В последние же годы стало обыкновенным явлением, что один человек подряжался на постройку целой железной дороги с тем, чтобы сдать ее обществу в надлежащем виде к сроку ее открытия. На это, разумеется, требуются большие капиталы. Получаются и огромные выгоды. А постепенно накопленные таким образом состояния так велики, что есть несколько подрядчиков, из которых каждый имеет средства выстроить по железной дороге на свой счет. Но эти люди так же ненасытны, как все миллионеры, и, пока не отказываются от дел, некоторым образом вынуждены заручаться новыми предприятиями, чтобы их рабочий состав не оставался без занятий. Можно себе представить, какие требуются огромные количества рабочего материала: сотни телег для перевозки земли, сотни лошадей; целые мили временных рельсов и лежней; по крайней мере, полдюжины локомотивов и несколько локомобилей; бесчисленное множество орудий; кроме того, громадные запасы строительного леса, кирпича, камня, рельсов и других рабочих припасов, которые приходится покупать на спекуляцию. Оставаться праздным при такой затрате капитала и содержании большого рабочего штата влечет за собою убыток, отчасти косвенный, отчасти же и прямой. Поэтому богатый подрядчик постоянно находится под влиянием сильных побудительных причин, подстрекающих его искать новых работ, и в то же время богатство его дает ему возможность предпринимать их. Вследствие этого нередко случается, что, тогда как прежде общества и инженеры употребляли в дело подрядчиков, теперь подрядчики употребляют в дело инженеров и составляют компании. Многие новейшие предприятия были созданы таким образом; самый гигантский проект, на который до сих пор отваживалась частная предприимчивость, - проект, на осуществление которого нет надежд, - был замышлен известной подрядческой фирмой. В некоторых случаях, как, например, и в этом случае, подобный образ действий, быть может, оказался бы полезным; но в большой части случаев результаты бывают бедственны. Имея в поощрении расширение железных дорог интерес еще больший, чем инженеры и юристы, подрядчики часто соединяются с последними в качестве агентов или помощников. Стараниями их производятся на свет такие линии, о которых вперед можно сказать, что они не покроют даже расходов. В последнее время вошло в обыкновение между землевладельцами, негоциантами и другими лично заинтересованными лицами, которые, воображая, что косвенные барыши вознаградят их за тощие дивиденды, сами доставляли часть капитала, нужного для местной железной дороги, но не могут доставить всего, - между такими лицами вошло в обыкновение заключать с каким-нибудь богатым подрядчиком договор, по которому он обязан построить линию, принимая в уплату часть акций - хоть треть всех акций, - и назначать цены за производимые работы по смете, составленной им сообща с инженером. Этим условием подрядчик обеспечивает себя. Ему не было бы никакого расчета принимать в уплату акции, обещающие не более каких-нибудь 2 %, иначе как вознаграждая себя необыкновенно большими барышами на постройке, а назначение цен сообща с таким лицом, интересы которого так же как и его собственные, связаны с выполнением предприятия, обеспечивает ему такие барыши. Между тем тот факт, что нашлись подписчики на весь капитал и подряд на всю линию взят, внушает публике излишнее доверие к проекту; акции начинают ходить по цене гораздо высшей, чем настоящая их стоимость; они раскупаются неосмотрительными лицами; подрядчик время от времени сбывает свои по хорошим ценам, и новые акционеры в конце очутятся пайщиками такой железной дороги, которая оказывается, благодаря дороговизне постройки, еще непроизводительнее, нежели она обещала вначале. И это не единственные случаи, в которых подрядчики получают выгоды такими путями. Они поступают точно так же с предприятиями собственного проектирования. Чтобы достигнуть разрешения, они вписывают в подписные листы большие суммы, зная, что при помощи способов, указанных нами выше, они всегда могут вывернуться. В последнее время этим стали пользоваться так часто, что привлекли внимание комитетов (в парламенте). Один из соучастников такой сделки выразился однажды, что "комитетам захотелось много узнать, но они не узнали того, что укрывалось от них". Между тем и доныне дело это не раскрыто. Если нельзя внести собственных имен в подписные списки на тысячи акций, подрядчики подставляют вместо себя своих десятников и других лиц и делают их номинальными акционерами, тогда как действительные акционеры все-таки они же.
      Из директорских злоупотреблений мы уже приводили выше несколько образчиков; можно было бы прибавить еще много примеров. Кроме злоупотреблений, возникающих из непосредственно личных видов, есть еще и различные другие. К последним принадлежит все еще возрастающая общность интересов между правлениями железных дорог и палатой общин. В парламенте заседает восемьдесят один директор, и хотя многие из них принимают весьма малое, или вовсе не принимают, участия в делах управляемых ими железных дорог, но есть между ними много деятельных членов разных правлений. Стоит оглянуться на несколько лет и обратить внимание на единогласие, с которым общества поставили за правило своей политики иметь представителей в парламенте, чтобы убедиться, что их побуждало к этому желание обеспечить свои интересы, особенно там, где им угрожала конкуренция. О том, как посвященные хорошо понимают выгоду такой политики, можно судить из того факта, что в некоторых случаях известные лица избираются в члены правлений только потому, что они - члены парламента. Это, разумеется, влечет за собой то, что законодательство, в своих отношениях к железным дорогам, подвергается напору сложных частных влияний, а что эти влияния обыкновенно клонят к облегчению новых предприятий, достаточно очевидно. При этом естественно случается, что директора компаний, не враждующих между собою, меняются обоюдными услугами. Естественно, что они имеют возможность провести кучу новых проектов через комитеты. Сверх того, директора, заседающие в палате общин, не только облегчают утверждение проектов, в которых они заинтересованы, но еще упрашиваются окружающими поддерживать проекты, возникающие с других сторон. Простой здравый смысл приводит к тому заключению, что представители маленьких городов и сельских округов, нуждающихся в удобствах железных дорог, каждодневно сталкиваясь с председателем какого-нибудь общества, имеющего возможность доставить им эти удобства, не упустят случая подвинуться ближе к своей цели. Тот же здравый смысл говорит, что они всячески постараются расположить его в свою пользу закармливанием, одолжениями, лестью - короче, всеми средствами, которыми обыкновенно склоняют людей. Точно так же просто и то, что во многих случаях они должны иметь успех: при помощи целой сети убеждений и искушений они отвлекают его от спокойного решения, и он, введенный таким образом в общество, является представителем влияний, несогласных со своим личным благополучием.
      Под влиянием различных побудительных причин - прямого интереса, частной протекции или чувства антагонизма - директора постоянно вовлекают своих доверителей в неразумные предприятия и нередко употребляют непозволительные средства, чтобы побороть оппозицию или увернуться от нее. Акционеры иногда узнают, что их директора обязались перед парламентом на расширения, далеко превышающие те, на какие они были уполномочены; акционеров уверяют, что они обязаны утвердить обещания, сделанные от их имени их агентами. В некоторых случаях в числе вводящих в обман документов, предъявляемых акционерам, чтобы получить от них согласие на новый проект, является перечень прибылей с какого-нибудь уже исполненного ответвления или побочной линии, с которыми предлагаемая новая линия имеет сколько-нибудь сходства. Эти прибыли (не всегда без прикрас) выставляются достаточно значительными и возрастающими, чтобы акционеры могли заключить, что и новый проект представляет хорошее помещение капитала. Между тем не упоминается, что капитал на построение этого ответвления или побочной линии был добыт займами или выпуском облигаций, приносящих более высокий процент нежели тот, который выдается в дивиденд; не упоминается также и о том, что так как и на новое предприятие капитал будет добываться на таких же основаниях, то годовой процент за долг более чем поглотит годовой доход- таким образом, ничего не подозревающие акционеры, из которых некоторые не имеют понятия о предыдущей деятельности общества, а некоторые не в состоянии разобрать его сложных отчетов, дают свои доверенности или лично подают свои голоса в пользу новых работ, имеющих оказать гибельное влияние на их будущие дивиденды. Для достижения своих целей директора идут иной раз прямо вразрез с установленными правилами. Бывали случаи, что, отдавая отчет о количестве акционеров, подававших голоса при баллотировке, они включали в это число владельцев далеко не вполне оплаченных акций, которые шли за владельцев акций, вполне оплаченных. По временам они проводят важные меры, стараясь не привлекать особого на них внимания, конечно, если это соответствует их предположениям. При определении барышей на капитал общества, предназначенных общим собранием для распределения между акционерами, директора умели включать тысячи акций, по которым выплачивалась небольшая сумма, хотя они и считались за вполне оплаченные.
      В довершение этого очерка нужно сказать, что на решения совета и общих собраний большей частью влияют разного рода интриги. Разумеется, в данных случаях сзываются все лица, могущие благоприятствовать проекту, который хотят провести Если бы только этим ограничивалось дело, не было бы еще особенной причины жаловаться; но это далеко не все, есть советы, в которых борьба с оппозицией возведена в систему. Партия, благоприятствующая проекту, собирает на общем собрании все свои силы и вносит на обсуждение деловую записку, отличающуюся своим неопределенным смыслом. Образ действия партии зависит от характера всего собрания. Если противников собралось больше, чем предполагалось, эта несколько темная записка служит только для знакомства с общими основаниями или отдельными подробностями предлагаемого проекта, и дело пройдет так, как будто ничего другого и не имелось в виду. В противном случае, если отношения между обеими сторонами более благоприятны, записка становится базисом определенного предложения, предоставляющего правлению право предпринять какое-либо важное дело. Если приняты соответствующие предосторожности, предложение принимается, а раз оно прошло, то те из присутствующих, которые не соглашались, ничего более не могут сделать, так как в управлении железными дорогами нет так называемого "второго чтеца", а тем более третьего. Усилия сильнейшей партии для того, чтобы побороть и привести к молчанию своих противников, бывают иногда так решительны и беззастенчивы, что, когда оспариваемая мера, принятая уже в правлении, имеет быть представлена общему собранию на утверждение, торжествующие члены не раз доходили до того, что резолюцией воспрещали несогласным своим товарищам изустно излагать акционерам свои доводы.
      Каким образом на полугодичных и общих собраниях акционеры так легко позволяют правлениям распоряжаться собою, неоднократно испытав на деле, что правления не заслуживают доверия, - трудно понять с первого взгляда, но при исследовании загадочность факта исчезает. Весьма часто оспариваемые меры утверждаются совершенно противно желанию собраний, посредством большого числа доверенностей, предварительно собранных директорами. Доверенности эти по большей части добываются от акционеров, рассеянных по всему королевству и обыкновенно имеющих слабость подписать первый присланный им документ. Далее, из акционеров, присутствующих на собрании, когда вопрос приводится к окончательному решению, не многие решаются отважиться на речь; из тех, которые и решились бы, не многие имеют настолько верный взгляд, чтобы сообразить полное значение меры, по поводу которой они готовятся подать свой голос; тем, наконец, которые видят и понимают это значение, раздражительность нервов часто не дает возможности точно выяснить свои воззрения. Сверх того, не следует забывать, что на партию, выказывающую дух антагонизма против правления, прочие акционеры склонны смотреть более или менее недоброжелательно. Кроме тех случаев, когда злоупотребление членов правления было слишком недавнее и вопиющее, в массе существует всегда чувство предубеждения против всех, берущих на себя роль оппозиции. Их обвиняют в буйстве, крамолах, придирчивости, и часто одно только твердое мужество спасает их от поражения. Кроме этих отрицательных причин бессилия сопротивляющихся акционеров, есть еще много и положительных причин. Вот что пишет, между прочим, один член парламента, участвовавший на большие суммы во многих обществах, с первых же времен учреждения железных дорог: "Мое обширное и долгое знакомство с делами обществ железных дорог дает мне возможность сказать, что большинство акционеров вполне полагается на своих директоров, имея весьма мало или вовсе никакого знания дела и не считая нужным иметь собственное свое мнение. Некоторые другие, с большим знанием дела, но робкие, боятся, идя против директоров, причинить понижение в цене акций и более пугаются этого временного убытка, чем постоянного убытка, который общество должно понести от бесполезной, следовательно непроизводительной, затраты капитала... Другие опять, считая угрожающее зло неизбежным, тут же решаются распродать свои акции и, чтобы удержать их покуда в хорошей цене, поддерживают директоров" Таким образом, от недостатка организованности и силы между теми, которые представляют оппозицию, и от робости и двуличности тех, которые не выражают ее, случается, что крайне неразумные проекты утверждаются значительным большинством. Это еще не все. Тактика наступательной партии обыкновенно так же искусна, как неловка тактика ее противников. Во-первых, председатель, по большей части главный поборник оспариваемого проекта, имеет возможность благоприятствовать тем, кто становится на его сторону, и преграждать дорогу противникам всякими затруднениями, чем он нередко и пользуется, отказываясь слушать возражателей, заставляя их молчать под каким-нибудь предлогом мнимого нарушения порядка, относясь к ним свысока и даже позволяя себе угрозы {Можно мимоходом заметить, что обыкновение делать председателя правления в то же время и председателем полугодичного собрания крайне неразумно. Директора служители акционеров время от времени являются перед ними для того, чтобы сдать отчет в управлении. Чтобы главный из служителей, деиствия которых имеют быть рассмотрены, сам был и главой суда над ними, - это чистая нелепость. Делопроизводством на каждом собрании, очевидно, должно бы заведовать лицо, независимо и специально избранное для этой роли, как в нижней палате избирается спикер.}. Кроме того, обыкновенно случается так, что, нарочно или нечаянно, некоторые из самых важных предложений откладываются почти до минуты закрытия заседания, когда большая часть акционеров уходит. Значительные денежные решения, обширные полномочия, безграничное разрешение директорам принимать в известных делах "такие меры, какие они, по собственному усмотрению, найдут наиболее удобными", множество подобных предложений наскоро рассматриваются в последние полчаса заседания, когда усталые и нетерпеливые члены не хотят более слушать никаких возражений и когда те, у которых есть личные цели оставаться дольше других, все решают по-своему. Правда, в некоторых случаях прибегают к таким мерам, которые обеспечивают согласие общего собрания на проект расширения предприятия в полном объеме; достигается это следующим образом. Некоторые акционеры предприятия состоят также акционерами других предприятий, находящихся в некоторой зависимости от первого, - например, какой-нибудь побочной железнодорожной линии, канала, пароходства и т. д., которые или куплены, или арендуются главным обществом. Обладая гарантированными облигациями и желая поднять их в цене насколько возможно, они легко склоняются к проекту, выполняемому при помощи владельцев привилегированных акций. Они собираются для подсчета барышей и т. д. немедленно после закрытого общего собрания обществ - и в том же самом помещении. Понятно, что, будучи осведомленными особым объявлением о предполагаемом предприятии, постепенно, ко времени окончания общего собрания, они успевают подобрать себе большинство голосов из присутствующих; те же немногие из заурядных акционеров, которые были так терпеливы, что остались до конца собрания, побеждаются первыми, интересы которых отличны от их интересов и в достаточной мере отличаются также от интересов всего общества.
      Заговорив здесь о системе привилегированных акций, мы подходим к одному обстоятельству, которое затемняет частные интересы и сомнительные предприятия, - обстоятельству служащему одновременно иллюстрацией того как хитро и согласно действуют все члены железнодорожного управлении и каким образом они проявляют свое влияние. Чтобы оценить вполне что обстоятельство необходимо помнить что хотя привилегированные акции обыкновенно не наделяют держателей правом голоса, в некоторых случаях, однако, отдают это право, и, кроме того, эти акции остаются иногда неоплаченными до истечения срока, после которого уже нельзя законным образом их оплатить. В том случае, который мы имеем в виду, громадное количество привилегированных акции в 50 фунтов стерлингов номинальнои стоимости в течение долгого времени были оплачены всего 5 фунтами стерлингов. Поощрители расширения предприятия и т. д., имели, следовательно, возможность ввести в общество значительную силу без больших издержек, и, как мы увидим дальше, они прекрасно воспользовались ею. Их партия дважды пыталась принудить акционеров согласиться на новое громадное предприятие; оба раза им пришлось выдержать утомительную и дорогостоящую борьбу; и наконец в третий раз, несмотря на открытый отказ акционеров, директора внесли новый проект по существу своему не отличающийся от прежних, и потерпели неудачу благодаря случайному перевесу голосов.
      Ниже приведена выдержка из реестра поданных голосов, взятая нами из отчета одного из секретарей (см. таблицу VI).
      ТАБЛИЦА VI
      -------------------------------------------------------------------------| |50 ф.ст.| | На |В действи-| Число | | |Привиле-| | какую |тельности |голосов,| | |гирован-| | сумму | уплачено |поданных| | |ные ак- | Дополнительные |имеется| за акции |за рас- | | |ции, оп-| акции | акций | |ширение | | |лаченные| |по про-| |предпри-| | |по 5 ф. | |токолу | | ятия | | |ст. | | | | | |--------------------------------------------------------------------------| |Солиситор | 500 |Акции на | 76 500| 18 140 | 188 | | | |7500 ф. ст. и | | | | | | |100 акций по | | | | | | |ном. цене в | | | | | | |50 ф. ст. и оп- | | | | | | |лаченные по | | | | | | |42 ф. ст. и | | | | | | |10 шил. | | | | |Он же вместе с | 778 |Нет | | | | |другим солиситором| | | | | | |Помощник солисито-| 60 |Нет | 3000| 300 | 20 | |ра | | | | | | |Инженер | 150 |Нет | 7500| 750 | 33 | |Помощник инженера | 1354 |Акции на | 71966| 11 036 | 161 | | | |4266 ф. ст. | | | | |Один из членов | 200 |Акции на | 11 000| 2 000 | 40 | |парламента - | |1000 ф. ст. | | | | |адвокат общ. | | | | | | |Другой такой же | 125 |Акции на 200 ф.ст.| 64 500| 825 | 30 | |Местный солиситор | 7 |Нет | 350| 35 | 7 | |в пользу предпола-| | | | | | |гаемого расширения| | | | | | |предприятия | | | | | | |Постоян. подрядчик| 347 |Акции на | 70 183| 54 568 | 158 | | | |52 833 ф. ст. | | | | |Нотариус | 1003 |Акции на 333 ф.ст.| 50 483| 5 348 | 118 | |Типогравщик, пос- | 35 |Акции на | 11 750| 10 175 | 41 | |тавщик общества | |10 000 ф. ст. | | | | |Инспектор | 360 |Акции на | 19 250| 3 050 | 56 | | | |1250 ф. ст. | | | | |Архитектор | 217 |Акции на | 32 230| 20 416 | 82 | | | |14 916 ф. ст.: | | | | | | |119 акций по | | | | | | |50 ф. ст., опла- | | | | | | |ченные по 42 ф.ст.| | | | | | |10 ш. и 13 акций | | | | | | |по 40 ф.ст., опла-| | | | | | |ченные по 34 ф.ст.| | | | |Один из экспедито-| 17 |Акции на 833 ф.ст.| 1 683| 918 | 14 | |ров | | | | | | |Банкиры общества: | | | | | | | первый | | | 33 666| 32 366 | 90 | | второй | | | 2 500| 2 500 | 18 | | оба вместе | | | 1 000| 850 | 12 | -------------------------------------------------------------------------
      Можно было прибавить к этому списку семь или восемь поставщиков общества, обладающих подобными же акциями, число акций находящихся фактически в руках агентов общества, увеличилось бы до 5200, а число имеющихся в их распоряжении голосов возросло бы против вышеуказанных 1068 до 1100. Если же мы разделим те 380 000 ф. ст., которые эти господа противопоставляют своим братьям-акционерам на реальные и фиктивные, то увидим, что из этих акций на самом деле оплачены лишь акции на 120 000 ф. ст., а остальные 260 000 представляют собой лишь одну видимость. Таким образом, при помощи известных акций, представляющих собою не более 26 000 ф. ст., эти адвокаты, инженеры, советники, нотариусы, подрядчики, банкиры и всякие другие лица, заинтересованные в проведении нового предложения, пересиливают более четверти миллиона реального капитала, находящегося в руках акционеров, несогласных с их предложением.
      Можно ли после всего этого удивляться упорствованию обществ железных дорог в безрассудной, по-видимому, конкуренции и разорительных расширениях. Не достаточно ли объясняется это упрямое продолжение столь бедственной политики разбором множества незаконных влияний, примешивающихся к делу? Не очевидно ли, что небольшая организованная партия всегда перехитрит большую, но неорганизованную партию? Надо еще принять в соображение относительные характеры и обстоятельства партий. С одной стороны, мы видим акционеров, разбросанных по всему королевству, по городам и поместьям, не имеющих понятия друг о друге и слишком отдаленных один от другого, чтобы действовать дружно, хотя бы они и были между собой знакомы. Из них весьма немногие читают газету железных дорог, не очень многие читают и простую ежедневную газету, и ни один почти ничего не смыслит в политике железных дорог. Они поневоле составляют колеблющуюся массу, из которой только небольшое число коротко знакомо с историей общества, его действием, обязательствами, политикой, управлением. Большинство не в состоянии судить о предлагаемых вопросах и не имеет настолько решимости, чтобы действовать даже по тем суждениям, какое оно себе составило; это большинство состоит: из душеприказчиков, избегающих всего, что влечет за собою какую-нибудь ответственность; опекунов и попечителей, боящихся распоряжаться вверенными им капиталами из опасения, чтобы могущий оказаться убыток не навлек на них процесса; вдов, никогда в жизни не действовавших сами за себя ни в одном важном деле; старых девиц, страждущих нервами и неповинных в понимании каких бы то ни было дел; духовных лиц, обычные занятия которых вовсе не рассчитаны на то, чтобы сделать из них людей, знакомых с жизнью; удалившихся от дел торговцев, которых привычка к мелочным сношениям сделала неспособными к сколько-нибудь обширным соображениям; слуг, обладающих накопленным жалованьем и узкими понятиями, и бездны других одиноких беспомощных лиц, по невежеству или робости более или менее склонных к консерватизму и к поддерживанию властей. Сюда же нужно еще причислить разряд временных акционеров, которые, купив акции для спекуляций и зная, что переворот в обществе должен на время понизить цену акций, имеют выгоду поддерживать правление независимо от достоинства его политики.
      Обратимся теперь к тем, усилия которых направлены к расширению железных дорог. Примем в соображение постоянный напор местных интересов - маленьких городков, сельских округов, землевладельцев: все они жаждут удобств железной дороги, все имеют в виду большие и определенные выгоды, и мало кто сознает, с каким ущербом для других могут быть сопряжены эти выгоды. Вспомним влияние законодателей, подстрекаемых кто избирателями, кто личными целями и поощряемых убеждением, что каждая новая железная дорога во всяком случае благодетельна для нации, и затем выведем заключение, до какой степени, как показал комитет мистера Кардвеля, парламент поощряет и побуждает общества к соперничеству. Обратим внимание на искушения, которыми обставлены юристы, на громадную пользу, приносимую им каждой борьбой по поводу железных дорог, и затем представим себе, каких размеров и изощренностей должны достигнуть интриги их в пользу расширений. Примем в соображение настойчивость инженерной профессии, для богатых членов которой строить новые железные дороги значит увеличивать свое богатство, для остальных же членов - добывать насущный хлеб. Сообразим силу, которую дает подрядчикам обладание капиталами; страшный убыток, которому они подвергаются, если их рабочий состав остается без употребления; огромный барыш, который приносит им этот же рабочий состав, будучи употреблен в дело. Затем вспомним, что для юристов, инженеров и подрядчиков составление и выполнение новых предприятий есть дело, на которое направляется вся их энергия, в котором долголетним упражнением приобретено большое искусство и для облегчения которого все средства, допускаемые житейским воззрением на честность, считаются позволительными. Наконец, примем в соображение, что все сословия, заинтересованные в выполнении новых планов, находятся в постоянном общении между собою и имеют всевозможные средства для содействия одно другому. Большая часть представителей их живет в Лондоне, и из них большее число имеют занятия в Вестминстере, в Great-George-Street, в Parliament-Street вращается около законодательных властей. Люди эти не только сосредоточены в одном центре, не только имеют частые деловые сношения друг с другом, но в продолжение сессии каждодневно бывают вместе в Palace-Yard Hotels, в приемных комитетских комнатах, наконец, в самой палате общин. Удивительно ли после этого, что разбросанная, несведущая, неорганизованная масса акционеров, стоящих каждый сам по себе (занятых каждый прежде всего своими ежедневными делами), постоянно бывает ос плена сравнительно малочисленной, по деятельной, ловкой и единомышленно действующей массой, ополченной против них1
      "Но чет о же смотрят директора? - спросит, быть может, читатель - Каким образом могут они потворствовать этим, очевидно неразумным, Предприятиям? Они сами акционеры они получают пользу от того же. что выгодно всему обществу; они остаются в убытке от того же, что ему наносит вред. А если ни один новый проект не может быть принят обществом иначе как с их согласия или, вернее, через их посредство, то классы, заинтересованные в развитии новых предприятий, должны быть бессильны".
      Эта-то вера в тождественность интересов директоров и владельцев и есть роковая ошибка, в которую обыкновенно впадают акционеры Она-то и делает их, несмотря на все горестные опыты, столь беспечными и доверчивыми. "Их выгода - наша выгода, их убыток - наш убыток, знают же они больше нас, следовательно, предоставим дело им." Таково умозрение, которое с большей или меньшей ясностью поселяется почти во всякой акционерной голове, - умозрение, первая посылка которого не верна, а вывод пагубен. Рассмотрим его в подробностях.
      Не останавливаясь на открытиях, сделанных за прошлые годы по части торговли акциями, производимой правлениями, и больших барышах, добытых этим путем (хотя одних этих открытий достаточно было бы, чтобы доказать ложность понятий о тождественности интересов директоров с интересами владельцев), и принимая за верное, что эти злоупотребления в настоящее время уже не существуют или существуют в незначительной степени, - приступим прямо к исчислению преобладающих по сие время влияний, делающих это кажущееся единство в целях обманчивым. Непосредственный интерес директоров в благоденствии общества часто гораздо менее значителен, нежели воображают. Они имеют иногда только необходимое по уставу количество акций на 1000 ф. ст. В некоторых случаях они даже и это количество имеют только номинально. Положим, впрочем, что в большей части случаев имеется даже гораздо большее количество акций, нежели требуется, - нужно все-таки иметь в виду то, что косвенные выгоды, которые богатый член правления может извлечь из нового предприятия, часто далеко превосходят прямой ущерб, наносимый ему понижением акций. Большинство всякого правления обыкновенно состоит из лиц, имеющих жительство на разных точках той полосы страны, которую пересекает управляемая ими железная дорога; а из них некоторые - землевладельцы, другие - негоцианты или мануфактуристы, третьи - владельцы рудников или судов. Таким членам новое ответвление или побочная линия всегда приносят более или менее значительные выгоды. Те из них, которые живут поблизости от такой линии, имеют от нее пользу либо в виде возвышения стоимости их земель, либо в виде облегчения перевозки их товаров. Для тех, которые живут в отдалении от главной линии, польза, хотя и менее прямая, всегда есть в том, что каждое расширение открывает новые сбыты либо для готовых продуктов, либо для сырых материалов. Если же расширение соединяет главную линию с какой-нибудь другой системой железных дорог, то коммерческие удобства, доставляемые при этих условиях директорам, принимают большую важность. Поэтому очевидно, что косвенные выгоды, доставляемые таким образом директору, более чем вознаграждают его за прямой убыток, понесенный на помещенном в предприятие капитале, и хотя, бесспорно, есть люди слишком добросовестные, чтобы дозволять подобным расчетам руководить собою, однако большинство едва ли может не соблазниться при столь сильных искушениях. Далее, нужно еще помнить, какие влияния пускаются в ход, чтобы действовать на директоров, занимающих места в парламенте. Мы уже упоминали о них и теперь возвращаемся к ним только затем, чтобы пояснить, каким образом непосредственный убыток, заключающийся в потере на 1000 ф. ст., обращенных в акции, может иметь для директора несравненно меньшее значение, нежели одолжения, протекции, связи, положение, которые доставляются ему помощью, оказанной новому проекту, и одного этого соображения - не разбирая, в какой мере оно применяется, достаточно, чтобы доказать, что и в этом отношении мнение о воображаемой тождественности интересов директоров с интересами акционеров несостоятельно.
      Сверх того, разъединение в интересах, произведенное этими влияниями, увеличивается системой облигаций. Даже без содействия других причин добывание капитала на дополнительные предприятия выпуском облигаций, которым обеспечивается 5, 6 и 7 %, может уничтожить общность интересов, будто бы существующую между владельцами железной дороги и ее правлением. Хотя это в настоящее время далеко не общепризнанный факт, однако легко доказать, что подобным займом общество немедленно разделяется на два разряда, состоящие один - из богатых акционеров с включением директоров и другой - из беднейших акционеров; причем нужно заметить, что первый разряд может уберечься от потерь, которые второй вынужден переносить; мало того, первый может извлекать выгоду из потерь второго. Справедливость этого утверждения, как ни поразит оно многих, мы беремся доказать.