Присутствие здесь, на Земле, сириан не предвещало ничего хорошего. Вероятно, они намереваются превратить планету-прародину в свою вотчину. Допустив это, легко можно было предсказать, что неожиданное прибытие сюда колонистов из глубин космоса могло стать потенциальной угрозой осуществлению их планов.
Очевидно, Фирник боялся, что он вступит в заговор с земными учеными, направленный против Сириуса. Несомненно, за приглашением Майрака стояло именно такое намерение. В таком случае…
— Мистер Эвинг? — раздался внезапно спокойный голос.
Берд обернулся. За ним стоял робот ростом с человека, без рук и с лицом из пластика.
— Да. Меня зовут Эвинг. Что такое?
— Я говорю с вами от имени генерал-губернатора Медлиса, главы правительства Земли. Генерал-губернатор Медлис просит, чтобы вы посетили столицу, и как можно быстрее.
— Но как я туда доберусь?
— Если желаете, я провожу вас, — проскрипел робот.
— Да, желаю, — ответил Эвинг. — Проводите меня прямо сейчас.
У гостиницы их поджидал ракетомобиль. Обтекаемой формы, сияющий лаком, он тем не менее показался Эвингу старомодным.
Робот открыл заднюю дверцу, и Эвинг забрался в машину.
К его удивлению, робот не присоединился к нему. Он закрыл дверь и исчез в сгущавшихся сумерках. Эвингу это не понравилось. Он покрутил ручку дверцы и обнаружил, что заперт.
Раздался бесстрастный голос робота:
— Куда ехать, говорите, пожалуйста.
Эвинг заколебался:
— Э… отвезите меня к генерал-губернатору Медлису.
Ответом было урчание турбогенератора автомобиля. Машина слегка колыхнулась и плавно покатила, словно по хорошо смазанной рельсовой дорожке.
Эвинг не ощущал движения, однако космопорт и башня гостиницы позади него становились все меньше и меньше. Вскоре ракетомобиль выехал на широкое двенадцатирядное супершоссе, повисшее над землей на тридцатиметровой высоте. Эвинг внимательно изучал панораму за окном.
— Где размещается резиденция генерал-губернатора? — спросил он, обращаясь к передней приборной панели. В машине не было даже сиденья для водителя, как и органов ручного управления. Она всецело действовала автоматически.
— Резиденция генерал-губернатора Медлиса находится в столице, Кэпитал-сити, — последовал четкий, размеренный ответ. — Она расположена в трехстах километрах к северу от Валлон-сити. Мы прибудем туда через сорок одну минуту.
Ракетомобиль двигался точно по графику. Ровно через сорок одну минуту он свернул с супершоссе на дорогу поуже, которая постепенно шла под уклон. Впереди Эвинг увидел гигантский город, состоявший из огромных зданий, выстроившихся по кругу на значительном расстоянии друг от друга; в центре возвышался громадный серебристый дворец.
Через несколько минут машина разом остановилась, отчего Эвинг резко подался вперед.
— Это дворец генерал-губернатора. Дверь слева от вас открыта. Пожалуйста, выйдите из машины и вы будете приняты адъютантом генерала.
Эвинг толкнул дверцу и вышел наружу. Вечерний воздух был прохладен и свеж. Дворец освещался снизу мягким светом. Источник, по-видимому, аккумуляторная батарея, расположенная под мостовой и отдающая световую энергию, которую она накопила за день под лучами солнца.
— Пройдите, пожалуйста, сюда, — раздался голос еще одного робота.
Его быстро провели через вращающуюся дверь и протолкнули в лифт, тотчас рванувшийся вверх. Через несколько секунд кабина открылась, и Эвинг очутился в большой, весьма скромно обставленной комнате.
В центре ее стоял невысокий человек. У него были седые волосы, однако на лице не было морщин, и на теле отсутствовали следы каких-либо хирургических операций, столь обычных сейчас среди землян. Он вежливо улыбнулся.
