Глава 8

– Я принесла тебе поесть, Ги, – входя, сказала Ухура.

Мартэн не только не удосужился ответить, но даже не повернул головы. Вдохновенно он играл на синтезаторе. Его длинные изящные пальцы еще проворнее забегали по двойному ряду клавиатуры, извлекал из инструмента немыслимые по сложности аккорды.

Девушка подошла ближе и попыталась еще раз привлечь внимание музыканта:

– Ги, я прошу тебя…

– Я хорошо слышу, – недовольно буркнул Мартэн, не оборачиваясь. Его внимание было поглощено замысловатой пляской точек, лучей и кривых на большом дисплее электронного синтезатора.

– Ты должен поесть, иначе непременно попадешь в медицинский отсек «Энтерпрайза» и будешь потерян для экспедиции, – настаивала Ухура.

– Извини, дорогая, но мне не до еды. Кажется, я кое-что обнаружил…

– Что? – Ухура отставила в сторону поднос с тарелками.

– Пойдем, – Мартэн поднялся со стула и, взяв девушку за руку, повел ее к пляжу. Маэстро выглядел крайне возбужденным, он говорил, задыхаясь, словно ему пришлось пробежать за удачей мили три:

– Если я прав, то вон там расположилась большая группа «певцов», – Мартэн показал на близлежащие скалы. – Скоро они запоют. И я должен быть в это время там.

– Почему?

– Потому что я стал кое-что понимать.

– Я рада за тебя, Ги, – разволновалась Ухура, тщетно пытаясь скрыть любопытство.

– Извини, что говорю загадками. Помнишь, Чоу и Донован накануне доложили о странном поведении рыбы?

– Да.

– Так вот, я прогнал их записи через синтезатор. Я ввел задание для компьютера многократно проанализировать пленки, надеясь, что рано или поздно сумею раскусить природу языка аборигенов. Выяснилось, что примерно в то же время, когда Донован и Чоу наблюдали за буйством рыбы, детеныши начали очень ритмичную и согласованную песню. Это было совершенно непохоже на их обычные импровизации. За мгновение до этого дружно, как по команде, замолчали взрослые тайгетяне. Тогда я задумался над этим и обнаружил закономерность: странное молчание взрослых повторялось через равные промежутки времени. Точно через двенадцать часов.

– И что же это, по-твоему, означает?

– У меня возникли кое-какие соображения, но доказательства можно найти только там, – Мартэн вновь выразительно посмотрел на сверкающие скалы. – Как насчет прогулки наверх?

– Согласна. Но как ты себя чувствуешь? – спросила Ухура с тревогой всматриваясь в осунувшееся, вытянутое лицо маэстро.

– Я сумею вскарабкаться туда. Мысль о том, что я стою на пороге великого открытия, придает мне силы.

Столь смелое утверждение вызвало у девушки обоснованные сомнения, однако она предусмотрительно оставила их при себе. Ей не хотелось ссориться. Ни к чему любимому человеку сейчас распылять остаток своих сил.

Ухура внимательно всмотрелась в подножие горы и увидела россыпь крупных камней, по которым, словно по лестнице, можно было подняться к верхним гротам. Задача, конечно, не из легких, особенно если под рукой нет специального альпинистского снаряжения, но вполне возможная. Она пошла первой, тщательно проверяя устойчивость каждого камня и выступа в круто идущей вверх стене. Слава Богу, что Ги Мартэн невысок и тщедушен – тяжести таких здоровяков, как Спок или капитан Кирк, не выдержала бы эта импровизированная лестница.

Через пятнадцать минут они достигли первого грота. Ухура ухватилась за острый выступ и, подтянувшись на руках, неожиданно встретилась глаза в глаза с взрослым тайгетянином, томно растянувшимся на ровной, словно стол, площадке. Он неторопливо пережевывал огромную рыбину, хвост которой торчал из ритмично двигавшейся пасти. Девушка уже так привыкла к равнодушной невозмутимости этих существ, что была немало удивлена, когда взрослый «певец» при ее появлении перестал жевать и даже обнаружил некоторые признаки беспокойства.

– Ухура, либо поднимайся дальше, либо спускайся вниз! – подгонял Мартэн.

