Святая Грета

      — Они охотятся на еретиков? — Грета вспомнила, что им говорил про это Учитель, недели три назад, как раз перед тем, как она угодила в больницу со сломанной рукой.
      Пол кивнул.
      — Иногда еретики оказывают сопротивление, — пояснил он. — И инквизиторы, несмотря на свои бронеплащи и ошейники, терпят поражение. Но, поскольку они ничего не чувствуют, шансов у них гораздо больше, чем у еретиков, которые к тому же самые обычные люди.
      — А среди техов бывают еретики?
      — Да, — снова кивнул Пол, и Грета неожиданно вспомнила казнь на Площади Милосердия.
      — Такие, понятно, еще опаснее… Инквизиторы носят длинные волосы потому, что им слишком часто приходится стричься. После рейда их обычно кладут в криоколбу, ведь к тому моменту они живут только благодаря ошейнику. А в криоколбе волосы растут очень быстро, постоянно стричься надоест…
      — И так — каждый раз? — ужаснулась Грета.
      — Ну да… Ерундой они не занимаются. На ерунду Легионеров посылают…
      — То есть их постоянно реанимируют в криоколбе? — уточнила Грета. — Должно быть, инквизиторы — редкостные отморозки…
      — Мой отец — потрясающий отморозок, — подтвердил Пол, но углубляться в эту тему не стал.
      — И почему мне нельзя на них смотреть? — спросила Грета напрямик.
      — Потому что ты — человек с запрещенными способностями, — нехотя ответил Пол. — Помнишь, что сказал Юнит? Ты — ведьма. А людям запрещается колдовать. И вообще, хватит глупых вопросов! Думайте сами, в конце концов!
      — Ты боишься, что они почувствуют это… в моем взгляде?
      — Ну наконец-то дошло! Все, Грета, довольно! Я не твой учитель по магии!
      — Я понимаю. И все равно… Они такие красивые… — она вздохнула.
      — Я слышал, в Конфедерации есть сетевые игры, где можно играть за колдуна, — проговорил Клайс, выходя из задумчивости.
      — Как интересно, — ледяным тоном произнес Пол. — И от кого ты это слышал?
      — А если я не скажу? — прищурился Клайс. — Что, будешь меня пытать? Недо-инквизитор!..
      — Если так однажды случится, я не стану тебя пытать, — ответил на это Пол. — Я убью тебя быстро, максимально безболезненным способом. Обещаю.
      — Спасибо, — поблагодарил Клайс, прекрасно понимая, что его друг говорит совершенно серьезно.
      Пол усмехнулся. Потом взял еще одну доску, сломал с громким хрустом об колено и положил в костер. Сухое тепло обволакивало, расслабляя мышцы, Грете захотелось прилечь. Она облокотилась на Клайса, повернувшись к нему спиной, и посмотрела на фреску.
      Человек с рыболовной сетью глядел на безлицего Бога с некоторым недоумением, будто не веря, что ключи от Рая достанутся именно ему. А юноша, держащий за спиной кулак, буравил Бога ненавидящим взглядом. Еще выше, на потолке, темнело пятно, практически неразличимое из-за сполохов света.
      Грета откинула голову Клайсу на колено, тогда он обнял ее и тоже посмотрел вверх.
 
      — Может, пустота — это и есть его настоящее лицо? — негромко проговорил он, его дыхание щекотало Грете шею. — Во что я не верю, так это — в Рай… Вернее, я НАДЕЮСЬ, что его нет…
      Потому что если он есть…
      Он замолчал, вглядываясь в замазанное краской лицо Иесуса.
      — Если он есть, это может быть очень страшно, — закончила за него Грета.
      — Мои лучшие друзья — еретики! — простонал Пол, сидящий по ту сторону огня, и тогда все трое рассмеялись.
 

5

      Они вышли из Фундамента и Клайс поднял воротник, а Грета забко поежилась.
      — Догоняйте! — сказал Пол и зашагал вперед. Остальные Монахи поспешили за ним.
      Снегопад прекратился. Полигон тонул в снегу, но этот снег был легким, и от подошв оставались черные отпечатки.
      — Сколько снега нападало, — заметил Бонга, гарцуя на своем велосипеде. Он был единственным, кто взял на стрелку велосипед.
      Полигон казался абсолютно зимним. Снегопад прекратился, но тяжелые тучи никуда не ушли. Еще чуть-чуть, и наступят сумерки… Собака бежала рядом с Юнитом, это был дополнительный козырь Монахов. Грета надеялась, что собака будет кусать кого надо, а не кого попало. Пол нес с собой раскладную железную трубу, Бонга — два свинцовых кастета, Алдыбей был вооружен маленьким ножом и ножом побольше, Лорди и Крэш взяли биты для лапты без правил, под стать своей комплекции, у Юнита из-за ремня выглядывала рогатка, а у Клайса был пистолет, но об этом никто не знал.
      Двигались они быстро и молча, поглядывали по сторонам. Дойдя до нейтральной полосы, замедлили шаг и остановились. Дальше была пустошь. Канава петляла, сворачивая в пролесок, а по левую руку возвышалась заметенная снегом гора щебня. И, невдалеке, над этим сугробом, возвышался ржавый ковш экскаватора.
      — Мы первые, — сказал Пол. — Я думаю, все случится здесь.
      Все посмотрели на гору. С той стороны горы на вершину поднялся незнакомый длинноволосый парень, замер на фоне темнеющих облаков. Через несколько секунд справа и слева от него появились Марек и Эни.
      — Это Бродяжий шаман, — догадался Пол. — А где же остальные?
      Клайс бросил быстрый взгляд в сторону канавы. Никого…
      — Кровью написан закон очищения!.. — с издевкой в голосе прокричал Шаман. — Без пролития крови не бывает прощения!..
      Грета и Клайс переглянулись. Бродяга цитировал “Псалом 666”. Пол вздрогнул и вперил в лицо Шамана мрачный взгляд дознавателя Святой Палаты. Пол никогда не слышал “Кодекс Эм”, но зато читал Истинную Библию. Он узнал эту цитату. Все по закону очищается кровью… И без пролития крови…
      Марек вскинул на плечо обрезок трубы. Красавчик Эни щелкнул кнопкой выкидного ножа. Шаман сунул руки в карманы и, слегка ссутулившись, пошел вниз по склону, взметая снег высокими ботинками.
      — Их что, всего трое? — недоуменно проговорил Бонга, слезая с велосипеда. — А где же остальные?
      Пол нахмурился. Что-то было не так. Грета вынула из кармана распятие, намотала на руку цепь. И поглядела на Красавчика Эни. Шаман легко побежал. Монахи расходились полукольцом, как в баскетболе. В центре — Лорди и Крэш, по краям — Алдыбей и Грета. Пол перехватил “телескоп” поудобнее. Клайс находился по ту сторону Лорди и Крэша, и Грета не могла его видеть. Она стала забирать вправо, направляясь исключительно к Эни. Шаман вклинился в толпу, и Монахи сомкнулись вокруг него. Пол побежал навстречу Мареку. Грета, улыбаясь Эни, раскручивала цепь. Красавчик ловко вертел нож в наманикюренных пальцах. Даже на разборку он приперся в кожаном плаще. Краем глаза Грета заметила какое-то движение, быстро посмотрела налево. Бонга, Лорди и Крэш кубарем катились по снегу, Клайс падал на спину, а Шаман, продолжая вертушку, начатую в воздухе, приземлялся на землю.
      — Привет! — услышала она совсем близко, и, поднырнув, шибанула Красавчика распятием по ногам.
      Он успел выбросить руку с ножом вперед, острие прошло рядом с ее ухом, оцарапав шею. Она увернулась и снова ударила цепью. Дистанция была слишком близкой, хорошего удара не получилось. Эни бил ножом снизу вверх, но оба раза ей удавалось уклониться практически в последний момент. Тогда она ударила Эни кулаком с намотанной цепью в нос и усела отскочить от ножа в третий раз. Эни явно проигрывал ей в реакции. Пока он вытирал рукавом кровь, она получила передышку. Снова стала раскручивать цепь. Теперь ему не удастся сорвать дистанцию так легко… Прямо за спиной Эни Марек, оседлав Пола, душил его, Пол пытался развести его руки в стороны.
      Эни сделал шаг, и вместе с ним — выпад, но Грета ударила его цепью по руке, нож улетел в снег. А следующий удар распятием пришелся Эни по лицу. Тот отскочил, держась за правую щеку. Из- под пальцев потекло. Когда он отнял ладонь, чтобы посмотреть на свою кровь, Грета увидела на его прекрасном лице рваную рану.
      — Хороший ударчик! — крикнула она.
      Эни жутко закричал и в прыжке сбил ее с ног. Она успела достать его распятием еще раз, пока он летел на нее, но больше сделать ничего не смогла. Они вместе упали, Грету проволокло по снегу. Мгновенно вскочив, Эни пнул ее под ребра ногой. Дикая ярость сделала его очень быстрым. Грета закрылась руками, подтянула колени к животу, но следующий удар пришелся сверху — Эни бил пяткой.
      — Сука! — орал он. — Убью!.. — и вдруг оказался на земле рядом с ней. Грета с удивлением увидела, что Шаман, заломив руку ему за спину, упирается коленом Красавчику в поясницу.
      — Отпусти! — у Эни начиналась истерика. — Пусти меня!.. Пусти!..
      Шаман повернул голову, посмотрел на Грету.
      — Почему?! — крикнул Эни. — Она хуже их всех!..
      Шаман отпустил его и оказался рядом с Гретой. Прижал ее руки к земле, выбивая из пальцев цепь. Его взгляд упал на распятие.
      — Ты дерешься ЭТИМ?!
      — Убей ее! — орал Эни. — Убей эту чертову тварь!.. Чего ты ждешь?!.
      — Ну да, — ответила Грета Шаману. — Я же дерусь с еретиками!
      — На сегодня драка закончена, — сообщил Шаман.
      — Что? — переспросила Грета. Шаман улыбнулся ей.
      — А ты посмотри!
      Он резко встал, вздернул ее вверх. Грета утвердилась на ногах, оглядываясь вокруг.
      Монахи лежали в снегу, кто где. Бонга потирал плечо, Пол тряс головой, приподнявшись на локтях. Лорди и Крэш валялись без движения. Марек, прихрамывая, направлялся к Шаману и Грете. Эни сидел на земле, прижимая к щеке окровавленный снег. Алдыбей громко стонал, держась за колено обеими руками. Юнита и его собаки нигде не было. Грета поискала глазами Клайса. Похоже, тот был без сознания.
      Она посмотрела на Шамана с удивлением.
      — Неплохо!
      — А, ты поймал ее! — обрадовался Марек, подходя. — А это что?
      Он наклонился, чтобы поднять цепь с распятием.
      — Не тронь! — Грета дернулась, но Шаман крепко держал ее. Марек подобрал цепь.
      — Это она ЭТИМ так тебя приложила? — спросил он у Красавчика, показывая ему крест. Тот не ответил.
      — Дай мне это, — попросил Шаман, забирая распятие у Марека. — Я думаю, они все уже поняли, — добавил он, возвращая Грете ее артефакт.
      — На, держи!
      — Что? — не понял Марек. — Ты отдаешь ей эту штуку? А как же Эни? А как же мой кузен? Думаешь, мы отомстили за него?
      — Ну так иди, прибей кого-нибудь, — пожал плечами Шаман. — Или ты хочешь, чтобы это сделал я?
      Грета вдруг поняла, что Шаман ее не тронет, и слегка расслабилась. Сразу же заныли ушибы.
      — Как тебя зовут? — спросил у нее Шаман, не отрывая взгляда от ее глаз.
      Марек в сердцах плюнул и пошел к велосипеду Бонги, руль которого торчал из сугроба.
 

6

      — Вряд ли у меня сотрясение, — Клайс выбросил снег, который держал у виска всю дорогу. — Просто он вырубил меня с одного удара. Представляешь? Он подпрыгнул метра на два, р-раз! — и Лорди с Крэшем летят вверх тормашками! А у бедняги Алдыбея сломана нога!.. А у Бонги свиснули велосипед…
      — Зато я заехала крестом по роже Красавчику Эни! — похвасталась Грета. — Красиво получилось.
      — Ну хоть что-то… — тяжело вздохнул Клайс. — В общем, наваляли нам знатно, — прибавил он с еще одним вздохом.
      — Пол что-нибудь придумает, — сказала Грета, но в ее голосе не было особой уверенности.
      Они остановились у своего подъезда, посмотрели друг на друга.
      — Все в порядке? — спросил Клайс.
      Грета отряхнула кусочки снега, застрявшие в его волосах.
      — Да. Пошли!
 
      Мать стояла на пороге, и это было худшим знаком. Грета встретилась с женщиной глазами, и ей стало страшно.
      — Мы задержались у Пола, — сказал Клайс, как они и договаривались, но женщина никак не отреагировала. Она по-прежнему молча смотрела на Грету.
      Клайс слегка пожал плечами в знак того, что он ничего не понимает, и начал расшнуровывать ботинки, но женщина сказала слегка изменившимся голосом:
      — Клайс, сходи за солью.
      — Что? — удивился тот.
      — Купи соли. Сейчас.
      — Где?!
      — Съезди в круглосуточный. — И сунула в рук ничего не понимающего Клайса несколько монет. — Что, так и будешь стоять?
      — Ладно… — Клайс спрятал деньги в карман и вышел.
      Женщина какое-то время стояла у двери, глядя в глазок. Потом заперла замок и повернулась к Грете. Маска исчезла, перед Гретой стояло существо, лишь отдаленно напоминающее человека.
      Грета отпрянула к стене. Почувствовала лопатками ткань восточного коврика, сквозь футболку, влажную от пота.
 
      Словно повинуясь телепатическому сигналу, из комнаты вышел мужчина. Он так же сбросил знакомый облик, в его глазах стояло что-то омерзительно-пустое, и таким же было все его лицо, включая улыбку.
      — Что-то случилось? — испуганно спросила Грета, прижимаясь к коврику еще сильнее. Мужчина направился к ней в жуткой тишине. Он подходил справа, женщина двигалась прямо на нее.
      Неожиданно Грета поняла, что сейчас они убьют ее. Она метнулась в комнату Клайса, где дверь была крепкой и запиралась на замок, но женщина прыгнула на нее сзади, вцепилась в волосы и одежду, и со свирепым воплем швырнула под ноги мужчине. Грета подогнула колени к животу и прикрыла голову руками, ожидая удара каждую секунду.
      Мужчина, тяжело дыша, схватил ее за запястья и поволок по коридору, в ее собственную комнату.
      — Что ты делаешь? — закричала Грета. — За что?! Что произошло? Вы можете мне сказать?!.
      — Тебя видели в метро, — проговорила женщина. — Как ты обжималась со своим братом, чертова шлюха. С собственным братом!.. И давно это у вас?..
      Грета сглотнула.
      — Это правда? — спросил мужчина, и снова послышался запах чужих духов, которыми была пропитана его лоснящаяся кожа.
      — Нет, — прошептала она.
      — Признайся, — попросила женщина медовым голосом. — Скажи честно… Ты спала с Клайсом? У вас что-нибудь было?
      — Что? — не поняла Грета, поднимаясь.
      Тень падала женщине на лицо, и оттого казалось, что черты искажаются, превращаясь в злобную нечеловеческую маску.
      “Она одержима!” — ударила мысль. — “ОНИ одержимы… Сейчас они убьют меня!”.
      Грета вдохнула побольше воздуха, как перед прыжком в холодную воду. Зло стояло напротив нее, задавая чудовищные вопросы. Тень Дракона добралась и сюда…
      — Тетя Роза ехала в метро на Праздник Милосердия, — заговорила женщина, двигая одними губами.
      — И видела, как ты обнималась с Клайсом. В метро!.. Посреди вагона!.. Говори! Ты спала с ним?! Развратница! Малолетняя шлюха!.. А ты что стоишь? — набросилась она на мужчину. — Что ты смотришь?! Твоя дочь спит с собственным братом!..
      — Это неправда! — крикнула Грета, даже не сдерживая слез.
      — …А тебе все равно!.. Сделай что-нибудь!.. Твоя дочь — потаскуха!.. Я давно подозревала!.. Я чувствовала!..
      Женщина почти орала. Ее лицо было перекошено ненавистью, в глазах стояла пустота.
      Неожиданно мужчина схватил Грету за плечо и швырнул из коридора в комнату. Она попробовала вырваться, но он с силой толкнул ее, сбивая с ног, и Грета ударилась лбом об стену.
      На несколько секунд сознание покинуло ее, потом Грета пришла в себя на том же месте, куда упала, а мужчина стоял прямо над ней. В его руке что-то было, когда он замахнулся для нового удара, и секундой позже Грета услышала сначала свист, затем — хруст разрываемой ткани, а через перестук сердца дикая боль в рассеченной спине оглушила ее. Она поняла, что не может закричать, потому что горло свело судорогой, она могла лишь пытаться отползти, до тех пор, пока разум снова не включился. Инстинкты гнали ее под кровать. Грета постаралась прогнать с лица какие-либо эмоции, но ей хватило времени только на то, чтобы заслонить его локтями. Кнут с тем же отвратительным свистом вспорол плоть на ее руках. Она упала на живот, прижимая к себе запястья, ее футболка тут же промокла от горячих толчков пульсирующей крови. Голова прояснилась. Теперь Грета могла контролировать свой страх — боль вполне позволяла ей это делать. Она попыталась закатиться под кровать. Кто-то схватил ее за ногу и потащил обратно, и она, позволив выволочь себя практически полностью, с наслаждением впечатала носком свободного ботинка в мягкое и живое. Женщина закричала.
      “Она закричала!”
      Новый удар кнутом заставил ее саму завизжать от боли. Грета, задыхаясь, попробовала выползти в коридор, но пинок в живот отправил ее назад, в глубину комнаты, а женщина захлопнула дверь.
 
      Она лежала посреди комнаты, глядя в темноту перед глазами. У нее больше не было воли, она не могла даже пошевелиться — ее мышцы окаменели в позе эмбриона. В голове не осталось ни одной мысли.
      Хлопнула входная дверь, и это отчасти вернуло ее в реальность.
      — Вот соль.(Это голос Клайса).
      Что-то невнятное со стороны кухни, и, самым обыденным тоном: “Иди спать! “, как будто ничего не произошло.
      — Я оставлю на кухне! (Это — снова Клайс).
      Легкие шаги в коридоре. Скрип двери.
      — Грета? Что ты… делаешь?
      Теперь можно было, наверное, заплакать. Клайс оказался рядом, он мог ругаться только шепотом, и Грета слышала обрывки мата, пока он переворачивал ее на спину.
      — Это они? — потребовал он ответа, заглядывая ей в лицо. — Говори! Они?.. Хотя что я спрашиваю… Что мне, черт возьми, делать?..
      Он обнимал ее, и теперь она понимала, насколько замерзла, пока лежала без движения на сквозняке. Клайс прижался щекой к ее щеке и, ничего не говоря, покачивался из стороны в сторону.
      — Однажды это закончится, — прошептала Грета.
      — Замолчи, — простонал Клайс. — Или я убью их. Прямо сейчас.
      Луна освещала его лицо, превращая в демоническое существо, в глазах разгоралось безумие.
      Он мог убить их прямо сейчас, это была правда.

ЧЕТВЕРГ

1

      Колокола продолжали звонить, набирая силу, до тех пор, пока их звук не перерастал в оглушительный рев. Потом снова становилось тихо, только стучала кровь в ушах. Она разжимала пальцы, выпуская измятое одеяло, но колокола звонили вновь, сначала — чуть слышно, на грани ощущений, потом — все сильнее и сильнее. Иногда она видела их — черные, огромные, они медленно раскачивались над Полигоном, серебряные кресты на них были небесными звездами.
      Дракон расправлял реактивные крылья, готовясь к полету. Из дюз, расположенных под хвостом, вырывалось пламя, вместо зубов в открытой пасти клацали ядерные ракеты. Помогая себе корявыми лапами, Дракон выползал на старт.
      Дорога была из костей. Она стояла на ней босыми ногами, чувствуя, как проваливается вниз, все глубже и глубже. Маленькие черепушки мерцали то здесь, то там, кости были неровными, с обломанными острыми краями, с осколками, готовыми пропороть ступню, но надо было идти. Она пошла вперед. Справа и слева вставали стены тумана, изменялись миражами, напоминая то лес, то каменную стену, но не исчезали. Правда, иногда ненадолго расступались, пропуская языки холодного огня.
      Грета все ускоряла шаг, прекрасно понимая, что стоит ей побежать, как безумие накроет ее с головой, и тогда останется лишь кричать от страха. Она все понимала, но сделать ничего не могла.
      И вот, когда ужас уже почти вывернул ее наизнанку, она неожиданно услышала чьи-то шаги.
      Она замерла, закрывая рот руками, чтобы не закричать. Ноги ушли по щиколотку в кости. Кто-то стоял напротив нее. Кто-то высокий, с длинными волосами и странно знакомой фигурой. Грета не видела его лица, но неожиданно страх исчез.
      Теперь она была не одна.
      — Т-ты кто? — спросила она, стуча зубами. — И что ты здесь… делаешь?
      Тот, кто стоял напротив, вдруг помчался прямо на нее, и тогда она, наконец, закричала.
      Добежав, он схватил ее, выдергивая из костей, поставил обратно.
      — Бежим! — выдохнул знакомый голос.
      И они побежали.
 
      Они мчались сквозь пустоту, а стены тумана клубились, выбрасывая щупальца. Кости сами прыгали им под ноги. Грета то и дело спотыкалась, поэтому тот, кто бежал рядом, неожиданно подхватил ее и вскинул себе на плечо.
      — Отпусти меня! — взвизгнула Грета.
      — Заткнись!..
      Кажется, он выбивался из сил, Грета слышала его тяжелое дыхание. Еще несколько мгновений стремительного бега, и стены тумана неожиданно кончились. Грета увидела поляну, напоминавшую кусок Полигона, всю в выбоинах, заполненную искореженным железом — и залитую звездным светом. Ее отпустили. Она испуганно подскочила, но поняла, что больше не проваливается в кости. Костей не было, была самая обычная дорога, изъезженная тяжелой бронетехникой.
      Тогда Грета поглядела в лицо стоящего напротив и неожиданно рассмеялась.
      Это был Шаман.
      Пока она смеялась, Шаман пристально глядел на нее.
      — Что ты здесь делаешь? — спросил он, закрывая ей рот рукой. — Перестань хохотать, отвечай на вопрос.
      — Здесь — это где? — она легко отпрыгнула, закружилась на пятке. — Я не знаю, где я, но мне здесь нравится! Совсем как на нашем Полигоне!
      Он шагнул к ней и взял за руки. Теперь она рассмотрела Шамана как следует. Он был выше Клайса где-то на полголовы, и гораздо шире в плечах. Его волосы были длинными, как у Бродяги, и отливали красным, падая на бледное лицо, отчасти скрывая мрачный взгляд и хищную линию губ. Он так же разглядывал ее, не отпуская.
      — Кто это сделал? — спросил он, наконец.
      — Сделал что? — не поняла Грета.
      — Ты здесь, значит ты — мертва. И я спрашиваю, кто это сделал? Кто-то из Бродяг?
      — Как это — мертва? — Грета отдернула руки, ощупала свое тело. Поднесла пальцы к глазам. — В каком смысле… мертва?..
      — Мне повторить свой вопрос?
      — Подожди… Я не понимаю… Мне снились колокола, а потом…
      — Кто? — он шагнул к ней, вздернул вверх ее подбородок, заглядывая в глаза.
      — Ты правда шаман? — спросила Грета, прекрасно зная ответ.
      Он молчал, ожидая ответа на свой вопрос.
      — Это не важно, — проговорила она, отворачиваясь.
      — Тебя надо вернуть назад. — Шаман отступил на шаг, и Грета увидела коготь Дракона.
 
      Коготь масляно блестел в звездном свете, он был довольно здоровый и, кажется, острый. Он висел на кожаном шнурке, ударяясь об грудь Шамана при резких движениях, как, например, сейчас, когда Шаман заплетал свои волосы в косу, рывками закладывая прядь за прядь. Грета никогда не видела, чтобы вместо креста носили шаманский амулет, это было так дерзко и так восхитительно, что ей опять захотелось смеяться и танцевать.
      — Я не хочу назад! — крикнула она.
      — Раздевайся! — приказал Шаман.
      — Какого хрена?!.
      — Нет времени объяснять! Быстро снимай одежду!
      Сорвав с груди коготь Дракона, он начал чертить на земле круг. Наверное, это было действительно серьезно. Грета зажмурилась и стащила с себя ночную рубашку. Холодный ветер тут же укутал ее тело с ног до головы, принося неожиданное облегчение.
      — Ложись на землю!
      Грета посмотрела под ноги и увидела, что линия, очерченная когтем, замкнулась и интенсивно светится в полумраке, почти как разметка школьного стадиона. Она легла так, чтобы оказаться в центре круга. Шаман встал на колени рядом с ней.
      — Я спрашивал тебя про это, — сказал он совсем тихо, касаясь пальцами воспаленных рубцов на ее теле. Грета поняла, что сейчас заплачет.
      — Это сделал мой отец, — сказала она. — Ты это хотел узнать?
      — Да. — Шаман полоснул себя когтем по запястью, и его кровь потекла по ее коже.
      — Это коготь Дракона? — спросила Грета, закрывая глаза. Боль, ставшая уже привычной, уходила.
      Становилось хорошо.
      — Ты видела Дракона? — теперь голос Шамана звучал издалека.
      — Не один раз, — ответила Грета, засыпая. Потом она снова услышала колокола, но это были уже другие, утренние колокола, и звонили они совершенно иначе.
 

2

      Она проснулась из-за возни в коридоре. Кто-то пришел. Свет падал на распятие, за окном светило солнце. Открылась дверь, и в комнату вошли на цыпочках Бонга, Юнит, Пол, и последним — Клайс.
      — Она уже проснулась! — громко объявил Юнит.
      Бонга подошел к окну и распахнул рывком занавески. Комнату наполнил солнечный свет. Грета зажмурилась.
      — Клайс, притащи кресло, — попросил Пол.
      — Ты как? — спросил он, присаживаясь на корточки рядом с кроватью. — Я тебе спрей принес, будешь мазаться раз в два часа… Спорим, я понимаю тебя лучше остальных!
      Грета улыбнулась.
      Послышался шум передвигаемого кресла. Клайс подтащил его к кровати, и Пол тут же занял единственное место, где можно было комфортно сидеть. Бонга и Юнит встали поблизости.
      — Это тебя так наказали за то, что ты пропустила математику? — изумился Юнит. — Что же тогда сделали с Клайсом?
      Пол и Клайс захохотали. Грета тоже попробовала смеяться, но закашлялась, хватая ртом воздух.
      Клайс тут же оказался рядом, обнимая ее. Пол, видя это, тяжело вздохнул и закатил к потолку глаза. Бонга и Юнит не обратили внимания. Бонга с печальным видом вынул из бэга бутерброды и положил их на письменный стол.
      — Вот, это тебе, — сказал он Грете, тяжело вздохнув. — Можешь все съесть.
      Юнит мерзко захихикал. Грета поглядела на Бонгу с благодарностью.
      — Бери, бери, — сказал Юнит. — Бонга не может есть.
      — Что? — удивилась Грета.
      — То, — отозвался Бонга. — Вот! Разве не заметно?
      И он, вытянув шею, наклонил к ней лицо.
      Одна из его щек была здорово больше другой.
      — У меня флюс! — сказал он с непередаваемым отчаяньем.
      — Бог наказал его за чревоугодие, — пояснил Пол. — И теперь он совершенно не может есть. А к зубному идти — боится.
      — А кто не боится? — огрызнулся Бонга. — Вон, у нас парни во дворе рассказывали… У Ганса заболели зубы, его потащили к врачу. А там стоит ржавая бормашина, еще до Второго Пришествия сделанная… Ганс сел в кресло, а его пристегнули за руки и за ноги, чтобы не дергался, а в рот засунули распорку, чтобы не закрывал… И час сверлили зубы без наркоза, так, что у него до сих пор щека дергается!.. А потом оказалось, что вылечили не тот зуб!.. — На глаза Бонги навернулись слезы. — И ты хочешь, чтобы меня так же?.. Да?..
      — Ну, если ты знаешь другой способ… — развел руками Пол.
      Бонга кинул на Грету быстрый взгляд.
      — Я слышал, что в Конфедерации, — продолжал он, — всем делают наркоз. А в больницах для богатых бормашин нет вообще!
      — Но мы-то живем не в Конфедерации, — совершенно справедливо заметил Пол. — И бормашины у нас есть! А что касается наркоза, так у нас в спецбольницах тоже лечат зубы под наркозом. И вообще, медицина в Содружестве — на высоте. Просто таким, как ты, Бонга, у нас в стране зубы под наркозом не лечат!
      — Коз-зел, — добавил Юнит недостающее слово.
      — Грета, ты ведь можешь вылечить мне зуб? — выпалил Бонга давно приготовленную фразу. — Ну пожалуйста! Не сейчас, конечно, а потом, когда поправишься?..
      Грета через силу улыбнулась.
      — А ты так и будешь ходить с раздутой щекой все это время? — насмешливо осведомился Клайс. — Твои родители заметят и сами отведут тебя к врачу!
      — Я что-нибудь придумаю, — буркнул Бонга. И тяжело вздохнул.
      — Подложи под другую щеку мячик, — посоветовал Пол. — Тогда они точно ничего не заметят!
      — Я сам могу вылечить тебе зуб, — неожиданно заявил Юнит. В глазах отчаявшегося Бонги появилась надежда.
      — Ты? А как?
      — Тебе придется… — торжественно произнес Юнит. — Тебе придется отсосать у меня хуй!
      Пол и Клайс зашлись в диком хохоте.
      — Взять за щеку! — Не унимался Юнит. — И тогда твой зуб поправится!..
      Пол со стоном сполз с кресла на пол.
      Бонга побагровел и вскочил на ноги. С пунцовым от гнева лицом, перекошенным от флюса на одну сторону, он являл собой столь уморительное зрелище, что Пол забился в конвульсиях на полу, а Клайс, согнувшись, попытался выползти за дверь. Грета тоже хохотала и не могла остановиться.
      — Хватит!.. — говорила она сквозь смех. — Не надо!.. Бонга!.. Пожалуйста, отвернись!.. Я больше не могу!..
      — Да идите вы к черту! — заорал Бонга. Он попытался выскочить из комнаты, но наткнулся на Клайса, который, обессилев от смеха, стоял на коленях, держась за дверную ручку.
      Бонга в ярости отшвырнул его в сторону и выбежал вон. Было слышно, как хлопнула входная дверь.
 
      Постепенно воцарилась тишина. Клайс поднялся на ноги, дополз до кресла и рухнул в него.
      Встретился взглядом с Полом. Они снова захохотали, но это было совсем не то.
      — Бедный Бонга, — вздохнула Грета.
      — Ничего, — отмахнулся Пол. — Я подарю ему фломастер, и он все забудет.
      — Принести тебе воды? — спросил у Греты Клайс.
      — И мне, — попросил Пол.
      — Принеси лимонада, — подытожил Юнит. — Клайс, здесь можно курить?
      — Нет!
      — Блядь! — вырвалось у мальчика.
      — Выйди покури на улицу, — приказал Пол.
      — Я тогда, наверное, пойду, у меня еще куча дел… — Юнит пошарил по карманам мешковатых штанов, должно быть, проверяя сигареты. Удовлетворенно хмыкнул.
      — Ну, покеда! Грета, поправляйся! Пока, пацаны!
      Он подождал, пока Клайс распахнет перед ним дверь, и важно вышел из комнаты. Пол рассмеялся.
      — Честное слово, я его всему этому не учил… Я сам многому у него научился, — добавил он чуть позже.
      Они молчали, пока не вернулся Клайс, ходивший на кухню за водой, и все это время Пол рассматривал аскетичную обстановку Гретиной комнаты.
      Клайс вернулся, закрыл за собой дверь и подошел к кровати. Протянул сестре кружку.
      — Держи. Тебе помочь?
      — Кстати, Клайс!.. — проговорил Пол, будто бросаясь в омут. — Ты слышишь?
      Ему пришлось повторить это несколько раз. Клайс повернулся, чтобы поставить кружку на стол. Пол плюхнулся в кресло, откуда мог видеть лица обоих.
      — Эй, Клайс! — сказал он развязным тоном, каким обычно пародировал Красавчика Эни. — Клайс, ты меня слышишь?..
      Тот с удивлением посмотрел на него.
      — Кла-айс, — протянул Пол, помахивая расслабленной кистью у себя перед лицом, совсем как Эни.
      — Что, Пол?
      — Как ты счита-аешь, я веду себя норма-ально? Наверное, не хватает маникюра… — Он критически осмотрел свои обломанные ногти. — Кто бы мне сделал маникю-юр?..