Глава 21

— Ну и как тебе? — спросила леди Розалинда.

Любуясь в зеркале своим отражением, она вертела головой, чтобы получше разглядеть экстравагантный головной убор.

Искоса взглянув на высокую голубую шляпку, украшенную огромным пучком страусовых перьев, Джейн с сомнением произнесла:

— Слишком уж она…

— Безвкусная, — договорила за нее графиня, нетерпеливо махнув рукой.

Суетливая хозяйка шляпного магазина бросилась к графине, сняла с ее головы шляпку, отнесла на витрину и тут же вернулась, держа в руках следующую.

Пока леди Розалинда разговаривала с хозяйкой, Джейн прошлась вдоль стены, где были выставлены всевозможные образцы шляпного искусства, время от времени останавливаясь, чтобы прикоснуться к шелковому цветку или пригладить ленточку.

Они с леди Розалиндой пришли в шляпный магазин, чтобы выбрать шляпку для приданого миледи. Графиня попросила Джейн ей помочь. Джейн не отважилась, сославшись на плохое самочувствие, отказаться. Леди Розалинда могла догадаться, что спать ей прошлой ночью довелось всего несколько часов, а все остальное время они с ее неугомонным сыном занимались любовью.

Прошло уже две недели с их примирения. Две недели, наполненные безудержной страстью. Итан учил Джейн доставлять ему наивысшее наслаждение и сам доводил ее до умопомрачения своими искусными ласками. Иногда он приходил в ее спальню посреди ночи, и Джейн просыпалась оттого, что ощущала его в себе, — эротический сон становился явью.

Но каждый раз, спустившись с небес на землю, Итан возвращался в свою спальню. Днем Джейн его почти не видела, и он никогда не приглашал ее в комнату в башне. Несколько раз она просила отвезти ее в городскую библиотеку или прогуляться с ней и Марианной по парку, однако Итан вежливо, но твердо отказывался. Когда им доводилось оставаться наедине, Итан всегда вел с ней легкую, непринужденную беседу, никогда ни о чем серьезном, и Джейн ему подыгрывала, мысленно убеждая себя, что все равно рано или поздно он ее полюбит.

— Миледи желает примерить эту шляпку? — послышался за спиной почтительный голос.

Джейн обернулась. Хозяйка магазина вежливо указала ей взглядом на полосатую голубую шелковую шляпку, выполненную в форме тюрбана, которую Джейн машинально сняла с крючка и теперь держала в руке.

— О Господи, нет! — И Джейн поспешно протянула шляпку графине. — Померьте вот эту.

— О! Да это как раз то, что нужно! Я знала, Джейн, что не зря взяла тебя с собой. — Радостно улыбаясь, леди Розалинда нахлобучила тюрбан на золотисто-каштановые локоны, прикрепила плюмаж из белых страусовых перьев и взглянула в зеркало, явно довольная своим видом. — Эта вещица станет украшением моего приданого. Я тебе говорила, что его светлость собирается отвезти меня на континент в длительное свадебное путешествие?

— Нет, не говорили. — Джейн озабоченно нахмурилась. — И Джанетта с вами поедет? Кто же тогда будет кормить Марианну?

Леди Розалинда весело рассмеялась и, подойдя к Джейн, ласково потрепала ее по руке.

— Ты говоришь как настоящая мать. Не волнуйся, я оставлю Джанетту здесь. Разве я могу лишить свою внучку кормилицы?

Джейн облегченно вздохнула:

— О, миледи, я так рада.

— Зови меня Розалиндой. «Миледи» звучит слишком чопорно. «Мама» — тоже не очень хорошо. Чувствуешь себя совсем старухой… — Графиня вздохнула. — Трудно поверить, что у меня уже совсем взрослый сын… Кстати, ты не забыла, что у него на следующей неделе день рождения?

— Ой, ми… Розалинда, совсем забыла! — Джейн принялась судорожно вспоминать число. — Пятого июня?

— Восьмого. За два дня до моей свадьбы с Келлишемом. — Повернувшись к зеркалу и взметнув при этом бледно-голубые юбки, графиня рассеянно добавила:

— Только смотри не покупай ему булавку для галстука. Я делаю ему такой подарок каждый год.

Джейн и не думала дарить Итану украшения. Во-первых. она не знала, что ему нравится, а во-вторых, у нее не было денег на такой дорогой подарок. Хотя Итан предоставил в ее распоряжение довольно приличную сумму на карманные расходы, не станет же она покупать ему подарок из этих денег.

Так что же подарить человеку, у которого есть все, кроме птичьего молока? Книгу? Этого мало…

И внезапно Джейн пришла в голову такая замечательная мысль, что у нее даже дыхание перехватило от радости. Она знает, что подарить Итану!

Днем, дождавшись, когда Итан уедет в гимнастический зал, Джейн незаметно прошмыгнула в его спальню, а затем устремилась к винтовой лестнице, ведущей в комнату в башне.

Сгорая от нетерпения, Джейн быстро подошла к огромному столу красного дерева. Здесь царил обычный беспорядок. Она недоуменно покачала головой. И как Итан умудряется отыскать в такой свалке то, что ему требуется? А впрочем, ей это только на руку: Итан не сможет обнаружить отсутствие нескольких бумаг, за которыми она сюда и пришла.

Джейн решила начать поиски, однако рука ее бессильно повисла в воздухе. А что, если он сейчас войдет? Она слишком хорошо помнила, в какое бешенство он пришел, когда понял, что она прочитала его стихи, что посягнула на его тайну, которую он бережно хранил от людских глаз за маской обаяния и остроумия. В том числе и от ее глаз.

«Успокойся! — приказала себе Джейн. — Пора начинать».

Сегодня Итан не будет на нее сердиться. Наоборот, обрадуется, узнав о том, что она может стать его помощницей, и наверняка похвалит за заботу.

И Джейн принялась методично рыться в бумагах, стараясь складывать их так, как они лежали. Она разбирала бумаги быстро, методично, останавливаясь лишь затем, чтобы пробежать глазами зачеркнутые строки. Она рылась в ящиках стола, стараясь найти стихи, исчезновения которых Итан не сразу бы заметил. Шуршание пергамента и знакомый запах бумаги и чернил вызывали у нее ностальгию по прошлому.

Наконец, собрав тоненькую стопку стихов, Джейн сунула ее под мышку и в последний раз оглядела стол придирчивым взглядом. Все выглядело так, как оставил Итан: и чернильница с закрытой серебряной крышечкой, и остро отточенные перья, и незажженная лампа, и разбросанные бумаги.

Выйдя из комнаты, Джейн осторожно спустилась по ступенькам и заглянула в спальню. Убедившись, что она пуста, проскользнула к себе и взялась за дело.

Из туалетной комнаты Джейн донесся тихий плеск воды.

Появилась молоденькая горничная с пустым ведерком для угля, и Итан быстро приложил палец к губам. Темные глаза девушки округлились. Тихонько хихикнув, она присела в реверансе и выскочила из спальни.

Итан неслышно вошел в туалетную комнату. На стене на вешалке висело платье из темно-янтарного газа. На ковре стояли изящные рыжевато-коричневые кожаные туфельки. На стуле лежало кучкой кружевное белье. В воздухе витал аромат пудры, духов и еще один едва уловимый запах, присущи и только Джейн.

Взгляд Итана остановился на черной с золотом японской ширме, стоявшей перед камином. Из-за нее-то и слышался плеск. Лишенный удовольствия лицезреть Джейн в ванне, Итан тихонько выругался. Но, нечаянно бросив взгляд на стоявшее на туалетном столике зеркало, радостно улыбнулся: все происходящее за ширмой было видно как на ладони.

Джейн сидела к Итану спиной и понятия не имела, что он за ней наблюдает. Прислонившись к стене, Итан не сводил глаз с жены, сидевшей в блестящей медной ванне. Вот она взяла кусок мыла и, что-то напевая себе под нос, поболтала им в воде и принялась намыливать руки. Покончив с этим, подняла руки вверх и начала смывать мыло. Распаренная от горячей воды и огня камина кожа ее розовато поблескивала Несколько темных локонов выбились из прически и лежали на спине мокрыми прядями.

Он представил себе, как длинные ноги Джейн обвиваются вокруг его талии, и снова волна желания накатила на него. Это непреходящее желание уже стало пугать его. Никогда еще ни одной женщине не удавалось удержать Итана при себе больше пары недель. Две недели совместной жизни с Джейн давно миновали, однако его страсть пока не угасла. Итан думал о Джейн постоянно. Ему хотелось все время находиться с ней рядом и не только заниматься любовью, но и разговаривать. Мысли о ней не давали сосредоточиться на любимом занятии — написании стихов, — заставляли бросить все дела и идти к ней. Так случилось и сегодня утром, когда желание увидеть Джейн оказалось настолько сильным, что Итан не смог ему противиться.

Неслышно ступая, он зашел за ширму. От неожиданности Джейн ахнула и поспешно прикрыла руками грудь — старый как мир жест. Капельки воды, словно росинки, покатились по чистой розовой коже. Но уже в следующую секунду Джейн опустила руки, и губы ее тронула улыбка.

— Это ты, Итан… Доброе утро.

В голосе Джейн чувствовался отголосок страсти, которую они с Итаном делили этой ночью.

— Ты сегодня что-то рано встала, — заметил Итан.

На лице Джейн отразилось волнение, но, бросив взгляд на панталоны Итана, она игриво сказала:

— Вы тоже, милорд.

— В наблюдательности тебе не откажешь, — ухмыльнулся Итан.

— Думаю, ты явился ко мне не для того, чтобы сказать, что уже закончил читать перевод «Топографии Ирландии», который сделал мой отец? — спросила Джейн.

— Думаю, сейчас не время обсуждать путешествия священника по средневековой Ирландии, — ответил Итан и, медленно скользнув взглядом по телу Джейн, добавил:

— А вот помочь тебе мыться я буду просто счастлив.

Джейн улыбнулась:

— Тогда потри, пожалуйста, мне спину.

Итан закатал рукава рубашки и намылил ладони. Держась обеими руками за края ванны, Джейн наклонилась, и Итан начал гладить ее мыльными руками по плечам, потом, отодвинув в сторону непокорные пряди волос, — по позвоночнику. Опустив голову на грудь, Джейн вздохнула. Такой тихий, полный чувственной неги вздох не смогла бы издать и самая искушенная куртизанка. Вскоре он добрался до груди и накрыл ее ладонями.

Соски уже затвердели, а под левой рукой исступленно билось сердце.

Итан опустил руку еще ниже, к ногам, которые Джейн уже раздвинула в ожидании его прикосновения. Нащупав пальцами интимное местечко, Итан начал медленно поглаживать его. Голова Джейн безвольно упала на его руку, дыхание стало прерывистым, и вскоре она уже достигла высшей степени наслаждения: тело ее выгнулось дугой, а по воде пошла рябь.

Тяжело дыша, Итан пытался справиться с переполнявшим его желанием. Джейн взглянула на него, и губы ее тронула мечтательная, доверчивая улыбка.

— Итан… — прошептала она и, вынув из воды его руку, поднесла ее к губам, поцеловала ладонь, после чего принялась покрывать поцелуями каждый палец.

Яростная страсть, противиться которой больше не было сил, вихрем взметнулась в груди Итана.

Он рывком вытащил Джейн из ванны и, не обращая внимания на то, что с нее стекают потоки воды, прижал ее к стене и спустил брюки. Застонав, Джейн обхватила Итана руками за шею, а ногами — за талию, и в следующее мгновение он вошел в ее бархатистое нежное лоно.

Прерывисто дыша, Джейн задвигалась ему в такт, и с губ Итана сорвался протяжный стон. Наконец он почувствовал, как Джейн, вцепившись руками в его плечи, задрожала, и, торжествующе вскрикнув, содрогнулся, давая выход клокотавшей в нем безудержной страсти.

Постепенно острота чувств прошла, уступив место удовлетворению. Итан все так же крепко прижимал к себе Джейн, а она продолжала обнимать его ногами за талию, уткнувшись лицом в мощное плечо. Такой нежности и тихой радости после занятий любовью Итан еще не испытывал ни с одной женщиной. Только с Джейн.

Джейн… Его жена… Как же они подходят друг другу!

Эта мысль потрясла Итана. Он нехотя отстранился и, придерживая Джейн за талию, подождал, пока она опустит ноги на пол.

— Ну и ну, — тихонько рассмеялась Джейн. — А я частенько задавала себе вопрос, можно ли заниматься любовью стоя.

Итану и в голову бы не пришло, что Джейн посещают такие грешные мысли.

— А какие еще вопросы тебя волнуют? — спросил он.

Джейн покраснела и отвернулась.

— Да так, ничего особенного.

Коснувшись руками ее груди, Итан стал ласково поглаживать ее.

— Нет, скажи.

Прерывисто вздохнув, Джейн подняла голову и смело взглянула на Итана сквозь полуопущенные ресницы.

— Я как-то читала одну книгу, в которой описывался восточный гарем… Горящие жаровни… воздух, насыщенный диковинным ароматом, кровать под шелковым балдахином… И я представила себя рабыней… которой предстоит заниматься любовью… с пашой…

— Значит, тебе хотелось бы побывать рабыней в гареме?

— Забудь о том, что я тебе рассказала, — засмеялась Джейн, тряхнув головой. — Все это чепуха.

— Вовсе нет, — покачал головой Итан.

И он представил себе, как Джейн, облаченная в шелка, легкой походкой направляется к нему, не сводя с него дерзких глаз. Он приказывает ей раздеться и возлечь рядом с ним на ложе, после чего, призвав на помощь все свое умение, ласкает так страстно, что она, потеряв голову от желания…

— Ты только посмотри на себя! — вывел его из задумчивости голос Джейн. — Уилсона удар хватит, когда он увидит, во что превратилась твоя одежда.

Серо-голубые глаза Джейн насмешливо блестели.

Проследив за ее взглядом, Итан ахнул. Рубашка, вся мокрая и смятая, прилипла к груди. На брюках не хватало пуговицы. Усмехнувшись, он взял полотенце.

— Самое меньшее, что я могу сделать, это наконец вытереть тебя.

Джейн довольно замурлыкала, когда он принялся промокать льняным полотенцем ее плечи, прошелся по тонкой талии, потом по правой руке, бархатистой, нежной. Повернув руку ладонью вверх, промокнул ее и стал вытирать каждый палец. Добравшись до среднего, Итан остановился: рядом с ногтем виднелось темное пятно.

— Чернила. — Он внимательно посмотрел на нее. — Ты что-то писала?

Джейн поспешно отдернула руку.

— Да, письма. И ответы на приглашения.

— Забудь о них. Мы найдем лучший способ провести время.

Итан вдруг понял, что ему и в самом деле больше всего на свете хочется проводить с Джейн дни и ночи напролет. Несмотря на то что они только что исступленно занимались любовью, страсть могла снова вспыхнуть в нем в любую секунду.

Опустившись перед Джейн на колени, Итан осторожно провел льняным полотенцем по ее груди, талии, длинным стройным ногам, бережно вытер каждый палец, после чего рука его поднялась выше, к темному треугольнику волос. Джейн прерывисто задышала и ухватилась за его плечи, чтобы не упасть.

— Итан, — умоляюще прошептала она.

— Что? — игриво спросил он.

— Я из-за тебя уже опаздываю.

Отойдя от мужа, Джейн направилась к стулу, на котором лежало нижнее белье. Итан залюбовался ее высокой, гибкой фигурой, изящной походкой, круглой попкой. Она натянула рубашку через голову, и та закрыла Итану такой соблазнительный вид.

Разочарованный, он застегнул брюки и подошел к Джейн.

— Опаздываешь? — переспросил он. — Куда это ты собралась в такую рань?

Бросив на него быстрый взгляд, Джейн отвернулась, чтобы взять корсет.

— Сначала я должна сходить в детскую, проверить, как там Марианна. Она вчера что-то хныкала, помнишь? Джанетта говорит, что ничего страшного, но я хочу сама убедиться, что малышка здорова.

— А потом?

— А потом возьму ландо.

— Зачем?

— Да так, проехаться по магазинам, — ответила Джейн, небрежно махнув рукой.

Обняв за талию, Итан поцеловал ее в шею, с удовольствием вдохнув исходящий от нее нежный аромат. И неожиданно для самого себя предложил;

— Давай поедем вместе.

— Нет! — воскликнула Джейн.

Ее горячность удивила Итана. Он впервые предлагал Джейн провести с ним день, и ее отказ был ему непонятен.

— Не «нет», а «да», — возразил он. — Правда, я собирался просмотреть кое-какие счета, но они могут подождать.

— Но ты же терпеть не можешь ездить по магазинам! Это будет ужасно утомительно и долго, поскольку мне нужно выбрать самые красивые туфли, которые я надену на свадьбу твоей матери.

— Да Бог с ними, с туфлями, — сказал Итан и притянул Джейн к себе. — Оставайся лучше дома, со мной.

На секунду прижавшись к Итану мягкой попкой, Джейн ловко выскользнула из его объятий и принялась надевать жесткий корсет.

— Нет, Итан, я не могу, только не сегодня. Кроме обувного магазина, мне еще предстоит заехать и в другие. И еще леди Розалинда просила забрать у модистки шляпку. Это самое меньшее, чем я могу ей помочь. Ты же знаешь, ее свадьба не за горами. Осталось меньше недели.

Итан раздраженно стиснул зубы. Так, значит, она его отвергает. Что ж, тем лучше. Не стоит вмешиваться в ее дела, а то, чего доброго, она начнет делать то же самое. Будет просить, чтобы он разрешил ей почитать его стихи, потом заставит делиться с ней самым сокровенным. Нет уж! Только не это!

При одной мысли о том, что Джейн будет пытаться лезть к нему в душу, Итана прошиб холодный пот. К счастью, Джейн не заметила его состояния. Она стояла к нему спиной, застегивая на шее медальон, а Итан, подойдя сзади, быстро зашнуровал ей корсет. Пальцы его коснулись теплой кожи, и он вновь почувствовал возбуждение. Это напомнило ему о том, зачем он, собственно, женился на Джейн — чтобы получать физическое удовольствие.

Сейчас он уже и не вспоминал о том, что Джейн обманом затащила его под венец, и его не возмущало, что она отняла у него свободу. Ему даже удалось найти положительные стороны в их совместной жизни. Разве плохо иметь под боком любовницу и при желании в любой момент наслаждаться ее телом? Отнюдь! И потом, Джейн оказалась приятной собеседницей и отличной матерью Марианне.

А большего, по мнению Итана, от жены и не требовалось.

Типография встретила ее тишиной, чего Джейн никак не ожидала. Горели все лампы, поскольку зыбкого дневного света, просачивающегося сквозь окна, явно не хватало для освещения помещения. В воздухе витал едкий запах типографской краски и бумаги, к которому примешивался аромат недоеденного мясного пирога, брошенного в корзинку для мусора. В дальнем конце, где стояли столы с наклонными столешницами, несколько работников колдовали над подносами со шрифтами. По всей комнате были протянуты веревки для просушки только что отпечатанных листов с текстом.

Джейн выбрала именно эту типографию потому, что понимала: маловероятно, что она встретит здесь кого-то из представителей высшего общества. Стоя у печатного станка — высокой деревянной махины, пахнувшей лаком и сажей, она окинула внимательным взглядом хозяина типографии — мужчину с бочкообразной грудной клеткой в заляпанном чернилами переднике — и показала ему мамин медальон.

— Я предлагаю вам великолепное ювелирное украшение, сэр. Цельное золото. Чудесная работа.

Посмотрев жадным взглядом на хорошенькую вещицу, хозяин недоверчиво спросил:

— А откуда мне знать, что вы меня не облапошите?

— Отнесите медальон в любой ювелирный магазин. У вас два дня до того, как я приеду сверить гранки. Уверяю вас, этого медальона за вашу работу больше чем достаточно.

— Да? Ладно, так уж и быть.

Он ловко — похоже, работа положительно сказалась на гибкости пальцев — выхватил медальон у Джейн из руки. Золото блеснуло в тусклом свете. Глядя, как любимое украшение исчезает в кармане грязного передника, Джейн почувствовала острое сожаление.

Ей было больно отдавать самую дорогую ее сердцу вещицу, хотя она предварительно и вынула из медальона миниатюру с изображением родителей. Но больше ничего ценного, того, что принадлежало бы лично ей, у нее не было.

Кроме того, ей хотелось подарить Итану что-то в высшей степени оригинальное.

Стихи лежали перед ней аккуратной стопкой, перевязанные розовой ленточкой, которую Джейн нашла в своем ящике. Переписав их красивым почерком, она вернула оригиналы на место, в комнату в башне, однако эта работа не принесла ей желаемого удовлетворения. Поразмыслив, она осторожно навела справки и приехала в типографию, хозяин которой охотно согласился отпечатать стихи и сделать книгу в тисненом сафьяновом переплете.

— А вы успеете закончить к четвергу? — спросила Джейн. — Это подарок мужу, и очень важно, чтобы книга была готова вовремя.

— Угу… Но это будет стоить дороже.

— Понятно. И прошу вас напечатать только один экземпляр. Только один. И никому эти стихи не показывать.

— Угу. — Он наклонил голову — видимо, это движение означало у него поклон — и сказал:

— Не извольте беспокоиться, миссис Мейхью. Сделаем все, как пожелаете.

Джейн кивнула, довольная тем, что удалось договориться с хозяином типографии. В целях конспирации она назвала ему свою девичью фамилию. О том, что именно ее муж сочинил эти стихи, он и понятия не имел, равно как не знал и фамилию Итана. На титульном листе будет стоять просто «Итан Синклер».

Джейн направилась к выходу из типографии, огибая груды бумаги и коробки, испытывая приятное возбуждение. Осталось всего несколько дней до дня рождения Итана, когда она вручит ему подарок — книгу его собственных стихов. Он, конечно, будет удивлен и польщен таким уникальным даром.

Любому писателю и поэту приятно видеть свое детище напечатанным. Даже ее отец, никогда не отличавшийся тщеславием, с гордостью выставлял свои печатные научные труды на каминную полку. Какой радостью светились тогда его глаза!

Такую же радость Джейн хотелось видеть и в глазах Итана. Хотелось упрочить их союз, дать понять мужу, как сильно она его любит и как прекрасно они подходят друг другу. Хотелось, чтобы он увидел в ней своего помощника и друга, а не только любовницу.

Джейн вышла на улицу. На обочине стоял наемный экипаж.

Кучер мирно дремал на козлах, а лошадка со впалыми боками пощипывала чахлую траву, выбивавшуюся из-под булыжников.

На этой улице магазины и дома стояли впритирку друг к другу, в воздухе пахло сажей и лошадиным навозом. В нижней части улицы двое рабочих сгружали с телеги мебель и заносили в дом.

Подобрав юбки, Джейн поспешила к экипажу. В ландо Чейзбурна она сюда ехать поостереглась, попросив кучера высадить ее у фешенебельных магазинов на Бонд-стрит, а потом вернуться за ней. Он хотел, чтобы с ней остался лакей, однако она твердо от этого отказалась.

Занятая приятными мыслями, Джейн не заметила открытого экипажа, стоявшего за телегой, из которого за ней с живейшим интересом кто-то наблюдал.

Глава 22

— Что-то ты сегодня весь день улыбаешься, — прошептал Итан, и сердце Джейн запело от радости.

Они поднимались по парадной лестнице особняка лорда Келлишема. Снизу, из холла с куполообразным потолком, доносился приглушенный гул голосов. Вместе с другими представителями великосветского общества Итан и Джейн были приглашены на торжественное чаепитие, устраиваемое в честь предстоящего бракосочетания герцога и леди Розалинды.

Сегодня утром Джейн забрала из типографии готовую книжку со стихами, тоненькую, в мягком сафьяновом переплете. Взяв ее в руки и перелистав страницы, Джейн почувствовала гордость за Итана, написавшего такие прекрасные стихи. Скорее бы уж наступил вечер, когда они останутся одни и она сможет вручить ему свой подарок.

— Разве? — спросила Джейн, едва удержавшись, чтобы в очередной раз не улыбнуться. — Должно быть, оттого, что сегодня твой день рождения.

— Гм… — хмыкнул Итан, подозрительно взглянув на жену. — А у меня такое чувство, будто ты что-то задумала.

— Задумала. Но пока это сюрприз. Впрочем, я уверена, тебе он понравится.

Наклонившись к Джейн, Итан прошептал, обдав ее ухо теплым дыханием:

— Если ты подразумеваешь, что я увижу тебя обнаженной, то непременно понравится.

Легонько стукнув его по рукаву сложенным веером, Джейн прошептала в ответ:

— Разве это сюрприз, милорд?

— Что верно, то верно. И тем не менее это всегда приводит меня в восторг.

Джейн нравилось, когда они с Итаном вот так непринужденно подшучивали друг над другом, однако в глубине души ей хотелось чего-то большего. Она жаждала узнать, что у Итана на сердце, хотела, чтобы он поверял ей свои секреты. Но он защищался от нее как щитом обычной пустой болтовней. Ни разу не сказал, что любит ее, а ей так хотелось услышать это…

Изобразив на лице улыбку, Джейн в сопровождении Итана подошла к дверям парадной гостиной, где стояли герцог и леди Розалинда, приветствуя гостей, поток которых, казалось, никогда не иссякнет. Они представляли собой поразительную пару: графиня, миниатюрная, с рыжевато-каштановыми волосами и тонкими чертами лица, и герцог, высокий, широкоплечий, мужественный.

— Мои дорогие Итан и Джейн, — пропела леди Розалинда, глядя на них сияющими голубыми глазами и пожимая им руки. — Как я рада вас видеть!