечительством короны. А народу в деревне наберется едва ли двадцать душ. Такое дублирование дорого обходиться. И, если б этой деятельностью занимался только один штат, то средства, расходуемые на остальных, могли бы пойти на бедных, а поскольку братия святого Видикона довольствуется за свой труд лишь скромной постелью и столом, то содержание нашего штата, наверняка, обойдется куда дешевле!
      Ошарашенный Род сидел, не находя слов. Может быть, лорд Аббат сам додумался до этой идеи, но что-то вызывало сомнение.
      - Субъект ссылается на дублирование усилий, - прошептал за ухом Векс, - концепцию, принятую в системном анализе. Для средневекового общества такие концепции являются чересчур утонченными. Надо подозревать тут инопланетное влияние.
      Или влияние путешествующего до времени. Интересно, кто на сей раз приложил лапу к Грамарийским делам, - гадал Род, - анархисты или тоталитаристы будущего?
      Вероятно, анархисты: у них был опыт в обработке высокопоставленных лиц. Хотя чувствовалась здесь и пролетарская закваска...
      Молчал он долго. Между тем Катарина язвительно говорила: - Да, оставить без работы около сотни верных слуг, а их родных и близких без хлеба! Благодаря этому, лорд Аббат, вы обеспечите хороший наплыв в свои приюты!
      Лицо лорда Аббата побагровело. Роду было самое время снова вступить в разговор.
      - Наверняка, лорд Аббат, ни та, ни другая система не совершенны. Но, когда действуют обе, то чего упустит одна, подстрахует другая. - Слыхал ли он о прибыльности? - Например, церковь по-прежнему делит свои деньги на благотворительность поровну между всеми приходами?
      - Да, - нахмурясь, кивнул лорд Аббат. - Если приходу самому не набрать.
      - Но в приходах Раннимида процент отчаянно нуждающихся намного больше, чем в сельских приходах, - объяснил Род.
      Аббат, моргнув, уставился на него.
      - Думаю, у приходских священников не нашлось времени заметить это, настолько они перегружены работой. Но там, к счастью, есть королевские приюты, дающие бедным прихожанам возможность хоть как-то существовать. В этом-то и заключается целесообразность наличия двух систем.
      Говорил он достаточно долго, чтобы Аббат оправился.
      - В этом есть доля правды, - после молчания признал он. - Но если уж существуют две системы, то каждая должна быть самоуправляющейся. Разве так они не будут работать лучше?
      Род поглядел на короля с королевой. Катарина обдумывала сказанное и, видимо, не хотела высказывать свое мнение.
      - Да, - медленно проговорил Туан, - сие кажется разумным,
      - Но пора обсудить вопрос о назначении, - Аббат хлопнул ладонью по столу и с победоносным видом откинулся на спинку кресла, довольный, что вернул собеседников к теме, которую они хотели избежать, имея к тому веские основания.
      - Пока Корона назначает священников в приходы, я не могу поручать эту миссию человеку, который, по-моему мнению, более успешно справится с ее выполнением? Разве этот довод не ставит под сомнение пользу двойной сети, о которой вы говорите?
      - По крайней мере, мы назначаем лучше, чем бароны выбиравшие священников до моего воцарения... - огрызнулась Катарина, но без горячности в голосе.
      - За что я должен поблагодарить Ваши Величества, - склонил голову Аббат. - Все же разве теперь не настало время сделать новый шаг по пути вперед?
      - Возможно, - здраво рассудил Туан, - хотя любое уменьшение основ, власти, наверняка, не принесет выгоды Короне...
      - Но ведь выгодно вашему народу? - пробормотал Аббат.
      Туан так и скривился. - Вот тут, любезный милорд, вы задеваете за живое. Надеюсь вы понимаете, что нам с королевой надо подробно обсудить те вопросы, к коим вы столь любезно привлекли наше внимание.
      - Разговор, - предупредила Катарина, - будет долгим, и жарким.
      Туан усмехнулся и встал.
      - Вы нас извините, лорд Аббат? Нам в самом деле следует обдумать предложение, пока нас все свежо в памяти,
      - Ну конечно, Ваши Величества, - Аббат с усилием поднялся на ноги и чуть склонил голову.
      - Вы вызовете меня, когда почувствуете надобность в дальнейшем обсуждении этого дела?
      - Будьте уверены, обязательно вызовем, - величественно пообещал Туан, - всего хорошего.
      - Да поможет вам Бог, - пробормотал Аббат, быстро начертав в воздухе крест. Затем двери с шумом распахнулись, и монархи под руку вышли из палаты, спеша удалиться. Скорее всего, - заподозрил Род, - поиграть с мальчиком в шахматы, чем обсуждать государственные дела.
