е. не осознаваемого ею, политического диктата извне, это русское слово — аналог украинского “самостийность”.

Н.Эйдельман, осуществляя еврейский погром русской культуры, сужает этим отождествлением понятийную базу русского языка и подавляет его как средство выражения мысли. Делает это Н.Эйдельман по недомыслию в силу собственной низкой культуры мышления и пользования речью, либо же злоумышленно и целенаправленно, это — вопрос уже мало значимый для всех, кроме него самого. Такого рода явления, когда говорится одно, подразумевается за словами, неведомо что, а в жизни творится инферно, — один из основных предметов рассмотрения в настоящей работе.

Теперь же речь пойдет об утрате Российской империей самодержавия, “политической [11] независимости”, в терминологии наших дней.

Когда официальная историческая наука комментирует фактологию истории России, то она, по известным ей причинам, отступает от провозглашаемого ею принципа рассмотрения “исторических явлений во всей полноте известных фактов”. «Единая и неделимая» Российская империя была многонациональным государством, культурные общности, её населявшие, исповедовали все мировые религии, а кроме того малочисленные самобытные народы исповедовали исторически свойственные им местные верования вне мировых религий или параллельно с ними. Игнорирование наукой этого факта не позволяет проследить историю развития многокультурного, многонационального вопроса в стране не то, что большинству её населения, но даже большинству активных политических деятелей разного толка. Но с другой стороны, это же игнорирование позволяет некоторому меньшинству своекорыстно эксплуатировать непонимание этого вопроса, взращивать противоречия разных культур и доводить их до кровавых усобиц и взаимного непрощения, длящихся многие поколения. Карабах, Фергана — это не разгул “социальной стихии”, а вполне управляемы трагедии; о сценаристах и режиссерах-постановщиках речь пойдет далее. [12]

Товарищ Сталин в работе “Марксизм и национальный вопрос” (ист. 5: Соч., т. 2, М., 1946 г.) рассматривает нацию, как «прежде всего общность, определенную общность людей» (с. 292) и выделяет признаки, наличие или отсутствие которых позволяет, некоторую общность людей отнести к категории “нация”, либо нет, что подразумевает необходимость подыскать для каждой конкретной не-нации какую-то иную внутриобщественную категорию.

«… Нация — не расовая и не племенная, а исторически сложившаяся общность людей. (…)… нация — не случайный и не эфемерный конгломерат, а устойчивая общность людей. но не всякая устойчивая общность людей дает нам нацию. (…) Чем отличается общность национальная от общности государственной?…, тем что национальная общность немыслима без общего языка, в то время как для государства общий язык не обязателен. (…) Речь идет, конечно, о народно разговорных языках, а не об официально-канцелярских.

Итак — общность языка, как одна из характерных черт нации. (…)

Общийязык для каждой нации, но необязательно разные языки для различных наций. (…)

Нация складывается только в результате длительных и регулярных общений, в результате совместной жизни людей из поколения в поколение. А длительная совместная жизнь невозможна без общей территории. (…)

Итак, общность территории, как одна из характерных черт нации.

Но это ещё не всё. Общность территории сама по себе ещё не дает нации. Для этого нужна, кроме того, внутрення экономическая связь, объединяющая отдельные части нации в единое целое. (…)

Итак, общность экономической жизни, экономическая связность, как одна из характерных особенностей нации.

Но и это не всё. Кроме всего сказанного, нужно принять ещё во внимание особенности духовного облика людей, объединенных в нацию. (…)… сам по себе психический склад, или как его называют иначе — “национальный характер”, является для наблюдателя чем-то неуловимым, но поскольку он выражается в своеобразии культуры, общей нации, — он уловим и не может быть игнорирован. (…)

Итак, общность психического склада, сказывающаяся в общности культуры, как одна из характерных черт нации. (…)

Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры. (…)

Только наличие всех признаков, взятых вместе, дает нам нацию.» (Ист. 5, с. 292 — 297 с изъятиями).

