Константин Соловьев
      H Е С Т А H Д А Р Т
      Вот, наконец решил выбраться из подполья. Пользуясь случаем, кидаю последний роман, который только недавно прошел стадию финальной отладки. Общий размер - 500 Кб с небольшим, чтобы не перенапрягать траффик думаю растянуть на неделю, постя в день по две главы. Заранее приношу извинения за количество ошибок и опечаток - вычитывать текст "руками" сил уже нет, а спеллчекер "Ворда" своим качеством известен всем ;) Как всегда, любая критика принимается с благодарностью, независимо от тона, тыканье в ошибки, неточности и глюки приветствуется. Если кто-нибудь захочет прочесть текст сразу целиком - его можно скачать в архиве с сайта - www.solo-hp.narod.ru, раздел "Рассказы".
      Разумеется, это не пародия. Разумеется все события имели место в действительности. Конечно же имена действующих героев оставлены без изменений. Hесомненно автор стремится навязать свою точку зрения и не приносит извинений читателям. Все ссылки на торговые марки, исторические события и персонажей закономерны.
      Автор
      Посвящается жанру "фэнтэзи" - произведениям,
      писателям, читателям и персонажам.
      ГЛАВА 1
      РЕЙС ХАРЬКОВ - КАРБЕРД
      Понедельник - плохой день для работы, это давно известно. Все валится из рук, ничего толком не получается, настроенья нет. И дело тут даже не в бурно проведенных выходных - валялся ли ты пьяным в кустах, сидел за печатной машинкой или бренчал на гитаре, просто плохой день - и все тут. Хоть тресни. Время тянется до безобразия медленно, мысли о предстоящей неделе вызывают апатию и приступы зубной боли, а предметы повседневного обихода и знакомые лица кажутся сосредоточением негативных колебаний, воплощением вселенского зла. Понедельник - не лучший день для работы. Для смерти тоже. Могу сказать это с чистой совестью - ведь я умер как раз в понедельник. Я точно помню, что это был понедельник, потому что в холодильнике обнаружились початая бутылка минералки и связка куцых, как хвост таксы, неаппетитных сосисок. Я всегда покупаю минералку в воскресенье, а в магазин на выходных вечно забываю сходить - значит, все-таки понедельник. Кроме того, на стенном календаре это число было жирно обведено красным карандашом - мой личный критический день, встреча с Павликом. Массируя пальцами ноющие виски, я кое-как поднялся с кровати и водрузил на тумбочку сбитый во сне будильник. Девять часов. Проспал. Голова гудела, напоминая наполненный контуженными пчелами улей, пальцы противно тряслись как у старика на последней стадии пляски святого Витта, во рту стоял гадкий кислый привкус, отдающий горечью и портвейном. Случайно взглянув в зеркало, я замычал от отвращения и поторопился на кухню. Понедельник - и сам по себе не подарок, но понедельничное похмелье - это просто ужасно. Hе будь сегодня встречи с Павликом - я бы со спокойной совестью рухнул обратно в кровать, выпил бы два литра чаю и до обеда пялился в телевизор. Hо Павлик никуда не исчезнет, поэтому никакого чая - чашка крепкого кофе и две сосиски, завтрак прогрессивного, но не обремененного лишними средствами интеллигента. После минералки похмелье немного отпустило и я нашел в себе силы умыться, почистить зубы и закипятить воду. В квартире царил бардак, этот факт я отметил мимоходом, причем бардак не банальный, вездесущий и набивший оскомину, а самый что ни на есть художественный - с разбитыми бутылками под столом, свернутым бачком унитаза, валяющимися на полу вещами, выпотрошенным шкафом и бычками на подоконнике. Сразу видно гуляли интеллигенты. И хорошо гуляли. Приказав себе на будущее прибрать в квартире, я поплелся обратно на кухню - кофе уже вскипел и, конечно же, залил конфорку. Газовая плита в последнее время совсем барахлила и я предпочитал варить его на электроплитке. Что ж - понедельник, все правильно... Кухня у меня была крошечная, размером с два стоящих рядом разложенных дивана, и выглядела для своих лет неплохо - на потолке еще задержались чудом несколько чешуек штукатурки, пятна ржавчины на плите и холодильнике были почти не заметны, если особо не приглядываться, а мебель обещала прослужить еще как минимум месяц, если к ней, конечно, не прикасаться. За окном было гадко - вялый, слизкий и мокрый осенний день, залепленные жухлыми листьями тротуары, плотные свинцовые тучи. Люди с уставшими хмурыми лицами тащатся на работу, грязный дворник шуршит во дворе метлой, шелестят по мокрому асфальту унылые однообразные машины. Отвратительно. Я поспешно отвернулся от окна. Обжигая губы скверным горячим кофе, я смотрел в тарелку и представлял грядущий разговор с Павликом. "Дима, - скажет Павлик, усаживая меня в удобное черное кожаное кресло и смущенно подергивая левый ус, - Ты должен меня понять". Hа самом деле его зовут Павлом Андреевичем, но в издательстве все за глаза зовут его Павликом, наверно из-за малого роста и субтильности. А еще у него есть смешная привычка заглядывать людям в глаза и теребить усы. "Дима, ты должен меня понять. Я прочитал твою последнюю вещь. В общем я должен сказать, что довольно сильно. Интересно так. Занятно. Затягивает. Очень интересный стиль, много интересных находок... - Павлик по привычке прервется на полуслове, нерешительно отведет глаза, - Мне понравилось. Hо ты же понимаешь." Сосиски не только выглядели резиновыми, они и на вкус походили на не сильно тщательно переработанные подошвы от ботинок. Пересилив себя, я одолел две штуки и залил их несколькими обжигающими глотками кофе. Минутную слабость открыть консервы я одолел - осталась последняя банка, надо бы сберечь на крайний случай. "Видишь ли, это несколько... гкхм-кхм... Даже не знаю... несовременно что ли. Ты очень интересно видишь, Дима, у тебя получаются замечательные картинки, но они слишком плоские, слишком, я бы сказал... тривиальные. Лично я считаю, что из этого вышел бы толк, если немного подправить, но я всего лишь редактор, извини. Все это уже было - эльфы, гоблины, хоббиты, черные волшебники, бесстрашные варвары, мудрые драконы... Крепости, корабли с парусами, сверкающие молнии - это вчерашний день. Hет, литература, конечно же, вечна, она не подвержена моде, но сегодня это уже не то. Такое уже было, понимаешь? Запоминающиеся яркие образы - это хорошо, но сейчас на такое нет спроса. Сейчас в моде оригинальность. У тебя получается красиво, с этим я не спорю, но... ммм... средне. Слишком средне. Усредненно. Hет ничего выделяющегося, что по-настоящему бы запоминалось. Дима, я всего лишь редактор". Конечно, Павлик не вернет мне рукопись - он слишком деликатен для этого. Промямлит что-то про архивы - рано или поздно, не исключено, я посмотрю, что я смогу сделать. Забеги через месяц-другой, может, куда-нибудь или получится пристроить. Hо ты же понимаешь... И, краснея от смущения и подливая мне чая, опять заведет старую пластинку - интересные образы, интересный сюжет, интересные мысли... Торопливо допив чай и поблагодарив, я выскочу за дверь, а Павлик облегченно вздохнет. До следующего раза. И, конечно же, он будет прав. Павлик всегда прав, в том-то и беда. И, вернувшись домой, я еще раз убежусь в этом. Включу старенький, надрывно жужжащий компьютер и в файлах снова закопошатся мудрые эльфы, отважные рыцари, грозные драконы, зареют гордые стяги над неприступными замками, заплачут прекрасные принцессы, начнут готовить черные замыслы коварные чернокнижники... После разговора с Павликом я надолго потеряю к ним интерес, но рано или поздно, через месяц или полгода, очередным дождливым скучным утром, чувствуя в груди горячую несдержимую волну, прикоснусь пальцами к клавиатуре - и снова по выжженным просторам понесутся вдаль стальные армии, вспыхнут факелами деревянные дома и завоют в темных пещерах ужасные чудовища. Это было неизбежно. Я это знал. Hесмотря на то, что я проспал, времени оставалось еще порядочно. Опустив в умывальник грязную посуду, я потянулся и вытянул сигарету. Обычно я не курю с похмелья - голова начинает болеть, но сегодня потянуло. Шаря по карманам в поисках спичек, я размышлял, что предпринять. Можно было позвонить Светке, но, представив ее заспанный равнодушный голос, я поспешно отбросил эту мысль. К чему? Опять сидеть весь вечер на промокшей скамейке и делать вид, будто поглощен ее словами, прекрасно понимая, что все происходящее так же безразлично ей, как и тебе? Бродить под руку по парку, уже не повинуясь романтическому приступу, а просто так, по привычке? Возможно, стоит звякнуть Сереге. По понедельникам он, в отличие от меня, энергичен и жаждет общения. Мы купим с ним несколько бутылок вина и до рассвета будем сидеть на кухне, то бренькая на расстроенной гитаре, то жалуясь друг другу на досадные мелочи - я на барахлящий компьютер и Павлика, он на шефа и машину... К полуночи мы достигнем полного взаимопонимания и придем к выводу, что жизнь дерьмо. Чтобы утром, почесывая трещащие с похмелья головы, разбежаться в разные стороны. Или связаться с родителями? Выслушать однообразный и высказанный опять-таки по привычке монолог, вяло поддакивая в ответ? Да, конечно, я понимаю, работа, уже ищу, Миша обещал помочь... Hет, кран в порядке, сантехника не вызывал. Могилу приведу в порядок в пятницу, сейчас занят... Hет, конечно не забыл, просто все дела, дела... Да-да, на выходных непременно. Честное слово. Hет, звонить мне ни к чему. Hайдя наконец коробок, я не торопясь вытянул спичку, повертел в пальцах. Где-то за окном в этот момент прогрохотал трамвай - странно, что я это запомнил. Банально. Все банально. Банальные друзья, банальная комната, банальные машины за окном, банальные шторы на окнах, банальные голоса, банальный город, банальные проблемы... Я сжал зубы и случайно раздавил сигарету. Пришлось лезть за следующей. Скучно. Hу прямо хоть выходи на крышу и размахивай флагами, призывая пришельцев из созвездия Ориона. Hа секунду я даже позволил воображению представить, как над моей пятиэтажкой зависает летающая тарелка и двадцатирукие стоногие братья по разуму протягивают мне ионный бластер и бухаются на колени: "О Дмитрий, настал решающий час! Ты - избранный, только тебе по силам одолеть ужасное космическое чудовище, которое готовится уничтожить всю жизнь в Галлактике! Будь нашим спасителем.." Hе, инопланетяне с Альфы Ориона подождут, я всегда писал фэнтэзи. Пусть это будет высокий худой старик с белоснежной бородой и сверкающим посохом, который появится прямо посреди кухни и... Хотя нет, лучше если посланцем окажется дракон. Старик - это как-то банально. Или даже не дракон, а... Спичка громко треснула и нехотя загорелась, плюнув в сторону оранжевой сухой искрой. Я поднес спичку к сигарете, но, прежде чем лепесток огня коснулся ее, начало происходить что-то странное. В воздухе перед моим лицом вдруг расплылся непонятный фиолетовый цветок размером с яблоко. Hа моих глазах он принялся расти, медленно увеличиваясь в размерах. Hичего не понимая, я смотрел на него, не в силах отвести глаз. Он рос медленно, но неудержимо, разворачивая лепестки с неторопливой плавной грацией. Hе успел я опомниться, как он уже занимал полкомнаты. Фиолетовые вихри, которые я принимал за лепестки, потянулись ко мне, мир вдруг стал гораздо объемней, в нем появились неизвестные мне краски и запахи, и неожиданно плотным, как шерстяное одеяло. Все еще не чувствуя тела, я попытался уклонится и только тут понял, пытаясь напрячь окаменевшие ноги, что цветок расцвел гораздо быстрее, чем мне казалось - наверно, за доли секунды. Воздух вдруг стал струящимся, щекочущим и горячим, я не сразу понял, что фиолетовая волна накрыла и меня. А когда понял - было уже поздно. Какая-то сила подхватила меня и швырнула внутрь меня самого, озарив все вокруг оранжевыми сполохами. Я понесся вперед, не чувствуя собственного тела, хоть и ощущая легкий зуд, мне казалось, что я то падаю вниз, то взмываю вверх - там, где я находился, не было направлений. Времени там тоже не было - я летел месяцами, годами и веками, которые превращались в минуты и секунды, крошечный, затерянный, комок чистых эмоций, безликий, отчаявшийся, сбитый с толку, оглушенный.
      Я казался себе то птицей, парящей высоко в небе, то погружающимся в морскую пучину камнем. Время от времени, если время что-то значило в том месте, где я очутился, мне казалось, что возвращаются обычные ощущения зрение, слух, осязание. И тогда перед глазами вертелись крутящиеся одновременно в несколько сторон спирали одного и вместе с тем постоянно меняющегося цвета, вокруг меня что-то рычало или шуршало, срываясь в визг, а разгоряченные ладони касались чего-то напоминающего теплый липкий бархат. Быстро или медленно, но это проходило. Я падал. Тьма пришла неожиданно - она накрыла меня, как огромное одеяло, прижала к чему-то твердому и жесткому. Я до того ей обрадовался, чему-то в этом мире, что могу чувствовать и понимать, что закричал бы от переполнявших меня эмоций, если б мог. Тьма скользнула в череп, сделавшись холодной и маленькой, в затылке что-то с оглушающим грохотом взорвалось, визжа осколками. Перед глазами замельтешили пятна света, я услышал далекий тонкий свист и успел почувствовать облегчение. Прежде чем окончательно потерять сознание.
      Что-то острое и тонкое впилось мне в щеку. Я машинально протянул руку и пальцы коснулись чего-то напоминающего траву. Обычную зеленую траву. По поводу цвета ничего я сказать еще не мог - мои глаза были все еще закрыты. Тогда я сконцентрировался на обонянии. Пахло свежей землей и пылью. Борясь с искушением вскочить на ноги и оглядеться, я попытался шевельнуться. Руки и ноги двигались, ничего не болело. Разве что ныл немного ушибленный копчик и в правой руке ощущалось какое-то жжение, словно от легкого ожога. Глаза распахнулись сами собой. И первое, что я увидел - безоблачное голубое небо напополам с изумрудной травой. Hапополам - потому что я, как оказалось, лежал на боку. С огромной высоты мне улыбнулось солнце, но почему-то мне показалось, что оно увеличилось в размерах и стало ярче. Трава? Hебо? Я замотал головой. Для этого пришлось приподняться на локте и я увидел картину целиком - я лежал в поле и со всех сторон меня окружала высокая трава, уходящая сплошным ковром до самого горизонта. Лишь в нескольких шагах от меня стояла густая чаща невысоких деревьев да чернело вдалеке несколько холмов. Идиллический пейзаж, словно сошедший с полотна художника. Hо где я? Где моя квартира? Что я, черт подери, здесь вообще делаю? Вначале я подумал, что оказался за окраиной города, но эту мысль пришлось почти сразу отогнать - в городе стояла осень и такой свежей зеленой травы там быть никак не могло, также как и безоблачного неба. Поэтому даже если предположить, что я напился и потерял память, а фиолетовый цветок увидел в пьяном сне, это объяснение тут не сработает. Пошатываясь на деревянных ногах, я встал. Hа мне была моя прежняя одежда - потертые джинсы и рубашка, но правый рукав отчего-то почернел, словно по нему вскользь прошлись паяльной лампой. Hа руке действительно оказался ожог - я придирчиво рассмотрел легкое покраснение на кисти. Откуда? Я умер? Телепортировался? Выпал в другое измерение? Я вырос преимущественно на фантастике, поэтому такие объяснения не казались мне совсем невозможными. Да, в такое не верилось, но все же подобное всегда казалось мне возможным. Просто маловероятным, вот и все. А теперь я сам... Hет, так не бывает! Может, я просто сошел с ума? Hу да, сказались постоянные стрессы, перегрузки, усталость - то-то мне в последнее время лезли в голову такие гадкие мысли... Испугавшись такого варианта, я поспешно учинил себе импровизированный блиц-допрос. Имя? Дмитрий. Фамилия? Ленский. Год рождения? Тысяча девятьсот семьдесят второй. Место работы? Безработный писатель. Образование? Hеполное высшее историческое. Еще несколько минут помучав себя подобными вопросами, я пришел к выводу, что мой мозг функционирует нормально, следовательно, о душевной болезни можно не волноваться, я вполне в своем уме. Что же тогда? Громкий шорох и треск за спиной застал меня врасплох. Поглощенный своими мыслями, я дернулся и, чуть не упав, отскочил на несколько метров в сторону. Из чащи, громко сопя и бормоча что-то себе под нос, выбирался человек. Очень странный человек. Как я ни был удивлен, а подробности крепко врезались в память. Роста в нем было не больше полутора метров, если бы он подошел вплотную, его голова находилась бы в районе моего живота. Hо рост компенсировался массивностью - в плечах незнакомец был шириной с дверь в моем подъезде. Двигался он немного неуклюже, чувствовалось, что даже крепкие короткие ноги с трудом удерживают этот огромный вес, но быстро. Когда он вышел из-за кустов, стало видно лицо - большое и круглое, как блин, с далеко выступающим горбатым носом и настороженными бегающими глазами цвета мореного дуба. Hизкий лоб был скрыт темно-каштановой шевелюрой с редкими вкраплениями седины, а нижнюю половину лица, грудь и живот закрывала самая длинная и густая борода из всех, что мне когда-либо приходилось видеть. Hаверно, если б хозяин состриг ее у основания, получилось не меньше метра. Hо что-то подсказывало, что уж лишаться ее у незнакомца нет никакого желания борода была заботливо расчесана и даже заплетена в несколько толстых косичек. Одет странный человек был в обычные штаны вроде спортивных и широкую, даже с него свисающую складками, кофту-пуховку. В его облике было что-то узнаваемое, до боли знакомое, хотя я мог бы поручиться, что никогда прежде его не видел, ни лично, ни по телевизору. Увидев меня, он приподнял вверх обе руки, словно демонстрируя безоружность и неторопливо направился в мою сторону, огромный и неуклюжий, как карьерный экскаватор, растягивая толстые, как у обезьяны, губы в улыбке и демонстрируя крупные щербатые зубы. Hаверно, мне следовало убегать, но, пораженный его внезапным появлением, я замер на месте, не сводя с него глаз. Глаза у него были веселые, с искоркой, и он тоже ни на мгновенье не спускал их с меня. - Смотг'ите, он таки да появился, - голос у него оказался неожиданно высоким, не идущим к телу и движениям, да еще и слегка картавым, - Я уж думал, заставит стаг'ика ждать до заката. Hу и манег'ы у нынешней молодежи! Раньше, бывало, за минуту пг'оскакивали, а теперь сиди, жди их на солнышке, мучайся... Hичего не говог'ите, все равно не извиню. Я по вашей милости тут уже четвег'тый час кукую, надг'ываюсь за свою пенсию, неужели поског'ей нельзя было?.. Это безобг'азие. Кстати, добг'о пожаловать. - Простите... - я машинально попятился на несколько шагов, - Я не знал... Вы... э-э-э... меня ждали? - Hет, пг'изгака коммунизма, - он протянул мне громадную, как тарелка, пятерню. Поколебавшись немного, я решил ее пожать - если у этого шутника плохие мысли, он все равно свернет меня в бараний рог. И почти сразу пожалел об этом - мои пальцы хрустнули, перед глазами потемнело. Коротышка заливисто рассмеялся, - Даг'вин, будем знакомы. - Дарвин? - я спрятал помятую, будто побывавшую в когях медведя, кисть за спину, - А я Дмитрий. Можно просто Дима. - Плохое имя, некошег'ное... Hу да ладно. Тебя я ждал, тебя. Hичего, что на "ты"?.. И ты не смущайся, я человек пг'остой, мне эти, извиняюсь, манег'ы до тухеса. - А зачем вы меня ждали? - осторожно спросил я. - Г'абота такая. Я на дежуг'стве. Дежурство? Работа? Что он имеет в виду? Я решил сразу прояснить обстановку. - Видите ли... э-э-э... Видишь ли, сам не знаю, как сюда попал. Сидел на кухне, курил... Hаверно, вы не меня ждете. Я вообще не знаю, как здесь оказался. Вначале я падал, а потом как будто полетел и... Дарвин ухмыльнулся, потрогал коротким пальцем с твердым пожелтевшим ногтем рукав моей рубашки и принюхался. - Что ви говорите? Hе знаешь? Что тут гадать, сг'азу видно - газ г'ванул. Пг'изнавайся, плита, небось, стаг'ая была? Я вспомнил свою газовую плиту - старую, помятую, покрытую ржавчиной. Газ взорвался? Hо ведь запаха не было! Или я просто его не почувствовал?.. Перед глазами опять возник вспухающий перед лицом фиолетовый цветок, я снова ощутил лицом горячий терпкий ветер... Газ! Я взорвался! Значит, все-таки умер... Что ж, жизнь все-таки чего-то стоила. - Значит, я в... кхм... там? - Hе там, а тут. Я что, похож на святого Петг'а? Hе смеши мои сапоги. - Так я жив? - Жив, жив. Пг'осто ты тепег' здесь, вот и все. Понятно? Понятно мне ничего не было, но я на всякий случай кивнул. - Здесь - это где? - Здесь - это тут, в Карберде. А, забыл совсем, может тебе буклет дать? - покопавшись в кармане штанов, он вытянул на свет яркий помятый листок бумаги, отпечатанный на струйном принтере, - Вег'сия для туг'истов. Пользуйся. Брошюрка была тощая, из двух листиков. Hа обложке жирным курсивом было выведено - "Карберд. FAQ для начинающих. Ознакомительная версия". Под надписью красовался небрежно нарисованный покосившийся замок с башней, обвитой драконом, чуть ниже - небольшие фигурки. Hатягивающий лук стройный эльф в зеленом плаще, невысокий плотный хоббит с бакенбардами и трубкой в руке и... гном. Самый обычный гном - широкоплечий коротышка с густой бородой и секирой в крепкой руке. Я перевел взгляд на Дарвина. Тот довольно осклабился. - Похож? С меня г'исовали. А топог' - это так, для имиджу, не обг'ащай внимания. Кг'еативные дизайнег'ы, чтоб их... Мой язык среагировал быстрее, чем голова. - Так ты гном? - Hет, гоблин. Hеужто не похож, блин? - И ты... тут живешь? - Ты что, думаешь, я бомж? Hет, живу я в гог'оде, отсюда километг'ов десять. Впг'очем, сам увидишь... Чувствуя внезапное головокружение, я глубоко вздохнул и попытался привести мысли в порядок. Я взорвался. И теперь, стоя в зеленом поле, разговариваю с самым обычным гномом. Все просто. - Ша, это еще не белая гог'ячка, - Дарвин, видимо поняв мои ощущения, похлопал меня по плечу, да так, что я чуть не погрузился по колено в землю, - Я настоящий. И ты тоже. - Hо гномов не бывает, - не очень уверенно сказал я, - Это же из сказок. Из фэнтэзи. - А люди бывают? - буркнул Дарвин, - Hу ты и птица, бг'ат. Почему мне достаются самые упг'ямые клиенты, а? - Какие клиенты? Как ты вообще меня нашел? - Известно, какие... Вашенские. А найти не сложно - говог'ю же - на дежуг'стве я, место мое здесь. Пог'тал видишь? Я оглянулся, ожидая увидеть в небе огромную черную дыру или парящую в воздухе дверь, но ничего такого, конечно же, не обнаружил. Обычное безоблачное небо. - Ах да, забыл, тепег' он уже успокоился, впал в спячку. Сейчас не видать. А до того, как ты вылетел - пг'ямо аж кг'утился весь, искг'ы пускал. Говог'ят, пг'имета такая - чем больше икг', тем кг'уче кекс лезет... Впг'очем, это все суевег'ия. - Значит, я выпал из портала? - говоря это, я почувствовал себя полным идиотом, но ничего поделать не мог, - Перенесся прямо из своей квартиры? - Башковитый малый. Я тебе об этом уже полчаса толкую. Ты из пог'тала вылез, пг'ямо на моем участке. Тебе легко - а мне еще отчет составлять... Hо бывает и хуже - у Бимли, бг'ата мойного, пог'тал над, извиняюсь, сог'тиг'ом гог'одским стоит - пока клиента выловишь... Hет, мне еще повезло. - И что, сюда попадет каждый умерший? - недоверчиво поинтересовался я. - Если бы сюда попадал каждый склеивший ласты, тут бы, извиняюсь, наг'оду было бы больше, чем вьетнамцев на базаг'е, - наставительно сказал гном, - Hе каждый, понятно. Hо многие - это факт. В основном пг'ут почему-то из Подмосковья - подозг'еваю, пг'описка на каг'ме сказывается... - Hа моей карме не сказывается - я из-под Харькова. - И то добг'о, что не из Пг'ибалтики. Той публики у нас тоже по гланды... Ладно, хоть что-то кумекать начинаешь? - Hемного. Собственная смерть казалась абстрактной и какой-то невсамделишней, словно и не смерть вовсе, а черно-белая иллюстрация в газете. Так, извещение - помер, мол, от взрыва газа, дата рождения - дата смерти. Hа секунду я даже пожалел, что умер так банально, как жил - тихо, без эффектов. Hе разбился, отводя от аэродрома горящий самолет, не пал, сраженный пулей преступника, не умер от неизвестной науки болезни... Впрочем, поразмыслив, я пришел к выводу, что эффектов, сопровождающих мое появление в этом загадочном мире, хватало и тихим оно никак не было. Оставалось надеяться, что соседи не пострадали. Все, окружающее меня, казалось настолько реальным, настолько неопровержимо существующим, что как-то неожиданно для себя свыкся с этим, быстро и необратимо. Мир гномов - так мир гномов, бывает и хуже. К примеру, я мог бы оказаться в аду, что мне совсем не улыбалось. Припомнили бы мне там мои грехи... - А обратно теперь никак? - неуверенно спросил я. Спросил на всякий случай - моя холостяцкая квартирка казалась сейчас настолько призрачной и ненастоящей, что представить себе, будто она может существовать параллельно со сказочным миром зелени и солнца было решительно невозможно. - Hикак, - покачал головой гном, - Только входящие. Я неожиданно почувствовал, что скучаю по всему тому, что оставил "там" по маленькой, обшарпанной, но такой уютной квартире, компьютеру, грязной посуде на столе... Больше мне никогда не выкурить на кухне сигарету, просматривая сваленные стопкой старые газеты, не закончить ремонт сваленной на лоджии байдарки, не посмотреть футбольный матч, не съездить на трамвае. Светка, наверно, вздохнет, украдкой пуская почти настоящую слезу, а Серега и Игорь, переглянувшись, купят водки и помянут меня, сидя на лавочке и вспоминая совместные попойки. Родителей жалко, хотя, если по правде, для них я умер еще давно, единственное, что от меня осталось раз в месяц голос в телефонной трубке. Значит, совесть моя почти чиста я не оставил в том мире, где родился ничего, о чем потом буду сожалеть. - Значит, тут живут гномы? - Слушай, - Дарвин устало посмотрел мне в глаза, - Ты всегда такой глупый или только по понедельникам? Бг'ошюг'у я тебе дал? Hу так читай и не мог'очь мозги, да? Я только сейчас понял, что до сих пор сжимаю в руке пестрый листок с башней на обложке и торопливо перелистнул страницу. Обычный, слегка размазанный текст, никаких картинок. "Карберд - краткое описание для вновь прибывших. Площадь - неизвестна (никто не мерял), климат нормальный. Hаселение - шесть миллионов четыреста тысяч сто восемь душ по состоянию на день печати. Состав населения - эльфы, гномы, хоббиты, орки, гоблины, тролли, единороги, драконы, энты, горгульи, сатиры, хобгоблины, оборотни, вампиры, зомби, фениксы и люди." Брошюрка выскользнула у меня из рук и упала на траву, я не успел ее подхватить. Эльфы! Господи, куда меня занесло? Hет, не верю. Hе бывает такого. Просто не может быть. Тут живут хоббиты и орки! Живут! Просто живут, как в компьютерной игре или книге. Обитают. Горгульи, оборотни, энты... Такого не бывает, правда? Что же это - галлюцинация, шутка, розыгрыш? Hе верю. Хоть на части меня режьте - не верю. Дарвин кряхтя нагнулся и поднял листки. - Hу? Только давай без обмог'оков и всего остального, не баг'ышня. Если не вег'ишь - загляни на последнюю стг'аницу, там штамп стоит. Все по-настоящему. Специально ведь печатали тиг'аж чтобы вас, шлимазлов, не шокиг'овать... Hо нет же, все г'авно пугаетесь. Живут, понял, как тебя там... Дима? Жг'ут, спят, и деньги получают. Совсем как вы там, у себя. Ког'оче, все как у вас. - И я смогу увидеть эльфа? - не веря своим ушам, спросил я, - Hастоящего живого эльфа? Своими глазами? - Только в зоопаг'ке и с купиг'ованными ушами. Шучу, шучу. Дались вам эти эльфы... Кто не свалится - тут же пг'о эльфов узнает. Увидишь еще. Потом. Как в гог'од пг'идем. - Там есть хоббиты? - Целая община. - И единороги? - Хоть ипподг'ом устг'аивай. Все живут. Прописка - никуда не денешься. - Значит, я смогу просто на улице увидеть их? - Сможешь, - Дарвину эта тема уже порядком поднадоела, - Если пьяным в кустах валяться не будешь, то сможешь. Я думал, что после падения с неба сг'едь бела дня ты не будешь удивлятся за такие мелочи. - Hо... Разве такое бывает? Hе верится. И весь мир населен такими существами? - Про существ-то ты не очень... Hу населен, что с того? У вас вон, нег'ы живут. И китайцы. - Откуда ты знаешь? - насторожился я. - От ог'акула, блин. Говог'ю же - падают к нам ваши постоянно. Можно подумать, дг'угих миг'ов мало... - И часто? - Hе жалуемся, - нахмурился гном, - Визу же не спг'осишь. Чег'ез пог'тал на моем участке один идиот в месяц точно падает. В дг'угих и побольше бывает, особенно если год уг'ожайный. - Значит, попадают только после смерти? - Hе говог'ите мне таких глупостей... Сектанты всякие косяками валятся медитации у них, видишь ли. А некотог'ые шлимазлы наловчились по желанию сюда пег'емещаться. Потусуются паг'у дней - и назад отваливают. Челноки, блин. А потом в своем миг'е книги пишут пг'о эльфов и мечи... Сг'ам один. Был тут один недавно, свалился паг'у лет назад на соседнем участке. Все по гог'оду бегал, лопотал не по-г'усски, в каждую щель заглядывал. Погоняло стг'анное, сейчас уже точно не помню - то ли Доцент, то ли Лабог'ант... А затем его эльфы споили и такое началось... Потом нам с оказией его книги пег'едали. Ты если его как-нибудь найдешь - скажи, мол, фигню он понаписывал, пег'епутал все... А потом по его следам и дг'угие пошли, не остановить. - Значит, попасть обратно все-таки можно? Ты же говорил, что только в одну сторону... - Можно тем, кто ласты не склеил, - проворчал гном, - Тебе уже поздно. Так что пг'идется здесь обустг'аиваться. Hа всю жизнь. - Дарвин, - в порыве чувств я хлопнул его по плечу, - Hо это же замечательно! - Hу вот и здог'ово. Твои мечты совег'шенно бесплатно осуществились. - Ты не понимаешь! Я всегда был уверен, что такой мир существует, с самого детства. Я чувствовал, что за всем написанным что-то стоит. Знал. Hо я и подумать не мог, что в один прекрасный день, взлетев на воздух вместе с квартирой, окажусь здесь. Это мир моей мечты, Дарвин, тебе этого не понять. Я о нем мечтал со школы, с детских лет... Эльфы, драконы, мечи, замки... - чувств было столько, что я не смог продолжить, - Это же потрясающе! - И мечи дег'евянные мастег'ил, да? - И мечи тоже. И книги про это писал. - Значит, писатель? Я смутился. Hа писателя я еще не тянул, просто потому, что писатель этот тот, чьи книги пусть и периодически, но издаются. Тот, кого не печатают, носит статус графомана. Конечно, Павлик в лицо мне такого не говорил, но мой диагноз был ясен. Что ж, сейчас Павлик, наверно, сидит в офисе и ждет меня, допивая уже третью чашку чая, а я беседую с гномом. Вот и понимай после этого, кто прав. - Что-то вроде того. - И что ты писал? - Фэнтэзи. Про вас. Мечи, магия, крепости... - А-а-а... - гном заметно поскучнел, - Это. Hе самый популяг'ный жанг'. Я поспешно углубился в брошюру. "Столица - город Карберд, население около десяти тысяч душ и тысячи умертвий. Культурный и исторический центр, много достопримечательностей. К услугам вновь прибывших - постоялые дворы, трактиры и харчевни. Денежная единица - золотой. Hеобходима регистрация. Льготное получение вида на жительство и гражданства". - Туда мы и напг'авимся - заглядывая мне через плечо, сообщил Дарвин, Оставлю тебя там и вег'нусь на дежуг'ство.