Глава 16

– Нас преследуют, – пробормотала Диаманда, нервно оглядываясь через плечо.

Эвелин не оборачивалась. Она и так знала, что, пока они шли, у них за спиной росла толпа, поэтому отчасти ее уверенность в успехе сильно пошатнулась. Боясь остановиться и побудить преследователей к неожиданным действиям, Эвелин продолжила шагать, с беспокойством оглядываясь вокруг. В отличие от окраины деревни, где стояли только бедные хижины, здесь было несколько глинобитных зданий. На самом большом из них висела табличка, настолько потертая, что понятно было лишь слово «трактир».

Эвелин с надеждой направилась туда, стараясь не убыстрять шаг. Войдя в слабоосвещенный дом и закрыв за собой дверь, все трое вздохнули с облегчением. Но радость длилась недолго, только пока их глаза привыкали к полумраку. Они оказались в освещенной парой факелов небольшой комнате с двумя широкими столами. Напротив была еще одна дверь – скорее всего она вела на кухню. Кроме них, тут находилось шесть мужчин. Пятеро сидели за столами, шестой – очевидно, хозяин трактира – стоял рядом с кухонной дверью, скрестив руки на груди. Каждый из присутствующих взирал на них с явным подозрением и неприязнью.

Эвелин печально вздохнула. Тут не от кого было скрывать, что они из замка: пришли пешком, не говоря уже об одежде… ну по крайней мере судя по дорогому платью Диаманды. Платье Эвелин скорее сливалось с нарядами жителей этой деревни. Несмотря на добротный материал, оно было очень темное и не по фигуре – в таком виде здесь ходило большинство женщин.

Расправив плечи и перестав обращать внимание на пронизывающие взгляды со всех сторон, Эвелин повела Диаманду и Рунильду к свободным местам за столом справа. Сама она не села, подозревая, что, если просто ждать, их никто не обслужит. Она спросила, хотят ли они есть или пить, но Диаманда, несмотря на жалобы по дороге сюда, покачала головой. Рунильда, как ни странно, тоже отказалась. Тогда Эвелин кивнула и, приветливо улыбаясь, подошла к хозяину.

Приближаясь, она лишь заметила удивление в его глазах, но ничего более. Он даже не спросил, чего она хочет. Да, этим людям действительно было ненавистно их присутствие, еще раз убедилась Эвелин и, улыбнувшись еще шире, сказала:

– Мне три… – Она заколебалась и посмотрела на других посетителей. Большинство ели что-то вроде мясного пирога. Полагая, что это лучшее из всего, что здесь могут приготовить, Эвелин указала на сидевшего рядом человека: – Три того, что он ест, эль и три пива, пожалуйста.

Закончив говорить, Эвелин снова лучезарно улыбнулась ему, будто не замечая повисшего в воздухе напряжения, затем повернулась и пошла обратно к Диаманде и Рунильде, боясь, что, если даст хозяину подумать, он откажется обслуживать их. Затаив дыхание, Эвелин ждала его реакции. Мужчина все еще стоял молча на том же месте, когда Эвелин втиснулась в узкое пространство между Рунильдой и Диамандой. Однако через пару секунд, злобно фыркнув, он отправился на кухню.

Эвелин тихо выдохнула, радуясь, что он хотя бы не вышвырнул их на улицу. Пока готовилась еда, они втроем сидели молча. Спустя некоторое время хозяин вернулся и с грохотом поставил перед ними напитки.

– Почему ты заказала четыре? – спросила Диаманда.

– Хочу попробовать и эль, и пиво, – ответила Эвелин, но дальше объяснять не стала.

Сделав маленький глоточек эля, она с облегчением отметила, что он не был прокисшим. До этого ее терзал страх, что хозяин может намеренно испортить их еду или напитки. Хотя еда еще не готова, напомнила себе Эвелин, пробуя пиво. Глотнув, она призадумалась: эль по вкусу был так себе, но пиво действительно хорошее. Даже очень.

– Кто готовит пиво? – спросила Эвелин, когда хозяин вернулся из кухни с пирогами.

– Ну я. И что дальше?

Глянув ему за спину, Эвелин увидела женщину, стоявшую в дверях кухни. Видимо, это была его жена. Она смотрела на гостей так же холодно, как и остальные, но, расслышав вопрос, вышла вперед.

– Примите мои комплименты, – восторженно сказала Эвелин. – Это превосходное пиво – одно из лучших, что я когда-либо пробовала.

Выражение лица женщины стало более напряженным, словно она ждала какого-то подвоха, но тут Эвелин добавила:

– Эль мне тоже пришелся по вкусу, но не так, как пиво.

Ее голос звучал так искренне, что женщина, похоже, поняла, что это не грубая лесть, и, расслабившись, перестала хмуриться и сказала:

– Эль сегодня получился не очень. Обычно я готовлю еще лучше.

Эвелин приветливо кивнула.

– Могу я узнать ваше имя?

– Эвис, – отрезала женщина после секундного колебания.

– Очень приятно. Я Эвелин. – Она улыбнулась. – А вы можете делать и то, и другое в большом количестве?

– Думаю, да… – осторожно ответила Эвис.

– Тогда я бы попросила вас приготовить как можно больше и прислать в замок.

Женщина молчала, очевидно, думая, стоит ли отправить Эвелин ко всем чертям. Но ее глаза резко расширились, на лице появилось изумление, как только Эвелин назвала цену, которую готова платить за один бочонок каждого напитка.

Наступила мертвая тишина. Эвелин ждала какого-нибудь ответа, но Эвис, кажется, была так шокирована, что потеряла дар речи. Конечно, живя в такой бедности, никто из жителей деревни не мог платить много за товары. Должно быть, ее предложение прозвучало как нечто сверхъестественное, но это была честная цена, и Эвелин так и сказала женщине, чтобы та не подумала, что она пытается деньгами завоевать их симпатию. Мать Эвелин платила ровно столько же, когда в редких случаях делала подобные покупки. В Стротоне была своя пивоварня, и докупать что-то приходилось только перед какими-то особенными событиями вроде праздников.

– Так вы сможете сделать это? – спросила наконец Эвелин, когда молчание слишком затянулось.

– Конечно, сможет, – поспешно ответил за жену хозяин трактира. Он даже начал улыбаться. Эвис кивнула.

– Большое спасибо, – поблагодарила Эвелин. Женщина почему-то продолжала топтаться у двери, словно готова была немедленно начать работу, но в чем-то сомневалась.

– Вам понадобится регулярно? – неуверенно спросила она. – Или у вас какой-то праздник?..

– Регулярно, – заверила ее Эвелин. – У нас пока нет своей пивоварни.

С неубывающим потрясением в глазах Эвис несколько раз кивнула и бросилась обратно на кухню. Хозяин поспешил за ней. Эвелин взяла свой пирог и осторожно откусила.

– М-м, этот тоже вполне хорош, – ободряюще сказала она своим спутницам, прожевывая и глотая.

Рунильда с Диамандой неохотно принялись за еду, очевидно, смущаясь пристальных взглядов мужчин вокруг. В то время как хозяин и его жена вроде бы оттаяли немного, остальные продолжали смотреть на них с прежней неприязнью. Есть при таком напряжении было не очень комфортно, но Эвелин твердо решила, что не позволит им запугать себя. И все же она была рада закончить трапезу и покинуть трактир без единого признака страха в глазах.

Выйдя на улицу, они увидели, что толпа увеличилась. Эвелин почувствовала, как Диаманда с Рунильдой жмутся к ней, но, не подавая виду, спокойно повела их к дому, похожему на пекарню. Войдя в лавку, она не испытала и доли облегчения, так как жители деревни проследовали за ними. Все, кто мог уместиться в помещении, вошли, остальные толпились у входа.

Пекаря нигде не было видно, и Эвелин уже начала думать, как ей поступить, как вдруг у двери послышалось какое-то волнение, и кто-то грозно зарычал:

– А ну с дороги, это моя лавка!

Она смотрела, как маленький толстенький мужчина, толкаясь, со злостью протискивается сквозь толпу. Она не удивилась, когда он, войдя наконец в комнату, поправил на себе одежду и продолжил ворчать:

– Я не Эвис, и не думайте, что у вас получится умаслить меня так же, как ее! А теперь убирайтесь!

По толпе пронесся тихий гул одобрения. Эвелин молча кивнула:

– Очень хорошо, сэр.

Диаманда и Рунильда направились было к двери, но остановились, заметив, что Эвелин осталась на месте Тогда они нехотя повернули обратно.

– Однако позвольте сообщить, что меня совершенно не волнует, что вы обо мне думаете, – добавила Эвелин. – Все, что я купила у Эвис, – это пиво и эль в достаточном количестве для двух сотен слуг и солдат, а вас я хотела попросить лишь о выпечке на столько же человек.

Она была очень довольна эффектом, произведенным на пекаря этой речью.

– Двести человек? – слабым голосом переспросил он.

– Именно. Я понимаю, это много, но я подумала, вы могли бы привлечь деревенских женщин, лучших в мире поварих, чтобы они готовили у себя дома. Это в помощь вам, да и у них будет возможность заработать, – отметила она, понимая, что пекарю в одиночку не справиться с таким заказом. – Должна признаться, – продолжила Эвелин, – я не понимаю вашего отношения, сэр. Я не Леджер, не лорд Джервилл, а новая хозяйка замка, и мне нужны товары, которые я хочу купить в своей же деревне, у людей, нуждающихся в торговле, нежели отсылать деньги в какой-нибудь другой город. Однако если вы такой дурак, что готовы отказаться от хороших денег из-за гордости…

Пожав плечами, Эвелин подошла к Диаманде с Рунильдой, делая вид, что собирается уходить. Они и двух шагов не прошли, как мужчина заговорил:

– Подождите.

Эвелин чуть не подпрыгнула от радости, но, вспомнив, что на нее смотрит куча народу, сдержала свое торжество и вернулась к пекарю, чтобы обсудить с ним сделку. Через несколько минут в карманах пекаря позвякивали монеты, а сам он светился от счастья.

Эвелин повела Рунильду и Диаманду к выходу. Заметно притихнув, толпа начала расступаться перед ними.

Остановившись в проходе, Эвелин окинула взглядом толпу, стоявшую на улице. Людей было так много, что она не могла разглядеть отсюда другие лавки и не знала, куда идти дальше. Подумав секунду, она громко спросила:

– Здесь есть плотники?

Несколько человек подняли руки. Один из них, не подавая никаких знаков, просто вышел вперед.

– Я главный плотник.

– Это вы делали столы для трактира? – задала Эвелин новый вопрос. Ей понравились те, за которыми они сейчас обедали: столы были хорошие, довольно прочные и, судя по виду, могли легко складываться.

– Да, я, – ответил он с оттенком удивления. Эвелин одобрительно кивнула.

– Тогда вам понадобится помощь в том, что я попрошу вас сделать.

– Если надо, она у меня всегда есть, – спокойно ответил он, будто не доверял ее словам.

– Отлично, – сказала Эвелин. – Мне нужны столы на козлах – достаточно, чтобы усадить за них двести солдат и слуг. К ним, естественно, скамейки и четыре стула для большого стола. Еще четыре для камина, нет… лучше шесть.

В гости будут приезжать лорд и леди Джервилл, кроме того, неизвестно, надолго ли задержатся Диаманда с леди Хелен, поэтому, решила Эвелин, шесть стульев – то, что нужно.

– Еще понадобятся три широкие кровати… – Она снова призадумалась, считая, хватит ли денег на кресла каждому в спальню. Приятно будет, сидя у камина, сушить волосы, да и потом вместе с мужем греться холодными зимними вечерами. Да, кресла необходимы, тем более что у нее были на это собственные деньги – родители всегда баловали ее и после свадьбы хорошо обеспечили. – Ещё шесть кресел для спален и несколько маленьких столиков.

Когда она закончила перечислять, наступила молчаливая пауза. Затем плотник, откашлявшись, с грустью признал:

– Понимаете… даже с помощью всех здешних умельцев я не смогу изготовить так много мебели в короткий срок…

– Да, конечно, понимаю, – заверила Эвелин, пораженная его честностью. Другой на его месте принялся бы уже подсчитывать свой доход и давать пустые обещания, что работа будет мигом выполнена.

Стараясь говорить так, чтобы все расслышали, она добавила:

– Несмотря на то что мне хотелось бы, чтобы вы сделали все как можно быстрее, я согласна подождать. Зато я знаю, что могу положиться на свою родную деревню.

Плотник кивнул.

– С чего начать в первую очередь, миледи?

– Столы, сначала большие, потом кровати, стулья, а затем маленькие столы, – ответила Эвелин и, осмотрев толпу, заметила, что обстановка меняется. Всех она, конечно, еще не победила, но толпа постепенно оттаивала. Она подняла голову и объявила: – Теперь мне нужен бакалейщик с травами!

– О, Эви, ты была восхитительна! – воскликнула Диаманда, когда они вышли из деревни поздно вечером.

– Неплохо получилось, да? – с улыбкой до ушей сказала Эвелин, безумно довольная своим успехом. Началось все не очень хорошо, и какое-то время она даже думала, что совершила огромную ошибку, но результат оказался весьма успешным. Она чувствовала себя счастливой.

– Я в восторге! – продолжила хвалить ее Диаманда. – И как у тебя нашлось столько смелости противостоять пекарю, когда он был так зол на нас! А ты накричала на него и даже назвала дураком. – Глаза девочки расширились от восхищения. – Я бы никогда не смогла так сделать.

– Накричала? – в недоумении переспросила Эвелин.

– О да-а! – Диаманда крепко обняла ее за плечи.

– Нет, – возразила Эвелин, качая головой. Она была уверена, что это недоразумение, но все-таки вопросительно посмотрела на служанку. – Я ведь не кричала, верно?..

– Как торговка рыбой, – с гордостью заверила ее Рунильда.

Эвелин в ужасе посмотрела на нее, и Диаманда с Рунильдой расхохотались.

– Ты была блистательна! – отсмеявшись, сказала Диаманда. – Мне очень хочется быть похожей на тебя, когда я выйду замуж.

Эвелин криво улыбнулась. Так странно после долгих лет ощущения своей непригодности и желания заново родиться слышать такие слова в свой адрес. И все же сегодня она была довольна собой. По крайней мере хоть теперь ее не будут считать плохой женой.

Окрыленная собственным успехом и обожанием со стороны Диаманды, Эвелин с радостью продолжила путь к замку. Однако при входе все радостные эмоции резко испарились.

– А, вот и вы! – Леди Джервилл с ослепительной улыбкой поспешила им навстречу, указывая рукой на произошедшие в их отсутствие изменения. – Как вам это? Намного лучше, чем было, верно?

– Вы… – Эвелин медленно обвела взглядом столы и скамейки, стоявшие теперь в центре зала. Затем, увидев у камина несколько стульев, она беспомощно покачала головой, чувствуя, как все накопившееся внутри ее счастье утекает, как вода из ведра. – Вы привезли мебель…

– Да, в повозках вместе со слугами. Я ничего не сказала вам, хотела сделать сюрприз. – Леди Джервилл поникла, увидев выражение лица Эвелин. – Тебе не нравится? Мне казалось, так станет удобнее, ведь… здесь не было вообще никакой мебели.

– Ода, – быстро ответила Эвелин, боясь показаться грубой. – Все это очень мило, гораздо уютнее.

– Но мы только что вернулись из деревни, где заказали мебель и все остальное! – выпалила Диаманда.

– Из деревни?

Повернув голову при этих словах, Эвелин увидела лорда Джервилла и Пэна, только что вошедших в замок. Оба хмурились.

– Ты ходила в деревню? – спросил Пэн. – Ты же могла попасть в беду, я говорил тебе – они недовольны нашим присутствием здесь.

– Миледи превосходно справилась. Ее мать гордилась бы ею, – твердо вступилась за Эвелин Рунильда.

– Да, – подтвердила Диаманда. – Когда пекарь нагрубил нам, она достойно ответила ему и даже накричала на него прямо как торговка!

Эвелин закрыла глаза, готовая провалиться сквозь землю, лишь бы не присутствовать при рассказах Рунильды и Диаманды об их приключении. Через секунду в воздухе повисла долгая тишина, и когда Эвелин, вздохнув, решилась открыть глаза, она увидела, что все смотрят только на нее.

– Конечно, я могу отменить мебель и…

– Ни в коем случае, – резко прервал ее лорд Джервилл. – За один сегодняшний день ты сделала больше, чем я, пытаясь мирно поговорить с этими людьми. Пока плотник не изготовит новую мебель, эту мы оставим здесь, а потом увезем обратно в Джервилл. А то замок как-то опустел без нее.

– Да, и нам очень пригодятся хлеб и травы, которые ты заказала, – продолжила леди Джервилл. – Продукты пекаря облегчат бремя новой кухарки, пока она все только готовит, а здешний сад и вовсе запущен. – Она ослепительно улыбнулась. – Дорогая, ты прекрасно поработала!

Эвелин вновь воспряла духом. В конце концов, она ведь и вправду хорошо постаралась! Она стеснительно посмотрела на мужа и, как ей показалось, увидела гордость и восхищение на его лице. Сейчас он тоже похвалит ее… после всех неудач и бед, что она приносила, должен же Пэн обрадоваться и сказать ей что-нибудь приятное, верно?

Но вместо этого он дал ей яблоко, которое держал в руке, когда они с отцом вошли в замок. Сначала он в нерешительности посмотрел на него, затем протянул ей. Эвелин смущенно приняла подарок и вздрогнула от неожиданности, когда Пэн в следующую секунду шлепнул ее пониже спины.

– Молодец, – твердо сказал он, ударил еще раз и вместе с отцом отправился в сторону столов.

Эвелин и остальные женщины изумленно смотрели ему вслед. Через секунду леди Джервилл повернулась к Эвелин.

– Я… дорогая, вы, должно быть, проголодались. Пойдите лучше познакомьтесь с новой кухаркой, пусть угостит вас чем-нибудь. А мне нужно поговорить с сыном.

Она пошла к Пэну и лорду Джервиллу, а Эвелин на кухню. Диаманда и Рунильда следовали за ней по пятам. На полпути до них донеслось странное шуршание, и тут Эвелин вспомнила про свинью. Молодая мамаша все еще лежала в углу, а оруженосец Пэна, Дэвид, стоял рядом и наблюдал за ней, не отводя удивленного взгляда.

Заинтересовавшись, Эвелин решила сменить направление, и они втроем подошли к мальчику.

– Ой, смотри-ите, – проворковала Диаманда, когда они подошли и увидели, что мальчика привлекли новорожденные поросята.

– Она родила, – спокойно объявил Дэвид.

– Да-а. – Диаманда расплылась в широкой улыбке. – Какие миленькие!

Эвелин тоже улыбнулась, наблюдая за совсем еще слабыми малышами, взбиравшимися друг на друга в борьбе за место у материнского соска. У этих очаровательных крошек были огромные глаза и болтающиеся уши. Наблюдая за их кривляньями, она заметила одного, которому никак не удавалось пробиться сквозь толпу братьев и сестер.

– Должно быть, самый маленький в помете, – сказала Диаманда.

– М-да, – задумчиво согласилась Эвелин, смотря на поросенка. Бедняга боролся что было мочи, но, несмотря на все усилия, не мог прорваться к материнскому молоку. – Настоящий воин.

– Верно, – с грустью сказала Диаманда, понимая, что невероятное упорство поросеночка никак не поможет – молока ему все равно не достанется.

– Может, у леди Джервилл есть с собой что-нибудь, чем можно покормить его? – взволнованно предположила Эвелин.

Диаманда тут же приободрилась.

– Надо посмотреть!

Кивнув, Эвелин встала на колени, взяла малютку на руки и прижала его к груди. Чувствуя, как крошечное тельце сворачивается клубочком у нее на руках, она улыбнулась и проворковала:

– Все хорошо, мой маленький. Я знаю, ты голоден. Сейчас мы найдем что-нибудь поесть. – Она почесала его за ушком. – А назовем тебя… Самсон, чтобы ты вырос большим и сильным.

– Только стрижек ему не делай, – весело сказала Диаманда и протянула руку, чтобы погладить его. Тут, посмотрев через плечо Эвелин, она состроила недовольную гримасу. – Ой-ой… тетя Хелен идет. Сейчас как увидит, что мы взяли поросенка на руки и хотим его кормить, – устроит переполох.

– Тогда нам лучше отнести его в кухню, – сказала Эвелин и направилась туда, прижимая Самсона к себе так, чтобы его не было видно. Рунильда, Диаманда и Дэвид пошли следом.

Почти у порога кухни Эвелин спросила: