– Мама, учительница спрашивает, когда мы наконец заплатим за кружок. У нас в классе уже все давно заплатили, – сказал мне сын, когда я его утром отводила в школу.
      – Скоро, сынок... Скоро.
      – Мам, ну когда? Мы ушли из той школы потому, что не могли за нее заплатить, а в этой школе мы не можем заплатить за кружки. Учительница начинает ругаться, – капризно настаивал сын.
      – Я же тебе говорю, что скоро. – Я смотрела куда-то вдаль, но никакой ясной картины не видела. Перед глазами все расплывалось, а все очертания размазывались. Как только мы подошли к школе, сын взял меня за руку и попытался завести меня внутрь. Но я резко остановилась и отрицательно замотала головой.
      – Мам, ну почему ты не хочешь зайти в школу? Посмотри, туда заходят все родители.
      – Не хочу.
      – Но почему?
      – Потому что не хочу видеть твою учительницу. Она опять начнет говорить про деньги...
      – Тогда она будет говорить про них мне.
      – Ну потерпи, сынок. Я сегодня же пойду в скупку и продам свои драгоценности. У нас будут деньги и на еду, и на кружок, и даже на аттракционы в парке.
      – Правда?
      – Честное слово.
      Я улыбнулась сквозь слезы и крепко сжала руку сына в своей руке. Мне было очень плохо, и я едва держалась на ногах, но я старалась бодриться, чтобы сын ничего не заметил.
      – Мам, а я папу больше никогда не увижу? – грустно спросил сын и пристально посмотрел мне в глаза.
      – Не знаю, сынок. Ей-богу, не знаю.
      – Он скоро женится?
      – С чего ты взял?
      – Бабушка сказала. Мам, а он пригласит нас на свадьбу?
      – Нас?! Думаю, что нет.
      – Почему?
      – Потому что там будут только близкие и друзья.
      – А мы? Разве мы для папы не близкие?! Мы же его семья...
      Почувствовав, как у меня задергалась нижняя губа, я посмотрела на сына строгим взглядом и серьезно произнесла:
      – Саша, я не хочу больше разговаривать о папе! Слышишь, не хочу! Потому что отец твой гад конченый! Учительнице скажи, пусть она остынет. Завтра ты сдашь деньги за эти гребаные кружки.
      – Мам, а ты что кричишь? – обиделся сын.
      – Прости. – Я развернулась и пошла прочь. Я чувствовала, что сын смотрит мне в спину, но я не оглядывалась... Я больше не хотела оглядываться назад, потому что я хотела смотреть только вперед... И никогда, никогда в жизни не оглядываться назад...
      Как только я вернулась домой, ко мне заявилась Ленка. От моих глаз не скрылось то, что она была возбуждена и, по всей вероятности, очень хотела мне что-то рассказать. Бросив на Ленку усталый взгляд, я нехотя налила себе чашку кофе и как-то безразлично произнесла:
      – Если ты хочешь мне что-то про Костика рассказать, то можешь не стараться. Эта тема для меня давно закрыта. С некоторых пор мне это неинтересно. Костик для меня умер.
      Я сказала это ледяным тоном, но тут же у меня вырвался вопрос:
      – У него что, сегодня свадьба?
      – Ты ж сказала, что тебе это неинтересно.
      – Я просто так спросила.
      – Я ничего не знаю про Костика. Было бы и в самом деле хорошо, если бы ты про него забыла. Я пришла совсем по другому поводу.
      Я посмотрела на часы и перевела взгляд на Ленку.
      – Я через час ухожу из дому. Иду в скупку сдавать драгоценности. У нас нет ни копейки.
      – Мне часа вполне хватит. Я вот что пришла. Я хотела спросить: как у тебя с работой?
      – У меня с работой?! С завтрашнего дня буду проходить медицинскую комиссию. Мне медкнижка нужна.
      – Зачем?
      – На рынок иду торговать.
      – Чем?
      – Чем бог пошлет, – еще более безразлично ответила я. – Масло, сыр, молоко, рыба – в общем, развесные продукты. Глядишь, обвешивать научусь. На рынке меня берут. Там наплевать, сколько мне лет и сколько у меня детей. До моего образования тоже никому дела никакого нет. Правда, и платят там немного, на поддержание штанов, так сказать. Но у меня сейчас выбора нет. Мои деньги плюс материна пенсия – проживем как-нибудь.
      – На рынок пойти ты всегда успеешь. – Ленка посмотрела на меня хитрым взглядом и раскраснелась.
      – А у тебя что, есть какие-то предложения?
      – Есть. Я тебе предлагаю нормальные деньги. Полторы тысячи долларов в месяц, не напрягаясь.
      – Сколько?
      – Полторы тысячи долларов в месяц.
      – И кто же мне будет платить такие деньги?
      – Фирма.
      – А за что она мне будет их платить, если я делать ничего не умею?
      – А там не нужно ничего уметь, там нужно просто хорошо выглядеть. Так что первым делом ты должна собой заняться. Нужно, чтобы эта бледность прошла, синяки под глазами, отечность... Ты же умеешь хорошо выглядеть. Вспомни, как в школе на тебя все пацаны оглядывались! Да и при Костике ты всегда держалась. Ты же красивая баба, что ты себя так запустила?! Смотреть тошно! Если мужик ушел, то это еще не конец света! Ладно, сама дура, но дети-то за что страдают?! Ты вот ребенка в школу ведешь, а у тебя юбка не глажена...
      Я посмотрела на свою мятую юбку и опустила глаза.
      – А ведь я и вправду юбку забыла погладить.
      – А волосы ты когда в последний раз красила?
      – Не помню А я что, поседела?
      – Нет, дорогуша, до седины тебе еще далеко. Просто у тебя уже свои корни волос отросли, и ты выглядишь чумичка чумичкой. Но а про косметику я вообще молчу. Ты, наверно, уже сама не помнишь, когда в последний раз косметикой пользовалась. Скажи, ты сможешь привести себя в порядок за короткий срок или ты скоро совсем сбомжуешься?
      – С чего бы это я сбомжевалась?
      – С того, что, по-моему, до этого уже рукой подать.
      Я отодвинула чашку с кофе и тяжело задышала.
      – Лена, я клянусь тебе, что сегодня же приведу себя в порядок. Что за работа-то?
      – В Турцию полетим.
      – В Турцию?!
      – Не удивляйся. Там сейчас можно нормально подзаработать. Нормально, понимаешь?!
      – Каким образом?
      – Я одну фирму нашла. Там требуются высокие красивые девушки, прямо как мы с тобой. Будем встречать гостей, сопровождать на экскурсиях, расселять в гостиницы. Будем работать гидами, одним словом.
      – Гидами?!
      – Ну да.
      – А как же знание языка?
      – Ты немного английский знаешь, да и я тоже. В процессе работы всему научимся.
      – Но ведь надо знать турецкий?
      – Турецкий на месте выучишь. Мы же будем встречать русских туристов, зачем нам турецкий? Ты что, собралась с русскими по-турецки разговаривать?
      – Лен, бред какой-то... Ты, наверно, на какую-то проститутскую фирму нарвалась. Нормальным гидом устроиться довольно сложно. Для этого надо как минимум два языка знать. Русский и турецкий.
      – Да кто тебе такое сказал? Это для тех, у кого связей никаких нет.
      – А у тебя что, связи есть?
      – Есть.
      – И откуда они у тебя появились?
      – У меня много что появилось, пока ты наслаждалась супружеским счастьем. У меня такого Костика не было. Мне приходилось на жизнь самой зарабатывать. У меня любовник влиятельный есть из криминальных кругов. Он мне и порекомендовал эту фирму.
      – Может, он тебя просто подставить хочет и именно таким образом предлагает тебе заняться проституцией?!
      Ленка захлопала глазами и запыхтела, как паровоз.
      – Не надо судить по Костику обо всех мужиках! Не все такие козлы, как твой Костик. Мой любовник меня любит!
      При слове «любит» я усмехнулась и опустила глаза.
      – Я думала, что меня любили, прожив десять лет с мужчиной и родив от него двоих детей... Я ошиблась... Как можешь не ошибиться ты, если тебя ничего совместного не связывает и у тебя нет детей?
      – И тем не менее я утверждаю. Заключаем контракт на три месяца. Зарабатываем свои положенные деньги и возвращаемся на родину. Затем контракт можно возобновить. У тебя дети скоро начнут голодать. По-моему, и раздумывать нечего. Заложишь свои драгоценности, вырученные деньги отдашь матери, чтобы у нее хоть на первое время было на что детей кормить, а сама поедешь на заработки. Полторы тысячи долларов в месяц – это минимальная сумма, а про максималку я даже говорить боюсь. Если работа пойдет нормально, то и заживем нормально. Никакой проституцией тут и не пахнет, это однозначно. Я тебе предлагаю реальную работу и реальные деньги...
