При звуке этого сочного баритона у Рейчел замерло сердце. Она сняла дурацкую французскую шляпку, пригладила ладонью волосы и оглянулась.
      – Розовую, – поправила она.
      Он тряхнул головой, будто не расслышал.
      – Прошу прощения?
      – Я о шляпке. Она розовая, а не алая. – Рейчел присела в реверансе. – Добрый день, лорд Брейвен.
      Он приподнял бровь.
      – Добрый день, мисс Эштон, или вы теперь носите фамилию Уэстхейвер?
      Она скорее отрезала бы себе руки, чем согласилась на это.
      – Нет. Я сохранила фамилию отца. – Он кивнул.
      – Вам тоже добрый день, мисс Мейхью. – Он поклонился Белинде. – Позвольте представить вам моих друзей, лорда Энджелвуда и лорда Вулфрэма.
      Снова последовали реверансы, поклоны, обмен любезностями. Рейчел показалось, что они ведут себя так, словно находятся при дворе.
      – Интересно, что привело вас сюда, лорд Брейвен? – спросила Рейчел. Ей и в голову не могло прийти, что он искал с ней встречи, поскольку он не мог знать, что она здесь, разве что увидел ее через окно.
      – Лорд Энджелвуд, – Брейв указал на черноволосого мужчину, – в очередной раз потерял шляпу, вот мы и пришли подобрать ему новую.
      Рейчел улыбнулась, стараясь ничем не выдать своего разочарования. Возможно, он не притворялся и поцелуй действительно ничего для него не значил. Да и не мог он ничего сказать, когда вокруг столько народа.
      – Но мы не зря потратили время, поскольку встретили вас.
      Он сказал это из вежливости, подумала Рейчел. Однако произнес это тихо, только для нее, и в голосе его прозвучали интимные нотки. Или ей это показалось?
      Впрочем, в устах графа перечисление, бакалейных продуктов тоже звучало бы интимно. Видимо, все дело было в его низком голосе и ощущавшейся в нем меланхолии, которая заставляла каждое слово звучать как вздох. Однако по выражению его лица нельзя было сказать, что ее присутствие повлияло на него так же, как его присутствие – на нее. Видимо, она придает сложившейся ситуации слишком большое значение.
      Улыбка Рейчел стала более естественной.
      – Страшно подумать, каким пустым показался бы вам нынешний день, если бы не наша встреча, – насмешливо произнесла Рейчел.
      Он слегка улыбнулся.
      – Прошу прощения, мисс Эштон и ты, Брейв. Я хочу купить пару перчаток, – сказал лорд Энджелвуд и, поклонившись, ушел.
      Рейчел огляделась в поисках Белинды. Та стояла возле конторки и ждала, когда завернут покупки. Рейчел и Брейв остались одни, насколько это возможно в переполненном людьми магазине.
      – Ну и какую же шалость мальчики запланировали на сегодняшний вечер? – поддразнила его она в попытке скрыть неожиданно одолевшую ее робость.
      Его веселое настроение как рукой сняло.
      – Виконт Чарлтон пригласил нас к себе в поместье на вечеринку.
      – Виконт Чарлтон? Разве вы его знаете? – Сама мысль о том, что Брейв и Чарлтон знакомы, показалась ей отвратительной и вызвала тревогу. Ей не хотелось относить Брейва к той же категории мужчин, что и Чарлтона, этого распутника.
      – Я его не знаю. – Судя по выражению лица Брейва, он хотел сказать что-то еще, но не сказал, а лишь пристально посмотрел на Рейчел. Она остановила взгляд на его твердых губах, таких нежных и требовательных, когда они прижимались к ее губам. Рейчел ощутила терпкий вкус шампанского, который сохранился у нее даже после того, как он ушел с балкона. Интересно, ощутила бы она тот же вкус, если бы поцеловала его сейчас?
      Он тоже пристально смотрел на ее губы, но, встретившись с ней взглядом, быстро отвел глаза. Выражение его лица стало непроницаемым.
      – Ну что ж, надеюсь, вы хорошо проведете время, – произнесла Рейчел, нарушив неловкое молчание.
      – Спасибо за пожелание, но, смею вас заверить, вечер едва ли будет приятным.
      Она нахмурила лоб и спросила, хотя и понимала, что задавать такие вопросы неприлично:
      – В таком случае, зачем вы туда идете?
      – Ради друга, – ответил он, многозначительно взглянув на нее.
      – Понятно. – Она кивнула. Видимо, кто-то из друзей попросил Брейва пойти туда вместе с ним. Возможно, речь шла о взыскании карточного долга или о чем-либо подобном. Чарлтон славился своим пристрастием к азартным играм. – Это очень благородно с вашей стороны.
      – Спасибо.
      А что, если этим другом является она? Вряд ли, предположить такое было бы большой дерзостью с ее стороны.
      Краем глаза Рейчел уловила какое-то движение. Белинда стояла у двери с пакетами в руках и с преувеличенным интересом рассматривала цыганскую шляпу. Рейчел поняла, что делает она это из вежливости.
      – Моя подруга собирается уходить. – Рейчел повесила на вешалку несколько помятую соломенную шляпку с фруктами. – Мне тоже пора.
      – Рад был встретить вас снова.
      Он сказал это искренне. В этом Рейчел не сомневалась.
      – Я тоже, – ответила девушка и направилась к Белинде. Белинда заговорила, лишь когда они сели в поджидавший их экипаж.
      – Ну, рассказывай, – потребовала она, бросив пакет на сиденье и повернувшись к Рейчел.
      – О чем?
      – Лорд Брейвен флиртует с тобой! – Она подтолкнула Рейчел локтем.
      – Не смеши меня. Граф понятия не имеет о том, что такое флирт. – Он сказал, будто встреча с ней означает, что они не зря потратили время. Любой хорошо воспитанный джентльмен сказал бы то же самое.
      Белинда сняла перчатки.
      – Ты хоть имеешь представление о том, как за ним охотятся? Тебе повезло, что он положил на тебя глаз.
      – Он не положил на меня глаз, – с досадой возразила Рейчел. Ее мать и Белинда заставили Рейчел почувствовать себя старой девой, которую пытаются выдать замуж за любого мужчину, который на нее взглянет. Не так уж она стара, к тому же не собирается выходить замуж.
      – А в городе говорят совсем другое.
      Рейчел насторожилась. В маленьком городке сплетни распространяются с молниеносной быстротой, а о ней и Брейве, похоже, болтали все, кому не лень.
      – И что же, интересно, говорят?
      Белинда лукаво усмехнулась, словно не заметив, что Рейчел расстроилась.
      – Говорят, что он спас тебя от неминуемой смерти и дал тебе одно из платьев графини.
      Боже милосердный! О них болтают слуги. Только они могли знать о платье, если не считать сэра Генри, но у того слишком многое было поставлено на карту, чтобы болтать об этом. Слава Богу, что никто не видел их с Брейвом на балконе в ту ночь, иначе им пришлось бы пожениться.
      Если она не будет более осторожной, эти слухи могут причинить ее репутации не меньше вреда, чем тот поцелуй. А поскольку она падчерица Генри Уэстхейвера, добродетель – это все, что у нее имеется.
      – Только подумай, ты могла бы стать графиней! – фыркнула Белинда.
      Застонав, Рейчел откинулась на сиденье и тут вдруг вспомнила, что оставила свою шляпку у модистки. Возвращаться за ней не хотелось. Если Брейв еще в лавке, он может подумать, что она сделала это умышленно. Уж лучше зайти за шляпкой завтра.
      – Став графиней, ты сможешь покупать себе любые наряды! – добавила Белинда, небрежно швырнув на сиденье свою модную шляпку.
      Рейчел нахмурилась. Видно, Белинда воспринимает богатство как нечто само собой разумеющееся, иначе не обращалась бы со шляпкой столь небрежно.
      – Наряды не имеют для меня никакого значения, – заметила Рейчел. – Не потому, что я их не люблю, а потому, что у меня, кроме этого, много других забот. Не забудь, моя мать вышла замуж за этого презренного типа, чтобы у меня была крыша над головой. И я поклялась освободить ее от него.
      Белинда нахмурилась:
      – Неужели ты ради этого упустишь шанс выйти замуж? – Рейчел кивнула:
      – Конечно. Даже если бы Брейвен мной заинтересовался, не знаю, правда, с чего ты это взяла, ни за что не пожертвовала бы благополучием своей матери.
      – Рейчел…
      Рейчел с такой силой сжала руку Белинды, что та охнула. Она никогда не рассказывала подруге о том, как ведет себя сэр Генри и как она боится за мать.
      – Белинда, я опасаюсь, что этот изверг убьет ее. – Глаза Белинды округлились от ужаса.
      – Силы небесные!
      – Я должна увезти ее от него. – Отпустив руку подруги, она обеими руками закрыла лицо. – Если нам удастся продержаться до моего дня рождения, я смогу заплатить за бракоразводный процесс и уехать с ней в такое место, где он ее не найдет.
      – Рейчел, безопасность твоей матери – еще один довод в пользу твоего замужества, – сказала Белинда.
      – Замужество? Какая от него польза? Это еще одно препятствие на моем пути. Как я смогу увезти мать, если буду привязана к мужу?
      – Богатый и могущественный муж может помочь тебе защитить мать, особенно если у него есть титул.
      Эта мысль приходила Рейчел в голову, когда она была моложе и мечтала о прекрасном принце, который полюбит ее, несмотря на то, что у нее нет связей и она является падчерицей одного из самых презираемых людей во всем графстве. Задолго до того, как Дэвид показал ей, что молодые люди не обязательно имеют намерение жениться, когда запускают руки за лиф платья леди.
      Она надеялась, что, когда распространится слух о ее наследстве, она, возможно, поедет в Лондон и от женихов у нее не будет отбоя. Но сэр Генри не отпустил ее в Лондон и заявил, что сам выберет ей жениха.
      А в Йоркшире был всего один прекрасный принц. И теперь он собирается на вечеринку к виконту Чарлтону. Как сказал, ради друга. Может быть, под другом он подразумевал ее, Рейчел?
      Вздор. В детстве они не были очень близки, несмотря на дружбу, связывающую их отцов. А от поцелуя девственницы он вряд ли потерял голову. Рейчел у него не первая и не последняя.
      – Белинда, никакой муж, даже самый могущественный, не сможет повлиять на сэра Генри, поскольку речь идет о его жене. Любой магистрат будет на его стороне. Единственный выход – развод. К тому же вряд ли найдется мужчина, который согласился бы жить под одной крышей с тещей. И кто поручится, что мне не попадется такой же муж, как матери. Нет уж, благодарю покорно. К замужеству я прибегну лишь в крайнем случае. – Рейчел решительно тряхнула головой, дав понять, что не желает больше обсуждать эту тему.
      – Ты единственная рассуждаешь подобным образом. – Рейчел пожала плечами:
      – В большинстве своем женщины ждут от замужества преимуществ, которые оно может дать. Что до меня, то я жду только бед.
      Белинда, улыбнувшись, спросила:
      – Ну а я что выиграю в результате замужества? – На губах Рейчел заиграла ответная улыбка.
      – Огромное состояние, великолепное поместье и мужчину, который жить без тебя не может.
      – Значит, замужество может оказаться счастливым, – игриво заметила подруга.
      – Для тебя – да. Ты влюбилась в мужчину, который сделал тебе предложение.
      – Мое поведение тогда сочли чуть ли не скандальным, – напомнила Белинда.
      Рейчел рассмеялась.
      Любовь Белинды и мистера Уинчелси взбудоражила все лондонское общество, где признавали только браки по расчету, а брак по любви считали абсурдным.
      – Мне будет не хватать тебя, когда ты уедешь, – сказала Рейчел.
      – Мне тоже, – ответила Белинда. – Обещай, что приедешь ко мне погостить.
      Рейчел кивнула.
      – Обязательно приеду, – сказала она, зная, что сэр Генри ее не отпустит.
      – Кстати, я купила тебе маленький сувенир на память, – сказала Белинда и, взяв одну из коробок, положила на колени Рейчел. Это был сюрприз.
      Рейчел с детства обожала сюрпризы. И с годами все больше ценила эти неожиданные проявления доброты и щедрости.
      Она раскрыла коробку. Там лежала розовая бархатная шляпка.
      – Ах, Белинда, у меня нет слов. – Рейчел прослезилась. – Спасибо.
      – Обещай, что наденешь ее в следующий раз, когда увидишься с лордом Брейвеном, – улыбнулась Белинда.
 
      Сцены распутства, представшие взору Брейва, заставили его десять раз пожалеть о том, что он не остался дома. Мужчины и женщины предавались любовным утехам у всех на глазах. Лишь немногие уходили в специально отведенные комнаты.
      Брейв пришел в смятение. Он невольно следил за происходящим, однако участвовать в оргии не собирался. Его бросало в дрожь при одной мысли о том, чтобы лечь с женщиной, которая только что была с другим.
      – У тебя такое выражение лица, как тогда, когда Петиция приготовила для нас то ужасное лимонное печенье, – заметил Джулиан, усаживаясь в кресло рядом с ним.
      Брейв улыбнулся. Пять лет назад младшая сестра Джулиана решила поразить друзей брата своими кулинарными талантами. С тех пор они частенько шутили, вспоминая об этом.
