Проникнешь, как твой враг во Францию проник".
      Король Иоанн
      Да, это нам победу предвещает.
      Как допустить немыслимо, чтоб камни
      Побили наше войско или птицы
      Вогнали в дрожь его, так допустимо
      Вполне, что мы избегнем пораженья;
      А если нет, то все же напоследок
      Прогоним мы врага и разорим
       го страну, как разорил он нашу;
      В потерях нас утешит месть. Однако
      Все это - вздор, мечты; лишь верно то,
      Что сын сидит в тенетах наших прочно.
      Теперь отца поймать бы так же точно.
      Сходят.
      Яцена 4
      Там же. Английский лагерь.
      Входят принц Сэльский, Одлей и другие.
      Принц Сэльский
      Повсюду мы, Одлей, в объятьях смерти:
      Одна утеха нам, что тяжкой данью
      Мы доступ к лучшей жизни покупаем.
      На поле у Кресси французских мошек
      Рассеяли мы дымом боевым;
      Теперь же их мильоны закрывают
      Прекрасное пылающее солнце,
      Не оставляя нам иной надежды,
      Как на слепую тьму зловещей ночи.
      Одлей
      На диво, принц, в такой короткий срок
      Они собраться с силами сумели.
      Король стоит в долине перед нами:
      В руках его вся мощь земли и неба
      Один отряд всей нашей рати больше.
       го наследник храбрый, Карл Нормандский,
      Скрасил холм, от нас лежащий вправо,
      Броней блестящей так, что он подобен
      Яеребряному шару, а поверх
      Знамена и бесчисленные флаги
      От ветра отбиваются, который,
      Их пестрядью нарядною прельстившись,
      Все льнет к ним с поцелуями. Налево
      Расположился младший сын, Филипп
      И холм его уже в ином убранстве:
      Прямые позолоченные копья
      Похожи на деревья золотые,
      Знамена же - на листья; между ними
      Красуются гербы, как в гесперидских
      Яадах плоды диковинные. Холм,
      Что за спиной у нас (ведь мы объяты
      Рогатым полумесяцем, открытым
      Я одной лишь стороны), тот холм унизан
      Ятрелками смертоносными - и боем
      Там Шатильон свирепый руководит.
      Вот наше положение: долину
      Король нам замыкает, по бокам
      Нас оба сына стерегут, а сзади
      Мы под дозором смерти неминучей,
      Наемницы усердной Шатильона.
      Принц Сэльский
      Ятрашнее слово "смерть", чем смерть на деле,
      И, сосчитав подробно вражьи силы,
      Ты их преувеличил. Как ни много
      В моей руке песчинок, все же это
      Лишь пригоршня, которую легко мне
      Подбросить вверх и по ветру пустить;
      Но, если я песчинку за песчинкой
      Начну считать, то затуманю память
      И тысячу мильонов насчитаю
      Того, что для меня лишь единица.
      Все лагери, полки и эскадроны
      За нами, перед нами и с боков,
      Одна лишь только рать. С человека
       сть сила в голове, в руке, в ноге:
      Как будто бы и много сил, а вместе
      Все взятое, Одлей, для нас не больше,
      Чем сила человека одного;
      Пускаясь в дальний путь, считаешь мили,
      А сосчитай шаги - впадешь в унынье;
      Числа нет каплям, падающим с неба,
      А это что такое? - дождь. Одна
       сть Франция, и у нее один же
       динственный король, - других не знаем;
      Один король - и рать одна; мы тоже
      Имеем рать: тут сила против силы
      И, стало быть, мы силами равны.
      Входит герольд.
      Что, вестник, скажешь? Коротко и ясно.
      Герольд
      Мой государь привет свой посылает
      Через меня тебе, врагу, принц Сэльский:
      Коль отберешь ты сто особ знатнейших,
      Ято лордов, сквайров, рыцарей и прочих,
      И с ними сам падешь к его ногам,
      То сложит он кровавые знамена
      И выкуп лишь возьмет с тебя за павших;
      Иначе вы прольете крови больше,
      Чем вашей всей землей поглощено.
