Эсхатон

      Этого очень хотелось. Бесконечно. Казалось даже, что шансы в принципе есть. Но как пойдет дело на практике?
      Тогда Дрейк был далеко от всеведения. Он не знал ответа на собственный вопрос. Хуже того: все его данные о природе «точки Омега» не давали ни малейшей идеи, с чего же начать.
      Все, что он мог, - собирать информацию и стараться сохранить нетронутыми мириады своих компонентов. Со временем это делалось все сложнее. Вселенная съеживалась. Поддерживать связь между отдаленными точками становилось легче, а нужда в долговременной электронной спячке постепенно пропадала, из-за чего любые различия в опыте и мировоззрении между составляющими Дрейка приобретали большую значимость. Вскоре на то, чтобы поддерживать в них единство цели, стала уходить масса сил.
      А поток данных не ослабевал. Дрейк выбивался из сил, собирая ИХ) сопоставляя, сравнивая, сортируя и анализируя; а небо делалось ярче, и отдаленные источники света, приближаясь, озаряли его голубым. По мере возрастания объемов обрабатываемой информации Дрейку приходилось увеличивать количество своих копий. С некоторыми из них терялся контакт. Прежде ему приходилось иметь дело с детьми Шивы и пытаться их понять. Теперь чужими становились компоненты его собственной личности. Ассимилировать их удавалось все с большим трудом.
      Скорость сжатия вселенной нарастала. Космос пылал актиническим излучением. Как-то раз Дрейк почувствовал чье-то присутствие. В море его копий завелся чей-то странный, посторонний голос.
      Он пробился сквозь белый шум на границах сознания, а потом двинулся к его средоточию. Приближаясь, голос, кажется, затрагивал и поглощал все больше компонентов Дрейка. Еще до того, как стала возможна прямая связь, Дрейк почувствовал, кто это. Мысль эхом пронеслась по всей его личности и забилась набатом дикой догадки.
      - Ана!
      - Кто ж еще?
      - Но откуда?.. Неужели ты настоящая? То есть… Ты мне не кажешься?
      - Выдумал тоже. По-моему, я настоящая. Вселенную заполнил тихий смех.
      - Я мыслю, следовательно, Существую. Правда, Дрейк, я - это я. Но ты ведь знаешь теорию не хуже меня. По мере схождения вселенной к «точке Омега» границы познания стираются. Так что может статься, что я - симуляция, порождение твоего разума. Тымыслишь, следовательно - я существую.
      - Нет, ты не симуляция. - Вдруг Дрейку самому стало противно: как мог он такое предположить? - Думаешь, я бы не узнал свою собственную подделку?
      - Может, и узнал бы. Но знание - сила. Отвечу вопросом на вопрос: способен ли всеведущий на самообман?
      - Понятия не имею. Скажу только, что это не важно. Когда ты со мной, ничто больше не имеет значения.
      - Ладно, не будем спорить и остановимся на том, что я существую и что я - настоящая. Так что первым делом хочу тебя поблагодарить. Следующий вопрос: сколько у нас есть времени?
      Всегда она отличалась практичностью и проницательностью. Если Дрейк заметал пыль под ковер, Ана его поднимала. И никогда не ошибалась в постановке задачи.
      Дрейк выглянул из своей раковины, как моллюск. Вселенная, на которую он долго не обращал внимания, пламенела энергией. Фон неба стал едва ли не так же ярок, как сами звезды, у которых гнездились квадриллионы композитов. Коллапс все ускорял свой шаг, и космос несся к Эсхатону очертя голову.
      - До конца осталось еще несколько лет истинного времени. Он не волновался, не мог: ведь Ана с ним и никуда больше не денется.
      - И все? - Ее изображение нахмурило брови. - Всего несколько лет? Я имею в виду, что и того не ожидала, но для тебя, после всех твоих усилий, это едва ли достойная награда.
      - Мне хватит. Субъективно мы их растянем на сколько угодно. Можно будет остаться в электронном режиме и не отключаться.
      - Все равно мне это не нравится. - Ана вошла в сознание Дрейка и осторожно ощупывала его. Он чувствовал, как легкие пальцы нежно касаются самых тайных областей его личности. - Нескольких лет будет мало для того, чтобы снова узнать друг друга. Ты не хочешь что-нибудь сделать?
      - Ана, речь идет о конце света. - Дрейк рассмеялся - от радости кружилась голова. Впервые за много эпох в нем звенела музыка. - Все кончается. «Точка Омега». Ничего больше не будет.
      - Я помню тебя другим. Разве не ты когда-то имел совершенно иное мнение?
      Дрейк знал, что это не вопрос - Ана просто его дразнит. Ей хорошо было известно, кто и что думал. Наверно, она давно уже незаметно рылась в его базах памяти, потому что знала слова, которые Дрейк никогда не произносил вслух.
      - «Наука зашла так далеко, что никто не поверит, будто дальше ей идти некуда». Не забыл?
      - Тогда казалось, что время безгранично. Теперь времени нет. Ни у новой науки, ни у чего - только у нас.
      - Когда-то ты почти ничего не знал, Дрейк, и сумел сотворить чудо. Теперь тебе доступна вся информация на свете. Кто может сказать, на что ты способен? Вселенная кончается, потому что имеет замкнутый характер, верно? Ну так откройее. Нужные тебе данные уже существуют. Просто найди их.
      Ана повела его с собой. Они помчались сквозь космос сразу во всех направлениях. Повсюду кружились вихри знаний, водовороты - черпай да пей. Столько еще не было. Возможностей - миллионы. Но лишь малейших.
      - Эсхатона не избежать, Ана. Нашей вселенной он свойственен.
      - Мне казалось, Эсхатон возможен только в замкнутой вселенной.
      - Да. Если бы массо-энергетическая плотность не достигала критической отметки, вселенная была бы открытой. Но плотность слишком высока.
      - Ну так уменьши ее.
      - Это невозможно.
      Еще не договорив, Дрейк понял, что знает, как это сделать. По всему пространственно-временному континууму лежали цезуры - бесполезные памятники давней битвы со смертельным врагом. Когда-то с их помощью удалось изгнать Шиву из вселенной. Если вновь ими воспользоваться, можно уничтожить тобой объем массы и энергии.
      Ана, бывшая в его сознании, уловила идею в тот же миг.
      - Ну же, Дрейк. Чего ты ждешь?
      Он не сразу смог ответить: все ресурсы ушли на вычисления предельной сложности. А получившийся результат оказался не тем, который Дрейк хотел бы объявлять Ане.
      - Не получится. Мы можем убрать в цезуры достаточно массо-энергии, чтобы сформировать открытую вселенную. Но нам требуется гораздо больше Чтобы избежать схождения космоса в одну точку под действием инерции, ему нужно дать мощный структурный толчок.
      - Так дадим! Ты ведь говоришь, что цезуры способны поглотить любое количество массо-энергии.
      - Способны. - Дрейк осознал, какая страшная ирония тут кроется. - Но останется одна неразрешимая проблема. Информация эквивалентна энергии. Я - если учесть все мои копии, композиты и внутренние связи - содержу информации достаточно, чтобы структурный толчок стал невозможен. Это идеальная ловушка. Любая вселенная, в которой я существую, оказывается замкнутой.
      - Да, если брать физические законы этойвселенной. А как насчет других Вселенных-тех, куда переносят массо-энертию цезуры? Поищи, Дрейк.
      Он уже искал. В базах имелись насей счет предположения, но никаких точных данных не было.
      - Невозможно, Ана. Даже вся информация, существующая в нашей Вселенной, не позволяет судить о других. Способа узнать о них нет.
      - Неправда, есть. Очень даже хороший способ: отправиться туда и самим все увидеть. Полетели!
      Внезапно они понеслись через космос, быстрее и быстрее. С опасной быстротой, с релятивистской. На такой скорости каждая минута на целые месяцы приближала их к Эсхзтону. Краткое время, бывшее у них вдвоем, таяло. Дрейк координировал свои бессчетные компоненты. Всем им приходилось лететь в строгом строю по направлению к черневшей огромной пастью посреди Вселенной цезуре.
      На краю бездны он задержался. Масса и энергия текли мимо, катясь в бездонную утробу. Но пока он не сделает последнего шага, Эсхатона не избежать.
      - Передумал? - Ана прижалась к нему. - Поздно.
      - Не передумал. Просто мысль пришла: что лучше - оказаться там, где законы физики настолько отличны от наших, что не позволят нам жить, или во вселенной, где полно детей Шивы.
      - Больно ты много волнуешься. - Ана была полна энтузиазма, которому Дрейк никогда не умел противостоять. - Жизнь - либо замечательное приключение, либо ничто.Ты первый так сказал. Неужели ты настолько изменился?
      - Не знаю. Если я снова лишусь тебя, то не перенесу этого.
      - Ты меня не лишишься. - Она обняла его, успокоила. - Мы всегда будем вместе, что бы ни случилось. Я останусь с тобой до конца времен. Пойдем, Дрейк. Ты всегда повторял, что хочешь жить опасностями. Вот твой шанс.
      Они стояли на пороге спиральной воронки, еще чуть-чуть вперед, и не вернешься. Ана опять смеялась, как ребенок на ярмарке.
      - Вот мы и входим в Тоннель Любви. Не забудь загадать желание!
      - Уже загадал.
      Отказываться от задуманного поздно. Впереди - полная тьма. Позади, думал Дрейк, меркнет пламя и отступает ад. Лишившись их с Аной, вселенная станет открытой. Перед ней встанет бесконечное будущее. Неплохо для двоих, хотевших лишь быть вместе.
      - Хочу, чтобы…
      - Не говори, любимый, а то не сбудется!
      - Могу и сказать.
      Они летели в неведомое, навстречу последнему вопросу - к новому рождению или к смерти. Показалось? Или правда впереди блеснул едва заметный свет?
      Дрейк изо всех сил прижал Ану к себе.
      - Могу и сказать, любимая. Потому что мое желание уже сбылось.
 
      Charles Sheffield «At the Eschaton». © Перевод. О. Мартынов, 2006.
 
      

Фермата - музыкальный термин: пауза неопределенной длительности, не укладывающейся в метрический строй произведения. - Примеч. пер
 
      

Строка из стихотворения О. Уайльда «Баллада Реддингской тюрьмы». Перевод Н. Воронель. - Примеч. ред.
 
      

Presto - музыкальный термин, означающий «быстро». - Примеч. пер.
 

This file was created

with BookDesigner program

[e-mail]

12.03.2009