Жукову должен был быть установлен на Манежной площади под северо-западной стеной здания Исторического музея. Место крайне неудачное: постоянная тень от громоздко нависающего над памятником здания “съедает” зрительный образ монумента, искажая его идею и пропорции: ведь масштаб и внутренняя идея памятника рассчитаны именно для установки на Красной площади! Там Г. К. Жуков был бы освещен солнцем в течение всего дня. Был бы воздух, простор. Там маршал на коне находился бы на том историческом месте, откуда начиналось движение Парада. Предполагалось, что вмиг возродятся в памяти людей священные воспоминания: картина летящего на белом коне народного Победителя, принимающего Великий Парад, что так знакомо всем нам по кадрам кинохроники, а ветеранам-участникам Парада — по личным впечатлениям.
      Разумеется, я до конца боролся, отстаивая свою точку зрения. На мой вопрос о причине изменения места установки Ю. М. Лужков ответил, что пришло письмо от Генерального секретаря ЮНЕСКО Федерика Майора, который не рекомендовал ставить памятник на Красной площади. Выходит, это личное письмо и решило дело. Так кто же хозяин у нас в стране?!”
 
      …И ненавидите вы нас…
      За что ж? ответствуйте: за то ли,
      Что на развалинах пылающей Москвы
      Мы не признали наглой воли
      Того, пред кем дрожали вы?
      За то, что в бездну повалили
      Мы тяготеющий над царствами кумир
      И нашей кровью искупили
      Европы вольность, честь и мир?
 
      Давно написано. И не злободневно ли еще более сегодня, чем в те времена, когда выводил гневные строки “Клеветникам России” Пушкин? Верно сказано: история развивается циклично.
      В памятнике Клыкова Г. К. Жукову увековечен исторический момент, символическое событие мировой истории. И это событие — веха не только в истории России, но и нашего поколения; мы — современники его, и этому поколению должно оставить именно на Красной площади памятный символ. Справедлива мысль Гоголя: чтобы победить народ, нужно лишить его памяти, его героев. У народа должна быть точка отсчета уровня наивысших идеалов, сравнение со святым и нравственным, тогда он и жизнь свою направляет в верное русло. “На Красной площади на протяжении всей русской истории возводились святыни в ознаменование самых значительных событий — Храм Василия Блаженного, Казанский собор, памятник Минину и Пожарскому, — не раз говорил Клыков. — Наш долг — продолжить традицию, и это очень важно как для нравственного здоровья будущих поколений, так и для здоровья ныне живущего”. Сейчас, когда вдохновенная, страстная речь Вячеслава Михайловича отзывается в моей душе эхом времени уже ушедшего, мне особенно дороги воспоминания о той последней встрече с ним в Калуге летом 2005 года. Я входила в огромный зал Скульптурной фабрики, где бывала не раз, — видела “в лесах” и памятник Г. К. Жукову, и Петру I — Вячеслав Михайлович находился где-то высоко, чуть позже я разглядела его “на лесах”. Он работал в полной тишине. Соратники и помощники были тут же, но их присутствия не ощущалось — с таким высоким почтением они к нему относились. Звучала музыка, пел Кубанский народный хор под управлением Захарченко. Позже Вячеслав Михайлович заметил, что всегда работает под музыку. А я, ожидая, когда он спустится с лесов и мы будем говорить — об интервью договорились в Москве по телефону и пришли к общему мнению, что обстоятельной беседа может получиться только здесь, в Калуге, в Москве его разрывали на части, — выстраивала в памяти этапы нашего сотрудничества: первое интервью для “Советской России” в 1987 году накануне присуждения В. М. Клыкову Государственной премии РСФСР, затем запомнившаяся надолго встреча в Смоленске, на празднике Славянской письменности и культуры, где В. М. Клыкова избрали президентом Фонда славянской письменности и культуры…
      Почти двадцать лет он был бессменным руководителем Фонда. Он много сделал для того, чтобы Фонд славянской письменности и культуры стал организацией значимой, с которой считались на государственном уровне, добился, чтобы Праздник славянской письменности и культуры получил статус государственного.
