-- Меня кто-нибудь звал?
      Марч опустил руку.
      -- Нет, -- ответил он. -- Я просто объяснял, что чувствую себя оптимистом.
      -- Ошибаешься, -- проворчал Гринвуд, садясь за стол. -- Я специально освободил сегодняшний вечер, представив себе, как мы будем сидеть здесь и подготавливать новую операцию.
      -- Не надо говорить об этом, -- взмолился Келп.
      Гринвуд покачал головой.
      -- Боюсь сглазить. А что, если бы я позвонил одной очаровательной, расположенной ко мне особе, чтобы предложить ей пообедать вместе сегодня вечером? Что бы ты на это сказал, Келп?
      Да, -- ответил Келп, -- ты прав.
      Точно. -- Гринвуд сделал глоток водки. -- Ммм, чудесно!
      Здесь приятное место, -- вздохнул Марч. -- Далековато от меня, конечно, но почему бы не заскочить иногда просто так?
      Он сделал глоток пива и прибавил немного соли.
      -- Который час? -- спросил Келп, но как только Чефуик посмотрел на свои часы, прибавил: -- Не говори! Не хочу знать!
      -- Если он позволил себя сцапать, -- сказал Гринвуд, -- если Дортмундера сцапали, нам, разумеется, придется его выручать.
      Как вы выручали меня.
      -- Конечно, -- ответил Чефуик, и остальные утвердительно кивнули головами.
      -- Есть у него камень или нет, -- уточнил Гринвуд.
      -- Ну, как же иначе, -- подтвердил Келп.
      Гринвуд вздохнул.
      -- Когда моя бедная матушка советовала мне найти порядочную работу, я, честно говоря, думаю, что она имела в виду не такую.
      -- Вы верите, что мы когда-нибудь наложим руку на этот камешек?
      -- спросил Марч.
      -- Может, господь бог хочет, чтобы мы завязали, и дает нам тонкий намек?
      -- Если пять работ за один камень -- тонкий намек, -- горько произнес Келп, --то я не хотел бы, чтобы господь Бог высказывался прямо.
      -- Тем не менее, -- проговорил Чефуик, разглядывая стакан с диет-колой, -- это было небезынтересно. Мое первое путешествие на вертолете, например. А вести "Мальчик-с-пальчик" просто здорово.
      -- Хватит с меня интересных работ, -- заявил Марч. -- Если остальные не возражают, то, начиная с сегодняшнего дня, я предпочитаю простые трюки. Все, чего я хочу, это чтобы дверь отворилась и вошел Дортмундер с изумрудом в руке.
      Он указал на дверь, она открылась и вошел Дортмундер с пустым стаканом в руке.
      Все впились в него взглядами. Дортмундер "осмотрел на уставленный на него палец, отошел с линии огня, обогнул стол, чтобы сесть на пустой стул около бутыли" с бурбоном.
      Сел, налил себе и сделал глоток. На него смотрели, не моргая. 'Тишина стояло такая, что слышно было бы, как комар пролетел.
      Дортмундер поочередно посмотрел на своих друзей. Лотом Дортмундер улыбнулся.
      Изумруд лежал посреди старого деревянного стола -- восхитительный камень, волшебное зеленое яйцо, сверкающее в свете свисавшей с потолка лампы. Свет тысячекратно отражался в гранях и искрился; изумруд будто молча подсмеивался я хихикал
      -- гордый своим великолепием, гордый вниманием.
      Пятеро мужчин, сидевших вокруг стола, не сводили с камня восхищенных глаз. Окружающий мир затерялся где-то вдали, приглушенные уличные шумы доносились словно с другой планеты.
      В задней комнате "Бар-и-Гриля" царила благоговейная тишина. Пятеро мужчин в восторге застыли, а на их лицах застыла улыбка -- от уха до уха. Они смотрели на подмигивающий и улыбающийся в ответ камень.
      Келп вздохнул.
      -- Вот он.
      Остальные зашевелились, будто выходя из забытья.
      -- Никогда не думал, что это случится, -- промолвил Марч.
      -- Но он действительно тут, -- возразил Гринвуд, -- н смотрится великолепно.
      -- Как жаль, что Мод это не видит, -- сказал Чефуик. -- Нужно было прихватить с собой фотоаппарат.
      Сердце болит при мысли, что его надо отдать, -- сказал Келп.
      -- Понимаю тебя, -- кивнул Дортмундер. -- Мы так намучились из-за этого изумруда. Но нужно сразу же избавиться от него. Этот камень действует мне на нервы. Все кажется, что вот-вот откроется дверь и ворвется миллион полицейских.
      -- Они слишком заняты девочками, -- с легкой тоской сказал Гринвуд.
      -- Тем не менее, настал момент отдать камень майору и получить наши денежки.
      -- Ты хочешь, чтобы поищи все? -- спросил Марч. -- Я на машине.
      -- Нет, -- ответил Дортмундер. -- Впятером мы рискуем привлечь внимание. К тому же, если случится что-то непредвиденное, нужно чтобы большинство из нас имело свободные руки и было готово вмешаться. Келп, это ты нашел работу и привлек к ней всех нас, ты первым познакомился с майором. Именно ты всегда носил ему списки... Хочешь отнести ему камень?
      -- Конечно, -- с восторгом согласился Келп. -- Если вы считаете, что мне нужна охрана...
      -- Марч проводит тебя, -- сказал Дортмундер. -- А мы втроем останемся здесь. И если судьба еще раз ударит нас, то она ударит любого, у кого будет камень. Если тебя постигнет неудача, мы поймем.
      Келп не понимал, должен ли он чувствовать себя уверенней от этой мысли. Пока он, нахмурив брови, размышлял, Дортмундер убрал изумруд в маленькую черную коробку. Келп взял ее со словами:
      -- Если мы не вернемся в течение часа, то одному богу известно, где мы.
      -- Мы будем ждать до тех пор, пока не получим от вас известий,
      -- сказал Дортмундер. -- После вашего ухода я позвоню Майору и скажу, чтобы он открывал свой сейф.
      -- Отлично. -- Келп сунул коробочку в карман и допил бурбон.
      -- Пошли, Марч.
      -- Я готов.
      -- До скорого, -- попрощался Келп и вышел вместе с Марчем.
      Дортмундер взял у Чефуика монетку и пошел в телефонную будку, чтобы вызвать посольство. Ему пришлось поговорить с двумя людьми, прежде чем он добился разговора с Айко.
      -- Мы принесем его сегодня, -- сообщил Дортмундер.
      -- В самом деле? -- воскликнул явно обрадованный майор.
      -- Отличная новость. Я почти потерял надежду.
      -- Мы тоже, майор. Полагаю, что товар стоит оплаты.
      -- Разумеется. Деньги ждут вас в сейфе.
      -- К вам придет тот же, кто и обычно.
      -- Вы придете не все? -- Майор казался разочарованным.
      -- Мне не нравится ходить толпой. Это может привлечь к нам нездоровое внимание.
      -- Пожалуй. -- В голосе майора сквозило сомнение. -- Но все пройдет хорошо, я уверен. Спасибо, что позвонили. Я буду ждать нашего друга.
      -- Отлично, -- сказал Дортмундер и, повесив трубку, вышел из кабины.
      Как обычно, дверь открыл чернокожий секретарь.
      -- Эй! -- воскликнул Келп, когда они сделали не тот поворот.
      -- Биллиард, понимаешь? -- Он поводил рукой, будто примериваясь кием к шару.
      -- Сегодня кабинет, -- отрезал секретарь.
      -- Вот как? Ну что ж, сегодня, полагаю, день особый, -- согласился Келп. Кроме того, он был доволен, что майор не станет показывать ему никаких новых фокусов.
      Или станет? Чернокожий секретарь распахнул дверь в кабинет, и Келп вошел, но майора за письменным столом не было.
      Вместо него там сидел Проскер, который расположился, как у себя дома. Он приветливо улыбнулся Келпу, как паук мухе.
      Келп остановился на пороге, но рука, упершаяся ему в лопатки, подтолкнула его вперед.
      -- Эй! -- произнес он, оборачиваясь. Чернокожий секретарь, вошедший следом, закрыл дверь, достал из кармана автоматический пистолет и нацелил его в лоб Келла.
      Келп отступил в комнату, поспешно увеличив расстояние между собой и оружием.
      -- Что тут происходит? -- спросил он и увидел еще двух чернокожих с пистолетами в руках, которые стояли в глубине комнаты.
      Проскер начал хихикать.
      Келп повернулся к нему и злобно потребовал:
      -- Что вы сделали с майором?
      Проскер был поражен таким вопросом.
      -- С майором? Бог мой! Вы действительно невинны, словно только родились. Что я сделал с майором!..
      Келп угрожающе шагнул вперед.
      -- Да! Что вы вообще тут делаете?
      -- Я говорю от имени майора, -- сказал Проскер, принимая серьезный вид, и спокойно положил руки на стол. -- Теперь я работаю на майора, и майор решил, что будет лучше, если именно я помогу расставить все точки. Он полагает, что мой юридический опыт поможет мне в нескольких фразах выразить то, что вы сможете передать вашим друзьям. К тому же это мой план.
      -- План? -- у Келла было ощущение, что три пистолета уже проделали в нем три дырки, но он не хотел показывать ничего, кроме гнева. -- Какой план?
      -- Садитесь, Келп. Поговорим.
      -- Я буду говорить только с майором, -- заявил Келп.
      Теперь улыбка Проскера выражала грусть.
      -- Должен я приказать людям, которые стоят сзади вас, чтобы они заставили вас сесть? Разве вы не хотите уладить наши дела без насилия?
      Келп подумал, прежде чем ответить.
      -- Ладно, я вас слушаю.
      И сел.
      -- Итак, слушайте внимательно, -- сказал Проскер. -- Для сначала вы отдадите мне изумруд "Балабомо" и не получите никаких денег. Майор уже выдал вам общим счетом четырнадцать тысяч, потом еще пять тысяч для гипнотизера, около пяти тысяч на разные расходы. Другими словами, Айко заплатил более двадцати четырех тысяч долларов, что он считает вполне достаточной суммой.
      --За камень стоимостью в полмиллиона долларов, -- с горечью проговорил Келп.
      -- Да, но по справедливости он принадлежит стране майора,
      -- заметил Проскер, -- Двадцать четыре тысячи -- это большая сумма для такой маленькой страны, как Талабво, особенно когда их тратит на приобретение своей же собственности.
      -- Вы хотите, чтобы я поплакал над тяжким уделом Талабво?
      Меня и моих товарищей ограбили, лишили двухсот тысяч долларов, а вы хотите, чтобы я растрогался из-за какой-то страны в Африке!
      -- Я только хочу, чтобы вы поняли, почему майор считает своим правом больше ничего не платить за возвращение национального имущества. Я считаю, что все ясно осветил вам, перехожу ко второму пункту. Майор не хочет, чтобы у вас и ваших друзей были неприятности из-за этого дела.
      -- Вот как? -- Келп криво улыбнулся. -- Скорее неприятности будут у майора.
      -- Не обязательно, -- возразил Проскер. -- Вы помните слабость майора к досье?
      Келп нахмурил брови.
      -- Бумажки в папках? Ну и что из этого?
      -- Все зависит от человека, который откроет эти паши и прочитает бумажки. Прокурор Манхэттена, например, безусловно найдет чтение этих бумаг занимательным. Это раскроет пять преступлений, совсем свеженьких; а потом могут помяться догадки и по поводу кое-каких старых преступлений...
      Келп, прищурившись, подозрительно посмотрел 1" Проскера.
      -- Майор собирается нас заложить?
      -- Только в том случае, если вы попытаетесь причинить ему неприятности. В сущности, вы легко отделались, учитывая неумелость, с которой выполняли свою миссию.
      -- Неумелость?!
      -- Вам понадобилось пять попыток, чтобы получить камень,
      -- напомнил Проскер. -- Заметьте, это не критика. Все хорошо, что хорошо кончается, как сказал великий мят, вы и ваши товарищи в конце концов поставили товар. Но вы не явили тот образчик эффективности и профессионализма, на который, нанимая вас, рассчитывал майор.
      -- 0н самого начала собирался нас надуть? -- в ярости закричал Келп.
      -- У меня нет своего мнения на этот счет. Прошу вас положить изумруд на стол.
      -- Не думаете ли вы, что я настолько ненормален, что взял его сюда?
      -- Я именно так и думаю, -- спокойно сказал Проскер. -- Вопрос в том, настолько ли вы ненормальны, чтобы заставить господ, стоящих позади вас, отобрать его. Ну?
      Келп размышлял. Он задыхался от ярости и бессилия, но все же пришел к решению не быть таким ненормальным. К чему бессмысленное сопротивление? Надо свыкнуться, что этот раунд за противником, утешая себя мыслью, что борьба еще не не закончена. Келп достал из кармана маленькую коробочку и положил ее на стол.
      -- Отлично, -- улыбаясь, произнес Проскер.
      Он протянул обе руки, открыл коробочку и снова улыбнулся.
      Потом закрыл ее и посмотрел мимо Келпа на трех молчаливых мужчин.
      -- Один из вас должен отнести это майору, -- сказал он.
      Чернокожий секретарь, поблескивая стеклами очков, взял коробочку и вышел из комнаты. Келп проводил его взглядом.
      -- Теперь, -- сказал Проскер и Келп повернулся в его сторону.
      -- Теперь, -- повторил Проскер, -- я немедленно отправлюсь в полицию. -- Я уже придумал хорошую историю: меня похитила группа людей, ошибочно думавших, что мне известно, где спрятано сокровище одного моего клиента. Им понадобилось несколько дней, чтобы убедиться в своей ошибке, и тогда они меня выпустили. Я никого из них не узнал и не смогу узнать среди серии фотографий всяких мошенников, которые мне покажут в полиции. Как видите, ни майор, ни я не имеем намерений доставлять вам неприятности. Надеюсь, вы будете об этом помнить и не вынудите нас прибегнуть к более строгим мерам.
      -- Продолжайте, -- сказал Келп. -- Еще что?
      -- Больше ничего, -- заключил адвокат. -- Вы не получите ни одного доллара. Майор и я решили покрыть ваши преступления ради этого изумруда. Если вы удовольствуетесь тем, что вернетесь к своим делам, это будет конец истории, но если хоть один из вас доставит неприятности майору или мне, мы в состоянии сделать вашу жизнь весьма затруднительной.
      -- Майор может вернуться Талабво, -- заметил Келп. -- Но вы-то остаетесь здесь.
      -- Нет, -- приветливо улыбнулся Проскер. -- В Талабво нуждаются в юридических советниках -- разрабатывать новую конституцию. Должность весьма значительная и хорошо оплачиваемая. Для подготовки новой конституции потребуется около пяти лет. Я заранее радуюсь перемене обстановки.
      -- Я пожелал бы вам одну перемену обстановки, -- бросил Келп.
      -- Не сомневаюсь, -- кивнул Проскер. -- Мне очень не хочется вас выпроваживать, но я немного стеснен во времени. У вас есть ко мне вопросы?
      -- Ни одного, на который вы хотели бы ответить, -- сказал Келп и встал. -- До встречи, Проскер.
      -- Вряд ли она состоится, -- ответил Проскер. -- Эти двое господ проводят вас.
      Что они и сделали, сразу же закрыв за ним дверь.
      Машина Марча стояла за углом. Келп подбежал к ней и скользнул на переднее сиденье.
      -- Все нормально? -- спросил Марч.
      -- Все паршиво, -- коротко ответил Келп. -- Подай вперед, чтобы можно было видеть улицу.
      Марч реагировал немедленно: включил зажигание, отъехал и спросил:
      -- В чем дело?
      -- Нас надули. Мне нужно позвонить по телефону. Если кто-нибудь выйдет из посольства, раздави его.
      -- С удовольствием, -- сказал Марч, и Келп выскочил из машины.
      Ролло вошел в комнату.
      -- У телефона второй бурбон. Он хочет с тобой поговорить.
      -- Я так и знал, -- сказал Гринвуд. -- Что-нибудь должно было случиться.
      -- Может, и нет, -- пожал плечами Дортмундер, но, судя по его тону, он и сам в это не верил.
      Он встал, прошел следом за Ролло в бар, а оттуда -- в телефонную будку. Закрыв за собой дверь, он поднял трубку.
      -- Да?
      -- Обмануты, -- раздался голос Келла. -- Приезжей быстрее.
      -- Ладно, -- ответил Дортмундер и повесил трубку.
      Выйдя из кабины , он стремительно прошел к комнате, открыл дверь, просунул голову и скомандовал:
      -- Пошли!
      -- Это уже действует мне на нервы! -- возмутился Чефуик.
      Он резко поставил свой стакан с диет-колой на стол и последовал в Дортмундером и Гринвудом.
      Такси нашли сразу же, но понадобилась целая вечность, чтобы пересечь парк. Во всяком случае, дорога показалась им вечностью.
      Но, наконец, и вечность закончилась, и Дортмундер с друзьями вылезли на углу улицы, в полуквартале от посольства Талабво. Марч побежал к ним навстречу, и, когда такси отъехало, Дортмундер спросил:
      -- Что случилось?
      -- Нас обманули, -- сообщил Марч. -- Проскер и майор заодно.
      -- Нужно было зарыть его в лесу! -- прорычал Гринвуд. -- Я это знал, я слишком добр, вот и все.
      -- 3амолчи, приказал Дортмундер и спросил у Марча: где Келп?
      -- Пошел за ними, -- ответил Марч. -- Майор, Проскер и трое негров вышли из посольства минут пять назад и сели в такси.
      С багажом. Келп последовал за ними в другом такси.
      -- Проклятье! -- сказал Дортмундер. -- Мы потратили слишком много времени, объезжая парк.
      -- Нам надо ждать Келпа здесь, что ли? -- спросил Гринвуд.
      Марч указал на телефонную будку на углу улицы.
      -- Он записал номер телефона этой будки и позвонит, как только сможет.
      -- Разумное решение, -- одобрил Дортмундер. -- Тогда ты, Марч, останешься возле кабины, а Чефуик и я войдем в посольство.
      Гринвуд, оружие с собой?
      -- Конечно.
      -- Дай его мне.
      Гринвуд передал Дортмундеру свой револьвер, который тот сунул в карман.
      -- Будешь стоять на стреме.
      Марч вернулся к телефонной будке, а Дортмундер, Чефуик и Гринвуд быстро направились к посольству. Гринвуд у входа остановился и, облокотившись на решетку из кованого железа, с небрежным видом закурил сигарету, в то врем" как Дортмундер и Чефуик поднялись по ступеням. На ходу Чефуик достал из кармана несколько маленьких отмычек.
      ...Пятница, четыре часа дня. Пятая авеню была забита машинами. На тротуарах толкались пешеходы, няни прогуливали детей в колясочках, цветные сиделки заботливо вели согбенных стариков...
      Дортмундер и Чефуик повернулись спиной к этой толпе, загораживая виртуозные руки слесаря. Дверь отворилась, и Дортмундер с Чефуиком скользнули внутрь. Дортмундер достал револьвер, а Чефуик закрыл дверь.
      Две первые комнаты, которые они стремительно прошли, были пустыми, но в третьей за пишущими машинками сидели две негритянки-секретарши. Их быстро заперли в шкаф, а Дортмундер с Чефуиком продолжили свой путь.
      В кабинете Айко они нашли на письменном столе записную книжку с пометкой карандашом на первой странице: "Кеннеди--N301--7 ч. 15м."
      -- Они, вероятно, поехали в аэропорт, -- догадался Чефуик.
      -- Но какой авиакомпании рейс?
      Чефуик еще раз внимательно посмотрел в записную книжку.
      -- Тут не указано.
      -- Справочник! -- потребовал Дортмундер.
      Они начали открывать все ящики в поисках телефонной книги, которая оказалась в нижнем левом отделении.
      -- Ты будешь звонить во вое авиационные компании? -- поинтересовался Чефуик.
      -- Надеюсь, не придется. Попробуем "Пан-Ам". -- Он поискал номер, набрал его, и на четвертый звонок ему ответил невыразительный женский голос.
      Я хочу задать вам вопрос, который может показаться глупым,
      -- начал Дортмундер, -- но я пытаюсь пресен бегстве годной парочки.
      -- Бегство, сэр?
