– А я-то думал… что ты любишь меня, – неожиданно протянул Мартэн тоном обиженного ребенка.

– Я сплю с тобой, – поправила его Ухура. – Не осложняй мне жизнь своими эмоциями. Ты не женщина. И даже если бы я любила тебя, это еще не основание относиться ко мне, как к половику для вытирания ног.

Мартэн обиженно надул губы и опустил глаза. Глубоко вздохнув, он наконец приступил к укладыванию вещей в большой полевой ранец.

– Не забудь свое лекарство, – напомнила Ухура.

– Ах, да, – спохватился Мартэн и достал из шкафа упаковку с таблетками.

Небрежно швырнув ранец к дверям, он сгреб с пола одежду и исчез в ванной. Через несколько минут музыкант стоял перед Ухурой полностью экипированным.

– А это возьмешь? – спросила девушка, показывая на разбросанные по комнате нотные листы.

– Нет. Они просто подвернулись мне под руку. Обычное дело при истерике, – признался Мартэн, виновато посмотрев на Ухуру.

Легкая улыбка тронула ее губы.

– Ладно, как тебе угодно. Нельзя объять необъятное.

В ожидании Ухуры и Мартэна Кирк не находил себе места. Увидев маэстро, он готов уже был разразиться гневной тирадой, однако сдержался и оградился лишь недовольным взглядом. Капитан дал инструкции лейтенанту Кайлу, занявшему место за пультом управления десантного шаттла. Ухура оглядела помещение транспортного отсека, где собрались члены научной экспедиции, и удивилась тому, что вместо знаков различия лишь узкая золотая полоска красовалась на рукаве белоснежной парки каждого из участников высадки.

– Все готово, сэр, – доложил лейтенант Кайл, закончив последние приготовления. – Мы ввели в программу координаты приземления – на самом берегу океана возле скопления детенышей «певцов».

– Прекрасно, лейтенант. Предупредите нас, если увидите, что аборигены проявляют признаки враждебности и агрессии, – ответил Кирк, забираясь в люк. – Отправляйте грузовой модуль с оборудованием сразу же после того, как мы приземлимся.

– Есть, сэр.

Спок, Ухура, Мартэн, Скотти и Чоу, молодая хрупкая китаянка, заняли свои места в десантном шаттле. Лейтенант Донован погладил гриф своей гитары и закрыл дверь тамбура. Ему и еще троим сотрудникам службы безопасности предстоит спуститься на поверхность Тайгеты-Пять сразу за исследовательской группой.

Наделавшие столько шума тайгетянские «песни» донеслись до землян еще до того, как они ступили на поверхность планеты. Казалось, звуки проникают в самую душу, вызывая у слушателей необъяснимый трепет. Даже не имеющему музыкального слуха Кирку было ясно, что человеческое ухо воспринимает лишь часть звуковых волн. Строгая гармония мелодий свидетельствовала о несомненной разумности «певцов». Слушая эти странные песни, капитан не мог отделаться от мысли, что до полного совершенства в хоре не хватает одного-двух голосов.

Несколько минут никто не мог сдвинуться с места. Музыка, необыкновенная и чарующая захватила людей. Они долго стояли, в благоговейном волнении слушая волшебные звуки, пока Спок, лишенный сантиментов, не включил полевой сканер. Очнувшийся Мартэн шагнул вперед, но едва не упал, оступившись в зыбучем песке пляжа. Музыка настолько захватила маэстро, что он, казалось, совсем оторвался от реальности. Если бы стремительно бросившаяся на помощь Ухура не поддержала его, то Мартэн скатился бы с песчаного бархана.

Над головами исследователей распростерлось странное серебристо-серое небо без единого облачка. Бесконечный пляж: протянулся до самого горизонта. Зеленовато-голубые волны сердито обрушивались на берег и с недовольным шипением откатывались назад, оставляя на песке морские дары – пищу для похожих на птиц существ, стаями круживших над пляжем. Свежий бриз трепал волосы.

– Святой Иисус! – воскликнул Скотти, застегивая капюшон парки. – Если эти бестии будут петь круглые сутки, то черта с два мы здесь уснем!

– Похоже, что так и будет, мистер Скотт, – ответил Спок. – Но, думаю, мы привыкнем к этим звукам уже через пару часов.

– Смотрите, капитан! – закричала Чоу. – Они явно проявляют к нам интерес!

Взгляды исследователей обратились к нелепому нагромождению скал в сотне ярдов, рядом с которым на узкой полоске пляжа нежились около тридцати тайгетянских «певцов». Все они дружно повернули головы в сторону непрошеных гостей. Поведение существ говорило о том, что своим появлением люди прервали какую-то их игру: детеныши создали две параллельные линии одна напротив другой. Через какое-то время они успокоились, умерили свое любопытство, и игра возобновилась. Выглядело это так, словно одна линия старалась перепеть другую. Через равные промежутки времени юные «певцы» менялись местами с парой из противоположной команды, и все повторялось сначала. Виртуозный свист, шипение и жужжание разносились на много миль кругом. «Песня» не умолкала ни на минуту. Иногда существа бросали тревожные взгляды на людей, но затем вновь отдавались своей странной игре.

Подойдя поближе, исследователи услышали еще один стройный мощный хор голосов, доносившихся сверху, где в скалистых гротах и узких расщелинах прятались взрослые «певцы».

– Похоже, детеныши уже предупредили родителей, – высказала предположение Ухура.

– Но никакого эффекта, – заметил Мартэн, приставив ладонь козырьком к глазам. – Они совершенно не обращают на нас внимания. По-моему, просто подпевают малышам.

– Поведение детенышей кажется более разумным, – покачав головой, сказал Спок. – То, что взрослые игнорируют наше появление, говорит о том, что у них полностью отсутствует чувство опасности. А это не свидетельствует о разуме.

– Вовсе не обязательно, – опроверг слова первого офицера Кирк. – При первых признаках опасности низшие животные начинают проявлять беспокойство, порой даже впадают в панику. Те же, кто могут перебороть страх, имеют силу воли, чтобы встретить врага лицом к лицу и оказать сопротивление – весьма разумные и высокоорганизованные существа. Например, люди, вулканцы или те же клингоны. Я мог бы продолжить, но вы, безусловно, поняли, о чем я говорю.

– Значит, вы полагаете, что, не удостаивая нас вниманием, тайгетяне проявляют признаки разума? Возможно, они не считают нас своими врагами?

– Именно. Видимо, так и есть на самом деле.

Внезапно над головой исследователей раздалось характерное жужжание шаттла, и через несколько минут к группе присоединились лейтенант Донован и трое охранников службы безопасности.

– Лейтенант Кайл просил связаться с ним, когда вы выберете место для лагеря, капитан, – обратился Донован к Кирку. – Он рекомендовал найти место на одном из горных плато, чтобы неожиданный шторм не застал группу врасплох.

– Спасибо, лейтенант, мы обязательно учтем советы Кайла.

Пройдя сотни три ярдов, исследователи нашли подходящее место – закрытую со стороны моря каменными выступами высокую площадку, похожую на большое птичье гнездо. Вскоре прибыл и транспорт с оборудованием. Когда лагерь был обустроен, Кирк удовлетворенно заметил:

– Здесь можно прожить годы, не боясь никого и ничего. Остается лишь возвести ограждение по периметру.

– У меня такое ощущение, что рядом с нами все время витает какая-то опасность, – сказала Ухура.

– Ну, если учесть, что у нас над головами все время кружат два клингонских крейсера, – улыбнулся Кирк, – плюс странный феномен искривления пространства-времени и соседство с непонятными существами, то чувство опасности не покидает меня ни на минуту.

Детеныши внимательно наблюдали за тем, как пришельцы распаковывали научное оборудование и ставили ограждение по периметру лагеря. Временами в «песнях» маленьких тайгетян появлялись истерические нотки, иногда их голоса почти затихали, и тогда особенно отчетливо звучал хор взрослых, украдкой поглядывавших на землян из верхних гротов.