      А тот, Смоленский, праздник Славянской письменности и культуры вошел в русскую современную историю событием, которое многие его участники запомнили как духовное потрясение. Это случилось на заключительном концерте, когда в завершение праздника народная певица Татьяна Петрова в сопровождении балалайки композитора Юрия Клепалова впервые исполнила песню, сразу же ставшую духовным гимном России конца ХХ-го — начала XXI столетия: “Ой, не время нынче спать, православные!!! Время рать скликать, время Бога молить, чтобы веру дал, ну а главное, чтобы силы дал нам беду отвратить…”.
      С Татьяной Петровой Вячеслава Михайловича Клыкова связывали многие годы преданной дружбы. Именно она рассказала мне (она дружит с женой скульптора), что Клыков смертельно болен. Но когда я приехала в Калугу, меня встретил молодой, сильный, красивый человек, полный жизненной энергии. И как-то не поверилось в эти разговоры, подумалось: может, ошибка? Не так все и плохо? Наша встреча была на редкость интересной и радостной, как это и бывало всегда, когда удавалось видеть Клыкова не только мельком, в массе людской, но и говорить с ним обстоятельно, угадывая за сдержанной, даже суровой его манерой общения ту почти детскую непосредственность и ранимость, которые свойственны очень искренним, влюбленным в свое дело русским людям.
      “Приглашаете поразмышлять о жизни русской?” — печально спросил он, когда мы поднялись из зала, где была установлена скульптура, и оказались в просторной светлой комнате, где проживала его творческая бригада. Узкая походная кровать в углу у окна, простой сколоченный (наверное, здесь же) стол с лавками. Вячеслав Михайлович почтительно приглашает к столу, по-хозяйски выставляет каравай белого пушистого хлеба, жбан с прозрачным пахучим медом. “Кофе, чай?” — спрашивает отрывисто и располагается за столом для беседы. “Значит, поразмышлять предлагаете?” — повторил он и сам же ответил на свой вопрос. Неожиданно резко для меня: “А вот этого-то как раз я делать и не буду. Давно настала пора действовать, и я работаю в меру своих сил! И ничего другого предложить не могу. Дискуссии отошли в прошлое. Результаты? На мой взгляд — небольшие: страна по-прежнему корчится в муках. Простые люди страдают, задавленные бытом, теряют веру. Мои политические взгляды известны. Пора же наконец повернуть к решительным действиям в опоре на национальный дух народа как в нравственной, так и в экономической, и политической, и общественной жизни страны. Почему именно сейчас я обратился к образу Святослава? Потому что важно в наше теплохладное время дать людям пример смелого и решительного поступка, на который отважился Святослав. Пойти против богатейшего, в то время самого сильного государства, которое не только обирало Русь, но и нещадно унижало славянское население, для этого надо было иметь огромные внутренние силы не только предпринять труднейший поход, но и в прах разгромить противника. В 2005 году, как парад планет, выстроился парад наших исторических побед: 1040 лет со времен разгрома Хазарского каганата, 625 лет победы на Куликовом поле, 190 лет победы над Наполеоном, 60 лет Победы в Великой Отечественной войне. Славные даты! И это далеко не все наши победы. Это судьбоносные вехи нашей национальной истории, и они дают нам основание заложить традицию празднований, поднимающих дух народа. Пусть это будет День Святого Георгия Победоносца 6 мая — на Руси всегда торжественно отмечалась военными парадами эта дата во всех крупных городах России, или День Победы 9 Мая. Но это должен быть великий народный праздник Славы Отечества с участием Александра Невского, Суворова, Кутузова, героев Великой Отечественной войны. На этом празднике большое место должно отводиться молодежи. И это должен быть ГОСУДАРСТВЕННЫЙ праздник! Роль народной песни, народной музыки, народных мелодий и напевов здесь трудно переоценить. А у нас что происходит? Вы слышите по радио народную песню? Все каналы забиты “попсой”, пошлостью, чужими, угнетающими саму природу человека ритмами. Почему государственные структуры к этому безразличны?”
      Я затихла. Ответа явно не требовалось, и он, не расположенный было говорить, оживился. Слишком больные струны души были задеты, слишком живым сердцем обладал, слишком неравнодушным к судьбе Родины был этот удивительный человек.
      “Высказывают мысль, — говорил он, — что празднование на государственном уровне не дает того эффекта естественности происходящего, который был, скажем, когда Праздники славянской письменности и культуры проводились по инициативе и под эгидой общественных организаций. Отвечу: согласен, не дает. И приведу свой пример: пять лет подряд мы проводили под эгидой Фонда славянской письменности и культуры фестиваль имени Надежды Плевицкой. Каждый год. Скромные средства на проведение фестиваля находились, небольшие, но все равно находились. И этот фестиваль стал поистине народным праздником. Не зря же Надежду Васильевну называли “матерью русской народной песни”. Она была почитаема, и чтили ее все — от извозчика и простого крестьянина до царя! Ее любили! Фестиваль ее имени нашел большую поддержку в народе, его ждали. И мы стали ходатайствовать перед Министерством культуры, чтобы праздник стал общегосударственным, проводился на федеральном уровне. Имя великое. Если Плевицкой восторгались Шаляпин, Рахманинов, Собинов, который вывел ее на эстраду, какое еще более авторитетное признание может быть? Этот всероссийский фестиваль русской народной песни мог бы поднять в среде молодежи её авторитет. Сейчас, когда она “задвинута” эстрадой, причем чужой, антинародной, это просто необходимо для поднятия духа патриотизма, о необходимости которого громогласно заявлено с государственных трибун. Так мы рассуждали, обращаясь со своим ходатайством к власти, в частности к Швыдкому, в то время министру культуры. С предложением об учреждении под эгидой государства Фестиваля русской народной песни имени Надежды Васильевны Плевицкой обратились мы и к губернатору Курской области — и добились: решение состоялось. После “доблестного” распоряжения министра Швыдкого прошло три года — ни конкурса, ни просто фестиваля. Три года! Я снова обращаюсь к губернатору: как же так?! — Да, вот, у нас много событий… — Ну, событий всегда будет много, разве это отношение к исконной русской культуре?!! Положена традиция, ее нужно продолжать! Именно на курской земле, здесь родина Плевицкой. И фестиваль должен проходить именно в местах, где расположено ее родное село Винниково. Потом с полян и уличных площадок фестиваль переходит в помещение Драмтеатра, уже в Курске, как заключительный аккорд фестиваля — гала-концерт. Это всегда интересно. Народная песня есть народная песня. Пока народ поет, он жив. Забудет свою народную песню — с ним можно делать все что угодно. Вы знаете, какие средства выделило Министерство культуры на этот фестиваль? Сто пятьдесят тысяч рублей! Ну, что же это такое? Курский губернатор Михайлов дал триста тысяч. Слава Богу! Сейчас председателем жюри конкурса имени Надежды Плевицкой избрана Александра Стрельченко. Уже подали заявки 60 коллективов, вплоть до Капеллы под управлением Владислава Чернушенко. А первым лауреатом конкурса имени Надежды Плевицкой была Татьяна Петрова. Собственно, именно с ней мы и стали зачинателями этого конкурса. А случилось это так: ехали на праздник “Играй, гармонь!”, который проводился в Советском районе Курской области. Ехали мы с Татьяной Петровой в одной машине, с нами был и Харин Валерий Михайлович. И Татьяна вдруг говорит: “Тут где-то поблизости село Винниково, где родилась Плевицкая”. А Харин поддержал: “Да, вот сейчас тут и поворот будет!” Мы повернули. Приехали в село рано, часов семь. Идет баба с полным ведром молока, доярка. Я — к ней, спрашиваю: “А вы не скажете, где тут музей Надежды Плевицкой?” — “Это Винниковой, что ли? Да вот там, в школе, там, где раньше ее имение было”.
      “Плевицкая” — сценический псевдоним Надежды Винниковой по фамилии первого мужа. С ним она, совсем девчонкой, выступала в цирке в самые ранние годы своей карьеры. Мы подъехали к школе. Директор школы нас встретила, провела в сельский музей. Конечно, простенький музей: собраны вырезки из газет, несколько фотографий, но сделано все любовью, с душой. Музей есть музей. Окрестности — замечательные: для проведения народного праздника место просто идеальное, много простора, ровное поле — есть где разгуляться народной душе. Я говорю директору: все! На будущий год проводим фестиваль! И провели. Даже раньше, чем через год! Все прошло очень хорошо, Татьяна Петрова пела, народ гулял, погода была яркая: то солнце, то дождь, впечатлений масса! Подъезжали автобусы с народными коллективами — дождь стеной! А они босиком из автобусов выскакивают, гармошка взревела и… пошли петь-плясать. Народ есть народ! Весело, хорошо. Татьяна Петрова пела и в заключительном гала-концерте в Драматическом театре в Курске. Тогда-то и присудили ей первое место лауреата Конкурса народной песни имени Надежды Плевицкой.
      А на следующий год я поставил памятник Надежде Плевицкой в Винникове. Одно время председателем жюри этого конкурса был композитор Александр Морозов. В народе его песни знают и любят. Теперь вот многое ждем от Александры Стрельченко, также любимой народом исполнительницы русских народных песен.
      Думаю, что работа предстоит хоть и огромная, и трудная, но нива-то благодатная!” — Вячеслав Михайлович задумался. Но я видела: разговор ему интересен, задел за живое, и я продолжила:
      — Если вспомнить, каким богатством народных фольклорных ансамблей и народных исполнителей мы обладали на праздновании Тысячелетия крещения Руси, грусть-тоска берет…
      Вячеслав Михайлович снова оживился:
      — Обратимся к предпоследнему Празднику славянской письменности и культуры, который состоялся в Самаре. Он прошел с большим размахом. Во многом, конечно, благодаря усилиям мэра и губернатора. Из Москвы были какие-то коллективы, из Курска… И что особенно приятно было в Самаре, совсем отсутствовала “попса”. Была, правда, Бабкина, но и она под влиянием общей атмосферы пела хорошие песни. И хорошо пела. Исчезла эта ее вокзально-цыганская исполнительская манера, песня звучала задушевно. Она вынуждена была петь по-русски, атмосфера праздника обязывала.
      — Замечательную мысль вы высказали: “Она вынуждена была”.
      — Да, может петь! Попала русская исполнительница в тиски “тусовки” — и пошло-поехало… А там жестокие правила: играй роль разбитной вокзальной распутницы, если хочешь быть с нами!
      — Эстрадная мафия диктует свои законы?..
      — Да что мафия?! А где личность?! Нужно стоять на своем посту, коли вверено тебе такое искусство, как народная песня! Чем хорош был конкурс Плевицкой, когда жюри возглавлял Саша Морозов? Мы поставили вопрос: что важно сохранить в первую очередь из народных и фольклорных ансамблей? Да то, где культивируется чистая народная традиция. Ведь люди еще поют в семьях, передающих из поколения в поколение народный стиль исполнения, и приезжающие из таких семей показывают удивительно чистое безыскусственное народное звучание, когда поет душа. Это очень важно, что есть молодые люди, которые поют так, как пели их бабушки и прабабушки, и матери сохранили и эту манеру исполнения, и исконную мелодию народного звуковедения, где слышится правильная речевая интонация. Большое впечатление на участников фестиваля произвели три очень интересные девочки: одна из Наро-фоминска, одна из Курска, восемь лет ей было, и одна из Липецка, приехала с мамой и с бабушкой. Было подлинно народное торжество во всем. Тем более ценно, когда появляются такие девочки. Одну из них я слышал и на следующий год: стала красавицей, а поет уже хуже, утратила непосредственность первородного исполнения.
      Он снова замолчал, ушел в себя. То внутреннее напряжение, которое буквально рвалось из него в начале беседы, отступило, и я поняла, что разговор наш, тема его дороги этому суровому и жесткому на вид человеку.
      — Время сейчас такое: искренность не в моде, самобытность — не в чести, напротив, все делается для того, чтобы усреднить исполнителей, лишить их индивидуальности. Навязывается чуждый, инородный стиль и манеры поведения на эстраде. “Под Европу”!
      — Да что “не в чести”! Если бы только?! Забивается народный стиль! Так ведь это и есть политика государственная! Вот в чем дело!
      Вы идете на вокзал — по голове бьют, точно молотком по наковальне, чужие ритмы. Вы на пляж — то же самое! Повсюду! Уши у молодежи забиты наушниками, и в них те же чужие отупляющие ритмы! Кафе в провинции — та же история! Крайне редко исполнители русской народной песни допускаются в престижные концерты. Разве что Зыкину выпустят, и только! Вся страна, весь эфир забит чужебесием! А в стране, уважающей себя и свой народ, народная музыка должна звучать на радио и в телеэфире постоянно, а мы народных исполнителей “получаем по карточкам”, в минимальных “дозах”! Это ПРЕСТУПЛЕНИЕ!
      Вот Татьяна Петрова. Какой голос, какая задушевность. Живая, как родник в лесу. Когда я познакомился с ней? Теперь уже, пожалуй, и не помню. Такое впечатление, что знаю ее всю жизнь. Высоко ценю ее талант. Есть такая строка в поэме Маяковского “Хорошо”, хотя и не хочется о нем вспоминать, да ладно, уж больно точно сказал: “Улица кривляется безъязыкая”. Вот то, что происходит у нас сейчас повсюду: действительно, кривляется улица! Без слуха! Без мелодии! Без мысли! И это губит все остальное, потому что в начале было СЛОВО, все начинается с мелодии его звучания! И только, когда слушаешь родную песню, оживает, распрямляется душа. Я работаю всегда под звуки родных мелодий: ведь вспоминается все твое прошлое, и не только твое, всей страны. Вся родная история встает перед твоим внутренним взором, вселяет силы, укрепляет тебя в сегодняшнем дне. Вот Татьяна Петрова как раз и есть яркая иллюстрация к этому. Когда слушаешь Татьяну, ты уверен: живет Россия! Она живет во мне, потому и я всем сердцем радуюсь и живу вместе с ней! И, конечно, песня гораздо сильнее, чем даже поэзия!.. Это живой голос! Это древние напевы родной земли! Она поет, как голос истории в тебе! Ведь не случайно древние русичи разговаривали не так, как мы говорим сейчас, они говорили нараспев! И если бы звучала народная музыка чаще, если бы было больше концертов, в самых лучших залах, молодежь пела бы народные песни. Сколько бы людей очнулось, сколько бы их вернулось к родной песне! Чужими ритмами забивается самое главное в человеке — генетическая память. А за этим — дальше: зрение притупляется, люди перестают видеть! Это же слепоглухонемые люди: ни слова услышать не способны уже, не увидеть ничего, не почувствовать! Душа засыпает у таких людей, каменеет. Это страшно.
      Он снова на время задумался и, словно стряхнув с себя что-то, сказал, чеканя каждое слово:
      — На концертах Татьяны Петровой живые души оттаивают, прозревают. Поэтому дай Бог ей стоять, не поддаваться никаким пагубным соблазнам: ни номенклатурным, ни партийным, быть самой собой. Как Бог дал ей талант, указал дорогу, так пусть и идет по ней. Она уже оставила свой след в истории и не раз еще подтвердит это! Для становления национального самосознания русскому человеку необходима такая певица, как Татьяна Петрова. Русский человек должен вообще всем интересоваться! Почему? Да потому что наше бытие настолько запутанно, что, чтобы понять суть происходящих процессов, нужно каждым мускулом, каждым нервом своим откликаться на явления жизни. Только тогда ты будешь понимать мир, в котором живешь. А помогает этому песня, поэзия, хорошее произведение изобразительного искусства, архитектура, скульптура. Без этого нельзя жить, без этого жизнь теряет свой смысл.
      В 2002 году на Красной поляне в Курской области я поставил большой двухметровый медный крест с изображением Спасителя и двух наших князей — Дмитрия Донского и Александра Невского. Поставил во славу русской жизни, русского подвига, неистребимой в веках русской жажды воли. Поле, степь, прекрасное место, где поет русская душа…
      Я уезжала из Калуги в радужном настроении. Верилось, что Вячеслав Михайлович прочтет этот очерк. Но жизнь распорядилась по-иному. Не знала тогда я и о том, что всего через месяц снова доведется увидеться с ним, теперь уже в Курске на открытии памятника К. К. Рокоссовскому.
      В январе 2005 года ветераны Великой Отечественной войны, герои боев на Курской дуге, обратились к Вячеславу Клыкову с просьбой создать памятник К. К. Рокоссовскому как одному из самых ярких и талантливых руководителей сражения на Курской дуге, чтобы установить памятник в Курске на площади, носящей имя легендарного маршала. Деньги на памятник собирали миром. И вот 23 августа 2005 года, в 62-ю годовщину победы Советской армии в историческом сражении на Курской дуге, открытие памятника состоялось. Огромный сквер, на ровные торжественные дорожки которого свисают плакучие ветви густых высоких берез, заполнен людьми. С раннего утра из репродукторов звучат русские песни — народные, песни военных лет. Звучат, вызывая дорогие русскому сердцу воспоминания, волнуя и одновременно наполняя душу чувством уверенности и покоя. В центре сквера под белоснежным покрывалом высится громада памятника. И вот настал торжественный час — почетные граждане города, среди которых скульптор Вячеслав Клыков, под звуки музыки торжественно спускают покрывало, и взору собравшихся открывается величественный в своей мужественной красоте маршал Советского Союза Константин Константинович Рокоссовский. Он стоит на пьедестале, будто бы сложенном из мощных железобетонных дотов времен Второй мировой войны, возвышаясь над ровными просторами курской земли. Стоит, словно застыл на командном посту тех жестоких кровавых военных будней. Лицо маршала сосредоточенно и сурово, взгляд спокоен и уверен, в руке бинокль, на боку свисает с плеча планшет. В его фигуре собранность и решимость, он весь — сгусток воли и невероятной напряженности. И только, может быть, долго и внимательно разглядывая памятник, вы уловите смертельную усталость несгибаемого и мужественного человека, не спавшего сутки напролет. Это человек — из пекла войны, человек, преодолевший все ценой нечеловеческих усилий. Человек — Победитель, простой и доступный. ЧЕЛОВЕК. И, может быть, самым волнующим моментом этого праздника стал тот, когда под звуки торжественного марша в парадном строю перед маршалом Победы, чеканя шаг, браво отдавая честь, прошли юные воины. Ради их победной удали, гордой осанки, ради этих прекрасных и светлых лиц вели тот смертный бой воины Отечественной. Понимают ли они это, осознают ли в полной мере?!
      Этот день Курск отмечал не только торжественным ликованием. Курск работал. В Доме офицеров собрались на слет учителей более тысячи представителей школ со всего Черноземья. И в завершении слета пела Татьяна Петрова. А потом и на центральной Красной площади снова звучала ее песня. Свой концерт Татьяна Петрова открывала песней Владимира Волкова “Матушка Русь”. Не часто звучит эта песня, да и тех, кто ее знает, не так уж много. Но с первых же звуков ее люди были захвачены, воцарилась внимающая тишина:
 
      Изгибы куполов, и часто бездорожно,
      И телу не спастись, а вот душе еще возможно,
      И колоколенки свеча пронзает небо,
      И вот пора уже начать уборку хлеба.
      Матушка Русь, ты любовь и отрада,
      Матушка Русь, нам другую не надо,
      Матушка Русь, ведь на все воля Божья,
      А я не боюсь твоего бездорожья…
 
      Вячеслав Михайлович Клыков стоял на площади и слушал. Он специально приехал сюда, узнав, что и Татьяна Петрова в Курске. Не знаю, была ли эта их встреча последней….
      4 июня 2006 года в храме Владимирской богоматери мы простились с человеком, чье служение Отчизне вызывало в современниках восхищение.

Валерий ИВАНОВ-Таганский “…ТОТ, КТО ЧУВСТВУЕТ БОЛЬ” (к 60-летию Леонида Филатова)