– Нет проблем, – с азартом ответил Кирк. – Вот только зарядим фазеры…

– Дьявол! – выругался Регсдейл, отпрыгивая в сторону. Луч бластера с шипением расплавил песок у его ног. Бросив поднос с тарелками, офицер безопасности в два прыжка добрался до ближайшего укрытия. Мартэн, самозабвенно игравший для группы тайгетянских детенышей, молниеносно нырнул под синтезатор. Спохватившись, что опасность угрожает его драгоценному инструменту, маэстро на четвереньках пополз к палатке, надеясь, тем самым, отвлечь внимание врагов.

В это мгновение раздался предсмертный крик тайгетянина. Мартэн хотел было броситься на помощь маленькому другу, но осторожность возобладала, и он продолжил путь в укрытие. Не добравшись до палатки трех ярдов, он почувствовал острую боль в груди. Скорчившись за большим камнем, он хватал ртом воздух, пытаясь успокоить бешено колотившееся сердце.

Среди детенышей началось движение. Забавно подпрыгивая, двое приблизились к Мартэну. Тот обхватил малышей, один из которых оказался его любимцем, за шеи и мягко, но настойчиво потянул в свое убежище. Печально взвизгнув, детеныши с благодарностью ткнулись мордочками в бок композитора.

Луч бластера тем временем гулял по пустынному лагерю. Спок искал нападающих, одновременно выслушивая ворчание Маккоя по поводу коварства и двурушничества клингонов.

– Проклятые дикари! – не унимался доктор. – Я знал, что капитан совершает большую ошибку, доверяясь этим варварам. И что это Джим так сошелся с ними?

– Доктор, – сердито прервал Спок. – Раз уж у вас нет личного оружия, то не могли бы вы для пользы дела связаться с «Энтерпрайзом» и поставить капитана в известность о нашей веселенькой ситуации?

– Немедленно сделаю, – согласился Маккой обиженным тоном.

– Удивительно, как вы стали покладисты, – не удержавшись, буркнул Спок, посылая тонкий голубой луч в сторону большого валуна, из-за которого на мгновение выглянула чья-то голова.

Не обратив внимания на колкость, Маккой настойчиво повторял позывные. Наконец ответил взволнованный голос Т'зеелы:

– Док, один момент… Капитан… скоро…

– Джим! – закричал Маккой. – Что у вас происходит?

– Клингоны напали… мы… – слова капитана потонули в треске помех.

– Что?! Не понял, повтори, пожалуйста. Не слышу тебя!

Внезапно помехи исчезли, и голос Кирка стал таким четким и ясным, словно капитан находился в двух шагах:

– Только что мы выдержали массированную атаку. Боюсь, вы должны будете сами позаботиться о себе. Боунз, ты лично отвечаешь за маэстро. Конец связи.

– Капитан! Джим! Ответь, Джим! – кричал Маккой, стуча по передатчику.

– Прекратите делать глупости, доктор, – буркнул Спок. – Капитану сейчас не до нас.

– И что же делать?

– Сражаться. Сражаться и надеяться на лучшее.

– Вы будете драться? Не смешите меня! Откровенно говоря, я предпочел бы видеть на вашем месте кого-нибудь другого, – проворчал Маккой, припомнив случай, когда по халатности Спока шаттл «Галилео-7» вынужден был совершить аварийную посадку на Таурусе-Два.

– Мне известно, что вы сомневаетесь в моих способностях командира, доктор, но поверьте… – Спок прицелился и нажал на курок личного фазера. В то же мгновение у подножия холма раздался душераздирающий вопль. – … Все-таки я неплохо дерусь, когда меня припирают к стенке.

– Рад слышать это, мистер Спок, – сдался Маккой, горько сожалея о том, что оставил свое оружие в палатке.

Тем временем Мартэн свернулся калачиком, втянув голову в плечи и крепко прижимая к себе детенышей. Никогда в жизни он не испытывал такого страха, не чувствовал себя столь бессильным и бесполезным. Его внимание привлекли быстрые шаги, маэстро приподнял голову и увидел, как по пляжу в поисках убежища бежит Донован. Вспыхнул голубоватый луч и в ту же секунду в паре ярдов от молодого биолога взметнулся фонтан раскаленного песка. Прозвучал запоздавший на секунду хлопок, и отброшенный то ли взрывной волной, то ли страхом, Донован распластался на каменистой почве, совсем рядом с укрытием Мартэна.

Маэстро по-пластунски подполз к юноше и перевернул его на спину. Жуткая картина предстала перед глазами музыканта: на месте лица дымилось кровавое месиво. Тошнотворно пахло горелым мясом. Сжавшись в комок, Мартэн в ужасе обхватил голову руками.

Неожиданно маленький тайгетянин издал жалобный вопль и стал рыть в песке глубокую яму. Вскоре из норы виднелись лишь его испуганные голубые глаза. Новая вспышка высекла град острых осколков из прибрежной скалы. Взрывная волна подбросила Мартэна в воздух и швырнула к самой палатке. Придя в себя, он увидел выроненный Донованом фазер. Презрев смертельную опасность, маэстро решил во что бы то ни стало добраться до оружия. Ему повезло, попытка оказалась удачной.

Вертя фазер в руках, Мартэн еще раз отдал должное Ухуре, которая в совершенстве владела этим грозным оружием. От мысли, что на месте Донована вполне могла оказаться любимая женщина, в груди у него похолодело.

Когда-то в юности Мартэн увлекался охотой и много времени проводил в лесных угодьях родового поместья в Адирондаке. Он с облегчением понял, что не утратил прежних навыков. Лежа ничком на песке, Мартэн крепко сжал обеими руками фазер и стал ждать своего часа.

Вскоре на горной тропинке показалась массивная фигура клингонского офицера. Маэстро тщательно прицелился и выстрелил. Раздался истошный вопль, и клингон упал. Не веря своим глазам, Мартэн пристально оглядел местность. Противника нигде не было. Радости музыканта не было предела: после долгих лет мирной жизни, без подготовки поразить цель с первого выстрела дано не каждому.

– Это тебе за Донована! – приговаривал Мартэн, счастливо улыбаясь. – И за убитого малыша! Жаль, что Ухура не видит моего триумфа.

Кали тщетно пыталась освободиться от веревок, которыми были стянуты ее руки. Тонкий шнур больно впился в нежные запястья, причиняя женщине невыносимые страдания. Час назад в лагерь прибыл десяток охранников, передавших приказ Карсула уничтожить землян и захватить в плен Мартэна. Ей было предложено вернуться на корабль, но клингонка категорически отказалась. Провалилась и попытка Кали предупредить землян: у выхода из лагеря ее задержал бдительный Квараг. Не взирая на возмущенные протесты, охранники связали ее и бросили в штабную палатку.

Донесшийся с берега вой бластеров и фазеров заставил Кали с удвоенной энергией бороться за свободу. Но вскоре последние силы покинули женщину, из истерзанных рук сочилась горячая кровь. В отчаянии оглядев палатку, она заметила свою походную сумку. «Нож! – мелькнуло у нее в голове. – Ах, если бы добраться до ножа!».

Собрав последние силы и сделав глубокий вдох, Кали бросила тело вперед. Лишь с третьей попытки ей удалось подкатиться к сумке. Она вытащила нож и, немыслимо изогнувшись, перерезала веревки. Выбравшись из палатки, клингонка с удовольствием втянула в себя свежий морозный воздух. Теперь она свободна… но безоружна. Связывая Кали, Квараг предусмотрительно забрал ее бластер.

Убедившись, что лагерь пуст, она подбежала к сейсмоанализатору, вырвала из прибора длинный кусок тонкого провода и намотала на руку. Что ж, раз ее лишили личного оружия, придется добыть его в бою. Переведя дух, Кали побежала к лагерю землян.

