– Живой? – Шестернев тряс меня за плечи. Рядом стоял Гостев.

– В какой-то мере. Где Найдёныш?

– Ушёл, – сказал Лучник. – Мы упустили его.

– Спасибо за службу, дармоеды…

Вся наша опростоволосившаяся бригада собралась в кабинете Чаева. Выглядели мы побитыми собаками, и Чаев не спешил разубеждать нас в осознании собственной бесполезности.

– Ну, супермены, обвели вас вокруг пальца. Как мальчишек сделали.

– А вы бы попробовали его удержать, – начал я возражать, но слова мои звучали жалко.

– Попробовали?.. Вот именно – пробовали. Нужно не пробовать, а делать, – Чаев махнул небрежно рукой – мол, что с вами, убогими, говорить.

Честно говоря, он был во многом прав. Расследование шло ни шатко, ни валко. Что-то незаметно было, чтобы бывший оперативник класса "А" Аргунов продемонстрировал глубину и широту оперативного мышления, проник бы зорким глазом в суть и достиг блестящих результатов. Но кое-что всё-таки сделано. Мы знаем врага, а это уже немало. Так что со снисходительной иронией Чаев мог бы повременить.

– Три тысячи погибших – это по самым скромным подсчётам – в Ташкенте, – сказал Чаев. – Сколько это будет продолжаться?

Тушмухамедов всё-таки удержался в своём кресле. Подоспевшие верные президенту войсковые части начали вытеснение и уничтожение повстанцев. Между тем криз пошёл на убыль, с людей спадал раж ожесточения и оковы безумия, возвращался страх. Людская масса утратила свою разрушительную монолитность. Непримиримые отряды смертников и киргизских сепаратистов были сметены регулярными частями, и сейчас их разрозненные группы безжалостно добивались.

– Чего гадать на кофейной гуще, – отмахнулся я. – Дальше-то что?

– Тебя надо спросить. Ты мило побеседовал с Найдёнышем. Что он хочет вспомнить? О чём он тебе плакался?

– Чтобы узнать подробнее, нужно ещё повидаться.

– Саша, всё-таки что ты почувствовал? Кто он? Рагнит? Землянин? «Динозавр», может? Чёрт с рогами?

– Без рогов, это факт. Имеет отношение к синему шару – объекту поклонения рагнитов. Но это не значит, что он их агент. Синие шары – это какое-то глобальное явление Вселенной, притом не обязательно нашей Вселенной, и рагниты всего лишь песчинки в этой пустыне.

– Итак, итоги. «Голубичные» наркотики продолжают поступать на рынок. «Расколькники» и сектанты творят, что хотят, и подхода к ним никакого. Найдёныш ходит, где хочет, и занимается тем, что в голову стукнет, не стесняясь ни в чём. Будет этому конец?

Совещание закончилось стандартными призывами Чаева: достать из-под Земли, не стесняться в средствах. Но я по своему опыту знал, что можно привлекать любые силы и средства, а судьбу дела все равно решат несколько человек, находящихся на остриё удара, разобравшихся в информации и имевших счастье в нужное время оказаться в нужном месте.

От Чаева я направился к Дьюле Немешу, главному спецу по компьютерам. Он пытался восстановить по обрывкам данных в компьютерах Управления космических сообщений ОССН данные о загадочном семьдесят шестом пассажире лайнера «ФУДЗИ».

– Хоть что-то сдвинулось? – спросил я, присаживаясь рядом с Немешем.

Тот снял контактный обруч и бросил его на столик.

– Кое-что получается. Вот.

В СТ-проёме возникло мужское лицо. Черты его стали меняться. Притом довольно сильно,

– Одно из этих лиц было занесено в регистрационные банки.

– А точнее?

– Никак. А вот регистрационные характеристики, – в проем высыпали цифры и значки.

– Тоже никакой определённости?

– Почему, некоторая определённость есть.

– Сколько человек на Земле с такими характеристиками?

– Миллионов пять.

– Многовато.

– Ты же видел Найдёныша.

– Под сильнейшим энергопсихопрессингом. Не могу вспомнить черт его лица. Он излучает энергию, как Подольская ТЭФ-станция.

– Давай покопаемся в твоём сознании и подсознании.

– Давай попробуем, – согласился я.

– Сейчас?

– А чего ждать?

В состояние экстра-транса способны входить только суперы. С одной стороны вскрываются какие-то кладовые в подсознании, и с другой – при этом ты можешь частично контролировать как себя, так и сам процесс. Занятие это опасное, поэтому тебя должен поддерживать кто-то из товарищей, тоже владеющих этой методикой.

Я провалился в какую-то болотную зыбь. Уйти окончательно на дно и потеряться там мне не давал Немеш. Он же направлял меня в нужную сторону.

Я потерял счёт времени. Где-то в вязкости картин и образов жила острая мысль – всё идёт не так, как надо. Наконец, я отключился…

– Сколько времени? – спросил я, с трудом разлепляя веки.

– Мы начали три часа назад, – произнёс Немеш, я уловил в его голосе обеспокоенность.

– Результат?

– Так себе. Он тебе прилично проехался по мозгам.

– Он сильный парень.

– Факт. Он тебе напрочь сбил восприятие. Но это полбеды. Ты не интересовался никогда, чем заполнены твои мозги?

– Имею кое-какое представление,

– Очень приблизительное. Целые области вообще закрыты. Чем они заполнены? Может, динамитом. И не разнесёт он однажды твою голову? Откуда все это?

– А где меня носило. Одна Страна заколдованных дорог чего стоит.

– Ты ходячая бомба.

– Ладно, не терзай душу. Хоть что-то у нас получилось?

– Что-то получилось.

Теперь лицо в СТ-проёме менялось меньше. Да и цифр, знаков поубавилось.

– До миллиона сбили число кандидатов, – сказал Немеш.

– Только какой смысл? Неужели ты думаешь, Найдёныш зарегистрирован в какой-то стране, имеет идентификационную карточку и стоит на учёте в социальной службе для получения вспомоществований и зачёта пенсии?

– Не знаю, – я пожал плечами. – Но зачем-то он замкнул шестерёнки в регистрационном компьютере Американского сектора Космосообщений. Ему было что скрывать.

– Двое суток болтаемся, – недовольно пробурчал Герт, поглаживая адмиральскую нашивку на комбинезоне.

– Чего переживаешь? – осведомился я. – Все лучше, чем в твоей тюрьме в горах сидеть.

– Я уже привык к своей тюрьме.

– И тут привыкнешь.

Я заработал острый злой взгляд.

– А может, он прошёл в неподконтрольном секторе? – предположил Герт.

– Возможно. Но восемнадцать часов для очистки совести нам ещё ждать – и никаких гвоздей.

Рассевшись в противоперегрузочном кресле в капитанской рубке флагманского крейсера «Урал» Оборонительных Космических Сил Земли, я любовался удивительным зрелищем – передо мной зависли в чёрном пространстве три разновеликих шара – Луна, Земля и Солнце, опутанные невесомой мантией Млечного пути. Помимо нас с Гертом в рубке было ещё трое – капитан, второй пилот и компьюткоординатор.

– А может, он ушёл в дальний космос? – спросил Герт.

– Чем чёрт не шутит.

– Нет, такими вещами черт не шутит. Нечего ему делать в дальнем космосе. У него на Земле дел невпроворот.

Это была первая боевая (или какая там – полицейская, пограничная, таможенная?) акция Оборонительных Космических Сил. Правда, вывести на боевые позиции удалось только флагманский крейсер и два эсминца – остальные спущенные со стапелей большие корабли ещё не были обкатаны. А жаль. Двух-трёх кораблей не хватило, чтобы замкнуть сферу.

– Был бы обычный рейдер – мы бы его засекли визуальными методами, – сказал Герт. – А это «Смерч-плюс». Интересно, зачем БКТ разрабатывать гражданские машины, защищённые от визуального и радарного контроля?

– Какие-то тёмные проекты транснациональных корпораций, – пожал я плечами.

«Смерчу-плюс» не укрыться от систем обнаружения Объединённых Сил – они рассчитаны на борьбу с технологиями рагнитов, одними из самых передовых военных технологий Вселенной. И если бы не прорехи в сфере контроля, не было бы печали. Теперь же меня гложила мысль, что мы упустили добычу.

Несоответствие сил было смешным. Крейсер «Урал» – начинённая всеми мыслимыми средствами уничтожения, с семьюдесятью шестью истребителями на борту боевой корабль, по расчётам способный выдержать напор штурмовой эскадры рагнитов, поджидает пассажирское судёнышко. Но ничего не поделаешь. Индейца и его багаж – партию «голубики» – мы должны заполучить в целости и сохранности В крайнем случае – в разобранном или распылённом на атомы виде. На Земле им делать нечего. Без них проблем достаточно.

В рубке повис переливчатый звон.

– Объект с требуемыми характеристиками вошёл в куб шестнадцать дробь восемнадцать. Скорость – восемнадцать километров в секунду. Курс – два-восемь. Расстояние – сорок восемь единиц, – заявил компьютер. – Режим торможения и перехода на околоземную орбиту.

– Вывести на экран. Максимальное увеличение, – приказал Герт.

Справа от меня налилась краснотой, замерцала точка, потом разделилась на две части. Одна осталась на месте. Вторая начала расширяться. Туманное изображение по мере накопления информации обретало очертания.

– Он! – хлопнул я в ладоши.

Размер – семьдесят шесть метров длину, шестнадцать – в самой широкой части. Похож на гигантскую двухзубцовую вилку с шариком между зубьями. Чёрный цвет, поглощающий лучи, так что в телескоп его не различишь. Он. «Смерч-плюс».

– "Смерч-плюс" – экспериментальный образец концерна «БКТ», – подтвердил мою уверенность компьютер.

– Траектории перехвата с учётом возможностей манёвра противника, – потребовал Герт.

Компьютер начал выдавать варианты, и рядом с Гертом в воздухе замелькали линии траекторий и цифры.

– Ясно, – кивнул Герт.

– Идут в полном радиомолчании, мерзавцы, – произнёс я.

– Без оповещения службы космического движения.

– Значит, как ты и говорил, решили проникнуть на Землю без лишних церемоний. «Смерч» можем зафиксировать только мы, но не думаю, что Индеец хорошо знаком с подобными тонкостями. Он уверен, что его никто не заметит. И ошибается. Перехват?

– Да. Перехват, – приказал Герт. – Вариант одиннадцать.

Рубка затряслась мелкой дрожью. Включились двигательные системы.

– Радиосвязь с противником, четвёртый навигационный канал, – велел Герт. – Неопознанный корабль, квадрат в кубе шестнадцать дробь восемнадцать, сообщите свои позывные, наименование, регистрационный номер. Молчание.

– На волне крейсер «Урал» космических сил Земли.

Сообщите позывные, наименование и номер, – повторил Герт.

Опять молчание.

– Вы нарушаете конвенцию 2085 года «О космических линиях». В случае невыполнения требований по вам будет нанесён удар. Повторяю, назовитесь.

Несколько секунд молчание. Потом послышался гнусавый мужской голос.

– На канале транспортный корабль «Смерч-плюс», выполняющий испытательный полёт по программе концерна «БКТ».

– Номер – 18765. Приписка – Австралийский космопорт концерна «БКТ» и станция «Колесо», – сообщил наш компьютер, принявший идентификационный код и проверивший его по банку данных.

– В связи с нарушением правил космодвижения приказываю перейти на орбиту и приготовиться к досмотру, – велел Герт.

– Это незаконно, – возмутился хозяин гнусавого голоса. – Оборонительные Силы не имеют права…

– Согласно конвенции капитан любого судна должен пресекать грубые нарушения правил космодвижения. Кроме того, на Оборонительные Силы возложен пограничный контроль.

– С каких пор?

– Ложитесь на орбиту и готовьте корабль к осмотру. Иначе вернётесь на землю космической пылью. Все.

Капитан «Смерча-плюс» решил не испытывать судьбу. Корабль начал ложиться на орбиту, резко гася скорость. По нашим расчётам, возможностей улизнуть у него не было никаких.

– До точки стыковки – двадцать девять минут, – сообщил компьютер.

– Недолго ждать, – произнёс я. – Только бы они не избавились от груза.

– Не избавятся, – отмахнулся Герт. – Если вещь настолько ценная. Они же не знают, что мы ищем именно «голубику».

– Твоими бы устами…

«Смерч-плюс» – матово-чёрная вилка – неподвижно завис в пятнадцати километрах от нас. Точнее, казалось, что неподвижно. Просто скорости крейсера и «Смерча» уравнялись.

– Прогуляемся, адмирал? – спросил я.

– А что. Тряхнём стариной.

Вскоре наш катер прилип к переходному стыковочному узлу. Створки шлюза начали расходиться, открывая доступ в «Смерч-плюс».

– Вперёд, – кивнул Герт мне и двоим бойцам из досмотровой группы, вооружённых ЭМ-автоматами.

Капитан, которому принадлежал гнусавый голос, на деле оказался не простуженным гномом, а широкоплечим белобрысым красавчиком-скандинавом, на котором ладно сидел форменный комбинезон концерна «БКТ».

– Чем обязан таким вниманием? – язвительно произнёс он, недобро оглядывая нас.

– Для вас вообще нет правил космодвижения? – покачал я головой.

– Барахлит бортовой комп. Новое поколение – сверхсложная система, ноу-хау фирмы. Как все сложные системы, комп обладает дрянным характером. Его спросите, почему он выключил блок оповещения.

– Капитан, вам не стыдно молоть такую чушь? – спросил я. – В тюрьме у вас будет время на написание сказок.

– У вас тоже, – повысил голос капитан, решивший наглеть до упора. – Превышение полномочий. Оскорбления.

– Предъявите бортовой журнал, груз, экипаж. Потом мы с вами пройдёмся по судну.

Среди пяти физиономий спутников капитана не оказалось ни одной, сколько-нибудь напоминающей физиономию Индейца,

Уединившись с капитаном в его каюте, я осведомился:

– Куда делся пассажир?

– Вы о ком?

– О пассажире, которого ты привёз с Марса.

– У нас испытательный полёт. Мы близко не подходили к Марсу. Проверьте бортовой журнал.

Он врал бессовестно, с нахальной усмешкой, притаившейся в уголку его рта.

– Твой бортовой журнал – липа. Я эксперт-чрезвычайщик Полицейского Совета Земли, если тебе что-то это говорит.

– Ничего не говорит.

– У нас мало времени. Ты влип, капитан. И расскажешь все.

– В таком тоне… – начал он. В каюту зашёл Герт.

– Из трёх спасательных шлюпок одной нет, – принёс он весточку.

– Где шлюпка? – повернулся я к капитану.

– Мы не брали её в рейс, – спокойно парировал капитан.

– Свободное пространство использовали под аппаратуру. Это испытательный корабль, а не пассажирский лайнер.

– Когда Индеец спрыгнул с экспресса? – я взял капитана за локоть и приблизил к себе.

– Убери руки, – прошипел он, его лицо от бешенства наливалось кровью.

Я вжал ему точку за скулой. На этот раз его лицо перекосила гримаса боли. Потом я повалил его на диван, прижал локтем, приблизился – глаза в глаза.

– Нет времени. Десять секунд. Или умрёшь.

Кровь теперь отливала от его лица. Я постарался, чтобы у него не возникло мысли, что я блефую. Кроме того, я обрушил на него психоудар – при нём кажется, что человек перед тобой – овеществлённый кошмар из самых потаённых детских фантазий. Естественно, капитан сломался.

– Диас ушёл на шлюпке, – прошептал он.

– Давно?

– За двадцать минут до того, как вы вышли со мной на связь.

Значит, перед тем, как «Смерч-плюс» вошёл в зону контроля. Повезло Индейцу. Если бы он спрыгнул попозже, мы бы его засекли и остановили.

– Отважный парень, – сказал Герт. – Значит, он сейчас входит в верхние слои атмосферы и надеется, что его скорлупка не развалится?

– Да.

– Хитрый, – покачал головой Герт и взял шарик рации.

Он связался с крейсером, через него с командным пунктом. Наземные службы Оборонительных Сил были нацелены на поиск шлюпки класса В-19.

Тем временем капитан начал приходить в себя и к нему возвращалось былая наглость.

– Вы ответите за все.

– Мы? – удивился я.

– Вот именно… Что дальше?

– Корабль будет отконвоирован на «Корону», и там вами займутся мои коллеги, – сказал я. – Не думаю, что вы вызовите у них симпатию.

Мы оставили досмотровую группу в «Смерче», сами отправились на катер, чтобы быть в курсе происходящего на Земле. Мы слушали переговоры по закрытым зашифрованным каналам Оборонительных Сил. Наконец, пришло сообщение.

– На связи пункт-четыре. Объект в нашей зоне ответственности Через четыре минуты произведёт посадку в районе Тихоокеанского побережья Чёрных Штатов, координаты 3777-5431.

– Первый на связи Четыре глайдера с базы-семь Прочёсывание и задержание пассажиров. И груз

– Это нарушение территории ЧШ и международный скандал, – неуверенно произнёс контролёр пункта-4.

– Ну и что! – прикрикнул Герт Минута текла за минутой.

– Таймыр-восемь на связи, – наконец вышел на связь командир десантной группы. – Нашли разбитую шлюпку. Внутри никого.

– Прочёсывание? – осведомился Герт

– Ничего не дало. Он ушёл на каком-то транспорте

– Возвращайтесь, – приказал Герт. Он пробежал пальцами по пульту, и шлюпка отчалила от «Смерча-плюс»

– Индеец и «голубика» на Земле, – с кислой миной на лице произнёс я.

– А ведь почти взяли. Двадцать минут, – покачал головой Герт.

Правительство Чёрных Штатов в ответ на поручение о розыске и задержании Индейца ответило гневной петицией, украшенной множественными ссылками на Уставы, Конвенции, Договора, прецеденты Впрочем, пятистраничный текст документа можно было бы свести к нескольким простым словам: «Пошли вы к такой-то матери». Примерно на такой результат я и рассчитывал В Чёрных Штатах тлела очередная смута, нынешним власть предержащим было совершенно плевать на то, что кому-то, пусть даже это ОССН, нужен какой-то преступник, скрывающийся на территории их государства. С другой стороны, представился хороший повод продемонстрировать свою крутость, способность послать куда подальше весь мир – эдакая хулиганская доблесть – что хочу, то и творю, и никто слова поперёк не скажет. Ну а о продажности тамошних политиков и упоминать не стоит – она очевидна и вопиюща. Возможно, петицию писали приятели Индейца, если не он сам. МИД Чёрных Штатов направил грозный протест в ОССН по поводу нарушения границ подразделениями Оборонительных Космических Сил и пообещал довести дело до международного суда в Осло.

Мы остались с носом. Индеец ушёл от нас и обосновался где-то в Чёрных Штатах, может спокойно колдовать где-нибудь в труднодоступном убежище над «голубикой», готовить наркотики и скармливать их землянам, выворачивая их мозги наизнанку.

Между тем дала, наконец, о себе знать церковь «Последней ночи». Её послушники выныривали, как черти из омута, в разных концах Земли. Багдад, Катманду, Пекин – места их боевой славы. Они шли, как провозвестники Антихриста, неся с собой хаос. Они взрывались боеголовками, начинёнными частичками иного пространства. Найдёныш больше не появлялся, переложив грязную работу на своих почитателей. Конечно, рванувшие при их помощи кризы были далеки от Ташкентского и других им подобных. Большинство из них едва доходили до третьей степени. Но у меня возникло ощущение, что это идёт пристрелка. Главное впереди.

Как правило, послушники церкви «Последней ночи» свечками сгорали в раздутом ими самими пламени. Они или гибли, или сходили с ума, притом так крепко, что из этой пучины их невозможно было вытянуть. Полиции удалось всё-таки захватить несколько человек. И они достались мне. Я имел возможность пообщаться с ними в Асгарде, куда не поленился их притащить. Мы с Ликой и Шестерневым обрабатывали их в одной из лабораторий исследовательского центра, в которой была необходимая техника.

Один из пленных выглядел типичным бюргером откуда-нибудь из Австрии или Швейцарии. Пузатый блондин, созданный для того, чтобы иметь среднеоплачиваемую работу, чопорную толстую жену и троих чистеньких сорванцов, чтобы каждый вечер пол-литровыми кружками глушить пиво в кабачке вместе с приятелями, обнявшись с ними горланить старые немецкие песни и немножко повреждаться умом, наблюдая за очередным футбольным матчем. Он же с потухшим взором твердил обычную сектантскую чушь о приближающейся последней ночи и о пришествии нового царствия, когда верным и чистым душой будет воздано по добродетелям их. Его мысли вращались по кругу, и сбить их с него было невозможно. Он побывал под мощным психопрессингом. С его сознанием хорошо поработали. Приглядевшись, в его глазах можно было различить так хорошо знакомый мне голубоватый отблеск.

Мы добросовестно старались развязать его язык, использовали при этом психотропы, волновое и биоэнергетическое воздействие. Мы ломали преграду за преградой в его сознании. Ещё недавно он был чьей-то игрушкой, послушным орудием. Теперь он становился орудием в наших руках. Ещё немного…

– Больно… Очень больно, – прошептал «бюргер» по-немецки. Это были последние его слова. Остановка сердца. И отключение мозга. Никакие силы не могли вернуть его.

– Обманул нас, – покачал я головой.

– Снова смерть, – вздохнула Лика.

– Он был мёртв с того момента, как попал к «ночникам», – возразил я. – Смерть для него освобождение…

– У нас остался ещё один, – сказал Шестернев. – Если и он уйдёт, мы опять останемся ни с чем.

– Надо постараться.

Следующим был индус. На Юге Индии лет восемьдесят назад возродилась четырехуровневая кастовая структура. Пленный принадлежал к высшей жреческой касте – брахманов. Притом к брахманам-странникам. В отличие от других брахманов, не интересовавшихся ничем дальше их храма, странники несли древнюю мудрость по всей Земле и Космосу. Как его занесло в Церковь «последней ночи» – одному Шиве известно. Брахмана взяли во время инициированного им криза четвёртого уровня в Нижнем Новгороде – там взбунтовалась община «левитантов» (очередная трансформация идей хиппи).

«Левитанты» бузят постоянно, так что ничего из ряда вон выходящего в этом не было, но ряд параметров говорил о том, что это наведённый криз, из тех, которые нас интересуют. Бригада МОБС прихватила этого брахмана. Не ошиблись.

Сознание брахмана было блокировано примерно так же, как и сознание погибшего «бюргера». Идти по прокатанному пути означало облечь и этого человека на гибель.

– Собираем полный круг? – спросил я Лику.

– Делать нечего, – согласилась она.

Полный круг – не только идеальная боевая единица суперов. Семеро суперов образуют информационно-энергетическое единство, преумножая многократно возможности каждого. Кругу доступно многое. Акция на Акаре была завершена успешно только благодаря использованию этих возможностей. Участие в круге требует огромных усилий, порой опасно, но результат с лихвой окупает все.

Так получилось и на этот раз. Мы сломали защиту брахмана, и где-то на пятнадцать минут он попал под нашу власть За это время мы смогли нащупать координаты убежища «ночников» – оно располагалось в Андах на территории Чили.

Наша выброшенная туда десантная группа опоздала на сутки. «Ночники» будто предчувствовали, что мы придём, поэтому собрали скарб и испарились. Прибрали всё до последнего гвоздя. Опустевший посёлок, пустые залы храма «ночников». Судя по масштабам – это не было их основной базой. Так, периферийный филиал. Не похоже, что здесь производились «голубичные» наркотики.

– Отрицательный результат – тоже результат, – нагло заявил я Чаеву на очередном совещании.

– Верю. По отрицательным результатам ты непререкаемый авторитет, – кивнул Чаев. – И в чём его ценность?

– Ну хотя бы процесс работы с пленниками. Брахмана мы отрабатывали полным кругом. Такая кодировка сознания не обошлась без Найдёныша. Не думаю, что кто-то из «ночников» способен на такую работу. Значит, версия об их связи с Найдёнышем нашла ещё одно подтверждение. И он где-то рядом с ними.

– Это и так было ясно.

– И ещё. Диксон преподнёс очередной подарок. Изготовил пространственно временную модель психоэкологических кризов. Найдёныш действует не наобум, а по какому-то плану. Он плетёт сеть.

Я вставил в зев компьютера информпакет, и в воздухе повисла разноцветная паутина.

– Смотрите, какие кружева, – сказал я. – А вот что должно получиться.

Сеть приобрела законченные очертания.

– И что будет, когда Найдёныш завершит намеченную программу? – Чаев обвёл нас тяжёлым взором.

– Сие тайна великая есть.

– Может, всю землю охватит единый невиданный криз, и человеческой цивилизации придёт конец? И люди превратятся в пожираемых ненавистью дикарей?

– Не дай Бог. Но с цивилизацией ничего не будет, – успокоил я его. – Асгард останется. Мы-то не подвержены воздействию.

– Да? Будем прятаться на нашем острове от первобытных орд? Весёлая перспектива…

Наше противостояние с неуловимым врагом стало каким-то скучно обыденным. Недели проходили за неделями. Слава те Господи, кризов второго уровня больше не намечалось, но третьего и четвёртого вспыхивали постоянно. Найдёныш продолжал плести паутину, но при этом сам не объявлялся. На рынок продолжали поступать «голубичные» наркотики. Полиция с переменным успехом боролась с распространителями. Накрывались склады, арестовывались розничные продавцы и оптовики, но до производителей мы так и не добрались. «Раскольники» действовали необычайно эффективно, Оно и неудивительно – им помогал сам Дьявол. Развёрнутая нами широкая пропагандистская кампания, в процессе которой пытались доказать, что «голубичные» наркотики смертельно опасны для жизни, не оказала на людей никакого воздействия, а местами дала прямо противоположный эффект. Количество «голубично-зависимых» наркоманов росло.

То, что на Земле происходит неладное, понимали теперь все. Журналисты рыли носом землю, пытались со своих, примитивных дремучих журналистских позиций объяснить происходящее. Встрепенулись мистики, лжеколдуны, шарлатаны всех мастей, твердя что-то о состоянии светил и накоплении чёрной энергии в обжитом людьми космосе, о чернильной тьме в человеческих душах – в чём-то они были правы. Учёные давали маловразумительные объяснения. Долдонили о периодичности развития социальных процессов, об одиннадцатилетних и двадцатичетырехлетних общественных циклах, о том, что сейчас, якобы, на дворе пик самого неблагоприятного цикла за последние сто двадцать лет. Милое дело – этими циклами можно объяснить что угодно. Наконец, просочилась информация из специальной комиссии ОССН с описанием динамики кризов. Она была снабжена такими безумно-глупыми и фантастически-невежественными комментариями, что, к счастью, была воспринята за очередную утку.

