– Где же ты, юный священник? – позвала Дориген. Она повернулась дать сигнал ее стражам-орогам, но тут вздрогнула, когда что-то маленькое и острое ударило ее в щеку.
      – Что? – запнулась она, вытащив отравленную стрелу. Она едва не рассмеялась над жалкой игрушкой.
      – Черт, – простонал Кеддерли, увидев что она еще стоит. Вдруг Дориген глубоко зевнула, и потерла сонные глаза.
      Кеддерли понял, что его шанс ускользает. Он выпрыгнул из-за дерева и бросился на врага.
      Увидев свою госпожу в опасности, ороги взвыли и бросились на перехват юноши. Вместо этого им неожиданно досталась Даника, и каждый отведал пинка или кулака, прежде чем понял что происходит.
      Дориген, однако, они похоже были и не нужны. Ее кулак, все еще сжатый, поднялся поприветствовать Кеддерли – он на сей раз смог разглядеть ониксовое кольцо, что она носила на руке. Он не мог достичь ее вовремя, и не имел оружия, способного бить на расстоянии.
      Дориген начала говорить – Кеддерли предчувствовал, что слова обрушатся на него как предзнаменование гибели.
 

***

 
      – Ну где ты прячешься, эльфийский король? – прорычал Рагнор над звоном стали и криками смерти.
      Галладель придержал поводья своей лошади и развернулся, за ним и остальные его конные спутники.
      – Здесь! – крикнул один из эльфов, указывая в просеку в зарослях берез. Там стоял Рагнор во всем своем злобном великолепии, его клык гротескно торчал из-под его нижней губы, его элитные гвардейцы-багбэры рассеялись полукругом позади него, их остроконечные трезубцы зловеще поблескивали. Галладель возглавил атаку, семеро остальных всадников отважно скакали за ним.
      Эльфийский король, однако, проскакал недолго, поняв, что он и его дружинники не прорвутся сквозь защитное кольцо Рагнора. Галладель понял, что он как-то должен достать огриллона, должен нанести решающий удар в неравной битве.
      – Ты Рагнор? – выкрикнул Галладель, насмехаясь. – Тот самый, который прячется за своими слугами, который скрывается, пока остальные умирают во его имя?
      Смех огриллона развеял похвальбу Галладеля. – Я Рагнор! – обьявил зверь. – Который объявляет Шильмисту своей. Иди сюда, жалкий эльфийский королишка, и отдай свою корону тому, кто ее заслуживает! – Огриллон потянулся за плечо и достал свой огромный и тяжелый двуручный меч.
      – Не делай этого, мой король, – сказал один из спутников Галладеля ему.
      – Вместе мы прорвем их ряды, – предложил другой.
      Галладель поднял свою тонкую руку вверх, чтобы успокоить их всех. Король эльфов думал о прежних поражениях, о временах, когда он не сумел пробудить деревья ценой многих эльфийских жизней. В самом деле, он устал и хотел лишь уйти в Эвермит. Но вельможа был также королем эльфов Шильмисты, и сейчас он ясно видел перед собой свой долг. Он пришпорил свою лошадь на несколько шагов вперед, приказав своей охране стоять на месте.
      Багбэры Рагнора расступились, и Галладель ринулся в бой. Он собирался растоптать огриллона, наброситься на своем могучем коне и убить захватчика. Его планы рухнули, когда валун, брошенный великаном из теней, попал его лошади в бок и бросил несчастное, обреченное животное на землю.
      Стражи Галладеля зарычали и бросились в бой; багбэры и великан быстро выдвинулись остановить их. Когда Галладель вылез из-под туши и встал на ноги, ошеломленный, но серьезно не раненный, он обнаружил что он стоит один, лицом к лицу с могучим Рагнором.
      – Вот теперь драка честная! – прорычал Рагнор, быстро приближаясь.
      Галладель изготовил свой меч. Жестокий огриллон казался ему таким большим теперь, когда его лошадь лежала мертвой в стороне.
 

***

 
      Кеддерли был готов к тому, что его зажарят, прежде чем он достигнет Дориген. Колдунья начала произносить спускающую руну, но вместо этого зевнула, поскольку сонный яд продолжал свою коварную работу внутри нее.
      Кеддерли не медлил. Он бросился прямо вперед, нанеся круговой, двуручный удар посохом, который угодил Дориген в висок и швырнул ее на землю. За всю свою жизнь, Кеддерли никогда ничего не бил сильнее.
      Дориген тихо лежала у его ног, глаза были закрыты а кровь сочилась из ссадины рядом с ухом, нанесенной бараньей головой.
      Это зрелище лишало Кеддерли сил, заставив его мысленно вернуться к трагическим событиям несколько недель назад. Мертвые глаза Барджина парили над юношей, когда он смотрел вниз на Дориген, моля о том, чтобы она не была мертва.
 

***

 
      Даника же не стала молиться за орога, которого свалила. Она ударила бестии прямо в глотку, зная, что теперь его горло сломано и он скоро умрет от удушения. Но два других продолжали бешено драться, несмотря на раны, которые Даника им нанесла. Умело фехтуя своими отличными острыми мечами, они вскоре заставили девушку отступить.
      Меч просвистел прямо над ее головой, едва она успела пригнуться. Она ударила точно вперед, задев монстру бедро, но вынуждена была сдать назад, когда другое чудовище яростно бросилось на нее. Один, два, и три, просвистели коварные удары монстра, каждый не достал до верткой девушки менее чем дюйм.
      Затем Даника вскочила вновь, балансируя на пальцах своих ног. Орог, которого она ударила, отстал от своего спутника во время погони, и Даника увидела выход.
      Первый орог выбросил свой меч прямо в нее. Прежде чем оружие могло достать ее, Даника бросилась вниз, почти сев на землю, затем резко бросилась под острым углом на своего противника, пальцы ее правой руки плотно сжались между собой. Ее левая рука вылетела вперед, отбросив меч орога в сторону, оставив чудовище беззащитным. Ее смертоносная правая рука, туго сжатая пред ее грудью, ударила в открывшуюся брешь, открытая ладонь врезалась в солнечное сплетение орога со всей силой, какую девушка только могла вложить в это.
      Зверь подлетел на два фута над землей и приземлился снова на ноги, бездыханный, затем пал замертво.
      Оставшийся орог, продвигаясь к девушке, оглядел своего упавшего спутника с изумлением, и неожиданно сменил направление, с воем и криками ринувшись прочь к деревьям.
      Даника начала преследование, но вдруг с удивлением упала на колени, когда что-то просвистело мимо нее, всего в нескольких шагах в стороне. Она поняла, когда стрела ударила орога в спину и взорвалась, швырнув тварь ничком на землю. Он прохрипел один раз, пытаясь вернуть потерянное дыхание, и лег очень смирно.
      Даника обернулась и увидела Кеддерли, его арбалет, забранный у отключившейся волшебницы, надежно лежал в его руках. Стоящий над Дориген, с суровым и яростным лицом, он казался Данике почти страшным.
      Даника догадалась, что за чувства ранили бедного Кеддерли; она понимала чувство вины и смущения, доведшее его до этой точки. Но теперь было не время для слабости. – Добей ее, – холодно приказала Даника. Она быстро огляделась, чтобы убедиться, что врагов больше нет вокруг, затем побежала за уходящими деревьями, туда, где начиналась великая битва.
      Кеддерли посмотрел вниз на бездвижную чародейку, в отвращении от того, что он должен был сделать.
 

***

 
      Возглавляя процессию из Сильдрих Трей, Эльберет полагал сжать свои силы в клин, и пробив вражеские ряды, воссоединиться со своими родичами. Но как только эльфийский принц вышел на поле боя, он увидел глупость своих планов.
      Здесь не было рядов, чтобы пробивать, и ни одной серьезной группы, чтобы присоединиться. Хаос царил в Шильмисте в тот день, вокруг метались эльфы и гоблиноиды, исполинские деревья и великаны.
      – Хорошей драки, эльф! – были последние слова, что Эльберет услышал от Ивана, выскочившего из-за деревьев вместе с Пикелом, прежде чем принц эльфов бросился в сторону и напал на багбэра, двигавшегося вдоль кустов ежевики.
      Пока Эльберет приканчивал тварь, деревья прошли мимо и рассеялись, многие пошли к огням на севере или на крики битвы на востоке, а гномов нигде не было видно. Слишком занятый чтобы искать их, Эльберет протрубил в рог, надеясь что на его зов вскоре ответят.
      Теммериса появился в считанные секунды, летя как ветер, Шейли крепко держалась за поводья жеребца. Конь растоптал одного гоблина, и перескочил еще через нескольких, которые ползли в чаще
      – Деревья! – закричала Шейли, задыхаясь он надежды и изумления. Она оглянулась через плечо на дуб, который крушил дружину чудовищ. – Шильмиста пробудилась к жизни!
      Шейли выскочила из седла. – Возьми Теммерису, – сказала она быстро Эльберету.
      – Конь в хороших руках, – ответил Эльберет, отталкивая поводья. – Я звал только чтобы убедиться, что Теммериса и его всадница еще поблизости.
      – Возьми его! – просила Шейли эльфийского принца. – Найди своего отца. Я слышала что он дерется с Рагнором, и если это правда, ему понадобится его сын!
      Эльберета больше не нужно было уговаривать. Он схватил поводья и вскочил в седло. – Где они? – закричал он.
      – В буковой роще! – ответила Шейли. Она попыталась предупредить Эльберета насчет охраны багбэров, но остановилась, обнаружив что принц эльфов уже улетел прочь на своем могучем скакуне, и уже слишком далеко чтобы услышать ее.
      Эльберет мчался сквозь лес. Он видел дюжины маленьких схваток, где его меч мог бы пригодиться, но у него не было времени. Галладель бьется с Рагнором! Эта мысль застряла у Эльберета в глотке, колола его сердце как острая игла. Он вспомнил свою собственную болезненную схватку с могучим огриллоном, схватку, которую он должен был проиграть. А Эльберет был сильнее в игре мечей, чем Галладель.
      Эльберет нырнул под низкой веткой и бросил Теммерису в крутой поворот сквозь узкий проход между двух кленов, затем заставил коня совершить длинный прыжок над зарослями ежевики. Он чувствовал как пена струится по мускулистой шее Теммерисы, слышал как легкие гордого жеребца пытаются втянуть достаточно воздуха для такого напряжения.
      Еще прыжок, еще поворот, затем резкий разгон, и Теммериса, будто понимая задачу, скакал изо всех сил, чувствуя волнение своего любимого хозяина.
      Эльберет заметил великана краем своего глаза, увидел, как падает огромный валун. Он ударил в бока Теммерисы, поворачивая коня в сторону, но недостаточно, чтобы избежать опасности. Белый жеребец споткнулся от силы удара, но сразу упрямо вскочил, и продолжил свой путь.
      – Мы отплатим этому зверю, – пообещал Эльберет, похлопывая по шее своего верного коня. Теммериса всхрапнул, пригнул свою огромную голову, и бросился вскачь.
 

***

 
      Иван и Пикел изо всех сил старались держаться поближе к шагающим деревьям. Но каждый орк или гоблин, которого гномы зарубали, замедлял их, в то время как деревья шли напролом, обращая перепуганных чудовищ в бегство на своем пути.
      Гномы слышали радостные крики эльфов отовсюду, хотя заметили немногих из народа Эльберета. Они об этом и не думали; близнецов намного больше интересовало искать врагов, чем находить союзников, которых, как они считали, им не особо надо.
      И вот деревья оказались далеко впереди них, рассеявшись по ходу своего могучего марша, и Болдершолдеры остались одни.
      – О-оу, – заметил Пикел, догадываясь, кто идет. И в самом деле, дюжина чудовищ выскочили из укрытия позади уходящих деревьев, дюжина чудовищ, которая не видела других целей кроме братьев-гномов.
      – Приготовься немного подраться, – сказал Иван Пикелу. Эти слова вряд ли были нужны; Пикел уже забил одного орка, пока Иван говорил.
      Затем Пикел схватил своего брата и побежал в сторону, под развесистые, густые ветви сосен. Иван понял намерения своего брата и его мудрость, как только чудовища приблизились к ним, узкое пространство и плохая видимость играли на руку уступавшим числом гномам.
      И теперь, почти везде, куда Иван рубил своим топором, вслепую или нет, он находил ожидавшего его монстра и дюжину других, выстроившихся в очередь, чтобы ступить вперед.
 

***

 
      Сидя в безопасности на своем высоком убежище, Киеркан Руфо считал себя хитрецом. Верзила не желал играть в ужасной битве никакой роли, кроме наблюдателя, и в таком качестве он вполне наслаждался видом жалких гоблинов, орков и орогов, разбегавшихся перед невиданной мощью его шагающего дуба.
      Он немедленно изменил свой ход мыслей, когда дуб столкнулся с другим противником: двумя великанами, которые были не так трусливы и не так малы. Дерево неистово вздрогнуло, когда валун ударил в его ствол. Оно ударило ветвью ближайшего монстра со страшной силой, но великан, вместо того, чтобы пасть мертвым, схватил сук и вывернул его.
      Наверху Руфо услышал резкий треск живой древесины, и подумал что потеряет сознание.
      Еще одна ветвь врезалась в монстра, но второй великан подошел ближе к стволу, схватив его с чудовищной силой. Великан натужился и потянул, и исполинский дуб накренился сперва в одну сторону, затем в другую.
      Все больше ветвей обрушивалось на дальнего великана, колотя и хлеща его. Чудовище захватило несколько из них своими гигантскими руками и обломило, но град ударов продолжался. Вскоре великан упал на колени, а еще через некоторое время дуб повалил его наземь.
      Еще один толстый сук, нижний на гигантском дереве, обернулся вокруг ствола, обнимая тянувшего великана несокрушимой хваткой.
      Киеркан Руфо понял, что поздравляет дерево, когда великан начал бороться за свое дыхание. Долговязый юноша решил было что схватка выиграна, надеялся что его дуб прикончит врага и пойдет дальше, и встретит там более безопасных и маленьких противников.
      Задыхающийся великан пригнулся так низко, как только мог на своих толстых, похожих на бревна ногах, и потянул со всей силы, толкая вверх и в сторону.
      Один из корней дуба подвернулся, и дерево рухнуло грудой наземь, чтобы никогда больше не подняться, сцепившись смертельными объятиями со своим обреченным победителем. Все больше ветвей тянулись подтвердить судьбу великана.
      Руфо был уверен, что сломал одну ногу, хотя не мог видеть ее, зажатую под ветвью исполинского дерева. Он хотел закричать, но тут же понял глупость этого. Намного больше чудовищ чем союзников было слышно вокруг.
      Он отгреб немного земли, вырыв небольшую яму, затем свалил как можно больше маленьких, густых веток на себя и стал лежать очень тихо.
 

***

 
      Даника ворвалась в хаос с раскрытым от изумления ртом. Никогда прежде девушке не доводилось видеть подобного разрушения. Она увидела, как дерево рухнуло вместе с великаном, затем упало еще одно, дальше, под натиском багбэров.
      Даника обернулась назад, беспокоясь за Кеддерли. Она не могла защитить его на этот раз – на самом деле, она не была даже уверена, что сможет защитить себя. Покорно пожав плечами и бросив долгий взгляд туда, где она оставила юношу, девушка двинулась вперед, зная, что ей не составит труда найти врага для боя.
      Вопль «А-га!» заставил ее повернуть голову в сторону густой сосновой рощи. Оттуда отчаянно летел багбэр, а за ним летела дубина. Оружие ударило зверя по ногам, сбив его на землю. Прежде чем тот смог подняться, Пикел подбежал, поднял дубину, и размазал багбэрову голову по земле. Гном поднял глаза на Данику, его белоснежная улыбка сияла сквозь слой крови, покрывавший его лицо.
      Несмотря на безумие и опасность вокруг нее, Даника ответила на улыбку и подмигнула гному, и они с Пикелом оба понимали, что это знак прощания.
      Пикел вновь исчез в соснах, а Даника низко пригнулась и вытащила свою пару кинжалов. Юная монашка вышла на охоту.
 

***

 
      Кеддерли обхватил Том Вселенской Гармонии, пытаясь найти какие-то ответы, которые позволят ему избежать задания, которое дала ему Даника, и ужасного положения, которое легло на его плечи. Дориген лежала перед ним совершенно спокойно, лишь слегка постанывая при каждом вдохе.
      Куда важнее был растущий гул сражения. Кеддерли знал, что не может позволить себе оставаться здесь долго, что он должен вступить в бой плечом к плечу со своими друзьями, а даже если нет, битва все равно найдет его весьма скоро. Он перезарядил свой возвращенный арбалет – оставалось всего пять стрел – и положил его на павшую волшебницу.
      Страницы великой книги были для него как в тумане; в безумии своего разума, он с трудом мог прочитать слова, и еще труднее было найти в них смысл. Затем он вдруг оторвался от этих страниц, встревоженный отчетливым ощущением что он был не один. Он потратил краткое мгновение на то, чтобы сосредоточиться на этом чувстве, сфокусировать свои мысли.
      Медленно, Кеддерли нагнулся и поднял арбалет. Он развернулся, давая чувствам направлять его там, где не могут глаза, и выстрелил.
      Взрывчатая стрела ударилась о ствол молодого деревца, взорвав его пополам. Недалеко в стороне от него Кеддерли услышал неожиданный шорох кожистых крыльев.
      – Ты не можешь спрятаться от меня, Друзил! – воскликнул юный клерик. – Я знаю, где ты!
      Звук колотящих крыльев скрылся в лесу, и Кеддерли не стал сдерживать улыбку превосходства на своем лице. Друзил больше его не побеспокоит.
      Дориген застонала и начала ворочаться, вяло пытаясь подняться на локтях. Кеддерли снял арбалет с нее и зарядил новую стрелу.
      Его глаза расширились в ужасе от его действий; как может он думать убить беззащитную женщину, и как он может думать прибегать к своему проклятому оружию для такого грязного дела? Его дыхание захлебнулось; глаза Барджина глядели на него из теней.
      Он бросил самострел и поднял книгу, закхлопнув ее и схватив крепко обеими руками.
      – Это не то, о чем ты думала, давая ее мне – заявил он, как будто говоря это Наставнице Пертелоп, затем обрушил тяжелый том на затылок Дориген, вновь уронив ее на землю.
      Кеддерли неистово приступил к делу, чтобы успеть прежде чем колдунья вновь придет в себя. Он стянул три кольца с рук Дориген: одно из ее колец с печатью носило символ служителей Талоны; одно из золота, украшенное блестящим черным ониксом – это было то самое, о котором Кеддерли подозревал, что оно стреляет магическим пламенем; и последнее золотое и оправленное мелкими алмазами. Затем последовала мантия мага, Кеддерли засунул ее себе в рюкзак. Он заметил тонкую палочку, засунутую за завязки белья Дориген, и обшарил все кошели и карманы ее оставшейся одежды, чтобы убедиться, что там нет больше магических предметов и компонентов заклинаний.
      Когда с этим было покончено, он стоял, глядя на беспомощную женщину, пытаясь понять что делать дальше. Некоторые заклятия, как он знал, не требовали физических компонентов, а другие требовали небольших и распространенных предметов, которые можно найти повсюду. Если он оставит Дориген так, она сможет принять участие в продолжающейся войне, может встать и убить любого из них, убить Данику, возможно, сказав всего несколько простых слов.
      Придя в ярость от этой мысли, Кеддерли схватил свой посох и откинул руки чародейки в стороны. Кривясь при ударах, он переломал Дориген пальцы на одной руке, а затем на другой, по очереди, пока ее руки не стали черно-синими и пугающе опухли. Все это время, отравленная и избитая колдунья лишь тихо постанывала и даже не пыталась убрать ее руки в сторону.
      Кеддерли собрал свои вещи, перекинул колчан с оставшимися стрелами через плечо, и отправился прочь, не имея ни малейшего представления о том, куда он должен идти.
 

***

 
      Эльберет наконец заметил своего отца, бившегося на небольшой поляне с огромным Рагнором. Эльфийский принц понял, что ему потребуется время, чтобы проскользнуть мимо других схваток вокруг и добраться до Галладеля, и также понял, что Рагнор быстро завоевывает преимущество.
      Он увидел, как его отец нанес отчаянный, прямолинейный удар. Рагнор поймал руку эльфийского короля и нанес своим мечом рубящий удар сверху, который Галладель остановил, схватив огриллона за запястье. Все казалось Эльберету таким ужасно знакомым. Он хотел закричать об опасности, хотел стереть себя в порошок за то, что не рассказал об излюбленной тактике огриллона.
      Стилет выскочил из рукояти меча Рагнора, прямо вниз в уязвимую голову Галладеля, и Эльберету оставалось только смотреть.
      Они продолжали борьбу еще несколько мгновений, пока Рагнор не освободил свою руку и не обрушил ее вниз.
      Так, неожиданно, Эльберет стал королем Шильмисты.

Глава 22. Видения Ада