ЭПИЛОГ

Морик последний раз взглянул на Вульфгара и удрученно вздохнул. Он сделал с внешностью почти семифутового, светловолосого варвара весом триста фунтов все, что только мог.

Впервые после возвращения из Бездны Вульфгар был чисто выбрит. Морик научил его ходить так, чтобы казаться не таким тяжелым, опустив плечи и чуть согнув локти, чтобы руки не висели до колен. Еще Морик раздобыл свободное коричневое одеяние, вроде тех, что носили жрецы, с присобранным воротником, так что варвар мог незаметно втянуть шею.

Но все же вор был не очень доволен результатом, а ведь от успеха этого маскарада зависело слишком многое.

— Лучше бы ты подождал здесь, — наверное, в десятый раз после того, как Вульфгар сообщил ему о своем намерении, предложил Морик.

— Нет, — просто сказал Вульфгар. — Они не придут, если ты их попросишь. Я должен сделать это сам.

— Чтобы нас обоих порешили? — едко осведомился бродяга.

— Иди давай, — отозвался Вульфгар, пропустив его слова мимо ушей. Морик попытался возразить, но варвар зажал ему ладонью рот и развернул к видневшимся вдалеке городским воротам.

Вздохнув последний раз и покачав головой, Морик зашагал к Лускану. К величайшему облегчению обоих, они совершенно свободно прошли в город, где в самом разгаре были весенние праздники.

Вечерело. Вульфгар прямиком направился на улицу Полумесяца и вошел в «Мотыгу» вместе с первыми посетителями. Он стал у стойки рядом с Лягушачьим Джози.

— Что будете пить? — осведомился Арумн Гардпек, но слова застряли у него в горле и глаза широко раскрылись, едва он получше присмотрелся к высоченному посетителю. — Вульфгар! — выдохнул он.

За спиной варвара послышался звон упавшего подноса, Вульфгар обернулся и увидел застывшую, словно громом пораженную Делли Керти. Лягушачий Джози пискнул и сполз с табурета.

— Рад встрече, Арумн, — обратился варвар к хозяину. — Я пью только воду.

— Что ты здесь делаешь? — сдавленно проговорил тот, полный тревожных предчувствий.

Джози двинулся к двери, но Вульфгар поймал его за руку.

— Я пришел, чтобы извиниться, — сказал он. — Перед тобой и перед тобой, — добавил он, кивнув Джози.

— Ты чуть не убил меня, — буркнул тот.

— Я был ослеплен яростью и вином, — ответил Вульфгар.

— Он забрал у тебя молот, — напомнил Арумн.

— Справедливо опасаясь, что я могу им воспользоваться во вред тебе, — договорил варвар. — Он поступил, как и подобает другу, чего не скажешь обо мне.

Арумн растерянно качая головой, с трудом веря своим ушам. Вульфгар отпустил Джози, но тот не сделал ни шагу, а так и стоял в остолбенении.

— Ты взял меня к себе, кормил меня, платил за работу и дарил меня своей дружбой, когда я более всего в этом нуждался, — продолжал Вульфгар, обращаясь теперь только к Арумну. — Я же поступил с тобой ужасно, и мне остается лишь надеяться, что ты сможешь простить меня.

— Ты хочешь снова жить здесь? — спросил Арумн.

Вульфгар невесело улыбнулся и покачал головой.

— Я подвергаю свою жизнь опасности уже тем, что просто появился в городе, — ответил он. — Через час я буду далеко, но я должен был прийти, чтобы попросить прощения у вас двоих, а более всего, — и он повернулся к Делли, — у тебя.

Вульфгар приблизился к ней, и девушка побледнела.

— Больше всего я сожалею о том, что причинил тебе боль, Делли, — промолвил он. — Ты была мне другом, какого только можно пожелать… И даже больше чем другом, — поспешно добавил он, заметив, как она нахмурилась.

Девушка поглядела на сверток в его руках.