      -- Я не хочу становиться на пути зарождающейся любви, -- извинился Дортмундер, -- однако только что стало известно, этот мужчина уже женат. Мы знаем, что они улетают сегодня вечером из аэропорта Кеннеди в семь часов пятнадцать минут.
      Рейс N301.
      -- "Пан-Америка", сэр?
      -- А вот этого мы не знаем. Нам неизвестны авиакомпания и направление.
      Дверь кабинета отворилась, и, поблескивая стеклами очков, вошел чернокожий секретарь.
      -- Одну секунду, -- сказал Дортмундер в трубку. Он прижал ее к груди и продемонстрировал нежданному посетителю револьвер Гринвуда. -- Встаньте вон там, -- велел он, указывая на голую стену в стороне от двери.
      Чернокожий секретарь поднял руки и безропотно направился к стене.
      Не, спуская глаз и револьвера с чернокожего секретаря, Дортмундер сказал в трубку:
      -- Прошу прощения. Мать молодой девушки в отчаянии. У все истерика.
      -- Так вам известен лишь номер рейса и час отлета, сэр?
      -- И что самолет вылетает из аэропорта Кеннеди.
      -- Вам придется подождать.
      -- Сколько прикажете.
      -- я постараюсь оделить все возможное, сэр. Не вешайте трубку.
      -- Хорошо.
      Раздался легкий щелчок, и Дортмундер бросил Чефуику:
      -- Обыщи его.
      Чефуик обыскал негра и освободил его от автоматической ."берреты" 25-го калибра, маленького смертоносного пистолета, Который Келп уже видел несколько раньше.
      -- Свяжи его, -- велел Дортмундер.
      -- Я как раз об этом подумал, -- сообщил Чефуик и обратился к чернокожему секретарю дай мне свой галстук и шнурки от ботинок.
      -- У вас ничего не выйдет, -- проговорил тот.
      -- Если он предпочитает отправиться на тот свет, -- сказал Дортмундер, -- прижми дуло к животу, чтобы заглушить шум.
      -- Я буду слушаться, -- поспешно сказал негр и начал развязывать галстук. -- Но это ни к чему не приведет.
      Дортмундер держал телефонную трубку у уха и целился в негра, который отдал свой галстук и шнурки Чефуику.
      -- Теперь сними ботинки и носки и ложись плашмя на пол, -- приказал Чефуик.
      -- Безразлично, что вы сделаете со мной, я играю маленькую роль. У вас ничего не выйдет.
      Негр сел на пол, чтобы снять ботинки и носки, потом лег плашмя. Чефуик одним шнурком связал ему руки за спиной, вторым связал ноги, а галстук засунул секретарю в рот.
      Чефуик только закончил, когда в трубке раздался щелчок, и девушка сообщила:
      -- Уф! Вот, сэр, я нашла!
      -- Страшно вам благодарен, -- сказал Дортмундер.
      -- Рейс "Эйр Франс" на Париж. Единственный рейс с таким номером в этот час.
      -- Я очень вам благодарен, -- повторил Дортмундер.
      -- Это так романтично, не правда ли, сэр? -- пришла в восторг девушка. -- Бегство в Париж!..
      -- Полагаю, -- согласился Дортмундер.
      -- Жаль, что он женат.
      -- Такое случается. Еще раз спасибо.
      -- К вашим услугам, сэр.
      Дортмундер повесил трубку и объявил Чефуику:
      -- "Эйр Франс", Париж. -- Он вышел из-за стола. -- Помоги мне оттащить этого типа. Совсем ни к чему, чтобы кто-нибудь обнаружил его и развязал, и он смог позвонить майору в аэропорт Кеннеди.
      Они запихали чернокожего секретаря за письменный стол и вышли из посольства, больше никого не встретив. Гринвуд ждал, небрежно прислонившись к ограде. Он пошел рядом с ними, и Дортмундер рассказал, что им удалось выяснить, пока . они шли через улицу к телефонной кабине, около которой стоял Марч. Дортмундер сказал:
      -- Чефуик, ты останешься здесь. Когда Келп позвонит, скажи ему, что мы едем туда, а он пусть оставит нам записку в "Эйр - Франс". Бели они поехали в другое место, а не в аэропорт, ты подождешь здесь и, если записки для нас не будет, тебе позвонят.