– По-моему, они решили, что мы замышляем что-то против их родителей, – доставая синтезатор, заметил Мартэн после особенно пронзительного крика одного из детенышей.

– И, похоже, они озадачены тем, что мы до сих пор не лезем на скалы и не убиваем взрослых, – добавила Ухура, помогая музыканту снять чехол с инструмента. – Они ведь привыкли к тому, что люди охотятся. Других они просто не видели.

– Может, после того как они поймут, что мы не причиним им зла, наконец, приблизятся к нам? Я бы начал составлять звуковой словарь тайгетян, используя синтезатор.

Убедившись, что для безопасности лагеря сделано все необходимое, Кирк подошел к Ухуре и Мартэну.

– Кажется, они убедились, что у нас нет плохих намерений, – сказал он. – Интересно, как там наши клингонские друзья? Собираются они высаживаться или нет? Но пусть не думают, что мы позволим им убивать этих доверчивых животных.

– Боже мой! Да кому могло прийти в голову обижать таких милых детенышей?! У кого поднимется на них рука? – возмутился Мартэн.

– То, что эти зверушки трогательные и милые, клингонов занимает меньше всего, – рассудительно заметила Ухура. – Капитан, вспомните триббалов.

– Ради Бога, не напоминайте мне о триббалах, – воскликнул Кирк. – Будем надеяться, что они не будут так жестоки к тайгетянам.

– А что это за история? – заинтересовался Мартэн.

– Да, вам не мешало бы ее послушать, – согласилась Ухура, беря маэстро за руку. – Я попозже расскажу вам.

– Ладно, друзья, давайте займемся делом, – вмешался Кирк, поглядывая на пляж. – Вполне вероятно, клингоны скоро появится, и я хочу, чтобы к тому времени в лагере были приняты все меры безопасности.

– Вы предполагаете, что нам грозит опасность? – забеспокоился Мартэн.

– Сейчас, может, и нет, маэстро, но я всегда готов встретиться с ней, – на ходу бросил Кирк, направляясь к выходу из лагеря.

– Что-то настроение капитана не внушает мне особого доверия, – шепотом признался Мартэн.

– Не важно. Именно его интуиция часто спасала нам жизнь.

Кали бережно достала бластер из кобуры, повертела его в руках и засунула обратно. Затем ловким движением пристегнула кобуру к ремню. Кора всегда удивляла артистичность и та особая грациозность, с которой его жена обращалась с оружием.

Несмотря на обманчивую хрупкость, Кали была умной, хорошо натренированной и воинственной. Удивительно, но факт: она считалась одним из лучших стрелков в имперском флоте. С трепетом в сердце Кор наблюдал за ловкими движениями женщины. Он чувствовал, что с каждой минутой она влечет его все больше. С трудом подавив в себе желание, капитан флагмана клингонов с сожалением подумал, что напрасно включил Кали в состав экспедиции на Тайгету-Пять.

Словно прочитав мысли мужа, она бросила через плечо:

– Жаль, что мне придется отлучиться.

– Мне тоже жаль, любовь моя, но я вынужден послать тебя, чтобы ты присматривала за Кварагом и Йеннасом.

– Если что-то и готовится, то оно произойдет здесь, на корабле. Мне не нравится, что ты останешься с Карсулом один на один.

– Я усмирю Карсула. А если не сумею, то твое присутствие мне не поможет.

– Но, по крайней мере, я была бы с тобой.

– Дорогая моя, они не окажутся столь великодушны, чтобы дать нам умереть вместе. Тебя они пощадят.

– Знаю. Это-то меня и беспокоит.

– Иди ко мне, – тихо позвал Кор, протягивая к жене руку:

Кали медленно приблизилась, Кор обнял ее за плечи и потянул к кровати. Нежно целуя шелковые волосы жены, он с наслаждением вдыхал ее запахи.

– Мне очень не хочется рисковать тобой, любовь моя, но необходимо, чтобы кто-то наблюдал не только за членами экипажа, но и за людьми. Я знаю, что от тебя получу только правдивую информацию.

– Но группой высадки командует Квараг. Именно он должен ежедневно посылать тебе рапорт.

– Правильно. Но ты будешь передавать мне сообщения каждый вечер по закрытому каналу прямо сюда, в мои личные апартаменты.

– Но твои недоброжелатели могут подслушать эти передачи.

– Ну и пусть. Пусть Карсул чешет затылок. Может, твои сообщения выведут его из равновесия, он не выдержит и окончательно раскроется…

– Пусть они догадываются о характере моих сообщений. Держи их в неведении, – посоветовала Кали, отбрасывая назад копну черных волос. – Разделяй и властвуй – это должно стать твоим правилом.

– Если мы когда-нибудь окончательно сойдем на берег, это станет правилом нашей семьи, – рассмеялся Кор, снисходительно позволив жене подергать его за роскошные усы.

– Ты совершенно невозможен, – улыбнулась Кали, но я тебя никогда не оставлю. Неужели до конца экспедиции мы так и не встретимся? Или ты появишься на планете?

– Думаю, что хотя бы один раз я все же спущусь на поверхность. Хочу лично взглянуть на тайгетянских «певцов».

– Ты в самом деле считаешь, что разгадка феномена скрывается где-то на Тайгете-Пять?

– Не знаю. Но раз федералы послали туда экспедицию, то я должен считаться с этим. Не мешает понаблюдать за их действиями. Стратегия, дорогая.

– Нет, политика, дорогой, – передразнивая Кора, возразила Кали. – А сейчас я должна идти. – Поцеловав мужа, она соскочила с кровати. – Я свяжусь с тобой в полночь.

Кор тоже поднялся, расправляя под поясом складки туники:

– Я провожу тебя до транспортного отсека. У меня найдется для тебя еще пара минут.

Члены экспедиции уже толпились в шлюзе. Кор подошел к офицеру, ответственному за высадку.

– Федералы уже внизу? – поинтересовался он.

– Да. Приземлились двадцать минут назад.

– Отлично. Высадитесь в полумиле от их лагеря.

– Есть, капитан.

– Кор, – вмешалась Кали, – разумно ли это? Ты создашь лишь ненужное напряжение.

– Пусть понервничают. В последнее время земляне стали слишком дерзкими.

– Разделяй и властвуй? – напомнила Кали.

– Вот именно.

Члены экспедиции заняли свои места в шаттле. Кор обнял жену за плечи и заглянул ей в глаза:

– Вернись живая и с удачей, – шепотом попросил он.

– Непременно, – пообещала Кали. – Тебе я желаю того же: живой и с удачей.

Подтолкнув ее к люку, капитан дал приказ стартовать. Кали казалась маленьким хрупким цветком в окружении рослых клингонов. Люк с шипением закрылся, зажужжали зуммеры, замигали индикаторы на пульте управления, и шаттл покинул крейсер. Тяжело вздохнув, Кор направился к капитанскому мостику. Он чувствовал острое одиночество, все его мысли были о ней, о его Кали. Она должна вернуться целой и невредимой.

Ну а пока… главное – сохранить хрупкое перемирие, с таким трудом установленное между людьми и его воинственно настроенными подчиненными. «Если же я потерплю поражение, – подумал капитан, – то не слишком буду горевать о своей должности. И Карсул это увидит. В конце концов, у меня есть Кали». Сталкивался ли когда-нибудь Кирк с такими проблемами? Сомнительно…

– Капитан, смотрите! – закричал Скотти, указывая рукой на отдаленные вспышки огней. – Шаттл клингонов!

Регсдейл, Брентано и Линденбаум – офицеры службы безопасности – мгновенно выхватили фазеры и заняли оборонительные рубежи. Спок выронил из рук рюкзак, а Ухура включила передатчик:

– Клингоны, лейтенант Кайл, – торопливо сообщила она. – Внимательно следите за ситуацией и будьте готовы принять нас на «Энтерпрайз», если обстановка накалится.

Мартэн нервно обвел взглядом охранников, затем посмотрел на Кирка и Спока, с тревогой наблюдавших за маневрами клингонов, на судорожно сжимающего в руках фазер Скотти и, наконец, на Ухуру. Красивое шоколадное лицо девушки помрачнело в предчувствии опасности.

– Вот та компания нравится мне куда больше, – Мартэн махнул рукой на тайгетянских детенышей, которые несколько осмелев, приблизились к лагерю.

– К сожалению, мы не всегда сами выбираем друзей, – заметила Ухура. – Почему ты не идешь в укрытие?

– А ты?

– Я могу позаботиться о себе. Сейчас я должна находиться здесь.

– Тогда я тоже останусь.

– О, Ги! Ну почему ты вечно споришь? Я-то готова ко всему – это моя работа. Но тебе здесь делать нечего.

– А ты, моя дорогая, постоянно принимаешь в штыки все, что бы я ни делал. Кто дал тебе право командовать мной?

Взгляды их встретились, и внезапно клингоны показались обоим далекими и второстепенными.

– Извини, Ги, – проговорила она, наконец. – Я действительно перешла границы. Я не должна была лезть к тебе с советами.

– Какая ты утонченная леди, – Мартэн погладил девушку по щеке. – Так мне остаться или спрятаться в укрытии?

Ухура с благодарностью посмотрела на музыканта. У нее не было ни малейшего желания продолжать препирательства.

– Думаю, можно остаться. Раз никто не начал тут же палить, можно надеяться, что и дальше все обойдется.

– Но ведь мы заключили перемирие с клингонами.

– Святая простота! – воскликнула Ухура. – Главный закон жизни клингонов – отсутствие всякого закона. У них нет ни малейших представлений о честности, порядочности и долге.

– Откуда я мог знать, – признался Мартэн, наблюдая за группой из пяти угрюмого вида мужчин и стройной черноволосой женщины, приближающихся к лагерю. – Меня всегда возмущал тот факт, что Звездный Флот требует все большие и большие бюджетные ассигнования.

– Начинаешь прозревать? – с легкой иронией поинтересовалась Ухура. – Теперь понимаешь, зачем нужны мы?

По сигналу Кирка она и трое охранников спрятали оружие. Клингоны остановились и с удивлением стали рассматривать тайгетянских детенышей, расположившихся у самой кромки берега. Те встретили новых чужестранцев ответными, полными любопытства, взглядами.

Остановившись на приличном расстоянии, один из клингонов миролюбиво помахал рукой и прокричал:

– Приветствую вас, капитан Кирк! Я – капитан-лейтенант Квараг, командир научного сектора на «Клотосе».

– Добро пожаловать на Тайгету-Пять, командир, – дружелюбно улыбнувшись, ответил Кирк.

– Вы уже считаете планету своей, раз приветствуете нас в качестве гостей? – растянул губы в злой улыбке, больше похожей на волчий оскал, Квараг.

– Ни Империя, ни Федерация не могут претендовать на право владеть этой планетой. Тайгета-Пять – обитаемый мир, и самим жителям решать, кого они хотят видеть своими союзниками.

– Жителям планеты?

– Да. Тем, которые вокруг нас.

Квараг присвистнул от удивления:

– Вот этим животным?

– Разумным существам, – в свою очередь поправил Кирк.

– Если это очередной трюк федералов в надежде завладеть планетой…

– Это не трюк, – невозмутимо сказал Спок. – Тайгетянские «певцы» наделены сознанием. У них очень сложный, пока не доступный нашему пониманию язык. Одно это уже заставляет считать их разумными.

– Мой первый офицер, командир научного сектора мистер Спок считает, что между тайгетянами и феноменом искривления пространства-времени существует прямая связь, – добавил Кирк.

– Ну, это мы уже слышали, – вмешалась Кали. – Но я представить не могу, что здесь может быть связь.

Земляне удивленно рассматривали хрупкую клингонку. Женщины на кораблях Империи были большой редкостью. Лишь однажды экипажу «Энтерпрайза» удалось увидеть жену Канга, одного из офицеров. Мара была высокой и угловатой, с суровым, словно высеченным из камня лицом.

Кирк привык думать, что таковы все клингонские женщины, но сегодня его постигло приятное разочарование – Кали была красивой, изящной и выглядела даже беззащитной. Ее золотистая кожа отливала матовым блеском и походила на старинный фарфор. Смущенная пристальным взглядом капитана клингонка потупила глаза, в свою очередь из-под опущенных ресниц рассматривая Ухуру.

– Вы имеете в виду их песни? – неожиданно спросила Кали, махнув рукой в сторону скал.

– Почему вы так решили? – заинтересовался Мартэн, сделав шаг навстречу клингонке.

– Я не уверена, но что-то в этих звуках кажется мне загадочным. Похоже, что если бы я могла что-то изменить в своем мозгу, то поняла бы их смысл. Я чувствую, что они говорят о… ну… как бы это выразить… о многом, – закончила она запинаясь.

На лицо Мартэна набежала тень, казалось, он старается понять, что имела в виду клингонка.

– Вы очень проницательны, – похвалил Кирк, сверкнув глазами.

Лицо капитана осветилось той обезоруживающей улыбкой, какая бывает только при встрече с особенно красивыми женщинами. – Очевидно, смысл заключен в самих мелодиях, – продолжил Кирк. – Вот почему мы включили в состав экспедиции одного из лучших композиторов Федерации мистера Ги Мартэна.

Кали вежливо кивнула. Стоящий рядом Квараг нахмурился. Судя по всему, клингоны не были готовы ни к научным исследованиям, ни к сотрудничеству.

– Ладно, – мрачно пробурчал Квараг. – Мы разгадаем эту тайну, используя собственные методы.

– Не сомневаюсь, – вежливо согласился Кирк и изменил тему. – Где вы собираетесь расположиться?

– Вон там, – ответил сердитый клингон, показывая на высокую седловидную скалу. Оттуда лагерь землян просматривался, как на ладони.

– Очень смышленые, верно? – шепнул Регсдейл Брентано.

– Пусть подглядывают, – равнодушно ответил светловолосый охранник. – Но лучше бы они все же удалились мили на три-четыре. Что-то мне не нравится перспектива жить с ними по соседству.

– Помолчите! – рявкнул Скотт. Он перехватил недовольный взгляд Кирка и догадался, что клингоны слышали перешептывания охранников. Смутившись, офицеры службы безопасности умолкли.

– Мы разобьем лагерь и завтра приступим к работе, – заявил Квараг.

– Можете использовать наше оборудование, – предложил Кирк. – Чем теснее будет наше сотрудничество, тем быстрее мы решим проблему.

– Не думаю, что в этом возникнет необходимость, – неожиданно вмешался молчавший до этого клингон, презрительно скривившись. – Сомневаюсь, что мы можем научиться чему-либо полезному у федералов.

– Не будь дураком, Йеннас, – одернула его Кали. – Наша основная задача – выяснить причины возникновения феномена и, по возможности, устранить их.

– Кто командует экспедицией, вы или я? – призвал к порядку Квараг. – Не лезьте не в свое дело.

– Ты знаешь, кто стоит за мной, – огрызнулась Кали.

– То, что ты спишь с капитаном, еще не дает тебе власти надо мной, презренная женщина, – заявил Йеннас. – Знай свое место!

Кирк незаметно подмигнул Споку. Затем он шагнул вперед и взял Кали за руку. Клингонка отшатнулась, вспомнив, очевидно, многочисленные истории, которыми ее пичкали в детстве: о страшных пытках в застенках Федерации, о кровожадности и коварстве землян и об их лагерях смерти.