      – Печенье было бы великолепным, не забудь она положить сахар.
      Джулиан пожал плечами:
      – В конце концов она все же научилась печь это печенье.
      Брейв тихо фыркнул.
      – Если она осталась хотя бы наполовину такой же упрямой, как была, то я не сомневаюсь, что она теперь готовит печенье лучше, чем ваша кухарка.
      Джулиан пристально взглянул на друга и, не скрывая любопытства, спросил:
      – Зачем ты сюда приехал, Брейв?
      – Я ждал, когда ты задашь этот вопрос, – ответил Брейв, отпив из стакана. Портвейн был отличного качества. Чарлтон, несомненно, знал толк в напитках.
      – Я мог бы сказать, что нахожусь здесь, потому что давно не имел женщины. Но если говорить правду, пришел сюда ради друга.
      Вытянув длинные ноги, Джулиан равнодушно наблюдал за оргией.
      – Уж не ради ли мисс Эштон? – Брейв вздрогнул.
      – Почему ты спрашиваешь?
      Джулиан взглянул на него понимающим взглядом.
      – Потому лишь, что с тех пор, как мы сегодня встретились с ней, ты только о ней и говоришь. К тому же ты прихватил с собой шляпку, которую она забыла в лавке.
      Брейв заерзал в кресле.
      – Я подумал, что шляпка может потеряться. – Джулиан вытаращил глаза.
      – Эту потрепанную вещицу вряд ли спутаешь с новой шляпкой, да и какая леди стала бы оплакивать ее потерю.
      – Рейч… мисс Эштон не похожа на твоих знакомых леди, Джулиан. Не сомневаюсь, что она хватится этой шляпки. Едва ли у нее их много. – Он вспомнил, как восхитительно выглядела Рейчел в той алой, похоже, розовой бархатной шляпке, и пожалел, что не нашел подходящий предлог купить ей эту шляпку, хотя понимал, что такой поступок был бы в высшей степени неуместным.
      – Понятно, – сказал Джулиан. – Теперь я вижу, что мисс Эштон женщина действительно необыкновенная.
      Брейв нахмурился:
      – Ты все не так понимаешь.
      – Это не имеет значения, – уклончиво ответил Джулиан. – И все же хотелось бы знать, зачем ты пришел сюда и как это связано с мисс Эштон?
      Обычно Брейв держал при себе свои тайны, но он знал, что Джулиан не болтлив и ему можно довериться. Возможно, Джулиан поможет ему разобраться, почему женщина, которую он не видел несколько лет, и которая никогда не входила в число его близких друзей, вдруг стала играть такую важную роль в его жизни.
      – Видишь ли, отчим мисс Эштон, сэр Генри Уэстхейвер, намерен выдать ее замуж за Чарлтона.
      Джулиан рот открыл от удивления.
      – Что-о? – прошептал он. – Разве он не знает, что за человек этот Чарлтон?
      Брейв, скорчив гримасу, указал ему в дальний конец комнаты, где сидел грузный мужчина, запустив ручищу в вырез платья куртизанки.
      – А вот и сэр Генри собственной персоной.
      – Омерзительная картина, – заявил Джулиан. – Так ты здесь для того, чтобы узнать, что за человек Чарлтон, или чтобы отговорить отчима от неразумного поступка?
      – Сам не знаю, – ответил Брейв. – Думаю, все бесполезно. Сэру Генри, как видно, известно, с кем он имеет дело, а поскольку они с Чарлтоном одного поля ягоды, сомневаюсь, что удастся заставить его передумать.
      – Мисс Эштон может отказаться выйти замуж за Чарлтона. – Брейв кивнул.
      – Это ей не поможет. Сэр Генри заставит ее.
      – А что сможешь сделать в этом случае ты?
      – Не знаю, – признался Брейв с отчаянием в голосе. – Но сделаю все, что в моих силах.
      – С какой целью? – Брейв задумался.
      – Справедливости ради.
      – Справедливости – для кого? Для мисс Эштон, поскольку спасешь ее от брака с развратником, или для себя самого, поскольку отчасти искупишь свою вину перед моей сестрой?
      Брейв нахмурился:
      – О чем, черт возьми, ты говоришь?
      – Хватит сердиться. – Джулиан глотнул из стакана. – И нечего притворяться, будто не понимаешь, о чем идет речь.
      – Уж лучше объясни все толком, чтобы я зря не стукнул тебя.
      Джулиан рассмеялся:
      – Что-то не припомню, чтобы ты когда-нибудь меня стукнул.
      Гнев Брейва поутих.
      – Все бывает в первый раз.
      Посмотрев ему в глаза, Джулиан сочувственно улыбнулся:
      – Брейв, тебя до сих пор мучает то, что ты не смог предотвратить гибель Миранды.
      – Откуда ты знаешь?
      Улыбка сползла с лица Джулиана.
      – Я чувствовал то же самое. Но со временем понял, что не виноват.
      – Я любил ее, – с горечью произнес Брейв. – Я должен был найти возможность помочь ей. А я отвернулся от нее.
      – Брейв, она не хотела ни твоей любви, ни твоей помощи. Не терзай себя понапрасну.
      Брейв думал иначе.
      Они впервые затронули тему гибели Миранды с тех пор, как Джулиан и Габриэль уговорили его обратиться к врачу. Разговор об этом впервые не отозвался болью, и это озадачивало Брейва.
      Он любил Миранду, хотел жениться на ней, но она была влюблена в грума, работающего в поместье родителей. Парня прогнали, а Миранда, обнаружив, что забеременела от него, обратилась за помощью к Брейву. Уязвленное самолюбие не позволило Брейву поддержать ее в ту трудную минуту, и Миранда, не стерпев позора, покончила жизнь самоубийством.
      А ведь Брейв мог жениться на ней, дать ребенку свое имя. Единственное, что он сделал, – это помог вытащить ее тело из пруда, где она утопилась.
      И теперь Брейв решил помочь Рейчел, чего бы это ему ни стоило.
      – Неужели не помешал бы этому гаду сэру Генри выдать замуж девушку за этого развратника? – спросил Брейв, жестом указав туда, где Чарлтон распластался на софе, зарывшись физиономией в грудь одной женщины и запустив лапу под юбку другой.
      – Разумеется, помешал бы, но при этом четко определил бы мотивы, побуждающие меня поступить подобным образом.
      – Значит, защитить ее от развратника для тебя недостаточно веский мотив? – усмехнулся Брейв.
      Джулиан поднялся с кресла.
      – Если я защищаю ее от развратника по доброте сердечной – это одно дело, если преследую личный интерес – совсем другое. А то, как бы кому-нибудь не пришло в голову защищать ее от меня. Пойду-ка возьму чего-нибудь еще выпить. Не хочешь присоединиться ко мне?
      Брейв взглянул на приятеля.
      – А ты перестанешь болтать? – Ему не хотелось даже думать о том, что сказал Джулиан. Он не был готов анализировать свой побудительные мотивы.
      – Не перестану, – улыбнулся Джулиан. – Но обещаю ни слова не говорить о Рейчел Эштон.
      – И на том спасибо. – Брейв поднялся с кресла и последовал за приятелем к бару. По пути их несколько раз останавливали женщины, но Брейву удалось отделаться от них.
      Джулиан, воспевавший женщин в стихах, был не очень разговорчив, а поэтому пробормотал что-то и отправился искать Габриэля, оставив Брейва в одиночестве.
      Ему не следовало приезжать сюда, тем более привозить друзей, но он опасался, что не устоит перед искушением, напьется и примет участие в оргии.
      Давненько он не поддавался соблазну.
      Если не считать Рейчел Эштон. Его реакция на нее была нормальной реакцией мужчины, слишком долго прожившего затворником.
      Почему же он не реагирует ни на одну из окружающих его сейчас женщин? Многие красивее Рейчел Эштон, но ни у кого из них нет таких поразительных фиалковых глаз. У этой грудь пышнее, у той безупречной формы, почти у всех ноги меньше, чем у Рейчел, но ни одна не вызывает желания. Но стоило Брейву вспомнить, как грудь Рейчел натягивала ткань платья его матушки, как он ощутил эрекцию.
      Возможно, Джулиан прав? И это от Брейва надо защищать Рейчел?
      – Добрый вечер, Брейвен.
      Брейвен повернулся и увидел виконта Чарлтона с дежурной улыбкой на лице.
      – И вам доброго вечера, Чарлтон. Отличную вечеринку вы устроили.
      Чарлтон улыбнулся. Нельзя сказать, что он был уродлив или вызывал отвращение. Он был несколько тяжеловат, и ему не помешало бы почаще мыться, однако отвращение вызывали его личные качества.
      – Рад это слышать. Должен признаться, что мне показалось, будто вам здесь не нравится. Может быть, вам не по вкусу леди?
      Что-то в его игривом тоне заставило Брейва ощетиниться. Какому мужчине приятно, если кто-то усомнится в его сексуальных предпочтениях?
      – Мне больше нравится наблюдать, – ответил он и тут же понял, что это звучит двусмысленно.
      Чарлтон так сильно хлопнул его по спине, что Брейву показалось, будто у него оторвалось легкое.
      – Так вот оно что! Когда-то мне тоже нравилось. Надо было предупредить меня, старина. Наверху есть комната, где проделаны специальные отверстия, позволяющие видеть все, что происходит в соседнем помещении. Я мог бы предоставить ее вам.
      Брейв усилием воли постарался сохранить вежливое выражение лица.
      – Вы очень любезны, старина, но мне вполне удобно там, где я нахожусь. Я присматриваюсь к кобылкам, прежде чем выбрать подходящую и оседлать. – Услышь то, что он говорит, его отец, он шлепнул бы его по губам. Чарлз Уичерли воспитывал своего сына не для того, чтобы тот стал распутником, и Брейв не одобрял, когда женщин использовали только, а потом бросали.
      Возможно, именно по этой причине Миранда предпочла ему грубого конюха.
      Чарлтон расхохотался и снова хлопнул его по спине.
      – Вы правы, Брейвен, вы правы! Пусть молодая кобыла, пусть кляча, лишь бы везла меня туда, куда я хочу!
      Брейв, спрятав за стаканом гримасу отвращения, сделал глоток. Он не знал, надолго ли у него хватит терпения наблюдать всю эту мерзость, которая могла бы вогнать в краску даже римского императора.
      Чарлтон наклонился к нему так близко, что Брейв ощутил исходивший от него запах. Пахло сексом и потными ногами – убийственное сочетание!
      – Правда, я вовремя сориентировался и решил приобрести новую кобылку, Брейвен.
      Брейвен насторожился.
      – Вот как? А старую отправите пастись на травке?
      Чарлтон фыркнул и покачал головой.
      – Я собираюсь жениться. – Брейв с насмешливым сочувствием кивнул:
      – Решили обзавестись детишками, а? Не смущайтесь, Чарлтон, в конце концов, это с каждым из нас случается.
      Чарлтон вздохнул:
      – И это тоже, но я решил жениться не только ради наследников. Синица в руках лучше, чем журавль в небе, – сказал Чарлтон, вкладывая в старую пословицу какой-то загадочный смысл.
      Брейв покачал головой:
      – Я вас не понял.
      Чарлтон подошел еще ближе, и Брейву пришлось отступить на шаг, чтобы от вони не слезились глаза.
      – Видите этих женщин, Брейвен? Пришлось пригласить их из Лондона, но и там с трудом удалось набрать нужное количество.
      – Может, им не нравится сельская местность?
      – Им не нравлюсь я. – «Их можно понять».
      – Не может быть.
      – Но это правда. Ходят слухи, будто у меня извращенный вкус.
      – Ну, в этом вы не одиноки, – сказал Брейв. – У половины англичан извращенный вкус.
      – Как бы то ни было, в Лондоне остался всего один бордель, в который меня допускают, но и там далеко не все девушки желают меня обслуживать. Смекнув, что никто другой меня не обслужит, они стали взимать с меня баснословную цену.
      В голове Брейва кусочки старой головоломки вставали на свои места, образуя полную картину.
      – А жене платить не надо. Чарлтон кивнул.
      – К тому же жена не может отказать мужу.
      Значит, сэр Генри, зная все это, продает свою падчерицу Рейчел этому развратнику? Он, несомненно, запросил за нее кругленькую сумму, а Чарлтон, несомненно, рад заплатить.
      – Когда состоится это счастливое событие? – Чарлтон пожал плечами:
      – Пока точно не знаю. Но хочу, чтобы это произошло как можно скорее. Так я мог бы сэкономить деньги, – сказал Чарлтон. – Ну что ж, Брейвен, можете наблюдать сколько душе угодно. Если пожелаете, присоединяйтесь. Здесь есть, чем поразвлечься.
      Единственное, чем хотелось бы сейчас поразвлечься Брейву, – это избить Чарлтона и сэра Генри до полусмерти.
      – Спасибо, Чарлтон, но, думаю, с меня достаточно на сегодня. – Поставив стакан настойку бара, Брейвен повернулся спиной к озадаченному виконту и зашагал к двери.
      Он был намерен любой ценой, так или иначе, защитить Рейчел от этого гнусного типа.
      И вовсе не по доброте сердечной.

Глава 5