      Чефуик кивнул..
      -- Встретимся в "Баре-и-Гриле", когда все закончится. На случай, если мы разминемся, -- объяснил Дортмундер.
      -- Мы, наверное, освободимся поздно, -- вслух подумал Чефуик.
      -- Надо позвонить Мод.
      -- Не занимай долго телефон.
      -- Не беспокойся. Желаю удачи.
      -- Поехали, Марч, посмотрим, в какой рекордный срок ты сможешь нас доставить в аэропорт Кеннеди, -- сказал Дортмундер.
      У девушки в окошке "Эйр Франс" был настоящий французский акцент.
      -- Месье Дормундье? Вам оставили сообщение.
      Она передала ему маленький конверт.
      -- Спасибо, -- поблагодарил Дортмундер, и они с Чефуиком отошли в сторону.
      В конверте оказался клочок бумаги со словами "Золотая дверь". Дортмундер перевернул бумажку на другую сторону, но она была пуста. Он снова перевернул бумажку и прочитал те же слова. Просто -- "Золотая дверь". И все.
      -- Этого еще не хватало, -- возмутился Дортмундер.
      -- Подожди минутку, -- попросил Гринвуд я направился к ближайшей стюардессе -- красивой коротко подстриженной блондинке в темно-голубой униформе.
      -- Прошу прощения, -- сказал он. -- Вы не выйдете за меня замуж?
      --Я бы с удовольствием, но мой самолет отлетает через двадцать минут.
      -- Значит, после возвращения. А пока вы не могли бы мне сказать, что означает "Золотая дверь", и где это находится?
      -- О, это ресторан в зале международных рейсов.
      -- Превосходно. Когда мы. там пообедаем?
      -- Ну, в следующий раз, когда вы будете здесь.
      -- Чудесно. Когда именно?
      --А вы не знаете?
      -- Пока нет. Вы когда возвращаетесь?
      -- В понедельник, -- сказала она, улыбаясь. -- Мы прилетаем в три тридцать.
      -- Идеальное время для обеда! Итак, в четыре?
      -- Лучше в полпятого.
      -- Договорились. Понедельник, полпятого, "Золотая дверь".
      Я сейчас закажу столик. На фамилию Грофилд. До встречи.
      Гринвуд вернулся к Дортмундеру.
      -- Это ресторан, -- объяснил он, -- в зале международных рейсов.
      -- Идем!
      Они вышли и наткнулись на Марча, который поставил машину на стоянку и направлялся к ним. Поспешно рассказав ему суть дела, на ходу узнав у носильщика про ресторан, на автокаре поспешили в "Золотую дверь".
      Ресторан находился на нервом этаже, напротив длинного эскалатора.
      У подножья лестницы стоял Келп.
      -- Наверху. Жрут, сволочи, -- доложил он.
      -- Они сядут на самолет"Эйр-Франс" в 7.15 на Париж, -- сообщил Дортмундер.
      Келп заморгал.
      -- Откуда ты знаешь?
      -- Телепатия, -- ответил Гринвуд.
      -- Пошли, -- сказал Дортмундер.
      -- Я не так одет, -- застеснялся Марч, -- чтобы идти в подобное место.
      На нем была кожаная куртка и джинсы; остальные в костюмах и при галстуках.
      -- А есть еще другая лестница, по которой можно спуститься сверху? -спросил Дортмундер.
      -- Вероятно, но для публики открыта только эта.
      -- Хорошо. Марч, оставайся здесь на случай, если нам не удастся их перехватить. Если они пройдут, следуй за нами, но не пытайся действовать самостоятельно. Келп, Чефуик по-прежнему у телефонной будки?
      -- Нет, он сказал, что отправится в "Бар-и-Гриль".
      -- Хорошо. Марч, если кто-нибудь спустится, и ты исследуешь за ними, как можно скорее сообщи в "Бар-и-Гриль".
      -- Ясно.
      Трое остальных поднялись по лестнице и по темному ковру прошли в большой холл, тоже достаточно темный. Метрдотель, французский акцент которого был менее очарователен, чем у молодой дамы из "Эйр Франс", подошел и спросил, сколько их.
      -- Мы подождем наших друзей, прежде чем войти в ресторан,
      -- сказал Дортмундер.
      -- Разумеется, сэр.
      Метрдотель поклонился и исчез.
      -- Вот они, -- прошипел Келп.
      Дортмундер бросил взгляд сквозь занавес из зеленых пластмассовых листьев, разделяющий холл н обеденный зал -- просторное, довольно пустое помещение. За столом около окна расположились майор Айко, Проскер и три молодых здоровых негра. Все они обедали..До отлета оставалось еще два часа.
      -- У меня нет желания схватываться с ними здесь,-- добавил Коли. -Слишком много народу.
      -- Полностью согласен, -- отозвался Дортмундер.-- Будем ждать их внизу.
      Он повернулся и начал спускаться, остальные последовали за ним. Они объяснили ситуацию Марчу и расселись в зале ожидания, не спуская глаз с эскалатора.
      Было почти шесть часов, когда майор, Проскер и трое остальных, закончив, наконец, обед, спустились вниз. Дортмундер немедленно встал и направился к ним. Когда они его увидели, глаза их округлились от удивления. Дортмундер, широко улыбаясь, со словами "Майор! Какой сюрприз! До чего же я рад вас снова видеть!" кинулся к ним. Он схватил вялую руку майора и стал ее трясти. Вполголоса Дортмундер добавил:
      -- Остальные тут, около меня. Если вы не хотите вызвать перестрелку, стойте спокойно.
      Проскер оглянулся и воскликнул:
      -- Господи, они действительно все здесь!
      -- Дортмундер, -- сказал майор, -- я уверен, что мы сможем обо всем договориться!
      -- Еще как сможем! -- согласился Дортмундер. -- Только мы вдвоем. Никаких адвокатов, никаких телохранителей.
      -- Гам... Вы не собираетесь применить насилие?
      -- Я-- нет, майор, а как другие -- не знаю. Гринвуд сперва пришьет Проскера, это совершенно естественно, ну, а Келп, полагаю, прежде всего нападет на вас.
      -- Вы не посмеете осуществить подобную операцию в таком людном месте, -- предположил Проскер.
      -- Это идеальное место, -- заверил Дортмундер. -- Перестрелка, паника. Мы смешиваемся с остальными. Ничего нет легче, чем затеряться в толпе.
      -- Проскер, -- вмешался майор, -- не пытайтесь заставить их выполнить угрозы. В том, что он говорит, есть доля правды.
      -- О, черт возьми, -- проговорил Проскер. -- Хорошо, хорошо, Дортмундер! Так чего же вы хотите? Еще денег?
      -- Мы не можем заплатить сто семьдесят тысяч долларов,
      -- сказал майор. -- Это просто невозможно.
      -- Двести тысяч, -- поправил его Дортмундер. -- Цена повысилась после третьей попытки. Но я хочу поговорить наедине.
      Пойдем.
      -- Пойдем? Куда?
      -- Просто поговорим, вот и все. Ваши люди могут остаться здесь, мои люди останутся там, где они есть, а мы с вами пройдем немного дальше, чтобы поговорить. Пойдем!
      Майор упорно сопротивлялся, явно не желая никуда идти, но перед натиском Дортмундера он вынужден был уступить и, наконец, тронулся с места. Дортмундер через плечо бросил остальным:
      -- Стойте на месте. Таким образом вы избежите перестрелки и всеобщей паники.
      Дортмундер и майор неторопливо удалились вдоль длинной галереи, по одну сторону которой тянулись магазины. С другой стороны люди могли остановиться у перил и поглазеть, как унижают в таможне их возвращающихся из-за границы родных и прибывающих зарубежных друзей.
      -- Дортмундер, -- начал майор, -- Талабво -- бедная страна.
      Я смогу наскрести немного денег, но никак не двести тысяч долларов.
      Может, тысяч пятьдесят... Но больше у нас просто нет.
      -- Вы собирались нас надуть с самого начала! -- обвинил Дортмундер.
      -- Не стану лгать, -- кротко признался майор.
      В зале ожидания Проскер обратился к трем чернокожим мужчинам: