Соответственно принятому Л.Р.Хаббардом воззрению он рассматривает вопрос и о том, изменяет ли клирование строй психики индивида или же нет, а если изменяет, то к какому строю психики приводит индивида одитор, осуществляя клирование: к животному, зомби, демоническому, человечному?

Для прояснения этого вопроса придется обратиться к смыслу других высказываний дианетики и саентологии и анализу умолчаний. Л.Р.Хаббард пишет:

«Не является ли сам человек братством людей? Человек развивался и становился сильным, как стадное существо, как животное которое охотится в стае.» — “Дианетика”, с. 41.

Человек некогда действительно развивался как стадное животное. Но если он уже развился (в грамматике английского языка этому соответствуют конструкции Perfect Tense — совершённое грамматическое время), то это приводит к вопросам: перестал он быть животным, в частности, стадным животным либо же нет? И в чем отличия между братством людей и стадным существованием цивилизованных животных, наделённых членораздельной речью? Ответы на эти неизбежно возникающие вопросы в “Дианетике” и “Саентологии” не оглашены, что является следствием характеристики в них человека по признаку разумности, а не по особенностям строя психики представителя биологического вида «Человек Разумный». Это еще одно проявление сбоев в работе интеллекта Л.Р.Хаббарда, не видящего различий между стадом человекообразных животных и братством людей.

Рассуждая о жизненных динамиках (в смысле саентологии) Л.Р.Хаббард пишет:

«Как только выяснилось, что выживание — единственная динамика форм жизни, которая объясняет все действия, возникла необходимость продолжать изучение действия выживания. Было обнаружено, что только боль и наслаждение являются единственно необходимыми в действиях, которые предпринимаются всем живым в стремлении выжить. „…“ сила притяжения — это удовольствие, сила отталкивания — это боль.» — “Дианетика”, с. 27, 29.

Мотивация поведения на основе стремления к удовольствию и уклонению от боли действительно свойственна животному миру. Л.Р.Хаббард распространяет это положение и на человечество, что предопределяет признание по умолчанию животного и демонического строев психики в качестве соответствующих дианетической норме психического здоровья для человека, а это открывает возможности к тому, чтобы дианетика и саентологии действительно стали орудием человеконенавистничества на основе культивирования в обществе господства нечеловечных строев психики точно также, как в прошлом такого рода орудиями человеконенавистничества стали исторически реальные библейские культы.

Но мы не можем согласиться с признанием в качестве допустимой нормы для общества людей животного строя психики, строя психики зомби или демонического строя психики, порождающих мотивацию поведения индивидов собственной тягой к удовольствиям всех подвластных инстинктам или тягой к удовольствиям демонических личностей, которым служат программисты биороботов.

В отличие от дианетики и саентологии Коран, как и многие другие вероучения, утверждает, что нормой для человека, является мотивация поведения осознанным согласием исполнить возлагаемую на него Богом миссию в обществе, не поддаваясь ни соблазну неправедных удовольствий, ни соблазну избежать боли или душевных переживаний при исполнении со всею добросовестностью возложенной на него миссии. И человеку, верующему Богу, в Коране дается пояснение:

«2. Мы создали небеса и землю и то, что между ними, не иначе как по истине и на определенный срок [109]. А те, которые не веруют, уклоняются от того, в чем их увещают. (…) 16. Мы не создали Небеса и Землю и то, что между ними, забавляясь. 17. Если бы Мы желали найти забаву, Мы сделали бы её от Себя, если бы Мы стали делать. 18. Да, Мы поражаем истиной ложь, и она её раздробляет, и вот — та исчезает, и вам горе от того, что вы приписываете.» — Коран, сура 46. «Я ведь создал джиннов и людей только „для того“, чтобы они Мне служили [110].» — сура 51:56 (56). «Разве полагают люди, что их оставят, раз они скажут: “Мы уверовали”, и они не будут испытаны? Мы испытали тех, кто был до них; ведь знает Бог тех, которые правдивы, и знает лживых. Разве полагают те, которые творят злое, что они Нас опередят? Плохо они судят! Кто надеется встретить Бога, — то ведь предел Бога приходит (Саблуков: для того наступит срок, назначенный Богом). Он слышащий, ведающий! А кто усердствует, тот усердствует для самого себя. Поистине, Бог не нуждается в мирах! А те, которые уверовали и творили доброе, — Мы искупим у них дурное и воздадим им лучшим, чем они творили.» — сура 29:1 — 6. «И написали Мы уже в Псалтыри после напоминания, что Землю наследуют рабы Мои праведные.» — сура 21:105. «Не возлагает Бог на душу ничего, кроме возможного для неё.» — Коран, сура 2:286.

Тем более отрицание в Коране достоинства человека за многими представителями вида «Человек Разумный» — не человеконенавистничество потому, что все человеконенавистники, провозгласив свое отрицание признания достоинства человека за кем-либо или умолчав о своем таком отношении к окружающим (это свойственно иудаизму и вообще психическому троцкизму), на том и начинали творить вседозволенность по отношению к признанным ими «недочеловекам».

Внеся же определенность в вопрос о том, кого признать человеком, а кому отказать в достоинстве человека, Коран, в отличие от действительно человеконенавистнических доктрин, содержит в себе учение о том, как возможно жить Человеком каждому, и это учение каждому возможно понять объективно однозначно и каждый свободно волен осуществить его в своей жизни единственно свойственным ему (т.е. уникальным) образом либо же отказаться от своего человечного бытия, если он не пожелает сосредоточить данные ему Свыше способности на осуществлении этой возможности.

Но беззаветная вера Богу по совести — это только основа, на которой строится человечное достоинство индивида, строится самим индивидом по его свободной воле с Божьей помощью. А чтобы строить что-либо по своей свободной воле в ладу с Божьим промыслом, индивиду необходимо самому мыслить и стараться мыслить по возможности объективно безупречно.

Кому, как и о чём мыслить? — на сей счет есть разные мнения. В частности, Л.Р.Хаббард пишет:

«Здоровье разума — это способность находить отличия. Чем лучше кто-то может указать на отличия — неважно, насколько они малы — и знать величину этих отличий, тем он более рационален. Чем меньше человек способен находить отличия и чем ближе он подходит к мышлению тождественностями [111] (А=А), тем менее здоров его разум и дух.» — “Дианетика”, с. 404.

С тем, что касается видения различий, как одного из критериев психического здоровья, можно согласиться. Беда, однако в том, что, сказав о необходимости видеть различия, Л.Р.Хаббард ни слова не сказал о необходимости установить в совокупности выявленных различий.

Одна и та же совокупность различий, если между ними нет взаимосвязей, — это «калейдоскоп», пересыпающийся новым узором с каждым дополнительным различием, введенным в рассматриваемую совокупность (либо изъятым из неё); если же взаимосвязи между различиями в совокупности определены, то совокупность различий представляет собой «мозаику» (в смысле разновидности изобразительного искусства, а не головоломки для взрослых слабоумных), в которой все элементы (различия) взаимно обусловлены. Хотя установление взаимосвязей между различиями не однозначно предопределённо, тем не менее все возможные «мозаики» отличаются именно наличием определённых взаимосвязей между различиями от всевозможных «калейдоскопов».

Если в «мозаичной картине мира» выявляются новые различия, то уточняются и фрагменты мозаики и взаимосвязи между слагающими её элементами. Конечно, может выявиться некое различие, которое потребует рассыпать прежнюю «мозаику» [112] после чего выложить всю её заново. Но в жизни «мозаики» это редкий эпизод, причем не изменяющий качества мозаики, как системы, характеризующейся наличием взаимосвязей между её элементами; для «калейдоскопа» же редкий эпизод — его стабильность, поскольку жизнь приносит видение всё новых и новых различий; либо в калейдоскопе рушатся под её воздействием как-то “спонтанно” сложившиеся “сами собой” взаимосвязи между элементами неизменной совокупности различий, после чего «калейдоскопическая» “картина мира” беззаботно и бессмысленно пересыпается “сама собой” к новому узору.

История развития «мозаики» прослеживается в ней самой как дальнейшая детализация её фрагментов и расширение живописного поля; история «калейдоскопа» ему неизвестна. Но то же касается и направленности их развития: возможности развития «мозаики» предсказуемы на основе её самой; перспективы «калейдоскопа» ему неизвестны, поскольку все изменения в нём — результат приходящих извне потрясений.

В обществе есть индивиды, чье мировоззрение более калейдоскопично, чем мозаично; а есть и те, чьё мировоззрение более мозаично, чем калейдоскопично (т.е. в их психике существует одна или несколько устойчивых «скелетных» мозаик, которые “плавают” в окружающем их калейдоскопе). Но в жизни «мозаичное мировоззрение» отличается от «калейдоскопа» также, как реальная «математика» отличается от «ма-ки-ма-ти-те» [113]: слово «ма-ка-ма-ти-те», будучи игрой ума в слоги, в наши дни не соотносится с Объективной реальностью, в отличие от математики, представляющей собой один из языков описания и моделирования процессов в Объективной реальности, что необходимо для самоопределения человека в жизни.

Также и калейдоскопическое мировоззрение подобно «ма-ке-ма-ти-те» в жизни бесполезно, но порождает множество проблем для его носителя и делает его зависимым от тех, кто живет на основе какой ни на есть «мозаики». Именно по этой причине — с целью установления рабовладения на основе извращенной культуры мышления — калейдоскопический идиотизм целенаправленно взращивается в человечестве, в частности на основе Библии и марксизма.

Как явствует из литературного наследия Л.Р.Хаббарда, различий между калейдоскопическим мировоззрением и мозаичным он не видел; либо — что еще хуже — видел, но пожелал отвлечь внимание читателей от этого различия, привлекая его к единственно избранной им стекляшке в подсунутом читателю калейдоскопе («реактивному банку», заполненному инграммами).

Вне зависимости от того, чем руководствовался сам Л.Р.Хаббард — свойственным ему «калейдоскопическим идиотизмом» [114] или злоумышлениями, опираясь на какую-то «мозаику», — дианетика и саентология построены под его руководством так, что, провозгласив свою норму психического здоровья, они не освободили клиров и прочих своих последователей от калейдоскопического мировоззрения, чем и создали условия для дальнейшего поддержания рабовладения на основе культивирования в обществе извращенного “менталитета” (личностной культуры мышления), но — при господстве единообразной организации психики множества индивидов в обществе, чем саентологический этап и отличается от предшествующего ему библейского этапа в истории рабовладения на основе культивирования калейдоскопического идиотизма.

Поддержание в обществе господства калейдоскопического идиотизма это еще одна причина, по которой саентология и дианетика отнесены нами к разновидности психического троцкизма.

Тем не менее следует признать, что вопрос о способности к выявлению различий между объектами как во внешнем, так и во внутреннем мире человека, на значимость которого указал Л.Р.Хаббард в приведенной цитате, это — вершина достижений психологии самочинного индивидуализма, которой живет Запад.

Но без выработки осознанно определённого отношения к калейдоскопическому мировоззрению и отличному от него мозаичному мировоззрению, нацеленность психики на выявление всё большего и большего количества различий — это всего лишь дробление содержимого калейдоскопа до состояния моря зыбучего песка разрозненных фактов, в которых индивид захлебывается. Это — прямой путь в дурдом или мясорубку катастрофического разрешения всевозможных неопределённостей со множеством стрессов.

Кроме того, обращение к проблематике выявления различий и значимости этой способности для жизни человека — не новая тема, якобы впервые в истории нынешней цивилизации открытая Л.Р.Хаббардом, хотя он и сакцентировал внимание читателя на ней, одновременно порицая мышление отождествлениями, лежащее в основе установления взаимосвязей между различиями в мозаичной картине мира.

«О те, которые уверовали! Если вы будете благоговеть перед Богом „т.е. будете остерегаться вызвать неодобрение Божие“, Он даст вам Различение и очистит вас от ваших злых деяний и простит вам. Поистине, Бог — обладатель великой милости!» — Коран, сура 8:29.

Согласно этому кораническому сообщению в осознанном восприятии человека целостный мир (включая и каждое из подразделений: внешний и внутренний мир индивида) распадается на две категории: в целостном мире выявляется «это» и «не это», оставшееся после выявления «это» и дополняющее в мировоззрении «это» до полноты мировосприятия. Такое разделение целостного мира в сознании человека представляет собой даяние ему Свыше одного бита информации, если говорить в терминах современной науки: 1 бит формально — мера количества информации; а по существу — информация, необходимая для разрешения неопределённости 50 % против 50 %, т.е. информация, необходимая для разрешения неопределённости вида «это» — «не это», «да» — «нет».

«Один бит» для многих — оторванная от жизни абстракция, и потому на первый взгляд кораническое сообщение 8:29 им может показаться незначительно пустяковым. Но это далеко не пустяк — нехватка всего одного бита информации — в повседневной жизненной практике может иметь весьма тяжкие последствия. Примером тому является гибель “Титаника”, которую после выхода одноименного фильма Дж.Кэмерона в 1997 г. вспоминают к месту и не к месту очень многие.

Единственная обязанность впередсмотрящих — в каждый момент времени разрешать неопределенность вида «да» — «нет», а именно: либо прямо по курсу корабля есть препятствие, по какой причине следует совершить маневр во избежание столкновения с ним, либо же препятствия нет и корабль может следовать прежним курсом. Айсберг же для впередсмотрящих “Титаника” был не различим и неопределённость вида «да» — «нет», требующая всего одного бита информации, разрешилась катастрофой.

Пялились ли впередсмотрящие на целующуюся на палубе под их «вороньим гнездом» [115] пару, как то показал в своем фильме Дж.Кэмерон и чего реально быть не должно; или по ошибке одного из помощников капитана “Титаника” они были без биноклей [116]; или была еще какая-то причина, но в тот последний момент времени, когда еще маневр корабля позволял избежать убийственного столкновения, впередсмотрящие ничего не различали перед собой: перед ними единообразной стеной стояла чернота ночи и моря; им не было дано Различение и информационное состояние их не изменялось так, чтобы они могли заблаговременно разрешить неизменно стоящую перед ними в течение всей вахты неопределённость «есть препятствие» — «нет препятствия».

Более того, они увидели айсберг в самый неподходящий момент. Если бы они увидели его на несколько секунд позднее или не увидели бы его вовсе до самого момента столкновения, то “Титаник” не успел бы начать поворот и удар пришелся бы на форштевень. Как показывает опыт аварий на море и что подтвердили последующие расчеты, это привело бы к разрушению корпуса на протяжении одного-двух первых носовых отсеков и лайнер гарантировано остался бы наплаву [117]. При таком варианте столкновения пробоины длиной около 90 м (порядка 1/3 длины корпуса), через которую вода вливалась сразу в шесть отсеков из общего их числа шестнадцать (а это способен выдержать и не всякий военный корабль, проектируемый в расчете на целенаправленное его уничтожение) не было бы. Будь айсберг обнаружен несколько раньше, лайнер успел бы повернуть и, избежав столкновения, вообще не имел бы повреждений, а сам эпизод забылся бы со временем вместе с кораблем.

Могут возникнуть вопросы «за что?» и «с какой целью?» “Титаник” был приведен к гибели. На них есть ответы:

· за самонадеянность. «Сам Господь не мог бы потопить этот корабль», — слова, которыми было охарактеризовано техническое совершенство “Титаника” по завершении его строительства;

· за финансовый и прочий каннибализм цивилизации, образ жизни которой ярко выраженно сконцентрировался в этом пароходе, символом которой он стал впоследствии: недельное путешествие с континента на континент в каюте люкс стоило столько, сколько зарабатывал простой человек за двадцать-сорок лет жизни, а то и больше;

· как знамение Свыше неугодности такого способа существования цивилизации на Земле.

Способность человека «видеть различия» во всех смыслах этого термина и во всех проявлениях этого качества в жизни — следствие его душевного здоровья в смысле коранической нормы, но не неотъемлемое свойство индивида, и в частности, его ума, как о том пишет Л.Р.Хаббард. Только получив поток информации Свыше в двоичном коде вида «это» — «не это», индивид начинает осмыслять и переосмыслять свойства «это» и свойства «не это», выстраивая свое мозаичное видение Объективной реальности как совокупности разнородных определённых «это» — «не это», обладающих своеобразием, и иерархией взаимосвязей между ними.

Если индивид отказывается от осмысления данного ему Свыше в Различение, то неупорядоченная информация накапливается в его психике, а его мировоззрение превращается в калейдоскоп, непригодный для осмысленного поведения в жизни на его основе.

Между «это» и отличным от него «не это» всегда есть некая «граница» (пусть даже в виде совокупности каких-то других «это» — «не это»). Если эту границу придать в качестве свойства и объекту, различаемому как «это», и объекту, различаемому как «не это», после чего «граница» перестанет быть «ничейной полосой», то на самой «границе» «это» будет тождественно «не это».

Но после такого пограничного отождествлениякаждого «это» и всех «не это», «калейдоскоп» разрозненных «это» — «не это» сложится в «мозаику».

Сказанное не означает, что пограничное отождествление должно устанавливаться раз и навсегда: жизнь изменяется, и «мозаика» должна изменяться, отображая в себя её новый образ, иначе индивид отстанет от жизни и растеряется в обстоятельствах, к которым он не готов. Однако такая изменяющаяся «мозаика» всё же неоспоримо отличается и от «калейдоскопа», и от застывшей «мозаики», но не отсутствием взаимосвязей между её элементами, а подвижностью достаточно определённых взаимосвязей и обновлением набора как элементов, так и взаимосвязей в ней.

Однако Л.Р.Хаббард не выделяет пограничное отождествление объектов «А» и «В» из порицаемого им отождествления вообще А ? В (к тому же ошибочно им записанного как А=А), что свидетельствует о нездоровье его духа в целом и, в частности, разума соответственно выдвинутой им же самим норме, поскольку вопрос о роли пограничных отождествлений в построении жизни индивидом и обществами весьма значим.

Но неспособность управиться с пограничными отождествлениями в совокупности множественных различий это — выражение нездоровья разума и духа, выходящее за пределы выдвинутой в дианетике и саентологии психической нормы. А сами нормы психического и интеллектуального здоровья дианетики и саентологии к такого рода нездоровью нечувствительны.

Вне трансовых состояний человека возможности его сознания по переработке информации ограничены (максимум 15 бит/сек. и 7 ? 9 объектов одномоментно) [118] и потому только на основе мозаичного мировоззрения, способного упаковать колоссальные объемы информации в «контейнеры» «это» — «не это», соответствующие обычным возможностям сознания, человек может иметь адекватное представление (в образах своего внутреннего мира) о течении событий в жизни и вести себя целесообразно Божьему промыслу, осознанно управляя куда более объемными потоками информации на бессознательных уровнях своей психики и в коллективном сознательном и бессознательном общественных групп и общества в целом, пребывая в ладу с управлением, осуществляемом иерархически высшими субъектами в Объективной реальности.

Соответственно высказанному о различиях, отождествлениях вообще и пограничных отождествлениях встает вопрос о предельно обобщающих отождествлениях и первичных различиях в предельном отождествлении всего и вся в Объективной реальности.

Предельное отождествление, обобщающее всё и вся, можно назвать простым русским словом «всё», но оно настолько заезжено в повседневном употреблении, что его «само собой разумение» в предельно общем смысле для большинства вряд ли возможно, поскольку будет подменяться в их психике каким-то более узким смыслом. Поэтому предельное отождествление, обобщающее всё и вся, можно назвать более специфическими словами, известными из “Материализма и эмпириокритицизма” — «Объективная реальность»; в западной культуре — «Universe» слово, означающее «Всеобщность», пришедшее из латыни и обычно переводимое на русский язык с искажением смысла, как «Вселенная». Первичные различия в Объективной реальности, соответствующие кораническим сообщениям, это — Бог и тварное Мироздание. Причем согласно Корану все вероучения о многоипостасности Бога рассматривается как одна из разновидностей порицаемого Исламом многобожия.

Материалистический атеизм Бога не видит воочию, но кроме того и не слышит Его Языка, и потому отождествляет тварное Мироздание с Объективной реальностью во всей её полноте и целостности, примером чего является и ленинское определение материи, известное из того же “Материализма и эмпириокритицизма”:

«Материя есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них.»

Но отсюда же разбегаются и цепочки трещин, разобщающих человека и Объективную реальность, неизменно отождествляемую с «материей». Утверждение о «существовании материи независимо от чувств», по умолчанию предполагает одним из своих значений и обратное ленинскому утверждение: независимость чувств и органов чувств от Объективной реальности; и, как следствие, — независимость и самого человека от Объективной реальности, в то время как человек, вместе с его органами чувств и обусловленными чувствами процессами в психике и в вещественном теле является частью этой общей всем Объективной реальности; частью тварного Мироздания.

Сказанное не значит, что В.И.Ленин осознанно придерживался столь противоестественного воззрения о независимости человека от «материи», но избранная им формулировка «определения материи» объективно статистически допускает и такое противоестественноесоображение, т.е. сопровождение его слов образами, прежде всего, на бессознательных уровнях психики.

Под «языком» в угловых кавычках в настоящей работе понимается всякое развитое в культуре средство передачи информации от человека к человеку в обществе: устная и письменная речь, математика, все виды искусств и т.п. То же касается и однокоренных «языку» слов, помещенных в угловые кавычки. Слово понятие в настоящей работе подразумевает наличие, во-первых, «языковых» конструкций «языков», развитых в культуре, и, во-вторых, субъективных образов Объективной реальности во внутреннем мире человека, определённо соответствующих этим «языковым» конструкциям и возможно соответствующих объективным образам остальной Объективной реальности.

Вне зависимости от того, что конкретно имел в виду В.И.Ленин, высказавшись о независимости материи вообще от человека, но всякая определённость предельно обобщающих отождествлений (предельных обобщений) и первичных различий обуславливает дальнейший рост мысленного древа именно от них. Каковы предельно обобщающие отождествления и первичные различия в них выявленные — таково и «мысленное древо», в виде которого предстанет «мозаика» понятий и образов, не заключенных в «языковые» конструкции (т.е. образов вне понятий, воспринимаемых человеком как некие субъективно иносказательные символы, “архетипы”, видения, наваждения и т.п.).

Если от вопроса о предельно обобщающих отождествлениях и о совокупности первичных различий уйти (хоть осознанно, хоть по умолчанию бессознательно), то построение мозаичного мировоззрения окажется невозможным потому, что место неизменно первичных всегда будут занимать текущие отождествления и различия.

Их смена под влиянием потока событий будет непрерывно вращать «калейдоскоп», перемешивая в нём узоры (по-русски это называется «голова идет кругом», но это не самооценка с точки зрения «перманентного», т.е. непрерывно вращающегося «калейдоскопа», а оценка с точки зрения «мозаики» случившегося временного перехода мировоззрения к состоянию «калейдоскоп»).То же касается и впадения в калейдоскопический идиотизм под воздействием непрерывного или импульсивного своекорыстия (эгоизма). В этом случае предельно обобщающим отождествлением бессознательно (реже осознанно) становится «Я», обособленное ото всего и раздувшееся до обозримых им границ Мироздания, а информация, непрерывно приносимая чувствами, также замещает собой неизменно первичные различия, как и в случае ухода от вопроса о предельных отождествлениях и первичных различиях. По этой причине построенное эгоистом мировоззрение представляет собой «замерзший калейдоскоп», в котором «стекляшки» скованы льдом его своекорыстия. Замерзший калейдоскоп похож на мозаику, но он всё же не мозаика: как только текущие вожделения эгоиста изменятся, всё в этом калейдоскопе пересыплется, перетрясётся и замёрзнет в новом узоре; мозаика же обладает определенной неизменностью по отношению к изменению интересов и характера деятельности её носителя.

Однако несмотря на его очевидную значимость, вопрос о предельно обобщающих отождествлениях и первичных различиях — это не основной вопрос философии, а его продолжение.

Основной вопрос философии — это вопрос о предсказуемости как «самопроизвольного» течения событий, так и течения событий под воздействием индивида, культурно своеобразного общества, человечества в целом.

Это основной вопрос потому, что предсказуемость последствий предшествует выбору одного определённого и предпочтительного варианта из множества возможных вариантов будущего, что лежит в основе управления течением событий и изменением обстоятельств. При этом предсказуемость также обусловлена Различением, поскольку при отсутствии Различения все объективно возможные варианты смешиваются в восприятии субъекта в одну расплывчатую неопределенность.

Именно в такой постановке основной вопрос философии приводит к необходимости избрания «мозаики» в качестве предпочтительного типа мировоззрения. А построение «мозаики», на основе которой возможно решение вопроса о предсказуемости, в свою очередь, требует разрешения вопроса о предельно обобщающих отождествлениях и первичных различиях, поскольку уход от него обрекает на калейдоскопичность мировоззрения, исключающего предсказуемость.

Как известно, в диалектико-материалистической философии марксизма «основной вопрос» поставлен иначе: это вопрос о первичности либо сознания, либо материи, а не вопрос о предсказуемости течения событий и последствий осуществления концепции управления ими. Если вопрос о предсказуемости последствий обладает практической значимостью, что нашло свое выражение даже в откровенно паразитическом воззрении: «Знал бы прикуп — жил бы в Сочи…» [119]; то вопрос о первичности «материи либо сознания» — вопрос оторванный от жизни в том смысле, что каков бы ответ на него ни был истинным, человек изменить его не в силах. Хотя вопрос о месте в Объективной реальности сознания вообще и сознания, свойственного человеку, в частности, значимостью обладает, но не в диалектическом материализме следует искать ответы на него.

Но даже поставив основным вопросом философии вопрос о первичности материи и сознания, и предельно отождествив всё и вся в «материи», диалектический материализм не перешёл от этого предельно обобщающего отождествления к рассмотрению системы первичных различий в нём. Это одна из причин, по которой марксизм рассыпался множеством субъективных вариаций диалектико-материалистической философии, положивших начало множеству сектантских течений в самой “марксистской церкви”, поскольку они давали на одни и те же вопросы взаимно исключающие ответы в одной и той же исторической обстановке.

И как показывает исторический опыт СССР, из ленинского определения материи выросло не лучшее древо мысли, рухнувшее под тяжестью расплодившегося на нём невыносимого вздора. Как уже отмечалось неоднократно, работоспособность мировоззрения диалектического материализма, породившего метрологически несостоятельную вредоносную политэкономию, практически не применимую к общественно полезному решению задач по управлению и настройке самоорганизации производственно-потребительской системы общества, неудовлетворительна; неудовлетворительна по отношению к основному качеству, свойственному житейской мудрости [120] — способности решать вопрос о предсказуемости последствий экономической политики с безопасной для практики точностью.