Что же касается сельской жизни - она мне по душе. Я люблю тишину, люблю простоту нравов. Правда, мне пока не хватает узкого круга близких людей, но я совсем не ощущаю потребности в городе. Во время больших каникул мне даже в голову не пришла мысль посетить города, хотя большинство моих знакомых живет там. Верно, что и за границей я в большой мере жила "по-деревенски". Все, что символизирует город, не очень уж давало о себе знать в окрестностях нашего дома. Я считаю, что сельское хозяйство - это главная отрасль народного хозяйства у нас в стране, хотя и имеется большая нужда в хороших специалистах и в других областях. Но основа страны - это сельское хозяйство, и она к тому же так богата хорошими природными условиями, что не приходится сомневаться в ее сельскохозяйственном характере. Промышленность займет в ней лишь второе место, и ее будущее, по моему мнению, - в тесной связи с сельским хозяйством.
      13.8.1940
      Третьего дня побывала в хлебопекарне. Очень интересно. Работа красивая, хоть и нелегкая. Можно многому научиться, а работать - одно наслаждение. Вручную приготовляют и пекут в электропечи 30-60 кг. муки в день. Две девушки ежедневно работают здесь, и они {242} трудятся совершенно самостоятельно, хотя инструктор Леа имеет обыкновение присутствовать во время особо сложных работ. Мы с ней в хороших отношениях и любим друг друга, что делает работу очень приятной. Думаю, что в течение двух недель мое мнение об этой работе не изменится, и под руководством Леи я усовершенствуюсь в новом деле так, что смогу состязаться с профессиональным пекарем. Кроме выпечки хлеба и изучения иврита я занята также подготовкой представления (точнее сказать - выпускного вечера). Это большая нагрузка, и, видимо, Гиора прав, когда сказал, что только дураки возятся с такими делами. Я трачу на это много времени и опасаюсь, что результаты будут плачевные.
      По субботам, в послеобеденные часы, мы играем в ручной мяч. По вечерам мы идем на прогулку, иногда удается немного поговорить с венгерскими ребятами, которые здесь находятся. Я вынуждена была их оставить, так как они говорят только по-венгерски. Некоторые из них стараются ради меня изъясняться на иврите, но большинство иврита еще не знает. Временами между нами велись острые дискуссии. Они были настроены агрессивно, и я должна была многое защищать от их нападок. У них есть претензии к нашей стране. Они надеялись на что-то другое. По-видимому, они стали жертвами романтического сионизма диаспоры, который только обещает и ничего не требует. Действительность тут совсем иная. Жизнь иногда {243} требует значительно больше, чем мы можем дать, во всяком случае, по ходячим представлениям, бытующим в диаспоре. Трудно человеку, который хочет только брать и ничего не давать.
      Я хорошо понимаю, что на душе у этих парней. Они умеют работать и хотят работать, но у них нет должного терпения. Им трудно понять наши цели по овладению землей, которые достигаются при организации кибуцов и новых поселений. Им кажется, что все это, якобы, направлено против них. Они не понимают, что в стране трудно устроиться только из-за тяжелого экономического положения, которое здесь царит. Очень плохо, что ошибки они видят, как бы глазами контролера из-за границы.
      Жаль, что они не делают единственно верного вывода: не повторять чужих ошибок. Вместо этого многие довольствуются констатацией фактов, замыкаются в своей скорлупе, ворчат и зло критикуют. Когда я им об этом откровенно говорю, они членораздельно отвечают: не дают нам занять в стране подобающее место. Каждый из них ищет возможность подняться вверх по общественной лестнице и не думает о наших небольших возможностях, которые имеются для этого. Неужели все такие, без исключения? Нет и нет! Только те, которые относятся к определенному виду, и к нашему счастью, всех их можно отнести только к одной социальной прослойке. Жаль, что многие выходцы из Венгрии принадлежат к ней. Эти парни работают здесь у крестьян. Они не получают заработной {244} платы, а лишь то, что нужно для существования. Это будет длится до тех пор, пока они не освоятся со всеми сельскохозяйственными работами. Можно сказать, что здесь место их профессиональной подготовки. Потом они будут получать заработную плату, понятно, если в них будет нужда. Цель мероприятия - подготовка сельскохозяйственных рабочих, которые могли бы поселиться в этом поселке. Несомненно, среди них будут и такие, которые затем уйдут в город.
      Сентябрь 1940 г.
      Прошел год со дня моего прибытия в страну. Помнишь ли ты, мама, вокзал? Это были очень трудные минуты. Я тогда не могла думать ни о своих планах, ни о будущем, я видела только тебя одну, и в сердце было ощущение, что я очень эгоистична и легкомысленна по отношению к себе самой. Одно как будто противоречит другому, но это противоречие есть во мне: одна нить связывает меня с этой страной (еще до того, как я сюда приехала), другая же, очень прочная, связывает меня с тобой. И если бы не сильная вера в то, что, вопреки всем трудностям и преградам, мы когда-либо встретимся все трое здесь, - кто знает, смогла ли бы я все это выдержать. Как тяжело говорить, а тем более, писать об этом. Мне кажется, будто я пытаюсь оправдаться перед тобой, но ведь в этом нет нужды. Я ведь знаю, что если есть человек на свете, который меня понимает, {245} согласен с моим шагом и все мне прощает, - так это ты, дорогая мама. И все же я испытываю потребность поблагодарить тебя сегодня - спустя год после того, как мы расстались - за твое геройство, которое дало мне возможность достичь своей цели. О чем еще писать? - Мне бы очень хотелось поцеловать твои руки.
      30.9.1940
      Дорогой Гиора,
      есть некоторое нарушение пропорций в нашей переписке, ибо я тебе пишу, а ответов не получаю. Если я бы знала хотя бы, что ты получаешь мои письма, я бы не жалела трудов. Так хочется знать о тебе все! Как ты живешь, что поделываешь? Но вместо того, чтобы задавать много вопросов, попытаюсь дать тебе отчет о самой себе, а ты уж, мой Гиора, пиши о себе подробно, потому что все, все решительно меня интересует. И особенно вопрос о том, есть ли у тебя шансы приехать сюда? Прошу тебя, не теряй упорства и воли, несмотря на трудности. Правда, об этом легче писать, чем это осуществить, но я знаю тебя, как человека достаточно сильного,
      Я, во всяком случае, сейчас, когда прошел уж целый год, вполне удовлетворена тем путем, который избрала.
      И если бы я могла видеть вас здесь, я не желала бы себе ничего лучшего. Так, как я пишу, все кажется очень простым. Но в действительности, мои слова - это итог, составленный из многих слагаемых. И в центре {246} стоит нечто такое, в чем я вижу цель и смысл моего пребывания здесь. Ощущение уверенности покидает меня лишь тогда, когда я думаю, как труден был минувший год для мамы. Я очень рада, что изучила язык, и в этом отношении за год я много успела. Во-вторых, - я научилась работать. Наверно, нет такой работы, о которой я бы сказала: ни в коем случае не буду ее выполнять. От мытья полов до уборки навоза - все я испробовала, и со мной не произошло ничего плохого.
      Но теперь настало время, когда я должна начать работать по специальности, и мне очень жаль, что пока меня еще не определили на такую работу. Вообще у меня есть известные претензии к нашей школе. Нет сомнения, что с точки зрения учебы тут человек получает много, но наш интернат будто скопирован с романов для девушек XIX столетия (из моего определения ты вряд ли много поймешь, потому что ты этих романов не читал).
      В области спорта я считаюсь хорошей пловчихой, хотя девушки-сабры (родились в стране, ldn-knigi ) плавают лучше, особенно, те, что росли у моря.
      Люди пишут обычно о мелочах, потому что трудно писать о делах больших и значительных. Здесь в Нахалале пока что - тишина и спокойствие. В городе чувствуется война. Я очень много думаю о том, что может быть маме лучше было бы приехать сюда. Мне кажется, что сейчас легче получить разрешение на въезд. Каково твое мнение?
      {247}
      25.10.1940. Нахалал
      На сей раз напишу о работе, потому что я о ней мало рассказывала. В моем ведении шесть курятников (были времена, когда я следила за одиннадцатью), в каждом - 50-60 птиц. Эти курятники деревянные и конструкция их очень компактная и эластичная - изобретение нашего учителя. Их легко разбирать, переносить на другое место и снова собирать. Можно также без особого труда соблюдать чистоту. Утром я приношу свежую воду (предварительно, разумеется, прополаскиваю все сосуды) и кормлю своих кур. Они бодро расхаживают взад и вперед по своим дворикам. В 9.30 мы готовим смесь и с чувством волнения (моего и курочек) я начинаю раздавать еду. И после того, как я разбросала все, что у меня было, они стоят в два ряда, прильнув к корыту, и не тронутся с места, пока не исчезнет последнее зернышко. Тем временем я наполняю поилки водой, собираю яйца и по-настоящему сержусь, что несмотря на все мои старания, сбор не велик, потому что сейчас у них меняется оперение. Мы тщательно регистрируем количество собранных яиц по каждому курятнику в отдельности. В 11 работа прекращается, а в 2.30 снова возобновляется. И снова я даю им хлеб и воду, собираю яйца, а на закуску они получают зелень, которую очень любят. Они готовы меня проглотить вместе с нею. Кончаю работу в 4.30. Сейчас мы начали также наблюдать за выведением птенцов, чтобы приобрести опыт. И в этом мы {248} уже преуспели.
      30.10.1940 (Двоюродной сестре Эве Шош)
      В эти дни я отпраздновала первую годовщину своего прибытия в страну.
      Постепенно, как бы невзначай, "любовь авансом" превратилась в стойкую и подлинную любовь, и я чувствую себя в моей стране, как в своем доме. Я полюбила пейзажи, людей, образ жизни, язык, сельский быт. Сейчас выяснилось, что я, в сущности, не была городской жительницей у себя дома. В Буде я жила так, будто нахожусь в деревне, потому и здесь я ни разу не тосковала по городу.
      Трудно сказать, что я здесь полюбила. В пейзажах - бесконечное разнообразие, флору, строение гор, формы и краски, какие не найдешь ни в одной другой стране. И дело не только в пейзаже. Воздух здесь чистый и ты видишь далеко. Из Иерусалима видно Мертвое море, с каждой вершины открывается великолепный пейзаж. А люди? О жителях городов я не буду тебе писать, так как я их не знаю, и кроме того, у меня такое ощущение, что они не отличаются от горожан в других местах. Остановлюсь на своих товарищах из мошава и кибуца. Удивительная простота внешности и форм общения. Не слишком часто они говорят "пожалуйста" и "спасибо", г. е. нет показной вежливости, но зато много сердечности.
      По правде говоря, они даже не чувствуют, что это сердечность, ибо им кажется совершенно естественным, что если ты прибыл в кибуц, ты должен с ними пообедать, даже если они тебя не {249} знают; обратись к кому-либо, он тебе все покажет и объяснит и т. д.
      Понятно, что такая сердечность отнюдь не свойственна всем и встретишь ее не всюду. Не рисуй себе идеального общества, в котором сплошь благородные люди. Но я по своему личному опыту могу сказать, что встречала много сердечности со стороны людей которых я почти или совсем не знала, и поэтому я делаю определенные выводы. И это не единственное их качество. О молодых можно сказать, что они здоровы телом и мыслями. Мне трудно указать их общие черты, т. к. я опасаюсь, что могут подумать, будто мои слова преследуют цель агитировать в диаспоре в пользу нашего молодого поколения. В то время, когда я его мысленно рисую, перед моими глазами встают мои подружки по группе, веселые девушки, организованные и толковые, или я слышу поющие голоса ребят из кибуцов и мошавов - это они выехали на экскурсию в переполненном автобусе; или я вижу их во время массовой пляски, во время доклада, на спектакле. И рассматривая их, я делаю вывод. Они кажутся мне здоровыми душой и телом. Без живой картины, когда слова остаются на бумаге, все, что я говорю, может показаться риторикой.
      Круг их интересов во многом отличается от нашего. Самый наглядный пример - канун субботы. В это время есть обычно концерт по радио, но они, жители мошава, танцуют и поют в саду под гармошку. В комнате, где есть радио, {250} остаются почти исключительно, девушки, приехавшие из-за границы. А девушки-"сабры" - в саду. И мы затем присоединяемся к пляске и пению. Лишь в редких случаях они слушают концерт. Верно, у них есть музыкальное чутье. Многие из них красиво поют и любят петь. Общепринято, летом в субботний вечер петь хором. Есть очень красивые еврейские песни, и тот, кто знает новую песню, становится героем дня. Меньше удовольствие доставляет им музыка, которую принято называть "серьезной". Это особенно относится к уроженцам мошавов. В кибуцах чаще дается более основательное музыкальное образование, а тем более в городе.
      Понятно, что велик интерес к театру, кино. На спектаклях "Габимы" зал переполнен. Кино интересует больше молодежь и меньше стариков.
      Самое распространенное средство просвещения это, понятно, книга. Здесь стараются побольше читать, разумеется, на иврите, и потому из мировой литературы знают лишь то, что переведено на иврит. У них нет особого стремления пофилософствовать, идеологические дискуссии они оставляют для нас. И все же, если ты пришел, чтобы поспорить с ними, интересно выслушать их мнения - у них есть своя позиция. Разделение "мы" и "они" чисто условное, чтобы показать разницу. В действительности же, у нас существует тесная связь между собой. В большинстве комнат смешанный состав, и между нами царят отношения дружбы. Во многих кибуцах хорошо удалось сочетание групп из {251} Эрец-Исраэль и из-за границы. Следовательно, существует разница, но нет противоречий.
      Я люблю откровенную демократию во всем, за пределами школы. Определение "демократия" применительно к кибуцу или мошаву фактически неверное, потому что можно говорить о демократии в таких местах, где встречаются разные классы. В мошаве нет более высокого звания, чем звание "товарищ"... Все прочие, которые здесь живут - учителя, врачи и т. д. тоже наши товарищи, или таковыми считаются. Вполне естественно, что в кибуце нет никакой разницы между товарищами, так как нечем им разниться друг от друга. Все живут в одинаковых условиях. Единственная разница - в месте, где приходится трудиться, которое, с одной стороны, разумеется, отличается от других, а с другой - не определяет места человека в обществе.
      И в рамках кибуца есть руководство, но из большей ответственности и большего влияния не вытекает никакого личного преимущества. Противоречия в городе более сильные, и связь между различными классами там более слабая. Разделение на различные прослойки основано, преимущественно, на экономическом положении, потому что практически не существует других различий между рабочим и капиталистом. Культурный уровень очень часто одинаков.
      Подъем общеобразовательного уровня здесь весьма трудная проблема. Бытующее в {252} диаспоре представление, будто здесь днем с огнем надо искать человека, не умеющего читать и писать, к сожалению, не более, чем сказка. Власти не несут никаких обязанностей в вопросах просвещения, наши же денежные возможности весьма ограничены, и поэтому школьное обучение относится к одной из самых трудных социальных проблем. Уровень существующих школ отнюдь не такой, какими мы их рисовали себе.
      Есть, правда, школы, где уровень преподавания высок - гимназии в городах, областные сельские школы, добившиеся серьезных достижений, и среди них, параллельно к средней школе - очень важный тип школ для подростков, юношей и девушек 10-18 лет, где теоретическое обучение связано с работой в сельском хозяйстве (в старших классах - одинаковое количество часов для учебы и работы). Трудна работа учителя в подобных школах. В некоторых из них ликвидирована система отметок, а если и есть отметки, то им не придают особого значения. Уважение к учителю - в мизерных размерах или вовсе отсутствует. Дети ничего и никого не боятся. Единственно, чем учитель может влиять на них, это своей личностью. Некоторые утверждают в отношении местных детей, что свобода у них превратилась в распущенность, самоуверенность - в заносчивость, откровенность - в наглость. Я не смотрю на все столь мрачно, и мне кажется, что эти оценки - преувеличенные и поверхностные...
      С языком у меня большой прогресс, я это {253} доставляет мне много радости. Начала знакомиться с ивритской поэзией, читаю стихи Рахели, Черниховского, Шимоновича (Шимони), Бялика, Шнеура. Я не предполагала, что ивритская поэзия так богата. Самое возвышенное произведение - это Библия. До последнего времени я вообще ее не знала, а сейчас читаю с большим интересом. По-видимому, есть особый смысл в чтении оригинала, особенно тогда, когда ко всему у тебя живое и непосредственное отношение. Библейские названия многих мест и имена собственные людей встречаются здесь повседневно, и поэтому не ощущаешь огромного расстояния во времени от библейского периода.
      Такова красивая и блестящая сторона монеты. Легко представить, что несомненно бывают моменты, когда не все так красиво и легко. Но это вроде короткой школьной перемены - работа заставляет человека легко забывать о трудностях. Мама, должно быть, рассказывала тебе, какое огромное наслаждение доставляет мне работа на поле. И все же я хочу связать свою трудовую деятельность в будущем с детьми. Вот схематический перечень моих интересов: меня интересуют растения, животные - еще больше, а люди - больше всего. Мне кажется, что мои планы не очень далеки от воплощения в действительности, так как кроме упомянутых выше школ, есть много других учебных заведений, где дается сельскохозяйственная подготовка детям или подросткам.
      {254} Теперь я убедилась, что когда начинаешь писать, можно писать о многом, но на сегодня хватит.
      6.12.1940
      (Другу по сионистскому движению)
      Ты просишь подробного отчета о моем опыте, накопленном за минувший год. Это - трудное дело, так как мой опыт можно рассматривать с разных точек зрения, и я боюсь, что дам лишь поверхностное описание. Находясь только в школе, страну не познаешь.
      Если бы я сюда прибыла в качестве туристки, чтобы насладиться щедрой красотой природы, я могла бы рассказать о горах Галилеи, озере Кинерет, берегах Иордана, покрытых чудесной растительностью. Я описала бы восход солнца в Ездрелонской долине или на берегу моря, изумительные виды, которые открываются из Иерусалимского амфитеатра.
      Если бы меня интересовало блестящее историческое прошлое страны, я могла бы много рассказать о древних кварталах Иерусалима, и совершенно справедливо мнение, что вся Палестина - это единый исторический массив. С трудом здесь можно найти место, которое не было бы связано с каким-либо историческим событием.
      Если я была бы заинтересована в естествознании или географии, я несомненно бы поражалась тому, как удалось природе на столь ограниченной площади разместить столь {255} богатую и разнообразную растительность, как возможны столь разительные контрасты в климате этой крохотной страны. Если бы я рассматривала страну глазами владельца капиталов, я бы несомненно пришла к выводу, что в ней таятся большие возможности - и в сельскохозяйственном, и в промышленном производстве (впрочем, для этого не обязательно обладать глазами капиталиста).
      Но так как вовсе не все это привело меня сюда, я не намерена об этом писать. Я приехала в эту страну, как сионистка, чтобы обрести здесь свой дом, и поэтому я должна ответить на вопрос, что дает мне, и будет давать в будущем, ощущение своего дома.
      У "сабров" это не проблема. Для них, как и для всех детей "нормального" народа, вполне естественно, что земля, на которой они живут, - их родина, язык, на котором они говорят - их язык. Они не особенно много об этом говорят, потому что сама жизнь выражает это на деле. Ясно, что труднее ответить на все эти вопросы тем, кто прибыл в страну по своей воле или в силу необходимости (чаще всего трудно провести разделительную черту между этими двумя категориями).
      Есть у нас два основных принципа: мы хотим что-то получить у страны это естественно, и мы хотим что-то дать ей - это наш долг. Если мы сможем получить у страны то, что она может нам дать, и если мы сумеем дать стране то, что она от нас требует, тогда {256} Эрец-Исраэль станет нашей родиной.
      Что мы можем получить у страны? Прежде все - базу для независимой и здоровой жизни; затем - возможность для более спокойного и уравновешенного рассмотрения социальных проблем; ощущение свободы и создание новой культуры. И кроме того - ощущение ответственности: все, здесь происходящее и созданное, сделано не только в нашей среде, но и нашими руками. Все это было нашей целью еще в диаспоре. После того как я целый год пробыла в стране, я вправе утверждать, что Эрец-Исраэль в состоянии дать нам все это.
      Но она сможет дать все это лишь тем, кто даст ей взамен свою веру, труд и любовь; всем тем, кому ясно, что это не страна чудес, - что и тут есть будни, и лишь раз в неделю бывает суббота. Лишь те, кто в состоянии выбросить из сердца многие воспоминания недавнего прошлого и оживить в своем сердце воспоминания далекого прошлого - смогут почувствовать себя здесь дома. Каждый получает здесь в соответствии с тем, что он дает. Не подумайте, что это мало. Вот уже в течение тысячи и более лет мы имели возможность уяснить себе, что значит постоянно класть на одну чашу весов и постоянно с опозданием убеждаться, что вторая чаша при этом даже не шевельнулась...
      Не подумайте, что это пустые слова. Большое количество примеров свидетельствует о том, как очень многие легко и быстро приспосабливаются к жизни в стране, выполняют все ее {257} заповеди и быстро осваивают язык. Они во всем преуспевают, потому, что обладают сильной волей и очень любят эту страну.
      В то же время есть, к моему сожалению, и такие новоприбывшие, которые оторваны от наших дел и остаются чужими - и по языку, и по образу мыслей. У них не было необходимого мужества и свежих сил для душевного обновления. Одно я должна установить: в стране очень трудно с климатом, с экономикой и политикой. Эти трудности, которые сейчас не могут быть преодолены, мы обязаны принять и приспособиться к ним, остальные трудности мы должны хорошо познать, дабы научиться преодолевать их.
      Не буду растягивать письма. Подчеркну еще лишь несколько моментов. Очень желательно, чтобы вы изучали иврит до своего приезда сюда. Я не преувеличиваю значение и важность этого. Стоит прилагать любые усилия для овладения языком, ибо в будущем это облегчит вам муки абсорбции. Не следует забывать, что при новых условиях в стране очень трудно будет отдаваться учебе.
      Вторая необходимость: ознакомиться с движением и достичь ясного понимания, чего вы ждете от страны. Очень важно обрести заранее тот фундамент, на котором можно будет продолжать здесь строить. И я чувствую, как мне не хватает нужных сионисту знаний. Правда, я стараюсь сейчас их приобрести, но не каждому дана возможность провести два года в школе, в {258} которой все же легче, чем в обычной трудовой жизни.
      Если тебя опросят, то скажи, что хороший специалист в сельском хозяйстве или промышленности может здесь легко устроиться. Ясно, что свою профессию он должен знать хорошо. Лавочники, врачи и служащие здесь не нужны. Их здесь избыток.
      17.12.1940
      ... Ты права, мама. Чем глубже я погружаюсь в свою работу, тем больше она покоряет меня. Именно птицеводство кажется с первого взгляда делом очень простым. Принести воду, раздать корм, собрать яйца, почистить курятник - чему, в самом деле, надо учиться? Так, во всяком случае, принято думать. И лишь постепенно начинаешь понимать проблемы, возможности, причины и следствия, и понятно, после этого меняется отношения к работе. Две мои подруги по классу и одна - по комнате заняты вместе со мной в этой отрасли, и потому нашу комнату прозвали коротко и выразительно - "комната кукуреку".
      ... Мы готовимся к празднику Вицо (Вицо - (аббревиатура) всемирная сионистская организация женщин.). Мне дали весьма почетную роль в спектакле, несмотря на мое все еще ощутимое венгерское произношение. В данном случае это не очень страшно, ведь не всегда отождествляют страну, {259} где я родилась, с моей речью. Чаще всего выходцев из Венгрии узнаешь после первых двух фраз, а некоторые узнают их после первого произнесенного ими слова. Так как в иврите ударение почти всегда на последнем слоге, как, например, в предложении "Ани роцэ" ("я хочу"), а "чистокровные" венгерские евреи говорят с ударением на предпоследнем слоге, в соответствии с законами венгерского языка, их произношение служит неиссякаемым источником шуток. И лишь потому, что венгерское произношение в моей речи не очень дает себя знать, я получила эту роль. Ведь, в конце концов, нельзя подняться на сцену "мировой славы" артисту с совершенно испорченным произношением...
      А что касается моего первого стихотворения, написанного на иврите, скажу следующее: вот видишь, мама, ты должна изучить иврит, если хочешь его понять. Я показала его учительнице иврита, и оно ей очень понравилось. Она даже не нашла в нем языковых погрешностей.
      Март, 1941, Нахалал
      Ты ведь знаешь, что за все 18 лет своей жизни в Будапеште я чувствовала себя там хорошо и никогда не тосковала по деревне. Правда, я никогда не использовала все прелести городской жизни, если не считать концерты, театр и представления. И я не буду искренней если скажу, что ни за что не смогла бы жить в городе. Но теперь я не стремлюсь жить в нем.
      {260} Мне полюбились дали, что виднеются из окна в нашем селении, простота и покой в образе жизни, и я чувствую, что все это могло бы меня удовлетворить, если бы я всегда находилась в обществе людей, которые мне подходят. Что касается работы, то это факт, что основа страны - сельское хозяйство. А оно нуждается в образованных людях, что не соответствует тем понятиям, которые царят в диаспоре относительно крестьян.
      Не тревожься, мама, я многократно сама перед собой ставила заново этот вопрос и пыталась со всей серьезностью решить эту проблему - правильно ли я выбрала для себя профессию, сможет ли она меня удовлетворить, когда испарится элемент новизны, соответствует ли она присущим мне свойствам и способностям? До сих пор я приходила к выводу, что выбор сделан правильно. Не знаю, каким образом буду действовать в дальнейшем, но уверена, что найду самое лучшее решение, ибо буду его искать, если, понятно, будет такая возможность, и не удовлетворюсь вынужденным решением. Короче говоря: я чувствую себя связанной с этой работой и мне будет очень трудно отказаться от нее.
      Но еще важнее третий пункт. После моего короткого пребывания здесь, мне стало ясно, что социальные различия в Эрец-Исраэль весьма многообразны. Правда, факторы происхождения и интеллигентности нельзя считать основополагающими, и если таковые имеются, не {261} они определяют эти различия. Со дня моего прибытия в страну, я чувствовала, что халуцианская прослойка всего мне ближе. Познакомившись с ее взглядами и человеческим материалом, я убедилась, что жизнь халуцов, их представления, более ясны, прямы и справедливы, чем мои собственные по целому ряду вопросов. Было бы очень долго писать обо всем. Короче говоря: я хочу избрать путь, который связал бы меня именно с этой прослойкой. В последнее время я очень много думаю о кибуце и понятно, что если с течением времени мне станет ясно, что данный кибуц не подходит для меня вследствие моей натуры, у меня все же будет возможность оставаться в этих наиболее близких мне кругах.
      29.4.1941 (Брату)
      Возможно, что в ближайшем будущем я не смогу вам писать, и мне очень трудно сознавать, что вы будете тревожиться и беспокоиться за мою судьбу. Мы готовы к тому, что война еще более приблизиться к нам. Но если нам уж суждено было родиться в эпоху войны, я рада, что живу на этой земле, которую ощущаю и называю своей родиной. "В огромном мире, кроме нее, не найдешь себе места..." (Цитата из стихотворения.) - продолжение тебе известно. Правда, об этом здесь не принято распространяться, но каждый знает и чувствует, что это так.
      Повседневная жизнь протекает у нас, как {262} всегда, без изменений. Удивительно, как успокаивают полевые работы, заставляя забывать обо всем. Если бы только этому я обучалась в течение минувших двух лет, и тогда все было бы оправдано. И хотя минувшее время кажется внешне достаточно однообразным, в действительности оно было многокрасочным и наполнено движением, новыми впечатлениями и новым мировоззрением. Как было бы хорошо обо всем этом поговорить с тобой, мой Гиора!
      Если наступят плохие времена, как это уже чувствуется, и мама будет терзать свое сердце, что разрешила мне приехать сюда, ты, Гиора, должен объяснить ей, что для меня это было единственное решение, единственная возможность, и я ни на мгновение не раскаиваюсь в сделанном шаге в той мере, в какой это касается меня лично. Жаль, что в эти дни вы так далеки от меня. Дай Бог, чтобы вы прошли эти времена благополучно и в добром здравии.
      Не думай, что я всегда нахожусь в столь серьезном настроении. Вчера у нас был очень веселый вечер, да и при других обстоятельствах мы веселимся.
      Обычно человек пытается отстраниться от мыслей, которые рождают подобного рода письма.
      Декабрь 1943
      Без всяких предисловий хочу написать о главном. Сейчас предоставляется возможность для вашего приезда ко мне. Я предприняла все необходимые шаги, чтобы эта поездка могла {263} быть осуществлена в течение нескольких недель или, может быть, даже нескольких дней.
      Знаю, моя дорогая, что все произошло внезапно и неожиданно, но нельзя медлить. Дорог каждый день, может быть, закроют дорогу, или появятся какие-либо другие трудности, Гиора будет здесь в самом ближайшем будущем, не знаю, нужны ли еще другие аргументы.
      Дорогая мама, будь мужественной и быстрой, пусть тебя не удерживают материальные вопросы, в наши дна это последняя забота. Moжешь положиться на нас, у тебя тут не будет материальных трудностей.
      Я верю, моя дорогая, что нет необходимости в дополнительных аргументах. Не буду просить, чтобы ты сделала это ради нас - сделай это ради себя самой. Главное - чтобы ты приехала. То, что сможешь привезти без трудностей - возьми, но ни на минуту не задерживайся из-за вещей. Я сейчас не в состоянии писать о чем-либо другом .
      15.1.1944 (Профессору Фекэтэ)
      Дорогой дядя,
      я хорошо знаю, что ты не одобряешь этот мой шаг, и мне жаль, что я не могу тебе объяснить сейчас подробнее все причины. Я надеюсь, что ты сохранишь прежнюю дружбу и к своей "дочери-солдатке".