Поняв, что замысел не удался, четыре файтера, которые до того играли роль приманки, включились в бой с полной отдачей. Некоторое время Артур просто уворачивался от выстрелов, пока не понял, что его хотят не просто сбить, а еще и оттеснить к месту основной схватки. В этот момент один из файтеров защиты был сожжен. Что же, проигрыш был лишь делом времени, и теперь окончательное поражение стало чуть-чуть ближе. Нет уж, решил Артур, в эту кашу вы меня просто так не загоните.

Пилот чуть прищурил глаза, изучая сложное кружево потенциальных траекторий вражеских истребителей и сектора возможного поражения. Обычно в этой картине боя также показывались те траектории движения, которые мог использовать пилот, но Артур отключил тактический компьютер и теперь полагался лишь на себя. Противостоять сразу пяти истребителям в одиночку было трудно, поэтому Артур стрелял редко, стараясь пока лишь уйти от выстрелов и не дать себя оттеснить в ту мясорубку, где пятеро его невольных коллег сражались сразу с тремя звеньями. В той жуткой каше Артур вряд ли бы продержался долго.

Наконец пилот увидел, как два атакующих его истребителя выбрали достаточно близкие траектории, выходя на почти параллельные курсы. Отлично! Артур бросил свой файтер навстречу им. Расчет оказался верным, он оказался между двумя истребителями, и их тактические компьютеры запретили открытие огня, так как взрыв задел бы самого стреляющего. Проскочив между двумя файтерами, Артур оказался в середине построения атакующего звена. Но те две машины, которые он оставил за спиной, сейчас не были опасны, еще несколько секунд им понадобится, чтобы развернуться и попробовать поймать Артура в прицел. Значит, в ближайшее время у него только три противника. А это уже совсем легко.

Артур выпустил сразу две ракеты, которые рванулись к разным целям. Те файтеры, за которыми они охотились, сразу начали маневры уклонения, и стали неопасны для Артура. Остался только один. Артур видел, что еще два истребителя за его спиной уже заходят в разворот, но они уже не успеют, им не хватит времени. Оставшийся противник, который шел встречным курсом, начал входить в вираж, стираясь уйти от прямой схватки. Чужой пилот понимал, что в одиночной дуэли с этим человеком, который уже несколько минут успешно противостоит целому звену и успел даже сжечь один файтер, он не устоит, потому и пытался уйти. Он еще не развернулся, прямое бегство не входило в его планы, но небольшой маневр, чтобы разминуться с Артуром, представлялся ему вполне возможным.

Но контрабандист не учел того, что за спиной у Артура подготовка боевого пилота, который знает о своей машине все. А значит, и о машине противника он знает столько же. У файтера, как бы он ни маневрировал, всегда будут мертвые зоны, куда его орудия просто не дотянутся. Зоны эти малы и расположены достаточно близко к корпусу машины, стоит от нее чуть-чуть отдалиться, и сектора обстрела орудий перекроются, не оставив нападающему ни одного шанса. Однако Артур просто видел, как будет двигаться его противник, и построил свою траекторию таким образом, чтобы на секунду оказаться в той самой мертвой зоне. В этот момент он и выстрелит. Если он промахнется, противник его проскочит дальше, и Артур сам попадет в идеальную позицию для поражения. Тактический компьютер не оплошает, и его сожгут. Но Артур был уверен в себе.

Когда пилот, которого атаковал Артур, увидел, куда движется его противник, он понял, что ему грозит. А может, тактический компьютер нарисовал ему соответствующую картинку. Так или иначе, контрабандист сообразил, чем может закончиться маневр Артура, и запаниковал. Выйти из виража он уже не мог, а если затормозить, то он тут же окажется легкой мишенью, поэтому он сделал единственное, что хоть как-то могло помешать Артуру, — выпустил самонаводящуюся ракету.

Впрочем, это уже не имело никакого значения. Ракета тоже не успела лечь на курс, когда Артур влетел в мертвую зону и открыл огонь. Файтер контрабандиста расцвел взрывом, и Артур тут же перенес огонь на ракету, которая уже почти завершила выход наперехват. Она не обладала интеллектом, необходимым для того, чтобы выполнять маневры уклонения, поэтому оказалась легкой мишенью. Теперь Артур остался один против четырех вражеских пилотов. Но сейчас обе пары уже были готовы к новой атаке. Не страшно. Артур уже сбил две машины из целого звена, и теперь их осталось четверо. Это уже легче.

Артур бросил взгляд на общую картину боя. Оказалось, что сбили еще два истребителя, которые пытались защищать оборонительные системы того крейсера, на котором транспортировали Артура Теперь от звена осталась лишь половина. Да еще и два атакующих крейсера подошли слишком близко, и Артуру теперь постоянно приходилось обращать внимание на сектора поражения их батарей. Это ощутимо ограничивало свободу его маневров.

Пока Артур бросал свой файтер из одного виража в другой, стараясь, чтобы оставшаяся четверка не зажала его в клеши, оставшиеся два истребителя тоже были сбиты. Теперь от всего звена остался один Артур.

— Колверт, возвращайтесь на борт.

Артур узнал голос капитана. Он видел, что оставшиеся три звена уже разворачивались в его направлении. Конечно, он ведь остался один.

— Колверт, возвращайтесь немедленно, или я активирую взрывное устройство.

Артур на долю секунды захотел направиться прямо к атакующим крейсерам, чтобы его просто сожгли, чисто и быстро, но затем он отбросил это решение. Шансы пока еще оставались. Надо возвращаться.

Впрочем, возвратиться тоже будет не так-то просто. Если он сейчас развернет машину и врубит маршевые двигатели на полную мощность, он доберется до шлюза минуты за три-четыре. Правда, для этого ему придется двигаться по прямой. То есть быть практически неподвижной мишенью. Артур не питал никаких иллюзий. Сколь бы ни были непрофессиональны пилоты контрабандистов, они всегда смогут сжечь файтер, летящий по прямой и предсказуемой траектории.

— Приказ понял. Возвращаюсь, — ответил капитану Артур. — Попробуйте меня хоть немного прикрыть.

Артур заложил вираж, стремясь обойти четверку врагов так, чтобы они отделяли его от остальных трех звеньев. Одновременно с этим он выпустил все оставшиеся у него ракеты. Во-первых, ему надо было хоть на несколько секунд отвлечь своих четырех противников, а во-вторых, максимально облегчить машину. Вес этих ракет составлял несколько сотен килограммов. Это, конечно, мелочь, по сравнению с весом файтера, но это даст чуть-чуть больше маневренности Артуру. Ту самую малую толику маневренности и скорости, которые смогут немного отсрочить его гибель. Артур не собирался сдаваться контрабандистам, но и гибнуть раньше времени в его планы не входило. Он доберется до этого чертова крейсера, а там, возможно, они смогут защититься от перехвата. Шансы все еще есть.

После того как Артур выпустил все свои ракеты, он действительно показал корму крейсерам, идущим наперехват, и перевел маршевые двигатели в режим форсажа. Долгих пять секунд он активно наращивал ускорение так, что даже начал чувствовать серьезную перегрузку. Компенсирующий гель справлялся с трудом. И каждый миг Артур остро ощущал свою незащищенность. Он не боялся выстрелов перехватчиков, так как те были достаточно далеко от него, и Артур мог легко уйти от сгустка плазмы. Но если кто-нибудь из оружейной секции вражеских крейсеров сейчас сможет точно прицелиться в него из гауссова орудия и выстрелить, это будет концом, Снаряды подобных орудий летят действительно очень быстро, и единственным способом не попасть под их удар является активное маневрирование.

На пятой секунде движения по прямой траектории с нарастающим ускорением Артур решил, что он слишком долго испытывает судьбу, и начал бросать свою машину из стороны в сторону, стараясь не снижать ускорение. Оказалось, он выбрал правильную тактику. Атакующие крейсеры не стали стрелять по нему, а истребителям потребовалось не меньше двух минут, чтобы выйти на дистанцию эффективного огневого контакта. Артур понимал, что далеко не каждый пилот захочет выдерживать те же перегрузки, которые он испытывал на себе. Именно это и дало ему эти две минуты спокойной жизни. Но он был вынужден лавировать, а вражеские истребители шли по прямой, потому они его и настигли. Сейчас до шлюза было не более полутора минут хода, но впервые с начала боя Артур начал ощущать ничтожность своих шансов на дальнейшее выживание. У него за кормой было три с половиной звена чужих истребителей. И каждый пилот хотел лично подстрелить его.

Артура спасало пока лишь только то, что вся группа чужих файтеров подошла к нему в достаточно растянутом состоянии. Те, кто был готов терпеть перегрузки и рисковать, передвигаясь по прямым траекториям, подобрались к нему совсем близко и были готовы открыть огонь. Те, кто был послабее или осторожнее, оставались достаточно далеко, и им требовалось не менее полуминуты, чтобы подойти на дистанцию поражения.

— Колверт, вы входите в зону поражения наших орудий, — снова подал голос капитан. — Следите за ситуацией и не подставьтесь под дружеский огонь.

В анимационную картину, отображающую происходящее на поле боя, добавились новые элементы. Теперь информационная система крейсера передавала на файтер Артура дополнительную информацию о том, какие именно сектора пространства находятся под обстрелом орудий крейсера, и Артур получил серьезное преимущество перед своими преследователями. Он точно знал, куда следует лететь, чтобы избежать попадания под огонь крейсера. Это давало ему еще несколько достаточно заманчивых возможностей.

Пара файтеров буквально висела у Артура на хвосте, давно выйдя на дистанцию эффективного поражения. Только постоянные маневры Артура заставляли их промахиваться. Сейчас Артур видел, как темно-зеленые конусы, упирающиеся вершинами в изображение крейсера, которые отображали сектора обстрела орудий, двигались в сложном танце, перекрывая друг друга и снова расходясь в стороны. Он выбрал пару таких секторов, которые как раз двигались сейчас навстречу друг другу. Пришлось точно рассчитать скорость, чтобы даже с учетом маневрирования успеть проскользнуть между ними до того момента, когда они пересекутся, и оказаться в мертвой зоне. Именно так Артур и сделал. А вот два его ближайших преследователя не имели той информации, которая была у Артура, поэтому оказались как раз в зоне пересечения двух секторов. Орудия, до того молчавшие, и потому оставшиеся незамеченными радарами файтеров, плюнули плазменными сгустками, и оба файтера, преследовавших Артура, просто утонули в пламени. Все же по мощности бортовые орудия никак нельзя было сравнивать с теми, что устанавливались на истребителях.

Так, лавируя между движущимися секторами обстрела, Артур подвел свою машину к ангару. Он успел заметить, что за это время несколько внешних турелей уже было сбито. Плазменные орудия вели огонь по файтерам, а гауссовы использовались для обстрела крейсеров перехвата. Увы, истребители все же выполняли свою работу. Некоторые из них были сбиты, но чаще всего они все же сбивали внешние орудия, ослабляя защиту корабля. Судя по всему, конец боя был близок.

Артур посадил свой файтер на причальную палубу, и как только отсек был заполнен воздухом, вылез из кабины. В этот же момент в отсек вошел его охранник Михаэль, который нес в руках его форму. Он молча оставил ее у файтера Артура и ушел. Пилот аккуратно взял форму, стараясь не слишком сильно выпачкать ее в компенсирующем геле, тонкая пленка которого осталась у него на теле, и помчался в душевую комнату. Крейсер пока не вел активного маневрирования, поэтому Артур еще мог передвигаться по кораблю свободно. По его оценкам, до подхода крейсеров перехвата на дистанцию плотного контакта оставалось не менее пятнадцати минут. Ему хватит времени, чтобы принять душ.

На это у Артура ушло не более пяти минут. Когда он выходил из душевой комнаты, застегивая верхнюю пуговицу своей форменной куртки, его снова встретил Михаэль.

— На мостик, — уронил охранник и двинулся по коридору. Очевидно, он считал само собой разумеющимся, что пилот последует за ним. Пожав плечами, Артур пошел за Михаэлем. Куда бежать с обреченного корабля?

Войдя в рубку, Артур заметил, что Цеззи ван Хорн уже сидела за одним из терминалов, и пальцы ее порхали по клавиатуре, изредка покидая ее, чтобы отметить что-то на экране. Планировка рубок крейсеров последних серий была практически одинаковой, поэтому Артур видел, что Цеззи работала не в составе пилотажной или оружейной секций, а за вспомогательным терминалом. Скорее всего обеспечивала информационное взаимодействие, что хорошо согласовывалось с тем, что она ранее о себе говорила. Если Артур не путал, она сказала, что работает в информационной сфере.

Артур поднялся на мостик. Капитан все так же сидел в своем кресле, сосредоточенно изучая обстановку в пространстве боя, которая проецировалась перед ним в виде голографической анимации. Михаэль встал за спиной Артура.

— Вот так-то, Колверт. — Капитан говорил медленно. Не отрывая глаз от многоцветной картины, что дрожала перед ним в воздухе. — Каждый из нас когда-нибудь проиграет. Теперь это случилось и со мной. Хотя то, что сделали вы, было… было просто великолепно. Схватка одного пилота с целым звеном, да еще и сбить при этом двоих противников — такого я еще не видел. Полагаю, мои коллеги, которые так сильно стремятся захватить нас, узнали ваш почерк ведения боя. Наверно, это еще сильнее раззадорило их.

— Потеряно тридцать процентов внешних батарей. — По рубке разнесся бесстрастный механический голос. Ассистирующая компьютерная система информировала о состоянии корабля.

— Ладно. Через пять минут начнется последний этап. — Капитан наконец оторвался от изображения поля боя и посмотрел на Артура. — Крейсеры подойдут на расстояние удара. Вот тут мы и посмотрим, чего стоят наши маленькие шансы. Колверт, вы, в конце концов, первопричина этой схватки, так что, я думаю, будет справедливо, если вы останетесь в рубке и сможете лично наблюдать за исходом боя. К тому же, я кое-чем вам обязан, вы сбили два истребителя и немного облегчили жизнь моим парням из оружейной секции. Так что садитесь вон там, рядом с ван Хорн. Во время активных маневров в рубке достаточно безопасно.

Артур спустился с мостика и сел в кресло рядом с девуш-кой, которая навещала его во время заточения в каюте корабля контрабандистов. Ложемент принял его и чуть изогнулся, подстраиваясь под телосложение пилота. Если крейсер начнет резко двигаться, этот ложемент зафиксирует того, кто сидит в нем, и не даст получить травмы.

Консоль, перед которой сидел Артур, функционировала. Артур вывел на экран картину боя и начал изучать ее. Нет, ничего хорошего в ней не было. Пилот попробовал прикинуть несколько вариантов развития событий, но ни в одном из них он не видел шанса на спасение.

— Потеряно сорок процентов внешних батарей.

Артур поиграл с терминалом. Увы, тот был предназначен лишь для отображения информации, никаких действий Артур предпринять не мог. Пилот повернулся к своей соседке.

— Цеззи…

— Не сейчас, — оборвала его девушка, не отрываясь от экрана, по которому порхали ее пальцы. — Я сильно занята.

Артур вернулся к экрану, на котором было отчетливо видно, как оставшиеся три с половиной звена файтеров утюжили защиту крейсера. Их скорость была слишком велика, внешние турели просто не успевали разворачиваться так быстро, чтобы успеть прицелиться и выстрелить. А потому файтеры практически безнаказанно расстреливали внешние орудия. И как будто этого было мало, крейсера перехвата уже выходили на дистанцию огневого контакта.

Артур почувствовал, как ложемент начал плотнее охватывать его спину и плечи. Понятно, скоро начнется настоящий бой крейсеров, и корабль начнет маневрировать с серьезными ускорениями. Необходимо было приготовиться к этому. Артур защелкнул ремни. Теперь он не мог двигаться в кресле, оно полностью слилось с ним. Подголовник тоже изменил свою форму и плотно обхватил голову пилота. Он попробовал чуть поерзать в кресле, но это ему, естественно, не удалось, ложемент полностью зафиксировал его. Честно говоря, подобная страховка не нравилась Артуру. Ему не хватало той свободы и одновременно чувства защищенности, которые он ощущал, находясь в заполненной компенсирующим гелем кабине файтера.

— Внимание! Всему экипажу приготовиться к активному маневрированию корабля.

Пилот знал, что это предупреждение информационной системы сейчас транслируется по громкой связи, чтобы его услышали в каждом отсеке и в каждой каюте. У членов экипажа оставалось три минуты для того, чтобы закрепить себя в ложементах. После этого каждый, кто пренебрег этой мерой безопасности, серьезно рисковал своим здоровьем. Даже во время не самых серьезных маневров корабля человек, не закрепивший себя по всем правилам техники безопасности, вполне мог быть просто размазан по переборке.

Крейсер чуть заметно дрогнул. Артур почувствовал легкую боковую перегрузку, его медленно вжимало в правую часть ложемента, который превратился почти в кокон, мягко, но плотно обнимая пилота. Эта небольшая перегрузка была лишь предвестником настоящих неприятностей. Пока что крейсер лишь потихоньку начинал менять свой вектор движения. А вот когда он попытается выполнить маневр, всему экипажу придется действительно тяжело.

Любой крупнотоннажный корабль, в том числе и крейсер, по сути своей приспособлен больше для спокойных полетов по прямой. Для резких поворотов он слишком велик, поэтому нечего даже и думать, чтобы уйти на нем от выстрела. Даже обычная ракета гарантированно попадет в тяжелое судно, поэтому маневренность всегда оставалась уделом малых судов. Эсминцы, крейсеры и линкоры больше уповали на толщину брони и меткость бортовых батарей. Однако любая схватка крупных кораблей в пространстве — это все же позиционный бой. Всегда есть возможность найти такое построение флота, при котором враг окажется в невыигрышном положении. Капитан контрабандистов, как видел на своем экране Артур, пытался сместить свой корабль так, чтобы один атакующий крейсер перекрывал линию огня второму. По сути дела, он хотел спрятаться за ближним кораблем от дальнего.

Идея была хорошей, и выполнение маневра тоже не было слишком тривиальным. Капитан вел крейсер небольшими рывками, постоянно наращивая скорость и бросая корабль в несколько хаотичные маневры. Все эти рывки просто вытряхивали из Артура душу, но одновременно с этим крейсер становился все менее удобной мишенью. Артур видел на экране, что темпы поражения их защитных систем резко упали. Даже файтеры начали чаще промахиваться, их тактические компьютеры не могли предсказать дальнейших эволюции корабля.

Впрочем, командиры кораблей перехвата тоже понимали, что происходит, и сами начали двигаться, сдвигаясь так, чтобы не дать жертве уменьшить площадь поражения. Увы, численное превосходство сейчас играло решающую роль. Никакое маневрирование, даже самое гениальное по замыслу и филигранное по чистоте исполнения, не могло спасти крейсер. Разве что это могло лишь отсрочить неизбежное поражение. Бортовые батареи огрызались, пытаясь сбить наседающие файтеры, гауссовы орудия методично вели огонь по крейсерам перехвата, выходящим на позицию атаки, но ничего уже не могло изменить ход боя.

Когда атакующие корабли подошли на выбранное их капитанами расстояние, последовал ракетный залп. Сканеры заметили его, и Артур непроизвольно втянул воздух сквозь сжатые зубы, когда увидел на экране, что произошло. Он видел, что время подлета ракет составляет не более трех минут. А сбивать их было уже нечем. Это был конец.

— Экипажу предлагается покинуть корабль.

Это уже капитан сам сказал, не покидая своего кресла. Артур почувствовал, что перегрузки исчезли, вернулась обычная гравитация, и ложемент начал распрямляться, выпуская пилота из своих объятий. Очевидно, капитан смирился с поражением и оставил корабль лететь с постоянной скоростью, превратив его в идеальную мишень. Его можно было понять, шансов просто не было, и через три минуты крейсер прекратит свое существование, поэтому капитан давал шанс своим людям уйти на спасательных капсулах. Если бы он продолжал сражаться и маневрировать, то на момент взрыва все люди, присутствовавшие на борту, вынуждены были бы оставаться на своих местах и неминуемо погибли. А так экипаж еще имел возможность уйти.

— Колверт, — теперь голос капитана раздавался из подголовника ложемента, в котором сидел Артур, а не по громкой связи, — я не смогу выполнить свои обязательства перед нанимателями, поэтому вы можете считать себя свободным. Я попросил ван Хорн проводить вас до спасательной капсулы. Удачи.

Артур отстегнул наконец ремни, удерживающие его в ложементе, и вскочил на ноги. Он повернулся к капитану, не собирающемуся покидать свой мостик, и тихо, одними губами сказал: «Спасибо». После того как было объявлено об эвакуации, тишина в рубке исчезла, практически вся вахта в полном составе помчалась к спасательным капсулам. Впрочем, Артур увидел, что несколько человек из оружейной секции продолжают свою работу, и крейсер все еще огрызается огнем. Капитан, судя по всему, тоже не собирался покидать своё место на мостике. Что же, это его выбор. Увидев, что Артур смотрит на него, капитан медленно кивнул ему и снова вернулся к своей рабочей консоли.

— Бежим. — Цеззи ван Хорн дернула пилота за рукав и потащила его за собой к выходу из рубки. Слоты спасательных капсул были равномерно распределены по кораблю, чтобы до них было легко добраться практически из любой точки. Цеззи повела Артура к ближайшему слоту, но он сам схватил её за руку и побежал дальше по коридору.

— Куда? — спросила девушка на бегу.

— Мне нужна капсула на другом борту, — объяснил Артур. — Оттуда нас не сразу заметят. Еще лучше было бы уйти с кормы, но туда мы можем не успеть добраться.

Цеззи не стала задавать лишних вопросов и молча бежала по коридорам за Артуром, который так и не выпустил ее руку. Им понадобилось меньше минуты для того, чтобы добраться до шеренги слотов спасательных капсул.

— Две минуты до удара, — выдохнул Артур, шлепком ладони распечатывая люк в капсулу. — Быстрее.

Спасательных капсул на борту крейсера было много. Некоторые были одноместными, некоторые были рассчитаны на десять-двадцать человек. Но больше всего было двухместных и трехместных капсул. Как раз одну из таких и собирался использовать Артур. Ее люк еще не успел полностью открыться, когда Цеззи нырнула в него. За ней внутрь шагнул Артур и бросился к панели управления.

— Люк закрой, — бросил он девушке.

Через пять секунд люк уже был запечатан, а Цеззи сидела в соседнем ложементе. Артур рванул на себя рычаг старта, и тут же перегрузка сильно вдавила их в анатомические спинки кресел.

Спасательные капсулы были придуманы именно для эвакуации. По возможности — быстрой эвакуации. Чаще всего вопрос дальнейшей жизни человека, оказавшегося на борту терпящего бедствие корабля, решался в течение нескольких десятков секунд. Если он успеет добраться до капсулы — ему уже повезло. Но сама по себе капсула, покоящаяся в своем слоте, еще не гарантия спасения. При взрыве корабля скорее всего зацепит и ее. А уж если рванет реактор, то она просто испарится вместе со своими пассажирами. Поэтому капсула должна быть всегда готова к старту. А после него иметь возможность как можно быстрее убраться от терпящего бедствие корабля на безопасное расстояние.

Так что, когда Артур рванул рычаг старта, капсула вылетела из своего слота с весьма серьезным ускорением. Однако несмотря на то, что Артура сильно вдавливало в спинку ложемента и двигать руками было просто тяжело, он работал на консоли управления. Если все члены экипажа подбитого крейсера могли рассчитывать на то, что их подберут команды крейсеров перехвата, то Артуру этого явно не хотелось. В конце концов, это именно по его душу они пришли, и пока у него была возможность, он хотел сохранить свободу и жизнь. Поэтому сразу же после старта капсулы Артур сбросил скорость и повел ее к кормовой части крейсера. В таком положении он будет более или менее укрыт от сенсоров и радаров вражеских крейсеров.

Ведя капсулу к корме корабля, Артур продолжал отсчитывать время, оставшееся до удара ракет. С одной стороны, ему не хотелось в момент взрыва быть слишком близко к кораблю, а с другой — отходить от корабля сейчас опасно, его засекут радары врага. Поэтому пилот выжимал из ходовой установки капсулы все, что мог. Когда он поравнялся с маршевыми дюзами крейсера, до удара оставалось не более пятнадцати секунд. Артур обратил внимание, что рядом с кораблем уже не вились файтеры. Когда их пилоты поняли, что отразить удар ракет крейсер не сможет, они сочли за благо отлететь от него подальше, чтобы не быть задетыми взрывом.

— Держись, — бросил Артур девушке, сидящей в соседнем ложементе, и щелкнул клавишей на консоли, выжимая из двигателей всю мощность.

Они уже успели отлететь от крейсера достаточно далеко, когда ракеты все же пробили обшивку и начали рваться внутри обреченного корабля. Цеззи и Артур увидели на обзорном экране, как крейсер начал сначала дрожать от внутренних взрывов, а затем разломился на две части, когда одна из ракет угодила в реактор. Еще в течение двух минут от радаров противника их капсулу закрывало облако раскаленных газов и обломков, в которое превратился крейсер. Все это время Артур летел с максимально возможным ускорением, чтобы успеть набрать высокую скорость. Одновременно с этим он немного маневрировал, тщательнее нацеливая капсулу. Крейсер, в котором он провел последние несколько дней, летел от Марса к Поясу Астероидов. До Пояса было совсем близко, даже на капсуле туда можно было добраться в течение двух дней, но для Артура спасение в Поясе гарантировало смерть. Поэтому он решил рискнуть и попробовать добраться до Марса.

Пока от преследователей его закрывали останки погибшего крейсера, Артур сориентировал капсулу и начал наращивать ускорение на пределе возможностей ходовой части и пассажиров. Но как только он решил, что облако газа уже рассеялось, то тут же отключил двигатели и перевел капсулу на пониженный режим энергопотребления.

— А вот теперь попробуйте нас найти, — улыбнулся Артур и попытался откинуться на спинку ложемента. Увы, после отключения двигателей в капсуле наступила невесомость, и от своего неаккуратного движения Артур мог взлететь, если бы его не удерживали ремни безопасности.

— А что, нас не найдут? — спросила Цеззи.

— Я на это очень надеюсь. — Артур отстегнул ремни и завис над рабочей консолью, наблюдая за тем, что происходит на месте гибели крейсера.

— Может быть, ты тогда объяснишь мне, что происходит? — продолжила девушка.

— Цеззи, скажи честно, ты хотела бы, чтобы они, — Артур ткнул пальцем в изображение двух крейсеров на экране, которые выпускали поисковые и спасательные боты, — меня нашли?

— Я хотела бы выжить, — ответила девушка.

— Ты не поверишь, но я хочу того же самого. А если нас подберут те спасатели, которые сейчас рыщут на месте аварии, мне точно не выжить. Поэтому мы летим к Марсу. Как только мы вышли в пространство на капсуле, я отключил радиомаяк. Сейчас капсула ориентирована точно на Марс, точнее на то место, где он будет, когда мы подойдем к его орбите. Скорость набрана, остается только сидеть и ждать. А эти контрабандисты могут нас искать хоть до следующего века. Сейчас тут столько осколков и помех, что вычислить нас во всей этой мешанине просто невозможно.

— Сколько времени нам потребуется, чтобы добраться до Марса?

Артур склонился над консолью, производя несложные вычисления.

— Э-э-э… Две недели. Но для этого нам придется через пару дней, когда мы уйдем из зоны захвата сенсоров, снова включить двигатель.

— А воздуха и воды хватит?

— Вполне. Ты же знаешь, тут почти месяц можно прожить вдвоем.

Цеззи начала расстегивать ремни, удерживающие ее в ложементе.

— Это будут долгие две недели, — сказала девушка.

Микрометеориты очень малы. Это маленькие камешки, иногда с микроскопическими вкраплениями металла. Но несмотря на их малые размеры, они несут в себе огромное количество кинетической энергии, так как скорость их движения обычно очень велика. Из-за своих размеров их практически нельзя обнаружить радарами, поэтому кораблям и станциям приходится мириться с редкими попаданиями микрометеоритов, благо многослойная обшивка успешно погасит удар маленького камня, и герметичность отсека не будет нарушена. Но у спасательных капсул обшивка не настолько прочна, как у кораблей. Именно поэтому Артуру и его спутнице так не повезло. Хотя могло быть и хуже.

Микрометеорит прошил их капсулу насквозь в районе каюты. Он не ударил ни по системам жизнеобеспечения, ни по бакам с горючим, ни по двигателям. Удивительно, но не пострадала ни одна система. Жизнеобеспечение, связь и ходовая часть остались невредимы. Артур увидел, как на противоположных стенах каюты одновременно появились две небольшие черные точки, которые оказались пробоинами от удара микрометеорита, который прошил их капсулу навылет и отправился дальше путешествовать в пространстве. Тут же капсулу закрутило — из пробоин вырывался наружу воздух, создавая реактивную тягу, достаточную для того, чтобы капсула начала беспорядочное вращение. Артур увидел, как Цеззи крепко приложилась об стену, но сам успел схватиться за одну из скоб, расположенных на стенах каюты.

Они действовали молча. Артур схватил кусок изолирующего материала из ремонтного набора, который, на счастье, оказался под рукой, и начал заклеивать одну пробоину. Мельком он бросил взгляд на управляющую консоль. На экране отображались основные параметры капсулы. Было видно, что давление воздуха в кабине достаточно быстро падает. Артур рефлекторно засек время — было чуть более пятнадцати часов по их времени.

Давлением воздуха часть заплаты втиснуло в маленькую пробоину. Там изолирующий материал вскипел и начал собой запаивать дыру. Артур знал, что на другой стороне кабины Цеззи делает то же самое. Наконец свист уходящего воздуха стих, но капсула продолжала вращаться. Артур подобрал под себя ноги, чтобы оттолкнуться от стены кабины и одним движением подлететь к управляющей консоли. Необходимо было при помощи двигателей остановить вращение и заново проложить курс к Марсу.