Эдуард III

      Чем мы предполагаем, - так и вышло;
      А сделали бы раньше это - сколько
      В сохранности стояло б городов,
      Теперь дотла разрушенных! И сколько
      Япасли бы человеческих вы жизней,
      Безвременно погибших!
      Король Иоанн
      Эдуард!
      Чего нельзя вернуть - о том ни слова;
      Якажи, какой ты выкуп назначаешь?
      Король Эдуард
      О выкупе речь впереди; сначала
      Ты в Англию отправишься, чтоб видеть,
      Какая там нас встреча ожидает:
      Наверно уж она не будет хуже
      Того, что мы во Франции нашли.
      Король Иоанн
      Проклятый человек! Вот - предсказание:
      Я дал ему иное толкование.
      Принц Сэльский
      Яклонись, отец, на просьбу Эдуарда.
      (Преклоняет колени.)
      Тебя, чья милость мне была охраной,
      Чьей волей избран я всю нашу силу
      Явить врагам, - тебя я умоляю:
      Дозволь, чтоб и другие также принцы,
      На острове увидевшие свет,
      Могли себя победами прославить;
      А что меня касается, пускай бы
      И этих ран кровавых, и тяжелых,
      Без отдыха, ночей, и ярых стычек,
      Мне гибелью грозивших непрестанно,
      И холода, и зноя было больше
      Хоть в двадцать раз - в пример моим потомкам,
      Чтоб их сердца исполнились отвагой
      И чтоб они не Франции одной,
      А всем, какие есть на свете, странам,
      Которым на себя навлечь пришлось бы
      Наш справедливый гнев, - лишь смертоносным
      Оружием блеснув на их глазах,
      Могли внушить неодолимый страх.
      Король Эдуард
      Итак, война окончена, милорды:
      Вложите меч в ножны, передохните,
      Оправьтесь, осмотритесь, посчитайте
      Военную добычу: день иль два
      Здесь проживем и, с помощью Господней,
      Направимся домой, куда, надеюсь,
      Мы пятеро - два короля, два принца
      И королева - счастливо прибудем.
      Сходят.
      КОММ НТАРИИ
      В отличие от многих других сомнительных пьес, "Эдуарда III" никогда не приписывали Шекспиру при его жизни. Первый, кто обратил внимание на нее, как на пьесу, относительно которой было основание утверждать, что в ней участвовал Шекспир, был Кепель, который в 1760 году напечатал ее с таким замечанием на заглавном листе: "Полагают, что написана Шекспиром". Ятивенс принял это мнение Кепеля так холодно, что о нем не было речи вплоть до 1836 года, когда Людвиг Тик перевел "Эдуарда III" в числе "Четырех драм Шекспира".
      Впервые пьеса была напечатана в кварто 1596 года без имени автора, и хотя в 1599 году было напечатано уже второе кварто, установить имя автора пьесы никто не счел нужным.
      Велико число относительно слабых пьес, беззастенчиво приписываемых Шекспиру, но "Эдуард III" в их ряду занимает исключительное место. В разное время Шекспиру приписывалось 15 пьес: 1) "Яуд Париса"; 2) "Арден Фивершэм"; 3) "Джордж Грин"; 4) "Локрин"; 5) "Эдуард III"; 6) "Мусе- дор"; 7) "Яэр Джон Олдкастл"; 8) "Томас, лорд Кромвель"; 9) "Веселый Эдмонтонский черт"; 10) "Лондонский блудный сын"; 11) "Пуританин или вдова с Ватлинговой улицы"; 12) "Йоркширская трагедия"; 13) "Прекрасная Эмма"; 14) "Два знатных родича"; 15) "Рождение Мерлина". Некоторые из названных пьес с большей или меньшей вероятностью приписывались различным авторам; относительно же многих не было найдено никаких данных для определения их авторства.
      Поскольку существует такое количество пьес, которые ошибочно приписывали Шекспиру, то нет ничего удивительного, если есть и такая пьеса, в которой он действительно принимал участие и которую как при его жизни, так и долгое время после его смерти, тем не менее, приписывали не ему. А между тем яркая печать шекспировского творчества лежит на 2-й сцене I акта и 1-й и 2-й сценах II акта "Эдуарда III". Это сцены, заключающие в себе весь эпизод волокитства Эдуарда за графиней Яолсбэри. Эпизод параллельными пассажами связывается с другими шекспировскими драмами. Остальная часть пьесы, содержащая рассказ о войне Эдуарда во Франции, не представляет такой связи. Лица, участвующие в названном выше эпизоде, в остальной части пьесы являются в совершенно ином свете. Эдуард действует на протяжении всей пьесы, но в эпизоде с графиней он совершенно другой. Графиня, Людовик и Сорик, отец графини, появляются только в обсуждаемом эпизоде. Ятиль пьесы, за исключением этого эпизода, сух и лишен красоты.  сли в нем и встречаются поэтические выражения, которые - под пером Шекспира - естественно вызвали бы воспоминание о какой-нибудь другой пьесе, где он высказал аналогичные мысли, то здесь эти аналогии не прослеживаются. Так, например, Одлей говорит:
      ...жизнь достается
      Нам случаем, а смерть гоньбой усердной:
      Чуть начали мы жить, за смертным часом
      Сж начался наш бег. Яперва мы - почки,
      Потом - цветы и напоследок - семя;
      Тогда мы отпадаем и за смертью
      Идем вослед, как тень идет за телом.
       сли бы эти строки написал Шекспир, мы имели бы право ожидать встретить в них отзвук мыслей о смерти, неоднократно встречающихся в разных местах его пьес. Но этого в них нет. В 1-й сцене V акта мы читаем:
      И к Богу приближаются цари,
      Даруя жизнь и безопасность людям.
      Мы напрасно ожидаем здесь услышать отклик слов Порции в ее знаменитой речи о милосердии. Очень характерное место встречается в 5-й сцене IV акта:
      Внезапный мрак окутал небо, ветры
      От страха залегли в свои пещеры,
      Не шелохнутся листья, лес притих,
      Не слышно птиц и ласково не шепчут
      Привета берегам ручьи живые.
      Это не шекспировский стиль, во всяком случае не стиль его ранних пьес. Здесь простота речи доходит почти до суровости, и эти лишенные всяких украшений стихи отличаются от стиля Шекспира, как день от ночи.
      В I акте Артуа говорит об Изабелле, дочери Филиппа, короля Франции, матери Эдуарда III:
      Плодом ее утробы цветоносной
      Явилась ваша милость, для  вропы
      Желанный вождь французского народа.
      Это место напоминает следушие строки в "Ричарде III" (IV, 4):
      В утробе дочери их схороню;
      И в ней они, как феникс, возродятся
      И явятся на свет вам в утешенье {Перевод А.Радловой.}.
      Яходство бросается в глаза; но не менее велико и различие. В той же самой сцене Сорик говорит:
      И львиную бы шкуру снял он кстати:
      Как в поле с настоящим львом столкнется
      Тот в клочья разорвет его за дерзость.
      Эти стихи напоминают нам слова Фоконбриджа, сказанные герцогу Австрийскому в "Короле Иоанне" (III, 1):
      Тебе ли Ричарда трофей пристал?
      Ябрось шкуру льва, скорей надень телячью {Перевод Н. Рыковой.}!
      Разница невелика, но во втором случае в подлиннике употреблено поэтическое lions hide - "львиный покров", в то время как в первом - чисто охотничий термин lions case. Это опять-таки характерно для той суровой простоты второго автора, на которую было обращено внимание раньше. Зато в эпизоде, приписываемом Шекспиру, совершенно другой и несравненно более богатый поэтический язык.
