Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Вечный Странник (№1) - Вечный Странник

ModernLib.Net / Фэнтези / Сербжинская Ирина / Вечный Странник - Чтение (стр. 9)
Автор: Сербжинская Ирина
Жанр: Фэнтези
Серия: Вечный Странник

 

 


Она поднялась, сделала шаг, другой и вдруг замерла.

Снизу доносился какой-то шум, незнакомые громкие голоса, потом кто-то шумно поскакал вверх по лестнице. Сати перегнулась через перила: на четвертый этаж несся начальник рекламной службы.

– Сати! – заорал он снизу. – Иди в редакцию! Я вам сейчас новость скажу!

Она так удивилась, что забыла о музее.

Заинтригованно поглядывая на начальника, она вернулась в комнату, начальник влетел следом.

– Значит, так! – громко объявил он, оглядывая собравшихся корреспондентов. – К нам менты пришли. С обыском. Шеф доигрался, сволочь!

Начальник перевел дух и продолжил уже спокойнее:

– Взял заказ на печать… какую-то газетенку мы печатали, ну, вроде как черносотенная, помните? Или скинхедовская? Или это одно и то же? Короче, ее запретили, а учредители, не будь дураки, ее перерегистрировали и отпечатали под другим названием!

– Ну? – спросил редактор по прозвищу Дед с порога собственного кабинета.

Дед был лыс, бородат и как две капли воды походил на Карла Маркса.

– У нас отпечатали, блин! – заорал начальник. – В нашей типографии! Короче, внизу менты, входы-выходы перекрыты, никто не выходит. А шеф сказал: всем сидеть на своих местах и палить компромат. А сам он сейчас с ментовским начальством по телефону разборки ведет – ух, прямо Хаз-Булат удалой!

– А какой у нас компромат? – удивилась Ира, в прошлом врач-иммунолог, в настоящем – самый известный в городе экономический обозреватель.

– Да я откуда знаю? – пожал плечами начальник рекламы. – Вроде как они будут обыскивать все здание, но что будут искать, я не понял. Тираж этой проклятой газетки, что ли? Так мы его давно уже отправили заказчику. Что мы, придурки – такие вещи у себя хранить? Все, журналюги! Что мне было велено, я вам передал. Из конторы ни шагу! На вахте менты и на черном ходе – тоже.

Он ускакал вниз.

– Так я не поняла, – сказала Ира задумчиво. – Нас не выпустят из здания, пока обыск не закончится? А у меня встреча в два часа в краевой думе. Советник губернатора будет рассказывать об инвестициях в строительство железнодорожного моста через нашу реку. Мне что, не ходить?

– Ира, ты же журналист, – снисходительно сказал Дед, накручивая на карандаш окладистую бороду. – И таких вещей не знаешь. Конечно, не выпустят. Но, может, до двух часов они управятся с обыском. Дадим тебе машину – успеешь на свой брифинг.

Народ бросил работу и дружно повалил в курилку – обсуждать новость.

Сати похолодела.

До пресс-конференции в музее осталось чуть больше получаса.

Она быстро сбежала по ступенькам вниз, на лестничной площадке второго этажа остановилась и перегнулась через перила. Так и есть! На вахте вместо деда Ильи, старейшего и известнейшего в городе барда, подрабатывающего в редакции дежурствами по понедельникам и четвергам, сидел бравый милиционер и, сдвинув фуражку на затылок, с увлечением читал свежий номер газеты.

Сати понеслась наверх. И дурак понял бы, что выйти из здания через центральный вход невозможно. Однако выбираться было необходимо, и как можно быстрее. Сати остановилась возле своего стола, с трудом подавляя желание стукнуться головой о стену. В кармане запищал сотовый.

– Ну ты где? – раздался в трубке голос сисадмина. – Давай, двигай! Магазин «Русс…

– Засада у нас! – перебила его Сати надрывным полушепотом. – Я выйти не могу! Менты с обыском пришли!

– Какие менты?

– Самые, блин, настоящие! Никого не выпускают! Вахта перекрыта!

Никита на секунду задумался.

– Через типографию иди!

– В типографии тоже мент ходит! Я только что видела! С автоматом!

По голосу Сати Никита понял, что у подельницы вот-вот начнется истерика.

– Ладно, не паникуй. Иди к себе наверх. Я сейчас придумаю что-нибудь, – сказал он и отключился.

Сати сунула телефон в карман пиджака и уставилась в окно. Хотелось, как видела она недавно в сериале, рвать на себе волосы.

Трубка снова запиликала.

Сати подскочила, путаясь в карманах, отыскала телефон и нажала кнопку.

– Выходи на крышу, – велел сисадмин.

– На какую крышу?

– На крышу второго этажа. Которая над типографией. Поняла?

Сати убрала телефон, с минуту постояла, обдумывая слова Никиты, потом спустилась на второй этаж. Там находился кабинет корректора, рядом – комната ответственного секретаря. К счастью, ни того, ни другого на месте не было, иначе… Сати не представляла, как бы она стала объяснять этим серьезным людям, зачем ей понадобилось вылазить на крышу. Корректор Алла Михайловна временно перенесла свое рабочее место в отдел рекламы, а в ее кабинете уже второй месяц шел затяжной ремонт. Ответственный секретарь умудрился на выходных растянуть связки и сидел дома, терроризируя телефонными звонками Деда.

Кабинет секретаря оказался запертым, но Сати приподнялась на цыпочки, пошарила за притолокой и обнаружила ключ.

Она вошла в комнату и плотно притворила за собой дверь. Крепко пахло табачным дымом и прокисшим пивом. Морщась, Сати убрала с подоконника пыльную подшивку прошлогодних газет, составила на пол бутылки, смахнула пепельницу, полную окурков, и рванула тугие шпингалеты. Внизу, под окном тянулся серый шиферный навес, примыкающий к типографии. Под навесом находился склад – один из старых цехов, где хранилась сломанная техника, стояли автомобили сотрудников и держалось всякое милое сердцу шефа старье вроде допотопных печатных машин начала века. Когда навес только-только сделали, редакционные дамы каждое лето в обеденный перерыв лазили туда загорать. Но с годами шифер потрескался, стал хрупким, и шеф строго-настрого запретил кому бы то ни было выходить на крышу.

Сати перелезла через подоконник, ступила на шифер и замерла. Крыша шла вниз под сильным наклоном, ничего не стоило поскользнуться и покатиться вниз. Но и долго стоять на одном месте тоже было небезопасно: в любой момент шифер мог треснуть и провалиться. Падать пришлось бы прямо на старые печатные станки. Эта мысль сильно нервировала Сати и не давала сосредоточиться. Наконец, собравшись с духом, она раскинула руки, как канатоходец в цирке, и сделала несколько осторожных шажков. Шифер угрожающе затрещал Сати на мгновение замерла, потом осторожно продвинулась вперед. Потом еще. Внезапно ботинки заскользили по крыше, словно по льду, Сати взмахнула руками, удерживая равновесие, и застыла. Спина мгновенно покрылась испариной. Сати опустилась на четвереньки и осторожно поползла дальше. Сбоку, полузакрытый разросшимся тополем, виднелся угол окна курилки второго этажа. Коллег не было видно, и Сати мысленно поздравила себя с удачей. До края осталось уже совсем немного. Она осторожно выпрямилась и крошечными шажочками двинулась вперед.

– Сати, это ты? – донесся снизу приглушенный голос Никиты.

– Ну а кто?

Внизу, в скверике, где поджидал ее соучастник ограбления, не было ни души. Никита нетерпеливо поглядывал наверх.

– Добралась? Молодец. Прыгай! – скомандовал он.

– Как это – прыгай? – Сати испуганно поглядела на него сверху. – Второй этаж почти! А если я ногу сломаю? Буду ходить в гипсе? А с костяной ногой из меня вор никакой!

– Не сиди там долго! – зашипел сисадмин, беспокойно оглядываясь по сторонам. – Шифер старый, ты сейчас рухнешь в типографию, а там как раз обыск идет!

– Во менты удивятся! – Сати подползла к самому краю и прикинула расстояние до газона. – Откуда ты знаешь, что в типографии обыск?

– Маринка из отдела доставки звонила. Прыгай, не бойся! Я тебя поймаю.

Сати снова посмотрела вниз и заколебалась.

– Погоди, Никита. Давай я тебе сначала ботинки сброшу. Понимаешь, если я сигану на каблуках, то уж точно ноги переломаю. Да и ботинки жаль, вдруг каблук сломаю. А они знаешь дорогие какие!

Сисадмин зарычал.

Сати осторожно уселась на крыше, сняла ботинки и поочередно швырнула их вниз. Потом подползла к самому краю.

– Ух, высоко как… Ой, Никита, идет кто-то!

Он оглянулся. По дорожке, закинув за плечо полиэтиленовый пакет, брел замызганный и неопрятный городской бродяга. Заметив на крыше Сати, он остановился и озадаченно поскреб в седой бороде.

– Ну что тебе, дед? – нервно спросил сисадмин. – Никогда не видел, как девушки с крыши прыгают, что ли? Давай, иди отсюда!

Он подождал, пока бомж не скроется за поворотом, и махнул рукой Сати.

– На счет три! – приказал Никита. – Ну! Раз… Два… три!

Сати в ужасе закрыла глаза и прыгнула. Никита подхватил ее, но не удержался на ногах, и они покатились по газону.

– Тьфу! – Сати выплюнула забившуюся в рот траву и слезла с сисадмина. – Ну что… Эротическую часть нашей операции предлагаю считать законченной. Где мои ботинки?

ГЛАВА 8

Утро выдалось хлопотным.

С утра Тильвус и Сидор наведались в парк возле стадиона, отыскали возле футбольного поля единственный действующий питьевой фонтанчик и торопливо умылись, пока не прибежал сторож и не накостылял по шее. Затем приятели вернулись в скверик театра музыкальной комедии и серьезно занялись гардеробом: Сидор добросовестно, но безуспешно пытался замаскировать жирное пятно на штанах, Тильвус сокрушенно разглядывал заляпанную майку, размышляя, как бы сделать так, чтоб она выглядела хоть немного чище, и в конце концов махнул рукой – не стирать же, в самом деле!

Приятелям предстоял важный визит в госучреждение. Являться в столь непрезентабельном виде пред очи уважаемых людей было, конечно, стыдно, но не очень.

– А ты говорил, неправда, значить, все в этих гороскопах, – приговаривал Сидор. Он протирал растоптанные сандалии рукавом рубахи. – А Сереге-то и было предсказано: встреча в родном доме и смена места жительства! Вот он и сменил! Дома, это самое, теперь живет, – мечтательно проговорил Сидор. – На кровати спит. Телевизор цветной смотрит.

– Ну, может, и правду гороскопы сказали, – неопределенным тоном отозвался великий маг и пригладил мокрыми руками торчавшие во все стороны волосы. – Хоть и говорил один умный человек: «Все врут календари», но, может, они не постоянно врут, а через раз. А телевизор… да что телевизор! Можно сходить к магазину «Бытовая техника», там в витринах этих телевизоров штук двадцать стоит. И все включены, программы разные идут. Хоть час стой да смотри. Многие наши туда по вечерам ходят, новости глядят. Чтоб быть в курсе событий.

– В этой «Бытовой технике» охрана, это самое, по ночам порноканал смотрит. – Сидор засопел. – Телевизор здоровенный включают, значить, экран – на всю стену! И смотрят. Ну, с улицы-то плохо видно, конечно, но иной раз…

Он подергал себя за ус.

– Ладно, Сидор, – Тильвус еще раз критически оглядел собственный наряд, – пора идти. Нехорошо заставлять даму ждать.

– Это точно, – степенно отозвался Сидор. Он поднялся со скамейки и пошел вслед за Тильвусом. – А вот в магазине «Твой телевизор» охрана культурная. Как мимо ни пройду – они всё программы, значить, образовательные глядят. То про зверье всякое, то про государства заграничные. А остановишься посмотреть, так они и прогоняют культурно, вежливо. «Иди, говорят, дед…» А дальше по-иностранному что-то добавляют. Приятные, это самое, ребята! Образованные…

Тильвус хмыкнул.

– Не эти ли образованные по уху тебе недавно съездили? Ты рассказывал…

– По уху – это в магазине «Компьютерный Мир», – пояснил Сидор. – Я и задержался-то у витрины всего, значить, минут на пять… В «Компьютерном мире» охрана нервная очень. Я так думаю, от излучения. Компьютеры-то – вещь страшно вредная, я в газете читал. На автовокзале, это самое, газету нашел как-то, там много написано было про излучение это… Охранники же весь день возле компьютеров сидят. Вот и…

– Ну-ну…

Улицы дремали под ласковым летним солнцем. Было тихо, лишь где-то вдалеке завывали сирены: неугомонные гости города опять неслись куда-то с визитом. Тильвус с Сидором, не сговариваясь, свернули с главной улицы на боковую – звук сирен приближался, а это значило, что Красную линию скоро снова перекроют.

– Дворами, значить, лучше пройдем, – предложил осторожный Сидор, прислушиваясь. – А то еще милиция загребет за здорово живешь. С гостями этими ментов ездит – видимо-невидимо!

Во дворах тоже было тихо и немноголюдно, казалось, утомленные суетливой жизнью горожане все разом выехали на дачи. Тильвус и Сидор брели по тенистым переулкам, попутно заглядывая в мусорные баки, но улова пока что не было.

– Надо, знаешь, вечерком к «Светлячку» наведаться, – деловито планировал Тильвус. – Там теперь уличное кафе сделали, народ пиво пьет, так что бутылки быть должны.

Они пересекли проулок и нырнули в очередной двор.

– Еще по бульвару, это самое, пройдемся, – поддакнул Сидор. – Там тоже пивняков хватает…

Тильвус согласно кивнул.

– Бульвар – это какое-то сборище городских сумасшедших, – заметил он. – Иду вчера, вдруг раз – девица сигает аж со второго этажа! Причем босиком!

– И что? – заинтересованно спросил Сидор. Он открыл крышку мусорного бака – оттуда стрелой шмыгнула тощая кошка.

– Да ничего. Спрыгнула с крыши, обулась и дальше пошла. С парнем каким-то.

– Психи? – догадался Сидор, вороша бумагу на дне бака.

– Да уж, конечно, не нормальные. Вход-то рядом был. Надо как-то пораньше туда подойти, глянуть – может, она и на работу утром по крыше залазит?

Сидор обнаружил среди хлама бутылку, вытащил, посмотрел на свет – нет ли трещинок – и сунул в котомку.

– А может, это самое, воры? – предположил он.

– Вроде непохожи, хотя кто его знает… ты гляди, Сидор, тихо-то как! Прямо душа отдыхает.

Однако отдыхать душе пришлось недолго: в следующем дворе, что примыкал к зданию детского сада, обнаружились люди.

– Чего это они митингуют? – озадаченно пробормотал Тильвус, приглядываясь к небольшой компании, столпившейся возле входа в подвал.

У дверей стоял, покачиваясь, пьяненький жэковский сантехник. Над ним нависала, размахивая руками, упитанная женщина в длинном махровом халате. Рядом возвышался флегматичного вида мужчина в спортивном костюме, со скучающей физиономией. Сантехник внимал крикам дамы сосредоточенно, сдвинув брови и вытянув губы трубочкой, но по всему было видно: думал он о чем-то своем. В самый драматический момент монолога, когда женщина принялась размазывать по круглым щекам слезы, он не выдержал и хихикнул. Тут же поняв, что оконфузился, сантехник поспешно закрыл рот ладонью.

– Трубу прорвало небось! – с видом знатока оценил ситуацию Сидор, незаметно косясь на даму: он очень ценил в женщинах фигуристость.

– Но ведь животное должно дышать свежим воздухом! – возмущенно кричала дама.

– Ну и как, подышало? – флегматично осведомлялся супруг.

– Ведь он целыми днями в квартире! В четырех стенах! Он должен что-то видеть!

– Ну и как, повидал?

Дама взмахнула руками, полы халата взметнулись. Сидор остановился как вкопанный.

– Ты это… Погодим, значить, немного, – пробурчал он, делая вид, что роется в пакете. – Чем тут у них дело, это самое, кончится? Интересно же… разберемся…

Вскоре приятели разобрались. Дама, как выяснилось, вынесла во двор кота – хотела, чтобы животное, запертое в четырех стенах, подышало свежим воздухом и набралось впечатлений. Впечатлений у кота, отродясь не бывавшего на улице, оказалось выше крыши. Хлебнув свежего воздуха, кот сиганул с рук хозяйки, шмыгнул в подвал и был таков.

– Уникальный кот, таких на весь город только два! – рыдающим голосом втолковывала дама сантехнику. – Он редкой породы! Ред-кой!

Она подбежала к темному окну подвала и заглянула внутрь.

– Кис-кис! Надо вызвать спасателей. Или милицию. А лучше тех и других! Ну что ты стоишь?! – накинулась дама на супруга. – Чего ждешь?! Надо лее его искать!

– Я этого гада искать не буду! – неприязненным тоном отозвался супруг. У него с котом, видно, были давние счеты. – Он мне в ботинки недавно. Совсем новые ботинки были.

– Ботинки тебе дороже кота?!

– Теперь их только выбросить! Я дезодорантом побрызгал, на работу пришел, а секретарша верещит: «Ой, и чем это у нас в офисе так воняет! Ой, это, наверное, крыса сдохла где-то! Ой, да ведь это же ваши ботинки так…» Как будто я ее просил мои ботинки обнюхивать.

– Не будешь, да? Не будешь?! Тогда я сама полезу! – Дама с опаской заглянула в подвальное окно.

– Я и тебя искать не буду, – хладнокровно заявил супруг.

Дама с минуту сверлила его пристальным взглядом, потом, как женщина мудрая и проницательная, сменила тактику и ударила по самому больному.

– Ну а деньги? – коварно поинтересовалась она. – Денег тебе не жаль? Ты помнишь, сколько этот кот стоит? Мы ж котят от него продавать хотели. Алиментных. Два котенка – новая машина!

Супруг недовольно засопел.

Он полагал, что для розыска проклятого кота и так сделал уже немало: отыскал сантехника. Выяснилось, правда, что сантехник, ранняя пташка, Уже успел прямо с утра культурно отдохнуть. Деньги, предложенные за поимку кота, его не прельстили, а уговоры немедленно залезть в темный подвал и отыскать беглеца показались почему-то чрезвычайно смешными.

– Гляди, Сидор, – Тильвус толкнул приятеля в бок, – какие деньги там бегают, в этом подвале.

Сидор очумело покрутил головой.

Сантехник, в очередной раз услыхав о стоимости кота, залился смехом, флегматичный владелец сбежавшего животного не выдержал и заехал ему по уху. Сантехник погрозил супругам пальцем и пошел прочь неверными шагами.

– Что же делать? Ну что же делать? – причитала дама.

Супруг обреченно вздохнул и обратил взор на двух бомжей, копошащихся неподалеку.

– Эй, мужики! – позвал он их. – Заработать хотите?

Те с готовностью подошли поближе.

– Сколько? – деловито спросил Сидор. Он был по-крестьянски скуповат и умел торговаться не на жизнь, а на смерть.

– Не обижу, – буркнул хозяин кота, окидывая приятелей брезгливым взглядом.

Тут же произошел небольшой торг. Сидор, тыча заскорузлым пальцем в сторону подвала, красочно обрисовывал сложности поимки кота и напирал на большой объем работы. Тильвус топтался рядом. Он знал, что в такой момент Сидору лучше не мешать, а лишь с готовностью поддакивать. Наконец сторговались.

– Деньги, значить, из рук в руки, как кота поймаем, – деловым тоном оговорил нюансы Сидор. – Конечно, хрен мы его тут изловим, подвал здоровенный, – вполголоса пробормотал он Тильвусу, когда они шли к дому. – Но, это самое, попробуем – а вдруг? Деньги все же! И дамочке поможем… Видал, какая она?

– Изловим. Ты, Сидор, не паникуй раньше времени, – успокоил приятеля маг. – Ты иди вон туда, подальше… Вон в то окно залазь, а я здесь попробую.

Сидор кивнул и бодрой рысцой устремился к выбитому подвальному окну, самому крайнему, почти на углу дома.

Тильвус же вошел в прохладный обшарпанный подъезд. Дверь подвала оказалась гостеприимно распахнутой. Изнутри, как из норы кобольда, пахнуло запахом гнили и влаги. Тильвус осторожно спустился вниз по ступенькам, заваленным обломками мебели и мусором. Внезапно подвальная дверь со страшным грохотом захлопнулась, отсекая солнечный день.

Тильвус остановился. Вокруг царила кромешная темнота. Он мгновение помедлил, закрыв глаза, перестраивая зрение и в то же время мысленно исследуя подвал. Живых существ было немного. Где-то вдали Тильвус чувствовал присутствие Сидора: тот шурудил в дальнем конце подвала. Справа чуялось какое-то маленькое существо. Не кот. Крыса. А сам кот…

Тильвус открыл глаза: темнота отступила. Зрение стало иным, теперь он видел во тьме не хуже норлока. Маг огляделся кругом. Подвал был громадный, темный, полузатопленный гнилой водой из прорванных труб, заваленный всяческим хламом – жильцы явно не утруждали себя походами к мусорным бакам. Тильвус уверенно спустился по ступенькам, обогнул кучу гниющего проросшего картофеля и двинулся вдоль бетонной стены. Он пригнул голову, чтобы не стукнуться о ржавые, сочащиеся влагой трубы, обошел разодранный матрац с торчащими клочьями ваты – не иначе зимой в подвал наведывались бомжи, ночевали возле теплых труб. Две серые тени торопливо шмыгнули мимо, стараясь не попасться Тильвусу на глаза. Он остановился на мгновение, уточняя местонахождение кота, и повернул направо. Кот сидел, забившись между стеной и разбитым деревянным ящиком, и волны ужаса и паники, исходившие от беглеца, ощущались даже на расстоянии. Тильвус прошел еще немного и наконец заметил в темноте две зеленые светящиеся точки.

– Иди сюда, балбес, – негромко приказал маг. Кот бросился навстречу, будто выпущенный из катапульты, мгновенно вскарабкался по штанине и оказался у него на руках. Тильвус, растроганный огромным кошачьим счастьем, которое заполнило, казалось, весь подвал, прижал его к груди.

– Эх, ты, пропажа… – проговорил он. – Что, несладко в подвале-то сидеть? То-то! Подвал – это, брат ты мой, для тех, кто попроще. Для дворовых кошек да для крыс. Ну, для бомжей еще. А ты все же зверь породистый, благородных кровей. Дай-ка глянуть на тебя…

Кот и впрямь был диковинной породы. Большеухий, бесшерстный, покрытый лишь мягким пушком палевого цвета, с огромными глазами на треугольной мордочке, он походил на тьюрки, маленьких злобных зверьков, которых иной раз для забавы заводят у себя в логовах тролли.

Тильвус двинулся в обратный путь, легко ориентируясь в кромешной темноте громадного подвала.

– Сейчас вернем тебя хозяйке. Ну, не сейчас, само собой, а немного погодя. Ну что почему… потому что хозяйка-то твоя удивится небось как я тебя отыскал в темном подвале за пять минут. Понимаешь? Сомнения у нее появятся. А мне это ни к чему. Ну, почему-почему… Потому! Что за любопытная ты скотина! Что? Ну хорошо, извини. Не скотина. Ну я же извинился! Будешь придираться к словам, оставлю в подвале. Что? Ну пошутил, пошутил! Ты что, не понимаешь? Ну да, согласен, дурацкие у меня шутки. Ладно, больше не буду.

Он подошел к двери и опустился на ступеньку.

– Посидим тут немного, потом я тебя хозяйке верну. Ты зачем удрал от нее? Испугался? Чего испугался-то? А, на улице никогда не был… понятно. Да черт ее знает. Говорит, хотела, чтоб ты воздухом подышал свежим. Что? Да ладно… Она тебя любит… по-своему. Хотела как лучше. Что сделаешь? Куда? Прямо ей на кровать? Ну… А мордой тебя не натычут в… ну, в это самое? Что? Еще раз сделаешь?

Тильвус погладил кота по теплому боку.

– Да… Характер у тебя! Уважаю. А? Нет, брат, со мной нельзя… Ну куда я тебя возьму… у меня и дома-то своего нет. Чего вру? Не вру вовсе… Бомж я… Что значит «хватит заливать»? Ты где таких выражений нахватался? Ах, по телевизору слышал? Ну, ладно, это я и без тебя знаю… вы, кошки, чувствуете, когда вам врут. Ну, есть дом. Но далеко. Не хочу я туда возвращаться. А вот это не твоего кошачьего ума дело, ясно?

Получив деньги за найденного кота, Тильвус и Сидор повеселели.

– В «Светлячок» можно сегодня и не ходить, – рассуждал великий маг. – По бульвару только пройдемся, это рукой подать.

– Точно! – поддакивал Сидор. – Потом, это самое, к строительному техникуму поднимемся, там, знаешь, столовая студенческая пончиками торгует. Вкусные!

– Не уважаю я повидло в пончиках, – скривился Тильвус. – Лучше бы их с мясом делали.

– Пончик, значить, с мясом – это уже беляш. Еще билет надо купить лотерейный. Давно, это самое, собираюсь. Может, выиграю. Я бы, знаешь, тогда дом в деревне…

– Купишь. На главпочтамт зайдем по дороге – и купишь.

– Кабы этот кот, значить, каждую неделю терялся, как бы мы зажили тогда, – размечтался Сидор. – Повезло тебе, что ты на него в подвале наткнулся.

– Да он сразу у двери сидел, – отмахнулся Тильвус. – Я на него чуть не наступил.

Они остановились на обочине тротуара, ждали, когда можно будет перейти на другую сторону улицы. Ожидание затягивалось: мимо неслись сверкающие машины с тонированными стеклами, где-то впереди завывала сирена. Усиленный мегафоном голос предлагал быстренько очистить проезжую часть.

– Опять гости города, – обреченно проговорил кто-то рядом с Тильвусом. – Пора бы и честь знать! А то ишь… загостились!

Наконец показалась вереница дорогих автомобилей, впереди кортежа несся черный джип губернатора, известный всему городу. Когда вой сирен затих, постовой махнул рукой, пропуская истомившихся ожиданием пешеходов.

Тильвус и Сидор чинно перешли дорогу и спустились к кинотеатру, возле которого толпились зрители. Аппетитно пахло жареным – рядом с кинотеатром стояли киоски, где вовсю шла торговля горячими чебуреками и холодным пивом. Зрители давились в очереди за пирогами так, словно выбирались в кино только затем, чтобы перед сеансом как следует поесть. Принюхиваясь к заманчивым запахам, приятели миновали кинотеатр и направились дальше.

– На обратном пути чебуреков купим, – пообещал Тильвус, заметив, какие взгляды Сидор бросает в сторону киосков с надписью «Пирожки горячие». – Народ в кино уйдет, очереди не будет.

Тот кивнул.

Они свернули на тихую улицу и вскоре оказались возле серого унылого здания. На крыльце Сидор неловко потоптался и потянул на себя тяжелую стеклянную дверь. Они зашли внутрь, по привычке опасливо косясь по сторонам, хотя охранников тут никогда не было и с улицы заходил самый разнообразный народ. Офисы здесь сдавались в аренду, и все пять этажей здания были забиты какими-то конторами. Фирмы – распространители чудо-средств для похудения соседствовали с туристическими компаниями. Школа испанского языка размещалась напротив кружка, где учили танцам живота. Клуб разведения бульдогов находился как раз напротив вывески «Продажа колготок по оптовым ценам». В кабинете, расположенном по соседству, по выходным проводились бесплатные курсы по изучению Библии.

На пятом этаже помещалось местное отделение Красного Креста, получившее две комнаты в центре города лишь благодаря чьей-то спонсорской помощи. Туда-то и направлялись Тильвус с Сидором. Первым знакомство с сотрудниками этой замечательной организации свел Сидор, потом познакомил с ними Серегу и Тильвуса, и с тех пор раз в два-три месяца приятели считали своим долгом нанести визит вежливости.

Возле дверей лифта они остановились. Подниматься на пятый этаж на лифте маг категорически отказывался: темная, тесная и обшарпанная кабина будила в нем крайне неприятные воспоминания о пыточных застенках, где Тильвусу когда-то довелось провести немало времени. Сидор же, напротив, с удовольствием покатался бы на лифте, но не был уверен точно, какую кнопку следует нажимать, а поэтому из солидарности с приятелем тоже отправился пешком.

Две маленькие комнатки Красного Креста находились в самом конце коридора, а сразу возле лифта располагался офис Комитета солдатских матерей, возле которого частенько крутились тощие юные солдатики с перепуганными глазами. Комитетом заправляла решительная дама с крутым перманентом, ухитрявшаяся держать в страхе все военное начальство округа.

Приятели прошли пыльным гулким коридором, и Сидор робко постучал в стеклянную матовую дверь. Дверь тут же распахнулась – на пороге стояла девушка.

– Здравствуйте, Сидор! – сказала она. Сидор страшно сконфузился, он никак не мог привыкнуть, что Аня, сотрудница отделения, называет их с Тильвусом на вы. – Вовремя подошли, как раз вчера одежду привезли. Заходите!

Апартаменты, оплаченные Красному Кресту щедрым спонсором, были небогаты. В комнате стояли стол, несколько пластиковых стульев да тяжелый металлический сейф. На стене висел большой портрет Анри Дюнана, основателя Красного Креста.

– Сейчас соберу вам что-нибудь, – сказала Аня. – Присаживайтесь, подождите пока. Одна я сегодня, так что… Марь Михална на дачу внука повезла, а Катя поехала портфели закупать, к первому сентября уже готовимся.

Она достала пластиковые одноразовые стаканчики, налила кипятка, бросила по пакетику заварки, придвинула коробку с печеньем.

– Угощайтесь, – рассеянно предложила Аня. – Ежегодную акцию готовим – «Помоги собраться в школу». Вместе с отделом соцзащиты. Для малообеспеченных родителей, у кого денег нет, чтобы детишек в школу собрать. Много таких! А то учебный год начнется, а ребятня так и будет по улице болтаться.

Она задумалась.

– Даже и не знаю, есть от этого какой-то толк? – Аня вздохнула. – Мы родителям-то деньги не даем, а привозим вещи для детей. Думали, так лучше будет. А родители и портфели, и учебники сразу же продают, а деньги пропивают. И что с ними делать?

Она подлила Сидору чаю.

– Завтра поеду в «Призма-банк» деньги просить на беспризорников. Вот как вы думаете, если я скажу, что это для детей, дадут? Ведь нужно же им как-то помочь! Ведь они же не чужие, они в нашем же городе живут!

Тильвус улыбнулся.

Аня не делала никаких различий между людьми и одинаково разговаривала и с вокзальными бомжами, и с чиновниками, и с банкирами. Знаменитый призыв Дюнана «Все мы братья» Аня воспринимала буквально и старалась воплощать в жизнь принципы движения Красного Креста.

Тильвусу она напоминала диллерийку.

Диллерийки, женщины, ходившие в длинных темно-серых платьях, с белыми передниками и ниспадающими до земли белыми же покрывалами, принадлежали к Ордену Диллери, покровительницы всех, кто нуждался в защите и помощи. Дав обет милосердной Диллери, они всю жизнь служили великой цели: помогали страждущим, облегчали людские немощи. Обители диллериек были почти в каждом городе. Находясь под защитой своей богини, диллерийки ухаживали за больными проказой, бесстрашно вступали в зачумленные селения – и страшные болезни обходили стороной этих женщин. Они помогали раненым на поле сражения: людям и нелюдям, своим и чужим, не делая никакого различия между ними. В этом их убеждения полностью совпадали с теми, которых придерживался великий гуманист, основатель Красного Креста. Как известно, одним из принципов основанной им организации он провозгласил беспристрастность.

Пока приятели распивали чаи, Аня вышла в другую комнату, заваленную тюками с одеждой. Из дверей тянуло едва уловимым запахом плесени.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19