Майор медленно сел за свой письменный стол.
      -- Вам-то какой интерес, Проскер?
      Проскер продолжал улыбаться.
      Я надеялся, что вы мне это и объясните.
      В среду, в девять часов вечера, два дня спустя после встречи у майора Айко, Дортмундер пришел в "Бар-и-Гриль" и кивнул головой Ролло.
      -- Рад тебя видеть, -- приветствовал тот.
      -- Остальные на месте?
      -- Все, кроме пива с солью. Твой стакан бурбона там.
      -- Спасибо.
      Дортмундер прошел в помещение, где вокруг стола сидели Келп, Гринвуд и Чефуик. В свете свисавшей с потолка на черном проводе лампы лежали многочисленные вещественные доказательства готовящегося преступления: фотографии, схемы и планы Пятой авеню. Сорок шестой улицы и банка.
      Дортмундер сел около пустого стакана, обменялся приветствиями с присутствующими и налил себе бурбона.
      -- Ну, что вы думаете?
      -- Трудно, -- ответил Келп.
      -- Паршиво, -- сказал Гринвуд.
      -- Согласен, -- кивнул Чефуик. -- А ты как полагаешь, Дортмундер?
      Открылась дверь, и 'вошел Марч. Он, занял свободный стул и, потупившись, произнес:
      -- Проклятые пробки? Не то я был бы здесь раньше всех.
      -- Вопрос: сумеем ли мы потом смыться? Твое мнение, Марч?
      -- Оттуда не уйти, -- весомо сказал Марч, -- это уж точно.
      Возьмите светофоры -- на каждом перекрестке, и все всегда красные. Бели ехать но Сорок шестой к Мэдисон, застрянешь посреди первого же квартала.. На Пятой авеню получше -- там "зеленая волна", но движение такое напряженное, что больше тридцати не дашь. Разве можно смыться при скорости тридцать в час?
      -- А ночью? -- подсказал Дортмундер.
      -- Полегче, -- признал Марч, -- но светофоров не меньше.
      К тому же в центре полно полицейских, так что там не очень-то нарушишь. Но даже если и пойдешь на красный, то в тебя непременно кто-то врежется. Нет, что днем, что ночью, на машине оттуда не уйти.
      -- Снова на вертолете? -- предложил Гринвуд.
      -- Я уже думал, -- ответил Келп, -- но это не выход. Здание имеет сорок этажей, а банк находится в нижнем. Нельзя посадить вертолет на улице, а если посадить его на крышу, потом придется уходить на лифте, что нежелательно, потому что полицейским достаточно отключить питание, чтобы подобрать нас как сардинок в консервной банке.
      -- Ясно, -- сказал Марч. -- Удрать с угла Сорок шестой улицы и Пятой авеню невозможно.
      Дортмундер кивнул и повернулся к Чефуику.
      -- А замки?
      Чефуик покачал головой.
      -- Я не опускался в хранилище, но судя во тому, что я видел на этаже, они не из тех, которые легко взломать. Понадобиться пластиковая бомба и, вероятно, придется просверливать дыры.
      Много времени и много шума.
      Дортмундер опять кивнул и посмотрел на Келпа и Гринвуда.
      -- У вас есть предложения, идеи?
      -- Я думал о том, чтобы пройти через стены, -- сказал Келп, -- но это тоже невозможно.
      Бронированная комната в подвале окружена камнем, электрическими кабелями, канализацией и еще бог весть чем. А железобетонные стены толщиной в два с лишним метра снабжены системой, вызывающей тревогу прямо в комиссариате полиции.
      В этом же районе.
      -- Я представил себе, что произойдет, если мы просто войдем, вытащим оружие и заявим, что это ограбление, -- сказал Гринвуд.
      -- Прежде всего нас сфотографируют. Вообще-то меня это не смущает, но только не там. К тому же все служащие здания имеют под рукой кнопки тревоги на своих рабочих местах. Вход в хранилище всегда заперт, если кто-нибудь не входит в него или не выходит. Там две двери с решетками и коридор между ними; они никогда не открываются одновременно. Полагаю, внизу у них есть и еще какие-нибудь сюрпризы. Даже если удастся составить план, как благополучно убраться оттуда, все равно работа невыполнима.
      -- Это точно, -- согласился Дортмундер. -- Я только хотел узнать, не подумал ли кто о чем-нибудь, что не пришло мне в голову.
      -- Похоже, нет, -- признал Чефуик.
      -- Другими словами, все кончено? Мы отказываемся? -- спросил Келп.
      --Я этого не говорил, -- заметил Дортмундер, -- я не говорил, что работа невыполнима. Ясно лишь, что мы не сумеем ее выполнить. Атака "в лоб" тут ничего не даст. Нам удалось выудить у Айко грузовики, вертолет, локомотив и, я уверен, мы могли попросить у него бог весть что. Но он не в силах дать нам ничего такого, что поможет делу. Он даст нам танк -- но и это не выход.
      -- Потому что с ним не удрать, -- заметил Марч.
      -- Точно.
      -- Тем не менее, было бы интересно повести танк, -- задумчиво проговорил Марч.
      -- Подожди минуту, -- вмешался Келп. -- Дортмундер, когда ты говоришь, что никто из нас не может выполнить эту работу, это означает, что работа невыполнима.
      -- Нет, не обязательно, -- возразил Дортмундер. -- Нас здесь пятеро, и ни один из пятерых не в состоянии достать этот изумруд из банка. Но это не означает, что никто на свете не в состоянии достать его.
      -- Ты хочешь ввести в игру нового? -- спросил Гринвуд.
      -- Я хочу обратиться к специалисту, -- ответил Дортмундер.
      -- На этот раз мы нуждаемся в специалисте в совсем другой области.
      -- Какого рода специалист? -- спросил Гринвуд.
      Келп добавил:
      -- Кто?
      -- Великий Миазмо, -- провещал Дортмундер.
      Наступило молчание, потом все начали улыбаться.
      -- Здорово, -- одобрил Гринвуд.
      -- Ты хочешь обработать Проскера? -- спросил Келп.
      -- У меня нет доверия к Проскеру, -- ответил Дортмундер.
      Улыбки погасли и уступили место выражению неприязни.
      -- Кого же тогда, если не Проскера? -- спросил Чефуик.
      -- Одного из служащих банка, -- сообщил Дортмундер.
      Улыбки вновь расцвели на губах.
      Майор был около биллиарда, когда чернокожий секретарь, поблескивая стеклами очков, ввел Келпа в комнату.
      Рядом с бильярдом в глубоком кожаном кресле развалился Проскер. Пижама исчезла. Адвокат, одетый в строгий элегантный костюм, с явным удовольствием потягивал какой-то напиток из высокого запотевшего бокала.
      -- А, Келп! -- радушно приветствовал майор. -- Подойдите-ка.
      Я покажу вам одну штуку, которую видел по телевизору.
      Келп приблизился.
      -- А безопасно ли это -- позволять ему так болтаться?
      Майор взглянул на Проскера.
      -- Не беспокойтесь. Мы с господином Проскером пришли к соглашению. Он дал мне слово, что не попытается бежать.
      -- Его слово не стоит и ломаного гроша, -- заметил Келп.
      -- К тому же, -- небрежно добавил майор, -- двери охраняются...
      Нет, вы обязательно должны посмотреть. Видите: этот шар ставим сюда, эти три -- вот так у борта, и тот -- на другом конце стола. Теперь я подрезаю эти три справа, и все четыре шара пойдут в четыре разные лузы. Что, думаете, невозможно?
      Келп, неоднократно видевший этот трюк, -- тоже по телевизору,
      -- решил не портить майору настроение:
      -- Пока не увижу, не поверю.
      Майор широко улыбнулся и с видом много упражняющегося человека нагнулся над столом. Он тщательно прицелился и ударил.
      Три шара закатились, четвертый помешкал у лузы и, наконец, остановился рядом.
      -- Черт побери! -- воскликнул майор.
      -- Почти, -- уважительно сказал Келп, желая приободрить майора. -Почти закатился. Теперь я вижу, что это возможно.
      -- До вашего прихода у мстя получалось, -- обиженно бросил майор. -Правда, получалось, Проскер?
      -- Еще как! -- подтвердил Проскер.
      -- Верю, -- сказал Келп.
      -- Нет, я вам должен показать, -- засуетился майор. -- Одну минуту, только одну минуту...
      Майор вновь торопливо расставил шары. Келп, взглянув на Проскера, увидел, что тот понимающе улыбается. Не желая принимать дружеской связи, которую предполагала эта улыбка, Келп демонстративно отвернулся.
      Майор был готов. Он пригласил Келла смотреть, и Кет заверил его, что он весь внимание. Келп на самом деле даже застыл, молясь богу, чтобы трюк получился, потому что майор был явно настроен продолжать попытки хоть всю ночь.
      Удар. Три шара закатились, четвертый помешкал и все-таки упал. Айко и Келп одновременно вздохнули. Майор удовлетворенно положил кий, потер руки и сказал:
      -- Ну, к делу! Вчера вечером мне позвонил Дортмундер: он, кажется, нашел выход из положения. Вот это быстрая работа!
      Принесли мне список?
      -- На этот раз никакого списка. Нам нужны деньги. Пять тысяч долларов.
      Майор пристально посмотрел на него.
      -- Пять ты... -- он помолчал, прежде чем продолжить. -- Для чего такая сумма?
      -- Нам нужно нанять специалиста, -- пояснил Келп.-- Мы не можем действовать так, как в предыдущих случаях, нужен специалист. Он получает пять тысяч. Дортмундер сказал, что вы можете вычесть их из наших денег, когда мы дадим вам изумруд, потому что это экстра-случай, на который мы не рассчитывали.
      Майор, прежде чем ответить, бросил взгляд на Проскера.
      -- У меня под рукой нет такой суммы. Когда она вам нужна?
      -- Чем скорее мы получим деньги, тем скорее специалист примется за работу.
      -- А кто этот специалист?
      -- Он называет себя Великим Миазмо.
      -- Господи, а что же он делает? -- поразился майор.
      Келп объяснил ему.
      Майор и Проскер обменялись быстрыми удивленными взглядами, и майор спросил:
      -- Он будет работать с Проскером?
      -- Нет, -- Келп не Наметил, до какой степени этот ответ успокоил их.
      -- У нас нет доверия к Проскеру, он может притвориться.
      -- Отлично, -- обрадовался Проскер. -- Не доверять полностью -- мой девиз!
      Майор бросил на него угрожающий взгляд.
      -- Он будет работать с одним из сторожей банка, -- сказал Келп.
      -- Значит, у вас есть план? -- спросил майор.
      -- Настоящая конфетка!
      -- Деньги будут завтра в два часа дня. Кто за ними придет?
      -- Вероятно, я, -- ответил Келп.
      -- Отлично. И вам больше ничего не нужно?
      -- Нет, только пять тысяч долларов.
      -- В таком случае, -- начал майор, направившись к биллиардному столу, -- я покажу вам...
      --Я бы с удовольствием, майор, честное слово с удовольствием!
      -- затараторил Келп: -- Но, к сожалению, я обещал Дортмундеру вернуться как можно скорее. Знаете, у нас масса дел, приготовления...
      Майор разочарованно остановился.
      -- Тогда, быть может, завтра, когда вы придете за деньгами?
      -- Превосходно! -- воскликнул Келп. Не беспокойтесь, я знаю дорогу.
      -- До завтра! -- с надеждой сказал майор.
      -- Мои добрые пожелания Гринвуду и всем остальным, -- весело бросил Проскер вслед Келпу, и тот вышел, прикрыв за собой дверь.
      Майор сердито повернулся к Проскеру.
      -- Знаете, не смешно.
      -- Они ни о чем не догадываются, -- спокойно ответил Проскер.
      -- Начнут, если вы будете продолжать хитрить.
      -- Нет, я знаю, где нужно остановиться.
      -- Вы так думаете? -- майор нервно закурил сигарету. -- Мне не нравится играть с этими людьми. Это может быть опасным.
      -- Вот потому-то вы и предпочитаете иметь меня под рукой.
      Я знаю, как с ними обращаться.
      Майор с циничным видом посмотрел на него.
      -- Вот как?.. Сам не понимаю, почему я не даю вам наслаждаться подвалом.
      -- Я вам полезен, майор.
      -- Увидим, -- сказал Айко. -- Увидим.
      В костюме и галстуке у Дортмундера был вид делового, преуспевающего человека. К примеру, владельца прачечной в бедном квартале.
      Он вошел в банк чуть позже двух часов -- довольно спокойное время -и направился к одному из охранников в форме, худому седовласому мужчине со вставными зубами.
      -- Я хотел бы получить справку о найме сейфа, -- сказал Дортмундер.
      -- Обратитесь к служащему, -- сказал сторож и провел его внутрь.
      Молодой человек, одетый в бежевый костюм, заявил Дортмундеру, что аренда сейфа в банке стоит восемь долларов сорок пять центов в месяц. Так как Дортмундер не казался сраженным этой ценой, молодой человек вручал ему формуляр, который нужно было заполнить, и задал вопросы относительно адреса, рода занятий и прочего. Дортмундер ответил по заранее приготовленной легенде.
      Когда все формальности остались позади, молодой человек проводил Дортмундера в полуподвальный этаж взглянуть на сейф. У подножия лестницы стоял охранник в форме. Молодой человек пояснил Дортмундеру ритуал, который ему придется совершать каждый раз, когда он будет приходить к своему сейфу.
      Открыв первую решетку, они прошли в маленькое помещение, где Дортмундера представили второму охраннику, который с этого момента принимал заботу о кем на себя. Молодой человек пожал новому клиенту руку, заверил, что он будет желанным посетителем банка, и удалился к себе.
      Охранник, которого звали Альберт, объяснил:
      -- Здесь всегда или Джордж, или я. Мы будем заниматься вами каждый раз, когда вам понадобится сейф.
      -- Джордж?
      -- Он сегодня контролирует подписи.
      Дортмундер кивнул.
      Потом Альберт открыл внутреннюю решетку, и от оказались в помещении, которое смахивало на морг для лилипутов, где рядами располагались ящики, один над другим, словно гробики для крошечных трупов. К ящикам были прикреплены разноцветные кнопки. Каждый цвет, без сомнения, о чем-то говорил.
      Сейф Дортмундера был внизу слева. Альберт прежде всего воспользовался своим собственным ключом, потом попросил ключ, который дал Дортмундеру молодой человек. Дортмундер протянул ключ. Охранник воспользовался им и тотчас же вернул.
      Сейф, в сущности, был ящиком приблизительно сантиметров пять высотой, десять шириной и сорок длиной. Альберт полностью вытащил его и заявил:
      -- Если вы предпочитаете остаться один, я могу отнести его в соседнюю комнату.
      Он указал пальцем на одну из маленьких комнатушек, соседствующих с моргом: в каждой был стул и стол. Владелец сейфа мог остаться наедине со своим сокровищем.
      -- Нет, спасибо, -- ответил Дортмундер. -- Сейчас не нужно.
      Я хочу только положить это...
      Он достал из внутреннего кармана пиджака объемистый запечатанный белый конверт, в котором лежали семь бумажных носовых, платков, бережно вложил его в ящик и отступил на шаг" пока Альберт запирал сейф.
      Альберт пропустил его через первую решетку, а Джордж -- через вторую. Дортмундер поднялся по лестнице и вышел на улицу, где очень удивился, что еще светло. Посмотрев на часы, он сделал знак такси -- ему предстояло теперь пересечь город и вернуться с Великим Миазмо, прежде чем служащие банка, закончив рабочий день., отправятся по домам.
      -- Так одиноко в Нью-Йорке, Линда, -- пожаловался Гринвуд.
      -- 0! -- произнесла она. -- Я знаю. Алан.
      Он оставил себе свое имя: его новая фамилия также начиналась с Г, что было несколько рискованно, но удобно.
      Гринвуд поправил подушку под головой и крепче обнял девушку, сидевшую рядом.
      -- Когда встречаешь родственную душу в таком городе, как этот, -продолжал он, -- то не хочется разлучаться с ней!
      --О, я понимаю, что ты хочешь этим сказать! --воскликнула она и прильнула к нему, положив голову на его голую грудь.
      -- Вот почему я так огорчен, что вынужден уйти сегодня вечером.
      -- О, я тоже огорчена.
      -- Но откуда я мог знать, что такое сокровище, как ты появится сегодня к моей жизни? А теперь слишком поздно что-либо менять.
      Мне нужно идти, вопрос решен.
      Она подняла голову, чтобы посмотреть на него. Электрический камин в углу служил единственным источником света, и она пыталась рассмотреть его лицо в красноватых неверных бликах.
      -- А здесь не замешана другая девушка? -- спросила она тоном, который тщетно пыталась сделать шутливым.
      Он приподнял рукой ее подбородок.
      -- Нет никакой другой девушки. Нигде на свете.
      И нежно поцеловал ее в губы.
      -- Мне так хочется верить тебе. Алан.
      -- Жаль, что я не имею права сказать куда я пойду, но честно
      --я не могу. Я только прошу тебя оказать мне доверие. Через час я вернусь.
      Она улыбнулась:
      -- Ты не многое успеешь с девушкой за час, не так ли? <-- Особенно, когда я хочу сохранить себя для тебя.
      И он опять поцеловал ее.
      После поцелуя она прошептала ему на ухо:
      -- Сколько времени нам остается до твоего ухода?
      Он через плечо посмотрел на будильник, стоявший на новом столе, и ответил:
      -- Двадцать минут.
      -- Тогда, -- выдохнула она, покусывая ему ухо, -- еще хватит времени убедиться, что ты в самом деле меня не забудешь.
      -- Мммм... -- произнес он.
      В результате, когда раздался звонок в дверь, Гринвуд еще не кончил одеваться.
      -- Сейчас, сейчас, -- бормотал он, торопливо натягивая брюки.
      -- Возвращайся скорей, Алан, -- попросила девушка, вытягиваясь под покрывалом.
      Он бросил взгляд на мятые простыни и ответил:
      -- О, я буду спешить, Линда. Не беспокойся, я буду спешить.
      Чефуик ждал его у выхода.
      -- Ты не торопился, -- пошутил он.
      -- Тебе и не снилось такое, -- с чувством изрек Гринвуд. -- Куда?
      -- Сюда.
      Марч был за рулем своего "мустанга", стоявшего за углом, рядом с пожарным краном. Чефуик и Гринвуд влезли в машину, и Марч отвез их на Варик-стрит. Все учреждения уже были давно закрыты. Они остановились перед зданиям, которое искали, Гринвуд с Чефуиком вышли из машины л перешли улицу.
      Гринвуд был на страже, пока Чефуик открывая входную дверь, потом они поднялись пешком -- лифты в этот час не работали --'на четвертый этаж. Гринвуд освещал путь маленьким электрическим фонариком. Вскоре они дошли до двери, на которой было написано "ДОДСОН И ФОГГ, АДВОКАТЫ". А внизу на стекле, еще пять имен, и среди них имя Проскера..
      Чефуик так быстро открыл эту дверь, словно она и не была заперта. Они следовали плану, который им дал Проскер, и вскоре нашли его кабинет. Мебель была расставлена так, как описал адвокат. Гринвуд сел за рабочий стол, открыл большой ящик внизу справа и в его глубине обнаружил приклеенный липкой лентой желтый конверт. Гринвуд улыбнулся, взял конверт и задвинул ящик. Потом он потряс конверт над столом, и из неге выдал маленький ключ, похожий на тот, что Дортмундер получил днем раньше в банке.
      -- Ну, вот и все, -- сказал Гринвуд. -- Невероятно.
      -- Может быть, удача все же повернулась к нам, -- произнес Чефуик.
      --- Сегодня пятница, тринадцатое. Фантастика!
      -- Уже нет. Полночь прошла.
      -- Ну, пошли. Вот, отдашь его Дортмундеру.
      Чефуик сунул ключ в карман, и они вышли из конторы. Садясь в машину, Гринвуд попросил:
      -- Подбросьте сперва меня, ладно? Меня ждут.
      -- Почему бы и нет? -- сказал Марч.
      Гринвуда доставили домой. Он быстро поднялся на лифте и вошел в квартиру. Девушка сидела в его кровати и читала книгу про Джеймса Бонда. Она немедленно отложила книгу и погасила свет в изголовье, пока Гринвуд освобождался от лишней одежды.
      Потом он скользнул в постель.
      -- Все прошло хорошо? -- осторожно спросила Линда.
      -- Я же вернулся, -- просто ответил он.
      Она поцеловала его и подняла на него восторженный взгляд.
      -- Ты из ЦРУ? Да?
      -- Я не имею нрава говорить об этом, -- ответил он.
      -- Ммм... -- промычала Линда и стала покусывать все его тело, не ограничиваясь более ухом.
      -- Обожаю патриоток, -- пробормотал Гринвуд.
      Четверг девятнадцатого октября был одним из дней, когда погода сама не знает, чего она хочет. Альберт Кромвель, охранник при сейфах в полуподвальном этаже Национального банка на углу Сорок шестой улицы и Пятой авеню, вырядился утром в плащ, не говоря уже о зонтике, и вернулся домой, неся все это в руках под палящим солнцем. Он не знал, чувствовать ли себя обиженным или радоваться хорошей погоде.
      Альберт Кромвель жил в квартире на двадцать восьмом этаже здания в Верхнем Вест-Сайде и добирался домой на метро. В тот день, когда он вошел в лифт, рослый импозантный мужчина с черным пронзительным взглядом, высоким лбом и густыми черными волосами, в которых начала серебриться седина, вошел в лифт вместе с ним.
      Альберт и импозантный мужчина стояли бок о бок около дверей.
      Лифт начал подниматься.
      -- Вы уже видели эти цифры? -- спросил мужчина глубоким зычным голосом.
      Удивленный Альберт повернулся к соседу. Незнакомые люди не разговаривают в лифте.
      -- Прошу прощения? -- сказал он.
      Кивком головы импозантный мужчина указал на ряд номеров над дверью.
      -- Я говорю об этих цифрах. Посмотрите на них! -- предложил он.
      Удивленный Альберт Кромвель поднял взгляд. На узкой полоске стекла над дверями загорались по очереди маленькие цифры, указывая этаж, -- слева направо, начиная с "П" (подвал) и кончая "35". Например, в тот момент зажглась цифра "4".
      Альберт видел, как погас этот номер и зажглось "5".
      -- Обратите внимание на регулярность движения, -- продолжал своим звучным голосом импозантный мужчина. -- Как приятно видеть хорошо налаженный механизм, действующий безотказно, регулярно смотреть па номера, знать, что за каждым номером последует следующий. Смотрите на номера. Произносите их вслух, если хотите, это успокаивает после работы.
      Так хорошо, что есть возможность отдохнуть, возможность смотреть на эти номера, чувствовать, как тело расслабляется, расслабляется, чувствовать себя в безопасности, смотреть на номера, следить за ними, чувствовать, как каждый мускул расслабляется, каждый нерв расслабляется, чувствовать, что можно, "вконец, прислониться к стене и расслабиться, расслабиться, расслабиться. Теперь больше ничего не существует, кроме цифр и моего голоса. Цифры и мой голос.
      Импозантный мужчина замолчал в посмотрел на Альберта, прислонившегося к стене лифта и устремившего бессмысленный взгляд на цифры поверх двери. Погас двенадцатый. Альберт Кромвель смотрел на номера.
      -- Вы слышите меня? -- спросил импозантный мужчина.
      --Да.
      -- Скоро, в ближайшие дан, одни человек обратится к вам на вашей работе. В банке, в котором вы работаете. Вы меня понимаете? -- сказал импозантный мужчина.
      -- Да, -- ответил Альберт.
      -- Человек скажет вам: "Ларек с афганскими бананами". Вы меня понимаете?
      --Да.
      -- Что скажет вам человек?
      -- Ларек с афганскими бананами.
      -- Очень хорошо, -- произнес импозантный мужчина. Зажегся номер семнадцатый. -- Вы по-прежнему чувствуете себя совершенно расслабленным, -- продолжал он. -- Когда человек скажет вам: "Ларек с афганскими бананами", вы сделаете то, что он велит. Вы меня поняли?
      -- Да, -- ответил Альберт Кромвель.
      -- Что вы сделаете, когда человек скажет: "Ларек с афганскими бананами"?
      -- Я сделаю то, что он мне велит, -- ответил Альберт Кромвель.
      -- Очень хорошо, -- сказал импозантный мужчина. -- Это очень хорошо, у вас все будет очень хорошо. Когда человек покинет вас, вы забудете, что он приходил. Понимаете?
      -- Да.
      -- Что сделаете, когда он вас покинет?
      -- Я забуду, что он приходил.
      -- Превосходно, -- сказал импозантный мужчина. На табло зажегся двадцать второй этаж. -- Молодец, все хорошо. -- Импозантный мужчина протянул руку и нажал на кнопку двадцать пятого этажа. -- Когда я вас покину, -- сказал он, -- вы забудете наш разговор. Когда вы доедете до вашего этажа, вы будете чувствовать себя расслабленным, вам будет очень, очень хорошо.
      Вы не будете вспоминать наш разговор до того времени, когда человек скажет вам: "Ларек с афганскими бананами". Тогда вы сделаете то, что велит этот человек, а когда он уйдет, вы забудете наш разговору забудете человека, который к вам приходил- Вы сделаете это?
      -- Да, -- ответил Альберт Кромвель.
      Над дверями лифта зажегся номер "25". Лифт остановился.
      Двери раздвинулись.
      -- Молодец, очень хорошо, -- сказал импозантный мужчина, выходя из кабины. -- Очень хорошо.
      Двери закрылись, и лифт поднялся на этаж, на котором проживал Альберт Кромвель. Двери раздвинулись. Альберт встряхнулся и вышел из кабины. Он улыбался. Он направился по коридору упругой походкой; он чувствовал себя отдохнувшим и бодрым и приписывал это необычайно теплому дню.
      Короче говоря, он чувствовал себя превосходно.
      Дортмундер вошел в банк. Он помнил, что Великий Миазмо сказал ему накануне, добившись нужного результата от Альберта Кромвеля.
      -- Если возможно, -- сказал он, -- проделайте вашу работу завтра. В противном случае нужно будет ждать весь уик-энд.
      Внушение достаточно сильное, чтобы продержаться до понедельника, но, естественно, чем раньше вы используете его, тем лучше. Он может посмотреть в субботу какой-нибудь дурацкий спектакль по телевизору, там кто-нибудь скажет: "Ларек с афганскими бананами", и все пойдет прахом. Постарайтесь лучше не откладывать.
      И "завтра" настало. Дортмундер уже приходил в девять тридцать утра, но когда он дошел до лестницы и бросил взгляд вниз, то увидел, что Альберт Кромвель дежурит снаружи, что означало, что внутри дежурит Джордж. Джордж не устраивал Дортмундера, и он ушел в надежде, что после завтрака они поменяются- местами.
      Удача была на его стороне. Когда Дортмундер подошел к лестнице и посмотрел вниз, он увидел, что Альберт находится там. Дортмундер без колебаний спустился, приветствовал Джорджа, расписался в книге, и прошел через решетчатую дверь, которую ему открыл Джордж.
      В маленьком помещении между дверьми никого не было, и на секунду Дортмундер почувствовал, как леденеют пальцы и дрожь пробегает по спине. Он уже видел себя задержанным торжествующими полицейскими. Достойный конец истории с изумрудом "Балабомо"!
      Но Джордж объяснил:
      -- Альберт сейчас займется вами, сэр.
      И страшные опасения Дортмундера рассеялись, как дым.
      Джордж запер дверь за собой на ключ и вернулся в свою клетушку.
      В помещении стояло два стула, но у Дортмундера были слишком напряжены нервы, чтобы садиться. Ему казалось, что его забыли, как забывают, например, зонтик. Но через пару минут дверь отворилась, и вышла старая дама, прижимавшая к своему лисьему манто китайского мопса. Ее сопровождал Альберт.
      Он закрыл дверь и обратился к Дортмундеру:
      -- Одну минуту, сэр.
      -- Не торопитесь, -- ответил Дортмундер.
      Альберт открыл другую решетку, выпустил даму, потом повернулся к Дортмундеру.
      -- Пожалуйста, следуйте за мной.
      Они прошли через внутреннюю дверь и направились прямо к сейфу Дортмундера. Альберт открыл его своим ключом, попросил ключ у Дортмундера и выдвинул ящичек.
      -- Я хотел только взять вот это, -- сказал Дортмундер, вынул из сейфа конверт и сунул его во внутренний карман пиджака.
      Альберт запер двумя ключами теперь уже пустой сейф и вернул ключ Дортмундеру.
