Вложения Второго Порядка

      -- Есть предложения - дружить отныне ретроспективами.
      -- Есть встречное предложение - дружить реминисценциями, - хлопнув Тронова по плечу, изрёк Зотов.
      -- Интересная мысль, - согласился Гриша Тронов и рассмеялся, потом из бесчисленных кармашков своей сумки достал очки с толстенными стёклами, нацепил их на свой знатный семитский нос и, наконец-то, увидел Зотова.
      34.
      Собственно, хотелось Зотову не столько прогуляться, сколько где-нибудь присесть, - привести в порядок в режиме нулевого стиля разбегающиеся в разные стороны мысли.
      Совсем невдалеке нашёл он уютный дворик. Обычный тихий городской дворик с обязательной детской площадкой: подкрашенные качели, песочница, длинная лавка под пожилой - цветущей по случаю конца мая - дикой корявой жерделиной.
      В песке копались двое малышей; следящие за ними бабульки восседали на скамейке, - на солнечной её половине. Обычные овнучанные бабушки, пахнущие всеми этим делами: кипячёным молоком, сдобой, ванилью и валерьянкой, из-за которой трутся постоянно возле их ревматических ног пройдохи коты.
      Зотов присел на другой конец лавки, - куда падала мягкая узорчатая тень от старого дерева.
      Бдительные бабки оценивающе покосились на него, - он это боковым зрением заметил, только сделал вид, что не заметил, а потом и повернул голову так, чтобы бабки оказались в мёртвой зоне. Но они, видимо, ничего в его облике пугающего, подозрительного и настораживающего не обнаружили, потому и продолжили прерванный появлением незнакомца-чужака разговор:
      -- Андреевна, а ты сегодняшние Файненшл Таймс читала? - спросила видимо та, что одета была попроще, - шерстяная юбка, вязаная кофта, трогательный цветастый платок - впрочем, может быть, и другая, та что одета была с гораздо большей претензией - серая твидовая юбка, образующий с ней костюм жакет, небольшая круглая шляпка в тон, на руках перчатки, в руках длинный зонт в сером чехле, абсолютно не нужный при нынешних погодах (хотя ненужность вещи как раз и создаёт ауру утончённости).
      -- Да некогда мне было, Леонидовна, - ответила другая (а, может быть, Зотов-то не видел - и другая) - Нина нынче во вторую, так я в кассу с утра компенсацию выправила, да за одно уж договор по срочному вкладу пролонгировала... Потом опять же в клинику зашла на четверг на зубы записалась и... Что ещё? А, за телефон же оплатила... Так до обеда и пробегала. Не до газет было. А что пишут-то?
      -- Так насдак вчерашними торгами на сто семнадцать пунктов упал!
      -- Да ты что! Господи Иисусе! То-то я всю ночь промаялась... от бессонницы. Только под утро и уснула. И сон же снился такой... будто птица я, а взлететь не могу, разбегаюсь будто, - а никак! Оно вот, стало быть, к чему...
      Зотов вместо того, чтобы подстегнуть свои мысли, напрячь их, направить в аналитическое русло, размяк от бабкиных воркований, вытянулся в эмпирее угодливого тепла, расслабился на этом остравке спокойствия. Да только не надолго.
      Где-то совсем рядом вдруг застукало и забрякало. Сквозь ленивый кошачий прищур Зотов увидел, как мимо - в сторону двух металлических гаражей, стоящих поодаль, пробежал мужик в спецовке и резиновых сапогах. На плече мужика висела офицерская сумка, из которой торчал кой-какой инструмент, - мужик похоже был местным сантехником. А, судя по тому, что в правой своей руке он судорожно сжимал большой разводной (газовый) ключ, - он действительно был сантехником.
      Заполошный мужик, испуганно озираясь, быстро шмыгнул в щель между гаражами и там затаился. И, кажется, затаился вовремя, - через какое-то мгновение во дворе с диким - поднявшим жирных ленивых городских голубей ввысь - гиканьем появилась ватага дворовых пацанов. Они, пугая воображаемого врага своим игрушечным китайского производства - вооружением, пронеслись через дворик, заметно искривив своим энергетическим вихрем его пространство. И скрылись за углом дома. И больше не появлялись. Сантехник тоже.
      -- Ребятня опять Потапова гоняет, - объяснила всё произошедшее одна бабка.
      -- Судьба у него такая, - промолвила другая.
      -- Небось, опять школу-то заминировали, вот уроков и нет.
      -- Да пусть себе гуляют, - ещё своё оттерпят-отпечалят...
      -- Да-а-а, своего ещё хлебнут... Пусть уж... лишь бы войны не было.
      -- Лишь бы...
      Зотов, осознав, что сиеста его окончательно нарушена, встал. Отряхнулся. Потянулся. Решил пройтись. Любимый мой дворик, ты очень мне дорог, - я по тебе буду скучать...
      Эх, заплутать бы!
      Да только в этом городе лишь угадывались стёртые черты лабиринтов диковинных и путаных переплетений улиц, улочек, проулков, переулков и тупиков, которыми пытался наделить его при строительстве основной его архитектор коллективное бессознательное.
      Новые времена лишили город способности ловить в свои паутины приезжего зеваку. Сколько Зотов не старался заблудиться - всё на какое-нибудь бойкое место выходил, где встречные трафики толпы, где снуют офисные - чёрный низ, белый верх - мальчики и девочки, где ....
      -- Молодой человек! Молодой человек, можно к вам обратиться? Дело в том, что наша российско-канадская компания... - это оказывается к нему, к Зотову, какой-то развязный вьюноша, похожий костюмом больше на западного проповедника, чем на коммивояжёра, - объявила распродажу. Вашему вниманию предлагается уникальный комплект "Антилох", приобретение которого даст вам возможность сохранить свои сбережения. В комплект входит изящно выполненное кожаное портмоне и металлический браслет. Вот, смотрите... Одеваю... Принцип действия устройство заключается в следующем: браслет выполнен из ферромагнитного материала, из металла той же полярности выполнена специальная рамка, вшитая в портмоне можете пощупать - и как только вы рукой, на которою надет браслет, пытаетесь залезть в портмоне за деньгами, то чувствуете отталкивающий эффект. Это даёт вам возможность задуматься над тем, - а стоит ли совершать покупку и тратить деньги? Вот видите, чтобы деньги достать, нужно определённое мышечное усилие... Молодой человек, подождите, комплект продаётся со стопроцентной скидкой... Всего за пять сольдо... К тому ж, совершено бесплатно вам, в случае покупки, будет подарен вечный фона...
      И что уж там этот юноша такого увидел в глазах Зотова, - может быть ненависть и ярость Сашки Аверцева, который в ноябре сорок четвёртого в бою под Будапештом лёг со связкой гранат под прорывающийся через его окоп "тигр"; а может быть боль и непонимание комсомольца Алексея Михайлова, которого зимой тридцать восьмого обливали на пятидесятиградусном морозе в лагере на Колыме водой из пожарного крана обозлённые вертухаи; а может быть страх и восторг старлея Юры Гагарина, которого в консервной банке зашвырнули с Байконура в неизвестную черноту, не особо надеясь на его возвращение; а может безнадёжную тоску парикмахера с Таганки Алёши Акишина, который в чреве погибшей подводной лодки, лежащей брюхом на глубине сто десять метров, чувствовал, как, не торопясь, но бесповоротно, надвигается на него Вечность; а может... - кто его знает, чего он там увидел, да только побледнел он вдруг, вскрикнул, бросил пакет с названным в честь древнегреческого героя прибором, развернулся и побежал, расталкивая руками встречных прохожих.
      Он бежал от увиденного им ужаса, а Зотов всё ещё стоял возле какого-то гостранома, огороженный фасад которого подвергался косметическому ремонту.
      У ступеней, ведущих к его входу, сидел на раскладном стульчике христарадничавший инвалид. Его разбитые церебральным параличом ноги жили своей жизнью, он - своей. Зотов подал каких-то денег в пластиковую миску.
      -- Спасибо, - поблагодарил инвалид.
      -- Тебя как зовут? - спросил Зотов.
      -- Борисом.
      -- И как дела, Борис?
      -- Ничего, - шевелимся. Только вот выселяют. Директор евроремонт затеял, говорит, что в интерьер я теперь не вписываюсь.
      -- Ничего... образуется как-нибудь. Пожалеет инвалида-то...
      -- Кто знает... Это я раньше инвалидом был, а теперь я человек с ограниченными возможностями... и помогать теперь мне можно... ограничено...
      -- Образуется... Всё проходит... Экклезиаст гарантирует... А скажи, Боря, как к музею художественному пройти?
      -- Гоу срайт элонг зис стрит, тэйк зэ сэконд торнинг он ё райт, - махнул рукой вдоль по питерской Боря, - только, когда То Место проходить будешь - не останавливайся.
      -- Спасибо, Боря. Пойду я.
      -- Ну счастливо.
      Зотов развернулся и тут вкусил картинку, на которой: сидящая в припаркованной рядом машине "Тойота" знойная креолка подкрашивает коралловые губы, используя зеркало заднего вида.
      Если ваши взгляды встретились в зеркале, можно ли считать, что вы обменялись взглядами в действительности? Или вы переглянулись только в отражённой реальности? И будем считать взгляды в зеркале - ненастоящими взглядами? Или настоящими взглядами живущих в зеркале фантомов.
      Обычно мы смотрим в чужие глаза, чтобы увидеть свои, отражённые в них. Когда через зеркало наше отражение смотрим в отражение чужих глаз, мы отражённо видим в них отражённое отражение своих отражённых глаз. А в этих четырежды отражённых своих глазах мы видим зеркало, в котором.... Так, - стоп! Уже - отторжение...
      В уголке зеркала молодой рабочий, который стоял на высокой стремянке и что-то замазывал над вывеской гастронома, вдруг, потянувшись кисточкой к ведёрку с краской, потерял равновесие и, как кошка - на четыре точки, свалился на асфальт.
      Стремянка накренилась и ударила по стеклу витрины, - отражённая в ней улица со звоном разлетелась на большие и мелкие осколки. Как пишут в хрониках, по счастливой случайности никто не пострадал.
      Зотов оценил момент и запечатлел мгновение, тоже разбив в своём сознании улицу. Вернее её образ. Точнее образ образа:
      улица летит
      от разбитых витрин
      в зеркальце у лица
      А из гастронома вышел, с нехорошей улыбкой на очень местном лице, хмурый по своей сути мужик. Странного вида мужик. В новых чёрных блескущих галошах, но старой и рваной (вата кусками сквозь дыры) телогрейке. Достав из бездонной бизоньей борсетки увесистую связку ключей, он втиснулся в свою "Тойоту", разбудил её двигатель и увёз креолку в бензиновую лазурь своих заасфальтированных фантазий.
      35.
      Зотов уже целый час пилигримил по музею, - ничего не происходило.
      Музеев он не любил. А художественных не понимал. Выставлять столь разнообразные картины в одном месте и в таком количестве - не есть правильно. Художественное восприятие от даже самого достойного полотна в музее нивелируется (глаза-то разбегаются, когда надо бы в кучу), и в итоге главным творцом здесь обозначает себя не художник, а составитель каталога.
      Да, это только с точки зрения высоколобых сторонников актуального искусства произведением этого самого искусства считается только то, что попало на выставку (по их разумению выходит, что искусство равнозначно кэшу без вариантов, то есть, было яичко простое, а попало в концептуальную галерею, - стало оно золотое), а вот с точки зрения простого обывателя Зотова, это далеко не так.
      Ну никак не хотелось ему уравнивать писсуар, инсталлированный некогда Марселем Дюшаном, с тёплой душевной мазнёй Давида Бурлюка под названием "Деревня", которую он в данный момент с наслаждением созерцал.
      Ах, как бы хорошо смотрелся этот крутой коктейль из красно-тёмного краплака, да жёлтого и лимонного кадмия, да зелёно-голубого хром-кобальта, да охры светлой, да марса коричневого, да кобальта синего, да белил цинковых, да сажи газовой, обрамлённый багетом работы неизвестного столяра середины двадцатого века (ага, - искусство только тогда становиться ходовым товаром, когда оно ограничено известными раками, то бишь - форматом), в отсутствии других работ! Яснее бы читалось послание маляра: мир, братцы, не красочен, а аляпист - и тем прекрасен. Эту бы развесёлость, да на финские обои!
      Нет, всё же музей да галерея есть для картин погост да кладбище.
      И не спорьте.
      Вот видишь, читатель, как примитивен в храме изящного случайный филистёр, неспособный оценить тот факт, что - в результате заговора критиков-шаманов жест, поза и концептуальный транс автора уже давно создают тот мутный контекст, в пучине которого наличие самого художественного произведения есть вещь факультативная. Или как говорят сами шаманы: "Автор обязан придавать своей работе в огромной степени профетическое и проектантское значение, тем самым, пытаясь внедриться в жизнь если не реальным, то, хотя бы, концептуально-магическим способом".
      Но это всё сказано, конечно, для верхних людей, а не для приматов, - не для Зотовых, с их тупым - "красиво - некрасиво".
      Всю эту ботву, чьё сознание уже - слава тиви! - подсажено на ширялово клиповой культуры, нужно ставить на роликовую доску и быстро-быстро катать туда-сюда вдоль стены с картинами, иначе их корчит, иначе они начинают понимать, что им впаривают лажу - так и лавэделательный процесс (читай - прогресс) недолго остановить!
      А что Зотов... Нет, он конечно что-то такое мог с чужого плеча вякнуть про черный квадрат, про всё такое... Но сам левее такого вот бурлючного пейзажика, ничего душой не принимал. А любил он аллегории всякие, такие всякие штучки со множество мелких деталей... чтобы не бессмысленные пятна, и чтобы не в лоб медведем на опушке, а с подтекстом, с подсмыслом чтобы... Брейгеля там, всех Брейгелев, ну Филонова, и летающих мужиков Шагала, ещё вот этого... Александра... не помнил фамилию... у него ещё такая вещь есть "Девочка-карусель"... девочка стоит, а у неё вокруг шеи жабо такое... не жабо, а карусель... ярмарочная такая карусель, с лошадками... крутится.
      Вот и ему самому, кстати, в последнее время кажется, что вокруг него точно такая же карусель с лошадками крутится, - вроде, как будто и в центре событий он находится, а только нечего от него не зависит... не сам он её, карусель эту, запускает...
      А пятна все эти, мазки, кляксы - нет, увольте... Хотя авангард нынче и в королях ходит, но не удивляет и не греет.
      И горячо жалел Зотов, что тот мальчик, который мог объявить этого самовлюблённого короля голым, вырос, написал бестселлер "Моими устами", разбогател, обуржуазился и стал вести кулинарное шоу на телевидении...
      Загрустив, Зотов перешёл в зал восточного искусства, где на глаза ему сразу же попался, стоящий в центре, постамент с каменным чудо-юдой: голова была у животного львиная, хвост от жирной змеи, а с поджарых боков имелось по широкому драконьему крылу.
      Сильно смахивала эта животина на ту, на нотр-даммовскую химеру, что висела у Кастета в студии. Только не сидит она как на фотографии, а лежит, и ещё: у этой твари имелись кое-какие аксессуары. Часть гривы у неё заплетена была в тугую косу и прихвачена обручем, а щербатый хвост в одном месте был обёрнут широкой полосой. В этой полосе по кругу была вырезана цепочка овалов, каждый из которых был внизу и вверху разорван, так, что можно прочитать этот орнамент как повторяющуюся букву X:
      XXXXXXXX
      Зотову захотелось приласкать бедного мутанта, он провёл рукой по холодному выгнутому хвосту.
      -- Молодой человек, экспонаты руками трогать запрещено, - в зал с группой посетителей вошла жердеобразная дама-экскурсовод.
      -- А, скажите, пожалуйста, у вас есть такое же, только без крыльев?
      -- Нет.
      -- Жаль, будем искать. А скажите, это Химера?
      -- Нет, молодой человек, это - не Химера. Это - Гуйму.
      -- Хуйму?
      -- Гуйму. Богиня Гуйму.
      Дама-экскурсовод подвела свою группу поближе, расположила зевак полукругом и затараторила заученный текст, тыкая с атеистической бессовестностью в богиню эбонитовой указкой:
      -- Изображение богини Гуйму, культ которой существовал у ряда скифских племён, найдено десять лет назад при раскопках кургана в районе посёлка Даль-Куда. Это высокохудожественное произведение древнескифского искусства изготовлено из красного песчаника и датировано 1 веком нашей эры... Подойдите, товарищи, пожалуйста ближе... Богиня Гуйму, согласно дошедших до нас преданий, создала небо и землю, а также является матерью бесов, которых рождает с утра и поедает вечером. Образ Гуйму аналогичен многим женским божествам народов Сибири и Центральной Азии. Все они являются покровительницами жизни и смерти, а также являются вместилищами человеческих душ, которые из них выходят, а после смерти в них возвращаются. Например, функционально, к Гуйму очень близки буддийская богиня Гуйцзыму - мать бесенят, а также Гурмэй-бабушка - главный персонаж бурятских улигеров. Интересен тот факт, что аналогичный крылатый лев со змеиным хвостом был найден при раскопках древнего буддийского монастыря в индийском штате Уттар-Прадеш. Считается, что это мифическое животное является стражем, который был призван охранять ступу-часовню - это такое, товарищи, культовое сооружение, где монахи совершали свои молитвенные обряды. Индийские учёные относят эту находку к периоду Кушанов...
      -- Видимо экскурсовод была тайным адептом Гиндера и Бэндера, иначе и не объяснишь, как ей удалось так грамотно изменить своей монотонностью состояние сознания Зотова, усталость которого дополнительным форсажем создала благоприятные условия для того, чтобы из зала всех выдуло каким-то чудным макаром. Оп! - и Зотов стоит, озираясь, один-одинёшенек среди покинутых всеми экспонатов.
      -- Any body home? - на всякий случай спросил он, что бы заглушить невольный испуг.
      -- Довольствуйся эхом, - так ему в рифму ответила огромная чёрная тень на дальней стене, взмахнув тенью указки.
      -- Эй, тётя! Так и до инфаркта...
      -- Стой тихо, и слушай. Власть...
      -- Тётя, не пугайте меня.
      Но тень продолжала:
      -- Слушай и знай: богиня Гуйму, чьё величье бесспорно - хранительница того элемента, что мы называем Властью. Власть здесь, там и везде - не есть порождение жалких людей, а есть то, что было, что есть, и что будет. Рождается человечество и умирает, но Власть бессмертна. Приходят цивилизации и уходят, но Власть остаётся. Возрождается дух и падает в бездну, лишь Власть неизменна... И богиня Гуйму уже тысячи лет, со дня сотворения Тьмы и с ночи создания Света, стережёт её от недостойных и алчных... и алчных... и алчных притязаний. Но только... Но только материя Власти... слишком груба, чтобы быть заботой богов, но... и слишком... слишком... воздушна, чтоб отдать её мелочным людям на откуп ... Пройдёмте... неизвестного автора... конца... артефакт... нет... Ах, да! Вот, - край земли... край земли... свод небес... сливаются на горизонте... потому и приходят Они... приходят Посланники...
      - Я, тётя, пожалуй, пойду, - попытался остановить шарманку Зотов. Но тщетно,
      -- ... чья миссия являть одну из её ипостасей, ту, которую желает увидеть народ: сильного и могучего Льва, за грозным рыком которого они могут спрятать свой Страх; или ласковую тёплую Козу, дармовым молоком которой они могут утолить свою Жадность; или холодную и изворотливую Змею, которая усыпляющей ложью возвеличит непроходимую их Глупость...
      Зотов усилием воли сбросил оцепененье, вызванное диковинным наваждением, и уверено двинулся на тень, успокаивая себя тем, что не так страшна Тень без кого-то, как Кто-то без тени.
      А буйствующий призрак музея, тем временем, продолжал отрабатывать свой хлеб:
      -- Если бы не было Посланников, как бы люди поняли, - чего они хотят; если бы не было их, - кто бы дал людям иллюзию того, чего они хотят...
      Зотов подошёл вплотную к стене и дотронулся ладонью до колышущейся, словно чёрное полотно на ветру, тени.
      Стена, как и положено ей, была холодной и шершавой.
      И в тот же миг коварный фантом больно ткнул ему в бок своим копьём.
      Зотов - парень не промах, отпрыгнув чуть назад, и схватился за конец указки. Тень потянула её к себе, - Зотов не сдавался. Она к себе, - он то же. В конце концов, палка не выдержала бескомпромиссности противостояния и хрустнула как раз в том месте, где выходила из стены. Зотов по инерции шлёпнулся на пол.
      Сзади тотчас послышался нарастающий хриплый животный свист - и что-то яростное налетело на него сверху, прижав солидным весом к давно неполированному паркету.
      Зотов особо не удивился, когда увидел перед своим лицом слюнявую клыкастую пасть анимированного чудовища, а просто крепко вцепился левой рукой в его горло, - вцепился судорожной, железной, отчаянной хваткой.
      Зверь захрипел, забил крыльями и, уже сам энергично отбиваясь, прижал их к лицу сопротивляющегося человека.
      Тот стал задыхаться не столько от недостатка воздуха, сколько от непереносимой козлиной вони...
      Понимая, что пришла хана, что наступил конкретный и обстоятельный кердык, Зотов в отчаянии просунул обломок указки, который всё ещё сжимал в правой руке, под крыло твари и ткнул в натянутую перепонку, - что, сука, сожрать хотела кадрового офицера РККА, пусть и запаса?!
      Раздался резиновый хлопок и сквозь образовавшуюся дыру с криком проступило и обожгло морозной свежестью ночное небо, на безмятежной черноте которого лениво мерцали ожиревшие звёзды.
      Беззаботные светила, обнаружив, что за ними уже наблюдают, перестали скучать и закружились в огненном хороводе, образовали спираль, в буквальном смысле головокружительное вращение которой стало постепенно замедляться, замедляться, замедляться... и, наконец, совсем прекратилось.
      Центр застывшей спирали выпал бесшумно вниз, слегка подражал и успокоился, завершив превращение звёздного неба в пыльную люстру из искусственного хрусталя, подвешенную в музейном зале, где все - лицемеры! - делали вид, что никуда не исчезали, а продолжали погружаться в исторические экскурсы под водительством своей энергичной атаманши, которая продолжала:
      -- Известно, что кочевое скифское племя Кушанов, которое китайцы называли юэ-чжи, в первой половине первого века вторглось в Северную Индию, свергло всех правителей местных государств: греков, парфян, шаков и, с течением времени, образовали огромную империю Кушанов. Империя, просуществовавшая с двадцатого по двести двадцать пятый год, включала в себя большую часть Средней Азии, Афганистана и Индии. Нужно сказать, что, хотя кушаны и покровительствовали северной ветви буддизма - махаяна, но никогда не препятствовали распространению иных религий и верований в своей разноплемённой империи. Для строительства культовых зданий кушаны выписывали лучших мастеров Малой Азии, а для создания антропологического образа Будды привлекали греческих скульпторов, которые, возможно, и перенесли черты изображения Хуйму на родину, где они трансформировались и визуально совместились с образом Химеры - тератоморфного существа, опустошающего, согласно эллинским мифам, их страну. Отсюда, возможно, и невероятная схожесть изображений Хуйму и Химеры, хотя точно утверждать это никто, как я думаю, не возьмётся..
      Экскурсовод сверху вниз, с высоты своих каблуков, посмотрела на Зотова, видимо ожидая вопросов. Почему-то именно от него. Вопросов не последовало. Она хмыкнула и погнала стайку своих подопечных в следующий зал, подгоняя их, по пастушьи взмахивая оставшимся от указки обломком.
      "У него было много знакомых женщин и даже одна женщина-экскурсовод", примерил к себе Зотов.
      -- Молодой человек, подойдите, пожалуйста, - раздался старческий шёпот у него за спиной.
      -- Зотов вздрогнул, уж не богиня ли Хуйму вновь снизошла к нему? Обернулся на шипящий звук. В уголке зала, у крайнего окна, слившись с тяжёлой пыльной шторой, затаилась на стульчике не замечаемая им раннее бабулька-смотрительница. Зотов подошёл, бабуля протянула ему пакет.
      -- Приказ или донесение? - спросил заговорщицки Зотов.
      -- Сказано - ничего не сказывать, передать велено, - сказала бабуля и вновь впала в анабиоз.
      Выйдя из музея на оживлённую спешащим с работы народом улицу, решил, что пора позвонить Белле.
      36.
      В пакете, который они с Беллой доставили на квартиру Ирины, оказалась кассета к видеокамере.
      На плёнке не было ничего особенного.
      Без всяких режиссёрских изысков была запечатлена немая сцена, где в тиши и полумраке китайского ресторана господин Германн непринуждённо вёл сепаратные переговоры с господином Клешнёвым.
      И переговоры увенчались успехом, - убедил всё-таки своего не очень сопротивлявшегося собеседника пресс-секретарь губернатора, и господин Германн торжественно передал ему пресловутую голубую папку, после чего стороны обменялись крепкими рукопожатиями.
      Без комментариев.
      Только заметим, что поступок Германна, без всякого сомнения, должен претендовать на включение в Энциклопедию мировой низости.
      Ирина, женщина дела, после просмотра фильмы сразу потянулась к телефонной трубке, и дозвонилась без проблем:
      - Руслан Владимирович, это я. Добрый вечер. С завтрашнего дня все счета Германна заблокировать... Да, да, да... и по Правой Альтернативе всё тоже самое. Технические проблемы будут? ... Вот и хорошо. А юристов я завтра подключу... Если будут вопросы, звонки, угрозы и прочее, включайте дурака и ссылайтесь на меня. Всё. Спасибо. До свидания... Руслан! Руслан Владимирович! Подскажите номер нашей службы безопасности... Спасибо.
      Ирина набрала новый номер:
      -- Алло, здравствуйте. Это Томилова... Запишите, будьте добры, моё распоряжение... Готовы?... Так, с двадцать первого ноль пятого сего года Германн Борис Натанович не является клиентом банка, его пропуск в операционный зал аннулируется. Допуск этого господина в офис банка запрещён. Всё. Подпись моя. Записали?... Хорошо, и пусть мне Калмыков с утра позвонит. Всё. Да... Всего доброго.
      Ирина подумала, и набрала ещё один номер. Там было занято, но она поставила на дозвон. И дождалась.
      -- Владимир Петрович, добрый вечер, дорогой... А?... Ну да, у вас в столицето ещё день. Как здоровье?... Верочка как?... Ну и, слава Богу. Владимир Петрович, я вот по какому вопросу звоню, - у меня проблема. Всё получилось, как вы и предполагали. Зажали со всех сторон. А?... Да, и это тоже. Я вот что предлагаю: мой человек в Москве фирму зарегистрирует, счёт откроет у вас, а я возьму у вас межбанковский кредит... соразмерный с собственными средствами моего банка, и прокредитую всей суммой эту левую фирмочку - деньги придут обратно к вам, на счета вашего банка...Да, под ваш контроль. И пусть эта мина до поры полежит. Если меня вышибут, то фирмочка сразу исчезнет, а вы предъявляете счета тем, кто придёт после меня и потихоньку их банкротите. А там посмотрим. Как вы на это смотрите? Для вас же такая сумма - пустяк сущий... Да, конечно, если всё нормально будет, - если отобьюсь, то деньги назад прокрутим. Что?... Да, да, уводом наиболее ликвидных активов я уже занимаюсь... Не девочка... Ну конечно! Значит, принципиальное согласие вы, Владимир Петрович даёте?... Спасибо, я знала, что смогу на вас рассчитывать. Да?... Документы подготовлю. Спасибо... буду держать в курсе. До свидания. Верочке большой привет.
      О чём-то вроде этого разговор был. Благо беллетристика освобождена от терминологической точности. Белый билет у неё на это дело. По плоскостопию...
      Зотов из всего услышанного понял, что врагу не сдаётся наш гордый варяг, и что пощады никто не желает, - и в случае чего, кингстоны действительно будут откупорены. И капитан сойдёт с корабля последним. А новым владельцам достанется один лишь спасательный круг, на котором, толкая друг друга, будут ютится тощие корабельные крысы.
      Да, впрочем, по любому, не долго этим местечковым придуркам золотниковым-мякишам на полянке резвиться осталось, - скоро придут сюда вертикально-горизонтально интегрированные промгруппы.
      Уже слышна, слышна их железная поступь.
      И вот это, действительно, - волки!
      Короче, огромные рыбы всё равно пожрут маленьких. Питер Брейгель. Кажется, одна тысяча пятьсот пятьдесят шестой...
      Однако уже вечерело.
      Ирина предложила и ему, и Белле остаться заночевать.
      Белла отказалась, а вот Зотов... А Зотов решил остаться. И когда он сообщил об этом своём спонтанном решении, Белла вспыхнула.
      Как отдалась она ему прошлой ночью - красиво, искренне, не задумываясь, с ходу (при этом, умудрившись не утерять ни капельки собственного женского достоинства), вот так же и сейчас, ничего не умея скрыть, - всё-всё моментально отразилось на её милом неискушённом личике - огорчилось смертельно от такой его жестокой и неожиданной измены.
      Тем не менее, заметим, что, не смотря на пронёсшийся в её душе опустошающий ураган горестных чувств, ни слова грубого она ему не сказала - умница!
      Во истину, не стоит мужское предательство - сколько их там было, сколько их ещё будет - ни унизительных слов, взывающих к жалости, ни гневных слов упрёка. Пусть щёчки вспыхнули от обиды, пусть глазки - ресницы - хлоп-хлоп - сразу увлажнились, наполнившись слезами. Но губки - чтоб не тряслись - прикусила, но дыхание задержала, чтобы не разреветься. Сумочку схватила и быстрей, - бегом из квартиры. Бедное сердечко - как ему больно!
      У Зотова у самого сердце разрывалось - не зверь же! Только своё стойкое мнение имел на этот счёт (может быть и превратное), что чем дольше длишь отношения, не имеющие ясной перспективы, то есть перспективы общеизвестной, перспективы быть этим отношениям зафиксированными в книге регистрации актов о заключение того, что вершиться на небесах, тем больнее будет потом, - при неизбежном расставании. Не мальчик уже - чувствами жить. Но всё же, всё же, всё же...
      Не так она всё поняла.
      И заметался Зотов в диапазоне от простонародного "поматросил и бросил" до рафинированного "не обещайте деве юной любови вечной на земле". Негодяем себя почувствовал. Хотя и обещаний вроде никаких не давал. А вы говорите сексуальная революция! Душу воротит. Грустно. Без обид никогда не получается. Без чувства вины никак не выходит.
      Хотел уже было рвануться вслед за ней - может, действительно, плюнуть на всё, остаться в этом дурацком городе, взять Белку в жёны, летом варить варенье в огромном тазу, зимой лепить про запас пельмени-лопухи, детишек нарожать, укрепить осмысленным бытом обветшалые связи времён, - счастье-то, оно по проторенным дорожкам ходит...
      Только подожди, стой, не горячись, не гони, подумай, - а нужен ли ты ей, Зотов? Что ты ей предложить-то можешь? Тот ли ты, кого она представила себе? Не завоет ли она от такого счастья через полгода? А?
      Ну, всё, - если сомнения пошли, не стоит судьбу под гору в спину толкать. Лфы ще - нфы ще, - как говорят латыши. Как есть - так есть. А что будет, то будет...