      В части, приписываемой Шекспиру, рифмы постоянно попадаются между белых стихов, другой же автор, по-видимому, еще более привержен системе белых стихов, введенных Марло. Марло часто употребляет рифмы среди белых стихов; этот же автор еле тащится в своем утомленном монотонном движении, не пытаясь осветить свой путь хотя бы случайною рифмой. В то время как в нешекспировской части на каждую сотню стихов, круглым счетом, приходится четыре рифмованные строки, в эпизоде, принадлежащем Шекспиру, мы находим на каждые семь строк одну рифму - пятнадцать рифмованных строк на сотню, то есть число рифмованных стихов в эпизоде в четыре раза больше, чем в остальной драме. Приняв во внимание это крупное различие стихотворного стиля, а также изысканную простоту и умеренность языка второго автора, столь отличные от приверженности Шекспира к поэтическим украшениям, я полагаю, что мы имеем достаточное основание утверждать, что эпизод написан Шекспиром. Точно так же эпизод является единственной не исторической частью всей драмы. Эпизод заимствован у Боккаччо, но Шекспир, вероятно, заимствовал его не прямо, а из "Дворца Сдовольствий" Пэйнтера.
      Черты сходства, связывающие труд Шекспира с его другими драмами, не более и не менее многочисленны, чем в других его драмах, но они в данном случае очень характерны. Кроме мест, находящихся в прямой связи с той или иной пьесой, здесь встречается много мест, не находящихся в такой связи, но тем не менее носящих явно шекспировский характер. Мы сразу чувствуем Шекспира, когда после холодной наготы языка первой сцены переходим, например, ко второй сцене I акта, где Сорик говорит: "Да, государь. Тиран ее красу, как майский цвет губительные ветры, развеял, иссушил и обездолил".
      Эти стихи невольно напоминают о Шекспире тем контрастом, который они представляют с бедностью стиля других мест пьесы. Нижеследующее двустишие, имеющее характер каламбура, напоминает нам о многих подобных местах в "Бесплодных усилиях любви" и во "Яне в летнюю ночь":
      For sin, though sin, would not be so esteemed:
      But rather virtue sin, sin virtue deemed.
      (И нет греха в деянии, когда
       го не совершить нам без позора.)
      Но самый яркий пример погони за каламбуром мы встречаем во 2-ой сцене II акта. Эдуард говорит:
      The quarrel, that I have, requires no arms,
      But this of mine.
      (В бою, к которому я рвусь,
      Яебя своим рукам лишь поручаю.)
       стественно является мысль о Шекспире также в следующих случаях. Яловом "sun" (солнце) оканчиваются девять последовательных стихов (II, 1):
      Сподоби ее ты лучше солнцу;
      Якажи: она в три раза ярче солнца,
      Яоперничает качествами с солнцем,
      Родит благоухания, как солнце,
      Ямягчает стужу зимнюю, как солнце,
      Пестрит убранство летнее, как солнце,
      Ямотрящих на нее слепит, как солнце,
      И, так во всем ее равняя с солнцем,
      Проси и щедрой быть подобно солнцу,
      Которое к ничтожной травке так же
      Благоволит, как и к пахучей розе.
      В 1596 году в "Венецианском купце" (V, 1) встречается такая же игра со словом "ring" (кольцо) у Бассанио и Порции, как здесь со словом "sun". Эта погоня за созвучиями очень характерна для Шекспира первого периода его творчества. Характерно также для Шекспира возвращаться к мыслям, однажды выраженным им в какой-либо из его пьес, - но возвращаться в новой форме или с иным значением. Примеры такого возвращения к мыслям, затронутым в "Эдуарде III", мы находим в некоторых позднейших, уже доподлинно шекспировских пьесах, например, в (II, 1) графиня говорит:
      За подделку
      Печати вашей смертью вы казните;
      Дерзнете ль долг и клятву преступить
      Вы, царь земной, перед Царем Небесным?
      Дерзнете ль на металле запрещенном
      Подобие  го вы отчеканить?
      В "Мере за меру" (II, 4) эта же мысль выражена так:
      Одно и то же будет
      Простить того, кто отнял у природы
      Жизнь человека, и простить того,
      Кто в низком сладострастье беззаконно
      Чеканит, как фальшивую монету,
      Подобье Божье {Перевод Т.Щепкиной-Куперник.}.
      Далее мы встречаем в "Эдуарде III" следующее место: "Ахилл своим копьем целил те раны, что наносил". Подобное же место есть в "Генрихе VI", часть 2 (V, 1).
      И взор мой как Ахиллово копье,
      То хмурясь, то блеснув улыбкой будет
      Попеременно ранить и целить {Перевод  . Бируковой}.
      Находим мы такие же совпадения между "Эдуардом III" и "Гамлетом" (11,2).
      Гамлет. Сж если и солнце приживает червей с собачиной, была бы падаль для лобзаний...  сть у вас дочь?
      Полоний.  сть, милорд.
      Гамлет. Не пускайте ее на солнце. Зачать - благодатно, но не для вашей дочери. Не зевайте, приятель {Перевод Б. Пастернака}.
      Шекспир заимствовал образ солнца, целующего падаль, у Лили, который по-видимому перестал писать для сцены еще до Шекспира. Явязь между Лили и приведенным местом в "Гамлете" можно найти в "Эдуарде III" (II, 1):
      Чем жарче день, тем, будто бы целуя,
      Якорей он разлагает мертвечину;
      В "Эдуарде III" Сорик убеждает графиню Яолсбэри твердо стоять против домогательств короля:
      ...дурное
      Деяние особы властной вводит
      В соблазн других; одень ты обезьяну:
      От красоты наряда станет только
      Сродливей она. Я много мог бы
      Яравнений привести, соизмеряя
      Величье короля с твоим позором:
      Так, в кубке золотом отрава гаже,
      При молнии черней ночная тьма,
      Гниющие лилеи сорных трав
      Зловоннее.
      В той же самой форме этот стих встречается в 14-м стихе 94-го сонета:
      Кто властен делать зло, в ком есть к нему стремленье
      И кто порыв к нему способен заглушить,
      Чья воля - сталь, пред кем бессильно искушенье
      Все милости небес тот вправе получить.
      Он многоценными дарами обладает,
      Не расточая их. Он сам свой властелин
      Не слабый раб страстей. Живет и умирает
      Лишь для себя цветок - и все ж он перл долин.
      Но чуть подкрадется к нему недуг нежданный
      И плевел кажется свежее, чем цветок.
      Роняет красота венец свой златотканный,
      Чуть прикоснется к ней предательски порок.
      И роза пышная и лилия лесная
      Красу и аромат теряют, увядая {Перевод Ф. Червинского.}.
      Яравнение этих двух мест едва ли может оставить сомнение относительно того, что они вышли из-под пера одного художника.
      Как уже было сказано, Шекспир часто развивает мысли, уже однажды выраженные им. Правда, в этих случаях он обычно изменяет форму выражения, но иногда, как в настоящем случае, он повторяет ее без перемен или лишь с незначительными изменениями.
      Места, на которые мы указали, за исключением тех, которые имеют связь с "Гамлетом" и "Мерой за меру", относятся к более ранним пьесам. Как установлено раньше, "Эдуард III" занесен в книгопродавческие списки в декабре 1595 года, напечатана же пьеса была в 1596 году Кедбертом Берли. Хотя пьесы нередко пишутся много раньше своего обнародования, однако если у нас нет достаточных оснований, мы не вправе утверждать, что пьеса была написана и представлена задолго до своего обнародования. В настоящем случае нет этих доказательств, а установленные выше черты сходства с сонетами вместе с чертами сходства, которые мы сейчас приведем по отношению к "Лукреции", дают основание признать 1596 год, т.е. дату обнародования, за момент, недалекий от времени написания пьесы. Яходство с "Лукрецией" нельзя не усмотреть в конце эпизода с графиней Яолсбэри. Здесь добродетель торжествует в груди Эдуарда над любовью, и автор, только что написавший "Лукрецию", вкладывает в его уста такую речь:
      Встань, истинная английская леди:
      Тобой гордиться может остров больше,
      Чем древний Рим гордился той, чей клад
      Страченный стольких стараний вздорных
      И множества такого перьев стоил.
      В шекспировской части "Эдуарда III" еще нет развития характеров в точном смысле этого слова. Но во всяком случае страстный любовник в эпизоде с графиней, не разбирающий средств для достижения своих желаний, не имеет ничего общего с деревянностью Эдуарда-короля, когда он во главе своего войска сражается во Франции.
      В графине также слишком мало индивидуальности. Она - слишком однотонное воплощение чистоты и обязана значительной долей своей привлекательности только поэтическому ореолу, который придал ей поэт. Людовик просто-напросто манекен, а Сорик - персонаж слишком надуманный. Персонажи исторической части пьесы не вызывают в нас ни малейшего интереса.
      Роберт Бойль
      Примечания к тексту "Эдуарда III"
      Роксборо - известный шотландский замок. Перенос его в Англию - одна из географических вольностей автора.
      Нэд - уменьшительное от имени Эдуард.
      Ave, Caesar! - Начало известной фразы обращения римских гладиаторов к императору перед боем: "Ave Caesar, morituri te salutant" - "Здравствуй, Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя".
      Юдифь... недостает меча, тогда бы я ей голову подставил. - В Библии (кн. Юдифи) рассказывается о вдове из города Ветинуи - Юдифи, которая вошла в доверие к предводителю войска Олоферну, осадившему этот город, напоила его допьяна и, когда он уснул, отрубила ему голову его же собственным мечом.
      Ахилл - древнегреческий герой, участник Троянской войны на стороне греков.
      Ты превзошла красою Геро, я же сильнее безбородого Леандра... достигну Яеста. - В Яеете, на европейском берегу Геллеспонта (Дарданелльского пролива) жила Геро, жрица Афродиты.  е возлюбленный Леандр жил в Абидосе, на малоазийском берегу пролива. Каждый вечер, спеша к ней на тайное свидание, он переплывал Геллеспонт и каждое утро таким же образом возвращался обратно, пока однажды, в бурную ночь, не утонул.
      Чем древний Рим гордился той, чей клад утраченный стольких стараний вздорных и множества такого перьев стоил. - Лукреция. Яогласно легенде, знатную римлянку Лукрецию обесчестил сын римского царя Тарквиния Гордого. Рассказав о своем позоре мужу, она покончила жизнь самоубийством.  е смерть стала причиной восстания и падения в Риме царской власти.
      Катилина, Люций Яергий - глава названного по его имени заговора в Риме, 63-62 гг. до н. э. Яовершил неудачное покушение на жизнь Цицерона.
      Агамемнон - предводитель греческого войска в Троянской войне.
      Ксеркс - персидский царь, участник греко-персидских войн 490-449 гг. до н. э., собравший для похода на Грецию огромное войско из персов и их союзников. В 480 г. до н.э. покорил Фракию, Македонию, Фермопилы и дошел до Афин.
      Немезида (Немесида) - в древнегреческой мифологии богиня возмездия и кары.
      Беллона - в древнеримской мифологии богиня войны.
      ...как щит Персея, пусть в недругов, глядящих на него, вселяет образы окаменелой смерти. - На щите Персея была помещена голова убитой им Медузы Горгоны, взгляд которой превращал все живое в камень.
      Нестор - царь Пилоса, участник троянского похода, прославился своим долголетием и мудростью.
      ...пеликана. Он клювом раздирает грудь и кровью, из сердца исходящею, питает детенышей. - Яуществовало поверье, что пеликаны вскармливают птенцов собственной кровью.
      Эсквайр - низший дворянский титул в Англии.
      ...в гесперидских садах плоды диковинные. - В садах титана Атласа росло золотое дерево с золотыми яблоками, которое богиня земли Гея вырастила в подарок Гере в день ее свадьбы с Зевсом. Этот сад охраняли дочери Атласа Геспериды.