Золотой телец

Задержаны 12 человек, которые участвовали в подмене драгкамней и контрабанде. Их имена держатся в строжайшем секрете: сыщики опасаются, что сообщники попытаются с ними расправиться даже в СИЗО.. По данным ГУБОПа, после начала операции уже были убиты несколько участников группировок, арест которых мог привести к разоблачению «алмазной мафии».

Думается, что это не последний улов правоохранительных органов. Воровство в России будет длиться до тех пор, пока полностью не раскроется тайна бычковских совместных предприятий, пока перед всеми мошенниками, коррупционерами и расхитителями не разверзнется небо в клеточку..

КОРОЛЕВСКИЙ БРАСЛЕТ

Пожилой потомственный ювелир Абрам Круминьш безбедно жил одиноко в собственном небольшом особняке на окраине Риги, Страстно любил он в жизни две вещи: золото и молоденьких женщин. Если Золотой Телец был его неизменной страстью, то женщин он менял, как перчатки. За последние годы, чтобы приваживать женщин, он периодически помещал в местной газете объявление: «Сдается недорого комната для одинокой молодой женщины с полным пансионом».

Если по внешним или каким-либо другим признакам откликнувшаяся на объявление женщина ему не нравилась, он отказывал под благовидным предлогом. Понравившимся же охотно предоставлял жилье, проявляя радушие и гостеприимство, но всегда на определенный срок. Будучи человеком не жадным и довольно эрудированным, он задабривал и располагал к себе своих постоялиц и, как правило, добивался сексуальной привязанности.

Когда мы говорили о любви Абрама к золоту, то несколько обобщали. Да, золото он любил всякое и во всех видах, неплохо делая различные украшения, но всецело был поглощен доставшимся ему по наследству ожерельем, принадлежавшим когда-то, по словам отца, некой королевской семье. Оно было поистине уникальным. Древний мастер вложил огромный талант в каждую деталь украшения. В центре золотая фигура геральдического орла с распростертыми крыльями и выпущенными когтями. Голова птицы, ее хвост и крылья украшены перегородчатой эмалью синего, бирюзового и зеленого цветов. Над головой орла расположены три изумруда, по девять карат каждый. Вся подвеска унизана крупными бриллиантами и сапфирами. Орел, по всей видимости, означал королевскую власть. Считалось, что он летает выше всех остальных птиц, и именно поэтому символизирует высшую власть.

Абрам был влюблен в ожерелье, как в самую прекрасную женщину, и никогда не расставался с ним. Днем хранил на поясе в специально сделанном кожаном чехле. Ночью — на шее или в руках, согревая его своим теплом. Он мог часами любоваться изумительным этим изделием и не мыслил свою жизнь без него.

Он не показывал ожерелье никому, даже понравившимся женщинам, каждый раз прятал его от них в специально отведенном месте.

Лишь один раз он нарушил это святое правило, в порыве страсти надев ожерелье на тонкую шейку молодой очаровательной студентки, оказавшейся в его постели.

Это было началом его конца.

Дело в том, что у девушки, назовем ее Леной, был возлюбленный — молодой начинающий адвокат Петр, которому она не преминула при первом же свидании с восторгом рассказать об ожерелье. А Петр, от природы человек честолюбивый и жадный, но недалекий и напрочь обделенный талантами, в период горбачевской перестройки и первоначального накопления капитала стремился в жизни к одной цели — разбогатеть любой ценой.

Рассказ Лены был для него бальзамом на душу. Удача сама шла в руки. В уме он сразу прикинул шанс стать независимым и богатым. «Когда еще доведется такое, — подумал он, — старый одинокий человек и королевское ожерелье, которое никто не видел».

Вслух же он засыпал Лену вопросами: сколько ювелиру лет, с кем и где живет, где прячет ожерелье, не намерен ли он подарить ожерелье Лене?

Лена смекнула, что его интерес к ожерелью не случаен. Он и раньше неоднократно делился мечтами о богатстве, неожиданном наследстве, кладе и т.п. Отвечая на вопросы, она видела, как загораются у него глаза, как в голосе появляется дрожь, как охватывает его какой-то внутренний трепет. Не понравился Петру ответ, что с ожерельем ювелир не расстанется и что о дарении не может быть и речи.

Расставаясь, Петр попросил, чтобы она пригласила его в ближайшее время в особняк в отсутствие хозяина. Лена пообещала это сделать на следующий день. Это была первая ошибка Петра: при посещении особняка, которое, по существу, ничего не дало ему, его увидела и запомнила старушка из соседнего дома.

Петр лихорадочно думал, как завладеть ожерельем, перебирая все возможные варианты. Наконец, твердо остановился на одном — физически устранить ювелира с помощью Лены.

Зная, что она на откровенное убийство не пойдет, он решил обмануть ее. План был таков: под видом сильного снотворного вручить Лене цианистый калий. Она подмешивает Абраму в напиток яд, думая, что это снотворное, и когда он отключается, похищает ожерелье и исчезает из города. Когда через некоторое время она узнает, что ювелир мертв, то добровольно возвращается в город и заявляет в милицию, что страшно испугалась, увидев Абрама на полу после выпитого бокала вина, и, думая, что он покончил с собой, бежала из города. Ничего, конечно, не брала из дома, что, действительно, будет легко установлено. Если все же подозрение падет на нее, адвокатом будет выступать Петр, который обязательно выиграет процесс.

Услышав вторую часть плана, Лена в принципе согласилась, но требовала гарантии своей свободы. Петр, как мог, убеждал ее, говоря, что все будет выглядеть вполне правдоподобно и никаких доказательств ее вины не будет, так как не будет установлено главное — мотив. Правосудие наше чуткое, сейчас все сомнения толкуются в пользу подозреваемого.

— Зато какая райская жизнь ждет нас после некоторых волнений! — восклицал Петр. — Мы поженимся, уедем за границу, купим дом на берегу океана и будем любить друг друга всю жизнь…

— Ты чиста и невинна, — продолжал искуситель, —никто не поверит, что ты способна на преступление. Если и будет установлен легкий флирт со стариком, то это в наше время поймет каждый и простит.

В подтверждение своих слов Петр цитировал отрывок из только что прочитанного произведения Валентина Лаврова «Золотой браслет» о «гении сыска графе Соколове»:

"… Телефонят в сыск из ювелирного магазина Свиридова, что на Большой Полянке, казус какой-то у них вышел. Сел я на извозчика, приехал. Хозяин, человек молодой. Объясняет мне: «Задержали вора! Спрятал в карман массивный золотой браслет с изумрудами стоимостью в триста рублей и хотел унести».

Вижу приличного на вид господина. Он с большим апломбом заявляет: «Я сюда пришел купить подарок жене. Этот браслет мне понравился, и я направлялся к кассе, чтобы заплатить за него. За невиданное оскорбление личности подам в суд», — грозит покупатель.

Соколов задумался и сказал «Так заплатите!» Господин покраснел, порылся в карманах — там всего трешник. Деться некуда. Признался в краже. Я командую: «В Бутырку!» Но ювелир Свиридов заступился:

— Давайте для первого раза простим! Внял я этой просьбе…"

Петр дал время Лене подумать и произнес:

— Видишь, даже очевидные преступления прощаются, а у нас вообще невинный случай.

Лена созрела для выполнения плана. Оставалось где-то добыть яд. Петр вспомнил что его родной дядя, с которым он не виделся несколько лет, работает в аптеке. «Надо же, какое совпадение, как нарочно все складываегся удачно». — подумал он. Нашел телефон. Позвонил, Оказалось, работает по-прежнему провизором. Напросился в гости. Получил вежливое согласие. Во время беседы завел как бы случайно разговор о ядах, их хранении. Дядя охотно делился профессиональными секретами, даже обещал дать понюхать яд. Петр специально остался у него на ночь, а утром заглянул в аптеку, якобы с целью приобрести дефицитное лекарство. Напомнил дяде о его желании показать яды. Когда тот отвернулся, украл один маленький пузырек и срочно уехал. Это была вторая серьезная ошибка Петра — дядя, конечно, заметил пропажу, но шум поднимать не стал, замаскировал исчезновение одного пузырька, думая, что Петр взял его, чтобы отравить собаку, о чем был беглый, ничем не завершившийся разговор накануне.

Лена свою задачу выполнила успешно: на следующий день после передачи ей яда принесла Петру ожерелье, остаток яда в пузырьке и уехала за город к бабке.

Тот непривычный факт, что всегда аккуратный и пунктуальный Абрам не вышел на работу, вызвал беспокойство в небольшом коллективе ювелирной мастерской. Пришли проведать, вскрыли дверь вместе с представителями жилищной конторы.

Так милиция столкнулась с очередным трупом без каких-либо внешних повреждений. Впрочем, вскрытие быстро установило причину смерти: цианистый калий. Все вещи и ценности не тронуты. Самоубийство? Почему тогда нет предсмертного письма, да и сослуживцы в один голос заявляют, что покойный любил жизнь — красивую жизнь! — и отправляться в мир иной не высказывал ни малейшего намерения.

Следователь районной прокуратуры, возбудивший уголовное дело, выдвинул несколько версий. Первая и основная, как он считал, имея в производстве еще пять просроченных дел, — самоубийство. Среди прочих версий: убийство по корыстным или личным мотивам; убийство, связанное с производственной деятельностью, и др. Чтобы быстро и четко разобраться с ювелирной мастерской, где работал Абрам Круминьш, он позвонил начальнику УБХСС МВД Латвии Роману Арнольдовичу Зинтарсу, которого лично знал как исключительно толкового и опытного специалиста службы, попросил выделить сотрудника для проверки мастерской. Зинтарс пообещал и через десять дней сообщил, что убийство (если это убийство) никак не связано с производственной деятельностью Круминьша. А вот хороший знакомый студентки Лены, последней проживавшей в особняке, имеет родного дядю, работающего провизором в аптеке на улице Мельникайте.

Следователь попросил опросить этого дядю и установить, не пропадал ли у него цианистый калий.

Зинтарс лично пригласил к себе провизора и добился признания под угрозой комплексной проверки аптеки. Так в деле появился первый реальный подозреваемый. Во время обыска на квартире Петра удалось найти и изъять пузырек с остатками яда. Ожерелье он где-то надежно спрятал.

Лена к этому времени тоже рассказала, что налила в вино Абраму снотворное из пузырька, переданного ей Петром, якобы для того, чтобы избежать сексуальных приставаний.

Будучи зла на Петра за то, что он обманом добился своей цели и сделал ее убийцей, Лена рассказала своим закадычным подругам правду об ожерелье. У одной из подруг отец работал в службе БХСС. Петр был арестован, осужден, но долгое время не выдавал ожерелья, желая, видимо, воспользоваться им после отсидки.

Лишь через год он Лене, которая, любя его, все ему простила и навещала его в тюрьме, сказал, где хранится ожерелье, чтобы убедиться, не пропало ли оно.

Алчность и страх не давали ему покоя. Лена же, убедившись, что настоянное на крови богатство не приносит счастья, нашла ожерелье и передала его следственным органам.

Подобных историй, где с затейливыми небылицами переплетается самая доподлинная быль, вам десятки могут рассказать работники отдела БХСС, занимающиеся вопросами борьбы с хищениями и незаконным сбытом драгоценных металлов и камней.

БРИЛЛИАНТЫ ПРОТИВ ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА

Как вы догадываетесь, речь пойдёт о тех бриллиантах, которые могли бы послужить родине первого в мире государства рабочих и крестьян, но попадали, увы, в чужие жадные руки. И стоило немалых трудов вернуть их родной стране…

Когда в Якутии нашли кимберлитовые трубки с большим содержанием алмазов, руководители страны активно использовали этот факт для пополнения казны. Зная, что слабенький внутренний рынок страны не в состоянии поглотить дорогие алмазные ювелирные изделия в полном объёме (хотя богатых дельцов-цеховиков у нас тогда было уже немало), они решили основную часть дорогих природных камней сбывать за границу.

Да, но продавать натуральные алмазы невыгодно с экономической точки зрения, ибо после обработки и превращения в бриллианты цена их возрастала в десятки раз. Поэтому на территории страны было построено несколько специальных фабрик по огранке природных алмазов. Одна из них появилась в Смоленске.

Памятуя о необходимости обеспечить сохранность больших ценностей, фабрику оснастили техническими средствами, передовыми на то время, квалифицированной охраной. В областной службе БХСС за этим предприятием был закреплён специальный работник. С учётом того, что продукция фабрики пойдёт за рубеж, вопросы сбыта курировали сотрудники областного управления КГБ, возглавляемого Константином Васильевичем Костериным, который, отличившись в борьбе с жульём на этой фабрике, с 1983 года станет потом первым заместителем начальника ГУБХСС МВД СССР, т.е. моим непосредственным руководителем.

С началом функционирования фабрики её внешнюю безопасность, казалось бы, обеспечили, но кто-то по злому умыслу или по недомыслию создал-таки возможность прямого хищения продукции внутри фабрики.

Дело в том, что огранщики, беря для обработки на день определённое число алмазов под расписку, должны были отчитаться таким же количеством бриллиантов, а в случае утери (до сих пор изумляюсь — как можно было предусматривать подобные «утери») — заплатить в кассу сто рублей. Деньги в ту пору немалые, выше месячной зарплаты иного работника. Но огранщики алмазов такую возможность расценивали по-иному и своего не упустили. Ведь похищаемый бриллиант стоил не сотню рублей. А подчас многие тысячи.

Приемщик готовой продукции всякий раз «на веру» принимал слова огранщиков об очередной «утере» алмазов, тем более не обращали внимания, что пропадали самые крупные камни, выписывал счёт на сто рублей или давал команду удержать эту сумму из зарплаты.

… Вспоминается по этому случаю старый анекдот о Чапаеве. Василий Иванович привёз чемодан денег из Англии и удивлённому Петьке рассказал, что всё это… выиграл в «очко». Когда первый раз партнёр сказал, что у него 20 очков, он потребовал показать карты. Англичане возмутились: «У нас принято верить словам джентльмена!». После этого Чапаеву пошла «такая карта», что он обыгрывал всех и вот — привёз чемодан денег.

Так и в нашем случае утери алмазов стали повседневными, на чёрном рынке стали появляться бриллианты, а в городе открылось несколько ювелирных мастерских по изготовлению украшений.

Работники БХСС, зафиксировав утечку бриллиантов с фабрики и задержав несколько сбытчиков, завели дело оперативного учёта. Они попытались ужесточить контроль при выходе рабочих с территории фабрики, хотя обнаружить маленький камушек (особенно в желудке или кишечнике) практически невозможно. Молодые сотрудники службы БХСС не могли додуматься до изучения всего цикла получения сырья и сдачи готовой продукции.

Огранщики же изобретали всё новые и новые способы выноса бриллиантов. Один научился даже использовать в этих целях… голубей. Зная, что при входе на фабрику не обыскивают, он проносил голубя под одеждой и прятал его в туалете. Днём отшлифованный камешек он привязывал к ножке птицы и выпускал её в форточку. Голубь, конечно, спешил домой. Но об этом стало известно лишь после разоблачения преступников.

Работники КГБ, получив оперативную информацию о сговоре ряда работников фабрики для сбыта похищенных бриллиантов за границу, также завели дела оперативного учёта и начали документирование, используя некоторые наработки службы БХСС, ибо в руках «гэбистов» были результаты всех проводимых литерных мероприятий.

Вскоре они задержали в Москве нескольких работников Смоленской фабрики с поличным при передаче партии бриллиантов на шестьсот тысяч рублей посредникам для последующего вывоза во Францию. В конечном итоге они раскрутили отличное дело, привлекли к уголовной ответственности большую группу расхитителей, ликвидировали условия, способствовавшие этому опасному преступлению.

Раскрутили сами, потому что не верили в возможности местного аппарата БХСС и боялись утечки информации.

Сегодня можно прямо сказать, что Комитет государственной безопасности при Ю. Андропове (семидесятые — начало восьмидесятых годов) рассматривал милицию не как соратника в общем деле борьбы с пороками общества, а как старый, наполовину прогнивший аппарат, способный более-менее противостоять лишь так называемой «очевидной преступности». Не желая видеть правду и не веря в потенциальные возможности службы БХСС, которая в то время, набрав опыта и мощи, способна была решать самые сложные задачи, КГБ в конце семидесятых годов создал довольно мощное 6-е управление по борьбе с крупными хищениями и коррупцией — организованной преступностью, как стали называть позже.

Конечно, какие-то основания так рассуждать у Комитета были. У того, кто работает «на земле», непосредственно соприкасается с материальными ценностями, соблазна воспользоваться этими благами значительно больше, чем у государственных чинуш, оторванных от народа.

В семье не без урода. Были уроды и в большой милицейской семье. Может, их было больше, чем среди чекистов. Но больше было и профессионализма, так как приходилось каждый день перелопачивать массу негативного материала.

Грандиозная чистка кадрового состава милиции в 1983-84 гг. с приходом в МВД комитетчика В. Федорчука привела не столько к выявлению пробравшихся в её ряды предателей, сколько к колоссальному оттоку профессионалов, что тут же сказалось на результатах работы.

Сотрудники милиции тоже — и небезосновательно —проявляли антипатию к «старшему брату», справедливо считая, что он находится в привилегированном положении: заработная плата выше, а служебная нагрузка значительно ниже. Кроме того — и самое главное — в их руках находились самые современные оперативно-технические средства и стопроцентное владение так называемыми «литерными мероприятиями» (прослушивание телефонных разговоров, установка «жучков», негласное проникновение в помещения, вплоть до жилищ и т.п.), что они выполняли по просьбе милиции и для неё, но с большим «скрипом». Это обстоятельство, кстати, позволяло им владеть необходимой оперативной информацией, отбирать для себя самую продуктивную.

В это же время, по существу параллельно, независимо друг от друга в Москве, на Петровке, 38 один из самых опытных и профессионально грамотных работников Управления БХСС Виктор Михайлович Кораблёв совместно с операми своего отдела осуществлял документирование преступной деятельности матёрой спекулянтки-контрабандистки Мойзер, жены известного югославского певца. В поле зрения службы БХСС эта молодая красивая женщина попала как сбытчик больших партий дефицитных импортных промышленных товаров.

Пользуясь двойным гражданством, она часто выезжала в Югославию, откуда и привозила самый дефицитный товар, который быстренько сбывала через своих многочисленных знакомых в торговые точки.

Когда фактов сбыта товаров по спекулятивным ценам было зафиксировано достаточно, за ней установили наружное наблюдение с целью, чтобы зафиксировать и то, как она привозит товар и проходит через таможню. Оказалось, что каждый раз её у трапа прилетавшего в Шереметьево самолёта встречали два комитетчика и через дипломатический салон выводили в город, конечно, как позже было установлено, не за красивые глазки.

Реализацию оперативной разработки начали с задержания Мойзер в момент доставки дамой трёх огромных чемоданов с промтоварами на несколько сотен тысяч рублей. Привёз её из аэропорта водитель-югослав, которому она за труды дала бриллиант весом 5 карат. Позднее установили, что этот бриллиант был отшлифован на Смоленской фабрике, откуда она получила, по оперативным сигналам, ворованные драгоценные камни для вывоза за границу.

На следующий день после задержания раздался звонок из КГБ руководителям нашего Главка:

— Ваши хлопцы раскопали часть осиного гнезда, связанную со Смоленской фабрикой, которой мы давно занимаемся. Дело передайте нам для дальнейшего расследования.

Министр внутренних дел СССР Николай Анисимович Щёлоков, узнав о раскрытом комитетчиками крупном хищении на Смоленской фабрике «Кристалл», дал команду разобраться, почему проморгала это дело служба БХСС области, как она работает в целом — и заслушать этот вопрос на Коллегии министерства. Тогдашний начальник Главка БХСС генерал Заботин Борис Васильевич, выполняя распоряжение шефа, послал в командировку в Смоленск самых лучших и опытных работников Главного управления — начальника отделения нашего отдела полковника милиции Галкина Анатолия Дмитриевича, только что закончившего с золотым дипломом годичные курсы повышения квалификации при Госплане СССР, и старшего оперуполномоченного «золотого» отдела подполковника милиции Остроумова Владимира Сергеевича. Доложив начальнику УВД области о цели приезда, они приступили к работе, на которую им отвели шесть дней. Остроумов, как специалист по бриллиантовым делам, изучал положение дел на фабрике, а Галкин — работу службы БХСС области.

Работа аппаратов БХСС области произвела на них гнетущее впечатление. Почти все сотрудники были заняты выявлением очевидных нарушений, которые в судах на 75 процентов прекращались за отсутствием состава преступления. Оперативная осведомлённость о делах на основных объектах промышленности и строительства была крайне низкой. Никакой информации с крупнейшего в Европе дизельного завода не поступало. Квалифицированных источников информации на алмазной фабрике тоже не было. Со строительных объектов Смоленской атомной станции вывезли на Украину 400 тонн стали, которая крайне необходима своим стройкам.

Куратор службы БХСС тридцатипятилетний заместитель начальника УВД подполковник Соловьёв в дело не вникал и даже отказался прочесть справку проверяющих. Видимо, верил в силу своего покровителя — первого заместителя министра Ю. Чурбанова, незадолго до этого поставившего его на эту должность с расчётом на выдвижение.

Коллегию по этому вопросу проводил ввиду болезни Н.А. Щёлокова его заместитель Пётр Александрович Олейник, который, прочитав справку, ужаснулся:

— Такого безобразия я за долгие годы службы ещё не видел!

Начальник УВД области и его заместитель, сославшись на болезнь, на Коллегию не приехали, но это их не спасло: приказом министра оба были освобождены от занимаемых должностей.

В заключение замечу, что преступления, подобные тому, которое было выявлено на Смоленской алмазной фабрике, расшатывали устои социалистического общества и привели, в конечном итоге, к его ликвидации.

КЛАДОИСКАТЕЛИ

С незапамятных времён люди прячут клады, несмотря на строгие запреты властей. Ещё Владимир Мономах в 1117 году поучал: «И в земле богатств не укрывайте, то нам большой грех».

Но сокровища, особенно награбленные и полученные нечестным путём, продолжали укрывать в земле.

Мерцание золота, звон пудовых мешков с монетами, возможность в два счёта стать неимоверно богатыми породили кладоискателей — особую породу людей, целеустремлённо занимающихся поисками спрятанных сокровищ. Иногда лихорадка кладоискательства охватывала целые районы и города. Двести лет назад город Волин в Польше был буквально весь перекопан ямами и рвами — жители искали большую золотую цепь, клад, который увидел во сне один из горожан.

Впрочем, поисками кладов многие увлечены и сейчас. В Германии продано более двух миллионов портативных металлоискателей. В Англии поисками кладов по выходным дням занимается четверть миллионов человек.

Сколько изданий пережила бессмертная книга Р. Стивенсона «Остров сокровищ», сколько выдержала экранизаций! Увлекательная выдумка? Но легенда об острове сокровищ Кокосе, на котором якобы зарыли свои несметные богатства три знаменитых пирата Грэхем, Дампер и Томпсон, уже полтора века привлекает внимание многочисленных кладоискателей. На этом острове побывало уже свыше пятисот экспедиций, на организацию которых затрачены миллионные состояния, погибло несколько сотен человек, а сокровища так и не найдены.

Легенда, впрочем, подогревается и реальными находками. На одном из островов Карибского моря был найден клад пирата Джениннгса, который и был реализован на аукционе за миллион долларов.

Когда Александр Македонский переправлял через пролив у Геллеспонта свои полчища, один из самых богатых людей того времени, прослышав о приближении его войск, зарыл тысячи золотых монет. Они пролежали в земле 2300 лет и были недавно найдены местными археологами.

Пётр Великий, ведя войну со шведами, нуждался в деньгах и, зная о богатствах русских церквей, обратился к ним за помощью, но получил отказ. Разгневавшись, император сам выехал в Киево-Печерскую лавру — один из самых крупных и богатых монастырей — и потребовал золота. Монахи только руками разводили — пуста, дескать, казна. Пётр велел перерыть все закрома монастыря. Но драгоценностей так и не нашёл. Даже под пытками монахи не сознались, куда укрыли свои сокровища.

Лишь в 1898 году при ремонте зданий монастыря обнаружили нишу, где находился один из самых крупных кладов: 16 тысяч золотых и серебряных монет общим весом 273 килограмма.

Куда только не прятали люди в старину свои сокровища: в берестяные короба, бочонки, горшки, сундуки, казаны и даже в обыкновенные мешки.

Как-то ребята одной из приокских школ отправились в поход по родному краю. Сделали привал у реки. И кто-то случайно увидел горшок под нависшим над обрывом корневищем.

В горшке оказались старинные монеты: двадцать золотых, шестьдесят серебряных и одна медная. По совету учителя, монеты отправили в Москву. Через некоторое время пришёл ответ и посылка, в которой оказались все найденные ребятами монеты, кроме одной — медной, оказавшейся самой ценной, достойной музея.

Ребята сдали монеты в милицию и в соответствии с законом получили двадцать процентов их стоимости. Полученные деньги пошли на приобретение телевизоров и школьного оборудования.

Интересный случай произошёл в конце семидесятых годов в Татарии. Двое могильщиков на Арском кладбище в Казани занимались своим обычным делом. Один куда-то отлучился, а второй продолжал рыть могилу. И случайно задел лопатой чей-то старый гроб. Прогнившие доски от удара рассыпались, и в образовавшуюся дыру хлынул ручеёк золотых монет. Счастливчик набрал их около полусотни. Вернувшемуся напарнику дал всего лишь одну, сказав, что нашёл три штуки. Золото он потом пытался продать буфетчицам в кафе у парка имени Горького. И успел сбыть четыре монеты, прежде чем его задержали. Остальные изъяли у него дома при обыске. Немало пришлось потратить усилий, чтобы найти и изъять все монеты, которые пошли уже по рукам, естественно, не больно-то чистым…

ЕСТЬ И ТАКИЕ ЦЕННОСТИ…

Один из рейсов надолго запомнился даже работникам таможенного контроля, за время службы в аэропорту Шереметьево-2 давно привыкших, казалось бы, ко всякого рода ухищрениям со стороны особо «предприимчивых» пассажиров. Не только на их глазах. Но и при их участии сотрудники милиции пресекли тогда попытку контрабандного вывоза за рубеж похищенных раритетов в таких количествах, что на одно составление описи потребовались почти сутки. У пяти граждан Израиля были изъяты 7 полотен Малевича и Фалька, 189 икон, 45 предметов декоративно-прикладного искусства, 749 документов из архива Харджиева.

А это лишь часть духовно-исторического наследия России, возвращённого государству в ходе многоэтапной операции «Антиквариат». Тогда по всей стране коллегами начальника одного из ведущих отделов Главного управления уголовного розыска МВД РФ полковника милиции В.Прозорова были раскрыты 1800 преступлений, изъято 3300 икон, 61 картина, 488 орденов и 233 медали, более 200 единиц огнестрельного и холодного оружия, предотвращён вывоз за границу почти полутора тысяч раритетов, драгоценностей и около сотни килограммов янтаря.

Защита исторического и культурного наследия народов Российской Федерации приобрела за последние десять лет особую остроту. Защита в том числе от различного рода посягательств — хищений, незаконной перепродажи и вывоза за рубеж.

В стране почти 2, 5 тысячи музеев и картинных галерей, в которых хранится более 100 миллионов различных памятников материальной и духовной культуры, культовые учреждения 86 религиозных организаций и прежде всего более 20 тысяч приходов Русской православной Церкви и Русской православной старообрядческой Церкви, где сосредоточены уникальные произведения древнерусской живописи и искусства. Всё более пересыхающие бюджетные ручейки не оставляют музейным работникам никаких перспектив привлекать в штаты специалистов, остаются лишь подлинные подвижники своего дела. А что уж тут говорить об организации надёжной охраны бесценного богатства многовековой культуры народа. Не лучше положение и в церквях.

А вот хищники быстрее наших правителей сообразили, что все эти народные святыни, которые, увы, перестали цениться в постперестроечном, реформируемым с болью и кровью обществе — это же товар, да ещё какой — эквивалент твёрдой валюте, поскольку пользуется спросом за рубежом. И в последние годы интерес криминального мира к ним приобрёл характер адресный и заказной, а преступления в этой сфере стали отличаться избирательностью и особой дерзостью, сопряжённой с насилием. Анализ структуры хищений раритетов в 1998 году, например, показывает, что разбои составили здесь 4,8 процента, грабежи — 11,6, а кражи — 81,4 процента. Общее же число преступных посягательств достигло в этом году 2492 (Раскрыто 1376).

Особый интерес у «культурных хищников» вызвали храмы Владимирской, Вологодской, Нижегородской, Ярославской областей, музеи как древней, так и «северной» столиц, Архангельской, Ивановской, Костромской, Рязанской областей, частные коллекции жителей почти всех регионов страны.

В Московской и Тверской областях нет ни одной церкви, которая бы не пострадала от преступных посягательств, число которых возросло по сравнению с началом последнего десятилетия в семь раз.

Понятно, что Министерство внутренних дел России и его органы на местах обратили внимание на этот всплеск преступности, связанной с хищениями раритетов. Созданы специализированные подразделения, совершенствуется законодательная база, накапливается и распространяется передовой опыт борьбы с такого рода преступлениями. Расширяется при этом и взаимодействие с коллегами из других стран. Всё это позволило не только приостановить рост, но и снизить число хищений художественных, культурных и исторических ценностей почти повсюду, повысить процент их раскрываемости.