      -- Сюда, сэр.
      -- Ларек с афганскими бананами, -- произнес Дортмундер.
      Альберт замер на месте. Потом повернулся к Дортмундеру.
      Весь вид его излучал готовность к услугам.'
      -- Да, сэр.
      Дортмундер достал из кармана ключ Проскера.
      -- Теперь мы откроем этот сейф, -- сказал он.
      -- Да, сэр.
      Альберт взял ключ и пошел к сейфу Проскера. Двумя ключами открыл его и замер неподвижно, по-прежнему со спокойным лицом, внимательный, готовый оказать любую помощь.
      В сейфе Проскера была масса бумаг; какие-то акты, толстые белые конверты, свидетельства о рождения... И среди всего прочего -- маленькая черная коробочка, в которых обычно держат запонки или серьги. Дортмундер взял коробочку и открыл ее.
      Изумруд "Балабомо", занимавший там почти все место, казалось, подмигнул Дортмундеру под ярким светом ламп.
      Дортмундер закрыл коробочку и сунул ее в левый карман пиджака.
      -- Отлично, -- сказал он, -- запирайте.
      Альберт запер сейф и вернул Дортмундеру ключ Проскера.
      Он по-прежнему сохранял спокойный, внимательный вид готового к услугам человека.
      -- Это все, -- сказал Дортмундер. -- Я готов уйти.
      -- Да, сэр.
      Альберт проводил его к первой решетке, открыл ее и посторонился, чтобы дать пройти. Потом Дортмундер должен был подождать, пока он запрет ее, прежде чем подойти к наружной. решете.
      Дортмундер вышел, и стоявший по другую сторону наружной решетки Джордж вежливо сказал:
      -- Всего хорошего, сэр.
      -- Спасибо, -- ответил Дортмундер.
      Он поднялся по лестнице, вышел из банка и подозвал такси.
      -- Угол Амстердам-авеню и Восемьдесят четвертой улицы, -- бросил он.
      Такси поехало по Сорок пятой улице, повернуло направо и застряло в заторе.
      Дортмундер, сидевший на заднем сиденье, медленно и неуверенно улыбнулся, словно не в силах себе поверить. Невероятно.
      Изумруд у него в руках. Наконец-то они в самом деле похитили изумруд!.. Дортмундер заметил в зеркальце недоуменный взгляд шофера: чему может радоваться попавший в затор пассажир?
      Но удержаться он не мог. Он улыбался.
      ФАЗА ШЕСТАЯ
      В комнате в недрах "Бара-и-Гриля" вокруг стола сидели Марч, Келп и Чефуик. Марч пил пиво с солью, Келп -- чистый бурбон.
      Так как день только начинался, Чефуик, против обыкновения, не пил шерри; он потягивал диет-колу. Гринвуд был в баре -- показывал Ролло, как готовить водку-сауэр. Ролло, нахмурив брови, скептически смотрел на него, не собираясь ничего запоминать.
      В комнате стояла тишина. Потом Марч неожиданно заявил:
      -- Знаете, я очень много думал обо всем этом.
      -- И зря, -- сказал Келп.-- Не думай. Может испортиться пищеварение.
      -- Все пытаюсь предугадать, --продолжал Марч, -- где сорвется на этот раз... Например, банк со вчерашнего дня переехал в новое помещение. Или один из парней, работающих в банке, стащил изумруд.
      -- Я согласен с Келпом, -- тихо произнес Чефуик. -- Ты должен немедленно перестать думать. Или, по крайней мере, перестань говорить.
      -- Но все это кажется мне маловероятным, -- не унимался Марч. -- Я почти готов поверить, что Дортмундер скоро откроет эту дверь и войдет с изумрудом в руке.
      Марч протянул руку к двери, и та отворилась. Вошел Гринвуд с рюмкой водки-сауэр (Сауэр -- подгруппа коктейлей кислого вкуса. Водка-сауэр: вод" -- 3/4, лимонный сок -- 1/4, 1 чайная ложка сахарного сиропа, 1--2 ягоды вишни. Готовят в шейкере, подают без льда в специальной рюмке с "наледью" ). Он подмигнул Марчу, увидев наставленный на себя палец, и спросил: