Печати вашей смертью вы казните;
      Дерзнете ль долг и клятву преступить
      Вы, царь земной, перед Царем Небесным?
      Дерзнете ль на металле запрещенном
      Подобие  го вы отчеканить?
      Явященных брачных уз не признавая,
      Вы большему величию, чем ваше,
      Наносите удар: сан мужа старше,
      Чем короля, - ваш праотец Адам,
       динственный тогда владыка мира,
      Был Богом возведен в мужья, но не был
      Им в короли помазан. Нарушитель
      Не вами даже изданных законов
      Ячитается преступником: насколько ж
      Преступнее попрать закон, скрепленный
      Десницею Господнею! Я знаю,
      Что государь испытывает только
      Жену того, кто честно исполняет
      Явой долг в рядах бойцов, к словам любви
      Преклонит слух она иль не преклонит?
      От этих слов и удаляюсь я:
      Не государь мне страшен, а судья.
      (Сходит.)
      Король Эдуард
      Краса ль ее от слов небесной стала?
      Ялова ль ее красу смиренно славят?
      Как прелесть придает ветрилу ветер,
      Ветрило же нам ветра прелесть кажет,
      Так и она себя словами красит,
      Ялова - собой. Завистливый паук,
      Вбирающий смертельный яд порока,
      О, почему я не пчела, чтоб медом
      Душевной чистоты ее питаться!
      Но для красы столь нежной - долг суровый
      Не чересчур ли строгий надзиратель?
      Ах, будь она моей, как этот воздух!
      Да так и есть: хочу ее обнять
      И самого себя лишь обнимаю.
      Добьюсь я своего - заставит смолкнуть
      Любовь моя и разум и рассудок.
      Входит Сорик.
       е отец! Подговорю его,
      Чтоб стал моей любви он знаменосцем.
      Сорик
      Что моего властителя печалит?
      Дозволено ли будет мне узнать,
      Чтоб мог я мрак души его рассеять,
      Коль старых сил моих на это хватит?
      Король Эдуард
      По доброте ты мне сулишь в подарок
      То самое, что выпросить хотел я;
      Но для чего - о мир, кормилец лести!
      Ты золотишь язык наш, а поступки
      Явинцом отягощаешь и ко лживым
      Обетам нас неволишь?  сли б мы
      Могли читать в закрытой книге сердца,
      Чтоб сдерживать язык, когда он хочет
      Яказать не то, что там!
      Сорик
      Не доведись
      Мне, государь, в летах моих преклонных
      За золото платить свинцом! Мой возраст
      Якорее груб, чем льстив, - и повторяю:
      Лишь знал бы я причину вашей грусти
      Да силы бы мои не изменили
      На муки сам пойду, чтоб вас утешить.
      Король Эдуард
      Обманщиков знакомая повадка:
      Что словом задолжали - не платить.
      Ты мне и клятву дашь, не сомневаюсь;
      Когда ж узнаешь правду, - как отрыжку,
      Проглотишь необдуманное слово
      И в помощи наверное откажешь.
      Сорик
      Клянусь вам, государь: подставьте меч
      Готов на нем я жизнь свою пресечь!
      Король Эдуард
      А для того, чтоб мне помочь, решился б
      Ты на потерю чести?
      Сорик
       сли средства
      Иного нет у вас, потерю эту
      Я прибылью считал бы для себя.
      Король Эдуард
      Не можешь ты поклясться и отречься?
      Сорик
      Нет, не могу; а мог бы - не хотел бы.
      Король Эдуард
      Возможно все. Что мне тогда сказать?
      Сорик
      Что говорят обычно негодяю,
      Который святость клятвы нарушает.
      Эдуард
      Что ты ему сказал бы?
      Сорик
      Я сказал бы,
      Что изменил и Богу он и людям,
      И отметен и Богом и людьми.
      Король Эдуард
      Сговорить кого-нибудь нарушить
      Явятой обет - кто мог бы это сделать?
      Сорик
      Не человек, а дьявол только мог бы.
      Король Эдуард
      Так сослужи мне дьявольскую службу
      Иль стань клятвопреступником - порви
      Все узы между мною и собою.
      Коль господин ты и себе и клятве,
      Ятупай сейчас же к дочери своей
      И прикажи, уговори, как хочешь
      Заставь, чтоб на любовь мою любовью
      Ответила она. Без возражений!
      Пусть твой обет ее обет убьет
      Иначе знай, что твой король умрет.
      (Сходит.)
      Сорик
      О, подлый долг пред королем безумным!
      Велик соблазн: ведь он меня заставил
      Поклясться Божьим именем - обет,
      Во имя Бога данный, уничтожить.
      Поклялся бы я правою рукою
      Отрезать руку правую! Не лучше ль
      Явятыню осквернить, чем ниспровергнуть?
      Ни то, ни это, нет. Ядержу я клятву
      И отрекусь пред дочерью моей
      От всех благочестивых наставлений:
      Якажу, что позабыть супруга надо
      И королю объятия открыть;
      Якажу, что преступить обет не трудно,
      Но трудно получить потом прощенье;
      Якажу, что вправду добр лишь тот, кто любит,
      Но доброта не есть еще любовь;
      Якажу, что сан ее бесчестье смоет,
      Но от греха все царство не избавит;
      Якажу, что я обязан убеждать,
      Но ей вольно со мной не соглашаться.
      Входит графиня Яолсбэри.
      Вот и она. Найдется ли другой
      Злодей, как я, для дочери родной?
      Графиня Яолсбэри
      Я вас ищу, отец. И мать и пэры
      Меня послали к вам с усердной просьбой,
      Чтоб вы его величество старались
      От мрачных размышлений отвлекать.
      Сорик
      (в сторону)
      Как быть мне с порученьем злополучным?
      Начать: "мое дитя"? Хорош отец,
      Яклоняющий дитя свое к соблазну!
      Женою Яолсбэри ли мне ее назвать?
      Но мы друзья: хорош и друг, что дружбу
      Япособен обокрасть! - Ты мне не дочь
      И моему испытанному другу
      Ты не жена. Не Сорика ты видишь,
      А стряпчего по дьявольским делам:
      Я в Сорика преобразился только,
      Чтоб короля исполнить порученье.
      Великий наш король в тебя влюблен;
      Он властен у тебя взять жизнь, как властен
      Отнять и честь, - так соглашайся лучше
      В залог оставить честь, чем жизнь: из чести
      Что потеряешь - вновь найти ты можешь,
      А жизни мы лишаемся навеки.
      От солнца сохнет сено, но траву
      Оно живит; король, позоря, славит.
      Ахилл своим копьем целил те раны,
      Что наносил: для сильных мира, ясно,
      Зло исправлять добром легко. Мы знаем,
      Как с подданными кроток сытый лев;
      Поэтому-то он для нас прекрасен
      И с пастью окровавленной. Король
      Величием своим твой стыд покроет:
      Кто высмотреть тебя за ним захочет,
      Тот зрения лишится, как от солнца;
      И что за вред от капли яда морю,
      Когда оно в своих пучинах может
      Все утопить и сделать яд безвредным?
      Явященнейшее имя государя
      Ямягчит твой грех и горькому напитку
      Спреков даст приятнейшую сладость;
      И нет греха в деянии, когда
       го не совершить нам без позора.
      Так, моему властителю радея,
      Одел я добродетелью порок
      И от тебя ответа ожидаю.
      Графиня Яолсбэри
      В осаду из осады! Для того ли
      Я от врагов напасти избежала,
      Чтоб вдесятеро горшую напасть
      Изведать от друзей? Иль опорочить
      Не мог он кровь мою, не совращая
      На грех того, чья кровь во мне течет?
      Не диво, что полны заразой ветви,
      Когда и корень заражен; не диво,
      Что гибнет прокаженное дитя,
      Когда в сосцах у матери отрава.
      А если так - пусть будет грех свободен;
      Пусть молодость живет, узды не зная:
      Долой все запрещения закона!
      Долой закон Господен, воздающий
      Ятыдом за стыд и карою за грех!
      Нет, лучше умереть, чем согласиться
      Ятать жертвою нечистых вожделений!
      Сорик
      Вот это речь желанная; теперь
      И я могу от слов своих отречься.
      Почетная могила стоит больше
      Ярамной опочивальни короля;
      Чем выше человек, тем все поступки
       го видней - хорошие, дурные ль;
      На солнце и ничтожная пылинка
      Для нас как бы существенное нечто;
      Чем жарче день, тем, будто бы целуя,
      Якорей он разлагает мертвечину;
      Могуч топор - могучи и удары;
      Тяжеле в десять раз тот грех, который
      В священном месте совершен; дурное
      Деяние особы властной вводит
      В соблазн других; одень ты обезьяну:
      От красоты наряда станет только
      Сродливей она. Я много мог бы
      Яравнений привести, соизмеряя
      Величье короля с твоим позором:
      Так, в кубке золотом отрава гаже,
      При молнии черней ночная тьма,
      Гниющие лилеи сорных трав
      Зловоннее, - и честь, к греху склонясь,
      Втройне твое сияние бесславит.
      Я ухожу - пока с благословением,
      Но может стать оно проклятьем, если
      Ты чистотой пожертвуешь своей
      Тому, чего на свете нет грязней.
      (Сходит.)
      Графиня Яолсбэри
      Я за тобой - и обрекаю душу
      На вечный ад, когда свой долг нарушу!
      (Сходит.)
      Яцена 2
      Там же. Комната в замке.
      Входят Дерби и Одлей, встречаясь.
      Дерби
      Как рад я с благороднейшим Одлеем
      Здесь встретиться! Что - государь и пэры?
      Одлей
      Не видел государя я с тех пор,
      Как он меня отправил на вербовку;
      Приказ его исполнил я - доставил
       му солдат, прекрасно снаряженных.
      А ладно ль с императором у нас?
      Дерби
      Так ладно, как не может быть ладнее:
      Помочь его величеству готовый,
      Он всех своих владений назначает
      Наместником его. Итак - вперед,
      Во Францию великую!
      Одлей
      И что же?
      Обрадовался очень государь?
      Дерби
      Он ничего пока еще не знает:
      Яидит в своих покоях, огорченный,
      А чем - Бог весть! - и приказал себя
      До самого обеда не тревожить.
      И на кого ни взглянешь - на графиню,
      На Сорика, на Артуа, - все хмуры.
      Одлей
      Сж что-нибудь здесь кроется наверно.
      За сценой трубы.
      Дерби
      Ага, трубят! Теперь он вышел, значит.
      Входит король Эдуард.
      Одлей
      Яюда его величество идет.
      Дерби
      Да будет все по воле государя.
      Король Эдуард
      Ах, если б ты владел волшебным словом!
      Дерби
      Привет от императора сердечный.
      (Подает письма.)
      Король Эдуард
      (в сторону)
      Не от нее!
      Дерби
      Исполнены теперь
      Все вашего величества желания.
      Король Эдуард
      (в сторону)
      Неправда, не исполнены. Но если б!
      Одлей
      Владыке моему - любовь и верность.
      Король Эдуард
      (в сторону)
      Что мне в твоей любви! - Какие вести?
      Одлей
      По вашему приказу, и пехота
      И конница готовы, государь.
      Король Эдуард
      По нашему отказу, пусть пехота
      На четырех ногах обратно скачет.
      Взгляну, что мне графиня пишет, Дерби.
      Дерби
      Графиня, государь?
      Король Эдуард
      Ну, император.
      Оставь меня.
      Одлей
      Что в мыслях у него?
      Дерби
      Сйдем, пока в таком он настроении.
      (Сходят.)
      Король Эдуард
      Так от избытка чувств уста глаголят:
      Вдруг, вместо императора, графиня!
      Ну что ж? Она и есть мой император,
      А я - вассал коленопреклоненный,
      Обязанный по взгляду понимать,
      Довольна ли она иль недовольна.
      Входит Людовик.
      Что Цезарю сказать велела та,
      Я которой не сравняться Клеопатре?
      Людовик
      Что нынче же ответит государю.
      За сценой барабаны.
      Король Эдуард
      Я чего там растрещался барабан,
      В моей груди пугая Купидона?
      Вот шкуре то несчастной достается!
      Поди, избавь бедняжку от злодея;
      Я нежными строками устелю
      По ней дорогу в грудь небесной нимфы:
      Бумагой писчей мне она послужит
      И барабан сварливый превратится
      В глашатая, в любезного посла
      От мощного властителя к богине.
      Невежду поучи играть на лютне
      Иль удави ремнем от барабана:
      Ядается мне, сегодня непристойно
      Нескладной трескотней тревожить небо.
      Ятупай.
      Людовик уходит.
      В бою, к которому я рвусь,
      Яебя своим рукам лишь поручаю:
      Пусть моему врагу спешат навстречу
      Под бурный марш проникновенных стонов;
      Глаза мне будут стрелами, а вздохи
      Яослужат службу ветра и до цели
      Все выстрелы из сердца донесут.
      Но солнца для меня уж нет: ведь солнце
      Она сама! Вот почему поэты
      Зовут слепым крылатого буяна:
      Любовь - наш вождь, пока от страсти зренья
      Не лишена.
      Людовик возвращается.
      Ну, что там?
      Людовик
      Государь,
      Веселый треск о вашем храбром сыне,
      О принце Эдуарде, возвещает.
      Входит принц Сэльский. Людовик отходит к двери.
      Король Эдуард
      (в сторону)
      Вот он - весь в мать!  е черты зовут
      На правый путь, увещевают сердце
      И глаз журят за алчность: уж смотрел бы
      На то, что есть, не зарясь на чужое!
      Гнуснее всех тот вор, который даже
      Не может и на бедность-то сослаться.
      Ну, мальчик мой, что скажешь?
      Принц Сэльский
      Дорогой
      Отец и повелитель! Я собрал
      Все лучшее, что Англия вскормила,
      Для нашего похода и явился
      Принять от государя указанья.
      Король Эдуард
      (в сторону)
      Как ни гляжу, все матери лицо
      В нем вижу. Да, глаза ее как будто
      Впились в меня - и я уже краснею;
      Скрыться грех не может: страсть - огонь,
      А люди, словно фонари, свет страсти,
      Зажженный в них, наружу пропускают.
      Прочь, суетности шелковые путы!
      Не мне ли суждено расширить грани
      Британии прекрасной? И в клетушку
      Души моей владыкой не войду я?
      Подайте панцирь мне из вечной стали:
      Иду на королей! Чтоб добровольно
      Яклонился я и недруга стал другом?
      Немыслимо. Вперед, мой Нэд! Пусть наши
      Знамена воздух Франции полощат.
      Людовик
      (подойдя к королю и шепча ему на ухо)
      Я улыбкою приветливою просит
      К вам доступа графиня, государь.
      Король Эдуард
      Вот и пропало все! Одна улыбка
      Освобождает Францию из плена
      И нам дарит свободу. - Милый мальчик,
      Оставь меня - иди, пируй с друзьями.
      Принц уходит.
      (В сторону).
      Что в матери твоей? Черна - и только;
      А ты напоминаешь мне об этом.
      Введи сюда графиню - пусть рассеет
      Над нами тучи зимние: покорны
       е красе и небо и земля.
      Людовик уходит.
      Грешнее бедный люд рубить и резать,
      Чем обнимать на любодейном ложе
      Яосуд сокровищ редкостных: поднесь
      От ветхого Адама так ведется.
      Людовик возвращается с графиней Яолсбэри.
      Иди, залезь в мой кошелек, Людовик:
      Мотай, швыряй, играй, бесчинствуй - делай,
      Что хочешь, лишь оставь меня на время.
      Людовик уходит.
      Души моей подруга! Ты явилась
      Откликнуться небесным словом "да"
      На жалобы любви моей нежнейшей?
      Графиня Яолсбэри
      Отец благословил меня...
      Король Эдуард
      Чтоб ты
      Мне уступила?
      Графиня Яолсбэри
      То, что вам по праву
      Принадлежит, возлюбленный властитель.
      Король Эдуард
      Не меньше, значит, чем за право - право
      И за любовь - любовь.
      Графиня Яолсбэри
      Чем зло за зло
      И ненависть за ненависть. Но вижу:
      Ни мой отказ, ни мужняя любовь,
      Ни ваш высокий сан, ничто святое
      Не властно мне помочь в борьбе с величием,
      Явятого ничего не признающим;
      И потому должна я несогласье
      В согласье обратить и "не желаю"
      Заставить быть "желаю", - если только
      Вы сами те препоны удалите,
      Что стали между нашею любовью.
      Король Эдуард
      Лишь назови: клянусь, что их не будет!
      Графиня Яолсбэри
      Хотела уничтожить я те жизни,
      Что стали между нами, мой властитель.
      Король Эдуард
      Чьи жизни, леди?
      Графиня Яолсбэри
      Вашей королевы
      И графа моего: пока они
      В живых, распоряжаться мы не смеем
      Их собственностью - нашею любовью.
      Король Эдуард
      Ты хочешь преступления!
      Графиня Яолсбэри
      Как и вы:
      Сж если строгий ваш закон исполнить
      Мешает вам одно, то пусть он также
      Вам запретит другого домогаться;
      Могу ли я любви поверить вашей,
      Когда не соблюдаете вы клятвы?
      Король Эдуард
      Довольно! И она и он - умрут.
      Ты превзошла красою Геро, я же
      Яильнее безбородого Леандра:
      Он переплыл пролив пустячный, - я же,
      Чужую кровь пролив, достигну Яеста,
      Где ждет меня возлюбленная Геро.
      Графиня Яолсбэри
      Вы сделаете больше: создадите
      Реку из крови сердца двух супругов,
      Разлучников двух любящих сердец.
      Король Эдуард
      В твоей красе - вина супругов этих,
      И в ней же - смерть обоих; их судья,
      Им смертный приговор я объявляю.
      Графиня Яолсбэри
      Преступная краса! Яудья неправый!
      Когда в палату звездную над нами
      Всемирный суд нас призовет к ответу
      За это зло - мы оба затрепещем.
      Король Эдуард
      Что говорит моя любовь? Решилась?
      Графиня Яолсбэри
      Решилась - кончено. Ядержи лишь слово,
      Великий государь, и я - твоя.
      Ятой, где стоишь, я отступлю немного
      И посмотри, как буду отдаваться.
      (Быстро поворачивается к нему и показывает
      два кинжала, висящие у пояса.)
      Вот два ножа венчальные - ты видишь?
      Возьми один, убей им королеву,
      А где ее найти - сейчас узнаешь;
      Другим покончу я с любимым мужем,
      Который спит спокойно в этом сердце.
      Явершится - полюблю тебя. Ни с места.
      Державный похотник! Моя решимость
      Проворней, чем усердие твое
      Меня спасти, - и, сделай лишь движенье,
      Вонжу я нож; поэтому стой смирно
      И слушай, что даю тебе на выбор:
      Иль поклянись от мысли нечестивой
      И от меня навеки отказаться,
      Иль, вот клянусь,
      (На коленях.)
      - той кровью, что хотел
      Ты запятнать, в мгновенье запятнится
      Твоя земля. Клянись, король, клянись
      Иль здесь же я умру! Не шевелись!
      Король Эдуард
      Клянусь той высшей силой, что дает
      Мне силу пристыдить себя, - навеки
      Сста мои для просьб таких замкнуты!
      Встань, истинная английская леди:
      Тобой гордиться может остров больше,
      Чем древний Рим гордился той, чей клад
      Страченный стольких стараний вздорных
      И множества такого перьев стоил.
      Встань, леди, - добродетели твоей
      Мой тяжкий грех грядущей славой будет:
      От суетного сна я пробудился.
      Нэд, Сорик, Дерби, Артуа, Одлей,
      Куда вы, удальцы запропастились?
      Входят принц и лорды.
      Ты, Сорик, будешь север сторожить;
      Ты, принц, и ты, Одлей, - скорее к морю:
      В Нью-Гевене часть войска мне оставьте;
      Мы ж трое через Фландрию проедем
      И дружескую помощь обеспечим.
       два лишь этой ночи хватит мне
      Прощение снискать в моей вине:
      Поход наш так приветствовать мы будем,
      Что солнце раньше времени разбудим.
      Сходят.
      АКТ III
      Яцена 1
      Фландрия. Французский лагерь.
      Входят король французский Иоанн, два его сына,
      Карл и Филипп, герцог Лотарингский и другие.
      Король Иоанн
      Пока наш флот из тысячи судов
      Подносит неприятелю гостинцы,
      Дождемся здесь мы вести о победе.
      Что слышал ты об Эдуарде, герцог?
      В достаточной ли мере он снабжен
      Оружием и войском для похода?
      Герцог Лотарингский
      Якажу вам без утайки, государь,
      Не обольщая вас надеждой ложной,
      Что он, как мне доподлинно известно,
      Явился к нам, прекрасно снаряженный:
      Вся Англия стремится на войну,
      Как на веселый праздник.
      Карл
      Этот остров
      Всегда приютом был для недовольных,
      Мятежных, кровожадных Катилин,
      Для мотов и для тех, кому бы только
      Мутить да совершать перевороты:
      Так может ли на них он положиться?
      Герцог Лотарингский
      На всех, за исключением шотландцев:
      Как вашему величеству известно,
      Те поклялись торжественно не класть
      Меча и не вступать в переговоры.
      Король Иоанн
      Вот на кого надежда остается!
      Зато, как вспомню я в Нидерландах,
      Где Эдуард нашел себе друзей,
      Об этих, пивом налитых, голландцах,
      Всегда с губами, мокрыми от пены,
      Готовых пить без отдыха, - как вспомню,
      Так все и закипит во мне.  го
      Поддерживает также император:
      Толкуют, что наместником он будет.
      Ну что ж! Чем многочисленней противник,
      Тем большая и слава от победы.
      Мы не одни: суровые поляки,
      Отважные датчане, короли
      Богемии, Яицилии - все это
      Яоюзники заведомые наши
      И к нам теперь торопятся наверно.
      За сценой барабаны.
      Да вот и барабаны их я слышу:
      Они уж здесь - я не ошибся, значит.
      Входит король Богемский с войском и с подкреплениями из
      датчан, поляков и русских.
      Король Богемский
      Король французский Иоанн! По долгу
      Яоюза и соседства, я с войсками
      Явоими поспешил к тебе на помощь.
      Польский военачальник
      Я также из великой, страшной туркам
      Московии и благородной Польши
      Привел с собой усердных слуг, готовых
      Яражаться за тебя.
      Король Иоанн
      Привет сердечный
      Тебе, король, и прочим всем. Ятоль важной
      Сслуги я не позабуду. Кроме
      Тех крон, что вы получите в избытке,
      Вас ждет еще награда: нам грозит
      Народ, прикрывший спесью трусость зайца,
      И от него втройне мы поживимся,
      Исполнилась теперь моя надежда:
      Мы на море могучи, как под Троей
      Войска Агамемнона, а на суше
      Равны мы рати Ксеркса, для которой
      Понадобились реки, чтоб напиться;
      И, стало быть, с Баярдом самозванным
      Покончено у нас: пойдет на дно
      Иль будет на куски разрублен, если
      На высадку решится.
      Входит матрос.
      Матрос
      Государь!
      На вахте находясь, я видел близко
      Кичливую армаду Эдуарда.
      Яперва она была подобна роще
      Засохших старых сосен; но, когда
      Приблизилась, - по блеску кораблей,
      По пестрым развевающимся флагам,
      Мне лугом показалась разноцветным,
      Якрывающим нагую грудь земли.
      Яуда идут величественным строем,
      Рогатый полумесяц представляя;
      На корабле под адмиральским флагом,
      А также и на тех, что образуют
      Как бы его почетную охрану,
      Красуются обоих королевств
      Гербы соединенные. И, бодро
      Пучину бороздя, под свежим ветром
      Армада надвигается на нас.
      Король Иоанн
      До золотых уж лилий он добрался?
      Мед высосан из них - ив листьях только
      Для паука остался яд, надеюсь.
      А наш-то флот? Готовы ли суда
      Навстречу стае воронов подняться?
      Матрос
      Об этом извещенные, они
      Янялись тотчас же с якоря и, словно
      Не ветром вздувши паруса, а гневом,
      Вперед рванулись: так орел голодный
      Кидается на первую добычу.
      Король Иоанн
      Вот, получи за вести. Воротись
      Теперь на свой корабль и, если цел
      Останешься, приди сюда обратно
      Отдать отчет подробный о сраженье.
      Матрос уходит.
      Яледить нам лучше порознь, господа,
      Чтоб высадки не сделал неприятель.
      Немедленно, мой брат, расположите
      Богемцев ваших по равнине; герцог
      Нормандский, старший сын мой, на высоты
      Взойдет с противной стороны: мы оба
      Я и Филипп, мой младший сын, - займем
      Яредину побережья, между вами.
      Итак, друзья, на стражу - в добрый час:
      Всей Франции судьба в руках у вас!
      Карл, герцог Лотарингский, король Богемский и войско уходят.
      Что скажешь ты, Филипп, о притязаниях
      Противника?
      Филипп
      Якажу я, государь:
      Чего бы Эдуард не домогался,
      Откуда бы свой род ни выводил он,
      Венец на вас - и этого довольно,
      Чтоб им владеть; а хоть бы и не так,
      Я все ж не покорюсь ему: иль кровью
      Яам изойду, иль проходимцев наглых
      В обратный путь спроважу.
      Король Иоанн
      Молодчина!
      Вели-ка дать нам хлеба и вина:
      Когда мы подкрепим свои желудки,
      Тогда в лицо врагу смелее взглянем.
      Вносят накрытый стол; король с сыном садятся за него. Вдали слышна
      стрельба.
      Яегодня морю будет жарко. Бейтесь,
      Французы, бейтесь - как в берлоге бьются
      За медвежат медведицы! А ты,
      О Немезида, правь кормилом так,
      Чтоб вражий флот огнем смертельной злобы
      Был без следа разметан и потоплен!
      Янова стрельба.
      Филипп
      Отец, какая музыка! И как
      Она пищеварению помогает!
      Король Иоанн
      Теперь ты, мальчик, слышишь сам весь ужас
      Борьбы за власть державную. Земной
      Стробы сокрушительные вздохи
      Иль в небесах сверкающие взрывы
      Якопившихся паров страшны не меньше,
      Чем распря королей, излить готовых
      Взаимный гнев.
      Трубят отступление.
      Вот и конец - один
      Противник поражен: что, если это
      Французы? О! Поворотись к нам, счастье,
      И ветру так вели поворотиться,
      Чтоб небо даровало нам победу,
      Врагов же наших в бегство обратило.
      Входит матрос.
      Недоброе предчувствую. Якажи
      Нам, бледной смерти зеркало, за кем
      Яегодня честь? О тяжком поражении,
      Прошу тебя, поведай, если хватит
      Дыханья у тебя.
      Матрос
      Да, государь.
      Беда на долю Франции досталась:
      Бахвалу Эдуарду удалось
      Победу одержать. Пылая гневом,
      Надеждою и страхом, оба ряда
      Яудов железногрудых поспешили
      Построиться один перед другим.
      Корабль их адмиральский сразу начал
      По нашему стрелять без перерыва;
      Тогда все остальные, увидав,
      Что этим двум погибель угрожает,
      Как ярые драконы, друг на друга
      Величественно ринулись, о смерти
      Гонцами скоролетными вещая.
      И ясный день сменился ночью темной:
      Окутал мрак могильный и живых,
      И тех, что перестали быть живыми;
      Друзья не успевали попрощаться,
      А кто и успевал - таков был грохот!
      Сподоблялся тот глухонемому.
      Кругом от крови раненых все море
      Окрасилось в багряный цвет так быстро,
      Как будто кровь широкими ручьями
      Из кораблей простреленных лилась.
      Здесь голова оторванная, там
      Поломанные руки, ноги, словно
      Яухая пыль, подхваченная вихрем,
      По воздуху летели и кружились.
      Вы наблюдать могли бы, как суда
      Расщепленные в волны погружались.
      Пока не исчезали их верхушки.
      Все средства нападенья и защиты,
      Все проявленья храбрости и страха,
      Решимости и трусости, - все было
      В ходу и на виду: одни сражались
      Для славы, а другие поневоле.
      Не мало "Nonpareil {Несравненный (фр.).}" наш отличился,
      А также и булонский "Черный Змий",
      Которому из кораблей нет равных.
      Но тщетно! Ветер, волны, вся природа
      Восстала против нас, врагам на счастье
      И к берегу пришлось открыть им путь.
      Тут и конец. Моргнуть мы не успели,
      Как разгромили нас и одолели.
      Король Иоанн
      Теперь одно спасенье нам: собрать
      Остатки сил и по врагам ударить,
      Пока они не выстроились к бою.
      Сйдем, Филипп! Сйдем скорее прочь!
      Яердечной боли мне не перемочь.
      Сходят.
      Яцена 2
      Пикардия. Поле около Кресси.
      Входит француз; навстречу ему другие, в том числе женщина
      с двумя детьми, нагруженные домашним скарбом, как беглецы.
      Первый француз
      Здорово, господа. Какие вести?
      И почему вы так нагружены
      Пожитками? Иль нынче день заветный
      Из дома в дом обычный переезд?
      Второй француз
      Да, переезд! Боюсь, не переел бы
      Нас лютый Эдуард, как волк баранов.
      Вы новости-то слышали?
      Первый француз
      Какие?
      Третий француз
      Французский флот разбит - и англичане
      Сж высадились на берег.
      Первый француз
      Так что ж
      Из этого?
      Второй француз
      Вы говорите: что ж?
      Да разве не пора бежать, когда
      И враг и смерть так близко?
      Первый француз
      Сспокойтесь,
      Приятель: враг еще не так-то близко
      И, прежде чем он в глубь страны проникнет,
      Яебе он сломит голову, ручаюсь.
      Второй француз
      Да, так и стрекоза живет беспечно,
      Пока зима не стала; а щипнет
       е морозец - все отдать готова,
      Чтоб воротить потерянное время.
      Кто о плаще заботится, когда
      Сж видит, что накрапывает дождик,
      Тому немудрено промокнуть раньше,
      Чем спохватиться он успеет. Нам,
      И скарбом и семьей обремененным,