Девушка проворно взобралась на площадку и протянула музыканту руку. Мартэн с благодарностью принял помощь и после нескольких неудачных попыток, наконец, перевалился на маленькое плато. Внезапно приступ кашля сотряс его тело. Горло сжалось спазмом удушья, на щеках появился болезненный румянец. Сидя на корточках, Мартэн держался за горло, отчаянно борясь с неожиданным приступом.

Тайгетянин тем временем продолжал изумленно рассматривать непрошеных гостей. Лишь когда маэстро стало легче, он как ни в чем не бывало продолжил трапезу.

– Это то, что ты ожидал увидеть? – подавив тревогу, спросила Ухура и показала на кучу рыбы.

– Да.

Девушка села на каменистую почву недалеко от тайгетянина, обхватила колени руками и принялась наблюдать за аборигеном.

– Донован уже сломал голову, пытаясь понять, как взрослые умудряются существовать, никогда не выползая из своих гротов.

– Он, конечно, будет очень расстроен, когда услышит разгадку этой тайны, – усмехнулся Мартэн.

– Судя по всему, ты знаешь, как это им удается? Ты считаешь, что существует связь между «песнями» тайгетян и исчезнувшей рыбой? – поинтересовалась Ухура.

– Есть несколько гипотез, но все они требуют доказательств. Нет пока ни одного звука, ни одной фразы, значение которой я мог бы определить наверняка. Мне еще не за что зацепиться. Это все равно, как пытаться понять язык, имея за душой лишь сотню слов, но не имея представления ни об их значении, ни о грамматике. – Мартэн надолго замолчал, уставившись на бескрайний океан. – И все-таки дело не безнадежно, – продолжил он спустя несколько минут. – По крайней мере, нам известно, какие действия сопровождаются определенными последовательностями звуков. Теперь… теперь нужно установить, как одни фразы и пассажи этих «песен» связаны с другими.

– Ты намерен вернуться? – разочарованно протянула Ухура.

Игнорируя вопрос подруги, Мартэн с опаской заглянул в грот.

– Неужели мы умудрились взобраться сюда? – изумился он.

– Боюсь, что так. Спуститься вниз будет труднее.

– Ты так обреченно об этом сказала, словно собираешься остаться в скалах до конца жизни.

Ухура усмехнулась и, взяла возлюбленного за руку.

– Мы можем связаться с «Энтерпрайзом» и попросить выслать за нами шаттл.

– Может, вот так и тайгетяне доставляют рыбу в горы, а транспорт прячут в гротах? – то ли шутя, то ли серьезно предположил маэстро.

– У тебя очень богатое воображение, дорогой. Наши сенсоры и сейсмодатчики давно зафиксировали бы подобные маневры.

– Нельзя же все понимать так буквально, – посетовал Мартэн и, вытянув ноги, положил голову на колени Ухуре.

– Это издержки профессии. Мои служебные обязанности не оставляют места подобным фантазиям, – заметила девушка, с нежностью перебирая, пальцами темные локоны возлюбленного.

– В таком случае нужно сменить профессию, эта иссушает твою душу.

– Не знаю, не знаю. Посмотри, сколько возможностей открыл перед тобой Звездный Флот!

– Не так уж и много, – возразил Мартэн, поглаживая Ухуру по груди. – Может, тебе в самом деле уйти со службы и заняться чем-нибудь более мирным?

Ухура не была готова к подобному разговору. Сарказм, звучащий в словах музыканта, когда он говорил о ее карьере офицера Звездного Флота и о самом флоте, больно ранил ее сердце. Девушка не представляла себе жизни без привычной дисциплины, без верных товарищей, ей всегда приятно было ощущать себя частичкой мощной организации. У нее была цель, вершины, до которых тянуться и тянуться. Как можно изменить однажды выбранному делу? Ради чего? Бросить все ради этого забавного, своенравного, пусть и талантливого человека? Кроме стенаний, капризов и нравоучений она пока ничего от него не видела. Вдруг и Ги Мартэн – обычный мыльный пузырь, которых вокруг пруд пруди?

В тайных мечтаниях Ухура видела себя никак не меньше, чем капитаном боевого корабля. Такое вполне вероятно. Или действительно бросить все к чертям? Вся ее жизнь до сих пор была посвящена служению Флоту и Федерации. Но это ли главное для женщины? Судьба капитана корабля, да и вообще офицера горька и незавидна. Пример тому – капитан Кирк. В жизни этого человека одна отрада, и имя ей – «Энтерпрайз».

«Может, со мной и вправду что-то не в порядке? – подумала Ухура. – Среди мужчин я просто превращусь в «синий чулок». Неужели моя жизнь так и пройдет внутри этой горы металла и пластика? Остается только выяснить, кто кого больше любит: я «Энтерпрайз», или он меня.

А как же дом, очаг, дети? Способна ли я пожертвовать непритязательным счастьем ради карьеры? Или в моем сознании ложные цели поменялись местами с истинными?»

Очнувшись от размышлений, Ухура поймала на себе взгляд Мартэна. Оказывается, все это время он не сводил с нее глаз. Она молча провела кончиками пальцев по щеке возлюбленного.

Девушка вдруг вспомнила свою первую встречу с маэстро. Как повлиял на него Звездный Флот с его суровым бытом и трудовыми буднями? Да никак! Ги Мартэн скоро вернется к своей гражданской жизни, праздной и бесшабашной. Все так же его будут осаждать толпы экзальтированных поклонниц, стреляющих глазками. Да как она могла усомниться в правильности выбранного пути?!

Посмеявшись над своими наивными мечтаниями, Ухура склонилась к губам возлюбленного, позволяя сжигавшему ее огню вырваться наружу. Очень нескоро Мартэн выпустил ее из объятий.

– Откровенно говоря, дорогой, я ни за что не поверю, что ты можешь предложить мне что-то стоящее, – подзадорила Ухура.

– А почему бы и нет?

– Потому что ты не можешь позаботиться даже о самом себе. Что же тогда говорить о других.

– А мне и не нужно заботиться о себе. Вокруг меня всегда множество людей, которые, поверь, готовы просто извести меня своим вниманием.

Неожиданно он сел и, зачерпнув горсть мелких камней, кинул их вниз.

– К сожалению, мне придется присоединиться к их числу, как только мы вернемся, – улыбаясь, заявила девушка, вынимая переговорное устройство. – Доктор Маккой рекомендовал тебе отдохнуть. Думаю, он не имел в виду занятия альпинизмом.

– Что ты собираешься делать? – встревожился Мартэн.

– Попросить, чтобы из лагеря за нами прислали транспорт.

– Я способен самостоятельно вернуться в лагерь, – твердо заявил маэстро.

– Конечно, способен. Зато я не желаю кубарем скатиться к подножию этих скал.

– Тогда почему мы не воспользовались транспортом, чтобы взобраться сюда? – подозрительно спросил Мартэн.

– Потому что мы не знали, куда именно нам нужно. А сейчас сканеры легко определят наши координаты, и катер снимет нас с плато.

– По-моему, ты всерьез решила относиться ко мне, как к ребенку.

Ухура вздохнула, но выключила передатчик, так и не связавшись с лагерем. После долгого молчания она погладила Мартэна по щеке и неожиданно сказала:

– Дело в том, маэстро, что ты не очень здоров. Поэтому я не могу не заботиться о тебе. – Она убрала руку и отвернулась:

– А сейчас… спускайся. Этим ты заставишь меня замолчать.

– Ах, мадам «Звездный Флот», – трогательно смирился Мартэн и обнял девушку, – ты все время заставляешь меня подняться над своим дурным характером, Ладно, вызывай шаттл. Я обещаю, что лягу в постель сразу же, как только мы вернемся в лагерь. – Он посмотрел на всеми забытого тайгетянина, который продолжал свою трапезу. – Интересно, их женщины так же несносны, как наши?

Словно поняв, о чем его спрашивали, тайгетянин шумно вздохнул и затянул негромкую заунывную песню.

– Без сомнения, такие же. Слышишь, как печально он поет? Будто ищет спасения в музыке, – ответил за аборигена Мартэн.

Ухура вновь достала передатчик и бросила на музыканта колючий взгляд:

– Я уверена, что и Кали и любая тайгетянская женщина подтвердили бы, что, самцы, лишь создают проблемы в жизни.

Если бы капитан Кирк мог слышать Ухуру, он, наверняка, не согласился бы с ее утверждением. После рапорта Спока о бесчинствах охотников он немедленно, послал в Центр требование о признании тайгетян разумными существами и сейчас с нетерпением ждал ответа.

Спок задержался на борту корабля для проверки приборов. В конце концов он был вынужден признать, что лейтенант Мендес права: странные расхождения в структуре ландшафта были вызваны феноменом искривления пространства-времени, а не поломкой аппаратуры. Озадаченный, он нашел капитана в комнате для отдыха и предложил сыграть партию в шахматы.

Удобно расположившись в кресле, Кирк равнодушно наблюдал, как первый офицер бережно поднял пешку и осторожно передвинул ее на одну клетку вперед. Выслушав рапорт Спока, капитан поймал себя на мысли, что не может сосредоточиться. Последнее время отсутствие всегда невозмутимого вулканца странным образом отражалось на настроении экипажа. Кирк вдруг вспомнил слова Элит Кивер: «Спок ничей. Он сам по себе. Таким он был, таким и останется всегда». Кирк тогда согласился с ней, это мнение полностью совпадало с его собственным.

– Значит, мы ни на шаг не приблизились к подниманию языка тайгетян? – задумчиво спросил он, делая рокировку.

– К сожалению, должен с вами согласиться. Мы уже много знаем об их физиологии, но до сих пор не можем разгадать странное устройство их общества и понять смысл «песен».

– Так может мы зря пригласили мистера Мартэна? – засомневался капитан.

– Я бы так не сказал, – развеял его сомнения Спок. – Я до сих пор верю, что ключ к разгадке лежит в «песнях», а Мартэн знаком с этой материей как никто другой. – Поморщившись, первый офицер поставил шах. – Недавно произошел странный случай: когда от рук охотников погиб тайгетянин, его предсмертный крик просто потряс всех. А мистера Мартэна так просто хватил, сильнейший удар. Бедный музыкант свалился без чувств на землю. Такое впечатление, что между ним и этими существами есть какая-то невидимая связь.

– Но люди не обладают телепатией.

– Согласен, – продолжил Спок. – Но, видимо, мистер Мартэн – редкое исключение. Этот случай заставил меня вспомнить о телепатии. У меня зародилось подозрение, что часть тайгетян владеет экстрасенсорным воздействием. Если это так, то я мог бы использовать свои врожденные, как у многих вулканцев, способности.

– Честно говоря, Спок, я терпеть не могу ваши упражнения медиума, особенно на малоизученных планетах. Кто знает, чем это может обернуться? Давайте все же придерживаться традиционных методов изучения, пока их возможности еще не исчерпаны.

– Как скажете, капитан.

Внезапно раздался зуммер селектора:

– Капитан Кирк, вас вызывает Центр.

– Спасибо. Я поговорю из командного отсека.

– Извините, капитан, но согласно статье 5 раздела 301 Кодекса, раса не может быть квалифицирована как разумная без всестороннего ксенологического изучения. «Энтерпрайз» не в состоянии провести такое исследование, поэтому ваше требование отклонено.

На прощание толстомордый чиновник на экране вежливо кивнул. Изображение погасло.

– И это все? Ради пустой отговорки мы прождали десять часов? – вскочил с места Кирк. – Я сообщил в своем рапорте, что еще никто не изучал планету! Что же теперь делать? Какие же глупцы сидят там!

– Значит, у нас связаны руки?

– Вы знаете это лучше меня, Спок, Что ж, придется еще раз попытаться убедить Гаррисона.

– Капитан, – раздался из селектора голос Т'зеелы. – С вами хочет поговорить командир «Клотоса».

– Соедините, лейтенант.

На экране появилось изображение капитана клингонов.

– Кирк, несколько ваших соотечественников творят на планете безобразия, – без всякого вступления заявил Кор.

– Мне известно об этом, капитан, – спокойно ответил Кирк. – Мы с мистером Споком как раз обсуждали, как поступить в сложившихся обстоятельствах.

– Пока вы рассуждали, моя жена попыталась кое-что предпринять. К счастью, я вовремя был предупрежден, и мне удалось вызволить ее из весьма щекотливого положения. Кали очень переживает из-за убийств тайгетян. Она считает, что избиение аборигенов может привести к плачевным результатам для всех нас.

– У нее есть какие-нибудь доказательства?

– Я спрашивал ее, но она говорит, что это всего лишь интуиция.

– Где вы сейчас находитесь, Кор?

– Внизу, на планете. Я подумал, что пора самому взглянуть на эти странные существа.

– Мы с мистером Споком последуем вашему примеру. Давайте встретимся в нашем лагере через час, попробуем решить этот вопрос на месте.

– Хорошо. Мы придем.

Вокруг Мартэна собрались все члены экспедиции. На дисплее синтезатора колонки цифр сменялись цветными диаграммами и графиками. Виртуозная работа маэстро вызывала у присутствующих возгласы одобрения и даже восхищения.

– Кажется, мы чуть не пропустили важное событие, – заметил Кирк, выходя из шаттла.

– Да уж, стоит поторопиться, – согласился Спок.

– Что у вас за суматоха? – заинтересованно спросил капитан, с трудом продвигаясь по вязкому песку.

– Это все мистер Мартэн! – зачарованно, с гордостью в голосе ответила Чоу.

– Ну, положим, удалось не все, – скромничая, поспешил ответить маэстро, упреждая вопросы капитана. – Пока я лишь сумел объединить отдельные «песни» в единое музыкальное целое. К сожалению, мне до сих пор непонятен смысл сказанного, вернее пропетого.

– Это уже кое-что, – подбодрил Спок. – Если вы уловили алгоритм грамматики, то не за горами то время, когда постигнете и смысл «песен».

– Не могу согласиться с вами. В составе их мелодий есть незарегистрированные звуки.

– Я считал, что компьютер может самостоятельно заполнить пробелы, – предположил Кирк. Он заметил Кора и Кали, молча стоящих поодаль.

– Я задал синтезатору специальную программу, – пояснил Мартэн. – Но проблема не в том, что отсутствуют некоторые части. Это больше похоже на то, как если бы из симфонического оркестра исчезли некоторые инструменты. Например, пришло время вступать фаготу, но фагота нет. Общий мелодический рисунок продолжается, но музыкальная ткань, в создании которой принимает участие весь оркестр, вдруг становится дырявой.

– Что вы такое говорите? – недоумевающе спросил Кор, протискиваясь к синтезатору.

– Я считаю, что проблема в охотниках, – упростил свое объяснение Мартэн. – Если кто-то дал залп из фазера по моему оркестру, спалив флейтиста, двух скрипачей и трубача, в результате тема будет звучать, но не так, как ее задумал композитор.

– Значит, я была права, – сказала Кали, с упреком посмотрев на мужа. – Охотников необходимо остановить.

– Да, теоретически ты права, однако способ, который выбрала, мало подходит в сложившихся обстоятельствах, – улыбнувшись, Кор провел рукой по горлу. – Так охотятся на ксентарских кошек.

Ничуть не смутившись, Кали с вызовом посмотрела на мужа:

– Видно, только женщины поняли всю опасность, исходящую от этих головорезов. Если вы и дальше будете смотреть на убийства тайгетян сквозь пальцы, дискутировать и искать оправданий, то действовать придется нам. Не так ли, Ухура?

– Безусловно, – поддержала клингонку представительница воинственного африканского племени банту, с осуждением глядя на Кирка.

Тот, в свою очередь, сочувственно подмигнул Кору:

– Да, вам не позавидуешь, капитан.

– Я люблю, когда мне бросают вызов, – невозмутимо ответил клингон.

– Что ж, раз нам недвусмысленно дали понять, что мы теряем авторитет, – полушутя заметил Кирк, – то мы должны поддержать наших дам.

– Верное предложение, капитан, – отозвался Кор.

– Офицеры Регсдейл и Линденбаум, поручаю вам укротить охотников.

– Есть, сэр.

– Не хотите ли присутствовать, капитан Кор?

– С удовольствием, – улыбнулся клингон. – Но меня смущает то, что в вашей компании я окажусь в меньшинстве. С вашего позволения, я возьму с собой одного охранника.

– Да, разумеется, – согласился Кирк. Капитан клингонов связался со своим лагерем и отдал несколько распоряжений.

– Ну а вы, Спок? – обратился Кирк к первому офицеру.

– Я предпочитаю остаться и понаблюдать за работой мистера Мартэна. Все ждут, не дождутся, когда он схватит тайну за хвост.

– Это будет историческая минута, – сообщил Мартэн с самодовольством в голосе.

Через некоторое время бесшумно приземлилась транспортная капсула клингонов, из которой вышел необыкновенно красивый мужчина.

– Канди, капитан крейсера «Гордость Империи», – представил вновь прибывшего Кор.

Знакомясь с землянами, Канди вежливо кивал, а Ухуре подарил дьявольскую улыбку записного обольстителя. Медленно, даже как-то торжественно он поднес руку девушки к губам и поцеловал ладонь.

– Я не имел ни малейшего представления, что земные женщины так чертовски красивы, – расщедрился, на комплимент Канди.

– А я не знала, что клингонам известно, что такое флирт, – парировала Ухура и встала рядом с Мартэном.

Канди последовал за ней и, к неудовольствию маэстро, бесцеремонно облокотился на синтезатор.

– А скажите-ка, миледи, – продолжил разыгрывать из себя Дон-Жуана клингонец, – не случилось ли вам захватить с собой свежие любовные романы? Если вам не жалко расстаться с ними на время…

– Канди, – вмешался Кор, – сейчас не время докучать людям дурацкими просьбами.

– Ладно. Поговорим как-нибудь в другой раз, – разочарованно вздохнул молодой повеса и нехотя поплелся за старшим офицером в сторону пляжа.

– Пусть вояки чешут свои кулаки, – бросил в сердцах Мартэн, обеими руками обнимая Ухуру и Чоу за талии. – А я лучше останусь и займусь женщинами.

– Вот настоящий герой, – иронично похвалила Ухура и поправила прядь на лбу маэстро.

Регсдейл уверенно вел товарищей к лагерю охотников. Неуклонно продвигаясь вперед как танк, он легко вытаскивал ноги из песка. Казалось, ему не терпелось намять Гаррисону бока. Кирк также спешил, и по тем же причинам. Рутина научных исследований была ему не по нутру. Душа капитана требовала активных действий и приключений. Кирк с удивлением понял, что рад конфликту с охотниками, которых необходимо приструнить. Их появление оживило будничную работу экспедиции.

Оглянувшись, капитан увидел, что приотставшие клингоны о чем-то оживленно переговариваются. В очередной раз он пожалел, что не знает их языка. Молодой Канди что-то яростно доказывал Кору, который согласно кивал в ответ. Кирку очень не хватало Спока с его потрясающей способностью проникать в мысли и предугадывать ход событий. Капитан был уверен, что между Кором и его коллегой существуют серьезные разногласия.

Размышления Кирка прервал Регсдейл. Остановившись, охранник протянул руку в направлении ближайшей скалы.

– Вон там они и устроили свой лагерь, – сообщил он. – Я несколько раз обследовал эти места и знаю, что охотники никогда не выставляют охраны. Так что мы возьмем их без лишнего шума.

– Мистер Регсдейл, мы – не диверсанты в тылу противника, – предупредил Кор. – Я уверен, что Гаррисон согласится с убедительными доводами.

Офицер безопасности покачал головой и снисходительно улыбнулся:

– Если вы так миролюбивы, то займитесь земледелием. У меня есть обширное поместье на Тумбольте-Два, в самом центре галактики.

– Благодарю, Регсдейл. Ваши остроты не смешны, – рассердился Кирк и, обращаясь к Кору, предложил:

– Ну что, нанесем визит Гаррисону и его товарищам?

– Они получат большое удовольствие, Кирк. Эти недоноски чуть не убили мою жену и должны ответить за это. Я не рассчитался с ними раньше, потому что считал вашей заботой поведение граждан Федерации. Насколько я слышал, вам так и не удалось научить их изящным манерам.

– Будьте начеку, – предупредил Кирк, когда группа обогнула скальный выступ. – Нам не нужны жертвы, поэтому оружие применять лишь в крайнем случае.

Все пятеро охотников оказались в лагере. Они мирно устроились вокруг походного обогревателя и, попивая кофе, рассматривали добытые кристаллы. По сигналу Кирка офицеры окружили лагерь, однако оживленное движение не ускользнуло от внимания хозяев. В одном из незваных гостей Гаррисон узнал Кора.