      Чтобы не позволить Аббату тоже подумать об этом, Род решил утолить собственное любопытство и обратился к нему; - Итак, милорд - насчет основателя вашего ордена...
      - А? - изумленно поднял голову Аббат. - Ах, да! Я же сказал, когда будет время.
      - Времени сколько угодно, - заверил его Род. - Жена не ожидает моего скорого возвращения.
      Воздух вдруг бухнул легким ударом грома, и перед ними предстал Тоби, бледный, с широко раскрытыми глазами: - Лорд Чародей, скорее! За вами послала Гвендайлон. Ваш сын Джефри пропал в воздухе!
      Род поборол прилив страха. - Он же все время это делает, Тоби, особенно после того, как ты только что побывал там. Просто заблудился, быть может?
      - Стала б она за тобой посылать, если бы так?
      - Нет, не стала бы! - Род стремительно повернулся к Аббату. - Вы должны извинить меня, милорд, но тут должно быть и впрямь чрезвычайное происшествие! Моя жена - женщина очень здравых суждений!
      - Да-да, безусловно, отправляйтесь и не теряйте время, спрашивая разрешения у болтливого старика! Да будет с вами благословение божье, лорд Чародей!
      - Спасибо, милорд! - Род круто повернулся и устремился за дверь вместе с неотстающим от него ни на шаг Тоби. - Постарайся не выскакивать так неожиданно, Тоби, когда поблизости священник, - посоветовал он. - Их это нервирует.
      ГЛАВА 4
      - Кто-то задумал достать меня, - пробормотал отец Ал, летя по подземной трубе в пневматическом вагоне, вместе с дюжиной других пассажиров с Земли. Они только что сошли с лайнера, прибывшего с Луны, и подошли к стене-табло. Отец Ал нашел свой рейс и увидел, что корабль на Бету Кассиопеи отправляется в 17:23 СГВ, с Входа 11 на платформе Северная 40. Затем он поднял взгляд на цифровые часы и увидел, к своему ужасу, что уже 17:11, а он еще находится на платформе Южная 220, значит в 180 градусах, как в горизонтальной так и в вертикальной плоскости от своего следующего корабля. Выходит, что он находился на прямо противоположной стороне астероида шириной в две с половиной мили, являвшегося Станцией "Проксима"!
      Поэтому скорее вниз, в трубу. Единственная спасательная милость заключалась в том, что покуда он оставался на станции, ему не требовалось проходить таможню. Это преимущество, да еще скорость пневматического вагона помогут одолеть два с половиной километра за три минуты. Он мог бы проделать этот путь быстрей, чем за минуту, если бы компьютер не поставил ему предел ускорения и торможения в начале и конце пути - максимум в 1,5 д. При данных обстоятельствах, отец Ал решился бы и на более высокую скорость, рискуя кончить свое существование в виде тонкой пасты на передней части вагона.
      Торможение толкнуло его в переднюю часть вагона, затем спало и исчезло. Двери со свистом открылись, и он очутился на ногах, вертясь и петляя между другими пассажирами, прокладывая себе путь к платформе. Извините... Извините... Прошу прощения, мадам... О, Боже! Сожалею, что наступил вам на ногу, сэр...
      Затем он пробился и стоял, стиснув руки на ручке чемодана, прожигая взглядом световой указатель лифта. Минуты мучительно тянулись одна за другой, когда сдержанный безличный голос с потолка уведомил его, что Рейс 110 компании "Чейрледи Спейсвейс" на Бету Кассиопеи вот-вот отправится из Входа 11; последняя посадка на Рейс 110 компании "Чейрледи Спейсвейс".
      Двери лифта со свистом открылись, напряженным усилием воли, отец Ал удержался на месте, когда пассажиры выходили из кабины, а затем дернулся обратно. Это было ошибкой, позади него столпилось еще пять человек. Двери со свистом закрылись, и он начал прокладывать себе локтями путь обратно.
      - Извините... Сожалею, но мне действительно срочно... Простите, сэр, но мой лайнер отправляется, а следующий прибудет очень не скоро...
      Затем двери со свистом открылись, и он выскочил, следя одним глазом как избежать столкновений, а другим, ища каких-либо указателей. Вот он "Вход с 10 по 15" и стрелка показывала налево! Он завернул, словно комета, огибающая Солнце, оставляя за собой след в виде отдавленных ног, оттолкнутых локтей и испорченных настроений.