– Не бойтесь, мы не причиним вам зла, – успокоил женщину Кирк.

– Мой муж Кор говорил, что вы отличаетесь от этих землян.

– То же самое я могу сказать о нем.

– Мы немедленно приступаем к устройству лагеря, – громко объявил Квараг, оттирая Кали от Кирка и пытаясь взять ситуацию под свой контроль.

– Нужна ли вам помощь? – поинтересовался Кирк, несколько обескураженный скандалом среди клингонов.

– Нет, нам ничего не нужно от вас, – прошипел Квараг. – Идем, Кали.

Группа клингонов послушно потянулась следом за своим командиром вдоль узкой полоски пляжа. Казалось, тайгетянские детеныши почувствовали флюиды зла, исходившие от воинственно настроенных гостей: молча они расступились перед чужаками. Проводив клингонов нежно-голубыми глазами, юные тайгетяне сомкнули свои ряды, вновь затянув нескончаемую песню.

– Какая красивая женщина, – восхищенно присвистнул Спок, поймав заинтересованный взгляд капитана.

– Да, очень. Удивительно только, что она здесь делает.

– Вам кажется это подозрительным?

– Затрудняюсь ответить. Можете называть это как угодно, но в их рядах что-то не так, – рассудительно заметил Кирк.

– Не дает ли это нам определенное преимущество? – спросил подошедший Скотти. Щелкнув пальцами, Кирк ответил:

– Трудно сказать. Иногда лучше держаться подальше от драки, даже если дерутся враги. Что ж, будем смотреть в оба.

– Найдется ли у вас для меня несколько минут или вы при исполнении служебных обязанностей, мадам «Звездный Флот»?

Ухура отодвинула трикодер, подняла голову и сердито посмотрела на Мартэна:

– Я ведь просила тебя не называть меня так.

– Сейчас ты такая официальная и недоступная, что это имя как нельзя кстати.

– Я занята, а не официальна. Вот эти трикодеры нужно настроить и установить по всему периметру лагеря. Они очень чувствительны и анализируют любую информацию в радиусе ста миль вокруг, а затем передают ее на «Энтерпрайз».

– Я потрясен! – всплеснул руками Мартэн и картинно рухнул на сверкающий пляж. Зачерпнув пригоршню песка, он слегка разжал пальцы и стал наблюдать, как сыплется тоненькая струйка. Вздохнув, Ухура подошла к маэстро и присела рядом с ним. Взяв руку Мартэна, она сдула с нее последние песчинки и прижала к своей щеке.

– У твоих капризов есть веская причина или это просто тренировка артистического темперамента, чтобы не потерять форму? – голос ее был мягким и снисходительным.

Лицо музыканта залилось краской:

– Прости. Ты, должно быть, устала от моих выходок.

– Бог мой! – воскликнула девушка, слегка улыбаясь. – Я забыла, что ты серьезно болен, дорогой. Это, конечно, извиняет тебя.

– Я понял, что вел себя глупо, – рассмеявшись, признался Мартэн. – Только, пожалуйста, не теряй бдительности – приступы еще повторятся.

– Я в этом уверена. Ну, так в чем дело?

Лицо маэстро погрустнело, и он уселся, скрестив ноги по-турецки.

– Мне все надоело. Я чувствую себя бесполезным. Все заняты: устанавливают оборудование, обустраивают лагерь, организуют охрану и лишь я путаюсь у всех под ногами, как ненужный хлам, – пожаловался он.

– Просто сегодня уже поздно начинать анализ «песен» тайгетян, – утешала Ухура музыканта. – Как только мы закончим с лагерем, сразу перейдем под твое руководство. Если кто здесь и незначителен, так это мы. Только тебе под силу разгадать тайну этих «песен», а мы лишь помощники гениального композитора.

– Ты обладаешь удивительной способностью дать человеку почувствовать то, что он нужен, дорогая.

Ухура поднесла руку маэстро к губам и нежно поцеловала.

– Спасибо, – едва слышно прошептала она и тут же вскочила. – Подожди чуть-чуть, сейчас я приведу себя в порядок.

– А потом?

– Потом мы могли бы прогуляться.

– Великолепно. Я хочу ближе познакомиться с этой планетой, почувствовать ее, – признался Мартэн.

– Так же и я. Но сначала пойду предупрежу Спока.

– Офицеру связи нужно разрешение, чтобы пойти прогуляться с кавалером?

– Не забывайте, что в полумиле отсюда лагерь клингонов, кроме того, планета нам совершенно неизвестна.

– Ладно, ладно… Сдаюсь, – шутливо вскинул вверх руки маэстро. – Я сам поговорю со Споком.

Ухура направилась в центр лагеря, пытаясь подавить волнение. «Чрезмерная привязанность к этому капризному и непредсказуемому человеку не доведет меня до добра, – рассудительно подумала она. – Но сейчас… лучше прогнать эти мысли».

Девушка надеялась, что Спок не станет возражать против прогулки. Мартэн что-нибудь придумает. Скажет, например, что ему необходимо прослушать ночные песни тайгетян и сравнить их с утренними, для того чтобы решить, как наиболее эффективно использовать аппаратуру.

Интересно, что же такое группа детенышей на пляже: детский сад, школа или случайное скопление животных? И о чем поет их хор? В конце концов Ухура пришла к выводу, что это скорее школа. Она обратила внимание, что детеныши на пляже принялись выкапывать в песке ямы и прятались в них на ночь. Работа сопровождалась веселым щебетанием, посвистыванием и оживленной возней. Казалось, ветер шевелит серебристо-белую траву.

Наконец, показался Мартэн. Он быстро семенил мелкими шажками, смешно вытягивая ноги из песка.

– Спок сказал, что мы должны вернуться через тридцать минут, – сообщил он, выдыхая клубы пара.

Ухура решила, что с заходом солнца температура упала до нуля по Цельсию. Она разочарованно протянула, услышав решение первого офицера:

– Всего-то полчаса?

– Да. Мне показалось, что ему не понравилось наше отсутствие ночью. Солнце почти зашло.

Прикрыв глаза, Ухура любовалась живописным тайгетянским закатом. В прощальных лучах редкие облака окрасились в густой оранжевый цвет, а океан из зеленовато-голубого превратился в золотисто-красный. Впервые с момента высадки людей пейзаж перестал быть однообразным серебристо-белым. Эти перемены показались девушке добрым знаком. Не желая растрачивать время даром, она повесила трикодер на плечо и, взявшись за руки, влюбленные побрели вдоль пляжа. С любопытством поглядывая на двуногие существа, тайгетяне, однако, не выказывали ни малейших признаков страха. Проходя мимо детенышей, Ухура и Мартэн обратили внимание, что некоторые из них энергично кивают головами.

– Они в самом деле разумны, – заметил Мартэн. – Ну, ни дать ни взять: говорят нам «добро пожаловать».

– Мне тоже так кажется.

– И как только бюрократы Федерации могли занести их в разряд животных?! Когда я думаю о том, что алчные охотники подкрадывались к этим беззащитным существам и убивали их без зазрения совести, мне так и хочется разрядить свой фазер в тупого чиновника!

– А откуда ты знаешь про охотников? – удивилась Ухура.

– Одной моей подружке как-то отчаянно захотелось украсить себя кристаллическими «слезами». Прежде чем согласиться потратить кругленькую сумму, я кое-что выяснил.

– И купил ей украшение?

– Нет. Мне показался отвратительным и варварским способ их добычи.

Беседуя, путники миновали гряду больших валунов и обнаружили на песке несколько плотно утрамбованных тропинок, ведущих вверх.

– Похоже, эти дорожки ведут к взрослым тайгетянам, – предположил Мартэн.

– Вполне возможно. У нас есть еще немного времени, может быть, отправимся по одной из них и выясним, куда она нас приведет?