буквально на экране телевизора ткнул пальцем в обоих наших высокопоставленных врагов.
      - Да, как это Жереба говорил: "Опять мотня начинается" , - вздохнул Андрей.
      - Ну и рожи у них. Такие самодовольные, - заметила Ленка.
      Как раз в это время розовощекий круглоголовый чиновник в золоченых очках шепнул что-то на ухо милицейскому генералу, и тот согласно кивнул в ответ.
      "Может быть, они решают сейчас нашу судьбу?" - подумал я.
      До часу ночи мы соображали, что нам теперь делать.
      - Надо уезжать, - сказал Андрей.
      - Надо, - согласился я. - Но только когда твое личико перестанет пугать детей и милицию.
      - Может, вы поедете раньше? - предложил он.
      - Куда? - в один голос спросили мы с Ленкой.
      - Журналист подсказал дельную идею. Надо ехать в одно из новых государств. Ну, бывших республик.
      - Только не на Кавказ, - поспешно заявила Елена.
      - Канэшно, дарагая! - согласился, юродствуя я, - тебя там сразу украдут в какой-нибудь горный аул.
      - Средняя Азия отпадает тоже, - усмехнулся лейтенант. - В ихних гарэмах девушек с такими глазами еще нет.
      - Смеетесь, балбесы, а дело-то серьезное, - приструнила нас Елена. Хоть бы что дельное сказали.
      - Ну, а что сказать? В Прибалтику нас не пустят. Остаются две славянские республики: Украина и Белоруссия. Выбор невелик. Куда желаете, господа?
      - К морю хочу, - заявил я. - К теплу и солнцу.
      - Ну, это совсем просто. Хай живе вильна Украйна!
      Страну мы выбрали, осталось решить, когда туда ехать.
      - Может вы действительно вперед поедете? - попробовал нажать лейтеант. - А потом я уже с золотом подъеду.
      - И куда ты подъедешь? - спросил я.
      - Ну, например, в Ялту.
      Я задумался. Это было заманчиво, очень заманчиво! Риск попасться нам с Ленкой в лапы родной милиции сводился к нулю. Нас просто не за что было притянуть на цугундер.
      - А что мы будем делать в этой Ялте? Снова золото продавать? - спросил я.
      - Нет, рядом с домом нельзя заниматься подобными делами. Надо просто обосноваться и жить там. А золото? Пусть лежит, не заржавеет.
      Мы чуть помолчали, затем я подвел итог всех наших дебатов:
      - Утро вечера мудренее.
      Я оказался прав на все сто процентов. Случай снова решил все по-своему. Еще с вечера я чувствовал какую-то ломоту во всем теле, но напавшая на меня во время поездки головная боль как-то оттеснила это на задний план. А утром я, едва
      проснувшись, понял, что со мной что-то неладно. В глаза словно насыпали песка, нос пропускал воздух с трудом, на виски положили два утюга.
      - Лен! - позвал я жену, уже гремевшую в этот ранний час сковородками. Потрогай мой лоб.
      Ее ладонь показалась мне холодной, как у Снежной Королевы. Зато Ленка ахнула и побежала за градусником. Вернулась она уже вместе с Андреем. Тот тоже потрогал мой лоб, присвистнул и вынес вердикт:
      - Ну, вот и уехали. Причем очень далеко.
      - Андрюш, как ты думаешь, это у него грипп?
      - Может быть. Но так же он горел и там, на перевале.
      - Надо бы вызвать врача.
      Андрей некоторое время раздумывал, потом решительно взялся за телефон.
      - Позвоню Николаю. Уж он что-нибудь придумает.
      Часа через полтора действительно приехал Николай, и не один, а с военврачом с погонами капитана. Быстро прослушав меня, простучав пальцами мою грудь, как дятел дерево, армейский эскулап вынес простой и ужасный приговор:
      - Типичнейший бронхит. Если, как вы говорите, это уже второй случай за два месяца, то дело серьезное. Надо основательно лечиться, лечь в больницу, а летом обязательно сьездить к морю.