— Я генерал-губернатор Медлис, — представился он звучным и раскатистым голосом, вполне подходящим для выступлений перед публикой. — Входите, пожалуйста.
Эвинг поблагодарил и вошел в кабинет. Двери тотчас же закрылись за ним.
Медлис сделал несколько шагов навстречу — он едва достигал середины груди Эвинга — и протянул бокал. Эвинг взял его. В нем искрилась пурпурная жидкость. Эвинг удобно устроился в кресле, на которое указал ему Медлис, и посмотрел на стоящего генерал-губернатора.
— Вы послали за мной, не желая терять времени, — начал Эвинг.
— Я узнал о вашем прибытии сегодня утром. Не очень часто на Землю прибывают посланники планет-колоний. По правде говоря, — тут он вздохнул,
— вы первый за триста с лишним лет. Вы вызвали определенное любопытство, что, наверное, уже успели ощутить на себе.
— Да, я это заметил, — Эвинг сделал несколько глотков, наслаждаясь разливающимся по всему телу теплом. — Я намеревался связаться с вами завтра утром. Но вы избавили меня от этих хлопот.
— Любопытство не давало мне покоя, — улыбаясь, признался Медлис. — Как официальному лицу мне, понимаете ли, практически нечего делать.
— Мне хотелось бы сразу же заявить вам, что я прибыл на Землю с просьбой о помощи, от имени своей родной планеты, свободной планеты Корвин.
— Помощи? — На лице генерал-губернатора появилась тревога.
— Над нами нависла угроза гибели от существ внегалактического происхождения, — сказал Эвинг; он описал страшные последствия нашествий клодов и затем добавил: — Мы отправили на Землю несколько посланий, чтобы сообщить вам о сложившейся ситуации. Мы полагаем, эти послания затерялись где-то в пути. Поэтому я и прибыл сюда лично просить помощи у Земли.
Прежде чем ответить, Медлис стал расхаживать по кабинету подпрыгивающей нервной походкой, напоминающей птичью. Затем он внезапно повернулся и успокаивающим тоном произнес:
— Послания вовсе не затерялись, мистер Эвинг.
— То есть?
— Они были своевременно приняты и направлены в мой кабинет. И я их читал!..
— Но вы не ответили нам! — сурово прервал его Эвинг. — Вы умышленно проигнорировали их! Почему?
Спокойным, сдержанным тоном Медлис ответил:
— Потому что нет никакой возможности помочь вам или кому-нибудь другому, мистер Эвинг. Вы можете этому поверить?
— Я ничего не понимаю, — пожал плечами корвинит.
— У нас нет ни вооружения, ни армии, ни умения, ни желания сражаться. У нас нет космических кораблей.
Эвинг широко раскрыл глаза. Он не поверил своим ушам, когда услышал от сирианина Фирника, что Земля беззащитна. Но услышать подобное из уст самого генерал-губернатора Земли? Эвинг заставил себя успокоиться.
— И все же, хоть какую-нибудь помощь Земля может нам предоставить! Нас на Корвине всего восемнадцать миллионов. Мы, конечно, имеем силы обороны, но они очень малы. И наш запас ядерного оружия невелик.
— А у нас такого оружия нет вообще, — перебил его Медлис. — Имеющиеся на Земле расщепляющиеся материалы могут быть использованы только в ядерных котлах электростанций общего пользования.
Эвинг посмотрел на кончики своих пальцев: его бросило в жар при мысли, что он целый год провел во сне, скованный морозом, пересек пятьдесят световых лет пространства — и все впустую.
Медлис понимающе улыбнулся:
— Есть еще одно объяснение нашего отказа помочь вам. Вы говорите, что клоды нападут на вашу планету не раньше чем через десять лет а на нашу — не раньше чем через столетие?
Эвинг утвердительно кивнул.
— В таком случае, — продолжал Медлис, — проблема приобретает чисто академический характер. Гораздо раньше, чем истекут эти десять лет, Земля, так или иначе, окажется под властью Сириуса. И мы очутимся в положении, в котором никому не сможем помочь.
Эвинг взглянул на грустное лицо генерал-губернатора. По выражению глаз Медлиса он многое понял. Медлис отчетливо сознавал, что ему выпало быть правителем Земли в эпоху ее глубокого упадка.
— И насколько вы уверены в своем предположении? — спросил колонист.
— Настолько, насколько уверен в том, что меня зовут Медлис… — ответил правитель Земли. — Сириане уже давно проникли на Землю. Их сейчас на нашей планете больше миллиона. В любой день я могу получить уведомление, что уже не являюсь главой земного правительства.
— И вы ничего не можете сделать, чтобы помешать им?
Медлис покачал головой:
— Мы абсолютно бессильны. То, что нас ждет, неизбежно. Поэтому нас мало беспокоят клоды, дружище корвинит. Я буду уже давным-давно мертв, когда они появятся здесь и разделаются с сирианами.
— И вам безразлична судьба планет-колоний? — яростно вскрикнул Эвинг.
— Вы будете сидеть сложа руки и позволите пришельцам уничтожить нас? Среди планет-колоний слово «Земля» еще кое-что значит. Если вы провозгласите всеобщее военное положение, все колонии вышлют силы, чтобы защитить вас. Пока же разобщенные планеты и не помышляют об общем благополучии. Их беспокоят только собственные проблемы. Они не понимают, что их легко уничтожить поодиночке. Объявление войны, провозглашенное Землей…
— …будет совершенно бессмысленным и пустым делом, — закончил за него Медлис. — Поверьте мне, мистер Эвинг! Вас постигла несчастная судьба. По-человечески я вам сочувствую. Но перед вами лишь старик, которого скоро скинут с трона, и он не может вам помочь.
Эвинг ощутил, как все внутри у него похолодело. Говорить было уже не о чем, он поднялся:
— Я полагаю, наша беседа подошла к концу. Прошу извинения за то, что отнял у вас столько времени, генерал-губернатор Медлис. Если бы я знал, каково истинное положение дел на Земле, то, скорее всего, не совершил бы этого путешествия.
— Я надеялся… — начал было Медлис, но осекся и покачал головой. — Нет, было бы глупо…
— Сэр?
Старик вяло улыбнулся:
— У меня возникла одна нелепая мысль, когда я узнал о приземлении в Валлоне посланца с планеты Корвин. Теперь я понимаю, насколько бредовой была эта мысль.
— Можно спросить…
Медлис пожал плечами:
— Я подумал, может, вы прибыли, чтобы помочь Земле отстоять свою независимость, чтобы поддержать нас в борьбе против Сириуса. Но, оказывается, вы сами нуждаетесь в помощи. С моей стороны было глупо ожидать, что среди планет найдутся защитники матери-Земли.
— Я очень сожалею, сэр, — тихо вымолвил Эвинг.
— О чем? О том, что вы не в состоянии оказать нам помощь? Но вам нет необходимости извиняться. — Медлис покачал головой. — Слишком долго над нами было безоблачное небо. Теперь же тучи начинают нависать над нашими планетами. Пришельцы из туманности Андромеды подкрадываются к нам, и дети Земли поворачиваются к своей Матери.
Он помолчал некоторое время, потом произнес:
— Я, наверное, надоел вам своей болтовней, мистер Эвинг. Вам сейчас лучше всего возвратиться назад. Я имею в виду — покинуть нашу планету. Отправляйтесь лучше защищать свою родную планету от нашествия врагов. От нас вам бесполезно ждать помощи.
Он нажал на кнопку в стене. Робот-слуга бесшумно проскользнул сквозь открывающуюся дверь. Генерал-губернатор повернулся к нему:
— Проводите мистера Эвинга к ракетомобилю и проследите, чтобы его с максимальным комфортом доставили в гостиницу в Валлоне.
Эвингу стало жалко старика, чья беда заключалась в том, что он представлял верховную власть на Земле в столь мрачные времена. Он сжал кулаки и ничего не ответил. Корвин казался сейчас ему бесконечно далеким. Его жена и сын, жившие в страхе перед нападением пришельцев, едва ли имели такое значение в сравнении с Землей и ее судьбой, гораздо менее страшной, но зато более мучительной.
Ни слова не говоря, он покинул старика и последовал за роботом к ожидавшей его машине.
По дороге в гостиницу Эвинг составил в уме текст послания, которое он на следующее утро отправит на Корвин. Завтра днем он навсегда покинет Землю, отправится в годовое путешествие домой, унося с собой печаль о бессилии «суперпланеты», не способной защитить не только своих отпрысков, но и саму себя.
6
Было уже за полночь, когда Эвинг вышел из лифта на сорок первом этаже Гранд-отеля в городе Валлоне. Подойдя к двери своего номера, он проверил почтовый ящик. Пусто. Хотя Эвинг был почти уверен, что в нем окажется еще одна угрожающая записка.
Он прижал большой палец к идентификационной панели двери и тихо, чтобы не разбудить соседей, произнес:
— Откройся.
Дверь бесшумно скользнула в сторону. К его удивлению, свет в комнате был включен.
— Привет! — крикнула ему Бира Корк.
Эвинг замер в дверях, в замешательстве глядя на широкоплечую девушку с Сириуса. Она сидела в непринужденной позе в кресле у окна. На ночном столике стояли бутылка и два бокала, один из которых был наполовину наполнен янтарной жидкостью. Казалось, она чувствовала себя как дома.
Эвинг вошел внутрь и тихо прикрыл за собой дверь.
— Каким образом вы оказались здесь? — спросил он.
— Я выпросила запасной ключ от вашего номера у администратора. Он был со мной очень любезен.
— Даже так! — Эвинг рассердился. — Похоже, я ничего не понимаю в порядках, которые заведены здесь в гостиницах. По своей наивности я полагал, что номер принадлежит тому, кто за него своевременно платит, и что посторонним лицам не разрешается проникать в номер в отсутствии хозяина.
— Не обращайте на это внимания! Мне нужно переговорить с вами о более важных делах, которые имеют очень большое значение для консульства Сириуса на Земле, представителем которого я являюсь.
Только теперь Эвинг сообразил, что все еще стоит возле двери. Сев в кресло напротив девушки, он иронически спросил:
— Вы не находите, что выбрали весьма позднее время для исполнения обязанностей, связанных с деятельностью консульства?
Девушка улыбнулась:
— Есть вещи, которые делать никогда не поздно. Хотите выпить?
Эвинг не обратил никакого внимания на протянутый ему бокал. Он хотел, чтобы она побыстрее убралась из его номера.
— Как вы пробрались сюда? — повторил он свой вопрос.
Бира сделала жест в сторону таблички, прикрепленной рядом с дверью; на ней были напечатаны правила, принятые в гостинице.
— Здесь достаточно ясно изложено. Я процитирую вам кое-что из этих правил, если вы сами еще не удосужились с ними ознакомиться. Так вот: «Администрация гостиницы оставляет за собой право войти в любое время в любой номер и произвести проверку». Вот я и провожу такую проверку.
— Но ведь вы же не администрация?
— Я здесь нахожусь по поручению администрации, — она улыбнулась, порылась в сумочке и протянула ошеломленному Эвингу глянцевую карточку.
На карточке было напечатано:
«Роллан Фирник. Управляющий Гранд-отелем. г. Валлон».
— Что это значит? — недоуменно спросил Эвинг.
— Это значит, что роботы-администраторы непосредственно подчиняются Фирнику. Дельцы с Сириуса приобрели эту гостиницу восемь лет назад и направили Фирника в качестве своего представителя на Землю. Он, в свою очередь, поручил мне посетить ваш номер. Так что все в рамках закона. А теперь, Эвинг, сядьте и давайте поговорим. Но сначала вы должны успокоиться.
Эвинг даже не заметил, что он вскочил на ноги и возбужденно мерил шагами свой номер. Слова девушки его немного отрезвили. Он снял пиджак и сел на край кровати напротив нее.
— У нас уже состоялся один разговор с вами сегодня, не так ли? В высшей степени неубедительный и обрывочный, закончившийся, как только…
— Забудьте об этом! — резко оборвала его сирианка.
Неожиданное волнение, охватившее девушку, подтвердило одно из его предположений — за ними следят. Он едва не проговорился о чем-то таком, что она не хотела бы, чтобы узнали те, кто ее послал.
— У меня… у меня сейчас другие инструкции, — нерешительно начала девушка. — Может быть, вы все-таки выпьете?
Он покачал головой:
— Спасибо, я уже выполнил сегодняшнюю норму. К тому же я очень устал. Но раз вы уже здесь, говорите все, что хотели сказать.
— Вы посещали генерал-губернатора Медлиса, не так ли? — спросила она резким тоном.
— Я?
— Зачем вы делаете из этого секрет? Вас видели, как вы уезжали и возвращались в правительственной машине. Не тратьте времени на отрицание очевидного факта: сегодня вы были приняты главой правительства Земли!
Эвинг пожал плечами:
— Даже если предположить, что так оно и было, какое вам до всего этого дело?
— Я буду с вами предельно откровенной, мистер Эвинг. Ваше присутствие на Земле вызывает у нас беспокойство. Я имею в виду представителей правительства Сириуса, чьи интересы мы здесь защищаем. Мы не хотим, чтобы нашим капиталовложениям что-либо угрожало.
— Ваше объяснение еще ничего не проясняет, — сердито произнес корвинит.
— Точнее, нас интересует, имеете ли вы как представитель Корвина или, возможно, лиги бывших колоний какие-либо намерения относительно Земли в целом либо определенных ее территорий, — отчеканила девушка. — Сейчас я абсолютно с вами откровенна. Пожалуй, даже слишком. Мы, обитатели Сириуса, никудышные дипломаты. Прямота — одна из национальных черт нашего характера.
— Корвинитам тоже свойственна эта черта, — кивнул Эвинг. — Возможно, это общая черта уроженцев колоний. И я отвечу вам столь же прямо: нет никакой лиги планет-колоний, и у нас нет никаких намерений завладеть чем-либо на Земле.
— Тогда почему же вы здесь?
Он не на шутку рассердился.
— Я все это объяснил вашему другу Фирнику еще утром, через несколько минут после того, как вошел в вокзал космопорта. Я рассказал ему, что Корвину угрожает опасность от нашествия пришельцев из другой галактики и что я прибыл сюда просить о помощи.
— Да. Вы именно это рассказали ему. Однако неужели вы думаете, что он поверил вам?
В отчаянии Эвинг застонал:
— А почему он не должен мне поверить, черт возьми! Ведь это же чистейшая правда!
— Разумный человек не станет преодолевать расстояние в пятьдесят световых лет только ради того, чтобы просить военную помощь у самой беспомощной планеты во всей Вселенной! Вам нужно было придумать какую-нибудь другую ложь, получше этой, — насмешливо сказала Бира.
Эвинг пристально посмотрел на нее.
— Наша планета полностью изолирована, — произнес он спокойно, но убедительно. — Нам ничего не было известно о нынешнем состоянии Земли, и мы думали, Земля сможет нам помочь. Теперь я, правда, понимаю, как глубоко мы заблуждались. Завтра я отправляюсь домой, с тяжелым сердцем, но поумневший. А пока я очень устал и хочу спать. Будьте добры, уходите.
Неожиданно для Эвинга Бира встала и села на кровать рядом с ним.
— Хорошо, — произнесла она громко и вместе с тем нежно. — Я скажу Фирнику, что вы здесь именно по той причине, которую только что изложили.
Ее слова должны были смутить его, но он ждал такого продолжения. Это был отвлекающий маневр с целью усыпить его бдительность. Сириане не слишком щепетильны в выборе средств для достижения своих целей.
— Спасибо, — сказал он с усмешкой. — Я тронут вашим доверием.
Она пододвинулась к нему ближе.
— Почему вы не хотите выпить со мной? Поймите, работа в консульстве Сириуса не заполняет всю мою жизнь. Вам, наверное, трудно поверить, но вне работы я совершенно другой человек и имею право на личную жизнь.
Он ощутил тепло ее тела. Бира протянула руку, наполнила бокал и вложила его в неподатливые пальцы Эвинга. «Интересно, — размышлял корвинит, — видит ли все это Фирник на экране своей шпионской аппаратуры?»
Ее руки ласкали его плечи, гладили грудь. Эвинг смотрел на нее с жалостью. Глаза девушки были закрыты, влажные губы открыты для поцелуя. Ее дыхание стало прерывистым. «Может быть, она притворяется? — подумал он. — Как бы то ни было, меня совсем на влечет к ней».
Бэрд резко отодвинулся от сирианки — она едва удержала равновесие. Глаза ее широко раскрылись, вспышка ненависти отразилась в них. Однако она быстро овладела собой и изобразила из себя оскорбленную женщину:
— Зачем вы так? Я вам не нравлюсь?
Эвинг простодушно улыбнулся:
— Вы мне кажетесь очень забавной. Но мне не по нраву заниматься любовью прямо перед объективом скрытой камеры.
Глаза ее сузились, она сердито скривила губы, а затем рассмеялась:
— Вы подумали, что я разыгрываю спектакль? Что я все это делаю во славу своей великой планеты?
— Да, — подтвердил он.
Бира залепила ему пощечину. Это можно было предугадать. Эвинг ожидал именно такой реакции на произнесенное им «да». Удар был поразительно силен для пощечины. Может быть, он неверно истолковал ее поведение? Однако Эвингу сейчас было все равно.
— Теперь-то вы уйдете? — спросил он.
— Мне и остается только уйти, — с горечью прошептала она и, покраснев, добавила: — Если вы типичный представитель мужчин Корвина, то я рада, что корвиниты объявляются здесь не чаще одного раза за пять веков. Механический робот!
— Вы все сказали?
Она взяла легкую накидку, брошенную на спинку кресла, и набросила ее себе на плечи. Эвинг не пошевелился, чтобы помочь ей. Он спокойно ждал, скрестив руки на груди.
— Вы чудовище! — полупрезрительно, полусерьезно произнесла она. Затем глаза ее снова вспыхнули. — И все же вы выпьете со мной прежде, чем я уйду?
«Ты столь же хитра, сколь неуклюжа», — подумал Эвинг. Она столько раз предлагала ему выпить за последние полчаса, что он был бы последним дураком, если бы не заподозрил, что напиток отравлен. Ну так он будет не менее хитрым!
— Хорошо, — согласился Эвинг. — Попробую.
Взяв бокал, который она наполнила для него, и передав ей другой, он посмотрел на нее с вызовом.
— Чего же вы ждете? — спросила Бира.
— Жду, когда вы выпьете первой.
— Вы все еще полны подозрений? — она отпила из своего бокала, взяла бокал у него и отпила из него примерно столько же.
— Вот! — сказала она, переведя дух. — Я, как видите, еще жива. Ни в одном из бокалов нет яда. Поверили теперь?
Эвинг улыбнулся:
— Только на этот раз.
Продолжая улыбаться, он поднял бокал. Напиток был крепкий и согревающий. Еще через мгновение его ноги подкосились. С большим трудом он заставил себя удержать равновесие. Комната закружилась перед его глазами. Он увидел торжествующее, ухмыляющееся лицо девушки, упал на колени и уперся в ковер руками.
— Все-таки наркотик… — прошептал он.
— Конечно. Это вещество совершенно не воздействует на метаболизм уроженцев Сириуса. Раньше мы не знали, действует ли оно на корвинитов. Теперь знаем.
Эвинг вцепился пальцами в ковер: комната бешено крутилась перед ним. Ощущая неимоверную слабость во всем теле, он испытывал горькое чувство стыда за то, что дал себя провести. Он изо всех сил старался удержать сознание — подняться с пола он уже не мог.
Вдруг, сквозь шум в голове, Бэрд услышал, как открылась входная дверь номера, но у него уже не было сил поднять глаза.
— Вы следили все это время? — обратилась к кому-то Бира Корк.
— Конечно! — голос принадлежал Фирнику. — Вы считаете, он все еще скрывает истинные цели своего приезда?
— Уверена в этом, — в голосе Биры сквозила злобная интонация. — Но прежде чем он заговорит, его нужно будет хорошенько помучить.
— Уж об этом мы позаботимся, — рассмеялся Фирник и что-то отрывисто сказал на непонятном Эвингу языке. Корвинит хотел было закричать о помощи, но только невнятный стон слетел с его губ.
— Он все еще борется с наркотиком! — услышал Эвинг голос Биры. — Но с минуты на минуту упрямец должен отключиться.
Волны боли периодически пронизывали тело Эвинга. Сильные руки подхватили его, и он провалился во тьму.
7
Когда он пришел в сознание, его руки были плотно прижаты к бокам, ноги крепко связаны. От ужасного холода отупел мозг, занемело все тело.
Эвинг не делал попыток пошевелиться и едва мог мыслить. Он был уверен, что находится на корабле, летящем на Корвин, и что обречен лежать и ждать.
Но он ошибся. До его сознания откуда-то сверху дошли звуки голосов, и Бэрд нерешительно шевельнулся: на борту корабля не может быть никаких голосов, поскольку он вмещает только одного человека.
Голоса не умолкали. Они сливались в неразборчивый низкий гул, раздражающий нервы Эвинга. Он беспокойно задвигался. Где он может находиться? Кому принадлежат эти приглушенные жужжащие голоса?
С большим трудом Эвингу удалось открыть веки, но туманная пелена застлала его глаза. Он попробовал сесть, но все мышцы его тела сопротивлялись любому движению. Глаза то открывались, то закрывались; дымка рассеялась — теперь надо привыкнуть к свету.
Во рту было препротивно, язык покрылся толстым налетом, в глазах покалывало, а желудок давила свинцовая пустота.
— Мы ждали больше двух дней, пока вы проснетесь, Эвинг, — послышался знакомый голос. — Это вещество, которое вам дала Бира, должно быть, сильно действует на корвинитов.
Эвинг встряхнул головой, чтобы окончательно прийти в чувство, и осмотрелся. Он находился в большой комнате с треугольными зашторенными окнами и лежал на чем-то вроде койки. Вокруг него стояли Роллан Фирник, Бира Корк и еще два смуглых сирианина, которых он раньше не видел.
— Где я? — жестко спросил Бэрд.
— В подвале консульства, — ответил Фирник. — Мы принесли вас сюда ранним утром шестого дня. Сегодня — первый. Все это время вы спали.
— Точнее — был одурманен, — хмуро произнес Эвинг. Он поднялся и опустил ноги на пол. Тотчас же один из незнакомцев подошел к нему, одной рукой уперся в грудь, другой захватил его лодыжки и снова водрузил ноги на койку. Эвинг опять попробовал подняться. На этот раз он заработал болезненный удар тыльной стороной кисти, который рассек ему верхнюю губу. По подбородку потекла струйка крови.
Эвинг осторожно вытер кровь и чуть-чуть приподнялся:
— Какое вы имеете право держать меня здесь? Я — гражданин Корвина. Полноправный гражданин!
Фирник расхохотался:
— Корвин в пятидесяти световых годах отсюда! В настоящее время вы находитесь на планете Земля. И права у вас только те, о которых я вам скажу.
Разъяренный Эвинг попытался подняться на ноги.
— Я требую своего освобождения! Я…
— Врежь ему еще! — засмеялся Фирник.
Похожий на бочонок сирианин снова подошел к Эвингу и ударил его по лицу в то же самое место. Эвинг почувствовал, что рана на губе увеличилась, к тому же стала сочиться кровь из десен. Больше он уже не делал попыток встать.
— Что ж, — кивнул головой Фирник, — раз вы уже поняли, что лучше не причинять нам лишних хлопот, мы можем начать. Как я полагаю, вы знакомы с мисс Корк?
Эвинг кивнул.
— А эти двое джентльменов, — Фирник сделал знак в сторону двух молчаливых сириан, — сержант Драйл и лейтенант Фиркс из полиции города Валлон. Вы должны понять, что бесполезно обращаться в полицию, поскольку двое самых лучших полицейских города уже здесь!
— Они из полиции? Разве они не уроженцы Сириуса?
— Естественно. — Фирник прищурился. — Лучшие полицейские получаются из сириан. Более половины сотрудников местной полиции — мои соотечественники.
Эвинг задумался. Отели, полиция — что еще? Сирианам вовсе не нужен кровавый переворот, чтобы официально утвердить свою власть на Земле. Они уже взяли под контроль всю планету при попустительстве, если не с одобрения, самих землян. Скоро сирианам останется только официально уведомить генерал-губернатора о том, что он освобожден от своих обязанностей и что Земля переходит во владение Сириуса.
Корвинит с тревогой оглядел комнату. В углах ее стояли необычные с виду приспособления. «Наверное, последние достижения в области совершенствования орудий пыток», — подумал он и посмотрел на Фирника:
— Чего вы от меня хотите?
Сирианин скрестил на груди свои толстые руки и произнес:
— Информацию! Только информацию! Но вы продолжаете упрямиться, Эвинг.
— Я говорил вам все время правду. Чего вы добиваетесь — чтобы я сказал что-нибудь, что доставило бы вам удовольствие?
— Вы знаете, что правительство Сириуса-4 в самом скором времени возьмет Землю под свое покровительство, — начал Фирник. — Однако вы никак не хотите понять, что сделано это будет ради благополучия нашей общей прародины, ради того, чтобы защитить ее в эпоху упадка от возможных посягательств со стороны других, враждебных ей планет. При этом я вовсе не имею в виду гипотетических захватчиков из других галактик.
— Гипотетических? Но…
— Тихо! Я еще не кончил! Вы представитель Корвина и, возможно, некоторых других удаленных колоний. Вы прибыли на Землю, чтобы проверить дошедший до вас слух, что подобный протекторат вот-вот будет установлен. Планеты, которые вы представляете, совершенно ошибочно считают, будто мы имеем относительно Земли империалистические планы. Однако наше решение освободить Землю от утомительного бремени самоуправления продиктовано альтруистическими чувствами. Мы уверены: ваша планета послала вас сюда в качестве, так сказать, лазутчика, чтобы определить на месте, какие на самом деле сложились отношения между Землей и Сириусом-4, и помочь землянам защитить Землю от наших посягательств. Вы уже встретились с генерал-губернатором Медлисом и договорились посетить Майрака, этого опасного радикала и потенциального революционера. Почему вы так упорно отрицаете это?
— Потому что вы городите чепуху! Я не шпион! Я…
Ребро ладони сержанта Драйла с силой опустилось на то место, где шея Эвинга переходила в плечо. У корвинита перехватило дыхание, но он не потерял контроль над собой. Острая боль пронзила ключицу.
— Вы сказали мисс Корк и мне, — продолжал Фирник, — что прибыли сюда просить у землян военной помощи для отражения предполагаемого нашествия нечеловеческих существ из другой галактики. Это столь нелепая выдумка, что на вас и на всю вашу планету просто жалко смотреть.
— К сожалению, это чистая правда! — упрямо произнес Эвинг.
Фирник усмехнулся:
