Они увидели Саула. Саул медленно спускался по склону холма, скользя по сыроватому снегу. Они стояли и ждали, пока он не подошел. Лицо у него было грустное, на щеках, таяли большие снежинки.
      Колени были в снегу. Он подошел, вынул изо рта погасшую трубку и сказал:
      — Плохо дело, молодые люди. Там еще четверо. — Он посмотрел на мертвого. — Тоже раздеты.
      Что вы намерены предпринять?
      — Идемте в “Корабль”, — сказал Антон, — там все тщательно обдумаем.
      В кают-компании они сели в кресла и некоторое время молчали. Вадима бил озноб. И почему-то очень хотелось говорить.
      — Ну и планета, — сказал он, напрягая челюсти. — Никогда о таком не слыхал. Ничего не понять. Что? Откуда? Почему? Ведь говорили, что никто здесь раньше не бывал. И главное — мальчик. Мальчик-то как сюда попал? — Он замолчал и закрыл глаза, стараясь прогнать видение припорошенного снегом лица.
      Антон поднялся и стал ходить вокруг стола, опустив голову. Саул набил трубку.
      — Разрешите мне закурить, — попросил он.
      — Да, пожалуйста, — сказал Антон рассеянно.
      Он остановился.
      — Сейчас мы сделаем вот что, — решительно заговорил он. — У нас есть глайдер. Возьмем продовольствие и одежду и проведем спиральный поиск вокруг “Корабля”. На холмах могут оставаться живые.
      В голосе его звучали твердые, незнакомые Вадиму нотки. Вадим с любопытством поглядел на него, и Антон заметил его взгляд.
      — Видите ли, товарищи, — сказал он мягче, — турпохода у нас не вышло. Обстоятельства, по-моему, чрезвычайные. Мне, наверное, придется приказывать, а вам придется подчиняться, — он поглядел на Саула и виновато развел руками. — Вы видите, Саул, ничего не поделаешь…
      — Да, — сказал Саул. — Да. Конечно. Я готов, капитан. Приказывайте.
      — А ты что, уже все понял? — спросил Вадим.
      — Потом поговорим, — сказал Антон. — Сначала надо вырастить глайдер. Пойдем, Вадим.
      Саул положил трубку и тоже поднялся, поправляя на плече ремень скорчера.
      — Спасибо, Саул, мы сами справимся, — сказал Антон.
      — Я хотел бы с вами, — сказал Саул. — Я вам не помешаю, капитан.
      Они вынесли Яйцо и уложили его на вершине холма поодаль. Снег пошел гуще, снежинки щекотали щеки, и Вадим раздраженно размазывал их по лицу. Дул ветер, и было холодно стоять и смотреть, как Антон неторопливо и аккуратно укрепляет активаторы на гладкой поверхности механозародыша. Ветер обжигал голые руки и ноги, и Вадим вдруг подумал, что, может быть, где-то за холмами бредут сейчас, проваливаясь в сугробы, босые люди в длинных серых рубахах.
      Антон выпрямился и подышал на покрасневшие руки.
      — Кажется, так, — сказал он. — Проверь, Дима.
      Вадим осмотрел расположение активаторов. Все было в порядке. Они пошли обратно к “Кораблю”.
      Саул шел следом — он все время держался у них за спиной. “Корабль” уже набирал энергию, он черной горой возвышался на белом, изогнутая верхушка его следила за невидимой ЕН 7031. По дороге Вадим сорвал несколько цветков и пожалел их — какие они жалкие и бледные.
      И живых и мертвых —
      Снег тихонько все украл…
      Сразу стало пусто.
      Снег валил все сильнее и сильнее, и, когда они подошли к “Кораблю”, Саул сказал:
      — Скоро все заметет. Неплохо бы произвести вскрытие.
      — Зачем? — сказал Антона — Он безнадежно мертв.
      — Вот именно. Надо бы выяснить, почему они умерли.
      — Они замерзли, — сказал Антон. — И не нужно нам никакого вскрытия.
      — Мне казалось… — начал Саул, но тут же замолчал и полез в люк.
      В кают-компании Антон сказал:
      — Поймите, я не настоящий врач. Мне… не хочется.
      — Я понимаю, — сказал Саул.
      — Вадим, — сказал Антон, — упакуй продовольствие. Все наличные запасы. Саул, вы говорили, что умеете шить. Надо подогнать костюмы. А я соберу медикаменты.
      Комбинезоны были безразмерные, но разница в росте между Саулом и Антоном была слишком велика. Комбинезон для Антона надо было сжимать, а для Саула — растягивать. И сразу же выяснилось, что шить Саул не умеет. Он растерянно вертел в руках ультразвуковую насадку, мял и разглаживал костюмы и смущенно поглядывал на Антона. По-видимому, историки, сидя в своих уютных кабинетах, понятия не имели о таких простых вещах. Вероятно, их главным образом интересовало, как это делалось раньше. Вадиму пришлось отобрать у Саула насадку и показать, как это делается сейчас. К его изумлению, историк оказался понятлив, и через несколько минут каждый уже занимался своим делом.
      Саул сказал, не поднимая головы от работы:
      — Почему вы думаете, капитан, что остались еще живые?
      — Я не думаю, — ответил Антон. — Я надеюсь.
      Вадим кончил укладывать мешок, застегнул его и присел к столу.
      — А те остальные четверо тоже молодые? — спросил он.
      — Да, — сказал Саул. — Совсем мальчики. Почти подростки. Гораздо моложе вас.
      — Лет пять назад, — проговорил Вадим, — мы с ребятами хотели взять корабль и слетать на Тагору. Нам, конечно, не дали… Может быть, этим повезло?
      — Непонятно, — сказал Антон. — Корабль может получать только пилот со стажем. А какой у этих стаж… Мальчишки! Вообще все непонятно. Золоченые ногти. Какие-то дикие рубахи на голое тело… и, главное, как они попали сюда?
      — Очень просто, — сказал Вадим. — Кто-нибудь собирался лететь, оставил звездолет перед домом, они ночью забрались и стартовали. Играли в Румату-Искателя. А здесь вылезли и заблудились. Ударил мороз. Вот и все.
      — То, что ты говоришь, — холодно сказал Антон, — совершенно невозможно. Если бы даже все было так, то я бы об этом знал. Они погибли несколько дней назад. На Земле был бы объявлен глобальный поиск.
      — А если они здесь с кем-нибудь из старших?
      Антон помолчал.
      — Тогда поищем старших, — сказал он наконец.
      — Меня смущает одно, — сказал Вадим. — Эти невообразимые рубахи…
      — Это не рубахи, — сказал Саул неожиданно.
      Ребята повернулись к нему.
      — Это мешки. С дырками для головы и рук. Грубые джутовые мешки. Теперь таких не бывает, — он невесело усмехнулся. — Понимаете, Вадим, мальчикам было бы легче раздобыть скорчер или батисферу, чем один такой вот мешок. Это было очень, очень давно. И мне очень не нравится, что они голые и что вместо одежды на них мешки.
      Вадим почувствовал, что у него перестало биться сердце. Странным и жутким показалось ему это — джутовые мешки, которые были очень, очень давно.
      Это было ощущение не опасного, а именно жуткого.
      Как будто на твоих глазах человек вдруг стал стареть, стареть, стареть и превратился в дряхлого морщинистого старика. Он встряхнулся, и ощущение пропало. Саул развернул комбинезон, поднял его на вытянутых руках и осмотрел.
      — И поэтому я не согласен с вами, — продолжал ок. — Я думаю, это местные жители. И… не знаю, поймете ли вы меня… Во времена джутовых мешков происходили странные вещи. Мне представляется, что этих юношей раздели до нитки. И бросили здесь, в пустыне. Примерьте, Антон.
      Антон взял комбинезон.
      — Значит, по-вашему, на Сауле существует своя цивилизация? — недоверчиво спросил он. — И здесь времена джутовых мешков?
      — Ну, откуда я могу это знать, капитан? Я говорю только то, что вижу. Я вижу джутовые мешки, я знаю, что джутовых мешков на Земле в наше время нет. Значит, это не земляне. Может быть, это ограбленные. А может быть, это паломники. Фанатики. Шли на поклонение святым мощам, шли, по обету одетые в мешковину, сбились с дороги, попали в метель… Не знаю.
      До Вадима все это плохо доходило. Все эти слова — “паломник”, “мощи”, “обет” — они были знакомы ему, это было что-то, связанное с религиозной обрядностью, но они не имели для него никакого реального содержания. Мельком он подумал с уважением, что Саул, по-видимому, настоящий специалист.
      Но не это поразило его.
      — Позвольте, — сказал он. — Значит, цивилизация? Вот так так… Отправились на прогулку и между делом открыли цивилизацию! Не верю, — заявил он.
      — Между делом, — сказал Антон задумчиво. — Между делом ли? EH 7031 значится в плане исследований…
      — Да, ты говорил об этом. Экспедиция не состоялась.
      — Экспедиция не состоялась. А между тем EH 703I находится в списке звезд, лежащих на гипотетическом пути Странников.
      — Никогда не слыхал о таком списке, — сказал Вадим.
      — Такой список есть. Список Горбовского—Бадера. Так что шансы найти цивилизацию были, Вадим. И может быть, Саул прав, это местные мальчики. А вот какое они имеют отношение к Странникам — это уже другой вопрос…
      Вадим сидел, поставив локти на стол и обхватив голову руками. Вот так цивилизация! Хорошо, думал он, пусть это жертвы грабителей. Но это же чушь: здоровые шестнадцатилетние мальчишки дали себя раздеть без сопротивления и покорно замерзли. Но не фанатики же они! Он представил себе фанатика. Это был изможденный плешивый старик с безумными глазами, с огромной ржавой цепью через плечо. Нет, подумал он. Какие это фанатики!.. Может быть, это сами Странники? Да.
      В джутовых мешках. Он вспомнил циклопические сооружения, оставленные Странниками на Владиславе, и его охватила тоска. Такая тоска наваливалась на него каждый раз, когда он брался за непосильную задачу.
      — Антон, — сказал он. — Как там глайдер?
      Антон взглянул на часы.
      — Пора, — сказал он. — Пойдемте. Одевайтесь и берите по мешку.
      — Позвольте однако же уточнить, — сказал Саул. — Что мы будем искать?
      Вадиму показалось, что Антон колеблется.
      — Мы будем искать терпящих бедствие.
      Саул застегнул комбинезон.
      — А если, по счастью, здесь больше никто не терпит бедствие? Я имею в виду вариант с грабителями.
      — При этом варианте я бы не стал стесняться, — пробормотал Вадим.
      — При любом другом варианте, — раздельно сказал Антон, — прошу не делать ни одного движения без моего приказа.
      Он пошел к двери.
      — Вы не берете оружия? — спросил Саул.
      — Нам не понадобится оружие, — ответил Антон.
      — Хватит здесь мертвецов, — сказал Вадим.
      Они вышли из “Корабля” и сразу провалились в глубокий снег. Глайдер был еле виден за белой завесой. Это был глайдер-антиграв “кузнечик”, надежная шестиместная машина, очень популярная у десантников и следопытов. Он стоял на краю громадной ямы-проталины, откуда поднимался густой пар, и гладкие борта его были еще теплыми, а в кабине было даже жарко.
      Они свалили мешки в багажник и забрались в машину под гладкий прозрачный фонарь.
      — Ах, досада, — сказал Антон неожиданно. — Димка, прости, пожалуйста. Ведь тебе для перевода, наверное, понадобится анализатор.
      — Для какого перевода? — спросил Саул.
      Вадим потер подбородок.
      — Анализатор не анализатор, — сказал он медленно, — а без мнемокристаллов на первый случай не обойтись. Придется кому-то сходить в “Корабль”.
      — Эх, — сказал Антон и полез из глайдера. — Сколько тебе их нужно?
      — Одной пары будет достаточно. Только бери с присосками, чтобы не держать в руках.
      Антон побежал по снегу к “Кораблю”.
      — О чем здесь шла речь? — осведомился Саул.
      — Надо же будет как-то общаться с людьми, если мы их найдем, — ответил Вадим.
      Он включил двигатель, мягко поднял глайдер и снова опустил.
      — И вы об этом так, — Саул пошевелил пальцами, — легко говорите?
      — Вадим посмотрел на него с удивлением.
      — А как я должен говорить?
      — Ну да, естественно, — сказал Саул.
      “Вот странный человек, — подумал Вадим. — Неужели он действительно всю жизнь просидел в своем кабинете, слушая Мендельсона?”
      — Саул, — сказал он. — После работ Сугимото общение с гуманоидами — задача чисто техническая. Вы что, не помните, как Сугимото договорился с тагорцами? Это же была большая победа, об этом много писали и говорили…
      — Ну как же, — с энтузиазмом произнес Саул. — Как такое забудешь! Но я думал почему-то, что… э-э… на это способен только Сугимото.
      — Нет, — сказал Вадим пренебрежительно. — Это может сделать любой структуральный лингвист.
      Вернулся Антон, сунул Вадиму коробку с кристаллами и забрался на свое место.
      — Вперед, — сказал он. Он посмотрел на Саула. — Что тут у вас произошло?
      — А в чем дело?
      — Мне показалось… Ну, это неважно. Вперед.
      — Слушай, — сказал Вадим, глядя на еле заметный снежный холмик возле “Корабля”. — Нехорошо оставлять их так. Может, сначала похороним?
      — Нет, — сказал Антон. — Честно говоря, даже на это мы не имеем права.
      Вадим понял. Это не наши мертвые, и не нам хоронить их по нашим законам. Он взялся за рукоятку руля и включил двигатель. Глайдер плавно взмыл над сугробами и кинулся в белую мглу.
      Вадим сидел, привычно ссутулившись, и только чуть шевелил руль, проверяя устойчивость. Навстречу мчался снег. Вадим видел только белую тысячехвостую звезду, центр которой медленно плавал перед его глазами. Он включил поисковые локаторы.
      — Что это за экраны? — спросил позади Саул.
      Вадим объяснил:
      — Во-первых, я ничего не вижу, а во-вторых, их могло засыпать снегом.
      — Спасибо, — сказал Саул. — Я понял.
      Глайдер выскочил из метели. Он несся над заснеженной холмистой равниной. Вадим медленно наращивал скорость, и двигатель густо свистел, и бешено неслись под днищем округлые вершины холмов. Небо было совершенно белое, невысоко над горизонтом справа светилось слепящее пятно — ЕН 7031, а на севере отчетливо проступили очертания скалистых гор. Слепящее пятно медленно смещалось вправо и назад: глайдер шел по десятикилометровой дуге вокруг “Корабля”. И впереди, и справа, и слева были только холмы, холмы, холмы.
      Антон вдруг сказал:
      — Глядите, стадо!
      Вадим затормозил и развернулся. Глайдер повис неподвижно. В ложбине между холмами быстро двигалась кучка каких-то животных. Это были некрупные четвероногие, похожие на безрогих оленей, и они, выбиваясь из сил, прыгали, проваливаясь в снег, закидывая назад длинные черноносые головы. Тонкие ноги их застревали в сугробах, и они падали, барахтались, поднимая тучи Снежной пыли, и снова вскакивали, и снова бежали, изгибаясь при каждом прыжке. За ними оставалась борозда взрытого снега. А по этой борозде, низко пригнув длинные вытянутые шеи, мчались на голых голенастых ногах громадные, похожие на страусов птицы. Только клювы у этих птиц были не как у страусов — мощные, горбатые, с загнутым вниз страшным острием.
      Вадим спикировал и пошел вдоль ложбины. Стадо пробежало под глайдером, даже не заметив его, а птицы — их было три — разом остановились, присели на согнутых ногах и, задрав головы, страшно разинули клювы. Какая охота, мельком подумал Вадим, какая могла бы быть охота! Он снова поднял глайдер и перевел в джамп-режим. Совсем близко, едва не царапнув по спектролиту фонаря, щелкнули чудовищные клювы и сразу исчезли. Теперь глайдер мчался двухкилометровыми прыжками, взлетая к низкому небу, и каждый раз равнана словно распахивалась внизу, и было видно, что на десятки километров вокруг тянется бескрайная снежная пустыня.
      — Плохо дело, — пробормотал Саул.
      — Почему?
      — Птицы…
      Ну и цивилизация, подумал Вадим. Не могли организовать поиск. Дали мальчишкам уйти голыми, безоружными. Здесь, наверное, и шагу нельзя пройти без оружия. А ведь смелые, наверное, были ребятишки… Глайдер замкнул десятикилометровый виток и начал второй, в двадцать километров. И сейчас же Антон сказал:
      — Вот они откуда, наверное… Тридцать градусов вправо по курсу!
      На краю равнины под серо-синей массой хребта виднелись какие-то смутные, правильной формы темные пятна.
      — Похоже на большой населенный пункт, — сказал Саул. — Здесь нет бинокля?
      Спектролит фонаря рассеивал дымку, и Вадим, нагнувшись к окулярам, различил очертания зданий, зубчатых стен и куполов.
      — Город, — сказал он. — Что будем делать?
      — Город? — спросил Саул. — Любопытно. И сколько до него?
      — Километров пятнадцать.
      — Так. Значит, до “Корабля” от города километров тридцать… При известной выдержке это можно пройти даже босиком.
      Вадима передернуло.
      — В жизни не стал бы пробовать, — пробормотал он.
      Глайдер, чуть подрагивая под порывами ветра, висел в двух десятках метров над землей. До чего же здесь все нелепо устроено, думал Вадим. Где поисковые партии? Где глайдеры и вертолеты с добровольцами? Люди замерзли рядом с городом, и здесь на десятки километров вокруг ни одной живой души, кроме этих нтичек. А птичкам здесь как раз совершенно нечего делать. Надо было их выбить еще сто лет назад и не устраивать под боком заповедника хищников. И чего медлит Антон? Почему бы нам не явиться в город и не наставить обитателей на путь истинный? Честное слово, формальностями первого контакта можно для такого случая пренебречь. Он поглядел на Антона.
      Антон медлил. Он сидел, выпрямившись, сильно прищурив глаза я сжав губы. Такое лицо у него было, когда он решал в уме навигационную задачу.
      — Итак, шкип? — сказал Вадим.
      Лицо Антона приняло обычное выражение.
      — Честно говоря, — проговорил он, — нам следует сейчас вернуться на “Корабль”. Но… Вперед. Остановишься на окраине. Держись повыше.
      Глайдер преодолел расстояние до города в три прыжка, и уже в конце второго Вадим понял, что это не город. Во всяком случае, он сразу понял, почему здесь никто не беспокоится о судьбе пропавших мальчиков.
      — Здесь произошел ужасный взрыв, — пробормотал за спиной Саул.
      Глайдер повис над краем исполинской воронки, похожей на жерло действующего вулкана. Воронка шириной в полкилометра была до краев наполнена тяжелым шевелящимся дымом. Дым был сизый, и он лениво слоился и покачивался и был, вероятно, намного тяжелее воздуха, потому что ни одной струйки не поднималось над воронкой. Со стороны казалось, что это не дым, а жидкость. К краям воронки лепились засыпанные снегом развалины. Из сугробов торчали обглоданные остатки разноцветных стен, покосившиеся башни, скрученные металлические конструкции, проломленные купола.
      Вадим ошеломленно глядел вниз. Саул бормотал невнятно:
      — Ну, это нам знакомо… Бомбежка… Взорвались склады… И совсем недавно — дым еще не рассеялся, что-то там горит…
      Вадим помотал головой:
      — В таком городе жить нельзя. Люди разбежались кто куда, конечно. Удивительно, что мы нашли только пятерых.
      — Остальные там, — сказал Саул, глядя в воронку.
      — Это не цивилизация, a безобразие, — проворчал Вадим. — Что за подлое легкомыслие? Кто же ставит такие опыты? Нужно быть последним… — Антон сказал негромко.
      — А вон там идут машины… С севера к воронке подходила узкая, едва заметная отсюда лента дороги. По ней густо и неторопливо ползли темные точки. Ага, подумал Вадим, значит, еще не все потеряно. Он повернул глайдер, пересек воронку, и они увидели превосходное шоссе, уходящее прямо в дым, а на шоссе — бесконечную колонну машин. Машины занимали все полотно шоссе.
      Они плотным строем шли с севера, только с севера, плоские зеленые машины, похожие на пассажирские атомокары, но без ветрового стекла; маленькие бело-синие машины, тащившие за собой длинный хвост пустых открытых платформ; оранжевые машины, похожие на полевые синтезаторы; огромные черные башни на гусеницах и маленькие машины с широкими раскинутыми крыльями — все они неодолимо, ряд за рядом, в полном порядке катились по шоссе, с отчётливой точностью сохраняя интервалы и дистанции, и ряд за рядом скрывались в сизом дыму воронки.
      — Это всего лишь автоматы, — сказал Вадим.
      — Да, — сказал Антон.
      — Значит, их кто-то посылает. Скорее всего, на восстановительные работы. И мы найдем людей на другом конце шоссе… — Вадим запнулся. — Послушайте, Саул, — сказал он, — а были такие машины в эпоху джутовых мешков?
      Саул не отвечал. Как завороженный он глядел вниз, и на лице его были восхищение и благоговение.
      Он поднял на Вадима вытаращенные глаза. Мохнатые брови его торчали дыбом.
      — Какая техника! — проговорил он. — Какое гомерическое шествие! Какие грандиозные масштабы! Им конца нет!..
      Вадим удивился и тоже посмотрел вниз.
      — А что такого? — спросил он. — Масштабы? Да, масштабы безобразные. На восстановление города хватило бы десятка киберов.
      Он снова посмотрел на Саула. Саул быстро замигал.
      — А мне вот нравится, — сказал он. — Это же очень красиво. Разве вы не видите, что это красиво?
      — Вадим, — сказал Антон, — давай вдоль шоссе. Разбираться так разбираться.
      Вадим пустил глайдер. Поток машин внизу слился в пеструю полосу.
      — Вот теперь красиво, — сказал Вадим. — Но вы мне не ответили, Саул. Совмещаются джутовые мешки с этой техникой?
      — А почему же нет? Из разрушенных городов люди убегали и вовсе без ничего. Дались вам эти джутовые мешки! Джутовые мешки существовали несколько веков. Дешевая удобная вещь. Дрова носить, например.
      — Какие дрова?
      — Деревянные. Баню топить.
      Вадим вспомнил про банный лист и замолчал, глядя вперед. Ни конца шоссе, ни конца колонне машин видно не было. По обе стороны шоссе уходила к горизонту нетронутая заснеженная равнина.
      Вадим прибавил скорость. Какое-то бессмысленное предприятие, размышлял он. Уходят в дым как в пропасть. Он прикинул возможные размеры воронки и количество падающих в нее машин. Получалась нелепость. Впрочем, я не инженер. Рядовой гуманоид с Тагоры — они там все инженеры — решил бы, что это шоссе — просто довольно большой конвейер, несущий детали какой-то средних размеров машины, которую собирают под землей. А вот простой буколический леонидянин был бы убежден, что это стада животных, перегоняемых с пастбища на бойню.
      — Антон, — позвал он. — Представляешь леонидян на нашем месте?
      Антон ответил:
      — Глупый леонидянин вообразил бы, что все ясно. А умный сказал бы, что информации недостаточно… Да, информации недостаточно. Все машины идут на юг, и ни одна не возвращается. Если они действительно идут на восстановление города, то они восстанавливают его из самих себя. А почему бы, собственно, и нет?
      — Вы знаете, — сказал вдруг Саул, — мне даже как-то страшно. Сколько мы уже прошли? Километров сорок? А они все идут и идут.
      — Лучше бы они пустили эту технику, чтобы искать разбежавшихся, — сказал Вадим.
      — Ну, это вы зря, — возразил Саул. — В такой каше не до отдельных людей.
      — Как это так — не до людей? Для кого же они город восстанавливают? Тем мальчикам город уже не нужен…
      Саул пренебрежительно махнул рукой.
      — Во время взрыва погибло, наверное, тысяч десять таких мальчиков. Жалко, конечно, да не до них.
      Вадим взбеленился. Глайдер рыскнул в сторону.
      — Вы, Саул, извините меня, но ваш уютный кабинет и занятия историей повлияли на вас странно. Вы рассуждаете, как я не знаю кто. Вы еще нам тут скажете, что цель оправдывает средства.
      — А что же, — согласился Саул хладнокровно, — бывает, что и оправдывает, Вадим сдержался. Кабинетный реликт, подумал он. А вот оставь его без штанов в снегу, и он будет страшно обижен, почему вся техника Планеты не спешит к нему на помощь.
      Тут Вадим увидел проселок и резко затормозил.
      Проселок уходил от шоссе на восток, петляя между холмами.
      — Это первая дорога в сторону, — сообщил Вадим. — Будем сворачивать?
      — Да не стоит, — сказал Саул. — Ну, что там может быть интересного?
      Антон колебался. Ну что он все время мямлит, с раздражением подумал Вадим… Словно подменили человека.
      — Так как же? — сказал он. — Я за то, чтобы идти дальше по шоссе.
      — Я тоже, — сказал Саул. — Вернуться мы всегда успеем. Ведь правда, Вадим?
      — Хорошо, лети прямо, — нерешительно сказал Антон. — Лети прямо. Хотя… имейте в виду… Ладно, лети прямо.
      Вадим снова погнал глайдер вдоль шоссе.
      — Что с тобой сегодня, Тошка? — осведомился он. — Ты мямлишь, как витязь на распутье: пойдешь направо — глайдер потеряешь, пойдешь налево — голову потеряешь…
      — Вперед, вперед смотри, — ответил Антон спокойно.
      Вадим пожал плечами и стал демонстративно смотреть вперед. Через пять минут он увидел впереди серое пятно.
      — Опять яма с дымом, — сказал он.
      Это была точно такая же воронка. Края ее были запорошены снегом, в ней тяжело колыхался все тот же сизый дым, и из дыма непрерывным потоком поднимались машины.
      — Нечто подобное я ожидал увидеть, — сказал Антон.
      — Но здесь же нет людей, — растерянно сказал Вадим. — Мы опять ничего не узнаем.
      Странная мысль поразила его. Он взглянул на компас и нагнулся к окулярам. Развалин по краям воронки не было. Это была другая воронка.
      — Потрясающе, — сказал Саул. — Выходят из дыма и уходят в дым.
      — Давайте поворачивать, — нетерпеливо сказал Вадим. На лице Антона была опять та же отвратительная нерешительность.
      — Виноват, — сказал Саул. — Пройти мимо такого удивительного феномена!..
      — Да какой там феномен! — вскричал Вадим. — Что вы всё восхищаетесь? Какой-то бездарный инженер перебрасывает машины через Подпространство… Нашел место для нуль-транспортировки! Развалил город, бесталанный дурак… Ну, что ты все размышляешь, Антон?
      — Шумно у нас что-то стало, — сказал Антон, глядя в сторону.
      — Ну, а в чем дело? Тебя что — интересуют местные производственные процессы?
      — Да нет… — вяло сказал Антон. — Какое мне до них дело?
      Вадим повернулся вместе с креслом кругом, упер руки в. колени и принялся рассматривать по очереди Антона и Саула. У Антона был такой вид, словно он засыпает. Он даже руки сложил на животе и сцепил пальцы. А Саул смотрел на Вадима с выражением какого-то удивленного восхищения и умиления. Рот у него был полуоткрыт.
      — В чем дело? — сказал Вадим. — Чего вы оба нанюхались?
      Саул встрепенулся.
      — Да, конечно! — воскликнул он. — Как я сразу не подумал! Все понятно: имеем две дыры на расстоянии восьмидесяти километров. Из одной дыры выходят машины, проходят по превосходной автостраде и безо всякого видимого эффекта уходят в другую дыру. Из другой дыры они по подземному ходу возвращаются в первую…
      Вадим тяжко вздохнул.
      — Они не возвращаются в первую, — сказал он. — Это нуль-транспортировка, понимаете? (После каждого слова Саул истово кивал.) Элементарная нуль-транспортировка. Кто-то использует это место, чтобы перегонять технику на большие расстояния кратчайшим путем. Может быть, на тысячи километров. Может быть, на тысячи парсеков. Неужели не понятно?
      — Да нет, почему же, все понятно! — воскликнул Саул. Вид у него был несколько обалделый. — Чего тут не понять? Типичная нуль-транспортировка…
      — Ну да, — сказал Вадим. — И нет нам до нее никакого дела. Людей надо искать!
      — Хорошо, — сказал Антон. — Будем искать людей. Поворачивай на проселок.
      Вадим развернул глайдер и погнал его по шоссе обратно.
      — Антон, ты что — плохо себя чувствуешь? — спросил он, помолчав.
      — Чувствую я себя неважно, — сказал Антон. — Потом не забудь подтвердить это, если тебя спросят…
      — Кто спросит?
      — Спросят, — сказал Антон. — Будут такие… интересующиеся…
      Вадим не стал расспрашивать — было ясно, что это бессмысленно. Он посмотрел на машины внизу, затем на спидометр.
      — Примитивные автоматы, — пробормотал он. — Постоянная скорость, постоянные интервалы… Стоило из-за них сворачивать пространство…
      Показался проселок.
      — Как лететь? — спросил Вадим. — Над проселком или срезать?
      — Над проселком, — ответил Антон. — И спустись пониже.
      Вадим с удовольствием опустился почти к самой земле и пошел точно над дорогой — он очень любил быструю езду с крутыми поворотами. Сбоку, прыгая на неровностях, неслась по снегу округлая тень глайдера.
      — Ну вот, опять птицы, — сказал Саул сердито.
      Впереди у самой дороги топталось несколько давешних голенастых чудовищ. Они разгребали когтистыми лапами сугробы и шарили в разрыхленном снегу. Когда глайдер приблизился, они разом присели на лапы, закинули шеи и распахнули черные клювы. С клювов свисали какие-то лохмотья.
      — Что за мерзкие твари, — сказал Саул с отвращением. Он перегнулся на сиденье и поглядел назад. — Что они там выкапывают?
      Вадим вдруг понял, что они там выкапывают, но это было так страшно, что он не поверил.
      — Вы не видели тахоргов, Саул, — сказал он с принужденной веселостью. — По сравнению с тахоргами это желтоносые цыплята. Надо будет подстрелить одну, Антон, а?
      — Можно, — сказал Антон.
      Саул сел прямо.
      — Мне не нравится, что они там что-то выкапывают, — сказал он мрачно.
      Никто не ответил. Так в молчании они летели еще минут десять. Снег на проселке был какого-то скверного навозного цвета. На нем виднелись следы не то гусениц, не то колес, а справа и слева по снежной целине местами тянулись цепочки человеческих следов. Круглые холмы по сторонам были пусты. Кое-где из сугробов торчали чахлые прутики да черные кривые корни, похожие на скрюченные руки.
      — Еще одна, — сказал Саул.
      На вершине холма стояла птица. Заметив глайдер, она стремительно ринулась наперерез. Она мчалась, высоко задирая ноги, растопырив маленькие крылья, вытянув жилистую шею и пригнув клюв к самому снегу. Маленький горящий глаз был устремлен на глайдер.
      — Не успеет! — с сожалением проговорил Вадим.
      Но птица успела. “Тэ-эк!”, — крякнул Вадим с удовольствием. Глайдер содрогнулся. В воздухе мелькнула растопыренная когтистая лапа. Антон и Саул сейчас же обернулись.
      — Еще катится! — сообщил Саул. — На редкость мерзкое животное… Ух, ты! — изумленно воскликнул он.
      Вадим сейчас же включил экран заднего вида.
      Взъерошенная птица была уже на ногах и, прихрамывая, мчалась следом за глайдером. Вид у нее был остервенелый. Скоро она отстала и скрылась за поворотом.
      — Если мы встретим людей, — сказал Вадим, — я им предложу истребить эту мерзость на всей равнине. Раз у них у самих руки не доходят… Как ты полагаешь, Тошка?
      — Там видно будет, — сказал Антон.

IV

      Холмы стали ниже, и вдруг впереди открылся высокий снежный вал. Антон сразу заметил крошечные черные фигурки, копошившиеся на его гребне. Ну, начинается, подумал он и сказал: — Останови.