      Вход №11! Он затормозил, прыгнул к двери - и понял, что та закрыта на замок. С замирающим сердцем он поднял взгляд на стену-иллюминатор, увидел светящуюся точку, уже исчезающую, становящуюся по мере удаления корабля все меньше и тусклее.
      На какой-то миг он обмяк от такого поражения, затем задрал подбородок и расправил плечи. Почему он допускает, чтобы это беспокоило его? В Конце концов следующего рейса на Кассиопею ждать не так уж долго.
      Но стена-табло утверждала иное: следующий рейс на Бету Кассиопеи отправляется лишь через неделю! Он недоверчиво уставился на цифры, и в ушах у него зазвучало эхо предупреждения Йорика - поторопиться. Роду Гэллоугласу предстояло исчезнуть, и отец Ал должен был гарантировать, что он исчезнет вместе с ним!
      Тут в затылочной части его мозга зародилось нехорошее подозрение. Утверждать плохое было еще рано, но Род Гэллоуглас готовился открыть в себе какую-то необыкновенную силу, в тоже время, он обладал, как, впрочем, почти все люди, каким-то изъяном в характере. И этот изъян мог стать рычагом, ухватившись за который его могли подтолкнуть к злым деяниям. Он мог стать очень мощным орудием в руках Зла или великой силой для Добра, если рядом с ним будет кто-то, способный указать на моральные западни и помочь ему избежать их.
      Шансы зла определенно возрастут, если отец Ал не успеет связаться с Родом Гэллоугласом.
      Ведь это так легко устроить - нужно всего-навсего сделать так, что он не успеет на свой корабль и прибудет на Грамарий слишком поздно! Наверно капитан лайнера пребывал в плохом настроении и не собирался ждать ни секунды, даже, если еще не прибыл один из транзитных пассажиров... Наверно, диспетчер космопорта сегодня крупно с кем-то поспорил и вымещал досаду на всем остальном мире, поместив корабль с земли на платформу Южная 220, вместо Северной 40. Поэтому Финаль восторжествовал, и противоречивость вселенной устремилась к максимуму.
      Отец Ал круто повернулся и зашагал широким шагом к центру платформы.
      Прибыв на главный перекресток, отец Ал прогулялся вдоль ряда лавок, выискивая, что ему требовалось. Церковь прилагала все силы, стремясь сделать таинства доступными для всех своих членов, как бы далеко от Земли те не находились. Особенно в тех местах, где больше всего могли понадобится даваемые ею утешение и ободрение.
      Вот оно - занавешенное окно со знаком и надписью "Капелла Св. Франциска Ассизского". Отец Ал прошел через двойные двери, обвел взглядом ряды церковных скамей из твердого пластика, бургундский ковер и обыкновенный, простой престол на невысоком помосте с распятием над ним на обшитой панелями стене и почувствовал, как с его плеч сняли огромную невидимую тяжесть. Он теперь у себя дома.
      Францисканцы, как всегда, оказались очень гостеприимными. Но когда он объяснил, что ему надо, возникло замешательство.
      - Отслужить обедню? Сейчас? При всем нашем уважении, отец, уже шесть часов вечера.
      - Но вы здесь, наверное, служите и вечерние обедни.
      - Только по воскресеньям и при бдениях в святые дни.
      - Думаю, что это необходимо, - отец Ал вручил францисканцу письмо папы. - Это несколько разъяснит ситуацию.
      Он терпеть не мог козырять высоким положением - но ему доставило удовлетворение наблюдать, как расширились глаза у францисканца, когда он взглянул на подпись. Сложив письмо, он отдал его обратно отцу Алу и откашлялся. - Ну... разумеется, отец. Все что пожелаете.
      - Мне нужен всего лишь алтарь, на полчаса, - улыбнулся отец Ал. Никакой проповеди, думаю, не понадобится.
      Но он ошибся. Когда он начал служить мессу в капеллу заглянул прохожий, остановился, пораженный, а затем тихо вошел, отыскал скамью и преклонил колени. Когда отец Ал поднял голову готовый начать "Верую", то в изумлении увидел сидевшую перед ним группу людей, состоящую из хорошо одетых путешественников, портовых механиков, членов космодромных команд и нескольких джентльменов с трехдневными бородами, в промасленных с заплатами и с мешками на коленях спецовках. Любопытно, как у любого крупного космопорта всегда образовывался собственный район злачных мест, даже если он находился в миллионах АЕ [астрономических единиц] от любой обитаемой планеты. И еще удивительней то, сколько католиков вылезло из щелей пластиковых сооружений при звуке алтарного колокола.