      На следующий день мы уже сидели в небольшом частном ресторанчике вместе с Ленкиным любовником и обсуждали детали предстоящей поездки. Ленкин любовник показался мне вполне приличным мужчиной, вел он себя очень даже галантно и обходительно. Он заверил нас в том, что те два места, которые он нам предлагает, на дороге не валяются, что на них есть тысячи претенденток, а из этой тысячи он готов их уступить именно нам, из теплого отношения к Ленке естественно. Когда ее любовник взял в руки мобильный и принялся решать какой-то вопрос, встав при этом из-за стола и отойдя в другую сторону зала, я посмотрела на Ленку задумчивым взглядом и еле слышно спросила:
      – Лена, а ты уверена в том, что ему можно доверять?
      – Уверена. Ты же видишь, что мужик не промах. Серьезный, рассудительный, слов на ветер не кидает.
      У него вообще одно место было, но я встала перед ним на колени и стала вымаливать второе. Он прекрасно понимает, что ты мать-одиночка с двумя детьми, которых надо кормить.
      При слове «мать-одиночка» я слегка дернулась и подумала о том, что меня еще никто и никогда так не называл.
      – Так что давай бери себя в руки и начинай новую жизнь, – настраивала меня на истинный путь Ленка. – У тебя теперь нет другого выхода. Теперь ты добытчица. Ты и лошадь, ты и бык, ты и баба и мужик. Тебе пахать надо и ни о чем не думать. И запомни, что не родился еще тот мужчина, из-за которого бы стоило горевать или приобрести хотя бы одну морщинку. А у тебя морщины начали появляться, как грибы после дождя...
      – У меня морщины?
      – У тебя. Скоро как старуха будешь, ей-богу.
      – Да ладно тебе наговаривать, – разозлилась я на Ленку.
      – Я тебе не наговариваю, а правду говорю. Но кто тебе еще правду скажет, если не я?!
      В тот момент, когда за столик вернулся Ленкин любовник, мы прекратили свои споры и стали медленно смаковать свой кофе.
      – Вовка, так когда нам вылетать? – вежливо поинтересовалась Ленка и затянулась сигаретой.
      – Ровно через неделю.
      Я слегка прокашлялась и решила толкнуть речь:
      – Владимир, не знаю, как и благодарить вас за ваше содействие. Сейчас так трудно найти работу с достойной оплатой, а у меня двое маленьких детей и мама-пенсионерка. Для меня ваше предложение что спасательный круг для утопающего.
      – Не стоит благодарностей, – перебил меня Ленкин любовник. – Благодарите вашу подругу. Все, что я для вас сделал, я сделал исключительно ради нее. Лена всегда мечтала стать самостоятельной и независимой женщиной. Именно такую возможность я ей и даю. Я всегда уважал ее независимость и уважаю ее и на этот раз. А насчет вас... Лена сказала мне, что вы собираетесь идти торговать на рынок. Это несправедливо. Такую красоту, как у вас, надо беречь. Гидом вы будете смотреться намного лучше, чем продавцом. Если у вас двое маленьких детей, значит, вы порядочная женщина. А мне и нужны две порядочные женщины. В порядочности Елены я уверен.
      Понимаете, начался сезон. Пока есть два свободных места. Сами знаете, что такие места долго свободными не бывают. Заработаете хорошие деньги, поможете своим детям.
      Понравится, поедете еще. Тем более климат, море, солнце, фрукты... Что и говорить, предложение царское.
      – Все это понятно, но я не о том... Я о том, чтобы в вашем предложении не было никакого подвоха. Понимаете, я оставляю на родине двоих детей, у которых с некоторых пор нет отца. Если со мной что-то случится....
      Услышав мои последние слова, Владимир изменился в лице и, побагровев от злости, отодвинул свою чашку кофе.
      – Ну это совсем несерьезно. Если вы так ставите вопрос, тогда вообще ничего не надо. Я никого не принуждаю и силой ничего делать не заставляю. Я вас уговаривать не собираюсь. Все, до свидания.
      Владимир перевел взгляд на Ленку и тяжело вздохнул.
      – Лена, я что-то не понял... Ты меня умоляла взять на работу свою подругу. Я же не хотел – сама знаешь, с местами напряженка. Я не бюро по трудоустройству, чтобы твоих подруг трудоустраивать, а тут такие разговоры... Полетишь одна.
      Замотав головой, я вытащила из сумочки свой загранпаспорт и протянула моему благодетелю.