      Пока он выписывал лекарства и объяснял Елене все, что надо делать, Андрей с майором уединились на втором этаже. Разговаривали офицеры долго, Ленка медика уже и обедом накормила, лишь после этого они спустились вниз. Мне показалось, что оба были чем-то озабочены. Николай даже отказался от обеда и заторопил разомлевшего после трех рюмок капитана.
      - Пошли-пошли, у меня сегодня полно дел.
      Глядя, как офицеры пробирались между сугробов по узенькой тропинке, Андрей сказал:
      - Я предложил ему золото.
      - А он что?
      - Сказал, что возьмет. Поторговались немного, - Лейтенант усмехнулся. Жук все-таки Николай. Цену назвал, будто я ему не золото, а серебро толкаю.
      - Это не опасно? - спросил я.
      - Да нет. Я сказал, что у нас всего два килограмма.
      - Он вообще-то не удивился, что у нас есть золото?
      Андрей снова улыбнулся.
      - Нет, он ведь всех меряет по себе. А уж свою выгоду он не упустит.
      Вскоре после этого Елена умотала в город за лекарствами, Андрей долго слонялся из угла в угол, затем вытащил всю нашу казну и принялся пересчитывать ее.
      - Ну, что там? - спросил я.
      - Мало, - буркнул он. Затем ему подвернулись наши с Еленой документы. Перелистав их, он присвистнул:
      - Вот это да! Я и не знал, что у Ленки такая своеобразная фамилия.
      Затем он задумался. Результатом его раздумий стал грандиозный шмон по всему дому.
      - Что ты ищешь? - спросил я, наблюдая, как тот, чертыхаясь, разгребает многочисленные ящики столов и комодов.
      - Твое какое дело? - буркнул он. - Лежи себе спокойно, болей на здоровье.
      Вскоре этот тщательный обыск переместился на второй этаж, и я задремал, оставшись наедине со своей болезнью. Разбудил меня лейтенант, с озабоченным видом спросивший:
      - У тебя почерк хороший?
      - Ты что, издеваешься, что ли?! - возмутился я. - Как у курицы лапой.
      - А у Елены?
      - Ну, у нее ничего, неплохой.
      - Ладно, придется отложить все до нее.
      - Что ты задумал? - крикнул я вслед Андрею, но тот только отмахнулся.
      Вскоре приехала Елена.
      - Кошмар. В аптеках ничего нет, пришлось идти на рынок, покупать у спекулянтов. Промерзла так! - зябко передернув своими худенькими плечами, сказала она.
      Отогревшись с помощью горячего чая и напоив меня таблетками, Ленка тут же подверглась атаке со стороны Лейтенанта.
      - Лен, у тебя почерк хороший? - вкрадчивым голосом спросил он.
      - Да ничего, учителя не жаловались. А что?
      - Понимаешь, я тут наткнулся на твой паспорт. Если нас будут все-таки искать официально, то с твой фамилией это очень небезопасно.
      Елена настороженно посмотрела на Лейтенанта.
      - И что ты предлагаешь?
      - Слегка изменить ее. Дописать.
      Предложение Андрея вызвало у Ленки сначала только бурю негодования.
      - Ни за что! У меня очень хорошая фамилия, и ничего с ней я делать не буду!
      - Ну, Лен, пойми, от этого зависит, может быть, ваша жизнь, твоя, Юрки и Валерии. Подумай сама.
      Ленка нерешительно посмотрела на меня. Признаться, мне ее фамилия очень нравилась. Конечно, звучала она забавно, Солома, но в сочетании с именем Елена очень даже неплохо. Тем более эти волосы цвета соломы, васильковые глаза...
      Нет, фамилия ее мне очень нравилась.
      А Лейтенант, как змей-искуситель уже подсовывал Ленке перьевую ручку и пузырек с тушью. Препирались они еще с полчаса.
      - Да я просто не смогу! - отчаянно восклицала Елена, прижимая кулачки к груди.
      - Сможешь! - орал на нее Лейтенант. - Ты женщина, ты все сможешь! Родить - родила? Ну вот, а мы сдохнем, если испытаем нечто подобное!
      Еще с час они сличали тушь по совместимости оттенков, перепортили кучу бумаги. На все это я взирал со своей лежанки, предельно спокойный и отрешенный. Даже задремал. Разбудил меня Андрей, с улыбкой протянувший мне краснокожий документ.
      - Золото у тебя, а не жена! Ей надо устроиться в банк и подделать чек миллионов на сто. Талант!
      - Скажешь тоже, - устало вздохнул я, разглядывая разворот паспорта. Да, проделано все было безупречно. Елена Солома превратилась в Соломатину. Фамилия эта мне показалась несколько прозаичной, но что поделать. На что-нибудь более красивое фантазии у Лейтенанта не хватило.
      Дней пять после этого прошли спокойно. За это время дважды приезжал Николай, второй раз он привез того же самого эскулапа с погонами капитана. Но основной целью для него все же было золото. Я, по-прежнему возлегавший на своем ложе, услышал только обрывки разговора Андрея с его другом:
      - ... ну я все уже, голяк. - говорил Николай - Надо папашу взять за бока, у него должны быть деньги в загашнике. А ты все-таки прибереги немножко на будущее. Времена дурацкие, деньги обесцениваются, а эта штука вечная.
      - Да ну, плевать, еще раз в тайгу сходим и столько же огребем. Девчонку надо лечить, а это денег стоит.
      Андрей свято придерживался нашей "геологической" версии.
      К этому времени Елена усвоила и технику уколов. Сначала у нее не очень получалось. Рассматривая очередной синяк на заднице, я даже как-то проворчал:
      - Нет, у бабки Пелагеи лечение лучше было. Никаких тебе уколов, одни травы да корешки.
      Ленка обиделась, а лейтенант не замедлил съехидничать:
      - Лен, ты его по бабкиному методу в духовку засунь. Сразу выздоровеет.
      Разбитая морда Лейтенанта к этому времени начала приобретать человеческие черты. Губы перестали вспоминать жгучие поцелуи чеченских ботинок, опухоль спала, а синяк постепенно терял свои грозовые оттенки и, медленно съеживаясь в размере, начинал отливать коричневым с желтизной.
      - Ну, еще дней пять, и я стану полноправным членом общества, - довольно заметил Андрей, разглядывая себя в зеркало.
      Хотя я по-прежнему болел и чувствовал себя очень слабым физически, но душою как-то успокоился. Мне снова стало казаться, что все уже позади, хлопоты, волнения, опасности.
      А тут еще Новый год приближался с неотвратимостью скорого поезда.
      - Числа второго мы двинем отсюда куда-нибудь подальше, - размечтался Андрей, глядя на заснеженный двор. - Вот только Новый год встретим в нормальных условиях, а потом - вперед! К новой жизни.
      Двадцать девятого, уже ночью, у нас сгорел телевизор. Андрей мгновенно вскрыл заднюю крышку, поковырялся в потрохах этого старомодного монстра и чертыхнулся.
      - Что, серьезно? - спросил я.
      - 6П45С, самая поганая лампа, цветовая и дефицитная.
      Половину следующего дня он ходил мимо серого экрана телевизора, зверем поглядывая на это доисторическое чудовище. Ленка ехать в Москву на поиски нужной лампы наотрез отказалась.
      - Не разбираюсь я в них, да и не знаю, где их искать. Сам же говоришь, что это дефицит.
      Уже в третьем часу дня Андрей вдруг обратился ко мне.
      - Слушай! Ну-ка, напряги свою уникальную память. На одной из соседних станций должно быть ателье по ремонту телевизоров. Там чуть в стороне от платформы вывеска еще "Телеателье".
      - Ой, отстань, а! - Я как раз плотно пообедал и собрался подремать. Спал я в те дни как медведь в берлоге, часов по двадцать в сутки.
      - Юра, не хами. Давай вспоминай.
      Поняв, что от этого прапорщика так просто не отмотаться, я прикрыл глаза и напряг память.
      - Ну есть, верно. Через две остановки, по ходу движения. Доволен?
      - Молодец, - похвалил меня Андрей и убежал к себе наверх.
      Вернулся он уже одетым.
      - Куда это ты намылился? - возмутился я.
      - За лампой, - ответил Андрей, укутываясь шарфом.
      - С такой рожей? - попробовал подколоть его я, но Лейтенант торжественно извлек из кармана черные очки и напялил их себе на нос.
      - Ну что, съел? - ухмыльнулся он.
      Да, синяк Лейтенанта уменьшился уже настолько, что очки прикрывали его.
      - А ты как буд-то знал что тебя ожидает, когда их покупал. Ну иди, ладно уж, - вздохнул я.
      Но теперь в Андрея намертво, словно клещами, вцепилась Ленка.
      - Никуда ты один не пойдешь. Поедем вместе, - заявила она, торопливо натягивая сапоги.
      - Лен, ты что, это опасно! - хором принялись отговаривать ее мы. Но новоявленная Соломатина была непреклонна. Пришлось смириться.
      Я остался в доме и смотрел в окно, как они идут по тропинке. Высокий, мощный Андрей и моя хрупкая как тростиночка Ленка в громадной песцовой шапке. Удивительное дело, но вместе они смотрелись неплохо. Лейтенант взял Ленку под руку и что-то непрерывно заливал всю дорогу до калитки, а та слушала и, как мне показалось, смеялась. Черт возьми, в первый раз в жизни я испытал укол ревности. Конечно, Андрей был мужик хоть куда, со мной не сравнить. Подойдя к трюмо, я внимательно посмотрел на свое лицо и со вздохом убедился, что в нем все осталось по-прежнему: те же веснушки, тот же нос картошкой, да и "ушные" локаторы никуда не делись, и даже не уменьшились в размере.
      Чтобы хоть как-то развеять тоску, я включил приемник. Играла какая-то музыка - что-то с трубами и бабахающими взрывами тарелок. Минут пять послушав эту ерунду, я хотел уже было выключить, но вставать с дивана и идти до тумбочки
      целых три метра так не хотелось, что я просто положил на голову подушку и уснул.
      Разбудил меня резкий звонок телефона. Спросонья я воспринял его как звук трубы архангела Гавриила, сзывающего грешные души на Страшный Суд, рванулся с дивана слишком резко и тут же получил за это головокружение и приступ кашля одновременно. Чуть отдышавшись, я взял трубку, собираясь услышать что-нибудь про Ангелину Васильевну, но голос звонившего показался мне знакомым.
      - Добрый день! Как вы там поживаете?
      - Скорее уж добрый вечер, - поправил я майора, глянув на синеющий за окошком свет. Хозяин дачи как-то сдавленно хохотнул и охотно согласился.
      - Да, собственно, это вы верно заметили. Ну, и как дела?
      - Да ничего, нормально.
      - Как здоровье?
      - Получше. Вам, может, Андрей нужен? Так он вышел, но скоро будет.
      - Нет, ничего, все нормально. До свидания.
      - До свидания, - ответил я и положил трубку с чувством легкого недоумения. Что ему нужно было? Зачем звонил?
      Вернувшись обратно в комнату, я решил выключить приемник, монотонно вещавший очередные новости, и уже протянул руку, когда знакомое имя заставило меня замереть. То, что я услышал потом, повергло меня в шок.
      -... Виктор Санин считался одним из самых талантливых журналистов, специализи рующихся на криминальной теме. Неизвестно пока, связано ли его убийство со статьей, появившейся в сегодняшнем номере "Московского комсомольца", но, как заявил редактор газеты, статью он получил по электронной почте буквально за несколько минут до убийства журналиста. Сам материал статьи достаточно сенсационен и затрагивает слишком высокопоставленных людей, чтобы можно
      было ожидать быстрого раскрытия заказчика и исполнителей этого преступления...
      Диктор заговорил про что-то другое, а я уселся в кресло и минут пять не мог прийти в себя. У меня даже пот выступил на лбу. Машинально вытерев его, я снова обратился к приемнику, начал лихорадочно крутить ручки настройки, но по
      всем частотам звучали лихие праздничные мотивы, и я, выключив радио, уселся на диван и начал размышлять.
      "Про что была эта статья? Если про золото, то убили его из-за нее. Теперь пойдет охота за нами. Ведь они теперь точно знают, что мы выжили и даже добрались до Москвы. Ну что же там было написано?!"
      В конце концов я пришел к простому выводу - что бы ни стояло за этим убийством, нам надо как можно быстрее покинуть столицу. После этого я вытащил наши сумки и начал укладывать вещи, поминутно подбегая к окну. Увы, ни Ленки,
      ни Андрея не было видно. Они появились уже в темноте, ввалившись в дом с шумом и хохотом. Лейтенант был навьючен сумками как верблюд в караване. Елена несла только небольшую коробочку с елочной гирляндой. Ее заливистый смех просто сразил меня. Я никогда не слышал прежде, чтобы она так смеялась. Увидев меня, она со стоном сказала:
      - Юрка, он замучил меня своими анекдотами. У меня уже от смеха живот болит.
      - Смотри, что мы купили! - Лейтенант торжествующе поднял над головой одну из коробок. - Складную елку! Так что праздник у нас пройдет по полному распорядку согласно войсковому уставу.
      Ленка первая поняла, что со мной происходит что-то не то.
      - Юр, что такое? - тихо сказала она.
      - Вы газеты купили? - в свою очередь спросил я.
      - Конечно, - удивился Андрей, сгружая на стол всю свою поклажу. - Как обычно.
      - Санина убили. Какая то его статья должна быть в "Московском комсомольце".
      Теперь уже переменился в лице Андрей.
      - Это что, тот самый журналист? - спросила Ленка.
      - Да, - отозвался Андрей, роясь в одной из сумок. - Вот она.
      Знакомое лицо журналиста глянуло на меня с первой страницы газеты. Лейтенант прочел вслух:
      - "Вчера, в девять часов вечера в своей квартире был убит известный журналист Виктор Санин. Удар ножом в сердце оказался настолько точен, что даже в соседней квартире никто не услышал никакого шума. Очевидно, убийца что-то искал в кабинете, были выдвинуты и перерыты все шкафы, ящики стола, исчез "дипломат" репортера. Кто знает, может быть, убийца искал статью, которую мы печатаем в этом же номере. Главный редактор получил ее буквально за несколько минут до убийства Виктора Санина".
      Мы стояли за спиной лейтенанта, и я прекрасно видел заголовок этой статьи: "Золото на крови". Да, это была действительно сенсационная статья. Санин очень здорово подал все, что мы ему рассказали. Не пощадил он и высокопоставленных подельников Бурого. Дочитав все до последнего слова, я уже был уверен, что убили его именно из-за этого. Едва Андрей кончил читать, я сказал то, что все время вертелось у меня в голове:
      - Уходить надо. Сегодня, сейчас. Вещи я почти собрал.
      Лейтенант только согласно качнул головой. Елена спросила:
      - Где Лера?
      - У себя, в уголке.
      Мы прошли в зал. Ленка купила ей несколько кукол, и Валерия, решив, что они гораздо интересней двух глупых взрослых мужиков, часами возилась с ними, уже не допекая нас с Андреем. Девчонка спала на полу, положив голову на ватное
      туловище синеглазой куклы. Она и сама походила на куклу, только более крупную и красивую.
      - Жалко, что у нее не получится настоящего Нового года, - сказал Андрей.
      - Ничего, у нее еще вся жизнь впереди, - ответил я и пошел обратно в спальню, к своим сумкам. Уже собрав их, я вспомнил еще кое-что.
      - Да, твой майор звонил, - сказал я Андрею.
      - Николай? Давно? Что ему было надо?
      - Не знаю, я так и не понял. Просто позвонил и спросил, как у нас дела.
      Лейтенант явно встревожился.
      - Ты чего? - удивился я.
      - Понимаешь, он один может вычислить, что речь в статье идет о нас. Слишком много я ему разболтал, таких совпадений просто не бывает: таежные бродяги, золото. Голова у него варит хорошо.
      Мы поднялись с Андреем наверх, в комнату, облюбованную Лейтенантом. По пути решали, что делать с золотом - дробить его на две части или везти все в одном рюкзаке.
      - Вдруг меня повяжут с ним? А так все понадежней.
      - Да ты пойми, я никогда не смогу его продать, - пытался объяснить ему я. Все-таки упаковали золото в один рюкзак. Мы уже закончили, когда яркий свет, на секунду вспыхнувший где-то за окном, привлек наше внимание. Андрей сразу погасил лампу и подбежал к окну. Я последовал за ним и успел заметить, как в полукилометре от дома, чуть левей, погасли фары нескольких машин. Место это мы хорошо знали, там кончалась расчищенная дорога. Приезжая к нам в гости, Николай оставлял машину именно там.
      - Тебе не кажется, что это за нами? - тихо спросил Лейтенант.
      - Ты думаешь? Может, случайность?
      - Юра, я давно уже не верю в случайности. - И, словно очнувшись, он крикнул мне: - Быстро беги вниз, предупреди Елену. Пусть одевает дочь, и принеси гвоздодер из шкафа на веранде.
      - Зачем? - удивился я.
      - Не рассуждай! Быстро! - прикрикнул Лейтенант и даже подтолкнул меня к выходу, а сам снова приник к окну.
      Я кубарем скатился вниз, промчался мимо Ленки, крикнув ей на ходу:
      - Кажется, к нам гости. Одевай Лерку и одевайся сама! Быстро!
      Фомку я нашел на самой нижней полке большого шкафа и еще на кухне услышал донесшийся сверху грохот. Бегом взбежав по лестнице, я увидел, как Андрей, открыв дверцу того самого странного шкафа, не церемонясь, скидывает на
      пол всю хранившуюся там утварь вместе с полками. Расчистив загадочную дверь, он выхватил у меня из рук фомку, подсунул ее под железо и со стоном навалился на нее всем телом. Раны на руках не позволяли ему приложить всю силу, и я тоже нажал на стержень гвоздодера, хотя и не понимал, зачем это все нужно. Лишь с третьей попытки язычок замка выгнулся настолько, что дверь, гулко завибрировав, наконец распахнулась. Мы не удержались на ногах и свалились на пол. Андрей первым кинулся к шкафу и, засмеявшись, похвалил сам себя.
      - Все-таки, Юрка, знаю я армейскую натуру. Если можно стащить оружие, то офицер подобного шанса не упустит.
      Я заглянул в сейф. Там стояли три автомата, снайперская винтовка, несколько цинков с патронами. Андрей взял один из автоматов, отстегнул магазин и, убедившись в наличии патронов, отдал мне.
      - Пошли вниз встречать гостей, - сказал он, беря себе другой автомат.
      Уже спускаясь, я спросил его:
      - А если это из милиции?
      - Плевать, пусть это будет хоть сам президент, - зло огрызнулся лейтенант.
      Спустившись вниз, мы застали на кухне уже одетую Ленку и наполовину одетую Валерию. Жена моя, вместо того чтобы одевать дочь, стояла сбоку от окна и осторожно рассматривала что-то на улице, прикрываясь плотной портьерой.
      - Что там? - спросил я.
      - Около калитки несколько человек, что-то решают. О, один идет сюда.
      Мы с Андреем проскочили в прихожую, встали по разные стороны двери.
      - По-моему, это Николай, - донеслось из кухни. - Он идет один.
      Андрей глянул на меня, на какую-то секунду задумался, отставил автомат в сторону, прикрыв его бархатной портьерой, а мне кивнул на дверь, ведущую на веранду. Я все понял без слов, осторожно приоткрыл ее и проскользнул в холодную, неотапливаемую пристройку, служившую хозяевам летней кухней. А в дверь уже стучали, негромко, но требовательно. Стараясь ничего не свалить в захламленном помещении, я пробрался к большому окну, состоявшему из небольших квадратиков цветного стекла. Осторожно выглянув наружу, я увидел на крыльце темную фигуру. Сзади не было видно никого. Это меня и взбодрило, и одновременно насторожило.
      - Кто там? - услышал я голос Андрея.
      - Свои! - радостно прокричал в ответ майор. Его своеобразный голос я узнал сразу.
      Зазвенела щеколда, послышались радостные возгласы обоих офицеров, затем они прошли в дом. Последнее, что я услышал, был вопрос Николая:
      - А где Юрий?
      - Да спит, ему все нездоровится...
      Я не отрывал глаз от калитки, забора, сугробов по другую сторону штакетника. Входная дверь осталась открытой. Я не слышал, как звякнула щеколда. Теперь все зависело только от меня.
      Секунды текли томительно долго. За стенкой глухо звучали голоса Андрея, Ленки, Николая. Несмотря на холод, пот заливал мне глаза.
      - Ну, где вы там? - пробормотал я себе под нос. - Давайте.
      И они появились. Несколько темных силуэтов выросли как из-под земли. Луны не было, но белый снег зимой никогда не позволит темноте властвовать ночью полностью. По одной черные фигуры проскакивали через калитку и устремлялись к дому по единственной расчищенной тропинке. Машинально я начал считать.
      - Один, два, три... пять!
      В руке первого из них я явственно разглядел пистолет. Теперь мне было плевать, кто это такие: бандиты, милиция или КГБ. За моей спиной находились дочь и жена, я не мог ими рисковать. Вскинув автомат, я поймал на мушку первого из
      бегущих. Я просто нажал на спуск, грохот выстрелов и звон стекла слились в одну яростную какофонию звуков. До первого из этой шестерки нападавших было чуть больше пяти метров, так что промахнуться я никак не мог. Пули попали ему в
      левый бок, и сила удара была так велика, что мужика выбросило с тропинки. Я потянул очередь дальше. Благодаря тому, что я находился чуть сбоку от нападавших, почти каждая пуля находила жертву. Еще двое упали на снег, скошенные свинцом.
      Следующий за ними бестолково метнулся назад, столкнувшись со своим напарником и помешав тому выстрелить. И лишь последний из этой шестерки успел открыл огонь. Я увидел, как дважды блеснул огонь выстрелов, и над моей головой зазвенело разбитое пулями стекло. Я машинально отпрянул в сторону, затем снова дал очередь по тому месту, откуда только что видел вспышки огня, но мой противник успел пробежать чуть вперед и укрылся за трупами. Я понял это слишком поздно, и следующий выстрел незваного ночного гостя едва не стал для меня роковым. Пуля свистнула над моим левым виском, и я даже почувствовал что-то вроде легкого ветерка, слегка растрепавшего мне волосы.
      Отпрянув в сторону, я от души выругался, пригнулся и проскочив под окном в дальний угол террасы следующую очередь дал оттуда, опять устроив грандиозное стеклобитие дачных витражей. После этого я сразу пригнулся, решив уже не испытывать судьбу. И точно, две пули разнесли квадратик красного стекла, засыпав меня осколками. Я быстренько вернулся на свое прежнее место, выпустил патрона четыре в сторону темного бугорка на тропинке и отпрянул в сторону. Две пули с легким свистом ударили в стену дома, пролетев точно в разбитые квадратики стекол. Определенно этот парень хорошо стрелял.
      Наша ночная дуэль могла затянуться надолго, но тут над моей головой, откуда-то со второго этажа, треснул одинокий выстрел. Я не понял, в чем дело, но, выглянув в окошко, увидел, как приподнялась из-за двух трупов человеческая фигура, донесся болезненный стон и снайпер завалился навзничь.
      "Это Андрей!" - понял я. С минуту я еще разглядывал этот странный ночной пейзаж а затем прошел в дом. Лейтенант как раз спускался сверху, уже одетый, с рюкзаком за плечами и снайперской винтовкой в руке. А на кухне сидела Елена в расстегнутом пальто и расширенными от ужаса глазами смотрела куда-то вниз, на пол. Я глянул туда и увидел лежавшего лицом вниз хозяина дачи. От головы майора медленно растекалась лужа крови.
      - Он что, дернулся? - спросил Андрей. Ленка как-то судорожно закивала головой. И лишь теперь я заметил в ее руке пистолет.
      Теперь мне все стало понятно без слов. После того как я начал стрелять, Андрей быстренько обезоружил своего старого "друга", сунул пистолет Елене и велел той стеречь майора. Но Николай не воспринял мою жену всерьез и полез отбирать оружие. Я за своей стрельбой даже не услышал скромный хлопок пистолетного выстрела, разнесшего лысеющий череп гениального снабженца во втором поколении.
      Пора было уходить, но Ленку затрясло судорогой истерики. Слава Богу, что Андрей уже отобрал у нее пистолет.
      - Лена, Лена, надо уходить! Лена, прекрати. Бери Валерию, и уходим.
      Лейтенант пробовал привести ее в чувство, но та уткнулась лицом в грудь Андрею и отчаянно заревела. Андрей через ее голову глянул на меня и с беспомощной улыбкой спросил:
      - Что с ней теперь делать?
      Я только пожал плечами.
      - Тогда иди одевайся и одевай дочь. Да побыстрей!
      Минуты через три мы с Валерией были готовы к походу. Андрей все пытался успокоить Ленку, гладил ее как маленькую по голове, шептал что-то на ухо. По лицу его катился пот, и я не был уверен, что это от жары.
      - Юрка, как можно меньше вещей. Главное - возьми деньги и документы.
      После этого он напялил на все еще всхлипывающую Елену шапку, отдал ей дочь, и она словно на автопилоте медленно пошла к выходу.
      - Юр, не пускай ее первую на крыльцо, пойди подчисти там! - скомандовал Андрей. Я рысцой обогнал свое семейство, закинул на плечо сумку что побольше, в левую руку взял сумку поменьше, а в правую автомат. Так мы и вышли на крыльцо.
      Меня удивило, что Андрей все еще ковырялся в доме, хлопал дверцами столов и шкафчиков. Он явно что-то искал.
      Свежий морозный ветер сразу ударил мне в лицо. Похоже, менялась погода, и низовой, пронизывающий ветер сразу пробрал меня до костей. Я шел впереди всхлипывающей Елены, надрывался под тяжестью сумок и напряженно вглядывал ся в темные тела, застывшие в самых неожиданных позах. Чтобы обойти завал из трех тел, я вынужден был ступить в сугроб и, продравшись сквозь плотный снег, протоптал дорогу для примолкшей Елены. Ее истерика кончилась из-за шока,
      полученного ею при виде этих шестерых, убитых ее собственным мужем. А мне просто отрывал руку автомат. Я пробовал нести его, как это делают супергерои в
      американских фильмах, подняв ствол вверх, но быстро понял, что я не Шварценеггер. Так и волок его как третью сумку.
      Андрей догнал нас уже у калитки. Он тяжело дышал, все-таки пришлось бежать с почти сорока килограммами золота за плечами.
      - Куда теперь? - спросил я. - На платформу?
      Он отрицательно мотнул головой, чуть отдышался и высказал свою идею:
      - Пойдем к машинам. Я взял у Кольки ключи.
      В тупичке за огромной кучей снега, которую нагреб бульдозер при расчистке дороги, стояли три машины - "Нива", "Форд" и бежевая "Волга" Николая.
      - Хорошо хоть не загородили ее, - сказал Андрей, открывая дверцу машины ключами. Мы погрузились. Елена с дочерью устроились сзади. Андрей сел за руль, я рядом с ним. Уже когда Лейтенант разворачивал машину, я заметил в окнах покинутой нами дачи всполохи бушующего огня.
      - Ты поджег дачу? - удивился я.
      - Да, вылил две бутылки ацетона, она быстро занялась.
      - Зачем? Их же быстро найдут.
      - Да, какая разница, стрельба и так слышна была на Красной площади. У меня
      не было времени стереть все отпечатки пальцев.
      Я боялся, что у небольшого домика сторожей нас остановят, но охранников по-прежнему не было видно. Лейтенант думал о том же.
      - Поди уже Новый год справляют.
      Через полчаса мы выбрались за отдаленные окраины столицы, хотя и не считающиеся Москвой, но по сути давно уже проглоченные этим городом-монстром. Андрей, переключая скорости, как-то постанывал. Я заметил, что бинт на его