“специалисты” могут оспорить сталинское определение нации, но тем не менее:

— во-первых, указанные признаки объективно существуют, и в силу этого по ним можно различать определенные общности людей;

—во-вторых, если кому-то хочется употреблять иное, “лучшее” определение нации, это — его право, но с ним далеко не все согласятся, поскольку для рассматриваемого нами вопроса определения, с меньшим числом характерных признаков нации, просто не подходят.

В XIX веке в России русские, украинцы, белорусы, грузины, казахи и многие другие уже сформировались в качестве наций. Часть населения страны жила еще родоплеменным строем. Народности, жившие ещё родоплеменным строем, в большинстве случаев занимали ограниченные территории, на которых протекала их хозяйственная деятельность.

Еврейское же население страны занимало особое положение. Глупо было бы отрицать, что евреи не представляют собой «определенной общности людей», но они не являются нациями в указанном И.В.Сталиным смысле слова; не являются такой же нацией, как русские, украинцы, грузины, или народности живущие родоплеменным строем.

Евреи это культурная общность, сформировавшаяся на основе следования ветхозаветно-талмудическому иудаизму. Иудаизм — это особенная религия, обеспечивающая устойчивость и замкнутость её исповедующей общности по отношению к внешней общественной среде. Одним из проявлений этого является массовое отрицание общей исторической судьбы с народами, с которыми вместе они проживают на одной территории и образуют совместное с ними общество. То есть судьба территории проживания и населяющих её народов для большинства иудеев XIX века ничего не значила. Не значит она для многих из них ничего и в наши дни. Это хорошо видно из многочисленных публикаций разных периодов истории: если случалась общенародная трагедия, которая затрагивала и евреев, то еврейская трагедия выпячивалась из общенародной до такой степени, что затмевала в сознании многих общенародную.

Уже приводилась цитата из книги Лурье-Ларина: «в борьбе за свободу, за освобождение нашей страны от царизма, еврейские трудящиеся отдали больше своей крови, чем другие.» Хотя в гражданской войне и при голоде в Поволжье “других” погибло едва ли не больше, чем евреев было на территории Российской империи, отошедшей после её краха к СССР. Источники, приводящие колоссальные цифры потерь еврейского населения в ходе революции и гражданской войны, как правило, не учитывают того факта, что множество евреев, числившихся в подданстве Российской империи, по завершении революции и гражданской войны, вместе с территорией проживания, живые и здоровые оказались за пределами СССР, но тем не менее они вошли в состав потерь еврейского населения.

Также из многих публикаций послевоенного времени может сложиться впечатление, что вторая мировая война XX века это, исключительно еврейские трагедии: Варшавское гетто, Освенцим, и Бабий яр.

То есть вся история до настоящего времени указует на то, что евреи — исторически сложившаяся общность людей на основе религии ветхозаветно-талмудического иудаизма, определившего их психический склад, культуру, экономическую жизнь, исходя из принципа космополитизма (экстерриториальности: оторванности от территории, земли), и закрепившей генетически при смене поколений предрасположенности к образу жизни, отличному от образа жизни исторически сложившихся наций. Ист. 10 (Р.Гароди “Дело об Израиле”, Политический сионизм, Досье, Париж, 1988 г.) сообщает, что конференция евреев в 1885 г. в Питсбурге (США) пришла к такому же мнению о сущности еврейской общности в истории: «Мы считаем себя не нацией, а религиозной общиной.»

Эта общность во многом похожа на нацию в указанном смысле этого слова; претендует быть нацией, среди исторически устойчивых наций, но не обладая всей полнотой признаков нации в указанном смысле этого слова, не является нацией. Это означает, что «еврейский вопрос», «русско-еврейский вопрос», «германо-еврейский вопрос» и все множество аналогичных вопросов лежат вне сферы национальных отношений. Но это утверждение не означает, что все эти «вопросы» не обладают общественной значимостью, что от них можно отмахнуться или деятельно решать их молчаливо тихой сапой [13]. Сказанное означает, что их нельзя сводить к разновидности «национального вопроса».

«Химерическая национальность еврея есть национальность купца, вообще денежного человека.» (Ист. 6: “К еврейскому вопросу”, К.Маркс, Ф.Энгельс, Соч., т. 1, с. 382 — 413). В XIX веке эти слова К.Маркса, указующие на отсутствие у евреев национальности [14], ибо слово “химерическая” выделено самим К.Марксом, были верны и в отношении евреев Российской империи.

Но в самом принципе «космополитизма вообще», так ругаемом многими националистами и патриотами, нет состава преступления против наций, народов. Но «деньги есть ревнивый бог Израиля, перед лицом которого не должно быть никакого иного бога», — продолжает К.Маркс. И такой космополитизм [15] вне зависимости от сопутствующих ему деклараций о гуманизме и благонамеренности, является притязание безнаказанно, беззаботно и безответственно шляться по всей планете, разоряя всё на своем пути, стяжая себе достояние всех народов, посягая на рабовладение этими народами в финансовой форме.

Простодушные сионисты не могут простить К.Марксу приведенных высказываний; простодушные коммунисты — диалектики-материалисты, борцы с сионизмом выставляют эти слова, как “печку”, от которой “пляшут” в еврейском и национальном вопросах. Но напрасно простодушные сионисты гневаются на К.Маркса, а простодушные коммунисты полагаются на К.Маркса: высказав эту очевидность, К.Маркс заблокировал интерес ко многому, гораздо более важному, чем страсть к деньгам, свойственная не только евреям.

Чтобы показать, что К.Марксовы слова — банальность, а не новое слово в социологии и истории, приведем статью ЖИД из “Словаря живого великорусского языка” Владимира Ивановича Даля:

« Жид, жидовин, жидюк, жидюга, м. жидова или жидовщина, ж. жидовье ср. собир. скупой, скряга, корыстный купец. Еврей, не видал ли ты жида? — дразнят жидов. На всякого мирянина по семи жидовинов. Живи, что брат, а торгуйся, как жид. Жид крещеный, недруг примиренный да волк кормленый. Родом дворянин, а делами жидовин. Мужик сделан, что овин, а обойлив, что жидовин. Проводила мужа за овин, да и прощай жидовин! Не прикасайтесь черти к дворянам, а жиды к самарянам.

Жидомор м., жидоморка ж. Жидовская душа или корыстный купец. Жидовать, жидоморничать, жидоморить, жить и поступать жидомором, скряжничать; добывать копейку вымогая, недоплачивая и пр.

Жидюкать, - ся, ругать кого жидом. Жидовство или жидовщина, жидовский закон, быт. Жидовствовать, быть закона этого. Ересь жидовствующих или субботников. Жидовская смола, асфальт, земляная, каменная, горная ископаемая смола. Жидовская вишня, растение фисалис. (…) Слобожане (вятск.) жидокопы, искали денег в могиле жида.»

Как видите, ничего национального в этой статье не отражено: исключительно скабредность, которая порицается русской народной культурой как в среде евреев «еврей, не видал ли ты жида?», так и в сред русских «родом дворянин, а делами жидовин». И жид вообще это — скупой, скряга вне зависимости от роду и племени.

Тем не менее не следует бросаться к “Словарю” В.И.Даля в пылу спора по еврейскому вопросу: её может не оказаться в доступном Вам издании. В “Словарях” издания 1981 г. в частности, изданных стереотипно (т.е. без изменений) по изданию 1955 г., этой статьи нет. Но если внимательно приглядеться к набору, то можно заметить, что на странице, где должна быть эта статья сообразно алфавиту, число строк меньше, плотность текста ниже, а шрифт крупнее, чем на соседних страницах. В дореволюционных изданиях и издании 1935 г. и его переизданиях она есть.

Из статьи В.И.Даля видно, что в его времена понятия “жид” и “еврей” в русской культуре различались и в определенной мере противопоставлялись: «Еврей, не видал ли ты жида? — дразнят жидов», а не евреев. Если мирянин — член деревенского общества — мира, то пословица «на каждого мирянина по семи жидовинов» перекликается с пословицей «один с сошкой — семеро с ложкой».

В связи с темой изъятий из “Словаря” В.И.Даля, в одном из номеров журнала “Наш современник” 1980-х гг. отмечалось, что в советских изданиях “Словаря” сохранены национальные прозвища украинцев — “хохол”, возникшее по причине того, что казаки брили головы, оставляя прядь волос “оселедец”; русских — “кацап”, что в переводе с украинского означает “как козел” (цап — козел), что намекало на ношение бороды в допетровские времена всеми взрослыми русскими мужчинами. Эти сохраненные в “Словаре” прозвища не могут оскорбить ничьего национального достоинства, а статья “ЖИД” изъята из словаря потому, что оскорбляет “национальное достоинство” евреев?

Точно также и стиральный порошок “Славянка”: всё тихо — в грязи можно полоскать только славянское имя? Но попробуйте назвать стиральный порошок “Чистая еврейка” — вою будет на весь белый свет: но разве еврейские женщины не стирают? Маргарин бутербродный “Славянский” — для питания исключительно славян? А осетрина и икра — продукт славянских рек — для прокорма “новых русских”, среди которых высока доля жидов и евреев?

Единственная причина изъятия из советских переизданий “Словаря” В.И.Даля статьи “ЖИД” — создать условия для разжигания в будущем “антисемитизма”. Поскольку в общественное мнение навязывается стереотип мышления, что еврей — это не член некой религиозной в своей основе общности, подобно другим верующим — христианам, буддистам, мусульманам и прочим, — национальность, такая же как русский, украинец, казах и т.п. Тогда “жид” — презрительная кличка, проявление предрассудка национальной нетерпимости, а не мироед. Мироед же — антиобщественный тип, встречающийся во всех исторически устойчивых общностях людей, а не только в нациях.

И далее: или мироеды-жиды разного социального происхождения угнетают недовольных мироедством; или мироеды обращают гнев недовольных мироедством на “жидов”, то есть на евреев, что есть раздувание “зоологического антисемитизма”. Последняя фраза есть пример того, как смысловая нагрузка одних и тех же слов утрачивает определенность, что позволяет отождествить различные понятия, после чего открывается возможность манипулировать как пешками или стадом, теми кто этого не заметит.

Во-первых, семитами большинство наших евреев не являются, хотя бы потому, что после подавления Римом восстания в Иудее все захваченные в плен были обращены в рабство. Часть была предана распятию сразу; захваченные женщины, дети, старики были скормлены на аренах цирков хищникам; оставшиеся трудоспособные кастрированы [16]. Уцелеть могли только те, кто вовремя бежал из Палестины. Говорить после этого о кровной общности и преемственности с древними евреями большинству современных не приходится. Восточно-европейские евреи в своем большинстве — потомки хазар, согласно “Велесовой книге” — древнеславянского племени, некогда принявшего иудаизм. А политику антисемитизма проводит Израиль в отношении арабского населения в самом Израиле и в сопредельных ему землях, поскольку арабы — действительно семиты.

Во-вторых, в первой половине приведенной в качестве примера недопустимого словоупотребления фразы, во всех понятиях соблюдено единство лексических форм и их смыслового содержания: “мироед” равно “жид”; во второй половине фразы “мироед” уже не “жид”; но “жид” уже “еврей” и “семит”, а “недовольный мироедством” стал “антисемитом” безо всяких к тому причин, кроме его собственной, возможно врожденной, “ксенофобии” [17].

Так предумышленное разрушение в понятийной базе культуры определённости соответствия друг другу лексических форм и их смысловой нагрузки, т.е. разрушение единства миропонимания людей, — позволяет мироедам разделять и властвовать надо всеми соглашающимися с ними.

Полезно также обратить внимание и на то, что слово “еврей” во всех словарях русского языка соседствует исключительно с различными заимствованиями. То есть оно не принадлежит корневой базе русского языка, что непосредственно проявляется в том, что оно чуждо напевности славянской речи. Русские слова — иудей, жид, которые далеко не во всех жизненных обстоятельствах несут один и тот же смысл. Такое же соотношение между понятиями еврей и жид прослеживается по произведениям А.С.Пушкина, Т.Г.Шевченко, М.Е.Салтыкова-Щедрина — тех деятелей славянской культуры, кто умел внимать миру, мыслить, и выражать в слове свои мнения по совести.

По завершении Крымской войны, во второй половине XIX века Россия вступила на путь капиталистического развития, завершив феодальный период своей истории. В экономике это проявилось в том, что общественное богатство страны, ранее принадлежавшее в своем большинстве потомственной аристократии (бывшей относительно замкнутой клановой корпорацией), стало перетекать к формирующемуся классу крупной буржуазии — открытому как проходной двор сообществу: «украдешь пять рублей — прокляну; украдешь пять миллионов — благословлю» — напутствие сыну одного из литературных героев. Завершающий этап этого процесса перетекания контроля над общественным богатством от одного класса к другому в России описан А.П.Чеховым в “Вишневом саду”, который все “проходили в школе”: разорившиеся помещицы Раневские и внук их бывшего крепостного обсуждают свои отношения.

И если в период крепостного права — феодального способа производства — сословная замкнутость потомственной аристократии, контролировавшей общественное богатство страны и прежде всего её природные ресурсы, являлась основой самовластной до определенной степени , как тогдашнего способа существования (но не монархии), то с переходом к капиталистическому способу производства экономическая основа самодержавия (а не самовластья) стала менее прочной из-за открытости (незамкнутости) класса формирующейся крупной буржуазии, контролирующей всё более возрастающую долю общественного богатства. Деньги — сущность, отчуждающая людей от труда и от бытия [18] — по мере развития капитализма играли всё большую роль в жизни общества; отчуждали они множество людей и от исторически сложившейся отечественной многонациональной культуры.

Период царствования Александра III и последующие после его смерти шесть лет ХIХ столетия были временем, в которое решался вопрос: победит ли в России многонациональный капитал империи, который продолжит самодержавие народов России в какой-то новой форме; либо же с самодержавием будет покончено (возможно, что на ограниченный срок) и управление страной перейдет к внешним силам, которые будут препятствовать возрождению самодержавия в исторически обновленных формах.

В рассматриваемый период обострилась проблема “неподатливости” России, к тому единству, которое стягивалось, как веник из прутиков, в Европе и Америке финансовой удавкой надгосударственного сионистского ростовщического капитала (см. хотя бы цитированную работу К.Маркса “К еврейскому вопросу”, Соч. т. 1, где среди всего прочего речь идет и о том, что еврейство господствует над политикой европейских держав, посредством господства над их финансами).

Советский историк Михаил Яковлевич Гефтер (ныне уже покойный: 1996 г.) осторожно высказался об этой проблеме в статье (ист. 4) “Россия и Маркс” в журнале “Коммунист”, № 18, 1988 г.:

«Перелом наступил ближе к концу 1870-х. (…) В двух крайних “точках” — Северной Америке и Японии — утверждался буржуазный строй. Мир становился в одно и то же время и теснее, и неподатливее к единству.» М.Я.Гефтер взял в “кавычки” : явно подразумеваются не географические крайние точки, поскольку в этом случае можно было обойтись и без кавычек. Но если подразумевается отличие культуры и особенностей утверждавшегося буржуазного строя, то кавычки вполне уместны: это действительно крайние “точки” на том «общем аршине», которым измеряется “буржуазность” общества. Буржуазный строй в этих крайних “точках” развивался качественно по-разному: в США под полным контролем между—народного еврейского ростовщического капитала; в Японии под безраздельным контролем разнородного национального капитала. Самодержавная Россия, как и Япония, также не желала встать под контроль между—народного еврейского ростовщического капитала, и в этом проявлялась её неподатливость. Но в отличие от Японии, контроль над экономикой и политикой со стороны многонационального верноподданного империи капитала — не был безраздельным. Чтобы ликвидировать эту неподатливость России международному еврейскому ростовщическому капиталу, ему была необходима кардинальная, в крайнем случае революционная, перестройка в России в свою пользу, а для этого политический курс России необходимо было изменить так, чтобы самодержавие пришло в ней к политическому и экономическому краху.

Говорят, что Александр III в возрасте 49 лет умер от пьянства, безнадежно испортив алкоголем себе почки. С.Ю.Витте отмечает, что царь мог выпить много и выпивал регулярно. Но смерть Александра III он связывает с резким ухудшением здоровья царя после железнодорожной катастрофы, в которую попал царский поезд в Борках (см. ж. “Огонек”, № 25, 1989 г. и ист. 3, т. 1, с. 193 — 200). Когда поезд сошел с рельсов, Александр, обладавший очень большой физической силой, спасая свою семью, держал на плечах обрушившуюся крышу вагона и надорвался. Конечно, выпивка не способствовала поддержанию здоровья, возможно действительно ослабленного катастрофой, но всё же есть некоторые странности в очень своевременной для Ротшильдов и Ксмерти Александра III.

В 1891 г., когда финансово-ростовщическая группа Ротшильдов и К(иудейский капитал во Франции) предоставила кредит России, она учитывала состояние здоровья Александра III или хуже того — знала, что он уже приговорен к убийству, замаскированному под смерть. Если это не так, то остается предположить, что Ротшильды настолько выжили из ума, что выдали кредит на собственное уничтожение и похороны.

Так или иначе, но исторически объективно, своею смертью Александр III приобщился к статистике смертей от урологических [19] болезней, которыми страдали и от которых умерли многие, кто препятствовал иудейской деятельности на протяжении многих веков.

Так от урологических болезней умерли:

— король Франции Филипп Красивый, который отправил на костер верхушку открытых структур ордена тамплиеров — надгосударственную военную силу иудо-масонства в Западной Европе в средние века;

— Александр Невский, разгромивший Ливонский орден при вторжении его на Русь — военную силу того же иудо-масонства в Восточной Европе;

— Петр I, с детства воспитывавшийся в пьяно-масонских традициях, к концу жизни начавший понимать, что не всё у “братцев” вольных “каменщиков” чисто;

— выдающийся русский флотоводец адмирал Дмитрий Сенявин, бывший председателем судебного заседания по делу о “декабристах”, более половины из которых принадлежали разным масонским ложам;

— писатель Михаил Афанасьевич Булгаков, в “Мастере и Маргарите” указавший на многие масонские и исторические тайны прямо.

В мусульманских хрониках также зафиксирован факт попытки отравления иудейкой пророка Мухаммада. И такое ли уж дутое дело врачей, которым в вину ставилось среди прочего медицинское убийство “антисемита” А.А.Жданова?

После того, как Россия получила кредит, Сиону было необходимо, чтобы она профукала его и вынуждена была обратиться с просьбой об отсрочке платежей и за новым кредитом, т.е. попала бы в финансово-политическую зависимость от трансрегиональной корпорации еврейских ростовщических кланов, как США и все страны Западной Европы тех лет [20].

Иудейский ростовщический капитал — самая старая и потому первая в мире трансрегиональная корпорация [21], монополизировавшая кредитное дело и банковское надотраслевое счетоводство. По отношению к ростовщическому иудейскому капиталу, весь иудейский капитал, действующий в иных отраслях, занимает то же положение, что регулярные воинские части занимают по отношению к своему генеральному штабу и военному министерству. В конце XIX века 55 % купцов первой и второй гильдий в России были иудеи. В частности, крупнейший спиртозаводчик был Евзель Гинзбург (а некоторые говорят, что введение “винной монополии” было актом государственного “антисемитизма”), железные дороги страны в значительной степени контролировал Блиох и клан Поляковых.

В “Истории одного города” Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин писал по этому поводу: «… торговый баланс всегда склонялся в пользу Глупова. Является великое изобилие звонкой монеты, которую же, глуповцы презирают и бросают в навоз, а из навоза секретным образом выкапывают её евреи и употребляют на исходотайствование железнодорожных концессий.»

Кроме иудейского, в экономике страны значительную роль играл иностранный капитал неиудейской принадлежности, но в конечном итоге также подконтрольный иудейскому ростовщическому через деятельность европейских банков и бирж. Российский многонациональный капитал только становился на ноги. При этом протекал процесс обрусения капиталистов-иностранцев и некоторой части капиталистов иудейского происхождения, которые утрачивали связи с их прошлым и для которых Россия стала Родиной по духу. Но российский многонациональный капитал не представлял собой слаженной корпорации, аналогичной иудейскому капиталу. Поэтому вся последующая история России до 1920 г. — это иллюстрация того, как старый многоопытный .

Как было показано ранее, со вступлением на капиталистический путь развития экономическая основа самодержавия была подорвана. Но также была подорвана и административно-идеологическая основа самодержавия. Это тоже не составляло секрета для наиболее глубокомысленных людей. Государственный механизм России был бюрократичен. М.Е.Салтыков-Щедрин, сам одно время бывший вице-губернатором, анализируя отношения “общество — власть” в российском государстве (ист. 7: М.Е.Салтыков-Щедрин “Помпадуры и помпадурши”, Соч. в 20 томах, т. 8, М., 1969 г.) пришел к выводу о беззаботном космополитизме “элитарной” бюрократии страны: «Все отечества находятся в одинаковом положении для человека, который желает обратить на себя внимание начальства.»

Государственная “элитарная” бюрократия — социальная группа, в которой идет борьба кланов за место у кормушки власти, и потому она предопределенно вырождается в слепое продажное орудие самой богатой и властной клановой системы. В условиях феодального самодержавия и аристократического землевладения эта роль принадлежала — клану монарха. Но с переходом к капиталистическому способу производства в условиях веротерпимости [22] эта роль перешла к самой финансово властной системе Западной цивилизации — кланам иудейской глобальной ростовщической “элиты”. Сотрудничество “царской” бюрократии и сионизма было неизбежным. Но оно обречено было протекать под руководством раввината, естественно завуалированным, неназойливым руководством.

Как это протекало можно проследить по свидетельствам других людей о том же С.Ю.Витте. Вторично С.Ю.Витте был женат на еврейке, но с точки зрения многих иудеев он — антисемит, поскольку толкует о равных правах еврейского населения в России, а не об особых правах “национальных” меньшинств, какое требование просионистские круги выдвигают в наши дни. Кроме того, С.Ю.Витте как-то высказался в том духе, что напрасно некоторые заискивают перед евреями, поскольку вся сила этих господ в кошельке. Тем не менее ист. 32 (В.П. фон Эгерт “Надо защищаться”, изд. 2, доп., СПб, 1912 г.) сообщает:

«Еще более, нежели законы, политика высшей администрации в России поощряет ту часть еврейства (по контексту цитируемого источника: враждебного России) и выводи её наверх. Удерживается директива, данная резко в этом смысле бывшим министром финансов С.Ю.Витте (впоследствии графом). Государственный банк при нём сделался просто питомником для еврейских банков, в субсидировании еврейских предприятий при нём не было отказа, подведомственные министерству финансов учебные заведения широко открывались евреям и т.