Минуты, часы, возможно, даже дни проходили как в тумане. Вместе с бумажником и другими личными вещами у Эвинга отобрали и часы, поэтому он не мог определить, сколько прошло времени. Да и после первых нескольких часов ему было все равно.
      Допрос длился круглые сутки. Обычно над его головой стоял Фирник и задавал вопросы, Драйл и Фиркс стояли сбоку, время от времени нанося удары. Иногда допрос проводила Бира — голос ее казался каким-то неживым, металлическим, будто у нее была гортань не человека, а робота.
      Он ощущал, как иссякают его силы. Когда ответы становились неразборчивыми, его обливали холодной водой.
      Мучители, однако, тоже проявляли признаки усталости. У Фирника от напряжения покраснели глаза, временами голос его срывался и становился сиплым. Он почти умолял Эвинга перебороть упрямство и выдать сведения.
      Однажды, когда Эвинг в миллионный раз шептал: «Я с самого начала рассказываю вам правду», Бира со злостью посмотрела на консула и спросила:
      — Может быть, он искренен? Может быть, мы заблуждаемся относительно него? Сколько времени нам еще с ним мучиться?
      — Заткнись! — взревел Фирник. Он набросился на девушку и сильным ударом в лицо повалил ее на пол. Мгновением позже, не обращая внимания на Эвинга, он подхватил ее на руки и пробормотал извинения.
      — Придется заняться ментальной экстракцией, — решил он. — Мы уже топчемся на месте.
      Эвинг услышал, как к его койке что-то подкатили. Он не поднял глаз. До его слуха донеслись слова Биры:
      — После того как ты перетряхнешь его мозг, от него ничего не останется!
      — Ничего не поделаешь, Бира! Нам нужно узнать правду. Источник питания подключен, Драйл?
      — Да, сэр!
      — Тогда опустите шлем и укрепите электроды.
      Эвинг открыл глаза и увидел рядом со своей койкой какой-то сложный прибор. Множество сигнальных лампочек и подсвеченных шкал глядели на него сверкающими глазами. С гибкого штатива свисал блестящий медный шлем. Сержант Драйл снял его и надел на голову Эвинга. Присоски внутри шлема мягко прикоснулись к коже.
      Эвинг почувствовал, как что-то металлическое щелкнуло на его запястьи. Он оставался совершенно неподвижен. Страха он не ощущал, а только чувство облегчения — наконец-то допрос вступает в заключительную стадию.
      — Все готово, сэр! — доложил сержант.
      — Прекрасно, — в голосе Фирника сквозила напряженность. — Эвинг, вы меня слышите?
      — Да, — ответил тот, чуть помедлив.
      — Хорошо. Это ваш последний шанс. Скажите нам, почему свободная планета Корвин решила послать вас на Землю?
      — Из-за клодов, — устало начал Эвинг. — Они пришли из туманности Андромеды и…
      Фирник не дал ему договорить.
      — Хватит! Я включаю экстрактор!
      Эвинг расслабился, ожидая оглушительный удар по голове. Прошла одна секунда, потом вторая. «Что же это такое?» — уныло подумал он.
      Раздался встревоженный голос Фирника:
      — Кто вы? Как вы сюда попали?
      — Сейчас это не имеет значения! — отвечающий голос был твердым и повелительным. — Прочь от аппарата, Фирник. У меня парализатор, а мои руки так и чешутся, чтобы пустить его в ход. Быстро все к стене! Вы тоже, Бира! Драйл, отстегни запястья и сними с него шлем!
      Эвинг почувствовал, как от него отодвигают аппаратуру. Он недоуменно вытаращил глаза, не понимая, что происходит. В дверях стоял высокий мужчина с небольшим блестящим пистолетом, направленным в сторону сириан. Лицо его было закрыто маской — золотистым полупрозрачным футляром.
      Незнакомец подошел к Эвингу и поднял его одной рукой; парализатор, оставался нацеленным на ошеломленных сириан. Эвинг был слишком слаб, чтобы стоять без поддержки. Он покачнулся, однако незнакомец вовремя поддержал его.