— У тебя малыш, — взволнованно произнесла она.

— Эта девочка моя по стечению обстоятельств, но не по крови, — ответил Вульфгар и протянул ей малышку. Делли приняла ее, ласково улыбаясь и теребя пальчики ребенка. На личике младенца тоже появилась беззубая улыбка.

— Было бы хорошо, если б ты остался, — искренне произнес Арумн, хотя Джози при этом изумленно вытаращился на него.

— Я не могу, — ответил Вульфгар. Улыбаясь Делли, он наклонился и взял у нее ребенка, потом поцеловал девушку в лоб. — Я верю, что ты обретешь счастье, которое заслуживаешь, Делли, — сказал он и, кивнув Арумну и Джози, направился к выходу.

Делли пристально поглядела на Арумна, которого чтила, как отца. Он ее понял и кивнул в знак согласия. Девушка настигла Вульфгара у самой двери.

— Возьми меня с собой, — попросила она. Ее глаза сияли надеждой — такой Делли никто не видел уже долгое время.

Вульфгар выглядел озадаченным.

— Но я пришел не ради того, чтобы спасать тебя, — сказал он.

— Спасать? — недоуменно повторила Делли. — Не нужно мне твое спасение, благодарю покорно, это тебе нужна помощь в уходе за малышкой. Я хорошо управляюсь с карапузами — почти всю юность помогала растить братьев и сестер. Да и жизнь здесь мне порядком осточертела.

— Я иду, куда глаза глядят, — сопротивлялся Вульфгар.

— Полагаю, на рожон ты не полезешь, — ответила Делли. — Ведь тебе теперь нужно заботиться о ребенке.

— Может быть, я пойду в Глубоководье, — предположил варвар.

— Я всегда хотела там побывать, — радостно улыбаясь, откликнулась девушка, поняв, что Вульфгар склонен принять ее предложение.

Варвар вопросительно взглянул на Арумна, и тот снова кивком подтвердил согласие. Только глаза его слегка увлажнились, что было заметно даже с такого расстояния.

Вульфгар снова отдал младенца Делли, попросил подождать его, а сам вернулся к стойке.

— Я больше никогда не причиню ей боли, — пообещал он Арумну.

— Если ты обидишь ее, я тебя достану и убью, — угрожающе прошипел Джози.

Оба одновременно посмотрели на него, Арумн — с сомнением, а Вульфгар изо всех сил стараясь сохранить серьезное лицо.

— Я это знаю, Джози, — без малейшей издевки ответил он, — и буду опасаться твоего гнева.

Придя в себя от изумления тем, что сам только что сказал, Джози горделиво выпятил тщедушную грудь. Вульфгар и Арумн переглянулись.

— Пить не будешь? — спросил хозяин.

— Бутылка была мне нужна, чтобы забыться, — покачав головой, честно признался Вульфгар, — но теперь я понял, что пьяный угар не лучше моих воспоминаний.

— А вдруг девочка начнет тебя тяготить?

— Я пришел сюда не за Делли, а лишь затем, чтобы извиниться. Я не думал, что она примет мои извинения с такой готовностью. Мы выберем хорошую дорогу, я стану оберегать ее, как только могу, и в первую очередь от самого себя.

— Посмотрим, что у тебя получится, — ответил Арумн. — Думаю, ты вернешься.

Вульфгар пожал ему руку, хлопнул Джози по плечу и, взяв Делли за локоть, вышел с ней из «Мотыги». Оба оставляли за спиной важную часть жизни.

Лорд Ферингал и Меральда, держась за руки, гуляли по саду, наслаждаясь весенней прелестью и ароматом цветов. Уловка Вульфгара удалась. Ферингал и весь Аукни снова считали Меральду пострадавшей стороной. Люди больше не шептались о ней и не смеялись над своим молодым господином.

