На полуострове Камацу японцы силами курсантского и пехотного батальонов перешли в атаку. Десантники стали нести большие потери в людях. Так, в роте автоматчиков в строю осталось всего 39 человек. Положение спас отряд из 25 моряков с кораблей, который сумел зайти в тыл атакующим японцам и внести в их ряды переполох. 14 августа десантный отряд вел бой уже на подступах к сейсинской гавани. Противник стремился отрезать его от причалов, чтобы лишить возможности получить помощь с кораблей.
      За ночь японцы, например, атаковали позиции одной их стрелковых рот десантировавшегося батальона морской пехоты под командованием майора Бараболько 15 раз. Советские корабли, стоявшие у причалов (сторожевой корабль и тральщик), вели артиллерийский огонь прямой наводкой по наступавшим японцам на дистанции 500-600 метров. К 23.00 14 августа десантники были оттеснены из города в порт и там вели бой, удерживая лишь пирсы. К тому времени они израсходовали имевшийся боезапас на 90 процентов.
      Решающей фазой боя за портовый город Сейсин стали высадка бригады морской пехоты с артиллерией и новые удары морской авиации. Морским пехотинцам пришлось вести бой с противником силой до двух пехотных полков, которые поддерживал бронепоезд. На подходах к Сейсину подорвались тральщик и два транспорта с десантниками, которые потеряли ход и их пришлось буксировать к пирсам. Из Владивостока на поддержку десанта был перевезен стрелковый полк. Бои за Сейсин завершились 17 августа. Японцы потеряли в них убитыми, ранеными и пленными свыше 3 тысяч солдат и офицеров.
      Во время переговоров в Сейсине об условиях капитуляции командующий Центральной группой японских войск генерал-лейтенант Нисевани Соуничи дал высокую оценку действиям советского десанта: "...в мире самые храбрые солдаты - это японцы, а на втором месте - это русские солдаты". Из советского оружия, примененного в боях за город-порт, неприятельские офицеры особенно отметили противотанковую гранату, которая оставила у защитников Сейсина "хорошее впечатление".
      В ходе боя за Сейсин японский флот попытался было подать помощь его защитникам. Но отряд, состоящий из линейного корабля и 4 эскадренных миноносцев, обнаруженных советской подводной лодкой, отказался от задуманного и изменил свой курс.
      При проведении этих десантных операций Тихоокеанский флот неожиданно столкнулся с серьезной опасностью в виде американских минных постановок. Так, непосредственно перед вступлением Советского Союза в войну на Тихом океане американская авиация произвела массовую постановку магнитных и акустических мин на подходах к портам Сейсин и Расин. Это привело к тому, что советские корабли и транспорты стали подрываться на минах союзников во время проведения десантных операций и при дальнейшем использовании портов Северной Кореи для снабжения своих войск.
      Главное командование Советских Вооруженных Сил запросило союзную сторону о выставленных ею минных заграждений. В ответ морское министерство США ответило, что авиацией у Сейсина выставлено 200, а у Расина - около 270 донных магнитных, акустических мин и мин с комбинированными акустико-гидродинамическими взрывателями. Борьба с первыми двумя видами из них велась с помощью тралов. Средств борьбы с минами, которые имели комбинированные взрыватели, по сообщению Морского министерства США, не имелось.
      Точных координат выставленных армейской авиацией минных заграждений близ портов Северной Кореи американское морское командование не имело. Но союзники официально сообщили, что они не ставили мины в районе Сахалина, в проливе Лаперуза, у западного побережья острова Хоккайдо и у Курильских островов, то есть там, где по разграничительной линии между морскими силами Советского Союза и США могли действовать американские подводные лодки.
      Американская сторона в самом конце войны еще несколько раз давала дополнительные сведения о своих минных постановках с воздуха. В результате обобщенных данных получалась весьма любопытная картина: американские мины были везде, где действовал или должен был действовать советский флот. Зато морских мин союзников не было там, где хотя бы временно пребывали американские корабли и где была зона американской оккупации.
      Наиболее обширные минные поля из магнитных, акустических и мин с гидродинамическими взрывателями оказались в районах Гензан - Канан, Фузан, Масан и Рейсуй, Гейдзицу - Ван и в районах, прилегающих к Цусимскому проливу. В результате на минных полях, выставленных американской авиацией, подорвалось несколько советских кораблей и транспортов.
      Свое наступление войска 2-го Дальневосточного фронта начали с успешного форсирования рек Амур и Уссури. После этого они повели наступление вдоль берегов реки Сунгари в направлении на город Харбин, содействуя соседним фронтам. Вместе с фронтом в глубь Маньчжурии продвигалась и Краснознаменная Амурская флотилия.
      Противник, опасавшийся охвата с юга и полного окружения, отходил с боями, оказывая серьезное сопротивление только в укрепленных районах. Исключением стали только бои за город Фугдин, который советским войскам пришлось подвергнуть настоящему штурму. Оборонительные сооружения Фугдина состояли из хорошо замаскированных под жилые дома дотов, рвов, проволочных заграждений и двадцатиметровых металлических вышек с бетонированными колпаками. На вышках сидели пулеметчики-смерт-ники, для большей надежности прикованные к своим пулеметам.
      Бои за Фугдин продолжались два дня, отличались редкой ожесточенностью, в том числе рукопашными схватками на улицах города. Японская оборона с большим числом пулеметных точек атакующими советскими войсками была уничтожена по частям.
      Войскам 2-го Дальневосточного фронта одновременно с участием в Маньчжурской стратегической операции пришлось проводить и собственную наступательную Сахалинскую. Она началась на Южном Сахалине 11 августа и проводилась совместно с северной Тихоокеанской военной флотилией.
      Бои за Южный Сахалин вел 56-й стрелковый корпус, который завершил операцию к 25 августа. Особенно тяжелыми оказались бои за Харамитогский укрепленный район. Главную полосу японской обороны удалось прорвать за семь дней, в тылу которой высаживались морские десанты. Действия обороняющихся порой отличались откровенным коварством. Окруженные у горы Хаппо японцы несколько раз выкидывали белый флаг, после чего неожиданно открывался огонь. Во время своего отступления на южную оконечность острова японцы взрывали мосты через реки и портили дороги, чтобы затруднить продвижение за ними советских войск..
      В ходе Сахалинской наступательной операции Тихоокеанский флот высадил крупные десанты в портах Торо, Эсутору, Маока, Хонто и Отомари. Высадка почти 3500 десантников в порту Маока проходила при сильном противодействии японцев. Бой за небольшой город и порт длился два часа. Сложил свое оружие гарнизон военно-морской базы Отомари, насчитывавший 3400 солдат и офицеров. К полудню 25 августа все японские войска на Южном Сахалине капитулировали и моряки-десантники соединились с наступавшими с севера частями 56-го стрелкового корпуса.
      Вступление Советского Союза в войну против Японии резко изменило военно-стратегическую ситуацию на Дальнем Востоке. В Токио началась нешуточная борьба между противниками и сторонниками капитуляции страны Восходящего Солнца в войне на Тихом океане. Один из лидеров последних, бывший премьер-министр князь Коноэ, в меморандуме, направленном императору, писал:
      "Как ни прискорбно признать это, я считаю, что Япония проиграла войну. Хотя поражение тяжко запятнает нашу честь, оно не должно вызывать необоснованного беспокойства, ибо общественное мнение в США и Англии еще не требует изменения государственного строя Японии. Следовательно, с этой точки зрения поражения бояться не следует. Наиболее опасным для будущего государственного строя страны является не сколько поражение, сколько коммунистическая революция, которая может произойти в случае поражения. Сейчас советские войска наступают по всему фронту. Если это будет продолжаться, то они в конце концов придут в Японию. Поэтому именно сейчас необходимо капитулировать перед США и Англией".
      Дебаты в Токио шли почти неделю. Крайне правые требовали дать последний и решительный бой врагу на самих Японских островах, не считаясь ни с какими жертвами среди мирного населения. В ответ на запрос японского правительства о возможности предварительных условий капитуляции американская сторона ответила, что это невозможно.
      12 августа все командующие японскими войсками на местах получили телеграмму с требованием продолжать вооруженную борьбу. Телеграмма была подписана военным министром и начальником генерального штаба. После этого высшее военное руководство Японии в лице военного министра Анами, начальника генерального штаба генерала Умэдзу и начальника главного морского штаба адмирала Тоеда открыто заявили правительству, что для них условия капитуляции неприемлемы.
      Однако император дал указание принять Потсдамскую декларацию, которая оговаривала условия капитуляции милитаристской Японии во Второй мировой войне. Высшее военное командование попыталось было выступить против подобного хода событий.
      Начальники генерального штаба и главного морского штаба поздно вечером 13 августа пригласили к себе на совещание министра иностранных дел Японии С. Того. Генерал Умэдзу и адмирал Тоеда стали убеждать его в правоте своей позиции, но безрезультатно.
      Внезапно в кабинет, где проходило совещание этих трех лиц, ворвался адмирал Ониси, возведенный незадолго до этого на пост заместителя начальника главного морского штаба. Он считался "крестным отцом" корпуса камикадзе и был фанатично преданным императору человеком. Адмирал Ониси заявил собравшимся:
      "Давайте составим план неизбежной победы, представим его на утверждение императора и посвятим свои усилия его выполнению. Если мы пожертвуем жизнями 20 миллионов японцев в специальных атаках (камикадзе. А.Ш.), победа будет за нами".
      От такого жертвенного предложения министр иностранных дел Японии остолбенел. Придя в себя, Того в очередной раз повторил собеседникам, что император уже высказался за капитуляцию, и вежливо раскланявшись со всеми присутствовавшими в кабинете, покинул их.
      Далее события в японской столице развивались следующим образом. В военном министерстве составился заговор. Группа фанатично настроенных офицеров ("молодых тигров") взяла на свои плечи непосильное бремя "спасения" отечества и решила "защитить" императора от "предательства" правительства Судзуки. Поздно вечером 14 августа офицеры явились к командиру дивизии императорской гвардии генералу Мори с предложением присоединиться с дивизией к заговору. Мори колебался и в конце разговора его просто пристрелили.
      Заговорщики знали, что в тот день император подписал эдикт об окончании войны. На следующий день, 15 августа, радио Токио должно было передать заявление императора Страны Восходящего Солнца о капитуляции, записанное на пластинку. Офицеры-самураи предприняли поиск этой пластинки на радиостанции и в министерстве двора, но поиски успехом не увенчались.
      Поскольку заговор не получил поддержки в войсках, военный министр Анами и начальник генерального штаба генерал Умэдзу отступились от заговорщиков, хотя открыто и не выступили против них. Тогда те послали в резиденцию военного министра подполковника Такешита, чтобы тот убедил Анами в необходимости решительных действий.
      Однако военный министр, не смея открыто выступить против заговора в среде собственных подчиненных, тянул время в разговоре. Только в два часа ночи он заявил подполковнику Такешите, что заговор офицеров министерства угаснет сам собой, поскольку командующий восточным военным округом генерал Танака не присоединится к заговорщикам.
      После этого военный министр Анами, изрядно выпив саке, совершил священный обряд сэппуку - то есть сделал себе харакири, вспоров живот кинжалом. Поскольку харакири было проделано "плохо", то по просьбе Анами собеседник помог уйти ему окончательно из жизни.
      Тем временем в императорский дворец, занятый заговорщиками, во главе отряда верных солдат явился генерал Танака. Он побывал в штабах полков дивизии императорской гвардии и припугнул заговорщиков применением военной силы. Наиболее фанатично настроенным офицерам он предложил покончить с собой. Несколько десятков человек тут же проделали харакири.
      В ночь перед объявлением императором Хирохито о капитуляции Японии в войне на Тихом океане отряды заговорщиков совершили налеты на дома премьера Судзуки, председателя Тайного совета империи Хиранумы и других своих политических противников. Но никого из них они найти и казнить не сумели. Хиранума, например, провел несколько ночных часов, прячась в сточной канаве.
      В 8 часов утра 15 августа командующий восточным военным округом генерал Танака смог доложить императору-микадо о том, что мятеж офицеров и солдат императорской гвардии не состоялся. В тот же день утром по токийскому радио было передано чрезвычайное по своей значимости сообщение: в полдень к японскому народу обратится сам император Хирохито, ни разу в своей жизни до того не говоривший перед микрофоном.
      В полдень все движение в Японии прекратилось и все радиослушатели, как один, встали и поклонились: говорил микадо. Диктор столичного радио торжественно провозгласил:
      "Его величество император зачитает сейчас рескрипт. Мы верноподданниче-ски передаем его выступление в записи".
      Император Хирохито объявлял о том, что Япония принимает Потсдамскую декларацию. Он воздал должное погибшим в войне и предупредил своих подданных, что теперь "нужно строжайшим образом воздерживаться от выражения эмоций". В заключение своего выступления перед японским народом микадо призвал:
      "...Пусть весь народ живет единой семьей от поколения к поколению, будучи всегда твердым в своей вере в вечность своей священной земли, памятуя о тяжком бремени ответственности и долгой дороге, которая лежит перед нами. Объедините все силы для строительства будущего. Укрепляйте честность, развивайте благородство духа и напряженно работайте с тем, чтобы увеличивать великую славу империи и идти рука об руку с прогрессом всего мира".
      Когда голос императора умолк, диктор токийского радио зачитал коротенькое заявление: "Мы проиграли. Но это только временно. Ошибка Японии состояла в недостатке материальной силы, научных знаний и вооружения. Эту ошибку мы исправим".
      Токийцы в большом числе собрались перед императорским дворцом с пением национального гимна и возгласами "банзай". Главное действующее лицо неудачного заговора "молодых тигров" майор К. Хатанака на глазах у всех застрелился перед дворцом микадо. В этот день многие фанатики из числа военных людей покончили с собой. Среди них были военный министр Анами, главнокомандующий 1-й Объединенной армией фельдмаршал Сугияма, командующий 10-м, 11-м и 12-м фронтами, один из бывших командующих Квантунской армии генерал С. Хондзе... Неудачно пытался застрелиться из револьвера бывший премьер-министр Тодзио.
      Всего лишь один пример. На рассвете 15 августа адмирал Угаки, командовавший камикадзе 5-го воздушного флота, приказал подготовить три самолета для "специальной" атаки американцев в районе острова Окинавы. Когда он вышел на летное поле, то увидел, что вместо трех бомбардировщиков там стояло 11 машин - все из числа исправных. Рядом со своими самолетами стояли их экипажи в количестве 22 летчиков-камикадзе. Все они были полны решимости отправиться в свой последний путь за адмиралом Угаки. Однако четырем бомбардировщикам из-за неполадок в двигателях пришлось вернуться на свой аэродром, а остальные семь погибли смертью камикадзе.
      Сделал себе харакири вечером 15 августа и адмирал Ониси, основатель корпуса камикадзе в императорских вооруженных силах. В своей предсмертной записке Ониси был устремлен в будущее страны Восходящего Солнца:
      "Выражаю мое глубокое восхищение перед душами мужественных камикадзе. Они доблестно сражались и умирали с верой в конечную победу. Смертью я хочу искупить свою часть неудачи достичь этой победы, и я извиняюсь перед душами погибших пилотов и их обездоленными семьями. Надеюсь, что молодежь Японии извлечет мораль из моей смерти. Неосмотрительность - помощь врагу. Свято выполняйте рескрипт императора. Не забывайте о своей справедливой гордости - вы японцы. Вы сокровище нации. С рвением и духом камикадзе бейтесь за благополучие Японии и мир во всем мире".
      ...Боевые действия японцев с американцами и англичанами после радиозаявления микадо прекратились. По случаю победы в войне на Тихом океане в США был объявлен двухдневный праздник. А в Маньчжурии продолжались бои - никто не отдал приказа Квантунской армии прекратить вооруженное сопротивление наступавшей на всех фронтах советской Красной Армии.
      Только вечером 14 августа командование Квантунской армии получило из Токио от генерального штаба строжайший приказ уничтожить боевые знамена императорских войск, портреты императора-микадо, важные секретные документы. Но о прекращении боевых действий в Маньчжурии и Северной Корее в полученном приказе не говорилось ни слова.
      Три фронта продолжали проведение Маньчжурской стратегической наступательной операции, с боями продвигаясь все дальше вперед. 16 августа штаб квантунской армии обратился к советскому командованию по радио с посланием, в котором отмечалось:
      "Квантунская армия прекратила все военные операции... поэтому советская армия призывается приостановить временно свое продвижение..."
      Радиопослание было принято, и главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке маршал Советского Союза А.М. Василевский утром 17 августа ответно обратился к командующему Квантунской армией генералу О. Ямада с призывом к 12 часам дня 20 августа "прекратить военные действия против советских войск по всему фронту, сложить оружие и сдаться в плен".
      В 13 часов дня 18 августа советские радиостанции приняли радиопередачу штаба Квантунской армии следующего содержания:
      "Синьцзинь. Командующий Квантунской армией отдал японским войскам приказ, который будет сбрасываться с самолетов.
      Содержание приказов.
      1. Квантунская армия, выполнившая свой долг до конца, вынуждена капитулировать.
      2. Всем войскам немедленно прекратить военные действия.
      3. Войскам, находящимся в соприкосновении с советскими войсками, сдавать оружие по указанию советского командования.
      4. Какие бы то ни было разрушения запрещаю".
      В последующие дни на различных уровнях - по радио, через парламентеров, посредством вымпелов, через советского консула в городе Харбине шло согласование вопроса о капитуляции японской Квантунской армии, разбросанной по огромной территории Маньчжурии и Северной Кореи.
      Пока шла такая переговорная деятельность, в составе Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов были созданы "специально сформированные, быстроподвижные и хорошо оснащенные отряды". В их задачу входило "немедленный захват городов Чанчунь, Мукден, Гирин и Харбин". В докладе маршала А.М. Василевского Сталину 18 августа говорилось о том, что все операции на Дальнем Востоке предстояло в основном завершить к 1 сентября 1945 года.
      В тот же день, 18 августа, главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке отдал командующим фронтов и Тихоокеанским флотом приказ, в котором требовал:
      "На всех участках фронта, где будут прекращены боевые действия со стороны японо-маньчжуров, немедленно прекращать боевые действия и со стороны советских войск".
      Уже на следующий день, 19 августа, японские войска, оказывавшие сопротивление наступавшему 1-му Дальневосточному фронту, прекратили боевые действия. Началась массовая сдача в плен, и только за первый день сложили оружие 55 тысяч японских военнослужащих. За десять же суток наступления войска этого фронта взяли в плен всего лишь 7 тысяч солдат и офицеров противника.
      Первоначально массовая сдача в плен японских войск происходила в местах их соприкосновения с советскими войсками. Но в тылу, в центральной и южной части Маньчжурии находилось несколько крупных гарнизонов Квантунской армии. Принимается решение высадить воздушные десанты в ключевых пунктах дислокации японской армии - в городах Чанчунь, Гирин, Мукден, Харбин, Порт-Артур, Дайрен. Во главе отрядов десантников находились особоуполномоченные Военных советов фронтов, облеченные соответствующими правами по принятию капитуляции японских войск.
      Воздушные десанты прошли успешно. В Порт-Артуре и Дайрене было решено их пока не высаживать. Во второй половине 18 августа особоуполномоченный генерал-майор Г.А. Шелехов встретился в Харбине с начальником штаба Квантунской армии генералом Х. Хата. Утром следующего дня Хата вместе с группой сопровождавших его генералов и офицеров был доставлен на командный пункт фронта, где был принят маршалами А.М. Василевским и К.А. Мерецковым.
      На аэродроме в городе Мукдене советские десантники (группа в 225 человек) захватили самолет с императором Маньчжоу-Го Генри Пу И и сопровождавшими его императорскими сановниками, в том числе и из числа японцев. Самолет был готов к вылету на Японские острова. Все они оказались военнопленными, но на особом положении.
      Десантники быстро взяли под свою охрану аэродром. 43-тысячный японский мукденский гарнизон сложил оружие и капитулировал. В Мукдене советские воины стали свидетелями группового самурайского самоубийства японских летчиков. Четыре вражеских истребителя, появившись над городом, начали заходить на посадку, но увидев на аэродроме самолеты противника, круто спикировали и дружно врезались в землю.
      Под Мукденом советские воины освободили узников лагеря военнопленных. В нем содержались солдаты, младшие и старшие офицеры американских и других союзных вооруженных сил, попавшие в плен к японцам. В лагере находились вице-маршал авиации Великобритании Малтби, американские генералы командиры корпусов Джонс, Шарп Ченович, генералы командиры дивизий Втофер, Пиэрс, Фонк, Орэйк, Стивенс, Лоф Бийби... Советское командование назначило временно начальником лагеря двухзвездочного американского генерала Паркера.
      Пленение главы Маньчжоу-Го резко изменило его императорскую судьбу. Около пяти лет бывший маньчжурский император Пу И прожил в СССР, а затем был передан властям Китайской Народной Республики по их просьбе. До 1959 года он содержался в лагере для почетных пленных, вел вольготный образ жизни. После этого он был амнистирован пекинским правительством, стал депутатом Всекитайского народно-политического консультативного совета, начал работать в ботаническом саду Академии наук КНР и писать свои мемуары. В 1967 году китайская печать сообщила о смерти Генри Пу И.
      В городе Харбине была захвачена и разоружена японская Сунгарийская речная флотилия. В числе захваченных трофеев оказались 4 канонерские лодки, 6 бронекатеров и 6 сторожевых катеров.
      Советский десант высадился в городе Чаньчуне утром 19 августа. В это время там находился командующий Квантунской армией генерал Ямада. Полковник И.Т. Артеменко, командовавший десантом, направился прямо к Ямаде, который в это время проводил штабное совещание. Генерал армии С.М. Штеменко так описывает их встречу:
      "Советский офицер прервал его и вручил японцам требование о немедленной и безоговорочной капитуляции. Командующий молчал. Дар речи вернулся к нему только с появлением над городом наших десантных самолетов и бомбардировщиков. Тут Ямада сделал попытку оговорить какие-то свои условия. Как и полагалось по инструкции,
      И.Т. Артеменко наотрез отверг их и решительно потребовал немедленной капитуляции. Командующий первым снял саблю и вручил ее особоуполномоченному, признавая себя пленником Советской Армии. Вслед за ним то же самое проделали и все другие японские генералы, находившиеся в кабинете".
      20 августа прибывший в город Чанчунь заместитель командующего войсками Забайкальского фронта генерал-полковник
      М.П. Ковалев официально потребовал от генерала Ямада точного и быстрого выполнения всех условий капитуляции Квантунской армии. Главнокомандующий японскими войсками в Маньчжурии был вынужден полностью подчиниться советскому командованию.
      В тот же день многотысячный японский гарнизон Чанчуня сложил оружие утром в город вошел авангардный отряд 6-й гвардейской танковой армии. Однако из-за малочисленности передовых советских войск, прибывших в город, охрана складов с оружием и военных объектов до 24 августа осуществлялась японскими караулами.
      Воздушные десанты в городах Порт-Артур и Дайрен (Дальний) были высажены 23 августа. К вечеру того же дня, на двое суток раньше запланированного срока, в Порт-Артур вошла танковая бригада 6-й гвардейской танковой армии. Гарнизоны этих городов капитулировали, а попытки японских судов, стоявших в гаванях, уйти в открытое море - решительно пресечены.
      Город Дайрен (Дальний) был одним из центров белой эмиграции. Органами НКВД здесь были арестованы атаман Семенов, генерал Нечаев - начальник белоэмигрантского бюро, генерал Токмаков - бывший комендант города Читы, генерал Семенов - дядя атамана Семенова, генерал Шулькевич, генерал Ханжин - бывший командующий 5-й колчаковской армией... Все они были преданы суду за свои деяния в годы Гражданской войны в России.
      Во всех городах и селениях Маньчжурии местное китайское население тепло встречало советские войска. Они несли китайцам освобождение от долголетней японской оккупации, от марионеточной власти местных правителей, не пользовавшихся в народе даже минимумом популярности. Приход советской Красной Армии давал большие надежды на изменение жизни к лучшему.
      25-26 августа 1945 года советские войска трех фронтов завершили оккупацию территории Маньчжурии и Ляодунского полуострова. Японские войска фактически прератили сопротивление только на 23-й день Дальневосточной кампании - немало небольших подразделений фанатично настроенных японских солдат и офицеров отказолось выполнить приказ главнокомандующего императорскими войсками в Маньчжурии о капитуляции.
      Маньчжурская стратегическая наступательная операция завершилась полным и быстрым успехом. В ходе ее крупных сражений с участием большого числа войск, боевой техники, сил флота и авиации фактически не было.
      Одновременно с оккупацией Маньчжурии шло освобождение Северной Кореи от японских войск. Утром 17 августа советская 25-я армия овладела пограничным городом Тумэнь и своими передовыми частями соединилась в районе портового города Сейсин с морским десантом Тихоокеанского флота. Были высажены воздушные десанты в Хамхыне и Пхеньяне. К концу августа вся территория Северной Кореи до 38-й параллели была освобождена от японских войск, которые большей частью отошли на юг Корейского полуострова.
      Курильская десантная операция началась 18 августа. В ее проведении участвовал 2-й Дальневосточный фронт и Тихоокеанский флот. Многие острова Курильской гряды были превращены японцами в настоящие морские крепости. Острова имели сильную противодесантную оборону. Японцы оборудовали в прибрежных скалах множество огневых точек. В местах, удобных для высадки морского десанта, строились доты и дзоты, сплошные линии окопов с различными противодесантными заграждениями.
      Всего японское командование держало на Курильских островах 50 тысяч солдат и офицеров. Здесь было оборудовано десять аэродромов, обеспечивавших одновременное базирование 600 самолетов. Несколько пунктов флотского базирования позволяли стоянку большого числа кораблей, до легких крейсеров включительно. Острова Шумшу и Парамушир обороняла целая пехотная дивизия с частями усиления.
      Особенно сильно был укреплен самый северный из курильских островов Шумшу, расположенный всего в 6,5 милях (12 километров) от южной оконечности Камчатки - мыса Лопатка. Его гарнизон насчитывал около 8,5 тысяч солдат и офицеров и имел около 60 танков. На Шумшу не было береговых батарей, но зато японцы имели много полевых и зенитных артиллерийских орудий (около 100), приспособленных для ведения огня по морским целям. На пространстве площадью 20 на 13 километров насчитывалось 34 дота и 24 дзота, более 310 пулеметных точек. Глубина подземных оборонительных сооружений доходила от 50 до 70 метров.
      Кровопролитные бои за овладение этим островом длились несколько дней, и только 23 августа японский гарнизон Шумшу капитулировал. В военно-морской базе Катаока сложили оружие 1400 японских солдат и офицеров. Некоторые высоты этого безлесного острова трижды переходили из рук в руки. Японцы проводили контратаки с танками, стараясь сбросить нападавших в море. Из-за сильного огневого противодействия противника десантники потеряли у берегов Шумшу четыре десантных корабля и сторожевой катер. Еще восемь десантных судов получили сильные повреждения. В ходе обороны острова японцы потеряли около 400 солдат и офицеров и 15 танков.
      Капитуляцией японского гарнизона острова Шумшу боевые действия на Курильских островах завершились. Командующий северной группой японских войск на Курильских островах генерал-лейтенант Цуцими Фусаки отдал по радио приказ:
      "23 августа 1945 года всем войскам северной части Курильских островов включительно до острова Уруппу до прибытия советских войск с представителями моего штаба немедленно складывать оружие и выполнять распоряжения советского командования". Приказ был выполнен всеми островными гарнизонами.
      К 30 августа Курильская десантная операция была завершена. Были захвачены острова северной и центральной части гряды. В тот же день Военный совет 2-го Дальневосточного фронта доложил в Москву: "Операция войск фронта по овладению Курильскими островами закончена".
      Операция по овладению южными Курилами - островами Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабоман - началась 28 августа. На этих островах японские гарнизоны сопротивления не оказывали. На острове Итуруп в плен сдалась дислоцированная здесь 89-я пехотная дивизия общей численностью в 13 500 человек вместе со своим командиром генерал-лейтенантом Кейто Угава. Сложил оружие и кунаширский гарнизон численностью в 1250 солдат и офицеров. На острове Шикотан сдалась в плен 4-я пехотная бригада генерал-майора Дзио Дой численностью в 4800 человек.
      К 5 сентября все Курилы были заняты советскими войсками. Общая численность плененных японских гарнизонов на островах Курильской гряды достигала 50 442 человека. Из них на Южных Курилах было пленено около 20 тысяч человек. Военнопленные японцы были эвакуированы на Сахалин. Одновременно вывозилась трофейная боевая техника.