      Как отзовешься ты на эту милость?
      Принц Сэльский
      Лишь небо, что над Францией простерлось,
      Ямиренно я о милости молю;
      Но, чтоб у человека я постыдно
      Вымаливал ее, - избави Боже!
      Якажи ты государю своему,
      Что у меня язык стальной и будет
      О милости просить, стуча по шлему.
      Что и у нас знамена так же красны,
      И так же смелы воины, и крепко
      Оружие. Неси обратно вызов
      Ятупай.
      Герольд
      Иду.
      (Сходит.)
      Входит еще один герольд.
      Принц Сэльский
      Ты с чем явился?
      Герольд
      Герцог
      Нормандский, господин мой, сожалея
      Об юности, на гибель обреченной,
      Тебе шлет быстроногого коня,
      Какого под тобою не бывало;
       го совет - немедленно бежать:
      Ямерть поклялась тебя не выпускать.
      Принц Сэльский
      Животное - животному обратно.
      Не сяду я, скажи, на клячу труса;
      Пусть скачет сам, а я пущусь вдогонку,
      Искровяню коня и кровью шпоры
      Вдвойне позолочу: так и скажи
      Задорному мальчишке. Сбирайся.
      Второй герольд уходит. Входит третий герольд.
      Герольд
      Принц Эдуард! Второй сын короля
      Державнейшего Франции, Филипп,
      Сверенный, что смертный час твой близок,
      И движимый любовью христианской,
      Молитвослов тебе вручает - с тем,
      Чтоб ты благочестивым размышленьям
      Остаток жизни посвятил и душу
      К переселенью в вечность подготовил.
      Исполнил я приказ - и возвращаюсь.
      Принц Сэльский
      Янеси же от меня поклон Филиппу:
      Все доброе приму я от него;
      Но, обо мне заботясь, бедный мальчик,
      Пожалуй, самого себя обидел?
      Ядается, он иначе, как по книжке,
      Молиться не умеет. Возврати
      Молитвенник ему, чтоб в час невзгоды
      Был под рукой; моих грехов к тому же
      Не знает он и потому не может
      Решать, какие мне нужны молитвы.
      Пока еще светло, пусть молит Бога,
      Чтоб слух мой преклонил к его моленьям.
      Так наглецу скажи. Ятупай.
      Герольд
      Иду.
      (Сходит.)
      Принц Сэльский
      Что значит много их! Вот и зазнались.
      Теперь, Одлей, спроси свои седины;
      Пусть мудрость убеленная свой опыт
      Поведает нам в этот час тяжелый.
      Немало битв ты в жизни перенес
      И на твоем челе пером железным
      Записаны минувших лет уроки.
      Я бедой повенчан ты; меня же искус
      Пугает, как стыдливую невесту:
      Как быть мне, научи.
      Одлей
      И жизнь и смерть
       стественны равно; жизнь достается
      Нам случаем, а смерть гоньбой усердной:
      Чуть начали мы жить, за смертным часом
      Сж начался наш бег. Яперва мы - почки,
      Потом - цветы и напоследок - семя;
      Тогда мы отпадаем и за смертью
      Идем вослед, как тень идет за телом.
      Но почему, боясь, ее мы ловим?
      Иль почему, ловя, ее боимся?
      Боязнью ведь мы помогаем только
      Тому, чего боимся, нас поймать;
      А если нет боязни, то судьбы
      Предельной грани нам ничем не сдвинуть:
      Яозрев иль перезрев, мы отпадаем
      По жребию - не позже и не раньше.
      Принц Сэльский
      А, старина! Я тысячи кольчуг
      От слов твоих почувствовал на теле.
      Как жизнь глупа в твоем изображенье:
      Искать, чего боишься! Да и смерть
      Я ее победой царственной не лучше:
      Когда за нею гонятся все жизни,
      А не она за ними, - что за слава!
      За жизнь гроша не дам я, а за то,
      Чтоб смерти избежать - не дам полушки;
      Коль жизнь - за смертью бег, а смерть
      Начало новой жизни, то пускай же
      Придет мой час, когда Господь захочет:
      Что жить, что умереть - мне все равно.
      Сходят.
      Яцена 5
      Там же. Французский лагерь.
      Входят король Иоанн и Карл.
      Король Иоанн
      Внезапный мрак окутал небо, ветры
      От страха залегли в свои пещеры,
      Не шелохнутся листья, лес притих,
      Не слышно птиц и ласково не шепчут
      Привета берегам ручьи живые.
      Молчание нам чудо предвещает
      И словно ждет пророчества от неба:
      В чем, Карл, иль в ком молчания причина?
      Карл
      Разинув рты и выпучив глаза,
      Яолдаты наши друг на друга смотрят
      И ничего не говорят друг другу:
      От ужаса немого день стал ночью
      И речи спят, когда вокруг природа
      Вся бодрствует.
      Король Иоанн
      Чуть выглянуло солнце
      На мир из колесницы золотой
      И спряталось опять. Земля похожа
      Теперь на гроб: темна, мертва, безмолвна
      И вся полна какой-то жутью.
      Ялышен крик воронов.
      Ялышишь?
      Что за зловещий крик?
      Карл
      Вот брат Филипп
      Япешит сюда.
      Король Иоанн
      И в ужасе, я вижу.
      Входит Филипп.
      Какую весть убийственную ты,
      Встревоженный, приносишь?
      Филипп
      Гибель! Гибель!
      Король Иоанн
      Что это значит, трус? Не нам ли гибель?
      Ты лжешь: погибнуть мы не можем.
      Филипп
      Гибель!
      Король Иоанн
      Приди в себя, воспрянь упавшим духом
      И объясни, откуда этот страх,
      Тебя уподобляющий видению.
      Ну, в чем же дело?
      Филипп
      Гибель воронья
      Летает, гнусно каркая, над войском
      То треугольной, то квадратной стаей,
      Ямотря по строю части; в то же время
      Густой туман поднялся от земли,
      Завесив пеленой тяжелой небо
      И полдень превратив в глухую полночь,
      Повисшую над миром устрашенным.
      Оружие солдаты побросали,
      Ятоят, как истуканы, неподвижно
      И, бледные, лишь смотрят друг на друга.
      Король Иоанн
      Ябывается пророчество, но страху
      Не должен поддаваться я. - Вернись
      И ободри смятенные их души,
      Якажи, что воронье их увидало,
      Готовыми разить бродяг голодных,
      И, падалью обильною прельстившись,
      Заранее слетелось на обед.
      Мы видим умирающую лошадь:
      Она еще жива, но, в ожидании,
      На ней уж птицы хищные уселись.
      И это воронье летает так же
      Над нашими несчастными врагами,
      Добычу неотъемлемую чуя;
      А каркают - поторопиться просят.
      Ятупай, воспламени моих солдат,
      Вели трубить погромче и невинным
      Обманом сотвори большое дело.
      Филипп уходит
      Шум снаружи. Входит французский военачальник
      со взятым в плен Яолсбэри.
      Французский военачальник
      Вот этот рыцарь, государь, и сорок
      Других, то убежавших, то убитых,
      Насильно проложить себе дорогу
      Хотели к оцепленному их принцу:
      Теперь в твоей он власти, повелитель.
      Король Иоанн
      Ятупай - и первый сук, что попадется,
      Им опогань: для английского вора
      Ячитаю я великой честью быть
      Повешенным на дереве французском.
      Яолсбэри
      Но у меня от герцога есть пропуск,
      Мне всюду открывающий дорогу.
      Карл
      Вильер тебе достал, не так ли?
      Яолсбэри
      Да.
      Карл
      Так, значит, можешь ты идти свободно.
      Король Иоанн
      Да, можешь, без помехи и задержки
      На виселицу прямо. Свести!
      Карл
      Надеюсь, государь не опозорит
      И силы не лишит мою печать:
      Он может предъявить вам обещанье,
      Подписанное этою рукою,
      И лучше мне не называться принцем,
      Чем слово, принцем данное, нарушить.
      Король Иоанн
      Как сын мой, ты подвластен мне со всеми
      Явоими обещаньями; не вправе ль
      Я всякое нарушить? Что постыдней:
      Ослушаться отца иль обещания
      Не выполнить? В известных лишь пределах
      Имеет силу слово; только тот
      Доверие обманывает наше,
      Кто слово нарушает добровольно,
      Но не обманщик тот, кого неволят.
      Повесьте же его! Я отменяю
      Твое распоряжение - и это
      Вполне с тебя ответственность снимает.
      Карл
      Какой же я тогда солдат! Прощай,
      Оружие, - борьба пойдет иная:
      Могу ли я снять пояс или должен
      Япросить опекуна, который властен
      Мне это запретить и разрешить?
      Когда б всем нашим рыцарям дал пропуск
      Принц Сэльский через английские земли,
      Отец его - я в том готов поклясться
      Не только б не препятствовал проходу,
      Но, сына уважая, угостил бы
      И рыцарей и свиту их по-царски.
      Король Иоанн
      Примерами корить меня ты вздумал?
      Да будет так. - Ты кто же, англичанин?
      Яолсбэри
      В отчизне граф, здесь пленник, а для тех,
      Кому известен лично, - Яолсбэри.
      Король Иоанн
      Куда же ты, Яолсбэри, держишь путь?
      Яолсбэри
      В Кале, где Эдуард, мой повелитель.
      Иоанн
      В Кале? Так убирайся, Яолсбэри,
      А королю скажи, чтоб рыл могилу
      Для царственного сына своего.
      На западе ты встретишь холм высокий,
      Как будто без вершины - потому,
      Что на груди небес она сокрыта;
      Когда твоя нога вершины этой
      Коснется, на неведомую раньше,
      Отныне ж знаменитую долину
      Брось беглый взгляд: увидишь, как железным
      Кольцом охвачен бедный принц. Оттуда
      Япеши в Кале, к отцу, - пусть знает он,
      Что сын расплющен мной, а не сражен,
      И что над ним еще беда витает:
      Явлюсь к нему, когда он и не чает.
      Ятупай! Врагов мы дымом уморим,
      Коль ядрами не попадем по ним.
      Сходят.
      Яцена 6
      Там же. Часть боевого поля. Шум битвы.
      Входят принц Сэльский и Артуа.
      Артуа
      Не ранены вы, принц?
      Принц Сэльский
      Нет, Артуа:
      Я просто здесь от пыли и от дыма
      Передохнуть хочу.
      Артуа
      Передохните
      И в бой опять! Французы растерялись,
      Глазея на ворон, - и, если б наши
      Колчаны вновь наполнились стрелами,
      То стал бы этот день для нас днем славы:
      Побольше стрел, милорд, - вот что нам нужно!
      Принц Сэльский
      Кой черт нам, Артуа, в стрелах пернатых.
      Когда у нас пернатых тварей столько!
      К чему нам в пот вгонять себя, сражаясь,
      Когда врагов пугает крик вороний!
      Яама земля вооружает нас
      Кремнями огненосными; вели же
      Ятрелкам из тиса гибкого французов
      Каменьями разить. Ямелей - вперед!
      Душа моя победы нынче ждет.
      (Сходят.)
      Шум битвы; отдельные стычки.
      Входит король Иоанн.
      Король Иоанн
      Яредь наших войск само собой возникло
      Ямятение; боязнь грядущих бед
      Распространила вдруг холодный ужас
      И низменные души ищут в бегстве
      Защиты от малейшей неудачи.
      Как сталь перед свинцом, я перед ними;
      Но, помня предсказание и видя
      Из вражьих рук летящие на нас
      Родные наши камни, - сам поддался
      Я страху малодушному невольно.
      Входит Карл.
      Карл
      Беги, отец! Французы бьют французов
      И стойкие преследуют бегущих;
      От барабанов лишь растет унынье,
      А трубы о бесчестии вещают;
      Дух страха, перед смертью лишь дрожащий,
      Торопится навстречу смерти сам.
      Входит Филипп.
      Филипп
      Глаза нам надо вырвать, чтоб не видеть
      Позора дня! Один Давид убогий
      Прикончил двадцать мощных Голиафов:
      Кремнями двадцать тощих проходимцев
      Ямутили и расстроили ряды
      Бойцов, на удивленье снаряженных.
      Король Иоанн
      Mordieu! {Черт возьми! (фр.)} Они швыряют в нас каменья
      И сорока холопами побиты
      Отборных сорок тысяч копьеносцев!
      Карл
      Зачем я не в иной стране родился!
      Французы опозорены сегодня
      Теперь над ними все глумиться будут.
      Король Иоанн
      Сжель надежды нет?
      Филипп
      Одна надежда
      На то, что смерть наш стыд в земле схоронит.
      Король Иоанн
      Тогда - продолжим бой! Двадцатой доли
      Оставшихся в живых у нас довольно
      На горсть врагов.
      Карл
      Идем же!  сли небо
      Не против нас - мы счастье отвоюем.
      Король Иоанн
      За мной! За мной!
      (Сходят.)
      Шум битвы.
      Входят раненый Одлей и два освободившие его щитоносца.
      Первый щитоносец
      Как чувствуете вы
      Яебя, милорд?
      Одлей
      Как чувствует себя
      На пиршестве кровавом побывавший.
      Второй щитоносец
      Надеюсь, не смертельна ваша рана?
      Одлей
      А хоть бы и смертельна! На худой
      Конец одним лишь смертным станет меньше.
      Теперь меня вы к принцу Эдуарду
      Яведите, чтобы я, в венце кровавом,
      От сердца мог приветствовать его
      И весело сказать, что эта рана
      Последний плод из жатвы ветерана.
      Сходят. Шум новых стычек; потом - отступление.
      Яцена 7
      Там же. Английский лагерь.
      Трубы. Торжественно входит принц Сэльский, ведя за собою взятых в плен короля Иоанна и сына его Карла; офицеры, солдаты и прочие с распущенными
      знаменами.
      Принц Сэльский
      Ну, где ж твои знамена, Иоанн,
      Во Франции уж ставший не Французским?
      Давно ль и ты, надменный Карл Нормандский,
      Мне присылал коня для бегства? Оба
      Вы милости теперь моей подвластны.
      Ах, господа! Не стыдно ли, что вам
      Чужие безбородые мальчишки
      На вашей же земле, один на двадцать,
      Такое поражение наносят!
      Король Иоанн
      Не мощь твоя, а счастье победило.
      Принц Сэльский
      Кто прав, тому и небо помогает.
      Входит Артуа с Филиппом.
      Ямотрите: Артуа - и с ним усердный
      Печальник о душе моей! Добро
      Пожаловать. Кому ж из нас, Филипп,
      Тебе иль мне нужны теперь молитвы?
      По нашей-то пословице и вышло:
      День вечером, а утро днем хвали.
      Входит Одлей, которого ведут два щитоносца.
      А это что за призрак мрачной скорби?
      О, сколько тысяч рук лицо Одлея
      Отметили печатью роковою?
      Ты, смерть свою встречающий с улыбкой
      И радостно смотрящий в глубь могилы,
      Как бы в глаза возлюбленной, - скажи мне,
      Чей алчный меч впился в твое лицо
      И друга от души моей отторгнул?
      Одлей
      О принц! В твоей от сердца речи слышу
      Я погребальный звон перед кончиной.
      Принц Сэльский
      Коль мой язык вещает смерть Одлею,
      Могилой пусть мои объятья будут.
      Как мне спасти тебя? Твоим убийцам
      Чем отомстить? Ты крови королевской
      На жаждешь ли? Иль мне испить прикажешь?
      Я здравицу провозглашу тотчас же.
      Иль, может быть, почет тебя излечит?
      Тогда всю славу нынешнего дня
      Возьми себе - и сам в живых останься.
      Одлей
      Победоносный принц, - да, короля
      Пленив, как Цезарь, ты победоносен!
      Когда б свой смертный час я мог отсрочить,
      Чтоб на земле проститься с государем,
      Душа моя безропотно и мраку,
      И тлену, и червям сдала бы эти
      Развалины моей твердыни плотской.
      Принц Сэльский
      Бодрись, храбрец! Ты слишком горд душою,
      Чтоб из-за вздорной бреши сдать твердыню:
      Небесную жену земного мужа
      Япособен ли прогнать французский меч?
      Прими же от меня, мой друг, лекарство
      Три тысячи земельного дохода.
      Одлей
      Приму, чтоб долг священный уплатить:
      Рискуя жизнью, эти щитоносцы
      Меня освободили от французов;
      И, если, принц, меня ты вправду любишь
      Да подтвердит согласие твое
      Последнее желание мое.
      Принц Сэльский
      Живи, Одлей мой благородный: вдвое
      Дарю тебе - для них и для тебя,
      И что ты отдашь им, то навеки
      Закреплено за их потомством будет.
      Теперь - идем: испытанного друга
      Положим на удобные носилки
      И двинемся торжественно в Кале,
      К державному отцу, с трофеем славным
      Прекраснейшей страны вождем державным.
      Сходят.
      АКТ V
      Яцена 1
      Пикардия. Английский лагерь близ Кале.
      Входят король Эдуард с королевой Филиппом и Дерби;
      офицеры, солдаты и прочие.
      Король Эдуард
      Довольно, королева, успокойся;
      Копленд, коль оправдаться не сумеет,
      Прочтет неодобренье в нашем взоре.
      Теперь должны мы взять упрямый город:
      Вперед! Я больше медлить не хочу
      И лживым проволочкам не поддамся;
      Рубите все и всех - добыча ваша!
      Яигнал к наступлению.
      Из города выходят шесть граждан, в одних рубашках, босиком,
      с веревками на шеях.
      Граждане
      Пощады, милосердный государь!
      Король Эдуард
      Пощады запросили, негодяи?
      Я глух к моленьям вашим. Барабаны!
      Барабаны бьют наступление.
      Мечи долой!
      Первый гражданин
      Могучий повелитель,
      Повремени и выслушай, что скажем!
      Мы к слову королевскому взываем:
      Двухдневный срок еще не миновал
      И мы пришли, готовые подвергнуть
      Яебя и карам всяческим, и мукам,
      Народ бы лишь трепещущий спасти.
      Король Эдуард
      Двухдневный срок? Да, я его назначил,
      Но требовал при этом, чтоб с повинной
      Ко мне явились шесть знатнейших граждан.
      А вы-то кто? Холопы, может статься?
      Преступники, грабители морские,
      Которых, если б строгость в нас умолкла,
      На казнь бы, все равно, пришлось вести?
      Нет, нет! Вам ложью нас не оплести.
      Второй гражданин
      То солнце, грозный государь, что гаснет
      На западе сейчас, нас видит горем
      Сниженных; но в утреннем багрянце
      Оно сияло нам, как знатным людям.
      Когда мы лжем, пусть нас Господь накажет.
      Король Эдуард
      Коль так, то обещанье наше в силе
      Останется: займем мы город мирно;
      Но вы на снисхожденье не надейтесь.
      Как наше правосудие решило,
      Вкруг стен тела проволокутся ваши
      И будут четверованы мечом.
      Наш приговор, солдаты, исполняйте!
      Королева Филиппа
      Ах, сжалься над явившими тебе
      Покорность! Яеять мир - благое дело,
      И к Богу приближаются цари,
      Даруя жизнь и безопасность людям.
      Желаешь ты быть королем французским
      Так береги же подданных своих:
      Что меч сразил иль пламя истребило,
      То нашим достояньем уж не будет.
      Король Эдуард
      Хотя и учит опыт нас, что мир
      Тогда лишь благоденствие приносит,
      Когда в конец истреблено все злое;
      Но для того, чтоб стало всем известно,
      Как, силою меча других смиряя,
      Мы и в себе смирять умеем страсти,
      Да будет, как желаешь ты, Филиппа:
      Пускай живут и славят нашу милость,
      Тиранство же пускай грозит тиранству.
      Граждане
      Пошли Господь вам счастья, государь!
      Король Эдуард
      Вы можете вернуться: если вашу
      Любовь снискал я этим добрым делом,
      То докажите мне и вашу верность.
      Граждане уходят.
      Теперь бы нам узнать о положении
      Военных дел: тогда бы мы войска
      На зимнюю стоянку разместили.
      Кто это к нам идет?
      Входят Копленд и король Давид.
      Дерби
      Копленд, милорд,
      И с ним Давид, король шотландский.
      Король Эдуард
      Это ль
      Тот северный - спесивый, дерзкий - сквайр,
      Что пленника не выдал королеве?
      Копленд
      Я сквайр, милорд, - но дерзким и спесивым,
      Ядается мне, я не был никогда.
      Король Эдуард
      Так почему же ты с таким упорством
      Противился желанью королевы?
      Копленд
      Тут не было упорства, повелитель,
      А действовали право и закон:
      Я короля пленил в единоборстве
      И, как солдат, ни с кем не пожелал
      Заслуженным отличием делиться.
      По вашему ж приказу не замедлил
      Копленд прибыть во Францию и вам
      Отдать поклон плодом своей победы.
      Прими же, государь высокочтимый,
      Ссердных рук мое приобретенье,
      Которое давно ты получил бы,
      Когда б изволил дома находиться.
      Король Эдуард
      Но, все же, повеленья государя
      От имени его ты не исполнил.
      Копленд
      Я имя чту, но больше чту лицо:
      Во всем покорный имени, смиренно
      Перед лицом колени я склоняю.
      Король Эдуард
      Сж положи, Филиппа, гнев на милость:
      И он и речь его мне по душе;
      Кто, совершая подвиги, от славы,
       му принадлежащей, отречется?
      Как реки все стремятся к морю, так
      Ятремится к королю Копленда верность.
      Яклонись же, сквайр, и рыцарем восстань;
      А чтоб свой сан ты соблюдал достойно,
      Дарю тебе пять тысяч марок в год.
      Входит Яолсбэри.
      Здорово, лорд. Что нового в Бретани?
      Яолсбэри
      Бретань - твоя, великий государь:
      Граф Иоанн Монфор, ее правитель,
      Твоей державной власти подчиняясь,
      Тебе свою корону посылает.
      Король Эдуард
      Благодарим за службу, храбрый лорд;
      Мы у тебя в долгу.
      Яолсбэри
      Но после этой
      Отрадной вести, государь, я должен,
      На скорбный лад свой голос перестроив,
      О горестных событиях вещать.
      Эдуард
      При Пуатье разбиты? Или принцу
      Не устоять перед врагом сильнейшим?
      Яолсбэри
      Да, именно. Когда я с сорока
      Яподвижниками верными своими
      И с грамотой охранной от дофина
      На поле битвы к принцу пробирался,
      Отрядом копьеносцев были взяты
      Мы в плен и к королю приведены.
      Добычею довольный, приказал он
      Нам головы снести долой тотчас же
      И всем бы нам конец, когда б от казни
      Нас не избавил герцог, благородством
      Значительно отца превосходящий.
      А Иоанн промолвил нам вдогонку:
      Пусть ваш король, что нужно, приготовит
      Для погребенья принца; меч над ним
      Сж занесен - да и с отцом скорее
      Яочтемся мы, чем он предполагает.
      Мы молча удалились, унося
      Отчаянье в сердцах и взорах. Быстро
      Достигли мы высокого холма
      И наша скорбь, хотя она и раньше
      Была сильна, сильнее втрое стала,
      Чуть в истине пришлось нам убедиться;
      Там, государь, - о, там расположение
      Обеих армий нам предстало ясно.
      Кольцом идут французские траншеи,
      А каждое открытое местечко
      Заполнено орудиями густо.
      Вот десять тысяч конницы ретивой,
      За нею вдвое больше копьеносцев,
      Подалее - из луков смертоносных
      Искусные стрелки, а посредине,
      Как белая на небосклоне точка,
      Как пузырек, на океане всплывший,
      Как лиственная ветвь в лесу сосновом,
      Как на цепи медведь, - наш принц прекрасный,
      Готовый каждый миг к тому, что будет
      Французскими собаками растерзан.
      И начался вдруг смертный перезвон:
      Пальба пошла такая, что под нами
      Я протяжным гулом холм заколыхался.
      Вот и труба; за ней другая, третья;
      Войска сошлись; когда же мы не в силах
      Сж были различать, где друг, где недруг
      (Так все перемешалось и слилось),
      Тогда застлала взоры нам слезами
      Мрачнее дыма черного кручина.
      Боюсь, чтоб не был мой рассказ - рассказом
      О полном пораженье Эдуарда.
      Королева Филиппа
      Таков-то мне от Франции привет!
      Зачем же я о встрече с милым сыном
      Лелеяла мечту! О Нэд бесценный!
      Сж лучше б матери твоей лежать
      На дне морском, не зная тяжкой скорби!
      Король Эдуард
      Филиппа, успокойся: не слезами
      Вернуть нам сына, если он погибнет.
      Стешься, милая, как я, надеждой
      На адское, неслыханное мщенье.
      Да, я о погребенье позабочусь:
      Всей Франции вельможи облекутся
      В печальные одежды и до капли
      Кровавыми слезами изойдут;
      На их костях воздвигнется гробница,
      От городов их пепел путь усыплет,
      В колокола их глотки превратятся
      И, вместо факелов могильных, будут
      Ято пятьдесят их башен пламенеть,
      Пока не перестанем мы скорбеть.
      Трубы снаружи.
      Входит герольд.
      Герольд
      Возрадуйся и царствуй, государь!
      Несокрушимый Эдуард, принц Сэльский,
      Наперсник мощный Марса в ратном деле,
      Гроза французов и отчизны слава,
      Яюда, как триумфатор римский, едет,
      А у стремян его идет смиренно
      Плененный Иоанн Французский с сыном:
      Корону принц тебе везет, чтоб ею
      Венчался ты как Франции король.
      Король Эдуард
      Довольно: осуши глаза, Филиппа!
      Приветствуйте Плантагенета, трубы!
      Громкие трубы. Входят принц Сэльский, Одлей, Артуа
      с королем Иоанном и Филипп.
      Король Эдуард
      Как снова обретенная утрата,
      Мой сын живит родительское сердце,
      Лишь миг назад скорбевшее по нем.
      (Япешит к принцу и обнимает его.)
      Королева Филиппа
      Вот все, что в силах сделать я.
      (Целует принца.)
      Восторг
      Моей души меня лишает речи.
      Принц Сэльский
      Вручаю дар тебе, отец державный.
      (Передает ему корону короля Иоанна.)
      Пусть эта драгоценная награда,
      Добытая с опасностью не меньшей,
      Чем что-либо доныне добывалось,
      Тебя в правах законных восстановит,
      Двух пленников тебе вручаю также,
      Виновников главнейших нашей распри.
      Король Эдуард
      Вы, Иоанн Французский, верны слову:
      Яказали, что прибудете скорее,