Спускаясь по тропинке с холма, она прислушивалась к звукам выстрелов, пытаясь определить местоположение клингонов. Выглянув из-за скалистого выступа, она оценила расстановку сил. Совсем близко, шагах в тридцати от нее, завыл бластер. За огромным валуном Кали заметила широкие плечи одного из охранников. Осторожно ступая по камням, храбрая женщина подобралась вплотную к намеченной жертве. Находясь в двух шагах от ничего не подозревавшего клингона, она отчетливо слышала его тяжелое дыхание и сердитую брань.

Сделав петлю из проволоки, Кали вдруг засомневалась. Она, офицер имперского Флота, готовится убить себе подобного, своего сослуживца. Для чего? Правильно ли вступать в борьбу на стороне извечных врагов против соотечественников? Опустив руки, клингонка прислонилась спиной к холодной скале. Как жаль, что рядом нет Кора…

Мысли о муже придали Кали решимости. Она вспомнила, как несколько дней назад они говорили о том, что в случае победы Карсула она станет его трофеем. Если судьба вынуждает ее сделать выбор между Кором и Империей, то она однозначно выбирает мужа!

Подкравшись к охраннику, Кали накинула ему на шею проволочную удавку. Несчастный захрипел и испустил дух, даже не узнав, от кого принял столь неожиданную смерть. Покончив со своей жертвой, она схватила упавший бластер и сдула с него песок. Вскоре от ее рук пали еще двое клингонов.

Наблюдавший за странными маневрами в тылу клингонов Спок был так поражен, что даже не открыл огонь.

– Что, черт возьми, там происходит? – изумился Маккой, заметивший, как по непонятным причинам рухнули двое охранников в серебристо-черной форме.

– Не уверен, но, похоже, у нас отыскался добровольный помощник, – ответил вулканец.

– Бесспорно, кто-то атаковал клингонов с тыла. Но кто бы это мог быть? Уж не тайгетяне ли?

– Нет, конечно, – покачал головой Спок. – «Певцы» не могут постоять даже за себя. До нас ли им?

– Верно.

– Ладно, позже обсудим этот вопрос, доктор. Сейчас самое время перейти в наступление, – решил Спок, включая передатчик. – Мистер Регсдейл!

– Слушаю, сэр, – отозвался офицер службы безопасности.

– Как обстановка?

– Я в надежном укрытии. Со мной Чоу.

– Отлично. А что с Брентано?

– Я видел его пару минут назад целым и невредимым.

Удовлетворенно кивнув, Спок сменил частоту и вызвал Ухуру.

– Офицер связи слушает.

– Мистер Мартэн с вами?

– Нет, и я не знаю, что с ним, – с тревогой в голосе сообщила Ухура.

– Есть кто-нибудь рядом?

– Никого, сэр, я одна.

– Будьте наготове, лейтенант. Мы начинаем контратаку.

– Поняла, сэр.

– А как же я, Спок? – обиженно спросил Маккой.

– У вас нет оружия, док, поэтому вы останетесь в укрытии. К тому же, безусловно, вам найдется работа по специальности. Чувствую, схватка будет жаркой.

– Впервые в жизни не слышу от вас колкостей по поводу моей профессиональной пригодности, Спок.

– Лучше такой врач, чем никакого, – парировал вулканец.

– Спасибо за доверие. Постараюсь оправдать его. Когда-нибудь, я все же заставлю вас извиниться за последние слова, – проворчал Маккой, однако в глазах его светилось беспокойство за судьбу товарищей.

Безуспешные попытки вызвать Донована убедили Спока в том, что молодой лейтенант убит или тяжело ранен. Он хотел вызвать Мартэна, но вспомнил, что маэстро никогда не носил с собой передатчик. Окинув пристальным взглядом окрестные скалы, первый офицер уточняя план контратаки и четко объяснил каждому его задачу.