      — Подойдите к телефону, Фирник! Но смотрите, не включите ненароком изображение! Позвоните в охрану консульства и скажите, что узника сейчас переправят в другое место. Не забудьте, интенсивность парализатора на максимуме. Одно лишнее слово, и от вашего мозга ничего не останется!
      Эвингу все происходящее казалось сном. Ничего не понимая, он следил, как Фирник звонит наверх и передает распоряжения незнакомца.
      — Пока все в порядке, — кивнул человек в маске. — Я покидаю это здание и забираю корвинита с собой. Впрочем, сперва, — он передвинул регулятор на рукоятке парализатора, — я думаю, неплохо было бы предпринять кое-какие меры предосторожности. Это должно обезвредить вас по крайней мере на несколько часов.
      Фирник издал сдавленный возглас и бросился вперед, намереваясь вцепиться в незнакомца. Тот выстрелил. Поток голубого света беззвучно вылетел из ствола пистолета, и Фирник мгновенно застыл с искаженным от ярости лицом. Столь же невозмутимо незнакомец провел стволом по комнате, пока Бира, Драйл и Фиркс не превратились в три неподвижные статуи.
      Эвинг почувствовал, как незнакомец крепко обхватил его тело. Он попытался было идти сам, однако ноги отказались ему повиноваться, и он позволил человеку в маске перенести себя в лифт. Наверху его снова поволокли, неожиданно приступ острой боли сковал все его мышцы, ему страшно захотелось остаться и уснуть. Однако незнакомец неумолимо продолжал тащить его.
      Ноздри Эвинга потревожил свежий воздух. Он закашлялся, так как уже успел привыкнуть к затхлой сырости подземелья.
      Незнакомец взял такси. Затолкнув Бэрда в машину, он произнес:
      — Пожалуйста, в Гранд-отель!
      — Похоже, ваш приятель неплохо кутнул, — усмехнулся водитель. — Давненько я не видел кого-нибудь в таком состоянии. Ха-ха-ха!
      «Почему он везет меня в этот отель? — подумал Эвинг. — У Фирника ведь там полным-полно аппаратуры для слежки».
      Плавное движение такси действовало убаюкивающе. Через несколько секунд он погрузился в сон. Проснулся, когда почувствовал, что незнакомец снова поддерживает его. Лифт. Коридор. Какая-то дверь.
      Это был его номер.
      Он проковылял несколько шагов и ничком упал на постель. Незнакомец раздевал его, умывал ему лицо, приложил к подбородку и скулам какое-то средство для снятия боли.
      — Я хочу спать, — прошептал Эвинг.
      — Сейчас, сейчас…
      Таинственный спаситель перетащил его в смежную комнату, под душ. Потоки ионов смыли с тела грязь и пот. И только после этого ему дали уснуть. Постель была теплой. Сухие чистые простыни действовали успокаивающе на его измученное пытками тело. Сон пришел быстро. Последнее, что он услышал, был щелчок дверного замка где-то там, далеко позади…
      Когда он через некоторое время проснулся, тело его нестерпимо ныло во всех местах. Он ворочался в постели, то и дело сжимая руками виски, чтобы облегчить ужасную головную боль.
      «Что же все-таки произошло?» — мучил себя Эвинг.
      Память медленно восстанавливалась. Он вспомнил, как обнаружил Биру у себя в номере, как выпил напиток, в который был подмешан наркотик, как оказался в консульстве Сириуса. Туманные дни и ночи бесконечных мучительных допросов, шлем ментального экстрактора.
      И вот совершенно неожиданно пришло спасение. Его спас какой-то незнакомец! Затем он уснул…
      Морщась от боли, он сполз с кровати и включил телестат, канал последних известий. Застрекотало автоматическое печатающее устройство, и из аппарата стала выползать широкая лента с новостями.

       «Четвертый день, тринадцатое число пятого месяца 3806 года. Пресс-служба генерал-губернатора Медлиса объявила сегодня, что продолжается разработка проекта строительства плотины на реке Герд, несмотря на возражения Сириуса, суть которых состоит в том, что предлагаемый проект гидроэлектростанции ущемляет их монополию на производство электрической энергии на Земле, предоставленную им в соответствии с договором 3804 года. Генерал-губернатор заявил…»

      Эвингу было безразлично, что заявил генерал-губернатор. Он хотел узнать только, какой сегодня день.
      Четвертый день. Тринадцатое число пятого месяца. Он произвел несложный подсчет. Встреча с Медлисом состоялась вечером пятого дня, седьмого числа пятого месяца. Ночью пятого дня, фактически утром шестого, он был похищен Фирником!
      Двумя днями позже, то есть в первый день, его разбудили и начали пытать. Первый день. Второй… третий… сегодня четвертый день. Значит, пытки длились не более двух суток. Незнакомец спас его либо во второй день, либо в третий. Остальное время он спал.
      Эвинг вспомнил еще кое-что. Встреча с Майраком назначена на вечер четвертого дня, то есть на сегодня.
      Он начал медленно прохаживаться по комнате, разминая мышцы.
      Мелодично зазвенел телефон.
      Какое-то мгновение Эвинг колебался, стоит ли отвечать. Мелодичный звонок повторился снова, на этот раз более настойчиво. Эвинг нажал клавишу «прием» и прислушался. Раздался голос робота:
      — Вас вызывают, мистер Эвинг. Соединить?
      — Кто именно? — осторожно поинтересовался корвинит.
      — Этого не говорят.
      — Хорошо, — сказал Эвинг после короткой паузы.
      Через секунду экран засветился, и Эвинг увидел изображение Сколара Майрака, внимательно смотревшего на него.
      — Я вас побеспокоил? — в голосе землянина чувствовалось участие.
      — Нисколько, — попытался улыбнуться Эвинг. — Я только что думал о вас, Майрак. У нас на сегодняшний день назначена встреча, не так ли?
      — О да! Но только что мне анонимно позвонили и сказали, что с вами произошло нечто не очень-то приятное. Не могу ли я быть вам чем-нибудь полезен?
      Эвингу припомнился тот чудесный массаж, который сделал ему этот человек в прошлый раз. Он также принял во внимание, что отель, где он сейчас находится, принадлежит Фирнику и что сирианин, несомненно, уже оправился от паралича и усиленно ищет его. Было бы неумно и дальше оставаться в этой гостинице.
      Он улыбнулся:
      — Я был бы вам очень благодарен за помощь. Вы говорили, что организуете мой визит к вам, правильно?
      — Да.
      — Если бы это можно было осуществить прямо сейчас…
      — Мы будем у вас через несколько минут.

      Спустя одиннадцать минут Майрак позвонил из своего автомобиля и сообщил о прибытии в отель. Эвинг спустился вниз на запасном лифте и осторожно пересек вестибюль, направляясь к условленному месту.
      Там его уже ждали несколько землян. Бэрд узнал Майрака и одноногого, которого он видел в то первое утро на вокзале космопорта. Внешность двух других землян была столь же причудлива. Они добровольно подвергали себя хирургическим изменениям, чтобы как-то выделиться среди себе подобных. Зрелище было весьма жалким: у одного из них вся голова, включая веки и переносицу, была инкрустирована бриллиантами, самые крупные размещались на лбу, у другого не было губ, вместо них параллельно линии рта шли цепочки рубцов. Однако на этот раз Эвинг не ощутил неприязни к этим землянам, может, из-за чрезвычайной усталости, может, потому что уже привык к их гротескной внешности.
      — Машина ждет нас на улице, — сказал, здороваясь, Майрак.
      Это была как бы «обрубленная» трехцветная модель. Оказавшись в машине, Эвинг обнаружил, что корпус ее изготовлен из листового зеленого пластика, который пропускал свет только в одном направлении. Это обеспечивало обзор водителю и пассажирам, тогда как сами они оставались невидимыми для окружающего мира.
      За руль сел Майрак. Вернее, он просто привел машину в движение, а затем лишь изредка корректировал ее движение едва заметными прикосновениями пальцев. Они повернули на юг, в противоположную сторону от космопорта, и заскользили по широкому шоссе. Проехав около восьми миль, они круто свернули на восток, в район, похожий на пригород. Эвинг устало сидел в своем углу, время от времени бросая взгляды на аккуратные ряды домов, каждый из которых был снабжен своим собственным защитным экраном, обеспечивающим хозяевам полное уединение.
      В конце концов они съехали на обочину. Эвинг удивился, не увидя ничего, кроме пустого участка земли. Дальше по улице были видны несколько домов и обширные пустые автостоянки перед ними. Почему же Майрак предпочел остановиться именно здесь?
      Ничего не понимая, он выбрался из машины. Майрак осторожно осмотрелся по сторонам, во всех направлениях, вынул из кармана ключ из какого-то блестящего желтого металла и направился к пустому участку.
      — Добро пожаловать в здание Института абстрактных знаний! — произнес он.
      — Куда?
      Майрак сделал приглашающий жест в сторону пустоты:
      — Сюда, разумеется.
      Эвинг прищурился. Воздух был каким-то особенным. Все вокруг, казалось, дышало, как дышит теплый воздух в жаркий летний день над аккуратно подстриженной травой.
      Майрак выставил впереди себя ключ, ступил в это марево и какое-то мгновение будто что-то искал на ощупь — прямо в воздухе. Казалось, он пытается отыскать замочную скважину. И он действительно ее нашел — ключ исчез на три четверти своей длины…
      Перед ними возникло здание.
      Это было ярко-розовое круглое здание, увенчанное куполом, как и другие дома по соседству. Однако оно казалось каким-то странным, призрачным, мимолетным, как будто было создано воображением. Безгубый землянин крепко схватил Эвинга за руку и потащил вперед, к зданию. Все, что было на улице, внезапно исчезло.
      — Хитро придумано! — восхищенно произнес Эвинг. — Как вам это удалось сделать!
      Майрак улыбнулся:
      — Дом по фазе не совпадает на три микросекунды с остальной улицей. Он всегда существует всего лишь в ничтожной доли момента в абсолютном прошлом, что недостаточно для того, чтобы стать причиной разрыва структуры времени, но вполне достаточно, чтобы скрывать его от наших многочисленных недругов.
      Ошеломленный, Эвинг еле пробормотал:
      — Вы можете управлять временем?
      Землянин кивнул:
      — Это наименее абстрактное из всех наших знаний. Здесь вы видите просто необходимое средство для обороны.
      У корвинита мороз пробежал по коже. Глядя на невысокого землянина с нескрываемым восхищением, он подумал: «Да ведь это невероятно!» Уже давно считалось, что управление временем теоретически возможно, — с тех пор, как были опубликованы уравнения Блекмура, — более тысячи лет назад. Однако на Корвине практически не занимались исследованиями времени, а те, которые проводились, доказывали, что либо были ошибочны вычисления Блекмура, либо контроль над временем все-таки нельзя осуществить технологически. А вот эти разукрашенные земляне все-таки сумели подчинить себе время! Уму непостижимо!
      Эвинг выглянул в окно. На улице было тихо и спокойно. Он понимал, что в абсолютном времени то, что он видел сейчас, было отстающим на три микросекунды будущим, но интервал этот столь ничтожен, что для любой практической цели хозяева здания могли им пренебречь. Однако этот барьер являлся непреодолимым препятствием для любого, пытавшегося проникнуть в здание снаружи. Не было возможности войти в дом, который не существовал во времени, который является настоящим для находящихся снаружи его.
      — Для этого, наверное, нужна колоссальная энергия? — поинтересовался Эвинг.
      — Как раз наоборот. Для поддержания такого интервала нужно не более тысячи ватт мощности. Наш генератор дает гораздо больше. Это обходится на удивление дешево, хотя мы никогда не смогли бы получить достаточно энергии, если бы попытались спроектировать подобный дом на такое же удаление в будущее. Но об этом мы еще поговорим. Вы, должно быть, устали?
      Эвинга провели в гостиную, обставленную комфортабельной мебелью. Стены были увешаны полками с рулонами микрофильмов и грампластинками. Идея, завладевшая Эвингом, заставила его забыть про усталость. «Если эти земляне обладают властью над временем, — подумал он, — и если я смогу убедить их поделиться своими знаниями… Это совершенно безумная идея! Однако только что-то безумное и могло спасти Корвин! Да, это могло бы сработать!»
      — Садитесь, пожалуйста, сюда, — предложил Майрак.
      Эвинг с удовольствием вытянулся в глубоком кресле. Землянин набрал на пульте бара заказ и поставил грампластинку на диск проигрывателя. Мощные звуки музыки наполнили комнату. Воспроизведение было настолько качественным, что музыка, казалось, проникала до глубины души.
      — Что это?
      — Бетховен, — произнес Майрак. — Один из наших древних композиторов. Если хотите, я сниму усталость с ваших мышц.
      — Будьте добры.
      Руки Майрака к прикоснулись затылку корвинита. Эвинг ждал. Внезапная вспышка. На какое-то мгновение Эвингу показалось, что он лишился всех чувственных восприятий. Затем физические ощущения вернулись к нему, но боли и усталости как не бывало.
      — Замечательно! — воскликнул он. — Как будто Фирник никогда и не обрабатывал меня. Вот только шрамы остались в качестве сувениров.
      — Они тоже скоро исчезнут. Телесные повреждения обычно пропадают, как только… устраняется источник боли.
      Эвинг откинулся в кресле, наслаждаясь тем, что больше не ощущает боли. Чувство облегчения было настолько велико, что позволяло забыть не только последние дни пыток, но и весь предыдущий год адской спячки в тесном космическом корабле. Музыка была завораживающей, предложенное спиртное согревало внутренности. Было чертовски приятно сознавать, что где-то в Валлон-сити есть убежище, в котором можно сколько угодно скрываться от Фирника.
      Комната постепенно заполнялась землянами. Одиннадцать или двенадцать человеческих созданий с различного рода причудливыми искусственными деформациями внешности.
      — Все присутствующие здесь являются сотрудниками нашего Института, — и Майрак представил каждого Эвингу. — Остальные занимаются исследованиями в других местах. Я не знаю, какого типа институты имеются у вас на Корвине, но наш — единственный исследовательский институт в наиболее древнем значении этого слова. Здесь нет различий между учителями и учениками. Мы в равной степени учимся друг у друга.
      — Понятно. И кто же из вас разработал систему управления временем?
      — О, никто из нас не сделал этого! Всем мы обязаны Паулису. Произошло это более ста лет назад. Мы просто-напросто поддерживаем аппаратуру в исправном состоянии, хотя и несколько видоизменили ее.
      — Более ста лет? — Эвинг был потрясен. — Сто лет прошло, как возникло такое чудо, а вы все еще таитесь в норах и темных углах, позволяя сирианам контролировать свою планету?!
      Тут Эвинг сообразил, что хватил лишку: земляне были в замешательстве. Некоторые из них, казалось, вот-вот разразятся рыданиями.
      «Точно дети», — подумал он и поспешил извиниться.
      Хрупкий землянин с искусственно расширенными плечами спросил у него:
      — Это правда, что вашей планете угрожает нападение пришельцев из далекой галактики?
      — Да, мы ожидаем нападения через десять лет.
      — А вы сумеете отразить его?
      Эвинг пожал плечами:
      — Мы попытаемся. Они покорили первые четыре планеты, включая две, считавшиеся значительно сильнее нашей. У нас нет особых надежд на победу. Но мы попытаемся.
      — Мы размышляли над тем, — печально сказал Майрак, — не покинуть ли нам Землю и не переселиться ли на вашу планету. Однако, если вам грозит уничтожение… — голос его сорвался.
      — Переселиться на Корвин? Но почему?
      — Скоро здесь будут хозяйничать сириане. Они заставят нас работать на себя или убьют. Мы в безопасности, пока находимся в этом здании, но нам ведь иногда необходимо выходить из него!
      — Но вы же обладаете контролем над временем! Вы могли бы переместиться назад, в предпоследний день, чтобы уйти от преследования.
      Майрак покачал головой:
      — Это вызовет парадоксы. Произойдет размножение индивидуальностей. А мы не можем этого допустить. Мы просто не решимся на такое.
      Пожав плечами, Эвинг произнес:
      — Вам надо рисковать. Осторожность полезна только в том случае, когда она не превращается в глупость.
      — Мы надеялись, — сказал сидевший в углу землянин с глазами мечтателя, — что сможем договориться с вами об отъезде на Корвин. Возможно, на корабле, на котором вы сюда прибыли.
      — Но это же одноместный корабль! — воскликнул Эвинг.
      Никто из присутствующих землян не смог скрыть своего разочарования.
      — В таком случае, вы смогли бы прислать за нами корабль побольше, — начал Майрак. — У нас вообще нет космических кораблей, поймите это. Строительство звездолетов прекратилось на Земле два столетия назад, а старые были либо проданы, либо пришли в негодность. Промышленность Земли в настоящее время контролируется сирианами, а они не позволяют нам обзаводиться кораблями. Так что Галактика, просторы которой мы некогда бороздили, ныне для нас закрыта.
      Эвингу хотелось хоть чем-нибудь помочь этим беспомощным милым землянам. Однако ничего путного не приходило в голову.
      — У Корвина очень мало звездолетов, — сказал он. — Таких, которые способны совершать межзвездные путешествия, — с очень небольшим количеством пассажиров — менее дюжины. Все корабли будут переданы военным для использования их в грядущей войне против клодов. Я не представляю, каким образом мы могли бы устроить переселение. Кроме того, даже если я покину Землю завтра, меня не будет на Корвине целый год. И еще год понадобится для возвращения на Землю с кораблями — уже для вас. Вы полагаете, что сможете продержаться все это время?
      — Возможно, — сказал Майрак, однако в голосе его явно слышались нотки сомнения.
      Некоторое время в комнате стояла тишина. Затем Сколар произнес:
      — Мы готовы заплатить за наш переезд. Быть может, мы располагаем некоторыми научными достижениями, которые неизвестны на вашей планете, и наше переселение могло бы оказаться весьма ценным для вас.
      Эвинг задумался над этими словами. Безусловно, у землян есть много такого, что они могут предложить, и, прежде всего, аппаратуру управления временем. Но он представил себе, как будет безуспешно убеждать Совет в необходимости посылки крупного звездолета за учеными-беженцами с Земли, планеты, которая не способна помочь Корвину! Если только у этих милых созданий не окажется какого-нибудь сверхоружия…
      С другой стороны, будь оно у них, им не нужно было бы спасаться бегством от сириан. Заколдованный круг, из которого нет никакого выхода!
      — Возможно, я могу что-то придумать, — начал неуверенно Эвинг. — Мне кажется, все не так мрачно…
      Глаза Майрака засветились надеждой:
      — Вы так думаете?
      — Меня очень интересует ваше оборудование для перемещения во времени. Можно мне самому испытать его в действии?
      Майрак обменялся со своими друзьями несколькими фразами на непонятном языке. В интонациях этого разговора звучали ноты сомнения, но все же Майрак дрожащим голосом произнес:
      — Не вижу причин для отказа.
      «Они мне не слишком-то доверяют, — отметил Эвинг. — Они побаиваются незнакомого человека из космоса. Что ж, за это их нельзя порицать».
      Майрак поднялся и обратился к Эвингу:
      — Пройдем. Лаборатория находится внизу.
      Эвинг последовал за землянином, сзади тащились другие ученые.
      Они спустились по винтовой лестнице в помещение, ярко освещенное излучением, которое испускала каждая молекула стен и пола. Громоздкая аппаратура была размещена по кругу, а в центре висел большой шар. С одной стороны стояла небольшая платформа. Повсюду было много измерительных приборов, назначение которых Эвинг сразу не понял.
      — Это не основная машина, — сказал Майрак. — Большой генератор, который сдвигает нас во времени относительно всего остального мира, хранится на самом нижнем уровне этого здания. Я мог бы показать вам и его, но эта машина гораздо более интересна.
      — А для чего она предназначена?
      — Она вызывает прямое темпоральное перемещение в небольших пределах. Теория, на основе которой создана эта машина, очень сложна, однако ее главные принципы чрезвычайно просты. Видите ли…
      — Один момент! — перебил его Эвинг. В голову ему пришла мысль, заставившая его встрепенуться. — Скажите, эта машина способна перенести человека в непосредственное абсолютное прошлое? Вы понимаете, что я имею в виду?
      Майрак нахмурился:
      — Пожалуй, да. Но мы не смели рисковать…
      Эвинг опять не дал землянину закончить фразу:
      — Я нахожу это очень интересным. — Скажите, возможно ли теоретически направить человека, скажем меня, назад во времени, ну хотя бы в вечер второго дня этой недели?
      — Да, это можно было бы сделать, — признался Майрак.
      Кровь прилила к голове Эвинга. Пальцы его рук дрожали. Но он подавил в себе чувство страха. Один раз такое путешествие уже состоялось и притом успешно. Он смог бы совершить его еще раз!
      — Что ж, очень хорошо! Я хотел бы увидеть эту машину в действии. Отправьте меня назад, в вечер второго дня.
      — Но…
      — Я настаиваю! — с улыбкой произнес Эвинг.
      Теперь он знал, кто был его неизвестный спаситель в маске!

      На бледном лице Майрака появилось выражение неподдельного ужаса. Несколько секунд он беззвучно шевелил губами, пока наконец ему не удалось выдавить из себя еле слышно:
      — Вы шутите! Произойдет раздвоение континуума, если осуществить то, что вы предлагаете! Поймите, будут одновременно существовать два… Бэрда Эвинга…
      — Разве это так опасно? — спросил Эвинг.
      Майрак, казалось, был сбит с толку.
      — Мы не знаем. Мы никогда не отваживались на подобное. Последствия могут выйти из-под контроля. Возможен внезапный взрыв галактических масштабов…
      — И все же я рискну, — сказал Эвинг.
      Он знал, что на первый раз ничего опасного не произойдет. Теперь он был уверен: его спасителем был ранний Эвинг, тот, который предшествовал ему во времени, достиг этого пункта и, сделав петлю, отправился назад, чтобы стать его спасителем, — точно так, как он сам теперь хотел это сделать. Голова его поплыла. Он запретил себе погружаться в эти запутанные, парадоксальные мысли.
      — Не понимаю, как вы решились на такой опаснейший эксперимент, — тихо проговорил Майрак. — Вы ставите нас в крайне неприятное положение. Риск слишком велик. Мы не можем сделать это.
      В пределах досягаемости лежал гаечный ключ. Эвинг схватил его и угрожающе сказал:
      — Извините, что вынужден угрожать вам, но вы никогда не поймете меня, даже если я попытаюсь объяснить вам, почему должен так поступить. Либо вы перенесете меня во второй день, либо я начну крушить вашу аппаратуру!
      — Я уверен, вы не решитесь на подобное варварство, — испугался Майрак. — Мистер Эвинг, мы знаем вас как человека рассудительного. Конечно же, вы не станете…
      — Конечно, стану! — пальцы его сжимали ключ, по лбу катились крупные капли пота. Он был уверен, что никто из них не ответит на его вызов, что в конце концов они либо уступят, либо… Второго «либо» быть не могло — они уже уступили один раз — но когда? Когда эта сцена проигрывалась в первый раз? В первый ли? Эвинг почувствовал, что внутри у него похолодело.
      Майрак безвольно кивнул:
      — Хорошо. Мы сделаем все, что вы хотите. У нас нет выбора.
      Его лицо выразило нечто вроде презрения к самому себе, а извиняющаяся улыбка, как показалось Эвингу, скрыла чувство превосходства.
      — Пожалуйста, встаньте вот на эту платформу.
      Эвинг отложил в сторону гаечный ключ и осторожно ступил на платформу. Вокруг него и над ним громоздилась внушающая самые противоречивые чувства аппаратура. Майрак возился у регулировочной панели управления, находящейся вне поля зрения Эвинга. Остальные земляне, испуганно сбившиеся в кучу, следили за происходящим.