Воин Сновидений

      – Да я… Ничего не умрешь! Я взяла с него слово, что он тебя и пальцем не тронет! И он пообещал! Без особого восторга, само собой, но пообещал. Сперва-то он, конечно, сказал: «Ну я с ним разберусь!», но потом…
      Сати подождала немного, глядя на клумбу с цветами, откуда доносился голос. Долгое время оттуда не доносилось ни звука, потом «клумба» испуганно забормотала:
      – «Я с ним разберусь, я с ним разберусь!» Не знаешь ты, как они разбираются… А я видел как-то.
      – Кто, маги? А что ты видел?
      – Что надо, то и видел. Заклинание «паучьи лапы», например. Миленькое такое заклинаньице, медленное удушье, от которого выдавливает глаза из орбит. Или «слово крови» – в одно мгновение кровь вскипает в жилах, – перечислял Джулис, клацая зубами от ужаса. – А есть еще «ночной ветер». Подхватывает и уносит…
      – Куда?
      – Не знаю куда. Но потом с неба долго сыплется то что остается от несчастного… ноги, руки, пальцы и… э… все остальное.
      – Ужас, – медленно проговорила Сати, вытаращенными глазами уставившись на клумбу, где предположительно находился Джулис. – А что, Тильвус тоже… Нет, лучше не говори, я и знать не хочу! Спокойнее как-то…
      – Да чего там, – по-прежнему стуча зубами, пробормотал невидимка. – Он, знаешь ли, учился в монастыре Ордена Квенти. И его учителем был сам Тавул.
      – Кто это?
      – «Кто это? Кто это?» Весьма искусный маг, непревзойденный специалист в области отсроченных смертельных заклятий. Вот, к примеру, накладывают на тебя смертельное заклятие…
      Сати перепугалась:
      – А почему именно на меня? Я-то тут при чем?
      – Ни при чем, это я к слову. Наложили на кого-то смертельное заклятие и все – все! Жизнь закончилась, готовься к смерти. Умрешь таким способом, который клиент для тебя выбрал и оплатил.
      – Ой…
      – Само собой, никто этого до поры до времени не знает. Хотя иной раз, говорят, несчастные чувствуют наложенное заклятие, но что толку?! Сделать-то ничего не могут! Заклинаниям Тавула сопротивляться невозможно…
      – А потом? – шепотом спросила Сати, прижимая к груди пакет с логотипом, словно надеясь защититься от смертельного заклятия.
      – По-разному… Живешь год, два, пять лет – и ждешь, когда придет твое время. В нужный час заклинание активируется – и все! Заказчик счастлив.
      – Это какой-то утонченный садизм – ваши отсроченные заклятия, – вполголоса заметила Сати, озираясь по сторонам.
      – То-то и оно. А что делать? Такова жизнь: жена хочет избавиться от мужа, муж – от жены, купец – от более удачливого конкурента. Простые человеческие желания.
      – Понимаю. – Сати невольно покосилась в сторону рекламного агентства «Нимфа». – Может, и хорошо, что у нас тут такого нет. А то бы полгорода… Хотя и у нас тоже ликвидаторы имеются. За определенную плату безо всякого колдовства уберут. А этот маг, учитель Тильвуса, он сейчас где?
      – Давным-давно умер. Мирно скончался в своей постели, окруженный толпой безутешных родственников и рыдающих учеников. Конечно, и врагов у него было – хоть отбавляй…
      – Немудрено, с такой-то профессией, – заметила Сати.
      – Говорят, необыкновенной доброты был человек. Любил в свободное время покопаться в огородике…
      – В огородике?
      – Выращивал капусту для любимого кролика. Когда Тавул скончался, кролик вскоре тоже издох.
      – От смертельного заклятия?
      – От тоски по хозяину. Теперь поняла, что меня ждет из-за твоей болтливости?
      – Джулис, я тебе клянусь, что он тебя пальцем не тронет, я с него слово взяла!
      – Пальцем-то, может, и не тронет, – угрюмо проворчал невидимка. – А вот заклятием…
      Они помолчали.