Всего несколько человек обладали всей полнотой информации. И практически все они были в Асгарде. Это была наша битва. И лезть в неё больше никому не стоило…

Кажется, Земля такая маленькая. Вся как на ладони. И населения всего полтора миллиарда человек. И вместе с тем, когда начинаешь искать нечто нужное, выясняется, что найти без соответствующего путеводителя невозможно. Логово Найдёныша и его сотоварищей могло скрываться где угодно – в джунглях Индокитая, в сельве Южной Америки, в Гималайских горах. А, может, за полярным кругом? В пустынных районах России? Или в подводных городах на дне мирового океана? За тысячи лет человечеством было столько понастроено и понаделано, что можно найти тайное убежище в любом районе земного шара. Или во внешних поселениях. Впрочем, последнее казалось маловероятным. Космос и Земля связаны транспортными артериями, и контролировать их не так и трудно. По ним «голубика» и «голубичные» наркотики не поступают – проверено

Нам удалось взять ещё двоих послушников – «ночников». Один так и погиб, не сказав ничего. Из второго удалось выдавить обрывки каких-то неясных картинок – подземные залы, горные хребты, солнечные лучи, пляшущие на белых горных пиках. Уже кое-что.

– Возможно, он описал основную базу, – сказал я Чаеву.

– А почему не очередное запасное логово «ночников»?

– Судя по тому, как вывернуты их мозги, они должны были подвергаться постоянному воздействию. Быть рядом с Найдёнышем.

– Ну что ж, – кивнул Чаев – Кажется, треть суши покрыта горами? Простор для поиска.

– Хоть что-то.

И всё-таки дело сдвинулось. Нам удалось разговорить не столько самих «ночников», сколько предметы, которые они принесли с собой. Одежду, технические средства связи, идентификационные и кредитные карты. Даже самая чистая вещь не бывает абсолютно чистой. На неё наслаиваются микрочастицы, которые могут много рассказать экспертам. Пыль, грязь, пыльца растений – они теряются в складках одежды, оседают на ладонях. А подошвы обуви – вообще кладезь информции, по ним можно проследить весь путь человека.

Те, кто засылал «психодиверсантов», видимо, забыли о существовании новейших криминалистических методов исследования.

Сопоставив микрочастицы, имеющуюся информацию, а также показания последнего «ночника», мы нащупали несколько регионов на Земле, соответствующих нашим условиям.

– Тибет, – сказал Стив Диксон, втыкая с нескольких метров стрелку в незнамо где найденную им бумажную карту – прямо в район Тибета. – И прилегающие районы.

– Уточни, – предложил я.

– Вот, – он очертил рукой площадь в несколько десятков тысяч квадратных километров.

– Непроходимые места. Совершенно дикие, вздохнул я.

– Свободное теократическое государство, отличающееся крайним изоляционизмом. По этим горам можно лазить тысячу лет и ничего не найти.

– Найдём, куда денемся, – оптимистично заявил Диксон.

Мы потратили ещё пару дней на изучение и компьютерный анализ фотографий из космоса, на новое сканирование. Применили метод инсайдсканирования – получение информации полным кругом непосредственно из информационного поля земли. Пришлось пройтись по архивам, поднять документы столетней давности.

– Здесь, теперь точно, – сказал Диксон.

– Подходящее место для главного логова, – кивнул я. – Придётся напроситься к ним в гости.

– От таких гостей не останется и костей, – выдал Диксон поэтический экспромт на чистом русском языке.

– Типун тебе на язык, Стив.