      При таких обстоятельствах, он счел себя обязанным прочесть проповедь, которая всегда была у него наготове. - Вот о чем он поведал: - Братья и сестры мои, хотя мы находимся в капелле Святого Франциска, позвольте напомнить о священнослужителе, в честь которого был основан мой собственный орден - о святом Видиконе Катодском, принявшем мученическую смерть за веру. Это был незаурядный человек. Во время пребывания в семинарии он не переставал мыслить категориями действительности, а не того, что должно произойти в будущем. Он был, конечно, иезуитом.
      Он обладал довольно странным воззрением, окрашенным чувством юмора. Когда он занимался преподавательской деятельностью, его студенты гадали, не верит ли он в Финаля тверже, чем в Христа. Многие молодые люди принимали его шутки всерьез и шли в святые ордена. Его епископ был в восторге от таких проявлений веры, но с опаской смотрел на причины большого наплыва. Потом об этом прослышал Ватикан, У Курии тоже имелись свои сомнения о его чувстве юмора, его перевели в Рим, где могли держать под наблюдением.
      Для удобства слежки его сделали главным инженером Ватиканского Телевидения.
      Сегодня это понятие вызывает недоумение. "Телевидение" было похоже на ЗМТ, но с плоским изображением. ЗМТ сначала означало в сокращении "трехмерное телевидение". Да, это было много веков назад - в лето Господа Нашего 2020-е.
      Отца Видикона опечалила необходимость расстаться с преподаванием, но обрадовала возможность по-настоящему поработать с телевизионным оборудованием. Близость к папе нимало не умерила его энтузиазма и юмора. Он по прежнему упорно называл Творца "Космическим Катодом"...
      Хвала Творцу, от Коего исходят электроны!
      Хвала Ему, Источнику всего, что нам знакомо!
      Тому, Чей порядок средь звезд не потух!
      Ибо в машинах Он - истинный Дух!
      - Отец Видикон, - сделал ему выговор монсиньор, - такая песня отдает богохульством.
      - Она всего лишь непочтительна, монсиньор. - Отец Видикон присмотрелся к осциллоскопу и подправил пьедестал на второй камере. - Но впрочем, вы же доминиканец.
      - А что бы это значило?
      - Просто вы, возможно, слышали не то, что я сказал. - Отец Видикон склонился над переключателем и набрал цветные полосы.
      - В его словах есть резон. - Брат Энсон оторвался от поисков неисправности в схеме платы ТБК. - Я лично счел ее вполне почтительной.
      - Еще бы, ведь ее спели. - Монсиньор знал, что брат Энсон был францисканцем. - Сколько я еще должен задерживать репетицию, отец Видикон? У меня ждут архиепископ и два кардинала!
      - Вы сможете начать, когда трубка камеры заработает, монсиньор. - Отец Видикон снова набрал вторую камеру и убедился, что осциллоскоп показывал все-таки верно. - Если вы торопитесь привести сюда кардиналов, имейте в виду, что может быть поломка.
      - Мне непонятно, как красная мантия может вызвать столько бед, пробурчал монсиньор.
      - Еще бы, ведь вы режиссер. Но эти старые плюмбиконовые трубки не любят красное. - Отец Видикон подправил цветность. - Конечно, если бы вы уговорили Его Святейшество предоставить нам несколько камер с цифровыми платами...
      - Отец Видикон, вы же знаете, сколько они стоят! А мы уже век, как Церковь Бедных!
      - Скорее четыре века, монсиньор - с тех пор, как Кальвин сманил от нас буржуазию.
      - У нас столько же католиков сколько было в 1390 году, - решительно возразил брат Энсон.
      - Да, и тот год был сразу после "черной смерти", не так ли? А с тех пор население земного шара немного выросло. Мне не по душе быть пессимистом, брат Энсон, но у нас лишь десятая часть тех верующих, какие шли к нам в 1960 году. А судя по притягательности, демонстрируемой Преподобным Суном, нам еще повезет, если мы сумеем сохранить к концу года десятую часть и этой паствы.
      - Сейчас у нас кризис с камерами, - напомнил им монсиньор, - вы не могли бы воздержаться от обсуждения кризиса веры до тех пор, пока не будут налажены камеры?
      - О, они уже работают. - Отец Видикон включил общий рубильник и откинулся от пульта управления камерами. - Сейчас они будут работать для вас превосходно, пока вы не начнете запись,
      Монсиньор побагровел. - А с чего бы им поломаться тогда?
      - С того, что именно тогда они будут вам нужней всего, - усмехнулся отец Видикон. - Телевизионное оборудование подвластно закону Мэрфи, монсиньор.