      – Простите. Я ни от чего не отказываюсь. Я доверяю своей подруге, а если она доверяет вам, значит, все в порядке. Скажите, а куда именно мы летим?
      – В Анталию, – нехотя взял мужчина мой паспорт. – Работать будете на курорте в Кемере. Все подробности я уже рассказал Елене.
      К концу разговора мы пожали друг другу руки и посмотрели, как Ленкин любовник помахал нам рукой, садясь в свою спортивную машину.
      – Прогуляемся, – предложила мне Ленка и взяла меня под руку.
      – Прогуляемся.
      Мы шли молча. Я неуверенно ступала и чувствовала, что меня начинает тошнить. Меня тошнило от всего: от московского дыма, от шумной улицы, от одиночества, от безденежья и даже от перспективы поработать за рубежом. Я вдруг подумала о том, что, наверно, я лгу сама себе, что сейчас бы отдала все на свете и даже позволила бы укоротить свою жизнь только за то, чтобы сделать ее такой, как раньше... Тихой, размеренной, степенной, стабильной.
      Где есть домашний очаг, дети, муж, читающий газету, и я, убирающаяся на кухне... Где так тепло и не чувствуется непогоды... Где не надо думать о деньгах, потому что о них думает муж... Где каждый день такие однообразные, но такие родные семейные будни...
      Я поморщилась. Я поняла, что ничего этого больше не будет. В мою жизнь ничего не вернется. Ничего. Ни слово «семья», ни «семейный очаг», ни «домашний уют», потому что все разрушено до основания и уже ничего невозможно собрать. Я всегда ощущала исключительность своей судьбы и была благодарна ей за то, что она относилась ко мне чересчур благосклонно. Слишком раннее удачное замужество с хорошим человеком... Слишком ранние дети...
      Слишком счастливая семейная жизнь... А теперь судьба вышвырнула меня из этих счастливых рядов, оставив один на один с собственной бедой и навалившимся горем.
      – Свет, ты чего? – донесся до меня Ленкин голос.
      – Ничего.
      – Качаешься, как пьяная. Тебе плохо?
      – Так, средней паршивости.
      – Свет, но ведь ты женщина разумная. Я понимаю, ты пережила тяжелый удар, – как-то жестко заговорила подруга, – но на этом ничего не заканчивается. У тебя впереди новая жизнь и новая работа. За неделю тебе нужно привести себя в порядок. Ты же должна хорошо выглядеть.
      – Зачем?
      – Затем, чтобы с людьми общаться. На тебя же туристы смотреть будут. Может, какой-нибудь турист в тебя влюбится!
      Я поморщилась и раздраженно посмотрела на Ленку.
      – Лен, хватит ерунду городить. Я мужской любовью уже по горло сыта. Я ею объелась. Мне кажется, что за свою любовь я уже поплатилась в полном объеме.
      Я немного помолчала, а затем добавила:
      – Лен, послушай, а чего твой любовник тебя на заработки отправляет? Почему он не хочет взять все твои расходы на себя? Вы же собираетесь пожениться?
      – Что?!
      – Если вы любите друг друга, значит, в недалеком будущем вы собираетесь пожениться. Зачем же вам нужно трехмесячное расставание?
      – Кто собирается жениться?! – захлопала глазами Лена.
      – Ну, ты и твой друг.
      – А с чего ты взяла, что мы собираемся пожениться?
      – А что, нет?
      – Нет. У нас совершенно свободные отношения. Света, ты, пока была замужем, так отстала от жизни. Пойми, если люди встречаются, это не значит, что они обязательно поженятся. Конечно, я бы была не прочь выйти замуж за какого-нибудь порядочного человека, но я его пока не встретила. А с Владимиром меня связывают дружеские отношения и секс. Мужики сейчас, сама знаешь, какие, не спешат сами помогать материально. Вот он и нашел мне хорошую работу. Конечно, если бы он сгорал от любви ко мне, он бы никуда меня не пустил, но он не сгорает.
      ...Ближе к вечеру я заехала к матери, завезла ей деньги, вырученные за свои драгоценности, рассказала ей о предстоящей работе и, уложив детей спать, тихонько прижала мать к себе.
      – Мам, ну не плачь. Сейчас все наладится. Я приеду с деньгами, с голоду не умрем. А затем что-нибудь придумаем.
      Мама вновь всхлипнула и посмотрела на меня заплаканными глазами.
      – Только будь осторожна, доченька. Будь осторожна.
      Приехав домой, я подошла к зеркалу и внезапно почувствовала, что больше не могу быть слабой женщиной.
      Не могу. Потому что теперь у меня новая жизнь и новая ответственность. В этой жизни я обязана быть сильной и прогнать от себя прочь бурю отрицательных эмоций, которые приходили ко мне из моего прошлого. Я устала тушить боль и отчаяние и наконец поняла, что смысл моей жизни заключается не только в совместном существовании с моим мужем. Я решила с этой минуты не позволять себе распускаться и больше никому не демонстрировать свою безысходность и не рыдать.
      А затем я встала под душ и смыла с себя горечь, боль, страх и отчаяние. Я наложила на лицо душистый крем и наполнила свою душу светлыми и добрыми чувствами. Я надела новый халат и пригладила мокрые волосы. Я сама удивилась своему преображению. Мне даже показалось, что я стала совсем юной и, как раньше, красивой. Я не одна. Я нужна своим детям и своей маме...
      Я словно попала в самую настоящую сказку, где рассеялись злые чары, а добрые чары делают героя совершенно новым человеком.
      Я смотрела на себя в зеркало и улыбалась сама себе.
      Пусть где-то там живет мой бывший муж, и пусть он будет счастлив, пусть он получит то, что ему не смогла дать я.
      А я... Я смогу переломить себя и его простить, потому что те десять лет, которые мы прожили вместе, были счастливыми и по-своему незабываемыми... Я смогу, и у меня все получится, потому что я сильная... Господи, я раньше и подумать не могла, какая же я сильная...

      В аэропорту нас провожал Ленкин любовник. Вручив нам авиабилеты и экскурсионные путевки, он затянулся сигаретой и деловито объяснил:
      – Вот вам билеты, а вот вам ваши контракты. Все сделано в лучшем виде. Так как вы едете от достаточно солидной фирмы, думаю, таможня вам даст «добро» без всякого. Желаю вам удачной, плодотворной работы и хорошего отдыха. Если возникнут какие-то вопросы, звоните. Ленка знает мой мобильный наизусть. Он у меня включен двадцать четыре часа в сутки. Только уж слишком вы бледные какие-то. Но ничего, загорите. В Турции загар очень красивый. Через неделю станете как шоколадки.
      Как только самолет приземлится в Анталии, вы увидите множество представителей различных фирм, с самыми различными табличками они встречают своих туристов.
      Вы должны встретиться с турком, который в совершенстве владеет русским языком. Его зовут Экрам. Он будет держать табличку с надписью: «Эскорт». Смело подходите к нему, не ошибетесь. А дальше дело техники. Он отвезет вас в офис своей фирмы, а после поселит в гостинице. Выдаст форму, в которой вы будете встречать туристов, и расскажет вам о ваших функциях и обязанностях. Вы хоть какую-нибудь литературу по Турции читали?
      – Нет, – в один голос ответили мы.
      – Ладно, скажите об этом Экраму. Он выдаст вам по книжке, и вы прочитаете про Кемер, чтобы вам было что рассказывать, когда вы будете встречать туристов и развозить их по гостиницам. А еще старайтесь прислушиваться к местному сленгу и учить местные слова. Это вам очень пригодится в будущем, если захотите продлить контракт. Места у вас козырные, так что не переживайте.
      Сейчас самый сезон, а в сезон даже горничной при гостинице не устроишься, не то что гидом. А все фирмы, набирающие танцовщиц, в основном вербуют проституток, а вы уже не в том возрасте, чтобы заниматься и тем и тем. Я же говорил, что на эти места требуются порядочные женщины.
      Вообще, чтобы на такую работу попасть, надо хорошенько заплатить, так что считайте, вам крупно повезло.
      Владимир дотронулся рукой до Ленкиной щеки и сказал уже более ласковым голосом:
      – Малыш, я буду по тебе скучать. Мне будет очень сильно тебя не хватать.
      – Правда? – не на шутку раскраснелась Ленка.
      – Правда, малыш, правда. Позвонишь?
      – Конечно, позвоню.
      – А вдруг ты себе там какого-нибудь турка найдешь и про меня забудешь?
      – Не забуду. Меня турки не интересуют.
      Я посмотрела на столь трогательную картину, слегка улыбнулась, но все же не смогла удержаться от мучившего меня вопроса.
      – Владимир, вы извините, пожалуйста. Я хотела бы вас кое о чем спросить.
      – Светлана, зачем эти формальности? Давай перейдем на «ты».
      – Хорошо. Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос.
      – Я весь внимание.
      – Понимаешь, у меня дома все не очень чтобы очень. Как говорится, финансы поют романсы.