Глава 12

Дело случая

«Мы можем обрушить весь этот участок», заметил генерал Дагна, ткнув пальцем в распростертую на столе карту.

«Обрушить?», пробурчал берсерк. «Если ее обрушить, как мы прибьем вонючих дроу?»

Регис, организовавший этот совет, недоверчиво покосился на Дагну и трех других военачальников дварфов, склонившихся над столом. Затем повернулся к Пвенту. «Вонючих дроу убьет потолок», объяснил он.

«Песчанник!» фыркнул берсерк. «Это по-твоему развлечение? Я собирался искупать свою броню в крови дроу, а из-за этого идиотского плана я месяц буду докапываться до тела!»

«Напади на них отсюда», предложил Дагна, указав на другую секцию открытых коридоров на карте. «А мы поможем тебе взять разбег».

Регис печально посмотрел на генерала, и перевел взгляд на остальных дварфов, дружно кивавших головами. Дагна шутил только наполовину. Многие в клане Баттлхаммер не стали бы плакать, если бы Пвент Тиббледорф пал в вероятной вскоре схватке с темными эльфами.

«Обвали тоннель», сказал Регис возвращая их к делу. «Нам понадобится хорошая защита здесь и здесь», добавил он указывая на два широких участка в нижних тоннелях. "Сегодня я встречаюсь с Берктгаром из Сеттлстоуна.

«Ты сюда еще и вонючих людей притащить хочешь?» спросил Пвент.

Даже дварфы, ничего не имевшие против сильных запахов пропыленных и потных тел, скривились при этом замечании. В Митриловом Зале бытовала поговорка, что подмышки Пвента могут заставить свернуться цветы за пятьдесят ярдов.

«Не знаю что я собираюсь делать с людьми», ответил Регис. «Я им еще и не говорил о моих подозрениях по поводу дроу. Если они согласятся на союз, а у меня нет причин считать что они откажутся, я думаю что нам лучше держать их подальше от нижних тоннелей – даже при том, что мы собираемся осветить их».

Дагна согласно кивнул. «Мудро. Эти высокорослые люди куда лучше дерутся на поверхности. И я думаю, дроу попытаются прийти сюда по горам, так же как и из под горы.»

«Люди Сеттлстоуна встретят их», – добавил другой дварф.

Бруенор Баттлхаммер с любопытством смотрел сквозь неплотно прикрытую дверь комнаты. Он был изумлен тем, как быстро взял ситуацию под контроль Регис, особенно учитывая, что халфлинг не носил свой гипнотический кулон. Обругав Бруенора за то, что тот не действует быстро и решительно, за то что он опять впал в болото отчаяния после того как путь к Кэтти-бри и Дриззту оказался потерянным, халфлинг, вместе со следовавшим за ним Пвентом, отправился прямиком к генералу Дагне и другим военачальникам.

Бруенора удивляло не то, с каким оживлением дварфы начали подготовку к войне, но то, что Регис, похоже, руководил ими. Конечно, халфлинг состряпал очередную историю, чтобы занять это место. Теперь, когда Бруенор опять стал безразличен ко всему, халфлинг изображал совещания с королем, затем отправлялся к Дагне и другим, говоря что принес указания от Бруенора.

Когда он впервые узнал об этом, Бруенору опять захотелось придушить халфлинга, но Регис – более чем искренне – сказал что он с удовольствием отступит в сторону, если Бруенор сам займется делом.

Хотелось бы Бруенору, чтобы он мог это сделать, чтобы он вновь обрел свою энергию, но всякая мысль о войне неизбежно направляла его к воспоминаниям о прошедших битвах, и в большинстве из них рядом были Дриззт, Кэтти-бри и Вульфгар. Парализованый этой болью, Бруенор отпустил Региса позволив ему делать, что вздумается.

Дагна был совсем неплохим стратегом, но познания его ограничивались в основном дварфами и тупыми гоблинами. А Регис, один из ближайших друзей Дриззта, сотни раз сидел и слушал истории дроу о его подземной родине и народе. Регис был также близким другом Вульфгара, и понимал варваров, в союзе с которыми нуждались дварфы, если и впрямь начнется война.

Но то, что Дагна, никогда не испытывавший теплых чувств к не-дварфам, столь благосклонно принимает совет халфлинга – да еще и не слишком известного своей храбростью – вот это немало удивляло Бруенора.

И заставляло его испытывать стыд. Бруенор знал темных эльфов и варваров по крайней мере не хуже Региса, а тактику дварфов лучше любого. Это он должен был быть за этим столом, указывая на участки карты. Он – и Регис рядом с ним – должен был встречаться с Берктгаром Храбрым.

Бруенор опустил взгляд на пол, потер ладонью по уродливому шраму. Он чувствовал боль в пустой глазнице. Так же пустой, как и его сердце, опустошенное потерей Вульфгара, разбивавшееся на части при мысли, что Дриззт и Кэтти-бри отправились навстречу опасности.

Происходившее с ним выходило за рамки его обязанностей как короля Митрилового Зала. Первейшая верность Бруенора принадлежала его детям – один мертв, другая исчезла, – и его друзьям. Но судьбы их теперь были вне его влияния, он мог только надеяться, что они справятся, выживут и вернутся к нему. Бруенор не мог добраться до Кэтти-бри и Дриззта.

И никогда не сможет увидеть Вулфгара.

Король дварфов вздохнул и повернулся, направляясь к своей пустой комнате, не обращая внимания даже на то, что совещание окончилось.

Регис тихо смотрел на Бруенора из дверей, думая, что если бы у него был магический кулон, он мог хотя бы попытаться вновь разжечь пепел души старого дварфа.

Кэтти-бри окинула подозрительным взглядом широкий коридор, пытаясь выделить знакомые фигуры затаившиеся среди сталагмитовых столбов. На этом участке каменный пол был перемешан с грязью, и следы были хорошо заметны – гоблинские следы, и совсем свежие.

Место впереди представляло идеальную позицию для засады. Кэтти-бри достала стрелу из колчана на бедре, и приготовила свой магический лук, Таулмарил. Статуэтку пантеры она держала под рукой, и думала, стоит ли ей вызывать Гвенвивар с Астрального Плана. Доказательств того, что гоблины рядом у нее не было – все столбы выглядели вполне естественно и невинно – но интуитивно она чувствовала угрозу.

Она решила пока подождать с вызовом, логика победила ее инстинкт. Прижавшись к левой стене, она медленно двинулась вперед, морщась каждый раз когда грязь плюхала под ее поднимающейся ногой.

Когда она, все так же держась около стены, прошла с дюжину сталагмитов, девушка приостановилась и прислушалась. Все вокруг казалось спокойным, но она не могла избавиться от ощущения, что за каждым ее шагом наблюдают, что какой-то монстр притаился поблизости, только и ожидая момента выпрыгнуть и наброситься на нее. Она размышляла, будет ли так по всему пути в Подземье? Выдуманные опасности могут свести ее с ума. Или, еще хуже, состояние постоянной ложной тревоги оставит ее неподготовленной к реальной угрозе.

Кэтти-бри тряхнула головой чтобы прогнать эти мысли, и прищурилась, вглядываясь в волшебное звездное сияние. Еще одним преимуществом дара ЛедиАлустриэль было то, что глаза Кэтти-бри не отсвечивали слишком заметным красным цветом инфравидения. Впрочем, девушка, не слишком опытная в подобных вещах, не подозревала об этом; зато видела она, что фигуры перед ней кажутся весьма зловещими. Пол и стены не были здесь так четко разделены как в большинстве тоннелей, вода и грязевые потоки текли в нескольких участках. Многие сталагмиты, казалось, имеют выступы – возможно, гоблинские лапы, держащие страшное оружие.

В очередной раз отогнав неприятные мысли, Кэтти-бри двинулась было вперед, но тут же застыла. Ей послышался звук, легкое царапанье, как будто оружие коснулось камня. Она ждала долго, но ничего больше не услышала, и снова приказала себе не позволять разыгрываться воображению.

Но разве и гоблинские следы были частью игры воображения? – спросила она себя делая еще шаг вперед.

Кэтти-бри бросила статуэтку и натянула лук. Из-за ближайшего сталагмита выскочил гоблин, уродливое плоское лицо казалось еще шире от широкой усмешки, с которой он занес над головой проржавевший иззубренный меч.

Кэтти-бри выстрелила в упор, отблескивавшая серебром стрела только вылетела из лука, как голова гоблина взорвалась дождем многоцветных искр. Стрела прошла насквозь, еще раз брызнув искрами из отколотого куска сталагмита.

«Гвенвивар!» позвала Кэтти-бри, вновь готовя лук. Она знала, что должна двигаться, искры вокруг сделали ее слишком хорошей мишенью. Поглядев на серый туман, клубящийся вокруг, и решив что вызов уже произошел, она подхватила статуэтку и отбежала от стены. Перепрыгнув мертвого гоблина она повернула за ближний сталагмит, пробежала между двумя другими. Уголком глаза заметила еще одну четырехфутовую фигуру. Стрела проследовала прямо в цель, разогнав тьму серебристым следом, но Кэтти-бри не улыбнулась, поскольку вспышка эта показала еще с десяток уродливых гуманоидов, крадущихся вдоль сталагмитовых столбов.

Они закричали и рванулись к ней.

У стены серый туман сгустился, выпуская могучую пантеру. Гвенвивар чувствовала неотложность причины, по которой ее вызвали, и сразу же приготовилась к бою, уши прижались к голове, сияющие зеленые глаза мгновенно оценили ситуацию. Тихая как ночь, пантера скользнула вперед.

Кэтти-бри продолжала отходить от стены, двигаясь по дуге чтобы обогнуть приближающуюся группу. Каждый раз добираясь до очередного столба она спускала тетиву, поражая камень не реже чем гоблинов. Она понимала, что ее союзник здесь – беспорядок, и ей необходимо не дать врагам организоваться и окружить ее.

В свете очередной стрелы Кэтти-бри увидела цель вблизи, гоблин притаился прямо за столбом, к которому она направлялась. Она стала обходить столб с одной стороны, затем остановилась и повернула назад, отчаянно пристраивая стрелу на тетиве.

Гоблин выскочил из-за столба, размахивая мечом. Кэтти-бри отбила удар луком, с трудом отбросив оружие. Услышав хлюпанье и свистящий звук сзади она инстинктивно упала на колени.

Гоблин перескочил ее и врезался в своего удивленного союзника. Но поднялись они быстро, так же быстро, как и Кэтти-бри. Девушка выставила лук, пытаясь удержать их на расстоянии, одновременно лихорадочно шаря свободной рукой на поясе в поисках кинжала.

Видя свое преимущество, гоблины атаковали – и отлетели прочь, под тяжестью шести сотен футов прыгнувшей пантеры.

«Гвен», тихо поблагодарила ее Кэтти-бри, и развернулась, доставая новую стрелу. Как она и ожидала, гоблины пытались подобраться к ней сзади.

Трижды тренькнула тетива Таулмарила, оставляя прорехи в их рядах. Кэтти-бри использовала смертоносные всполохи как прикрытие, и побежала – не назад, что могли ожидать гоблины, а прямо вперед, возвращаясь по своим следам.

Ей удалось одурачить их, укрывшись за очередным столбом, она чуть не захихикала когда гоблин выскочил перед ней, потирая светящиеся глаза и усердно глядя совсем в другую сторону.

Она выстрелила с пяти футов, стрела вонзилась гоблину в бок, ударилась о кость и отбросила его в сторону.

Кэтти-бри повернулась, и побежала, огибая широкий сталагмит с другой стороны. Услышала рев Гвенвивар, и вслед за ним испуганные вопли нескольких гоблинов. Какая-то сгорбленная фигура побежала от нее, и она подняла лук, чтобы освободить дорогу.

Что-то ужалило ее в бедро. Тетива вырвалась, и стрела ушла далеко от цели, выбив дыру в полу.

Кэтти-бри потеряла равновесие от неожиданности и боли. Врезалась голенью в каменный выступ, и чуть не вскрикнула, остановившись и припав на колено. Потянувшись чтобы достать новую стрелу, она ощутила как из глубокой раны на бедре хлещет теплая жидкость. Только теперь она ощутила жаркие волны боли.

Собрав в кулак волю, она повернулась, приготавливая стрелу.

Гоблин был совсем рядом, жаркое вонючее дыхание вырывалось сквозь заостренные желтые зубы. Он занес над меч.

Кэтти-бри выстрелила. Гоблин взлетел в воздух, но приземлился на ноги. Другой гоблин, находившийся за ним, поймал стрелу прямо в подбородок, она буквально разнесла ему голову.

Кэтти-бри поняла, что погибла. Как она умудрилась промахнуться? Может быть, стрела прошла под рукой гоблина, подпрыгнувшего в испуге? Она не могла понять этого, и не могла перестать размышлять об этом. Смерть пришла к ней, она уже не успевает развернуть лук чтобы парировать удар гоблина. Не сможет отбить опускающийся меч.

Но меч так и не опустился. Гоблин просто остановился, постоял неподвижно, как показалось Кэтти-бри целую вечность. Затем меч его вывалился на пол, а из центра грудной клетки вырвался хрип, и густой поток крови. Мертвый гоблин упал.

Только теперь Кэтти-бри поняла, что ее стрела поразила цель, и прошла сквозь первого гоблина убив и второго.

Кэтти-бри заставила себя подняться. Она попробовала бежать, но все вокруг закружилось, и, прежде чем она поняла, что случилось, вновь была на полу, присев на одно колено. Она почувствовала как холодеет ее бок, боль в животе, и, к своему ужасу, увидела что еще один гоблин приближается к ней, размахивая заостренной дубиной.

Собрав все свои силы, Кэтти-бри выждала до последнего момента и хлестнула луком перед собой. Гоблин взвизгнул и отскочил, избежав удара, но это отступление дало Кэтти-бри время вытащить ее короткий меч и украшенный кинжал.

Она встала, прогоняя боль и неприятные ощущения.

Гоблин пробормотал что-то неприятным писклявым голосом, и хотя это и звучало как обычное гоблинское повизгивание, Кэтти-бри знала, что он угрожает ей. Неожиданно он кинулся вперед, широко размахивая дубиной и Кэтти-бри отпрыгнула назад.

Резкий удар боли в боку чуть не опрокинул ее. Гоблин подобрался поближе, предчувствуя победу.

Он продолжал говорить с ней, издеваться над ней, хотя она и не понимала языка. С ухмылкой он указал на ее раненую ногу.

Кэтти-бри была уверена, что может одолеть гоблина, но боялась, что это уже бесполезно. Даже если она и Гвенвивар убьют или рассеют гоблинов, что будет потом? Нога с трудом держит ее – она явно не может продолжить путешествие – и она сомневалась что сможет правильно обработать и перевязать рану. Пусть гоблины и не убьют ее, но они уже остановили ее. Волны боли продолжали катиться неослабно.

Глаза Кэтти-бри закатились, она начала шататься.

Гоблин, попавшийся на уловку, кинулся вперед, и она тут же выпрямилась. Он понял обман и попытался остановиться, но ноги скользнули по грязи.

Гоблин лихорадочно махнул дубиной, но меч Кэтти-бри перехватила ее, зацепившись за шип. Зная, что у нее не хватит сил отбросить дубину, она шагнула вперед, к гоблину, прижимая руку с мечом, и вынуждая руку гоблина проследовать за ее поворотом.

Кинжал направился в живот существу. Гоблин смог парировать его свободной рукой, и только кончик острия пробил кожу.

И тут же, к ее удивлению, гоблин завопил в агонии. Он мотал головой, содрогаясь всем телом. Кэтти-бри, с трудом удерживая опасную дубину, следовала за ним.

Поток энергии прошел через кинжал и влился в ее руку.

Девушка не понимала, что это значило, не понимала что происходит. Гоблин бился в судорогах и каждая из них посылала новую волну энергии в его противника.

Наконец существо опрокинулось на камень, блокирующая рука обмякла, и по инерции Кэтти-бри оказалась ближе, а жуткий кинжал вонзился по самую рукоять. Следующая волна чуть не отбросила Кэтти-бри назад, и ее глаза расширились в ужасе, когда она поняла что оружие Артемиса Энтрери в буквальном смысле выпивает жизненную силу гоблина, передавая ее ей!

Гоблин распростерся на склоне сталагмитовой колонны, немигающие глаза открылись, тело было скручено спазмами смерти.

Кэтти-бри отшатнулась, забрав с собой окровавленный кинжал. С трудом восстановив дыхание она с отвращением разглядывала клинок.

Рев Гвенвивар напомнил ей, что бой еще не окончен. Вернув кинжал на пояс она повернулась, ища свой лук. Только пробежав пару шагов она поняла, что нога отлично поддерживает ее.

Откуда-то из теней гоблин метнул копье, ударившееся в камень прямо рядом с девушкой, и прервав нить ее размышлений. Кэтти-бри скользнула в грязи, подобрав лук. Она посмотрела на колчан, могучая магия которого уже работала, восстанавливая потраченные стрелы.

Увидела она и то, что кровь из ее раны больше не льется. Девушка осторожно пробежалась по ней рукой, почувствовала что рана уже покрылась толстой коркой. Изумленно покачав головой, она приготовила лук и открыла огонь.

Только один гоблин смог еще подобраться близко к Кэтти-бри. Он прокрался с другой стороны широкого сталагмита. Девушка хотела уже отбросить лук и приготовиться к ближнему бою, но остановилась (как и гоблин!) когда лапа огромной пантеры прошлась по голове существа, и длинные когти впились в лоб гоблину.

Гвенвивар яростно отбросила его назад, так что один из уродливых башмаков остался лежать там, где он стоял. Увидев, что челюсти Гвенвивар сомкнулись на шее гоблина, Кэтти-бри повернулась, вглядываясь в противоположную сторону.

Целей она не увидела, но на всякий случай пустила стрелу, чтобы осветить конец коридора. С полдюжины гоблинов бросились наутек, вслед им, догоняя и впиваясь в них, понеслись стрелы Кэтти-бри.

Она продолжала стрелять еще минуту – с волшебным колчаном не было нужды беспокоится о недостатке стрел – но Гвенвивар подошла к ней, потерлась о нее, требуя внимания. Кэтти-бри глубоко вздохнула, опустив руку на бок пантеры, глаза ее упали на украшенный кинжал, спокойно устроившийся у нее на поясе.

Она видела Энтрери с этим кинжалом, как-то раз этот клинок был прямо напротив ее горла. Молодая женщина вздрогнула, вновь вспоминая этот ужасный момент – еще более ужасный теперь, когда она понимала все возможности этого страшного оружия.

Гвенвивар заворчала и толкнула ее, побуждая двигаться. Кэтти-бри понимала беспокойство пантеры: по рассказам Дриззта, гоблины редко перемещались в Подземье маленькими отрядами. Если здесь было два десятка, поблизости вполне могут оказаться две сотни.

Кэтти-бри взглянула на тоннель позади них, из которого она вышла, и в который ретировались гоблины. На мгновение, она обдумывала вариант пойти этим путем, пробиться сквозь несколько удравших гоблинов и вернуться на поверхность, в мир, которому она принадлежала.

Впрочем, это была лишь мгновенно промелькнувшая мысль, простительный момент слабости. Кэтти-бри знала, что должна двигаться дальше, но как? Кэтти-бри снова опустила взгляд на пояс и улыбнулась, отвязывая магическую маску. Она подняла е к лицу, неуверенная в том, как это должно работать.

Пожав плечами, девушка прижала маску к лицу.

Ничего не произошло.

Удерживая ее плотно прижатой, она подумала о Дриззте, представив себя с темной кожей и тонкими чертами дроу.

Покалывание магии разлилось по всему ее телу. Она убрала руки от лица, но маска держалась сама. Кэтти-бри несколько раз моргнула, видя в магическом звездном свете свою черную ладонь, пальцы ее были тоньше и изящнее чем она помнила их.

Дело оказалось совсем простым!

Кэтти-бри пожалела что у нее нет зеркала, так что она не сможет проверить маскировку, хотя она и так была уверена, что все сработало отлично. Она вспомнила, как идеально имитировал Региса Энтрери, вплоть до вещей халфлинга. Подумав об этом, девушка осмотрела собственную, довольно ободранную, одежду. Она вспоминала истории Дриззта, его рассказы о роскошных и злобных жрицах Лолт.

Ободранный походный плащ Кэтти-бри превратился в богатое облачение, отблескивающее пурпурным и черным. Башмаки также почернели, а кончики их загнулись вверх. Оружие, впрочем, осталось как и было, но, как подумала Кэтти-бри, в этом наряде украшенный кинжал Энтрери выглядел как раз на месте.

Опять ее мысли вернулись к этому клинку. Часть ее хотела запрятать его глубоко в грязи, чтобы никто никогда не нашел его. Эта мысль зашла так далеко, что пальцы ее сомкнулись на рукояти.

Но она тут же оставила кинжал в покое, собрала свою решимость и разгладила свое одеяние дроу. Клинок спас ее; без него она бы осталась израненной, а то и мертвой. Это всего лишь оружие, как и ее лук, и хотя подобная тактика оскорбляла ее чувства, Кэтти-бри вынуждена была на время примириться с ней. С течением дней она все более спокойно несла кинжал, а дни растягивались в неделю, затем в две…

Это было Подземье, место где выживал самый жестокий.

Часть III

Тени