Молодая женщина горевала о ребенке, но утешала себя тем, что дочь теперь под надежной защитой, как и ее брак. Она не переставая твердила себе, что сейчас с малышкой добрый и сильный человек, который будет гораздо лучшим отцом, чем мог бы быть Яка. Она не раз плакала о своей потерянной дочке, но в остальном жизнь Меральды, принимая во внимание ее происхождение и совершенные ошибки, превратилась просто в сказку. Родители были здоровы, Тори забегала в гости к сестре каждый день, весело скакала среди цветов и раздражала Присциллу еще больше, чем Меральда.

Сейчас же супруги просто наслаждались весенним цветением, и молодая женщина постепенно привыкала к своей новой жизни. Ферингал внезапно прищелкнул пальцами и отошел. Меральда удивленно следила за ним.

— Я кое-что забыл, — пояснил муж. Сделав ей знак подождать, он бегом кинулся в замок, едва не сбив с ног Присциллу, как раз входившую в сад.

Присцилла, конечно же, не поверила в разыгранную Вульфгаром комедию. Она с неприязнью поглядела на Меральду, но девушка просто отвернулась и, отойдя к стене, стала глядеть на волны.

— Ждешь, не покажется ли новый любовник? — почти неслышно буркнула золовка. Она нередко отпускала Меральде всяческие колкости, и девушка неизменно пропускала их мимо ушей.

Однако на сей раз она решила не спускать оскорбление. Подбоченившись, она повернулась к золовке.

— Ни разу в своей презренной жизни ты не испытала истинного чувства, Присцилла Аук, поэтому ты и злишься, — сказала она. — И вообще не тебе меня судить.

Присцилла оцепенела — она не привыкла, чтобы с ней разговаривали в таком тоне и с подобной прямотой.

— Ты просишь…

— Я не прошу, а говорю, — отрезала Меральда.

Присцилла сделала каменное лицо, а потом подошла и отвесила Меральде пощечину.

Той было больно, но она ударила Присциллу еще сильнее.

— Не смей говорить обо мне гадости, или я нашепчу твоему брату обо всех твоих гнусностях, — предупредила девушка с ледяным спокойствием, и Присцилла побагровела. — Ты же не сомневаешься, что он меня послушает, — договорила Меральда. — А не задумывалась ли ты, каково тебе будет жить в деревне среди крестьян?

Как раз в этот миг Ферингал вернулся, неся своей драгоценной Меральде большую охапку цветов. Присцилле было достаточно одного взгляда на распустившего хвост братца, чтобы со стоном убежать обратно в замок.

Ферингал в замешательстве поглядел ей вслед, но в последнее время его мало волновало, что думает и чувствует сестра. Он даже не спросил Меральду, что тут произошло.

Меральда тоже поглядела в спину золовки с улыбкой. Но ее улыбка была вызвана присутствием любимого мужа.

Морик распрощался с Вульфгаром и Делли, а затем занялся восстановлением своего положения на улицах Лускана. Он снял комнату в гостинице на улице Полумесяца, но почти не бывал там, чрезвычайно занятый восстановлением своего реноме. Он оповестил о том, кто он есть на самом деле, всех, кому это нужно было знать, одновременно создавая историю совсем другого человека, Бурглара Брандебурга для тех, кто этого знать был не должен.

К концу недели многие горожане уже почтительно раскланивались с Мориком, когда тот проходил мимо. Через месяц Бродяга уже не боялся преследования со стороны властей. Он снова был дома, и вскоре все должно было стать на свои места, как было до появления Вульфгара в городе.

Теша себя этими приятными мыслями, он вышел как-то вечером из своей комнаты в коридор гостиницы. И внезапно обнаружил, что скользит в каком-то туннеле, совершенно потеряв ориентацию, после чего оказался в круглой хрустальной комнате, занимавшей целый этаж какой-то башни.

Растерянный Морик потянулся было к кинжалу, но увидел вокруг толпу черных фигур и решил, что темным эльфам лучше не оказывать сопротивление.

— Ты знаешь меня, Морик, — сказал Киммуриэль Облодра, подходя ближе.

Морик действительно узнал в нем того дроу, что пришел к нему год назад и приказал следить за Вульфгаром.

— Познакомься с моим другом Рай'ги, — вежливо произнес Киммуриэль, указывая на другого темного эльфа.

— Разве мы не просили тебя присматривать за человеком по имени Вульфгар? — спросил Киммуриэль.

Морик замялся.

— И разве ты не подвел нас? — продолжал дроу.

— Но… но ведь это было год назад, — стал оправдываться Морик. — И с тех пор я от вас ничего не слышал.

— И теперь ты скрываешься под другой личной, сознавая, что провинился перед нами, — сказал Киммуриэль.

— Мои проступки другого рода, — промямлил Морик, чувствуя, что земля уходит из-под ног. — Я скрываюсь от лусканских властей, а не от вас.

— От них скрываешься ты? — спросил другой дроу. — Помочь могу я тебе! — Он подошел к бродяге и поднял руки. С кончиков его пальцев сорвалось пламя, опалило Морику лицо и подожгло волосы. Бродяга закричал и рухнул наземь, хватаясь руками за обгорелое лицо.

— Теперь ты выглядишь совсем иначе, — отметил Киммуриэль, и темные эльфы недобро засмеялись. Они протащили его по лестнице в другую комнату, где поджидал, сидя в кресле, дроу в громадной шляпе, украшенной перьями.

— Приношу свои извинения, Морик, — промолвил он. — Мои заместители несколько… погорячились.

— Я долгие месяцы был рядом с Вульфгаром! — вскричал Морик на грани истерики. — Обстоятельства вынудили нас расстаться, а его — уйти из Лускана. Я могу найти его, если вам нужно…

— Не нужно, — сказал дроу в кресле, подняв руку, чтобы успокоить взбудораженного человека. — Я Джарлакс из Мензоберранзана, и я прощаю тебя.

Морик провел рукой по жалким остаткам волос, показывая, что дроу стоило бы пораньше проявить свое великодушие.

— Сначала я думал, что Вульфгар будет моим торговым представителем в Лускане, — объяснил Джарлакс. — Но теперь, когда его нет, я прошу тебя принять на себя эту роль.

Морик моргнул, и сердце его на мгновение замерло.

— Мы наделим тебя такой властью и богатством, какие тебе и не снились, — сказал главарь наемников, и Морик почему-то поверил. — Тебе не нужно будет скрываться от властей. Тебя будут с радостью принимать в богатых домах, и люди будут лезть из кожи вон, ища твоего расположения. Если же ты захочешь от кого-то… избавиться, это также будет несложно устроить.

Морик облизнул обгорелые губы.

— Привлекает ли Морика Бродягу такое будущее? — спросил Джарлакс, лукаво глядя на вора. — Но предупреждаю тебя, — подался в кресле дроу, — если ты меня подведешь, мой друг Рай'ги с удовольствием изменит твою внешность до неузнаваемости еще раз.

— А потом еще, — весело добавил жрец.

— Ненавижу чародеев, — прошептал Морик.

Вульфгар и Делли смотрели на Глубоководье, Город Чудес. Это был самый богатый и великолепный город на Побережье Мечей, место смелых мечтаний и великих возможностей.

— Где ты думаешь остановиться? — радостно спросила женщина, качая на руках ребенка.

— У меня есть деньги, — сказал варвар, — но я не знаю, надолго ли мы задержимся в Глубоководье.

— А ты не хочешь остаться здесь насовсем?

Вульфгар пожал плечами, потому что не задумывался об этом. Он пришел в Глубоководье в надежде разыскать капитана Дюдермонта и «Морскую фею» в порту или дождаться, когда они там появятся, ведь корабль часто заходил в эту гавань.

— Ты когда-нибудь путешествовала морем? — широко улыбаясь, обратился он к девушке, ставшей теперь его лучшим другом и товарищем. — Настало время вернуть Клык Защитника.