Теоретически Пинягин мог еще успеть выбить приговоренного к смерти человека с линии огня - однажды ему удалось такое. Но, во-первых, это была не его работа, а во-вторых, богатый жизненный опыт подсказывал: не зная броду - не суйся в воду. Всего одно резкое движение, и он бы точно увидел, какое именно оружие прячут под своей камуфляжкой бравые охранники этого человека и насколько хорошо они умеют с этим оружием обращаться. В любом случае, у них инструкция: сначала стрелять, а думать - после. А вот что Пиндрик успел бы сделать - вопрос. Не исключено, просто переадресовал бы пулю от обреченной персоны случайному покупателю. В общем, хватило и ума, и выдержки - Игорь даже не шелохнулся. Но в следующую секунду увидел такое, что выдержка его кончилась.
      От включения лазерного прицела до выстрела у нормального снайпера проходит две десятых секунды, ну максимум три. А чуточку больше, и ты проиграл - такую элементарную вещь знали и афганские моджахеды, засевшие в "зеленке" на окраине Герата (если верить рассказам старших товарищей, Фила, например), и каунасские "белые колготки" в горах под Урус-Мартаном (это уже личный опыт), и, конечно, элитные московские киллеры, работающие с дальней дистанции. Но сегодняшний наемный убийца, как видно, знал и что-то еще. Точнее умел. Этот пижон не просто превысил допустимую норму ожидания, он еще и фортель успел выкинуть - перед нажатием на спусковой крючок легонько повел стволом и быстро, но четко прочертил алым кружком горизонтальную восьмерку.
      Высший пилотаж!
      Такое доступно немногим. Например, знаменитый тяжелоатлет Давид Ригерт, подняв рекордный вес, небрежно так подбрасывал штангу вверх, а великий бегун Валерий Борзов за десять метров до финиша оглядывался на проигравших, это при том, что у спринтера напрягается каждая мышца и все они устремлены только вперед - где там головой вертеть! Такое доступно единицам. На то они и олимпийские чемпионы.
      А этот - кто такой?
      Игорь воздержался от движений, но не крикнуть уже не мог. Судьба давала шанс, и он все-таки захотел спасти человека. Однако какая-то дрянь тополиный пух, что ли? - влетела в горло на вдохе и крик не получился. В ту же секунду на месте ярко-алого кружочка возник кружочек поменьше и потемней. Двое телохранителей сразу кинулись ловить падающее тело, и только один, очевидно, быстрее других сообразивший, что произошло, кинулся бежать в направлении выстрела, которое, в общем-то, не сложно было вычислить.
      Свалка в проходе между рядами началась капитальная, а меж тем стремительно рванувшийся за убийцей телохранитель с потрясающим мастерством преодолевал ее: он не только не покалечил никого, но даже расталкивал людей бережно, если не сказать нежно. И в этой удивительной манере Пинягину тотчас же почудилось нечто до боли знакомое. Он машинально скользнул в образовавшийся коридор и побежал следом. А необычайно аккуратный профессионал в камуфляжке юркнул между рядами ларьков, в крайнем ряду взлетел на крышу какого-то легкомысленного тента (и как только этот каркас не сложился под тяжестью мощного тренированного тела?), ловко перемахнул через высокий забор из окантованной рабицы и, оказавшись на путях линии метро, быстро пересек их перед самым носом у проходящего поезда.
      Пинягин сообразил, что ему не стоит повторять подобных трюков. Парень-то имел право, и даже на бегу отдавал в передатчик какие-то распоряжения - не иначе подмогу вызывал. Ну а он-то с какой радости на рожон полезет и будет к себе внимание привлекать? Однако очутиться там в момент задержания - а Игорь был абсолютно уверен, что задержание состоится - казалось ему теперь совершенно необходимым. Он еще даже самому себе не мог объяснить, почему это так важно, но, не задумываясь, побежал к лестнице, ведущей в парк и на станцию метро "Измайловская". Пинягин знал, что успеет.
      И увидел все, что ожидал увидеть.
      Телохранитель стоял под высокой старой березой и крепко держал за правое запястье щуплого на вид, бледного паренька лет двадцати, а то и меньше. Паренек был напуган, морщился от боли в слегка вывернутой кисти и, кажется, уже никуда не спешил. А вот телохранительs Да никакой это был не телохранитель - это был Борька Зисман, Циркач, собственной персоной.
      Момент представлялся ответственным, и Игорь решил до поры не мешать старому другу. Они еще успеют поговорить, а пока лучше постоять в сторонке вместе с зеваками и послушать. Циркач в своем форменном прикиде вид имел вполне солидный, и любопытные граждане по большей части в его правах на насильственные действия не сомневались. Да и вообще люди теперь пугливые пошли, предпочитают ни во что не вмешиваться. Постоять, посмотреть - дело другое, и то издалека и с опаской. Но, конечно, в итоге нашлась сердобольная старушка, которой и терять нечего, и умирать уже не страшно, а потому завела долгую песню о ментах-беспредельщиках. И где только слов таких нахваталась? Затем бабулька переключилась на все прочие безобразия, творящиеся в стране, и, кажется, готова уже была приступить к дежурной критике президента и его семьи. Но тут вдохновленный ее поддержкой паренек вскинулся и спросил:
      - А ты кто такой вообще, чтобы меня хватать?!
      - Экологическая полиция! - рубанул Циркач, ни на секунду не замешкавшись. - Нельзя в Измайловском парке по деревьям лазить. Правил, что ли, не читал при входе?
      Это был очевидный блеф: Циркач отродясь никаких правил на рекламных щитах не читал, да и сами правила соблюдал не особо, однако сейчас он явно о чем-то важном размышлял и просто тянул время.
      Паренек взвился еще сильнее:
      - Какие правила? Нет там ничего такого! Я альпинист. У меня тренировка.
      - Альпинисты по горам лазят, - сообщил Циркач наставительно.
      - А если нету гор?! - продолжал надрываться юный древесный скалолаз.
      Все это начинало походить на сцену из пьесы про сумасшедший дом. Но тут Циркач внезапно приблизил правую плененную ладонь паренька к глазам и, брезгливо отбросив ее, точно змею, выдал еще более безумную реплику:
      - Это ты стрелял.
      Нет, он не спрашивал, он утверждал, только не ясно было, звучит в голосе злорадство (Попался, голубчик!) или все-таки досада (Такой молодой, а уже убийца!).
      И Пинягин понял, что именно он там разглядел, на руке невзрачного юнца. У стрелков характерный мозоль бывает на указательном пальце. А в данном случае, наверно, еще и вмятинки от скобы на пальцах не рассосались. Он ведь там сколько лежал на своей березе, неотрывно сжимая винтовку? Уж час, как минимум.
      В общем, парень тоже понял, что попался, он только хотел знать - кому конкретно попался, поэтому и выпалил свистящим шепотом:
      - Документы покажи!
      - Документы тебе в другом месте покажут. А меня так и запомнишь: экологическая полиция. Усек?
      Тут подбежали еще трое в камуфляже и с ними двое в штатском. Эти, последние, не побрезговали сверкнуть перед носом задержанного красными книжечками в развернутом виде, а затем, обменявшись с Циркачом не столько словами, сколько взглядами, попросили его залезть на березу. Разумеется, среди веток обнаружилось закрытое снизу листвой и тем более не видимое издали профессионально обустроенное гнездышко для смертоносной пташки, и чемоданчик там лежал. Циркач, спустившись, хотел открыть его при всех, сам-то уж он наверняка заглянул внутрь, но старший из тех, что сверкали документами, в ужасе округлил глаза и быстро протянул руку к бесценному вещдоку.
      - Только в машине, - проговорил он.
      В этот момент Пиндрик сообразил, что Циркач может сейчас запросто уехать, так и не заметив друга среди зевак. Настало время подойти.
      - Боря! - окликнул Пиндрик.
      - Игорек! Какими судьбами? - и сразу, не дожидаясь ответа, по-деловому: - Не уходи. Ты можешь мне понадобиться.
      А то он сам не понимает. Куда уж он теперь уйдет!
      3
      Из специального досье Четырнадцатого Главного Управления ФСБ (ЧГУ):
      Зисман Борис Моисеевич, рост 182 см, вес 82 кг. Кличка - Циркач. 1969 г.р. Еврей. Коренной москвич. Холост. Отец - Моисей Израилевич Зисман, еврей, доктор физико-математических наук, мать - Аделаида Шаевна Эскина, еврейка, преподаватель музыки. Образование - цирковое училище (с седьмого класса), ГИТИС, актерский факультет, два курса (1986-1988), ВГИК, режиссерский факультет, два курса (1988-1990). Завербован во время учебы во ВГИКе. С 1991-го по 1994-й - спецучилище ЧГУ. Присвоено звание - старший лейтенант. С 1995-го по 1997-й - Чечня, работа в группе спецназа под командованием капитана Большакова. Сентябрь 1997-го - вместе с группой Большакова выведен из личного состава ЧГУ за нарушение воинского Устава. Официально - в розыске.
      Особая характеристика: фотографическая память, способность копировать голоса, сверхнормативныя сексапильность и сексуальность, коэффициент экстрасенсорного восприятия опасности - 0,82.
      Машина оказалась солидная. Более чем - "Линкольн-Навигатор" последней модели, нагло покрашенный в небесно-синий цвет, про комплектацию и говорить не стоило, по отделке салона индивидуальное исполнение угадывалось на раз, так что с поправкой на все примочки такое чудо тянуло тысяч на сто пятьдесят.
      "Эх, - подумал Пинягин, - если б деньги тратить не как попало, и я бы мог себе похожую тачку купить! А впрочем, оно мне надо? Светиться так! Ведь на "Навигаторах" кто попало не ездит".
      Стоявший здесь же и принадлежавший, похоже, директору рынка респектабельный темно-зеленый "Гран Чироки" с золоченым кенгурятником казался рядом с этой машиной этакой скромной пятидверной "Нивой".
      "Да, Пиндрик, тебе о подобном тарантасе и мечтать не стоит", завершил он свои печальные мысли и приготовился включиться в разговор. А разговор все никак не начинался. Возможно, бугор, сидевший за рулем, ждал какого-то звонка. А возможно, еще хитрее - защита от прослушки включалась только при полностью прогретом движке - бывают такие системы. Мотор-то работал абсолютно бесшумно, только по лампочкам на панели и можно было судить о том, что происходит внутри, да еще ручка передач еле заметно меленько вибрировала.
      И вот правая задняя дверь открылась, и на место рядом с водительским плюхнулся странноватый растрепанный человечек, щуплый, маленького роста, неопределенного возраста, от сорока пяти до шестидесяти (выбирайте на вкус), и с внешностью институтского профессора. Нет, на профессора он не тянул, максимум доцент и старший преподаватель: пиджачишко какой-то неказистый, брюки мятые от другого костюма, рубашка расстегнута чуть ли не до пупа и пыльные ботинки невнятного происхождения, зато в глазах откровенное интеллектуальное превосходство надо всеми вокруг и царственная небрежность в манерах: левой рукой он с юной лихостью отбросил со лба непокорные седые вихры, а правой полез в карман за платком и одновременно не таясь подтянул ремень подмышечной кобуры. Но даже вполне серьезный пистолет странным образом не разрушал образ мирного преподавателя. В любом случае, в этой машине, среди военных и работников спецслужб смотрелся седой доцент залетевшим по ошибке, словно пассажир из вагона или каюты принципиально другого класса. Однако тот, кто виделся самым большим начальником там, в парке, здесь занимал место простого водилы, а на вошедшего смотрел едва ли не подобострастно.
      - Все в сборе? - поинтересовался "доцент".
      - Будем считать, что да, Алексей Филиппович, - последовал несколько витиеватый ответ с заднего сиденья.
      - Тогда давайте начинать. Для начала познакомимся. Моя фамилия Мышкин, зовут Алексей Филиппович. И теперь в некотором смысле именно я руковожу всей этой лавочкой под названием... Впрочем, название ее вам пока ни к чему, Игорь. Да и не имеет оно никакого отношения к делу. Что там еще? Цели и задачи? Об этом как-нибудь на досуге, а точнее, я думаю, Борис не хуже меня расскажет. Вы не возражаете, Борис?
      Циркач кивнул. И Пиндрик вдруг осознал, что все почтенное собрание в машине, а присутствовало семь человек - двое сидели сзади на откидных, собралось в его честь, да еще сразу после убийства такого большого человека! Впрочем, уже через минуту Игорь понял, что это не совсем так. Все явно торопились, вот Мышкин и старался опускать ненужные подробности, дабы изложить главное, хотя манеры его были очень далеки от военной четкости и лаконичности, к которой привыкли в работе Пиндрик и Циркач.
      - Так вот, Игорь, мы тут буквально на днях покалякали с вашим другом Борисом о некоторых задачах и пришли к выводу, что они могут оказаться под силу только вам, ну и другим, таким же, как вы. И не надо мне говорить, что таких больше не делают. Господин Зисман мне по секрету сообщил, что при необходимости разыщет минимум трех, а то и четырех человек с достаточным уровнем подготовки. А нам больше и не требуется. Однако, заметьте, нужен не просто спецназ, а спецназ, умеющий думать и не подчиненный ни одной из структур - теневых или официальных. Согласитесь, довольно экзотический набор параметров.
      - Да, - вздохнул Циркач, - вымирающее племя "диких гусей".
      - Не такое уж оно и вымирающее. Просто тамошние "гуси" только делают вид, что не подчиняются никаким хозяевам. На самом деле давно все куплены и заангажированы. Для Запада вообще характерен окончательно состоявшийся передел всех сфер влияния. А у нас кругом форменный бардак. Наши наемники готовы работать на всех одновременно и любые принципы легко меняют на дензнаки. Но вот беда: чем ниже их квалификация, тем больше жадности. Короче, обычных головорезов у нас навалом, как и всюду. Но мне сегодня необходимы спецы с соответствующей подготовкой.
      - Соответствующей чему? - быстро спросил Игорь.
      - Вы не торопитесь, молодой человек, все, что необходимо, я сам расскажу. Понимаете, ведь и мы до сих пор не спешили, все обдумывали, с чего лучше начать. Но после того, что они сделали сегодняs Они убили Лазаря. Ивана Лазаревича Аникеева.
      Зачем он назвал погибшего полным именем? Ведь все кроме Игоря, прекрасно знали, о ком и о чем идет речь. Опять ликбез для новенького? Или, возможно, это была своеобразная минута молчания, дань памяти отошедшему в мир иной: нехорошо ведь это - вот так сразу и о делах.
      Но ведь и по-другому нельзя - расслабишься на минутку, и всех перестреляют.
      Так или иначе, возникла пауза, после которой Алексей Филиппович несколько непоследовательно продолжил свой монолог, словно потерял по дороге какое-то связующее звено:
      - Вашу команду следует укомплектовать полностью уже сегодня. В сущности, если это будут люди, давно не видевшиеся между собой - оно даже к лучшему: мне не нужны замазанные в спецслужбах группы. Так вот, я могу вас выпустить из машины на минутку, вы там посовещаетесь, а потом сообщите мне, кого и где мы будем искать. Только телефонные аппараты, если имеете при себе, оставьте, пожалуйста, здесь.
      Циркач положил трубку на сиденье, а Пиндрик честно признался:
      - Нет у меня мобильника.
      Обыскивать не стали. Доверяли? Да нет, такие доверять не могут. Видать, прозвонка была у них классная.
      Отойдя на почтенное расстояние и остановившись у закрытого ларька, где не было ни одного человека в зоне прямой слышимости, Пиндрик зашипел:
      - Ты чего творишь, Циркач? Крошка в курсе?
      - Нет.
      - С ума сошел?
      - А дядя Воша?
      - Этот, подозреваю, в курсе.
      - Что значит "подозреваю"? И как это может быть: Крошка не в курсе, а дядя Вошаs
      - Да просто дядя Воша, как Господь Бог, всегда в курсе всего. Но я ему раньше времени докладывать не собираюсь. Вкалываешь, вкалываешь на благо любимой Родины, а гонорары уплывают. Тебе, я вижу, деньги стали вдруг не нужны?
      Про деньги - это он ловко ввернул.
      - А много предлагают?
      - Больше, чем ты думаешь.
      Пиндрик задумался.
      - Ох, какая девочка! - выдохнул Циркач мечтательно.
      Мимо них проходила высокая стройная блондинка с кукольным личиком, голливудским бюстом, прикрытым лишь тонкой короткой маечкой, и в таких облегающих лосинах, что через них отчетливо просматривались эротические ажурные трусики.
      - Эй, - тихо позвал Пиндрик.
      Но Циркач был уже не здесь. Он скользнул жадным взглядом от круглых коленок к восхитительно плоскому животу с аккуратным пупочком, потом дальше - по груди, шее, и, наконец, резко вскинув подбородок, словно полыхнул молнией - глаза в глаза. Девушка невольно остановилась. Неужели для того, чтоб, оскорбившись на раздевающий взгляд нахального незнакомца, дать ему резкую отповедь. Как бы не так! Пиндрик не впервые наблюдал подобные сцены с Циркачом. И этот раз не стал исключением.
      Блондинка томно прищурилась и, высунув кончик языка, быстро облизнула губы. Циркач тихо застонал, схватился за голову и выдавил из себя:
      - Не могу! Сейчас не могуs
      Кому он это говорил? Пиндрику или девушке? Наверно, обоим.
      - Эй, - еще раз позвал друга Пиндрик.
      А девушка повела плечами, вздрогнула, точно проснувшись ("Что это было?"), и торопливо зашагала прочь.
      - Обидно, - сказал Циркач. - Всегда эта срочная работа, когда не надо! Мы о чем с тобой говорили?
      - О больших деньгах, - напомнил Пиндрик. - Но я бы хотел понять, кто их платит.
      - Да я клянусь тебе, что это не бандиты. С ними обязательно надо работать, - уговаривал Циркач.
      - И все-таки дяде Воше мы должны сообщить. У тебя чего, "Пионерская зорька" в жопе заиграла? Мы уж который год на контору ишачим? Нас там кидали всерьез? Ни разу. А эти кинут при первой же возможности. Чует мое сердце. Подстраховаться надо. Уж больно они, собаки s - он поискал слово, интеллигентные!
      Циркач поглядел на Пиндрика чуть ли не с восхищением: умнеет парень с годами. Потом буркнул:
      - Да успокойся ты! На самом деле я все продумал. Просто не хотел говорить раньше времени. С Крошкой встречаться поеду я. Вот оттуда все и передадим.
      - Так не один же поедешь, - усомнился Пиндрик. - Сумеете обставить передачу незаметно?
      - Сумеем. Ну, все, алес. Пошли к ним, не стоит больше напрягать людей. Да, кстати, координаты Шкипера и Фила вспомнишь?
      - Должен вспомнить.
      - Ну и порядок. А о том, что мы кому-то подчиненная группаs
      - Циркач, я ведь только на вид маленький. А с головой у меня все в порядке. Ты забыл, что ли?
      Дверца была приоткрыта, их ждали.
      - Кому звоним? - по-деловому осведомился Мышкин.
      - Ну, - замялся Пинягин, - Шкипера, то есть Володьку Пирогова, надо искать через МВД.
      - Город, часть? - быстро спросил Мышкин.
      - Тверь, ОМОН.
      - Достаточно. Сидоров, звоните!
      Однако! Недооценил Пиндрик лаконичности и деловитости "доцента" Мышкина.
      - Стойте! - спохватился Игорь. - Этого недостаточно. У него же там совсем другая фамилия: Рыжов. Рыжовs сейчас, погодите, Федорs Степановичs Да, точно, Степанович.
      - Звоните, Сидоров, звоните.
      - Ну а у Фила, то есть Петра Головленки, я думаю, мобильник должен быть всегда под рукой, куда бы его не занесло, вообще-то он в Киеве сейчас обитает, а от Киева ехатьs
      - Лететь, - поправил Мышкин. - Номер давайте.
      - Но говорить-то все равно буду я.
      - Конечно, конечно. Или Борис. Дальше.
      - Вот с Крошкой, с Андрюхой Большаковым, хуже всего, - вступил Циркач. - Я вам как-то рассказывал. Помните? Он в глухой деревне живет, там не то что телефона нет, там почту не каждую неделю приносят.
      - Но он точно там?
      - Точно, - сказал Борис, - если б уехал, обязательно через Москву. А как тогда с друзьями не повидаться?
      - Хорошо. Деревню можете показать на карте?
      - На карте Московской области? - глупо переспросил Пиндрик.
      - Лучше, конечно, на карте Антарктиды, - не удержался Мышкин от язвительного замечания, даже о спешке позабыл.
      А один из сидящих сзади уже передавал Пиндрику раскрытый ноутбук, в маленьком окошке, в углу экрана светилась надпись: "Идет загрузка". И дальше какие-то цифры.
      - С электронной картой работать умеете? - строго поинтересовался Мышкин.
      - Да уж! Не боги горшки обжигают, - ухмыльнулся Игорь.
      И действительно, он довольно быстро нашел на топографической карте бывшего Советского Союза крошечную деревушку Бадягино Волоколамского района, в которой и был-то всего один раз в жизни.
      - Не такая уж и глушь, - заметил Мышкин. - И все-таки, Панкратов, пусть готовят вертушку, нечего там по проселкам на машинах шкондыбать. Лететь-то придется вам, Борис. Боюсь, мои ребята вашего друга не уговорят.
      - Понятное дело, - согласился Игорь.
      Однако дальше всех оказался Фил, он же Петя Головленко. То есть его совсем нигде не оказалось. Мобильник не отвечал. Однако номер Фила по-прежнему существовал и зарегистрирован был на то же имя, больше того, аппарат был включен, вот только абонент не брал трубку. Это могло означать что угодно, но мысли полезли в голову самые мрачные. Петя не расставался с мобильником даже в ванной, а на ночь или просто, если хотел отдохнуть, обязательно отключал его, но никогда не прятал под подушкой. Конечно, бывают ситуации нетипичные, но все жеs
      Они перезвонили еще раз через пятнадцать минут. Эффект получился прежним. Причем ни Циркач, ни Пиндрик не знали названия и адреса фирмы, где работал Фил, а квартиры Петя любил менять часто, никто из друзей не удивился бы, даже узнав, что он живет в отеле, тем более, если в пятизвездочном. В общем, кроме мобильника - ни одной зацепки. А мобильник молчал.
      И еще через пятнадцать минут, уже в дороге, Мышкин предположил:
      - А может, у него по той или иной причине сигнал слишком тихий? У нас есть возможность сделать звук несколько громче.
      - То есть? - не понял Борис.
      - Питающий импульс. Слышали про такой? Остронаправленный луч с высокой когерентностью и повышенной мощностью.
      А Пинягин вспомнил про питающий импульс. Однажды в Боснии они пытались вытащить раненого радиста и на полностью обесточенную аппаратуру подали со спутника этот самый проклятущий сигнал какой-то невиданной энергоемкости. Рация включилась и поговорить сумели, но руки парню сожгли напрочь, ампутировать пришлось до локтя обе. Да и лицо только чудом уцелело.
      - Э, да ведь этим вашим лучом можно человека спалить заживо, как боевым лазером. Может, не стоит? - закончил он робким вопросом.
      Мышкин посмотрел на Игоря заинтересованно - оценил эрудицию, - но тут же и пояснил:
      - Вы, дорогой друг, о чем? Допотопные разработки вспоминаете? А у нас новая система. Абсолютно безопасная. С ней не только ожогов, но даже лишних миллирентген не нахватаешься.
      - Правда? Но ведь это же, наверно, страшно дорого! - пробормотал Пиндрик какую-то явную глупость.
      Мышкин посмотрел на него с сочувствием и даже не стал комментировать эту эмоциональную фразу. Потом еще раз набрал номер Головленки и распорядился:
      - Сидоров! Организуйте звонок через орбиту.
      4
      Из специального досье Четырнадцатого Главного Управления ФСБ (ЧГУ):
      Головленко Петр Дмитриевич, рост 185 см, вес 90 кг, украинец, кличка Фил, 1963 года рождения, разведен, детей нет. Вырос без родителей (отец и мать погибли в автокатастрофе в 1965-м году), у тетки Стращук Оксаны Витальевны, украинки, начальницы цеха на швейной фабрике в Киеве. Закончил среднюю школу в Киеве, 1-й мединститут в Москве. Завербован в Афганистане в 1986 году, куда ушел добровольцем в звании лейтенанта медицинской службы. В 1988-м проходил спецподготовку в Никарагуа. С 1991-го по 1994-й спецучилище ЧГУ. Присвоено звание - капитан. С 1995-го по 1997-й - Чечня, работа в группе спецназа под командованием капитана Большакова. Сентябрь 1997-го - вместе с группой Большакова выведен из личного состава ЧГУ за нарушение воинского Устава. Официально - в розыске.
      Особая характеристика: способность к языкам, аналитические способности, умение залечивать раны мануально, без препаратов и технических приспособлений, коэффициент экстрасенсорного восприятия опасности - 0,88.
      Петр Головленко любил заплывать далеко в море, так чтобы берег уже подернулся дымкой, лечь на волны и тихо покачиваться, ощущая под собой эту гигантскую многотонную подушку из соленой воды. В такие минуты хорошо думалось. На Черном море, особенно в советское время, его, бывало, подбирали патрульные катера, и даже пытались штрафовать за нарушение каких-то пунктов кем-то придуманных правил, а здесь, на Средиземном, никто не мешал - плыви хоть до Африки. Турки оказались безумно строгими к водителям на дорогах - у них за рулем не только по телефону говорить нельзя, даже за сигарету штрафуют, а уж повороты, светофоры, знаки с турецкими надписями (как вам, например, "dur" вместо "stop"?) - это вообще атас! И особенно парковка: где бы и как бы вы не встали, обязательно обдерут как липку. Если успеют. В общем, по Турции на автомобиле ездить не надо, по Турции надо плавать. В море у них все на благо человека.
      Но сейчас Петр качался на волнах в полукилометре от берега, и на плавное течение этих неспешных мыслей накладывалось тревожное впечатление от последнего разговора с Эдиком.
      Эдик, отдыхавший вместе с ним в одном клубном отеле, когда-то был челноком. Он, собственно, стоял у истоков челночного бизнеса и упорно ездил по разным странам, лично контролируя закупки вплоть до девяносто седьмого года, хотя уже к девяносто пятому владел сетью магазинов в родном Владимире и вполне мог бы вместо себя посылать других. Но привычка - вторая натура, без загранпоездок Эдик себя не мыслил, а просто жариться на берегу и отмокать в соленой воде было ему предельно скучно. Вот и ездил вместе с простыми "коробейниками" за шмотками и прочим барахлом, пока это имело смысл. Теперь смысл исчез напрочь. Но даже здесь, отдыхая в Кемере, в сорокаградусную жару он через день мотался на такси в Анталью и заключал там какие-то сделки - оптовики, турфирмы, банки. А прямо в отеле, ухитрился познакомиться с немецким финансистом из Франкфурта-на-Майне и с восторгом рассказывал о возможных грядущих инвестициях. Жизнь у Эдика кипела не переставая. Но не все было так радужно. Разоткровенничавшись накануне вечером за стаканом почему-то полюбившегося ему местного дешевого вина "Вилла Долюча", Эдик вдруг поведал Петру страшные вещи.
      То, что челночный бизнес почти умер - это ни для кого не секрет: кризис, дефолт, четырехкратный рост доллара, обнищание народа. sОднако помимо объективных причин существовали еще и субъективные, и Эдик знал, о чем говорил. Отдельные весьма могущественные структуры целенаправленно давили челноков, причем начали это еще задолго до кризиса. По Эдику выходило примерно следующее: есть некое теневое министерство торговли, а над ним (рядом с ним?) теневая налоговая полиция. И две эти мафии, как водится, не поделили бабки. Или, говоря языком интеллигентным, не договорились о единой экономической концепции. Они и не могли договориться - уж слишком разные взгляды на все у торговли и налоговых органов. Впрочем, Эдик-то как раз и придумал, как их помирить. Ведь это стало жизненно необходимым. Страдает-то кто? Сначала народ, то бишь, покупатели. Потом - челноки, то есть мелкие торговцы - зачатки среднего класса. А теперь и такие, как Эдик, начинают ощущать неуют - то есть теперь оказывается под прицелом уже натуральный средний класс. Он так и сказал: под прицелом. Потому что готовится масштабный наезд на всю торговлю в России.
      - То есть как это? - обалдел Фил.
      - А вот так. Приезжай ко мне, мотанемся по губернии на моем джипе, по городу побродим, и я тебе там в деталях, в подробностях, с наглядными примерами все покажу.
      Короче, ясно: разговоры о народе и среднем классе - это была лирика. А по существу дела Эдику требовалась серьезная защита. Он уже давно догадался, кем работает Петр, а теперь, уточнив некоторые факты его биографии, прямо предложил переезжать во Владимир и за очень приличные деньги возглавить службу безопасности в его торгово-финансовой ассоциации.
      Головленко крепко задумался. Эдик ничего толком не рассказал, ни на каких подробностях не останавливался, но в глазах бизнесмена прочитывался страх, и этого было вполне достаточно, чтобы понять: речь идет не о новой работе, речь скорее всего идет о боевой операции, а для такого серьезного решения ему обязательно нужны остальные четверо - посоветоваться.
      Уже в двух метрах от полосы прибоя песок был настолько горяч, что, наступив на него в задумчивости, Петр был вынужден вернуться за вьетнамками. Пляж опустел - начиналось время обеда. На самом деле это называется сиестой. Только русские могут посреди дня в такую жару еще что-то лопать. Нормальные жители южных стран предпочитают ложиться спать. Но пляж-то все равно пустеет. На море стоял полный штиль, было тихо-тихо, и в этой невозможной тишине, он расслышал странный звук. Телефон. Сигналил его мобильник, положенный в сумку. Чего ж в этом странного? Подошел, достал трубку. Э, да тут разве только глухой не поймет в чем странность! Трубка орала как резаная. Кто же ему громкость подрегулировал? Или аккумулятор садится и напоследок агонизирует? "Ох, не к добру это, ребята, ох, не к добру!" - подумал Петр и, нажав зеленую кнопочку, поднес мобильник к уху.
      5
      Из специального досье Четырнадцатого Главного Управления ФСБ (ЧГУ):
      Пирогов Владимир Артемьевич, 1970 г.р., русский, кличка - Шкипер. Холост. Из семьи рабочих, мать - Пирогова Вера Дмитриевна, русская, отец, Пирогов Артемий Леонидович, русский. По окончании средней школы в городе Твери, авторемонтное ПТУ там же, срочная служба с 1988-го по 1991-й на Северном флоте. Завербован в 1989-м. С 1991-го по 1994-й - спецучилище ЧГУ. Присвоено звание - лейтенант. С 1995-го по 1997-й - Чечня. Работа в группе спецназа под командованием капитана Большакова. Сентябрь 1997-го - вместе с группой Большакова выведен из личного состава ЧГУ за нарушение воинского Устава. Официально - в розыске.
      Особая характеристика: уникальная способность к управлению любой техникой и ремонту любых механизмов (управление вертолетом - за одну неделю в совершенстве), коэффициент экстрасенсорного восприятия опасности - 0,81.