Когда машина отъехала километра два от плантации, под брезентом, между корзинами что-то завозилось и заскулило. - Тузик? Как он сюда попал? - удивились Сбяткев и Зинка. Шумейкин принял ногу, и из треугольной щели между корзинами выкатился лохматый комочек. - Кто его посадил в машину? - нахмурился Сбитнев. - Я... Пускай прокатится, - отвел глаза Шумейкин. - Ты не крути. Ты что задумал? Завезти решил собаку, Ваське насолить? возмутился Сбитнев. - И ничего я не задумывал. А вообще от этой скотины никакой пользы, только под ногами путается... - А от тебя какая польза!? - вскипела Зинка. - Тузик, Тузинька, иди сюда! - погладила она собачонку. - Ты мне головой ответишь за каждый волос с Тузика! Понял?! - прикрикнул Сбитнев на притихшего Шумейкина. ...В кабине, сосредоточенный и торжественный, Жорка всей грудью налегал на руль, стараясь удержать прыгающую на камнях и скрипящую во всех суставах машину. Рядом с ним трясся на сиденье Мишка. Жорка знал, что по этой глухой дороге почти не ездят, но, соблюдая правила, он перед каждым поворотом сигналил. Лес оглашало простуженное сипение, тревожа дремавшего у Зинки на коленях Тузика. Жорка поглядывал на брата глазами, в которых сияли гордость и торжество. Вскоре лес поредел. Дорога прямой линией пересекала большую поляну. Жорка отпустил тормоза, и машина побежала быстрее. - Ну как, братан, идем? - спросил Жорка. Сквозь напускное равнодушие на его лице проступила самодовольная улыбка. - Ничего, подходяще, - медленно выговорил Мишка. Шмыгнув носом, он подпрыгнул и клацнул зубами: колесо машины наехало на камень. - Вот то-то, - произнес довольный Жорка. - А Елизавета Петровна все сомнева... - он не договорил. Сзади раздался выстрел. - Сели! - испуганно округлил глаза Мишка. Жорка яростно нажал на тормоза. Сбитнев и Зинка соскочили с покосившегося кузова и склонились над осевшим скатом. - Вот беда! С Жоркой всегда так - известный аварийщик, - тряхнула косичками Зинка. Сбитнев с трудом вытащил из покрышки большой согнутый гвоздь и подал его подбежавшему Жорке: - Вот! Тот повертел в руках злополучный кусочек металла и в сердцах швырнул его на землю: - Из-за ржавого гвоздя авторитет теряю! И надо ему обязательно меня найти. - Что же теперь делать? - спросил Шумейкин, спрыгнув на землю. - Што-што... - сердито передразнил его Жорка. - Мишка, тащи домкрат! В кузове машины заскулил и заскреб когтями Тузик. Зинка спустила его на землю: - Иди, лохматенький, побегай пока. Тузик радостно взвизгнул, понесся кругами по поляне и скрылся в кустах. Жорка сплюнул, почесал под фуражкой затылок, осмотрел скат. - Может, чем помочь? - предложил Сбитнев. - Сами справимся! Из вас помощники... Жорка кипел от досады. "Так хорошо начал рейс, и вот тебе! Теперь Елизавета Петровна нипочем не доверит", - горевал он. "Ну и ковыряйся сам", - обозлился Сбитнев и отвернулся. Он осмотрелся по сторонам и стал подниматься на холм за дорогой. Зинка и Шумейкин догнали его. - Ты не обижайся на Жорку, - примирительно заговорила Зинка, - Он вообще у нас хороший. И полуторку свою ужас как любит. Первое время, когда машину списали, - даже спал в ней. Чтобы другие шофера части не растащили. - Любит, а ругается, - вставил Шумейкин. - А ты молчи, подлиза, - прикрикнула Зинка. Олег вскинул на нее сердитые глазки, покосился на Сбитнева и смолчал. Утреннее солнце щедро заливало все кругом ярким светом. Прямо перед собой ребята увидели опушку густого леса. Над шапками деревьев подымалась огромная двугорбая гора. Внизу слева были видны море и далекий город на его берегу. На дороге взметнулась желтоватая пыль. От порыва внезапно налетевшего ветра затрепетали, зашумели листвой деревья. И опять стало тихо. "Дождь, что ли, будет?" - подумал Сбитнев и поглядел вверх. Но небо было чисто. Вдруг окрестность огласил глухой и низкий стон. От неожиданности ребята вздрогнули. - Что это? - изменился в лице Шумейкин. Он тотчас вспомнил, что слышал похожий звук ночью, во время дежурства. - Пещера воет, - таинственно прошептала Зинка. - Где она? - сразу встрепенулся Сбитнев. - Да вот же, вот! Видишь? - указала девочка на двугорбую гору с темным зевом пещеры на крутом склоне. Глаза у Сбитнева загорелись. Он оглянулся на дорогу. Жорка, лежа на боку, крутил ручку подъемника. Мишка вытаскивал из-под сиденья запасную камеру. - Пойдем, посмотрим? - заговорщически сказал Сбитнев Зинке и кивнул вниз, на машину: - Они еще с полчаса провозятся. А мы только туда и обратно. Тут метров триста всего. - Что ты! - всплеснула руками Зинка. - Это гиблое место! Что бабушка говорила? - Тоже еще... Подумаешь, бабушка сказала, - иронически протянул Шумейкин. Он вызывающе вскинул голову: - Пойдем, Витя, одни. Не слушай ее! - Не надо, слышите! - выскочила вперед Зинка, загораживая путь к горе. - Ладно тебе... Ну, посмотрим с краю и обратно. Что же тут страшного? возразил Сбитнев и направился к лесу. - Упрямый же ты, как Фенька - дяди Егора коза, - засеменила рядом с ним Зинка. - Та как заберется на синюю скалу за домом, ничем ее оттуда не сгонишь. Орет, а не слезет. А то возьмет еще да вниз свалится, в ущелье. Сколько раз ее из речки вытаскивали. - Можешь оставаться, - пренебрежительно сказал совсем осмелевший Шумейкин. - Ты лучше замолчи, пока я за тебя не принялась! - крутнулась к нему Зинка. - Еще нос задирает. Боевой какой! А то я из тебя быстро перышки повытрясу. Шумейкин посмотрел в спину Сбитнева, ожидая поддержки, но тот шагал молча. Лесом ребята подошли к подножию горы. Метрах в тридцати вверху в каменной стене зияла черная дыра. По склону громоздились огромные ноздреватые глыбы известняка. Сбитнев первый стал пробираться между камнями наверх. - Только в глубину не ходить. Уговор? - крикнула Зинка. - Ладно уж, давай руку, - обернулся Сбитнев. Ребята забрались на плоскую площадку перед входом и остановились передохнуть. Лесистое нагорье полого спускалось к морю. На берегу раскинулся город, а ближе виднелись домики Заветного. - Вон он, комбинат, на который мы едем! - указала Зинка на белые корпуса цехов на окраине города. - Витя, посмотри, какое большое озеро! Вот бы покупаться, - вскрикнул Шумейкин. Зинка и Сбитнев увидели километрах в двух от себя продолговатую извилистую ленту воды между горами. Спереди воду подпирала высокая подковообразная плотина, от которой, извиваясь, мимо Заветного шло глубокое черное ущелье прямо на город. - Там купаться не разрешают. На плотине всегда охрана ходит, ребят прогоняют, - ответила Зинка. Ребята повернулись к пещере. В нее вело два входа. Один был широкий, почти круглый, другой чернел изломанной вертикальной щелью. Пахнуло сыростью и холодом. Войдя в пещеру, ребята сделали несколько шагов и остановились. После яркого дневного света трудно было что-нибудь рассмотреть. - Может, хватит? - нерешительно проговорил Шумейкин, робко оглядываясь по сторонам. Никто не ответил. Ребята с трудом разглядели впереди гигантский подземный зал с высоким потолком. - Гляди! - толкнула Сбитнеза Зинка. На стене чернел грубо выбитый крест. Под ним крупно славянскими буквами в три строки были выдолблены слова: "Маркелу Углову. Вечная память земляку. 1893 год". Оцепеневшие ребята с минуту стояли молча перед надписью. "Так вот оно, это гиблое место!" - Сбитнев вгляделся в сырой мрак пещеры. Что же скрывается в глубине этого страшного подземелья? Он еще раз прочел давнюю полустертую временем надпись и вдруг ниже ее увидел другую, сделанную поблекшим суриком. Витя подошел ближе и с трудом разобрал: "1909. Апрель. Член географического общества И. С. Закатов. Погиб при обследовании". - Как здесь страшно, -шепотом проговорил побледневший Шумейкин. Зинка только крутила во все стороны головой. - Что же тут страшного? - нарочито громко сказал Сбитнев, и сейчас же огромный подземный зал загудел. Витя нарочно кашлянул, зал снова ответил гулом. - Давайте, оглядим все хорошенько, - предложил Сбитнев. - Может, еще какую-нибудь надпись найдем, Ребята стали внимательно осматривать глыбистые стены. Там и тут попадались имена, какие-то цифры, инициалы и отдельные буквы, написанные мелом или нацарапанные чем-то твердым. Стены рассказывали о людях, посетивших это дикое подземелье в различные годы. В одном месте на гладком куске стены ребята увидели расползшуюся от сырости фиолетовую надпись, сделанную чернильным карандашом: "Тут были Вентерев, Мятин, Ковалева, Шумаков. Июнь 1948 г." В другом месте "Вася+Зина". Крупные неровные буквы были написаны копотью: - Вот еще какая-то Зинка тут была, - уже без робости сказала Зинка. - А это что? - остановился Шумейкин. Зинка и Сбитнев подошли к нему и увидели еще одно выскобленное в камне страшное повествование: "8 августа 1913 г. Михаил Скопцев ушел и не вернулся. Ждали 5 дней". Внизу надпись: "Друзья". - Что же это такое? Сколько людей тут сгинуло? - растерянно, шепотом проговорила Зинка. Сбитнев недовольно покосился на нее и спросил Шумейкина: - У тебя, Олег, фонарик с собой? - Тут, - ощупал Шумейкин карман, - а зачем? - Ты что еще задумал? - встревожилась Зинка. - Ничего особенного. Посмотри, наверху сталактиты какие. Посветить бы. Глаза ребят уже свыклись с темнотой, и теперь они могли видеть в полумраке уходящий вдаль неровный пол пещеры, заваленный камнями, и мрачные своды зала с множеством трещин и натеков. С потолка свисали сталактиты. Вернее, это были остатки сталактитов, желтевшие на потолке, как потухшие бронзовые люстры. Сбитнев направил луч фонарика вверх - и желто-бурые камни ожили. Стекловидные кристаллы кальцита на изломах засверкали красными, желтыми, синими блестками. - Ох, красота какая! - восхищенно вскрикнула Зинка. - Вот бы отломать и домой отвезти! - забыл о своем страхе Шумейкин. Незаметно, шаг за шагом, ребята продвигались в глубь пещеры. Внезапно зал окончился. Из него в гору вели снова два хода. Справа зияла широкая черная пасть коридора, уходящего вниз, слева высокий и узкий проход круто сворачивал в сторону. "Эх, жаль, что возвращаться надо. Машину, наверное, уже починили", подумал Сбитнев, а вслух сказал: - Что особенного в этом зале? Тут всякие Васьки плюс Зинки уже давно побывали. - Он заглянул в коридор: - Вот обследовать бы там все. Узнать, что там есть! Отчего пещера стонет! - Что ты! Жить тебе надоело? Возвращаться надо! Бабушка говорила, что это души погибших стонут, - запротестовала Зинка и оглянулась на выход, за которым сиял яркий дневной свет. Шумейкин и Сбитнев тоже повернулись к выходу. Вдруг откуда-то из темноты подземелья, давя к земле и оглушая, раздался чудовищный звук. Казалось, это какое-то гигантское животное издает предсмертный стон. Шумейкин испуганно метнулся в сторону и внезапно, вскрикнув, исчез. От неожиданности Сбитнев и Зинка замерли. Опомнившись, оба кинулись туда, где секунду назад стоял Шумейкин. В полу возле стены они увидели неширокое отверстие провала, которое полого спускалось вниз. Сбитнев склонился над провалом. - Олег, где ты? - крикнул он громко и вздрогнул от мысли, что ответа не будет. Но сейчас же снизу донесся дрожащий голос Шумейкина: - Я тут! Обрадованный Сбитнев, согнувшись, стал осторожно спускаться по скользкому стволу. - Витя, погоди! Надо веревку достать. Так опасно! - заволновалась Зинка. - Давай посмотрим сначала. Может быть, Олег недалеко, тогда и веревки не нужно. - Постой, я сзади буду ползти и на всякий случай тебя придерживать. Зинка ухватила Витю за ремень, и они сделали несколько шагов, цепляясь за мокрые стены. С темных камней, свисавших над головами ребят, капала вода. - Олег, выбирайся к нам! - крикнул в темноту Сбитнев. - Не могу... Не вижу ничего. Ребята прошли еще немного. Спуск стал круче. - Осторожнее, Витя, не поскользнись, - сказала Зинка. - Ты стой здесь. Не двигайся, - распорядился Сбитнев. - Я еще немного спущусь, и если так же круто... Зинка вскрикнула. Поскользнувшись, она сбила с ног Сбитнева, и они оба, проехав на боку по скользкому полу, упали на грязное дно подземелья. Пахло гнилым деревом. Гдето рядом всхлипывал Шумейкин. Сбитнев вскочил на ноги, ощупью помог подняться Зинке. - Ты не ушиблась? - Нет, - ответила она растерянно. Витя в полумраке увидел скорчившегося Шумейкина. - Разбился? - Ногу зашиб. - Идти можешь? - Не знаю. Колено болит. Сбитнев помог Шумейкину подняться, ощупал его ногу. Тревога была напрасной, нигде никаких повреждений не было. Убедившись, что никто не пострадал при падении, Сбитнев облегченно вздохнул и осмотрелся, но кругом было темно, только лица Зинки и Шумейкина слабо различались, освещенные каким-то верхним светом. Только тут Сбитнев сообразил, что потерял фонарик. Падая, он цеплялся за камки и выпустил его из рук. Теперь фонарик остался гдето наверху. Сбитнев поднял голову и метрах в пяти кад собой увидел отверстие, через которое они проникли сюда. Фонарик лежал на середине спуска и светил в потолок узкой пещеры, поэтому-то и можно было кое-что разглядеть. Отлогий спуск заканчивался на высоте примерно трех метров обрывом. - Что же теперь будет? - всхлипнул Шумейкин. - Надо кричать. Может быть, Жорка придет, - неуверенно сказала Зинка. - А ну-ка, давай, становись мне на плечи, - нагнулся Сбитнев, постараемся выбраться. Зинка вскарабкалась на плечи брата, пошарила по скользкой отвесной стене руками: - Не достаю. - Там есть хоть за что уцепиться? - Ничего нет. Кругом гладкий камень, - девочка спрыгнула вниз. Некоторое время они молча смотрели вверх. Потом Сбитнев решил сам проверить стену, найти хоть какую-нибудь трещину или выступ, за который можно было бы зацепиться и подняться наверх. Он встал на плечи Зинке и Шумейкину и долго шарил руками по стене, но безрезультатно. - Становись, Олег, мне на спину, а ты, Зинка, полезай ему на плечи, сказал он. Девочка с трудом взобралась на плечи Шумейкину. - До края достаю, а взяться не за что. Кругом гладко. Фонарик рядом, но рукой не достать, - доложила девочка. - Давай спускайся, - сказал Сбитнев. - Надо палку добыть. Ползая по дну пещеры, ребята разыскали в темноте несколько полуистлевших сучьев, неизвестно кем сюда заброшенных. Снова составили трехэтажную пирамиду. Зинке, наконец, удалось столкнуть фонарик вниз. Теперь хоть была возможность осмотреть при слабом свете фонаря пещеру и попытаться найти второй выход. Подземелье оказалось большим залом с косо нависшим потолком и неровным полом. Сбитнев осветил отвесную стену, спуск и продолговатое отверстие наверху и мрачно заключил: - Здесь нам не выбраться! Светя фонариком, ребята обошли всю пещеру и в дальнем конце ее, в стене, увидели узкую щель, которая кончалась тупиком. "Настоящая мышеловка", - с досадой подумал Сбитнев. Пришлось вернуться на прежнее место. Некоторое время ребята кричали в надежде, что их услышат. - Да кто сюда ходит! - вздохнул, наконец, Сбитнев. Снова обошли всю пещеру, и снова без всякого толка. Наконец, Сбитнев решился: с трудом протиснувшись в узкую щель, он дошел до тупика и вдруг скрылся. Несколько секунд Зинка и Шумейкин стояли в темноте, не шелохнувшись. Но вот в щели показался свет и появился Сбитнев. - Тут есть какой-то ход, - сказал он. - Вы ждите меня здесь, а я обследую. - Нет, пойдем все вместе, - плаксиво ответил Шумейкин. - Тут такая темнота. Страшно! - Ну, как хотите, - повернулся Сбитнев. Там, где щель кончалась, Зинка и Шумейкин увидели внизу небольшое круглое отверстие. Вслед за Сбитневым они спустились вниз и, согнувшись, двинулись по узкой норе. В некоторых местах даже так передвигаться было невозможно. Приходилось ползти на четвереньках. Боками и затылками ребята то и дело стукались о холодный, мокрый камень. В голову невольно закрадывалась мысль: "А что, если камень сверху придавит?" - и по телу пробегал озноб. Или, казалось, что норе не будет конца, а может быть, она, наоборот, вдруг окончится, а повернуть обратно будет невозможно. По временам Сбитнев окликал ребят. - Вот и все, - сказал он, наконец, поднимаясь на ноги, и осветил фонариком холодный, мрачный, как старый заброшенный погреб, небольшой зал. Все те же дикие, неровные стены, низкий провисший потолок и грязный покатый пол, заваленный скользкими камнями. Зал сворачивал влево. Водя фонариком по сторонам, Сбитнев медленно пошел вперед. Зинка и Шумейкин двинулись следом. За поворотом ребята увидели в стенах два выхода, а впереди, в полу, снова темнело отверстие. Сбитнев осторожно наклонился, направляя свет вниз, но он не достиг дна. Стены отверстия, расширяясь книзу, обрывались, а дальше была непроницаемая темнота, Видимо, внизу тоже был зал. Витя столкнул ногой в отверстие камень и успел сосчитать до двадцати трех, пока услышал отдаленный приглушенный стук. Первый коридор в стене быстро сужался до тесной норы, похожей на ту, через которую ребята только что проникли в это подземное помещение. Второй проход был широкий. Не сговариваясь, один за другим, ребята двинулись по этому проходу. Коридор постепенно уходил вверх. Взявшись за руки, они поднимались метров двадцать по камням, дальше пещера шла вниз и сворачивала вправо. У поворота Сбитнев помог Зинке и Шумейкину спуститься с крутой ступени и посветил вперед... Ребята невольно вскрикнули от удивления. Они стояли в огромном сталактитовом зале. Сотни сверкавших разными цветами сталактитов спускались с высокого потолка. Одиночные и сросшиеся в причудливые группы, сталактиты напоминали ледяные сосули, какие появляются после оттепели зимой на карнизах крыш. Только эти сосули были каменные и гигантских размеров. Сбитнев поводил фонариком из стороны в сторону, и сталактиты заискрились, переливаясь всеми цветами радуги. Некоторые из них нависали совсем низко над полом, а снизу навстречу им тянулись сталагмиты - такие же сосули, только гораздо более толстые и неуклюжие. Они застыли по всему полу, приняв самые фантастические формы. Одни напоминали людей, другие каких-то животных, третьи походили на колокола или груши. В тишине отчетливо было слышно, как падали сверху звонкие капли воды. Восхищенный необычным зрелищем, Сбитнев забыл даже о случившейся с ними беде. Он снова медленно повел фонариком, и сказочный зал заиграл, загорелся многоцветными огнями. На влажной поверхности каменных сосуль загорались, гасли и вспыхивали вновь бесчисленные искры. Они словно кружились в каком-то волшебном танце, перескакивая с места на место, беспрерывно меняясь в цвете. Это преломлялся и отражался свет в бесчисленных кристаллах кальцита. Луч фонарика остановился, и тотчас пляска прекратилась. Миллионы искр, застигнутые врасплох, затаились каждая на своем месте и ждали только движения луча, чтобы пуститься в новый хаотический танец. Несколько минут ребята любовались фантастическим фейерверком. "Так вот что таится внутри горы! - подумал Сбитнев. - А где же то непонятное, что заставляет стонать пещеру?" - Эх, если бы все это было наверху! Чтобы все могли любоваться, восхищенно произнесла Зинка и вздохнула. Ее слова напомнили ребятам о том, что надо искать выход. Они пошли между сталагмитами по залу. Капли воды падали на голову и плечи, ползли за воротник. Только теперь ребята почувствовали, что они уже продрогли в холодном подземелье. Некоторые сталактиты опускались до самого пола, образуя каменные колонны столбы. Ноги то и дело попадали в воду, но ребята не обращали на это внимания. Они осматривались по сторонам, ища выхода. Залу, казалось, не будет конца. Он изгибался, опускался, поднимался, и всюду в воздухе висели каменные сосули, искрящиеся бесчисленными огоньками. Ребятам казалось, что они идут сказочным лесом, в котором все деревья растут сверху вниз. Осмотрели несколько выходов, ведущих из зала, и выбрали коридор, который шел на подъем. Здесь не было сталактитов, но стены пузырились белыми, синеватыми и бурыми каменными натеками. Камни источали холод и сырость. Некоторое время ребята карабкались вверх, по скользкому, как лед, полу, потом спустились вниз. Коридор уходил все дальше и дальше в глубь горы. Наконец Сбитнев остановился: - Надо возвращаться, а то еще, чего доброго, заплутаемся. - Правильно! - поддержала его Зинка. - Будем кричать. Может быть, нас там уже ищут, а мы вон куда забрели. Пошли быстрее назад! Сбитневу как раз и не хотелось, чтобы их искали. "Опять начнутся нравоучения и попреки, - думал он. - Надо самим выбраться. Да и посмотреть еще ничего не успели". Однако идти дальше было опасно, и, вздохнув, Сбитнев решил возвращаться и ждать помощи. Он еще раз посмотрел на пестрые стены пещеры и повернул назад. Снова то вытаскивали друг друга на подъемах, то придерживали на спусках, а холодному каменному стволу пещеры, казалось, не будет конца. Приходилось все время светить под ноги, чтобы не упасть на скользком полу или не свалиться в провал. Наконец ребята увидели впереди готической формы арку со свисающей бахромой из сталактитов. - Ну вот и зал, - облегченно вздохнула Зинка и невольно залюбовалась необычным архитектурным украшением. Ободренные, все прибавили шагу. Но, к удивлению ребят, это был совсем другой зал: большой, почти круглой формы грот, с целым озером воды на середине. С потолка свисали громадные сталактиты. На стенах искрились тысячи мелких сосулек. Они срослись между собой в драпировки и ряд за рядом поднимались от воды до самого потолка. При свете фонарика сосульки казались стеклянными. - Куда же это мы забрели? - ахнула Зинка. Ребята остановились, с невольным страхом глядя на подземное озеро, в котором, может быть впервые за время его существования, отразились нависшие над водой сталактиты. Одни только начинали расти и были размером не больше морковки, другие нависали над головой стволами гигантских деревьев. И с каждого сталактита через равные промежутки времени срывались капли воды. Падая на поверхность озера, капли звучали, каждая на свой лад. Сколько столетий звенела здесь эта музыка? Капля за каплей, капля за каплей, пока не образовалось это подземное озеро. Сбитнев обошел грот, осветил его стены, но выхода не обнаружил. - Мы случайно не тем коридором пошли, - сказал он. - Придется вернуться. Снова двинулись в путь. Теперь Сбитнев часто светил фонариком по сторонам и на полу, пытаясь найти свои следы. Вскоре пещера разделилась на три рукава. Сбитнев осмотрел пол перед каждым из них, но никаких следов на гладком известняке не обнаружил. Несколько минут ребята стояли в раздумье: куда идти? - Давайте пойдем туда, - указала Зинка на правый широкий проход. Видите, там пол какой неровный. По такому мы и шли сюда. Действительно, коридор то поднимался, то опускался. Это радовало ребят. Коридор изгибался и влево и вправо. И это ободрило подземных путников. Они помнили, что шли сюда тоже извилистым путем. От главного ствола, по которому шли ребята, в обе стороны отходили новые коридоры. Они продолжали идти самым широким. Перед новой развилкой Сбитнев остановился: - Вернемся немного назад. Кажется, опять не сюда идем. Пошли в обратную сторону. В одном месте Сбитнев увидел в иле след и бросился к нему. Это был отпечаток Зинкиной сандалии. Всего несколько минут тому назад она поскользнулась и съехала с камня в грязь. Разочарованные, ребята постояли, отдыхая, потом снова пошли вперед. "Не догадался пометки делать на стенах, раззява!" - обругал сам себя Сбитнев, светя по сторонам и надеясь увидеть знакомые приметы. Но дикие бурые стены были всюду одинаковы. Как их различишь? Сверху свисали огромные глыбы камня. И во всех рукавах, по которым они бродили, попадались такие глыбы, Перебравшись через новый подземный холм, снова остановились передохнуть. В наступившей тишине до слуха ребят донесся монотонный гул. - Что это? - в один голос спросили шепотом Зинка и Шумейкин. Глаза их радостно засветились. Все долго прислушивались. И хотя ребята не могли определить, что это за шум, он вселял какуюто надежду. В глубине подземелья, где веками царили мрак и тишина,всякий шорох, всякий звук казался живым, желанным. Ребята поспешили вперед, настороженно прислушиваясь к непонятному гулу, который становился все сильнее. Гул перешел в рев, когда ребята остановились у входа в большой зал. Ничто здесь не напоминало о живом существе, но было очевидно, что источник шума находится в коридоре, вход в который виднелся в стене зала. Почему-то крадучись, сдерживая дыхание, ребята гуськом стали подбираться к этому отверстию. Может быть, пещера тут кончается, и это выход на волю, где работает какая-то машина? Метров пятьдесят на цыпочках, бесшумно шли узкой пещерой в оглушительном реве. Казалось, над головой дышал, работал огромный завод с тысячью гудящих машин, возле которых трудятся люди. Как удивятся они выходцам из подземелья! Ребята жадно всматривались в темноту, ожидая, что за очередным поворотом они увидят, наконец, долгожданный дневной свет. Вот и поворот. Ребята остановились, взглянули по направлению света фонарика и в страхе попятились. Пол перед ними воронкой уходил вниз. На противоположном конце зала из огромного отверстия падал и исчезал в бездне громадный водопад. Целая река устремлялась с ревом в гигантскую воронку, пытаясь наполнить ее до краев. Но тщетно, вода стремительно проваливалась в бездонную глубину. Сбитнев отвел фонарик от водопада. В темноте воронка продолжала поглощать ревущую воду. Стало еще страшнее, и ребята, не сговариваясь, бросились обратно. Не разбирая пути, почти бегом шли до тех пор, пока не стих шум подземной реки. Наконец шедший впереди Сбитнев остановился и устало опустился на камень. Несмотря на холод, на лбу его выступила испарина. Некоторое время сидели молча, приходя в себя после быстрой ходьбы. Тишину нарушил Шумейкин. - Надо идти, - сказал он жалобно. - Куда? - спросил Сбитнев. - К выходу, назад. - У нас теперь везде назад. - А как же быть? - запинаясь, тихо проговорила Зинка. Сбитнева передернуло. Перед глазами возникли надписи на стенах пещеры, крест, выбитый в память Маркелу Углову. Послышались всхлипывания. Сбитнев посветил фонариком и увидел на камне скорчившегося Шумейкина. Олег уткнулся лицом в руки и судорожно вздрагивал от рыданий. Рядом с ним сидела Зинка. В широко раскрытых глазах ее была растерянность. - Ну, чего завыл? Без тебя тошно! - грубо крикнул Сбитнев. - Пропадем мы тут... - Конечно, пропадем, если будем нюни распускать. - Не найдем мы теперь выхода... - продолжал всхлипывать Шумейкин. - Отдохнем и будем пробиваться наверх. Не может быть, чтобы не было выхода. - Ты что ж думаешь - нас здесь так и бросят? Ясно, не бросят! - пришла в себя Зинка. - Жорка, конечно, догадается, что мы в пещере. Надо только поближе к выходу пробиться. Шумейкин притих и, размазывая рукавами ковбойки грязь на лице, поднялся. Сбитнев посветил фонариком вперед и заметил, чго он горит гораздо слабее, чем прежде. "Ну, если еще и свет погаснет, то совсем крышка", - подумал Витя и нажал кнопку. Немая жуткая чернота окутала ребят. - Включи, страшно! - взвизгнул Шумейкин. Сбитнев включил свет и тоже поднялся с камня: - Пошли! Минут двадцать ребята брели каким-то широким стволом надеясь, что он выведет их, наконец, наверх. Но подъема все не было. Пол пещеры был завален обломками упавших сталактитов и камнями, через которые приходилось то и дело перешагивать или обходить их стороной. Обувь у ребят давно уже раскисла от сырости, они дрожали от пронизывающего холода. На одном из поворотов Зинка удивленно вскрикнула: - Смотрите, елка! Действительно, в десятке метров впереди, в окружении сталактитов, ребята увидели желтоватую ель, высотой в два человеческих роста. Она стояла почти на середине небольшого зала и была густо облеплена хлопьями грязного снега. От этого ветви елки были неуклюжими, толстыми и сильно обвисали. Только подойдя совсем близко, ребята разглядели, что елка - каменная. Это был необычной формы сталагмит. От каменного столба, вертикально поднимавшегося вверх, в разные стороны спускалось множество натеков. Каждый из них снизу оброс десятками маленьких сосулек, торчавших, как иглы на еловых ветках. Ребята с удивлением переглянулись и, как ни торопились, осмотрели необыкновенное дерево со всех сторон. Откуда-то на вершину елки размеренно падали капли воды, и на каждой сосульке висела водяная бусинка, серебристо блестевшая при свете фонарика. - Эх, нет Васьки с фотоаппаратом, - пожалел Сбитнев. - А мы и так все крепко запомним, - оживилась Зинка. - Домой придем, я эту елку так нарисую, - ахнете. Глаза у нее загорелись, но тотчас Зинка вспомнила, что до дома им - ох, как далеко. Лицо ее потемнело. - Смотри, еще пещера, - потянула она за рукав Сбитнева, который не мог оторвать глаз от каменной елки. - Посвети! В стене чернело отверстие. Оно наполовину заросло свисавшими с потолка кинжалами - сталактитами. Сбитнев просунул руку между каменными сосулями, посветил. Пещера круто спускалась вниз. - Нет, лучше не надо туда, - поежилась Зинка. - Может, она идет в самую середину земли. Ребята еще раз обошли небольшой зал и, наконец, увидели узкую щель. Новый ход вел наверх. Взявшись за руки, стали карабкаться по скользкому полу, подымаясь все выше и выше. Метров через семьдесят подъем кончился. Впереди был широкий зал, густо заставленный каменными колоннами. - А тут тепло, - впервые за долгое время разжал губы Шумейкин. - Правда, совсем тепло, - отозвалась Зинка. - Наверное, выход близко и воздух снаружи идет сюда. Размеры зала с первого взгляда определить было невозможно, так как вокруг в беспорядке толпились каменные столбы. Лавируя между колоннами, ребята стали пробираться в глубь зала. Чем дальше продвигались они, тем становилось теплее. Влажный воздух был пропитан неприятным запахом тухлого яйца. Постепенно колонны стали редеть, открылась стена. - Глядите, глядите! Опять подъем, - радостно закричала Зинка, указывая на неширокую щель в стене. По ней тонким слоем стекала вода странного лиловатого цвета. Подойдя ближе, ребята разглядели, что вода прозрачна: сквозь нее просвечивало дно с крупными фиолетовыми кристаллами. Вода слабо журчала и рябила на неровностях, и от этого казалось, что кристаллы беспрерывно шевелятся. - Может быть, и правда нам тут повезет, - сказал Сбитнев. - Пойдем этим ходом. Надо только кристаллов парочку захватить для коллекции. Он подобрал острый камень и опустился на колени, намереваясь отколоть сросшуюся друзу Но Шумейкин опередил Сбитнева. Он шагнул к ручью, чтобы достать понравившийся ему кристалл, оступился и с воплем отскочил назад. - Что ты? - бросились к нему Сбитнев и Зинка. - Ошпарился! Кипяток! - тряс рукой Шумейкин. - Это, верно, минеральный источник, - сообразил Сбитнев и окунул палец в ручей. Вода, действительно, была очень горячая, и, к огорчению Вити, пришлось отказаться от мысли набрать кристаллов для коллекции. Сбитнев посветил вверх по щели. Вдалеке она сужалась и сворачивала влево. Воды везде - по щиколотку. Пройти здесь было невозможно. Витя осветил фонариком мокрую стену зала, сделал несколько шагов в сторону и, споткнувшись о камень, чуть не упал в большую лужу воды. Ноги охватила приятная теплота. - Идите сюда, погрейтесь! - позвал Сбитнев товарищей. Зинка и Шумейкин прямо в обуви зашли по колено в воду. - Ох, какая красота!