6 сентября 2022 года
      Город Риминъ, желтая зона
      Стемнело рано. Ветер нагнал на город густое одеяло дождевых облаков, а вслед за тучами на опустевшие улицы пришла ночь.
      Роман ехал медленно, оглядываясь по сторонам и напряженно глядя через ветровое стекло. Темнота плескалась вокруг старенького «фольксвагена», отскакивала от света фар и в отместку плотнее сгущалась у боковых стекол. Он вывернул направо тяжелый руль, и машина въехала на небольшую улицу. Из темноты высветился покосившийся ржавый знак: «Внимание! Вы выезжаете за границу охраняемого периметра!» Знак был старый, периметр с его блок-постами уже давно отступил на два квартала назад: там начисто взорвали целую улицу, создали просматриваемое и простреливаемое пространство, отсекая маленький «зеленый» центр от старого города.
      Теперь старый город считался «желтым». Он был за границей охраняемой зоны, но по улицам ездили патрули, сохранялись полицейские участки, и еще жило довольно много людей. В «красные» нежилые кварталы, прилегающие к старому порту, без крайней надобности вообще никто старался не соваться…
      В свете фар мелькнула фигура, закутанная в дождевик. Человек - вроде бы человек - испуганно оглянулся и юркнул в ближайшую подворотню.
      Проезжая мимо, Роман положил руку на правое сиденье и нащупал лежащий там пистолет, машинально погладил. Прикосновение к оружию успокаивало.
      Небо наконец прорвало. По крыше и капоту редкими тяжелыми каплями ударил дождь. Роман включил дворники, и они методично заскользили по стеклу, размазывая первые мокрые дорожки.
      Он посмотрел на экран бортового компьютера, где красная линия на карте указывала нужный маршрут. Электронный болван, рассчитывая кратчайший путь, проложил его через какие-то совсем уж мрачные проулки. Роман повернул в другую сторону, выбрав путь более длинный, но без сомнительного нырка в мрачный сквозной подъезд. На экране светящаяся точка отклонилась от маршрутной линии. Компьютер секунду подумал и исправно сменил линию с учетом нового положения автомобиля.
      Навстречу по улице медленно двигался огромный многоосный грузовик, покрытый серо-зелеными разводами. В открытом кузове сидели одетые в камуфлированные дождевики служивые. Там же был установлен крупнокалиберный пулемет в спарке с прожектором, и по окрестным домам от грузовика скользил яркий луч, проходясь по кромкам крыш, окнам с бельмами ставен и темным подворотням.
      Прожектор плеснул светом в лобовое стекло. Роман резко нажал на тормоз, отворачиваясь и закрывая рукой глаза. Мощный световой поток причинял почти физическую боль. Наконец из грузовика разглядели временное разрешение на лобовом стекле, и свет исчез. Глаза слезились, но постепенно возвращалось утраченное зрение. Один из кузова грузовика небрежно махнул рукой, отдавая Роману честь - будто сбросил что-то с козырька кепи, - и показал: проезжай.
      Через полчаса он добрался до места.
      Здешнее полицейское отделение явно было построено еще до войны и того бардака, что начался вслед за ней. Тогда расположению не придавали такого значения, как теперь. Потому и не было у здания ни встроенных металлических ставен с бойницами, ни обязательной «мертвой зоны». Но специфика времени ощущались и здесь: прожекторы, освещающие прилегающую территорию. Крупноячеистые синтетические сетки на окнах. Ограда из металлической проволоки с «колючкой» поверху… Вокруг старого здания с его лепными завитушками все это смотрелось чужеродно и нелепо.
      На въезде находился пост с пулеметным гнездом из мешков. Здесь Романа остановили. Полицейский, втиснутый в бронежилет, а потом еще пришибленный дождевой накидкой, неуклюже вышел вперед и поднял руку. Роман остановил машину и опустил боковое стекло. В салон ворвалась сырость.
      - Документы, - полуспросил-полуприказал постовой.
      Роман вытащил направление и развернул так, чтобы его можно было прочесть. Полицейский с фонарем склонился к окну, придерживая за угол, вчитался. Потом, отойдя к каптерке, заговорил с кем-то по телефону. Роман сложил бумагу. На том месте, где ее касался постовой, остался расходящийся мокрый след.
      Наконец охранник повесил трубку и кивнул напарнику. Шлагбаум открылся.
      - Проезжайте, - сказал полицейский и махнул рукой.
      Роман тронул машину и проехал за ограду мимо сидевшего у закрытого брезентом пулемета толстяка. Толстяк стряхнул воду с дождевика и равнодушно проводил машину взглядом.
      Он припарковался поближе к зданию, заглушил мотор и посмотрел на стоянку. Дождь все не унимался. Зонта у него с собой не было, значит, расстояние до входа придется преодолевать в спринтерском темпе.
      Роман засунул пистолет в наплечную кобуру, запахнул куртку и, подняв воротник, выбрался наружу.
      Холодные капли бомбардировали макушку, он врезался в них грудью и лицом, пока мчался по мокрому асфальту ко входу, и нырнул в дверь, над которой красовалась табличка: «8-е полицейское отделение», запоздало чувствуя, как за шиворот по спине стекает противный сыроватый холодок.
      В ярко освещенном холле было пусто. Тихонько гудели старые лампы дневного света. От входной двери направо уходила цепочка маленьких лужиц. Кто-то, вымокший гораздо сильнее Романа, недавно прошел здесь.
      Он подошел к справочному окну. По старой доброй традиции размером окошко походило на амбразуру дота и располагалось на такой высоте, что заглянуть в него можно было, только исполнив поясной поклон. Роман наклонился и заглянул внутрь. Там обнаружился затылок с собранными в узелок волосами. Узелок оживленно шевелился - владелица старомодной прически вела с кем-то оживленную беседу.
      - …И вот, представляешь, у моего температура под тридцать восемь, а он заладил: выйди да выйди в пятницу. Диана, видишь ли, на больничном, некем заменить. Ну, мы-то с тобой знаем, какой у нее там больничный…
      - М-м-м, да-да, - понимающе отозвалась другая невидимка женским голосом.
      - Ну, а я ему и говорю…
      Роман хмыкнул, надеясь привлечь к себе внимание, но затылок был слишком увлечен беседой.
      - …Чтобы я из-за каких-то вертихвосток семью бросала, пока она там со своими хахалями дома болеет. Тем более что у нее этих ухажеров…
      - Простите… - громко сказал Роман.
      За окошком наступила тишина, затылок чуть качнул ушами, склонившись к плечу, а потом принялся неторопливо поворачиваться вокруг своей оси (владелица, видимо, сидела на поворотном стуле). На миг у Романа возникло странное сюрреалистическое ощущение, что вот сейчас затылок закончит поворачиваться, а там на месте лица окажется другой, такой же затылок, с точно таким же узелком из волос…
      Затылок закончил поворачиваться и обернулся женщиной средних лет, с недовольным лицом, в форме с сержантскими погонами. Женщина с укоризной посмотрела на Романа, многое выразив в молчании. Так должен смотреть священник на закоренелого безбожника, который ворвался в храм во время молебна.
      - Слушаю вас, - наконец сказала она, поджав губы.
      - Мне нужно к начальнику восьмого полицейского отделения комиссар-секунданеру Антону Пальфи, - медленно и раздельно сказал Роман. - Не подскажите, как его найти?
      - Это ты новенький, что ли? - чуть смягчилась женщина.
      - Я.
      - Второй этаж. Комната сорок восемь. Там табличка, так что не промахнешься.
      - Спасибо. - Роман собрался идти.
      - Эй, погоди. - Женщина подняла палец вверх и, когда Роман сфокусировался на призывающий к вниманию жест, ткнула указующим перстом влево:
      - Там, на стене, план здания с подписанными хозяевами кабинетов. Это на случай, если еще что-нибудь понадобится найти.
      Он перевел взгляд на стену рядом с окошком и действительно обнаружил там огромный план.
      - Хм… Спасибо большое, - с некоторым смущением поблагодарил Роман и направился к лестнице на второй этаж.
      Женщина, сидевшая в справочном, снова повернулась к сменщице, с которой болтала.
      - Знаешь, нам должны за это доплачивать.
      - За что? - не поняла сменщица.
      - Мы видим людей, только когда они в затруднении. Через полгода работы в справочном начинает казаться, что кругом одни идиоты…
      Подруга понимающе вздохнула.
      Интересного в кабинете было мало. Строгая безликость муниципального разлива. Разбавлял ее только жизнерадостно топорщившийся в кадке зеленый фикус да призовой кубок на полке. На верхушке кубка ютился маленький позолоченный боксер, навеки застывший в своем нескончаемом бою с тенью.
      Роман еще раз оглядел кресло, в котором сидел, ряд серых несгораемых шкафов, настенные часы… И поскольку смотреть больше было решительно не на что, возвратился взглядом туда, откуда и начал, - к макушке комиссара.
      Полицейский комиссар-секунданер Пальфи сидел за своим столом напротив Романа и вчитывался в строки лежащего перед ним направления, потому и была выставлена на обозрение блестящая макушка, где «гудериановские клещи» залысин теснили и без того редкую шевелюру.
      Наконец комиссар осилил бумажную бюрократию и поднял глаза на Романа.
      - И кто только сделал стандартным такой маленький шрифт… - пробурчал он с некоторым раздражением, снимая очки. - Я ознакомился с вашим личным делом, оно пришло заранее… Там сказано, после гибели родителей вы попали по распределению в кадетский корпус. Оттуда в школу унтер-офицеров полиции. Из школы - к нам. Здесь у меня вопрос, - комиссар на секунду задумался, видимо, подыскивая нужную формулировку. - Вы действительно хотите у нас работать, или просто… плывете по течению? Только не торопитесь с ответом.
      Роман не стал торопиться.
      - Я хочу у вас работать, - наконец просто ответил он.
      - Почему?
      - Потому что мне нравится эта работа.
      - Да, действительно… - Комиссар потер рукой переносицу. - Это, конечно, замечательная причина… Но скоро вы убедитесь, что теория курсантской школы имеет мало общего с работой «на земле». Тогда ваше мнение может измениться. У нас в участке - как и в любом другом после войны - большая нехватка кадров. Но все равно плывущие по течению мне здесь не нужны. Через некоторое время я задам вам тот же вопрос, но уже в другой форме: хотите ли вы у нас работать дальше или нет? И я не обижусь, если ваш ответ изменится. А пока, - комиссар приподнялся и протянул ему руку через стол, - добро пожаловать.
      Пожатие у комиссара вышло хорошим - без испытующих тисков, как это часто бывает у таких крупных мужчин, короткое и крепкое.
      - Пожалуй, пришло время познакомить вас с вашим непосредственным начальником. -
      Комиссар вдавил клавишу селектора: - Рута, там к тебе Бек должен был подтянуться…
      - Сидит-мается, господин Пальфи, - отозвался селектор женским голосом. - Куда его девать?
      - Сюда его давай.
      Через несколько секунд за спиной Романа щелкнула язычком открываемая дверь. Он обернулся и увидел вошедшего в кабинет мужчину в сером полупальто. На вид тому лет тридцать пять - сорок. Взгляд живой, с хитроватым прищуром. Стрижка - на макушке подлиннее и совсем короткая по бокам - плавно переходила в минимум трехдневную щетину.
      Вошедший захлопнул за собой дверь и поднял руку в импровизированном салюте.
      - Мое почтение, комиссар.
      - Ага, проходи. - Пальфи приглашающие махнул рукой. - Вот, представляю, - он показал Роману на вошедшего. - Это детектив-приманер Януш Бек. Один из наших лучших работников.
      - Это звучало бы почетно, если бы в участке работало чуть больше народа, - усмехнулся Бек и кивнул Роману.
      - Ну да. А это свежеиспеченный детектив-терти-анер Роман Вица. Забирай, и лепи из него что хочешь. Главное, чтоб не по своему образу и подобию…
      - А, - склонил голову к плечу Бек. - Главный упор в воспитании подрастающей смены сделаем на формировании почтения к начальству?
      - Правильно уловил. Бери его и веди по всем семи канцелярским кругам.
      - Есть, мон женераль! - пообещал Бек. - Разрешите дематериализоваться из кабинета?
      - Оба можете. Не задерживаю.
      - Сейчас мы с тобой пойдем в канцелярию, - обратился Бек к Роману, когда они вышли из кабинета в приемную. - Только не пугайся того, что сказал комиссар. Теперь все не так уж долго. Сфотографируют, заламинируют… Потом свяжутся с центральным городским компьютером и введут твою идентификационную карту в систему. Центральный даст подтверждение и добро на активацию карты. В идеале на все минут двадцать. И будешь ходить гоголем при свежем удостоверителе. Двинули?
      - Двинули, - согласился Роман.
      - Вот, кстати, Рута, познакомься. - Бек повернулся к симпатичной черноволосой девушке, сидевшей в приемной. - Наш новый сотрудник. Романом звать. Впрочем, имя, как и полагается хорошей секретарше, ты уже помнишь. Ага?
      Девушка улыбнулась Роману, на этот раз нормальной улыбкой, а не приклеенной дежурной «американкой» которой она наградила его в первый раз, впуская к комиссару. - Ну ладно, нечего девушку от работы отвлекать, пошли. - Януш Бек потащил Романа на выход. - Потом еще успеете поближе познакомиться, когда тебя комиссар на ковер позовет…
      Они вышли из приемной в коридор, и Роман аккуратно закрыл за собой дверь.
      - Как комиссар такую красавицу секретаршей в полиции работать уговорил? - спросил Роман, когда они отошли от кабинета.
      - А что, по-твоему, в полиции не может симпатичная девушка работать? - на ходу удивился Бек. - Не слышал разве, что недавно наш министр по телевизору провозгласил? - Бек скорчил постную рожу и забубнил нудным голосом: - «Наша полиция должна пройти глубокую реформацию, реорганизацию и реструктуризацию… Научиться более динамично реагировать на угрозы, которые представляет обществу сегодняшний день… Обрести новый, привлекательный для населения имидж»… А какой же может быть привлекательный имидж, если в приемной будет сидеть обряженный в юбку гибрид бульдога с холодильником? Вот, стало быть, и набрали симпатичных дивчин. Отсортировали, конечно. Самых красивых - в министерство. Чуть похуже - к нам.
      Роман улыбнулся.
      - Я серьезно. При таких внешних данных ей бы по подиуму туда-сюда дефилировать.
      - Это да, - кивнул Бек. - Нашей Руте в модели была бы прямая дорога, но у нее есть один серьезный недостаток - она умна. Вообще она собирается идти в школу полицейских обер-офицеров, но там служебный ценз. - Поступление только отслужившим год в доблестных рядах министерства. Вот она его и добирает, по клавишам стукая.
      - Ясно… А ты все речи начальства можешь по памяти цитировать?
      - Только избранное, - засмеялся Бек. - Начальство, скажу тебе, как врага - нужно знать и изучать. А впрочем, я не уверен, что министр сказал все именно так, дословно. Но что-то в таком духе точно говорил, и еще не раз скажет. У него все речи на один лад.
      - Начальство, как врага, нужно знать… - повторил Роман, поспевая за Беком и пытаясь уловить, что тот вложил в эту довольно двусмысленную фразу.
      Бек улыбнулся.
      Свернули налево, спустились по лестнице и попали в длинный узкий коридор. По коридору гулко разносились отдаленные хлопки.
      - У нас хоть и небольшой участок, но есть вполне приличный тир, - объяснил Бек. - После канцелярщины можем заскочить сюда. Что скажешь? Раз мы теперь будем работать вместе, то нужно поглядеть, насколько хорошо у тебя со стрелковкой. Нам ведь теперь, может случиться, спину придется друг другу прикрывать.
      - Да, конечно, - согласился Роман. - Куда теперь?
      - Здесь снова налево.
      Бек остановился возле двери с надписью: «Канцелярия».
      - Тебе сюда. Я, с твоего позволения, ждать не буду. Ты дорогу обратно запомнил?
      - Да, не лабиринт.
      - Отлично. Тогда спокойно «легализовывайся» и встречаемся прямо в тире. Он повернулся и, засунув руки в карманы, неторопливо пошел обратно.
      А Роман открыл дверь и попал в царство современной бюрократии.
      Януш Бек свернул за угол и резко прибавил скорость. Он прошел мимо тира и поднялся на второй этаж. Миновав приемную, улыбнувшись секретарше, снова оказался в кабинете комиссара Пальфи.
      - Антон. Ты натуральный евин. Давай его сюда, быстро.
      Оба очень давно знали друг друга, но по имени обращались, только если были наедине.
      Пальфи оторвался от бумаг.
      - Ты что-то долго. Присаживайся.
      Бек подогнул свое пальтецо и приземлился в кресло. Пальфи без лишних слов передал ему через стол папку.
      - Извини, что не успел дать заранее. Дело прислали буквально за час до появления новичка. Кстати, у него весьма неплохая характеристика.
      Бек быстро пролистал дело.
      - Ага, неплохая… Только мне интересно, можно на нее полагаться теперь, когда новичков стали выпекать по ускоренному курсу.
      - А теперь ни на что нельзя полагаться. - Пальфи отодвинулся от стола. Вон, Булыч, семь лет стажа, опыт, все при нем. Было. Мне кажется, что в нашу систему оценок нужно добавить еще один важный параметр. Удачу, например.
      - Удачу… - Януш посмурнел. - Булыч… Да. Это, да…
      - Ты знаешь же, Януш. Теперь выбирать особо не из чего. Стариков все меньше. Вот уже полтора года, как к нам присылают новичков по программе ускоренного выпуска. Там, наверху, надеются, что так они покроют недостаток персонала. Не так уж много народа сейчас хочет идти работать к нам. После дела с гнездом на улице Свободы у меня из «стариков» остались только ты да Витчак. С боем удалось заполучить трех выпускников. Не самых плохих, заметь. Если придется работать двойками, то одного возьмешь ты. Еще двух мне придется свести в пару, и они будут сами прибирать сопли у себя под носом. А если так пойдет и дальше, я буду вынужден набирать патрульных и детективов из ясельных групп детских садов. Или подберу пузо и сам отправлюсь на улицы. Это будет все же несколько веселее, чем подсчитывать отсюда, из кабинета, сколько из вас не вернулось из очередного дежурства.
      - Да знаю я все. - Бек досадливо поморщился.
      - А я знаю, что ты знаешь. Просто нужно же мне, старому холостяку кому-то пожаловаться на жизнь. А засим, детектив-приманер Януш Бек, - комиссар откинулся в кресле, - если у тебя больше нет вопросов, иди пестовать своего нового коллегу. И постарайся, чтобы его не угробили в первый же день.
      Роман оглядел магнитную карточку-удостоверение, на которой красовалась его собственная фотография. Когда его снимали, он постарался изобразить на лице подобающее выражение. И в общем остался доволен. С карточки смотрело серьезное лицо. Разве что волосы перед съемкой следовало чуть пригладить, взъерошенный какой-то получился. А так очень даже славно. Рядом с фото были пропечатаны его имя, звание и номер участка. На оборотной стороне значилась группа крови и прочая медицина. Более подробная информация хранилась на вмонтированном в карту чипе. И всего-то сделали за сорок минут. Если бы не барахлила связь с центральным компьютером, было бы еще быстрее.
      Роман вложил карточку в заранее купленный новенький футляр. Теперь нужно было идти в тир, Бек, наверно, уже заждался.
      На двери тира висел рисунок: маленький суровый полицейский держал в обеих руках огромный револьвер, целясь из него в каждого входящего. Роман открыл дверь, и хлопки, которые он слышал из-за двери, тут же заметно прибавили в громкости. Почти все стрелковые места были пусты. Только в самой дальней секции кто-то лупил по мишени быстрыми двойками.
      Бек в наушниках стоял ближе ко входу. Рядом с ним седой человек в форме увлеченно следил, глядя в трубу, за результатами стрельбы. Роман тронул Бека за плечо, тот обернулся и сбросил «уши».
      - О, вот и молодое поколение подтянулось! Подожди здесь.
      Бек снова натянул наушники и нырнул в дальнюю секцию. Выстрелы прекратились. Через некоторое время он появился вместе с невысоким черноволосым парнем с живыми подвижными чертами лица.
      Седой рядом с Романом оторвался от окуляра:
      - Рагоза, какого черта ты прекратил стрелять?
      - Тише, Ян, тише, - отозвался подходящий Бек. - Не глуши. Молодежь мне перепугаешь.
      - Какую еще молодежь? - сбавил звук седой.
      Бек показал седому за спину, тот обернулся и наконец увидел Романа.
      - Это наш новый сотрудник, Роман Вица. - Бек показал на седого: - А это Ян Батура. Он отвечает за арсенал, так что патроны на пострелушки нужно клянчить у него. И надо сказать, в этом отношении он безотказен.
      Седовласый Батура улыбнулся и протянул Роману мозолистую руку.
      - Ну а это детектив-тертианер Миран Рагоза, - продолжил Бек. - По сравнению с тобой он уже ветеран, целых две недели в отделе!
      - Для своих я Мирко, - белозубо улыбнувшись, сообщил Рагоза, пожимая Роману руку.
      - Всего, вместе с тобой в нашей смене получается четыре детектива, - продолжил Бек. - Ты, я, Миран Рагоза и еще один должен прибыть на днях. Ладно, со знакомством покончили. Мы ведь, собственно, пришли сюда пострелять. Ты при стволе?
      - Да.
      Роман извлек свой пистолет, который приобрел еще во время учебы в академии. (Благо жалование в школе тратить было некуда - ускоренный выпуск практически был лишен увольнительных.)
      - Ух какой модный! - восхитился Бек. - С фонариком! Прямо хоть сейчас в Голливуд… - Он обернулся к седому. - Что скажешь, Ян?
      - Можно взглянуть? - спросил Батура.
      Роман протянул пистолет, и Батура принял его очень бережно, двумя руками. Наверно, так в старину на далеких островах удостоенный гость принимал для осмотра меч хозяина. Батура вытянул губы трубочкой, отчего сразу приобрел самый академический вид, и забормотал:
      - «Спрингфилд 1911 Оперэйтор», 11,43 миллиметра. - Он протянул пистолет обратно.
      - Ну чего… Классика. Вполне респектабельно.
      - Ладно, господа, - Бек поудобнее облокотился о стенку стрелковой ниши. - Хватит теории. Миран, - обратился он к черноволосому парню, - будь добр, подвесь мишень.
      Миран нажал на кнопку, и из глубины стрельбища к ним, жужжа, приполз держатель-подвеска.
      Рагоза взял из стопки мишень и подвесил на держатель. На листе было изображено пучеглазое страшилище с огромной красной пастью и когтями, каждый размером с небольшую саблю. Кто бы ни рисовал этого вервольфа, он слегка перестарался.
      - На двадцать пять? - спросил Рагоза.
      - На пятнадцать для начала. - Бек поглядел на Романа. - Или все-таки двадцать пять?
      - Можно и на двадцать пять, - сказал Роман.
      - На двадцать пять. - Бек утвердительно кивнул Рагозе, и тот нажал на кнопку. Лист заколебался на подвеске и поехал в глубь залы. От движения казалось, что нарисованное чудище ожило и шевелится.
      - По наушникам, ребята. - Батура снял с крюка и протянул одну пару Роману. - У нас здесь, конечно, стены обиты звукопоглотителем, - объяснил он, - гремит не как в обычной бетонной коробке, но все равно надень, слух надо поберечь.
      Все натянули наушники, отчего стали походить на подпольное сборище меломанов.
      Бек похлопал Романа по плечу, и тот повернулся к мишени.
      Роман приготовился и глубоко вздохнул.
      Пистолет вылетел на уровень мишени. Роман плавно нажал на спусковой крючок, и руку привычно, сильно, растянуто дернуло назад. Хлопок ударил через наушники. И еще один. И еще. После девятого хлопка затвор остался в заднем положении. Роман нажал на кнопку и перехватил выпавший пустой магазин.
      Бек нажал на кнопку, и лист мишени поехал к ним. Вервольф продолжал шевелиться, но теперь он был дырявым. Держатель щелкнул и остановился.
      - Ну как? - с некоторым самодовольством спросил Роман. Хотя и так знал - вышло недурственно.
      - А неплохо, - сказал Бек, рассматривая дырки в листе. Они делились на две кучных группы: четыре чернело в голове «вервольфа», пять в области сердца.
      - Да, очень даже ничего. - Батура одобрительно кивнул. - А если сможешь повторить так же в настоящем деле, будет совсем хорошо.
      - И на поле смогу. - Роман не без понта вставил новый магазин и нажал на затворную задержку. Пистолет с довольным чпоком щелкнул затвором и заглотил патрон.
      - Молодежь… - засмеялся Батура. - Все-то они могут, все-то умеют…
      Он отцепил от держателя поверженного бумажного врага и навесил другую мишень - стандартный силуэт человека с черным кругляшом на груди.
      - Януш, утри нос этому зазнайке, покажи, как надо стрелять.
      - Смотри в оба, - шепотом сказал Роману стоявший рядом Рагоза. - Я когда это в первый раз увидел, чуть челюсть не потерял.
      Бек засунул руки под отвороты своего пальтеца, и на свет божий появились два здоровенных длинноствольных пистолета. Роман ахнул.
      - Как ты все это на себе таскаешь?
      - Привычка, - ухмыльнулся Бек. Зато, когда вечером снимаю эту сбрую, кажется, что от земли отрываюсь.
      - Это ведь русские «Стечкины», да?
      - Они, родимые.
      - Я видел такие в академии, на стенде… На историческом, - не без ехидства добавил оправившийся от первого удивления Роман. - Их поставляли нам еще во времена Союза. Это же динозавры! Ими уже бог знает сколько лет никто не пользуется…
      - Я пользуюсь, - спокойно ответил Бек.
      - Ты и вправду собираешься стрелять с двух рук?
      Батура мягко пресек возможность дальнейшей демагогии. Он молча тронул Романа и Бека за плечи и указал одному на зрительную трубу, а второму на позицию. Все снова надели «уши». Бек встал на место и характерно ссутулился, а Роман, покачав головой, прильнул к окуляру.
      Человеческий силуэт, приближенный оптикой, спокойно висел в неподвижном воздухе. Грохнул сдвоенный выстрел, и в силуэте появились две дырки. Ни одна не попала в центр мишени, и Роман хмыкнул, но секундой позже понял, что пули, видимо, легли так не случайно: прильнули к границе черного круга, образовав в горизонтальной плоскости диаметр окружности. А потом выстрелы пошли непрерывной чередой, сливаясь в одну трескучую гамму. От левого отверстия новые пошли по дуге вверх, от правого - вниз. Через несколько секунд две полуокружности окончились там, где брала начало другая, выделив черный круг по краю кордоном отверстий. Роман почувствовал, что его челюсть действительно отвисает. Но дело на этом не закончилось. Бек опять «пустил круг» по мишени. Теперь он вгонял пули между отверстиями, образованными ранее, полностью освобождая черный центр от связи с остальным листом.
      Два полукруга снова замкнулись, и наступила тишина. Центр вывалился из мишени и плавно спланировал на пол. В центре листа чернела вырезанная окружность с рваными краями.
      Роман оторвался от окуляра.
      - Хех… - Он не нашел подходящего слова и только махнул в сторону мишени. - Где это ты так научился?
      - До того, как Януш польстился на россказни о шикарных зарплатах в полиции, он тянул суровую армейскую лямку, - улыбаясь, сказал Батура. - Но он тебя поразил?
      - Ну так, самую малость… - Роман уже пришел в себя. - А где ты служил? - спросил он у Бека.
      - Спец-комендатура при генеральном штабе. Слышал про такую? - Бек выщелкнул пустой магазин из пистолета.
      - Нет. - Роман покачал головой. - Не слыхал.
      - Это немудрено, - улыбнулся Батура. - Служат они там скучно, кино про них не снимают. Даже форму носят обычную, ни тебе форсу, ни эмблемушечек красивых. Да, Бек?
      - Увы. - Бек изобразил глубокую скорбь. - Внешний вид на общих основаниях.
      - Вот. - Батура назидательно подчеркнул свои слова жестом. - Потому и ютятся эти неприметные парни в тени, вдали от славы мирской…
      - А чем они занимаются? - Роман вопросительно посмотрел на троицу.
      - Занимались мы тем, что охраняли разные секретности от коварных шпиёнов и диверсантов. - Бек запрятал свой арсенал под пальто.
      - И у вас там все так стреляли?
      - Ну, все - не все, но были экземпляры.
      - А наш инструктор в академии говорил, что с двух рук стрелять - это баловство.
      - Да он прав, в общем, - хмыкнул Бек. - Научить очень сложно, а толку не так уж много. - Кто с собой будет два пистолета таскать? Тем более что, если наткнешься на автоматчика, он тебя и без всяких тренировок по скорости перещеголяет. В стрельбе ценится эффективность, а не стремление к прекрасному.