Переждав массированный залп клингонов, Спок подал сигнал.

– Вперед! В атаку! – прокричал он.

Земляне ринулись на штурм скал, таивших в себе смертельную опасность. Среди бегущих фигурок вулканец с изумлением увидел Мартэна, выскочившего из укрытия с фазером в руках.

– Назад, маэстро! – диким голосом заорал первый офицер. – Сейчас же назад!

Но упрямый музыкант, поддавшись единому порыву, как заправский пехотинец, зигзагами несся на врага. Однако война для него продолжалась недолго: разъяренная бесшабашностью маэстро Ухура выстрелила ему под ноги. Не ожидавший такого поворота событий Мартэн повернулся и дал стрекача в обратном направлении. Правда, оружия он не бросил.

Удобные позиций высоко в скалах давали клингонам огромный тактический перевес, но внезапное нападение с тыла внесло сумятицу в их ряды. Меткие выстрелы землян поразили еще четырех солдат, лишив противника численного превосходства. Беспорядочно отстреливаясь, клингоны отступали вверх по склону, намереваясь выйти из-под перекрестного огня.

Среди землян потерь не было, пострадала лишь Чоу, раненая в ногу шальным разрядом вражеского бластера. Ухура тут же поспешила на помощь подруге.

В это время Спок заметил на одном из скальных выступов хрупкую женскую фигурку. Прикрыв ладонью глаза от ярких солнечных лучей, вулканец узнал Кали. Клингонка ловко и грациозно, как горная козочка, прыгала с камня на камень, явно собираясь присоединиться к землянам.

– Спасибо за своевременную помощь, – поблагодарил Спок, когда Кали оказалась рядом с ним. – Если бы не ваше вмешательство, все могло бы закончиться для нас плачевно.

– Не стоит благодарности, у меня были на то свои причины…

Нахмурившись, вулканец оглядел скалы.

– Скольких же нам удалось нейтрализовать?

– Думаю, десятерых.

– Но вас же было только пять…

– Да, в научной группе, – пояснила Кали. – Остальные прибыли пару часов назад.

– А ваши крейсеры атаковали «Энтерпрайз»… – сообщил Спок, пытаясь понять происходящее.

– Это говорит о том, что мой муж больше не командует экспедицией, а перемирие нарушено.

– К сожалению, вынужден с вами согласиться. Возвращаемся в лагерь, – приказал он.

Брентано и Регсдейл перенесли раненую Чоу. Маккой обработал рану девушки и поспешил к Мартэну. Тщательно обследовав маэстро, врач нахмурился.

– С ним все в порядке? – озабоченно спросила Ухура.

– У него ни царапины. Но меня сейчас больше волнует другое…

– Начался рецидив болезни?

– Да, похоже, что так. Давайте перенесем его в палатку.

После того как маэстро уложили в постель, Спок подошел к терминалу синтезатора и стал набирать какие-то команды.

– Что вы задумали, мистер Спок? – поинтересовалась Ухура, которую Маккой прогнал из палатки больного.

– Системный блок синтезатора соединяется с центральным компьютером «Энтерпрайза». Возможно, мне удастся по сети связаться с кораблем и получить информацию о том, что происходит на борту. Я мог бы воспользоваться передатчиком, но, боюсь, это отвлечет капитана.

Подошла Кали, а за ней Регсдейл и Брентано. Офицеры службы безопасности в напряженном ожидании всматривались в дисплей, на котором появилось изображение с главного монитора «Энтерпрайза». Некоторое время все потрясенно молчали, наконец Кали воскликнула:

– Да там же три крейсера! Откуда взялся еще один?

Лицо Спока помрачнело. Набрав серию команд, он вызвал текущие данные из базы данных. По экрану поплыли колонки цифр, сопровождающиеся бесстрастным женским голосом:

– Эффективность защитного экрана упала до пятидесяти двух процентов. Мощность фазеров составляет одну треть от номинала; маневренность корабля – шестьдесят один процент, причина…

– Стоп! – приказал Спок. – Прошу информацию о том, сколько времени проработают поврежденные двигатели?

– Идет расчет… Ждите ответа… – Напряжение достигло апогея. Почувствовав тяжесть в груди, Спок знаком попросил Ухуру принести воды. Как горько было сознавать, что в то время, как его коллеги в черной бездне космоса вынуждены сражаться с превосходящим противником, он сидит на планете и ничем не может помочь им. Молодая и неопытная Мендес не готова к таким испытаниям. Капитану явно не хватает его, Спока, опыта и знаний…

В бессильной ярости вулканец с размаху ударил по корпусу синтезатора, оставив глубокую вмятину в металле. Поймав недоуменный взгляд Кали, он пожалел о минутной слабости. Его лицо вновь стало спокойным и невозмутимым.

Изображение на дисплее поплыло и сменилось полосами: «Энтерпрайз» пропустил еще один удар. Из палатки вышел бледный, дрожащий от озноба Мартэн и присоединился к коллегам.

– Я так и не понял вашей логики, – обратился маэстро к Ухуре.

– В этом нет необходимости.

– Зачем вы это сделали?

– Чтобы спасти вас.

– Они убили Донована и маленького тайгетянина, – сказал Мартэн несчастным голосом. – Я хотел отомстить.

Беззащитный вид маэстро обезоружил девушку. Ухура помнила, какой шок пережила во время короткой, но кровавой стычки с бунтовщиками на Альбирео-Пять, когда на ее глазах погиб капитан разведывательного корабля, на который она получила назначение после Академии.

Растроганная, она обняла возлюбленного за плечи и прижала его голову к своей груди.

– Я сделал все, что в моих силах, но Чоу требуется интенсивная терапия. Ее необходимо доставить в медицинский отсек, – объявил Маккой, дотрагиваясь до плеча вулканца.

– К сожалению, доктор, у нас нет такой возможности. И я не могу даже сказать, когда она появится.

– Почему? Что, собственно, произошло? – спросил Мартэн, поднимая голову.

– Как вам нравится идея закончить жизнь среди нежных тайгетян? – усмехнулся Регсдейл.

– С какой стати? – никак не мог понять маэстро.

– «Энтерпрайз» подвергся нападению, – обреченно ответила Кали. – Похоже, вашему кораблю не удастся выбраться из переделки. Талант и мастерство капитана Кирка противостоят трем крейсерам…

Услышав пессимистические предсказания, все зашикали на гостью.

– Не думаю, что нам позволят стать аборигенами на богом забытой планете, Регсдейл, – сухо возразил Спок. – Если «Энтерпрайз» погибнет, то клингоны вернутся и перебьют экспедицию.

Долго еще все тревожно стояли у дисплея, с тревогой следя за сценой сражения, пока бесстрастный механический голос не сообщил:

– Мощность двигателей упадет до нуля через девятнадцать минут семь секунд.

Капитан Кирк также был предупрежден о неотвратимой остановке двигателей. Напряженно вглядываясь в главный экран, он выстраивал в уме детали плана. Главное, выбрать наилучшую позицию для решающей атаки на корабли противника.

Огромный «Энтерпрайз» вздрогнул от прямого попадания фазерной пушки. Наполовину поврежденный экран уже не служил надежной защитой. От сильного толчка многие в командном отсеке попадали на пол, в том числе и Кор. Корабль, как раненый зверь, долго трясся в болезненной лихорадке.

– Возможно, вам стоит изменить курс, – осторожно посоветовал капитан клингонов. – Оставаться на месте очень рискованно. Вы заметили, что они все чаще попадают?

– У меня нет ни малейшего желания тратить последнюю энергию на бесполезные маневры, – сухо возразил Кирк.

– Вы хотите сказать, что у вас есть план?

– Да, Кор, – недовольно поморщившись, произнес капитан «Энтерпрайза». – У меня действительно есть джокер в рукаве.

Ему не хотелось продолжать разговор на эту тему. Замысел Кирка был очень рискованным, поэтому, услышав удаляющиеся шаги клингона, он с облегчением вздохнул. Никогда еще за всю свою карьеру капитана боевого корабля он не рисковал жизнями экипажа. Каждый раз талант и Бог приходили ему на выручку. Теперь же шанс на успех был мизерный.

Кирк знал одно: нельзя допустить, чтобы клингоны завладели тайгетянами, их феноменальными способностями. Кроме того, искривление пространства-времени подобралось к самой Тайгете, и скоро эти разумные существа погибнут от мрака и холода. Оставалось жестокое, но единственное решение: уничтожить клингонские крейсеры. Только бы удалось обмануть их, только бы их неопытные командиры бросились в азартную погоню за кораблем землян!

На экране в ореоле разноцветного сияния проплыла Тайгета-Два. Кирк глубоко вздохнул и, словно прощаясь, оглядел своих товарищей, верой и правдой служивших с ним бок о бок на протяжении многих лет.

– Мистер Зулу, – распорядился он, – уберите защиту и всю энергию направьте в двигатели. Мистер Чехов, то же самое сделайте с фазерами. Необходимо разогнать корабль до максимально возможной скорости и нырнуть за планету. Хитрость маневра в том, чтобы выйти в хвост кораблям противника.

– Но, капитан… – предупреждающим тоном начал Скотти.

Кирк жестом остановил бортинженера:

– У вас есть возражения, мистер Скотт?

– Это чудовищная нагрузка на кристаллы дилития. Они просто разлетятся к чертовой матери!

– Это уже не будет иметь значения. Инерция «Энтерпрайза» и притяжение Тайгеты-Два позволят «Энтерпрайзу» обогнуть планету и вынырнуть из-за нее, как из засады. Не забывайте о феномене, который царствует в ее окрестностях. Погнавшись за нами, как борзые за зайцем, клингоны прямиком угодят в объятия искривления пространства-времени.

Стоящий поодаль Кор с восхищением посмотрел на коллегу.

– Гениальная идея! – не удержался он.

– Все готово, сэр, – доложил Зулу.

– Принимаю управление! – объявил Кирк.

Затаив дыхание, офицеры не спускали глаз с экрана. Клингоны, совершенно сбитые с толку исчезновением защитного поля, ринулись в отчаянную погоню за «Энтерпрайзом».

– Ну же, ну! – приговаривал Кирк, подманивая противника.

«Энтерпрайз», как испуганный олень, на всех парах мчался в тень спасительной планеты. Не желая тратить энергию на корректировку курса, Кирк и Зулу провели корабль буквально над самой поверхностью Тайгеты-Два, зацепив край разноцветного полога. В командном отсеке раздались странные, похожие на тихий звон колокольчиков звуки. Вспомнив участь «Уондерласта», Кирк энергично потряс головой, пытаясь отогнать видения, хлынувшие откуда-то из глубин подсознания. Офицеры стали терять над собой контроль, как после массового отравления нервно-паралитическим газом: кто-то хохотал, другие прыгали по отсеку, как малые дети, третьи отрешенно застыли на своих местах.

Приборы запестрели всеми цветами радуги, под потолком витали духи и призраки. И вся эта чертовщина сопровождалась переливами колокольчика.

В глазах Кирка поплыл туман, предметы извивались в такт запредельной музыке, пока не превратились в размытые пятна. Капитану показалось, что его душа отделилась от тела и, взлетев к потолку, наблюдает сверху за неподвижным телом.

– Капитан Кирк, – сквозь туман донесся до него вкрадчивый голос Кора, – для меня честь быть знакомым с вами.

Через мгновение водоворот «черной дыры» поглотил «Энтерпрайз».