Из первых экспериментов с передающей системой звена Маттин очень быстро последовало три урока:
      «Надо знать свою точку выхода». Легкомысленные путешественники высаживались в глубокий вакуум солнечного зонда или на открытую поверхность Меркурия и Ганимеда без скафандров.
      «Близко к истине не значит хорошо». Путешественники, которые пропустили хотя бы один бит в длинной закодированной последовательности настройки звена, прибывали в конечный путкт в виде розовых блинчиков или длинных переплетённых лент цитоплазмы.
      «За всё надо платить». Мгновенная передача сообщений или материи посредством звена Маттин открыла дорогу к звёздам, но дорога эта оказывалась отнюдь не дешёвой. Энергия, требуемая для одиночного межзвёздного перелёта между точками с различным потенциалом поля пожирала сбережения всей жизни. Передача материи из Туманности Урт во Внутреннюю Систему полностью забирала энергию трёх стержней на борту Урта-Жнеца.
      К этим трём правилам Эсро Мондрайн прибавил своё четвёртое. Очень старое правило, знакомое ещё правителям древнего Египта: «Доступ к информации — ключ к власти». Определённые координаты звена и последовательности передачи держались в сторгом секрете. Они сообщались только после долгой предварительной проверки верительных грамот и лишь тем, кто в этом действительно нуждался. Система координат корабля, вращающегося вокруг Траванкора, не хранилась нигде, даже в банке данных «Доминуса». Её знали только три человека системы: Мондрайн, Кубо Фламмарион и Лютер Брейчис. Последний воспользовался бы этими сведениями лишь в том случае, если бы Мондрайн умер или сошёл с ума.
      Пункт получения информации с Траванкора оберегался так же тщательно. Точка выхода звена находилась в штабе Анабасиса, и больше нигде. Посол Солнца согласился на это очень неохотно, и то лишь после того, как остальные члены Звёздной Группы оказали прямое давление на Дугала МакДугала.
      Но было нечто такое, чего не одобрили послы Звёздной Группы, и о чём не сказали никому за пределами Анабасиса. Это — ещё одно решение Мондрайна, касающееся группы Альфа. Человек, входящий в группу, был оснащён личным устройством связи звена, чтобы посредством интеллектуального монитора на протяжении всего периода пребывания Лии Рэйнбоу на Траванкоре передавать звук и изображение. Она знала, что эти данные направлялись на находящийся на орбите корабль группы Альфа. Однако ей не было известно, что оттуда они шли дальше, и принимались в штабе Анабасиса в режиме реального времени.
      Мондрайн сам контролировал эти сигналы, ему помогали только Кубо Фламмарион и Лютер Брейчис.
      На Траванкоре светало, на Церере стояла глубокая ночь. Эсро Мондрайн похлопал Фламмариона по плечу, давая ему понять о своём приходе, и сел по другую сторону стола. Фламмарион кивнул ему и выключил связь. Он снял головной телефон, положил его на колени, почесал виски и зевнул.
      — Ночь была спокойной. Они слышали несколько смешных звуков снаружи палатки, затем полтора часа шёл проливной дождь. Дождь, как говорит Лия, какого она не слышала ни разу в жизни, даже на Земле. Сейчас вся команда уже проснулась.
      Мондрайн кивнул.
      — Вероятно, я буду находиться с ними большую часть дня. Не отвлекай меня; разве что в случае аварии.
      Он поудобнее надел на голову наушники и включился. Пережив неприятный момент ввода двойной чувствительности, он сразу же оказался связанным с объектом, находящимся на расстоянии в пятьдесят шесть световых лет. Связь через звено была превосходной. Сейчас он смотрел глазами Лии и слышал её ушами. Что бы она ни видела и ни слышала, испытывал на себе и он, по крайней мере пока находился в наушниках.
      В это время Лия стояла армированном боковом выступе надувной палатки, разглядывая яркий изумруд бесконечных джунглей Траванкора. Внизу растительность образовывала туго переплетённые заросли стеблей и лиан. Утреннее сияние Талиса рассыпалось и рассеивалось между стволов и вьющихся растений, и поэтому Лия могла смотреть вниз и видела под собой быть может на две сотни футов. На этой глубине всё скрывал под собой непрерывный слой широких листьев. И даже для сверкания Талиса барьер из листьев представлял собой непреодолимую преграду. Вряд ли на глубине ниже нескольких сотен метров был возможен фотосинтез. Оставалось лишь удивляться тому: откуда нижние листья черпают энергию?
      Из палатки появились Ишмаэл и С'глая и заняли место рядом с Лией.
      — Холодно, — сказала в качестве приветствия С'глая. Её рудиментарные крыльчатые чешуйки слегка дрожали.
      Лия повернулась и направилась к краю, а Ишмаэл, переливаясь и дрожа, образовал вокруг её ног живое одеяло.
      — Неужели это сплошной слой листьев? Я под ним ничего не вижу.
      — Ты и не увидишь, — ответила С'глая. — Растительный мир этой планеты представляет собой плотные, непрерывные напластования. Сейчас перед нами одно из них.
      — Пространства внизу, должно быть, пребывают в кромешной тьме.
      — Конечно. Даже микроволновые сигналы несколько уменьшались по амплитуде на километровой глубине. Мы должны разработать методы совместной работы в условиях полной темноты.
      — Откуда растительность нижних уровней получает энергию?
      С'глая подняла вверх когтистую лапу и обвела ей вокруг.
      — Отсюда. Откуда же ещё? — Она сильно наклонилась над краем, будто забыв о бездонной пропасти, и потрогала жёлтый стебель полуметровой толщины. — Мне кажется, мы могли бы проследить, как он уходит вниз — километров пять, может быть — и нашли бы его корни, уходящие в почву Траванкора. А вот насчёт их толщины у основания… — Пайп-Рилла сделала на самом краю пируэт. — Кто знает? Много-много метров.
      Вслед за ними из палатки выполз Энджел. Когда полностью рассвело, Чессел-Роуз распрямлял все свои листья и поворачивал их навстречу утренним лучам Талиса.
      — Мы занимались проведением… уточнением результатов анализа, — произнесло устройство перевода, помолчав минуту-другую в нежных лучах. — По данным наблюдений с орбиты, мы знаем приблизительное местоположение Создания Морган.
      Субстанция, составляющая Ишмаэла, затрепетала, но Лудильщик удержался в собранном состоянии.
      — Где же оно? — спросила Лия.
      — Около трёх тысяч километров отсюда на северо-восток. Он сидит, глубоко зарывшись в растительность, возможно непосредственно на поверхности планеты.
      — Значит здесь мы в достаточной безопасности.
      — Если со времени проведения наблюдения Созданию не захотелось оттуда уйти. Мы не отрицаем такую возможность. Высока вероятность того, что Создание имело возможность контролировать нашу высадку. Мы допускаем мысль, что оно знает о нашем местонахождении.
      — Но мы-то должны подойти ближе, — возразила С'глая. — Предполагается, что мы встретимся с Созданием, и затем предполагается, что мы…
      Лия увидела, что трое остальных находятся в напряжённом ожидании. По любому вопросу преследования они без колебаний полагались на неё. И когда речь заходила об уничтожении Создания, они готовы были сделать всё что угодно, лишь бы только обойти эту тему молчанием.
      — Нам нужно убить его. — Лия произнесла запрещённые слова, и посмотрела на них без тени смущения. — Нам нужно будет подойти как можно ближе. Но только не сейчас. Мы должны узнать побольше об этой планете. Создание находится здесь не один месяц и не занимается ничем, кроме исследования Траванкора.
      — И оно, надо полагать, чрезвычайно смышлёное. Нам не следует подходить очень близко. — Как только Лия заставила её задуматься о неправдоподобном, С'глая быстро изменила своё мнение.
      — А мы не находимся здесь ещё и четырёх дней, — добавил Ишмаэл. — Нам не стоит торопиться. И нам нежелательно выискивать Создание до тех пор, пока мы не будем к этому готовы.
      — Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть, — сказал Энджел. — Не зная броду, не суйся в воду.
      Трое чужеземцев замолчали. Лия понимала всю трудность задачи. Они согласились войти в группу преследования. Но в сердце своём (если, конечно, у Энджела было сердце) они даже не предполагали, что им придётся убивать. Эта работа возлагалась исключительно на человека.
      Талиса поднималась всё выше над горизонтом. Наконец С'глая, потирая средние конечности о бок, заговорила, но так тихо, что её едва можно было расслышать:
      — Но что же нам сейчас делать, если мы пока не будем приближаться к Созданию?
      Разве это так сложно понять? Лия обратилась к Энджелу:
      — Нам нужно узнать об этом месте как можно больше; особенно, что находится под слоем растительности. Ты можешь по данным наблюдений с орбиты определить, где расположена ближайшая шахта, ведущая к поверхности?
      — Это нам уже известно. Мы сейчас менее чем в двух километрах от винтового тоннеля.
      — Вот туда-то мы в первую очередь и направляемся. Мы должны сделать вылазку вниз и узнать, какая среда обитания царит в нижних слоях Траванкора. Нам она представляется, как вертикальный лес, но это не более чем предположения.
      — И нам всем нужно туда спускаться?
      Лия колебалась в нерешительности. Ей показалось, что в голосе Пайп-Риллы звучали нотки неопределённости, и вполне обоснованно. Возможно, было бы разумным оставить одного члена команды наверху, на случай, если понадобится помощь. Но если так, то кого? С'глая могла бы нести Энджела, в то время как Ишмаэл сам был наиболее мобильным из них. Лия всё болше и больше приходила к убеждению, что сила их команды в их единстве. Здесь был важен каждый элемент.
      — Наша безопасность в нашей численности, — медленно сказал Энджел, словно читая мысли Лия. — Когда много рук, работа спорится.
      — Хорошо. — Но Лия всё ещё не чувствовала уверенности. — Если Энджел был прав, и Создание засекло его прибытие…
      — Похоже, мы пойдём туда в полном составе, — сказала она наконец.
      — Когда? — задал вопрос Ишмаэл.
      — Не думаю, что ожидание нам чем-нибудь поможет. — Лия удивилась тому, как быстро все согласились с её решением. Все члены команды были равноправными, и всё же главной считалась она. — Отправляемся в шахту, как только все будут готовы. Не берите с собой много снаряжения. Для начала спустимся туда налегке.
      — Хорошо, — ответила С'глая.
      — Хорошо, — отозвался эхом Ишмаэл.
      — Никогда не откладывай на завтра, — произнёс Энджел, — то, что можно сделать сегодня.
      Глубокие шахты, обнаруженные во время первой разведки с орбиты, оказались не просто брешами в растительном покрове Траванкора. При изучении непосредственно на месте дыра предстала взору как самый настоящий тоннель с определённо очерченными сплошными стенами, свитыми из туго переплетённых ребристых листьев.
      — Искусственно созданный, — произнесла С'глая, пробежав чувствительной антенной по поверхности. — В природе не бывает таких переплетений. Что это? Признак существования разума?
      — Не обязательно. У нас на Земле живут насекомые, которые вощзводят гораздо более сложные сооружения, но при этом они не наделены разумом.
      — Это по вашим понятиям, — возразил Ишмаэл, — которые подвергаются сомнению всеми остальными.
      Таким образом Лудильщик просто пытался пошутить, и Лия было приятно это слышать. К ней возвращался моральный дух.
      В стены тоннеля через каждые двадцать метров были вделаны сливные трубы, которых бы вполне хватило, чтобы отвести воды проливного дождя. Их острая необходимость была очевидна. Лия ожидала увидеть почти вертикальные тоннели, похожие на шахты, ведущие прямо к твёрдой поверхности Траванкора. Но вместо этого бреши больше напоминали серпантин извивающихся горных дорог, уходящих вниз под постоянным небольшим углом. По ним можно было шагать просто как по пологому склону, даже не держась за страховочную верёвку. Под таким углом сильный ураганный дождь прокатил бы тяжёлым грузом свои воды по извилистому полу тоннеля.
      Прежде чем спуститься вглубь, Лия в последний раз окинула взглядом окружавшую их местность. Благодаря тридцатисемичасовым суткам Траванкора в их распоряжении было десять дополнительных часов светлого времени. Но насколько полезными окажутся они, когда команда спустится на несколько сотен метров?
      Ишмаэл двигался следом за ней. Лудильщик очень сильно нервничал, и облако его компонентов то и дело покидало и потом возвращалось к основному телу. Лия давно потеряла надежду найти ответ на вопрос: как это Ишмаэлу удавалось сохранять порядок мыслей? Но раз это не волновало самого Лудильщика, почему это должно было беспокоить её?
      Позади шла Пайп-Рилла. С'глая без особого труда несла в своих средних конечностях Энджела. Она что-то тихо напевала сама себе, пока, в конце концов, Лия не попросила её замолчать. Она напомнила им, что не стоило лишний раз привлекать внимание, вне зависимости от того, слышал ли их кто-нибудь на Траванкоре или нет. Может быть, Создание было здесь не единственным источником опасности.
      Постепенно свет становился всё более тусклым, на глубине двухсот метров они двигались уже в зеленоватых сумерках; из-за слабого гравитационного поля создавалось впечатление, что они плывут под водой. Иногда тоннель уходил вверх, но за этими подъёмами следовали более крутые участки вниз, по которым приходилось идти, пробираясь сквозь занавес мясистых листьев. Внезапно они достигли уровня, куда вообще не доходил солнечный свет. Температура заметно поднялась. А когда они опустились ниже отметки триста метров, их окутал густой изумрудный мрак. Лия остановилась и повернулась к своим спутникам.
      — Я ничего не вижу, но, в то же время мне не хочется включать свой фонарь. С'глая, поручаю тебе идти во главе. Энджела неси с собой. Ты, Энджел, используя тепловой диапазон излучения, попытайся рассмотреть, что у нас впереди.
      Не успели они поменяться местами, как вдруг Ишмаэл издал резкие свист.
      — Впереди что-то есть! Там что-то движется!
      Лия обернулась, но увидела лишь жемчужное свечение в конце тоннеля. Она успела только заметить, как что-то ускользнуло за поворот и исчезло из виду. От Лудильщика отделилась дюжина компонентов и полетела вглубь коридора. Через минуту они стали возвращаться по одному и присоединяться к основному телу.
      — Местная форма жизни, — произнёс через несколько секунд Ишмаэл. — Довольно большая. Змеевидная, более десяти метров в длину, без рук, без ног. Биолюминисцирующая. Свет исходит из двух рядов пятен, расположенных по обоим бокам. И, похоже, она нас испугалась, потому что бросилась улепётывать с приличной скоростью. Мы следовали за ней до разветвления, около трёхсот метров отсюда.
      — Как ты думаешь, безопасно ли нам опускаться глубже? — спросила С'глая. И снова все устремили взгляды на Лию.
      — Не знаю. — Она посмотрела в застелавший всё впереди мрак, но ничего не увидела. — Если, обнаружив что-нибудь, свидетельствующее о местных формах жизни, мы всякий раз будем поворачивать назад, мы никогда и никуда не доберёмся. Поэтому, я думаю, надо продолжать путь. С'глая, иди впереди, если ты не возражаешь.
      И они продолжали осторожно опускаться. Вскоре группа уже двигалась в полной темноте. Наверху, должно быть, стоял ясный день, но многочисленные преграды из листьев и стволов не давали пробиться вниз ни одному лучику света. По просьбе Лии С'глая время от времени включала слабый сфокусированный луч, который давал им возможность видеть хотя бы на несколько шагов впереди себя. Тепловой датчик Энджела был способен видеть намного дальше. Он сообщал, что впереди в пределах прямой видимости тоннель свободен.
      Температура установилась на уровне, который Лия с трудом могла вынести; но С'грила от такой температуры получала настоящее наслаждение. Команда, сохраняя молчание, опускалась всё глубже и глубже. Воздух делался более плотным и влажным, и Лия вдыхала лёгкий, приятный аромат, словно исходящий от только что распустившихся цветов на Земле. Это вызвало в ней ностальгию по Трущёбам и пристрастию к цветам Боззи. На этой глубине тоннель выглядел менее ухоженным, в стенах и на потолке зияли рваные дыры. Приблизившись к одному из самых больших отверстий, они услышали тихий, шуршащий звук, похожий на тот, с каким ветер гонит сухие листья.
      С'глая подалась немного вперёд, чтобы послать в брешь более мощный импульс света, который на какой-то миг ярко, как молния, осветил окружающую обстановку. Меньше чем в пяти метрах от стены тоннеля Лия увидела маленькое создание о четырёх ногах, уцепившееся за толстую ветку. Когда свет погас, раздался короткий крякающий звук, означавший по-видимому тревогу.
      С'глая мигнула светом ещё раз. Существо повернулось к ним лицом. Лия успела уловить взглядом коричневую голову без глаз, рассечёную широкой полосой рта. Ещё один, более узкий разрез проходил через всё лицо, от виска к виску. На сей раз раздался другой звук — тоненький писк, означавший страх или жалобу; затем животное стало проворно удирать и скрылось за поворотом шахты.
      — Разумное? — спросила Лия.
      — Согласно данным с орбиты, — отвечал Энджел, — на Траванкоре не существует разумных форм жизни местного происхождения.
      — Как об этом можно узнать с орбиты, не опускаясь на поверхность? Об этом никто никогда не знал.
      — Мы только сообщили то, что известно. Не нам рассуждать, откуда это известно. В любом случае, наличие разума — очень тонкий признак, чтобы судить о нём по наружности.
      Пока Энджел говорил, С'глая включила постоянное освещение и медленно провела лучём вокруг того места, где они находились.
      Лия увидела огромные стволы деревьев, каждый в несколько метров толщиной. В отличие от светло-жёлтых тонов в верхних слоях, сейчас их поверхность была окрашена в тёмно-коричневый и багровый цвета. Из них росли тысячи поникших, похожих на пальцы наростов чёрной, малиновой и ярко-оранжевой окрасок. Безногие, слизнеобразные существа медленно уползали от света С'глаи по каждому из отростков. Двигаясь, они оставляли на наростах деревьев едва заметные светящиеся следы.
      На этой глубине растительность не обладала присущей ей наверху зеленью и желтизной. Фотосинтез был невозможен. Здесь, вероятно, всё было обязанным своим существованием медленному опаданию продуктов из верхних слоёв или переносу питательных веществ вверх и вниз по массивным стволам. Лия удивилась системе, которая оказывалась способной поднимать жидкость на пятикилометровую высоту, даже при такой слабой силе притяжения.
      Команда продолжала идти, и всё время вниз. Через час приятный запах флоры сменился тошнотворной вонью гнилой плоти. Всё вокруг покрывал тонкий слой сконденсировавшейся влаги, и с ребристого потолка пещеры свисали скользкие тёмные капельки. Лие стало казаться, что они спускаются уже много дней; но наконец Энджел замахал своими верхними листьями и ткнул в бок Ишмаэла.
      — Здесь мы должны остановиться. Поставьте меня на пол. Через тридцать шагов тоннель заканчивается.
      Лия подошла, остановилась возле Пайп-Риллы и спросила:
      — Чем он заканчивается?
      — Он просто прерывается. Однако, мы находимся менее чем в тридцати метрах над собственно поверхностью Траванкора. Мои микроволновые датчики свидетельствуют о том, что под нами лежит твёрдая материя, но для нас, конечно кроме компонентов Ишмаэла, будет нелегко опуститься ниже этой отметки. Мы находимся возле отвесной пропасти, или же нам придётся карабкаться вниз по вертикальному стволу.
      — И мы смогли бы пройтись по самой поверхности, сумей мы туда добраться?
      — Это не представляло бы никакого труда. — Энджел выдержал паузу. — Спуститься можно было бы с помошью обыкновенной верёвки. Но вернуться было бы уже проблемой, по крайней мере для человека и Энджела.
      — Не думаю, что нам стоит сегодня туда спускаться. — Лия повернулась и посмотрела вверх, туда, откуда они пришли. — Всего пять километров… но это же пять километров по вертикали. — Нам ещё предстоит долгий подъём, даже при здешней слабой гравитации. — Я предлагаю повернуть назад и запланировать спуск на завтра, с большим количеством снаряжения. Теперь мы знаем, что нам может понадобиться. Следующий спуск… — Лия внезапно замолчала. Вглядываясь вверх, она в отражённом свете луча С'глии уловила едва заметное движение. Оно было где-то очень высоко, там, где картина становилась почти недоступной её взору, очень смутное, неясное шевеление. — Энджел, посмотри, что там…
      Вопрос был неуместным. Объект быстро приближался к ним. Его форма глубоко врезалась в сознание Лии.
      Лия увидела серебристо-голубой ромб со скруглёнными углами четыре метра в высоту и более двух в ширину. С верхней стороны на нём находилась низкая голова без шеи, из которой смотрели составные глаза. Вокруг средней часть тела были сложены решетчатые крылья. В сложенном состоянии они оказывались очень компактными и не мешали, едва выступая в виде кусочков жёсткой проволоки. Распрямляясь, они необходимую приобретали форму — либо солнечных батарей, либо антенн системы связи, либо защитных чехлов. У основания тело заканчивалось тремя вспомогательными ногами, каждая из которых могла полностью втягиваться в соответствующее отверстие. В средней части также находились зияющие дыры. Там было установлено оружие: лазеры, сварочные агрегаты, режущие инструменты.
      Лия запечатлела всё это в какую-то долю секунды. Она глубоко вздохнула и сделала шаг назад, вглубь тоннеля. Внезапно Лия почувствовала вокруг своего тела вихрь компонентов Лудильщика, это был Ишмаэл, мгновенно перешедший в рассеянное состояние. С'глая издала отчаянный визг ужаса.
      Опасения, которые Энджел высказывал утром у палатки, полностью оправдались. Создание Морган действительно не оставалось на месте со времени проведения орбитальной разведки.
      Эсро Мондрайн, находясь на расстоянии пятидесяти шести световых лет, всё ещё смотрел и слушал посредством мыслительного монитора, находящегося у Лии. Всё это время он следовал за группой вниз. Чувство, из-за которого по его спине пробегали мурашки, было непонятным образом смешавшимися благоговейным трепетом, страхом и восхищением. Создание Морган и в самом деле находилось на Траванкоре. Они было живым и невредимиым, функционировало в полную силу.
      Встреча Создания и команды Альфа вот-вот должна была произойти.
      Мондрайн наблюдал за происходящим до тех пор, пока монитор не перестал передавать информацию.
      Затем он надолго погрузился в молчаливое раздумье. Наконец он поставил запись и ещё три раза прокрутил последние минуты трансляции.
      Звонок прозвучал, когда Лютер Брейчис крепко спал. Крошечный аппарат, установленный за его правым ухом, издавал негромкие, но настойчивые сигналы вызова. Он проворчал, оторвал от подушки голову и посмотрел на часы. Середина ночи; не прошло ещё и десяти часов с тех пор как он вернулся домой после затянувшейся встречи на Саргассовой Свалке.
      Он выругался, вылез из-под одеяла и медленно подполз к краю кровати.
      Годива жалобно застонала во сне. Она спала как дитя, глубоко, спокойно, безмятежно, удобно устроившись возле Брейчиса, обняв одной рукой его тело. Обычно она засыпала очень быстро и заявляла, что видит только приятные сны. Но когда она спала, уход Лютера был одной из тех немногих вещей, на которые она могла хоть как-то прореагировать.
      Он немного подождал и, убедившись, что она не проснулась, стал надевать униформу, не отрывая от неё глаз. Как всегда, Годива спала полностью раздетой. Кожа её обнажённого тела была до того прекрасной и нежной, что в слабом свете панелей потолка создавалось впечатление, что она сверкает, как розовый жемчуг. Проклиная всё на свете, Брейчис покинул её и вышел в гостинную. Три часа утра! Но устройство связи уже посылало ему сообщение.
      — Коммандор Брейчис? — прозвучал усталый голос, стоило Лютеру лишь дотронуться до клавиш.
      Голос принадлежал Мондрайну. Этого и следовало ожидать.
      — Слушаю. Какого дьявола звонить в такое время.
      Но раз Мондрайн это делал, значит на то было какое-то веское основание. Брейчис уже разглаживал на себе униформу и натягивал ботинки.
      — Мне необходимо с тобой поговорить. Срочно. — В его сухом голосе прослушивались нотки, которых Брейчис никогда раньше не слышал. — Ты выглядишь усталым, впрочем как и я. Жду тебя в штабе Анабасиса. У коммуникаций. Одного.
      Устройство замолчало. Брейчис фыркнул. Одного! Неужели Мондрайн думает, что он может привести с собой толпу волынщиков? Он направился к двери, так и не зашнуровав ботинки. Мондрайн никогда не сказал бы ничего лишнего, если бы того действительно не требовала ситуация.
      Дверь к коммуникациям Анабасиса была закрыта на замок. Это также было немаловажным. Брейчис со всей силы ударил по металлу, вымещая на панелях своё раздражение. После весьма продолжительной паузы защёлкали переключатели и тяжёлая дверь медленно отъехала в сторону.
      Там его ждал Мондрайн. Выждав секунду он жестом предложил Брейчису войти и сразу же закрыл за ним дверь. Лютер Брейчис пристально посмотрел на него.
      — Не знаю, чем ты здесь занимался, — начал он, — но, надо полагать, сейчас ты прервал эот дело. Ты выглядишь таким отмороженным, как один из тех предметов, которые мы после неисправности в системе воздушных шлюзов вытаскиваем для опознания.
      Мондрайн не улыбнулся и даже не поприветствовал Брейчиса.
      — Траванкор, — сказал он.
      — Мы потеряли команду? — Казалось, Брейчис был не очень этому удивлён. Он всегда думал, что для первой команды это может так закончиться. Не имея никакого опыта проведения подобных экспедиций, лишь у второй, третьей команды были какие-то шансы на успех.
      — Хуже.
      — О, Господи! Создание бесчинствует, разгуливая на свободе?
      — Ещё хуже. — Мондрайн схватил Брейчиса за руку, и его пальцы впились в бицепс Лютера. — На Траванкоре происходит нечто ужасное, оно идёт там полным ходом и очень опасно. Я хочу, чтобы ты взглянул на это. И тогда мы поговорим.
      — А я тебе говорил, что первая команда не выполнит задачу, когда придёт время взорвать Создание. Они струсили, так ведь? Пайп-Риллы, Лудильщики и проклятые Энджелы, никто из этих ни на что не годных чужеземцев не может как следует сделать то что нужно. Почему бы не поручить это людям? Только тогда мы сможем рассчитывать на успех.
      Мондрайн в это время ставил запись. Он остановился.
      — Нет, ты не прав, Лютер, ты глубоко ошибаешься. Сейчас нам это не подходит. Мы должны установить блокаду.
      — Траванкора?
      — Не только. Всей системы Талиса. Единственное, что пока нам нужно сделать, это снарядить следующую группу преследования. — На экране замерцала радужная каёмка, предварявшая сверхдальнюю передачу звена Маттин. — И это только начало. Ничего не обнаруживается.
      — Эсро, ты не в своём уме. Ты понимаешь, сколько будет стоить блокада звёздной системы?
      — Я знаю точно, сколько это стоит. Гораздо больше, чем ты думаешь.
      — Зачем же такие затраты? Есть более лёгкий путь. Незнаю, насколько крепким окажется это Создание, но если мы закачаем достаточное количество энергии, мы его уничтожим.
      — Тебе придётся превратить в бесплодную пустыню половину планеты.
      — Ну и что? Если нам понадобится, сделаем бесплодной всю эту проклятую планету.
      — А кто объяснит это послам Звёздной Группы?
      — Это проще простого. Мы делаем виноватым в этом Создание. Они и так уже им до смерти напуганы. И ты думаешь, им придёт в голову задавать нам вопросы?
      — Не знаю. Я не собираюсь выяснять. Присаживайся, Лютер. Я не буду затевать с тобой сейчас спор. В этом нет нужды, потому что ты ненавидишь чужаков ещё больше, чем я. Просто посмотри, что пришло с Траванкора; и тогда увидишь, что ты полностью согласишься со мной в необходимости этой блокады.