      – А ты куда собрался-то? – спохватилась Сати. – Опять по городу разгуливать? Ну иди, а мне, пока я еще жива-здорова, работать надо. Иначе начальник рекламы меня из могилы выкопает и текст писать заставит. У него это – запросто.
      – Погоди-погоди, – заторопился невидимка. – Скажи мне, как можно подробней, что поведал тебе Тильвус? Он сильно разгневан на меня? Он говорил что-либо о путанице с заклинаниями?
      – Не помню. – Сати пожала плечами. – Кажется, больше он мне ничего не поведал. Да мне как-то не того было.
      – Что ж ты не спросила?! – набросился на нее Джулис. – Надо было узнать! Выяснить!
      – Сам иди да выясни! – рассердилась Сати. – А я больше с ним никаких дел иметь не желаю! Вечно из-за него в какие-то истории попадаешь! – Она подняла со ступеньки пакет и отряхнула. – А я ведь еще выпытать у него хотела, почему эти сны именно мне снятся, а не какому-нибудь коллеге его, магу или Воину Сновидений, да так разозлилась, что и забыла про все…
      – Да это-то и я тебе сказать могу, – пробормотал невидимка. – Когда заклятие нарушилось, ты, видно, рядом с великим магом стояла. Или за руку его держала, вот и…
      Сати удивилась:
      – Я?! За руку? Да ты что, раб лампы, сдурел, что ли?! С чего бы я за руку его держала? Скажешь тоже…
      – А я тебе говорю, так и было! Иначе заклятие б тебя не поразило! Сама посуди – ты человек самый обычный, к магии никакого отношения не имеешь…
      – И слава богу, что не имею. Все, раб лам… э… извини. Мне на работу пора.
      – А что Тильвус намерен делать дальше? – беспокойно осведомился Джулис. – Что? Припомни хорошенько.
      Сати вздохнула.
      – Разбираться. Мы сперва поругались немного, сам посуди, ведь это не шуточки – во сне тапки откинуть! Потом он мне про Воинов Сновидений рассказал, потом мы снова поругались, а потом я ушла.
      Она поднялась на крыльцо.
      – А за себя ты не волнуйся. Ничего он тебе не сделает.
      – Хорошо бы, – проговорил голос со стороны клумбы с левкоями. – Я-то, если подумать, тут ни при чем, ты же сама упросила меня про Воинов Сновидений рассказать! Я и говорить-то не хотел, а ты все вытянула. Стало быть, ты и виновата. Ладно… пойду пройдусь. Подышу воздухом, понаблюдаю за жизнью горожан, развеюсь. Буду, конечно, начеку, чтоб не встретить Тильвуса. – Джулис вздохнул. – Подумать только, из-за тебя и твоей болтливости наша многолетняя дружба омрачена!
      – Понаблюдай, понаблюдай… – проворчала Сати и потянула на себя тяжелую дверь. – К театру музкомедии близко не подходи, вот и не встретишь.
 
      На вахте редакции, изучая свежий номер газеты «Музыкальная жизнь края», сидел дед Илья.
      – Слыхала? – поинтересовался он, пока Сати расписывалась за ключ от редакции в толстой амбарной книге. – Рекламщики-то наши гостей сегодня ждут.
      – Из агентства «Нимфа»?
      – Оттуда, – солидно кивнул знаменитый бард. – С самого утра петицию какую-то сочиняют.
      Сати озадаченно уставилась на него.
      – Петицию? А! Это же договор! Конвенция. Пойти глянуть, что ли?
      Она поколебалась, подумала и решительно направилась к рекламному отделу.
      Атмосфера в отделе была предгрозовая. Еще радовало лазурью весеннее небо, еще сияло солнышко, но где-то за горизонтом уже ворочались черные тучи и многозначительно погромыхивал дальний гром.
      Начальник рекламного отдела закончил телефонный разговор с «Нимфой» и шмякнул трубку на рычаг.
      – Алчные гиены, – заклеймил он конкурентов. – Требуют отдать им Центр нетрадиционной медицины, ха! Как бы не так! – Он выскочил из-за стола и прошелся по кабинету. – Хотят медицину? Что ж пусть, забирают сеть стоматологических кабинетов «Жемчужина»!
      Менеджеры согласно закивали. Ни за какие коврижки они не желали больше иметь дело с прижимистой владелицей салонов «Жемчужина» и даже слышать о ней не хотели.
      – Пусть берут строительную компанию «Тантал»!
      Подчиненные снова закивали. Директор компании, как только дело доходило до оплаты, норовил рассчитаться бартером, предлагая то кирпичи, то цемент.
      – Но кондитерскую фабрику мы им не отдадим! Завод по производству сухого молока останется в наших руках! Ритуальное агентство «Земля и люди» – тоже!
      Начальник остановился и взглянул на Сати.
      – Кстати… Директор-то вроде очередной филиал открыл? Название такое… не припомню. «Харон» вроде? Кто такой?
      – Да ты что, «Мифы и легенды Древней Греции» не читал? – поинтересовалась Сати, плюхаясь в кресло. – Мужик такой был, частным извозом подрабатывал. Души умерших людей перевозил на лодке через реку Стикс. Как перевезет – так все! Обратной дороги нет. Изволь, голубчик, на кладбище!
      – Частным извозом? – удивился начальник. – Гм… а слоган, что директор заказал, готов?
      – Готов, готов, – со сдержанной гордостью ответила Сати. – Уже утвердили. Хорошо звучит, вот слушай: «Ритуальное агентство „Харон“. Приятного вам путешествия»! А что? – Она уставилась на начальника отдела. – Как? По-моему, отлично!
      – Неплохо… – неуверенно произнес он, пожал плечами и снова зашагал по кабинету. Потом схватил список, согласно которому часть предприятий должна была отойти к рекламному агентству «Нимфа», посмотрел в окно и прищурился. В логове конкурентов наблюдалось бурная деятельность.
      – Посмотри-ка, Порфирий, свежим взглядом, – обратился начальник к «заместителю» и сунул список ему под нос. – Как, по-твоему? Не слишком ли мы расщедрились, а?
      Порфирий Петрович ничего не ответил. Он был сегодня необыкновенно серьезен: в черном пиджаке ответственного секретаря, в шляпе, а на шее у него красовался черный галстук, повязанный строгим безукоризненным узлом. В зубах заместителя торчала сигарета, конфискованная Люсей у Хамера.
      – Что ты говоришь, Порфирий? – сдвинул брови начальник рекламы. – Не стоит отдавать муниципальные бани? – Он на мгновение задумался. – Ты прав! – Начальник наклонился и быстрым движением вычеркнул из списка одну строчку. – Ты, как всегда, прав! Не отдадим им бани! Самим нужны…
      Сати покачала головой. Было видно по всему: рекламный отдел к встрече конкурентов готовился серьезно.
      На столе у начальника лежал договор, отпечатанный в двух экземплярах. В одном списке ровными столбиками были перечислены все крупные фирмы и предприятия города, с которыми сотрудничал «Вечерний проспект». Другой список, предназначавшийся для «алчных гиен», оказался гораздо короче, и Сати сразу увидела, что рекламодатели, которые предназначались для конкурентов, были практически безнадежны – чего стоил один предприниматель Плюшкин!
      Хлопнула дверь, на пороге появился криминальный корреспондент и с тоской взглянул на сигарету в зубах Порфирия Петровича.
      – Сати, – сказал Хамер, – где ключ от редакции? Дед Илья сказал, что ты за него расписывалась только что.
      – У меня, – отозвалась та. – Вот, держи. А я тут посижу немного. Хочу поприсутствовать, понимаешь, при исторической встрече с агентством «Нимфа». Ведь не каждый день такое!
      – «Нимфа»? – удивился криминальный корреспондент, разом позабыв про ключ. – Ну тогда и я останусь!
      Он налил себе чаю, заметил на подоконнике коробку с печеньем и без зазрения совести запустил туда руку.
      – Оч-чень интересная кража произошла сегодня ночью в Прибрежном районе. – Хамер устроился за столом начальника отдела, высыпал пригоршню печенья прямо на папки с документами и придвинул поближе свежий номер журнала «Твой автомобиль». – Прикиньте, в двенадцать ночи поступает вневедомственной охране сигнал…
      Тут криминальный корреспондент открыл журнал и забыл обо всем на свете.
      – Ну – недовольно протянула Сати, так и не дождавшись продолжения истории. – И что дальше было?
      Но Хамер не откликался.
      – Идут! – воскликнула вдруг Светлана, подскочив на месте.
      Сати бросилась к окну: на крыльце, прямо под вывеской «Рекламное агентство „Нимфа“, появился низенький толстый гражданин – руководитель агентства. Он осмотрелся, глянул в сторону редакции и расправил длинные пышные усы. За его спиной сгрудились подчиненные. Усатый предводитель одернул пиджак и решительным шагом направился к серому четырехэтажному зданию.
      – Все по местам! – рявкнул начальник на менеджеров, прильнувших к стеклам.
      – Встреча двух титанов, – пробормотал Хамер. Прикрывшись журналом, он с большим интересом наблюдал за происходящим.
      – Порфирия, Порфирия посадите у дверей! – шипел начальник, лихорадочно заканчивая последние приготовления к визиту.
      В коридоре послышался голос деда Ильи, чьи-то шаги, короткий энергичный стук – и на пороге появились конкуренты.
      Увидев радушную улыбку «заместителя», руководитель «Нимфы» отпрянул, но тут же взял себя в руки и отважно ринулся на вражескую территорию.
      Сати и Хамер переглянулись и приготовились к увлекательному зрелищу.
      К сожалению, зрелище продлилось недолго.
      – Ну-с, – промолвил начальник рекламного отдела, пронзая конкурента орлиным взглядом. – Как говорится, не будем мешать друг другу собирать в житницы! Наши клиенты – это наши клиенты, а ваши клиенты – это наши… в общем, вот список. – Он протянул листок. – Поделено все честно, без обмана.
      Последние слова он произнес особенно твердо и глядя конкуренту прямо в глаза. Тот встрепенулся, выхватил договор и впился глазами в строчки.
      – Нам чужого не надо, – продолжал начальник отдела. – Мы…
      – Гм, – промычал конкурент, изучая перечень предприятий. – Тэк, глянем… Что-то негусто вы нам отвалили от щедрот своих, прямо скажем… негусто.
      – Да вы посмотрите, кого мы вам отдаем! – загорячился начальник рекламного отдела. Менеджеры торопливо закивали. – Цех сдобной выпечки предпринимателя Плюшкина! Процветающее предприятие, золотое дно! А сам Плюшкин? Приятнейший человек, щедрая душа! Покладист, сговорчив! Не рекламодатель – мечта!
      Услыхав такое о предпринимателе Плюшкине, Сати поперхнулась чаем.
      – О Плюшкине мы наслышаны, – сухо сказал конкурент. – Предприятие его и гроша выеденного не стоит!
      – А сеть стоматологических салонов «Жемчужина»? Золотая жила! Клондайк! Самородок в три кило весом! – не унимался начальник. – Владелица – святая женщина, сама доброта! Сотрудничать с ней одно удовольствие. Заказывает большую рекламу, оплачивает всегда наличкой, безо всяких, знаете, формальностей, с оформлением…
      Сати почувствовала, что изумление ее достигло каких-то космических масштабов.
      – Про «Жемчужину» мы справки навели, – сдержанно молвил руководитель «Нимфы». – Эта ваша святая женщина – акула с зубами в три ряда! Можете ее себе оставить, мы и ухом не моргнем. – Он подумал. – Нам кажется, списочек доработать нужно.
      Начальник отдела забеспокоился:
      – Как это – доработать?! Мы же договорились! Вы обещали, что подпишете!
      – А вы ввели нас в заблуждение! Воспользовались нашей неопытностью и незнанием города! Это кабальные условия!
      Конкурент потряс листом бумаги:
      – Почему тут нет мелькомбината? Почему нет завода хлебопродуктов? А? Почему? – Он оглянулся на подчиненных, те с готовностью закивали. – А бани? Мы хотим муниципальные бани! – зловеще отчеканил руководитель «Нимфы». – И ритуальное агентство! Отдайте нам агентство!
      – Еще чего! – не выдержала Сати. – Ритуальное агентство – наше!
      – Дайте хотя бы филиал!
      – Никаких филиалов! – отрезала она.
      Начальник рекламного отдела сделал знак молчать, и Сати умолкла, сердито поглядывая на пышноусого конкурента.
      – Так вы подписываете или нет? – поставил вопрос ребром начальник. – Я считаю, что все спорные вопросы мы в прошлый раз по телефону обсудили.
      – Мы подпишем, – недовольно сказал конкурент, поглядывая на Порфирия. – Мы подпишем, но имейте в виду, – тут он сделал паузу, – если дело у нас не пойдет, мы конвенцию нарушим! Мы посягнем на чужую территорию! Да!
      Начальник рекламы заволновался еще больше.
      – Как это – «нарушите»! Документ для вас – пустой звук? Вы же обещали…
      Наконец, после долгих препирательств, угроз, лести и шантажа бумага была подписана и сотрудники «Нимфы» удалились.
 
      – Конвенция, конвенция, – бормотала Сати несколькими минутами позже, уставившись в монитор и рассеянно тыча пальцами в клавиши. – Конвенция… какой смысл начинать работу, когда через полчаса – обед? Завтра обязательно вовремя в контору приеду… с первыми лучами солнца. Если доживу, конечно. А все Тильвус, чтоб ему! Такого я даже от него не ожидала!
      Тут она вспомнила кое-что и повернулась вместе с креслом.
      – Эй, раб лампы? Ты здесь? – Сати немного подождала. – Нет тебя? Ну и прекрасно. Конвенция… и чего она привязалась ко мне, эта проклятая конвенция!
      Запищал сотовый телефон. Сати вытащила мобильник и нажала кнопку.
      – Ну что? – не утруждая себя приветствием, спросил сисадмин. – Какие новости?
      – Привет, Никита. – Сати захлопнула папку с заявками и отодвинула подальше. – Все новости я тебе ночью рассказала. Ты извини, что я тебя разбудила. Но сам понимаешь, такое узнать! И ведь Тильвус, гад, еще и рассказывать не хотел! Но я его прижала, он и раскололся.
      – Так он, значит, Воин Сновидений? – сдержанным тоном поинтересовался Никита. – Воин-шмоин… отлично. А ты его сны видишь?
      – Именно! Кто-то, какой-то гад там, в ихнем царстве-государстве ухитрился напортачить с заклинаниями сновидений! Зачем он к ним полез – непонятно! Тильвус говорит, все магические документы, что Воинов Сновидений касаются, в библиотеке какого-то монастыря хранятся, посторонний туда не проберется. Там охрана…
      – Ну видно, нашелся хакер, – заметил сисадмин. – И что теперь дедуля делать собирается?
      – К коллективному разуму взывать, – мрачно ответила Сати. – Консилиум устраивать. Друга своего старого ждет, большого специалиста в области сновидений. А я-то удивлялась – зачем он его вызывает, если заклятие-то простенькое? Ну это Тильвус мне говорил, что простенькое, – пояснила она. – Врал напропалую. И ведь как врал! Даже я ему поверила. У него, наверное, опыт большой…
      Она вздохнула.
      – Опыт-шмопыт, – недовольным голосом проговорил Никита. – А ты что?
      Сати перевела взгляд в окно.
      – Умирать, наверное, готовиться надо, – задумчиво ответила она. – Или погодить еще немного? Тут дело такое: сначала ты эти сны, как кино в телевизоре смотришь… чудища-то всякие, что за Завесой сна обитают, тебя видеть не могут. Это Джулис мне рассказал, из господина великого мага клещами все вытягивать приходится! А чудовищ там бродит – видимо-невидимо… И чем больше человек в сны погружается, тем хуже для него. Потому что монстры-то эти его со временем чуять начинают, беспокоиться, искать! И в один прекрасный день обнаружат и того… сожрут живьем. Ну магов они, само собой, трогать опасаются, те своим чародейством защищены, а обычных-то людишек отчего не сожрать? Раб лампы говорит, такое бывало…
      Тильвус клянется, конечно, что распутает заклятие, но как ему верить-то теперь? Ух, убила б его, да ведь магов просто так не возьмешь! Надо в Интернете покопаться, узнать что-нибудь на этот счет… там должно быть.
      – А материалы на рекламную вкладку сдала? Сначала материалы сдай, а потом помирай. Не хватало еще премии по твоей вине лишиться.
      – Что материалы… – протянула она. – У меня сейчас другое в голове… – Сати посмотрела на дверь и на всякий случай понизила голос. – Если Тильвус не успеет до того, как… Блин, как же несправедливо – я помру, а господин великий маг как ни в чем не бывало свалит к себе в царство-государство, будет там жить-поживать! Приятного мало… Может, мне не спать? Но долго я не протяну. Что делать-то?
      – Ты раньше времени не паникуй, – строго сказал Никита. – А дедуле скажи, чтоб пошевеливался да заклятие распутывал побыстрей.
      Сати поежилась.
      – И вот чего я еще опасаюсь, – тревожным шепотом продолжила она, не слушая приятеля. – Вдруг, пока Тильвус с заклинанием разбирается, я свихнусь? Крыша поедет, да и все тут. И что тогда?
      – Психиатры знакомые есть? – осведомился сисадмин.
      – Есть…
      – А чего тогда переживаешь?
      – Да ну тебя, – рассердилась Сати. – Тебе-то хорошо! Ты небось снова в баре сидишь! А у нас тут черт знает что творится! По конторе невидимка шастает…
      – Ниндзя-невидимка?
      – Какой ниндзя?! Хуже, гораздо хуже! Приедешь – увидишь. То есть… тьфу, как же ты его увидишь-то? – Сати задумалась. – Я, знаешь, надеюсь, что к твоему приезду Тильвус его все же расколдует и он того… домой к себе отбудет.
      – Свалит-шмалит… интересно бы глянуть.
      – Ничего интересного. Проклятый раб лампы! Освоился в конторе, живет совершенно как у себя дома! Кастрюлю борща вчера у отдела доставки свистнул. Такое никакой супер-ниндзя сделать не сможет – кастрюлю горячего супа спереть. Квалификация не та. – Она окинула редакцию подозрительным взглядом. – Может, он и сейчас поблизости, затаился только… а-а, ладно.
      – А дедуля твой…
      – Ну что ты заладил: «дедуля» да «дедуля»! Не хочу даже говорить об этом вруне! И видеть – тоже. Когда уже ты приедешь?
      – Скоро, – ответил Никита, размышляя о чем-то.
      – Какое там «скоро». Приезжай, хоть чайник починишь. А то, знаешь, у сисадмина нового – мания величия в обостренной форме.
      – Это как? – заинтересовался приятель.
      – А вот так. Он, понимаешь, такое светило компьютерного прогресса, что к нему с вопросом об упавшей сетке и обращаться страшно. Не до этого ему! Он вопросы мироздания решает, а мы к нему со своими проблемами лезем. У нас теперь почти вся техника сломалась и работать не желает, так что в конторе нашей продолжение фильма «Восстание машин» запросто снимать можно…
      Зазвенел телефон внутренней связи.
      – Начальник рекламного отдела, – предположила Сати, покосившись на аппарат. – Спорим?
      – И спорить не буду, – отказался сисадмин. – И так слышу, что он.
      – Ладно, Никита, – сказала Сати, глядя на подпрыгивающий телефон и с большой неохотой заканчивая разговор с приятелем. – Наверное, мне на выезд пора. Я тебе потом позвоню.
      В редакцию Сати вернулась, когда часы на башне универмага пробили три часа пополудни.
      Она села за стол, подумала, вздохнула и вытащила из груды бумаг рекламную заявку автосервиса «Восточный». Работа предстояла небольшая и непыльная: тексты директор автосервиса принимал не читая, поэтому лишних усилий к сочинительству можно было не прилагать. Главное – начать с какой-нибудь эффектной фразы. Сати скосила глаза в окно, разглядывая сначала ясное небо, а потом – кусочек улицы, видневшийся из-за здания Управления железной дороги. Эффектная фраза не появлялась, возможно, потому, что за окном не происходило ровным счетом ничего интересного: маляры тащили корыто из-под краски, в Управление приехала очередная делегация, проехал по переулку черный сверкающий катафалк с надписью «Ритуальное агентство „Земля и люди“.
      – Черт, – с досадой пробормотала Сати, провожая взглядом катафалк. – Что за намек?! У меня еще и тексты на рекламную вкладку не готовы…
      Тут ей вспомнилось кое-что приятное: чтобы как-то отвлечься от грядущей возможной кончины, по дороге на работу пришлось купить новую блузку в недавно открывшемся бутике. Сати покосилась на заявку автосервиса, поколебалась и решила, что, раз эффектная фраза появляться не торопится, можно ненадолго отвлечься и примерить обновку.
      Она вытащила из пакета сверток, развернула, полюбовалась блузкой и, держа ее перед собой, направилась в кабинет ответственного секретаря: по какой-то неведомой причине примерять обновки дамы ходили именно сюда. Секретарь, озадаченный таким паломничеством, сперва протестовал, потом просил, чтобы на правах хозяина его не выгоняли из кабинета во время примерки, но в конце концов смирился. Модницы даже притащили туда большое зеркало, которое до поры до времени прятали за шкафом.
      Сейчас в кабинете никого не было, секретарь, как совершенно точно было известно, сидел в компьютерном отделе. Сати вошла в комнату, повернула ключ в замочной скважине и аккуратно положила блузку на стол. Потом вытащила из-за шкафа зеркало, прислонила к стене, взялась было за верхнюю пуговицу рубашки, но вдруг замерла и окинула пустой кабинет подозрительным взглядом.
      – Эй, раб лампы!
      В кабинете стояла тишина, лишь со двора доносились голоса и чей-то смех.
      – Джулис! Я с тобой говорю! – Сати повысила голос.
      На столе секретаря затрезвонил телефон внутренней связи и тут же умолк.
      Сати схватила с полки справочник «Все организации города» и с размаху швырнула в угол. Справочник тяжело ударился о стену и грохнулся на пол. В другой угол полетел старый том учебника «Газетное дело», в третий – «Орфографический словарь». Послышался сдавленный вскрик.
      – А, ты все-таки здесь?! Так я и знала! – разозлилась Сати.
      – «Так я и знала! Так я и знала!» Вижу, гостей у вас встречают с радушием троллей, так и норовят огреть чем-нибудь тяжелым, – забубнил невидимка. – По твоей милости у меня шишка на голове будет… А я вижу, ты идешь куда-то, ну и… дай, думаю, и я зайду. Просто так, за компанию. Нельзя?
      – Слушай ты, раб лампы…
      – Опять «Лампы»? Сколько раз говорить…
      – Убирайся отсюда. Мне надо переодеться, примерить кое-что.
      Старый венский стул возле окна сам собой отодвинулся.
      – Так в чем же дело? – живо поинтересовался невидимка. – Переодевайся.
      Стул громко заскрипел – видно, «раб лампы» устраивался поудобнее.
      – Давай, давай, – приглашающе сказал он. – Начинай.
      – Что «начинай»? – разъярилась Сати. – Убирайся отсюда, придурок невидимый! Проваливай к Тильвусу, и чтоб я тебя больше здесь не видела!
      Услыхав имя мага, «раб лампы» тут же пошел на попятный.
      – «Чтоб я тебя больше здесь не видела! Чтоб я тебя больше здесь не видела!» Ты меня и так не видишь. А вот я вижу, что тебе не присуща деликатность, которая должна быть у благовоспитанной девицы. Постоянно напоминать мне о моей невидимости, это…
      – Ты уходишь или нет?!
      – Ухожу. Напрасно ты кипятишься, – с достоинством произнес голос. – Намерения у меня были самые благородные. Я думал, может, помочь надо? Нет? Ну как знаешь… Что ж, пойду бродить по улицам города, жители которого так жестокосердны, что отвечают черной неблагодарностью на предложение помощи. Не забудь только, что из-за твоей болтливости на меня, возможно, падет гнев великого мага. Подумала бы лучше, как ты можешь загладить передо мной свою вину!
      Последние слова донеслись уже из-за двери.
      Некоторое время Сати подозрительно прислушивалась к тишине, потом подумала и решила отложить примерку.
      – Гнев великого мага на него падет, видали? – с досадой бормотала она, поднимаясь на четвертый этаж. – Я, оказывается, еще и виновата во всем!
 
      Через часик Сати дописала незатейливую рекламу автосервису «Восточный» и поставила точку.
      – «Автосервис уверенно смотрит в будущее!» – прочитала она вслух, распечатала текст и, прихватив рюкзак, направилась на первый этаж, на ходу просматривая сочиненный опус.
      Навстречу по лестнице поднимался ответственный секретарь. Завидев его, Сати круто повернула назад и попыталась скрыться в приемной шефа, но не успела.
      – Сати! Погоди-ка!
      Она вздохнула.
      Секретарь дождался, пока Сати подойдет поближе, открыл папку и вынул листок, испещренный пометками.
      – На этой неделе твоя очередь гороскоп делать. Когда сдашь? Полосу эту завтра утром верстают. – Он посмотрел на Сати поверх очков. – Готов гороскоп?
      – Ну не готов, не готов, – нехотя призналась она. – Но до вечера сделаю непременно. Сейчас только на набережную сбегаю быстренько, мороженое на обед куплю. Хоть поем напоследок.
      – Почему «напоследок»?
      – Да это я так, не обращай внимания. В общем, напишу твой дурацкий гороскоп. За мороженым схожу – и напишу.
      – Мороженое? – Секретарь скорбно покачал головой. – Знала бы ты, какую угрозу несет в себе этот привычный, казалось бы, продукт! Да и все остальные продукты – тоже. Человечество получает пестициды и тяжелые металлы в неограниченных количествах! А ведь это ведет к ужасным последствиям! Раковые заболевания, болезни печени, щитовидной железы…
      – Мне уже все равно, – мрачно объявила Сати. – Кстати, я мороженое ем только то, что наш молочный комбинат изготовляет. Нет там никакой гадости. Я, когда на комбинате была, лично у директора спрашивала. Он на здоровом образе жизни сдвинут, на работу на велосипеде ездит. Правда, правда! Катит себе на велосипеде, а следом – персональный джип с водителем едет.
      – Так сдашь гороскоп? – уточнил секретарь. – Вовремя?
      – Сдам, – уныло пообещала Сати и поплелась на первый этаж.
 
      На бульваре Сати остановилась и полной грудью вдохнула свежий воздух, благоухающий цветами и молодой листвой.
      – Красота, блин, – с выражением проговорила она. – Даже помирать неохота. Но придется, наверное.
      Она пошла к речному вокзалу, держа курс на бело-голубой киоск с надписью «Мороженое». Киоск, как точно было известно, работал круглосуточно, однако сегодня по какой-то неведомой причине оказался закрыт. Сати потопталась возле зарешеченного окошка, пожала плечами и отправилась дальше: на набережной возле дебаркадера виднелся еще один бело-голубой ларек.
      Через пять минут она уже стояла под закрытой на замок дверью и глубокомысленно изучала надпись на бумажке, прилепленной на окно: «Закрыто до 18.00».
      – Черт, черт! – расстроилась Сати. – Что ж мне теперь, до вечера не обедать, что ли?!
      Она задумалась, рассеянно пиная ботинком бортик тротуара. В ожидании возможной смерти аппетиту полагалось бы пропасть или хотя бы поуменьшиться, но не тут-то было, есть хотелось все сильнее и сильнее. Выход виделся только один: подняться с набережной к центральным воротам парка, где находились сразу три киоска, торгующих мороженым. Тащиться через весь парк не хотелось, но отложить обед из пломбира «Золотая тайга» было просто невозможно.
      – Три штуки возьму, – решила Сати, представляя себе знаменитый пломбир. – На первое, на второе и на третье!
      Она поправила рюкзак и решительно двинулась к главной аллее.
      Старый парк бы одним из любимейших мест горожан. Он тянулся вдоль реки, и все гости города старались непременно прокатиться на прогулочном теплоходе, чтобы полюбоваться прекрасной панорамой: величественным утесом, парком с ротондой, где по вечерам играл военный оркестр, крутой лестницей, ведущей на площадь с многоглавым собором, широкой Красной линией с красивыми домами.