Алексей Александрович знал, что друзья не бросят его в беде. Он несколько раз кричал, звал на помощь и вскоре услышал в ответ голос Тулеса, а затем увидел за поворотом свет фонаря. Тулес плыл быстрее, потому что держался середины реки, где течение было просто бешеным.
      Спасатели расстались всего несколько минут назад, но встреча была такой радостной, словно они не виделись лет двадцать. Тулес подплыл к Алексею Александровичу, выпустил изо рта струйку воды и радостно воскликнул:
      - Черт возьми, как приятно встретить под землей друга и коллегу. Не вздумайте больше убегать от нас.
      - Не буду, - пообещал Алешин папа. - А где наш уважаемый Туу-Пань?
      - Где-то позади. Боюсь, как бы он по рассеянности не поплыл в обратную сторону, - пошутил Тулес.
      - Однако какой хитрый нам попался тимиук. Как ловко он обдурил трех ученых.
      - Вот именно, ученых, - отозвался Тулес. - Пока мы с вами изучали биологию, он постигал не менее сложную науку - выживания. Здесь он нам даст сто очков вперед.
      Неожиданно за поворотом сплошная каменная стена оборвалась, и дальше пошел низкий берег, выступающий из воды всего на несколько сантиметров. Алексей Александрович тут же уцепился за выступ и, подтянувшись на руках, выкатился на ровную каменистую площадку. Затем помог неуклюжему Тулесу вылезти из воды.
      - Теперь главное - не прозевать Туу-Паня, - тяжело дыша, сказал Тулес. - Ловите его, Алексей Александрович, а то унесет нашего гуманиста в какое-нибудь подземное море и слопают его там слепые подземные акулы.
      Туу-Паня они услышали задолго до его появления. Чтобы не так страшно было плыть одному, биолог каждые пять минут принимался кричать:
      - Уважаемый Алексей Александрович! Уважаемый Тулес! Я здесь! Я плыву за вами!
      Туу-Паня поймали за руки, с трудом выволокли на берег, и он тут же бросился обнимать друзей.
      - Я думал, что больше никогда вас не увижу, уважаемые коллеги. Я уже и с жизнью попрощался. Боже мой, как это прекрасно, что мы снова вместе!
      Берег оказался узкой полосой, метров трех в ширину, идущей вдоль реки. Двигаться здесь можно было только в одну сторону, и спасатели тронулись в путь в надежде найти другой выход на поверхность земли. Посоветовавшись, они решили добраться до пещер с зарешеченными входами и с помощью своих острых ножей попытаться проделать небольшой лаз в решетке, но тут выяснилось, что все трое утопили ножи в реке, и это печальное событие заставило их отказаться от такого простого плана.
      - Да, никудышные из нас спасатели, - с досадой проговорил Алексей Александрович.
      - Не расстраивайтесь так, уважаемый коллега, - попытался успокоить его Туу-Пань. - Обещаю, что я договорюсь с пещерными тимиуками. На самом деле они же разумные и очень симпатичные существа.
      - Очень симпатичные, - с сарказмом пробурчал Тулес. - Когда спят зубами к стенке. - Он посветил фонариком наверх и спугнул с небольшого карниза несколько крылатых животных. - Пещерные птериксы, - констатировал Тулес и без всякого энтузиазма добавил: - Не удивлюсь, если мы встретим здесь какого-нибудь подземного динозавра. Плотоядного, конечно.
      За очередным поворотом спасатели вдруг обнаружили, что потолок пещеры резко уходит вверх, проход расширяется, а через несколько минут они вышли в огромный подземный зал. Река здесь впадала в большое озеро, на другой стороне которого виднелись какие-то постройки, похожие на контейнеры.
      - Ну вот и жилища тимиуков, - обрадовался Тулес. - Теперь-то они нас не проведут.
      - Но попасть туда можно только вплавь, - заметил Алексей Александрович.
      - Ерунда, - ответил Тулес. - Полреки проплыли, а здесь какие-нибудь тридцать метров.
      - Нам надо быть очень осторожными, уважаемые коллеги. - Туу-Пань осветил фонариком каменистый берег, а затем и воду. - Я как специалист по гидрофауне уверен, что в озере могут водиться крупные хищники. Это же не аквариум.
      Будто в подтверждение его слов в нескольких метрах от берега послышался громкий всплеск и из воды показалась огромная черная голова с гигантским гребнем и глазами, похожими на светящиеся блюдца.
      - Этого зверя я знаю, осторожно! - воскликнул Алексей Александрович.
      - Трубиран! Честное слово, трубиран, - закричал Туу-Пань. - Класс головоногих моллюсков, отряд осьминогов, подотряд бесплавниковых гигантский тимиукский осьминог. Только непонятно, чем он здесь питается. Судя по размерам, он может проглотить зараз целого барана.
      - Или тимиука, - добавил Тулес.
      В этот момент спасатели услышали какой-то шум из тоннеля на другой стороне озера. Они погасили фонари, отошли подальше от воды - и вовремя. На противоположном берегу появилась процессия тимиуков с факелами в руках. Они подошли к самой воде, подняли повыше факелы и нестройным хором стали прославлять и звать трубирана:
      - О великий Бог Матери воды! - завывали тимиуки. - Повелитель и устрашитель всего живого, отец рек и озер, брат Бога горячих и холодных звезд, приди к нам, осчастливь нас, недостойных, своим вниманием! Прими от нас приношение и сделай так, чтобы наши семьи жили в тепле и сытости, а враги умирали в страшных муках!
      Трубиран ещё больше высунул голову из воды, взревел густым басом и приблизился к берегу, где стояли тимиуки. И тут же четыре пещерных жителя бросились к одной из построек, открыли дверцу и выволокли оттуда какое-то существо, которое безрезультатно пыталось вырваться. Существо громко визжало, звало на помощь и умоляло своих мучителей сохранить ему жизнь. Но те, не обращая внимания на отчаянное сопротивление и вопли, тащили жертву к берегу.
      - Эти ваши добрые тимиуки кормят головоногого злодея своими соплеменниками, - прошептал Тулес на ухо Туу-Паню.
      - Дикари, - поддержал коллегу Алексей Александрович. - Значит, тот хитрый тимиук, который загнал нас в воду, просто хотел покормить обжору инопланетянами.
      - Ну, мной-то он точно подавился бы, - ответил Тулес.
      - Надо бы помочь парню. - Алексей Александрович отстегнул от пояса ружье и подошел к воде. Тулес последовал его примеру. - Нельзя же допустить, чтобы зверю скормили пусть агрессивное, но все же разумное существо.
      - Эй, вы, отпустите его! - включив фонарь, крикнул Тулес. - Не то мы вас самих скормим этому людоеду.
      Тимиуки на мгновение остановились, удивленно переглянулись и продолжили свой путь.
      - Не понимают, - покачал головой Тулес и вскинул ружье.
      - Только не попадите в голову, уважаемый Тулес, - закричал Туу-Пань и, сморщившись, отвернулся.
      - Главное, усыпить этого крокодила, а уж с тимиуками мы как-нибудь справимся, - сказал Тулес.
      В тот момент, когда тимиуки собрались бросить жертву в воду, а трубиран раскрыл свою ужасную пасть, Алексей Александрович и Тулес одновременно выстрелили в голову озерного чудовища. Ружейные выстрелы отозвались громким эхом под сводами пещеры, и среди тимиуков началась настоящая паника. Они бросили своего пленника, заметались по берегу, а затем с криками: "Они убили священного трубирана!" - бросились в тоннель, из которого пришли.
      - Этого зверя такой пилюлей не усыпишь, - сказал Тулес. Он присел на корточки и выпустил всю обойму усыпляющих ампул под одно из щупалец трубирана, которое тот протянул за жертвой. Чудовище взвыло, как пожарная сирена, погрузилось в воду, но уже через полминуты всплыло и закачалось на мелкой волне, словно надувная игрушка.
      - Пусть поспит, - пристегивая ружье к поясу, сказал Тулес. - А то ведь умаялся, бедняга.
      - Мне так давно хотелось посмотреть его поближе, - вздохнув, пробормотал Туу-Пань.
      - У нас нет времени, уважаемый Туу-Пань, - Алешин папа похлопал коллегу по плечу. - Посмотрите в следующий раз. А теперь вперед!
      Спасатели легко преодолели вплавь расстояние, отделявшее их от противоположного берега. Спасенного тимиука они нашли рядом с постройкой, откуда его выволокли пещерные собратья. Тимиук затравленно смотрел на своих избавителей и молчал. Очевидно, он не сбежал только потому, что боялся снова оказаться в плену у кровожадных соплеменников.
      - Не бойся нас, - обратился к нему Алексей Александрович. - Мы не сделаем тебе ничего плохого. Мы хотим, чтобы ты помог нам. Понимаешь?
      - Ага, - испуганно кивнул тимиук. Внешне он довольно сильно отличался от пещерных тимиуков. У него не было такой густой шерсти, руки его казались более слабыми, а глаза не горели в темноте как угли.
      - Ты не знаешь, по этому проходу можно добраться до жилищ пещерных тимиуков? - спросил Алексей Александрович и показал на тоннель, в котором скрылись хозяева подземелья.
      - Нет, я раньше здесь никогда не бывал. Я живу в долине, в деревне, а неделю назад пошел в горы за камнями, которыми высекают огонь. Тут меня и схватили.
      - Надо бы проверить остальные будки, может, Алеша там. - Алексей Александрович позвал Туу-Паня, и они пошли открывать деревянные строения, предназначенные для пленников. Тулес остался, пытаясь выведать что-нибудь у спасенного тимиука.
      - А если бы с тобой было десять твоих собратьев и вы встретили одного пещерного тимиука, вы бы его взяли в плен? - спросил Тулес.
      - Взяли бы, - не задумываясь, признался тимиук.
      - Значит, вы кормите своих трубиранов пещерными тимиуками, они своих вами?
      - Да, - печально ответил тимиук и опустил глаза.
      - Троглодиты! - возмутился Тулес. - И ты считаешь это правильным?
      - Не знаю. Не мы это придумали. Так делали все до нас: наши отцы, деды и прадеды. В этих пещерах много сгинуло жителей долины. Ни один не вернулся.
      - Пороть вас некому, - пробурчал Тулес.
      Открыв все дверцы, спасатели никого там не обнаружили и вернулись к Тулесу.
      - Уважаемый житель долины, - обратился Туу-Пань к тимиуку, - а вы ничего не слышали о мальчике-землянине? Он должен быть где-то здесь, в пещерах.
      - Что он мог слышать? - махнул рукой Тулес. - Он неделю просидел в этом ящике.
      - Не слышал, - сказал тимиук. - Это очень большие пещеры. Говорят, где-то здесь есть тоннель, который ведет в Главный город к Великому Полководцу. А оттуда ещё дальше - в Священный город, где живут жрецы Бога Солнца. Я никогда не был в Священном городе и жрецов не видел, но рассказывают, что все они колдуны. Не дай Бог, кто-нибудь обидит такого жреца - нашлет страшную болезнь или даже смерть.
      - А кто же выкопал эти катакомбы? - спросил Алексей Александрович.
      - У нас рассказывают, что пять раз по сто лет назад к нам в долину прилетели чужеземцы на огромных железных птицах. Птиц этих было ровно десять, а чужеземцев - не счесть. Они тут же начали сгонять сельских тимиуков со своих земель, обращать их в рабов, а тех, кто не хотел становиться рабами, уводили внутрь птицы, и больше их никто не видел.
      Тимиуки не могли тягаться с чужеземцами, у тех было очень сильное оружие, и тогда все собрались и ушли в пещеры. Но в пещерах не хватало места для целого народа, и тимиуки начали пробивать новые проходы, расширять залы. Они прокопали подземные ходы ко всем большим городам в округе, пробили очень много ложных ходов и тупиков, чтобы чужеземцы, если придут, не могли бы сразу найти тимиуков. Так оно и вышло: пришельцы несколько раз пытались переловить жителей долины, посылали в пещеры большие отряды, но, заблудившись в лабиринте, не смогли оттуда выбраться. Тимиуки уничтожали их по одному, сталкивали их в подземную реку, рыли глубокие ловушки, заваливали входы в тупики камнями, когда туда заходили чужеземцы. В конце концов пришельцы бежали из пещер и больше не трогали тимиуков. Тогда жители долины поняли, что с этим сильным врагом можно бороться. Ни днем, ни ночью не давали они покоя чужеземцам, устраивали на них засады и портили все, что те строили. А потом на помощь жителям долины пришли горные тимиуки - вот эти самые, волосатые, - и уже вместе они делали набеги на поселения захватчиков. Наконец чужеземцы не выдержали и сбежали из долины на своих птицах. От них осталась только Железная комната, которую они почему-то не забрали с собой. Эта комната находится в Священном городе, во дворце Верховного жреца. Жители долины вернулись на свои земли, а горные тимиуки привыкли за много лет к пещерам и остались там жить навсегда.
      - И вместо того чтобы продолжать жить мирно с этими волосатыми, вы отлавливаете друг друга и скармливаете этой образине.
      - Я согласен жить в мире, но одного моего желания мало, - печально ответил тимиук.
      В этот момент спасатели услышали какой-то шум. Он исходил из будки, и Алексей Александрович с удивлением сказал:
      - Мы же осмотрели все эти сараи. Там никого не было.
      - Сейчас проверим, - отстегивая ружье, проговорил Тулес. Алексей Александрович сделал то же самое, и они быстро направились к одному из деревянных строений. Дверь в сарай была распахнута. Тулес принюхался, посветил внутрь фонариком и неожиданно громко воскликнул: - Ого! Вот так пленник!
      ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
      Вблизи лес оказался не таким уж и зловещим, но идти по нему было гораздо труднее, особенно гиганту Цицерону. Он все время врезался головой в толстые нижние ветки деревьев, проваливался в канавы и норы и запутывался в лианах. За ним тянулся целый шлейф из оборванных лиан, слуховые решетки и суставы его были забиты листьями, и весь он по самую грудь был забрызган густой грязью, которая фонтанчиками вылетала из-под его тяжелых ног.
      Видя, с каким трудом робот продирается через густые заросли, Алеша не выдержал и спросил:
      - Цицерончик, ты устал?
      - Как же, устанет он, - тяжело перевалившись через упавшее дерево, пропыхтел мимикр.
      - Что ты там бормочешь? - добродушно спросил Цицерон. - Кстати, мимикр, а у тебя имя есть? Или вы на своей планете друг друга свистом подзываете?
      - Есть, - проворчал мимикр. - Меня зовут Фуго. В переводе с нашего языка это означает: человек, который умеет хорошо прятаться. По-вашему очень длинно, а по-нашему всего одно слово - Фуго.
      - Ну и нечем здесь хвастать, - сказал Цицерон. - Например, как будет по-вашему "гайка"?
      - Никак, - ответил мимикр. - У нас нет такого слова, потому что нет гаек.
      - Вот так-то, - обрадовался робот. - А я знаю, как будет "гайка" по-мимикрски: круглая железка с дыркой посредине, которая насаживается на длинную железку с шестиугольной шляпкой. Видишь, как длинно?
      Наступив на довольно большой холмик, Цицерон неожиданно провалился в землю по самое колено. Тут же в нескольких метрах от робота из обрушенной берлоги с ревом выскочило зеленое мохнатое существо размером с крупного медведя. Как и у всех зверей на этой планете, у него было шесть лап. Увидев непрошеных гостей, лесной гигант грозно зарычал, встал на две задние лапы и, размахивая четырьмя передними, двинулся на Цицерона. Алеша с мимикром тут же спрятались за робота, а Цицерон, вытащив ногу из норы, добродушно сказал зверю:
      - Ну, ну, не балуй. Я тебе не сосиска в тесте.
      Зверь почти вплотную подошел к роботу и, раскрыв страшную клыкастую пасть, попытался обхватить обидчика лапами.
      - Какой настырный, - сказал Цицерон. Он взял животное под мышки, легко поднял его и хорошенько встряхнул.
      - Только не убивай его! - вскрикнул Алеша.
      - Обижаешь, - ответил Цицерон. - Я грузовой робот, а не душегуб. Зверушек не трогаю. - После этих слов он швырнул зеленого зверя в ближайшие кусты. Шестилапый, упав в колючки, жалобно взревел и бросился наутек.
      - Любишь ты нашим братом швыряться, - выглянув из-за ноги Цицерона, сказал мимикр. - Тебе бы катапультой работать, а ты в грузчики подался.
      - Нет. Это только вы - гомо сапиенсы - можете дубасить друг друга из-за всякой ерунды, - ответил Цицерон и двинулся дальше.
      - Знаешь, почему ты такой добренький? - не унимался мимикр.
      - Ну-ка, ну-ка? - спросил Цицерон.
      - Потому что о тебе эти самые гомо сапиенсы заботятся: эти твои гайки тебе выдают и все прочее. А если бы тебе самому пришлось их добывать, сразу бы и дубасить научился, и катапультой устроился работать. К тому же разумным существам больше нужно всяких вещей.
      - А я, значит, не разумный, по-твоему?
      - Недоразумный, - ответил мимикр.
      - Он меня опять оскорбляет, - возмутился Цицерон. - Ты все время хочешь меня обидеть, да?
      - Нет, я хотел сказать, что тебе достаточно небольшого уголка в сарае. Ты не мерзнешь. Тебе не нужны удобства. Тебе даже вкусная еда не нужна. Потребности очень маленькие, - подытожил мимикр.
      - Потребности маленькие не потому, что я не мерзну, а потому, что у меня в голове что-то есть. - Цицерон постучал себя манипулятором по голове, и она загремела как пустая кастрюля. - Я бы тоже мог начать канючить: дайте мне сто десять вольт, машинное масло не той марки, но не делаю этого. И даже за целую цистерну самого лучшего масла своего собрата кувалдой по башке бить не буду. Простите, программа не та.
      - Вот-вот, - обрадовался мимикр. - Ты же по программе живешь, которую в тебя заложил человек. А сам ты ничего собой не представляешь. Ты же ноль. Тьфу.
      - Мимикр! - взревел Цицерон. - Ты вконец обнаглел. Да я тебя сейчас...
      - А что ты меня сейчас? Ты же не будешь меня бить. Сам говорил, программа не та. Вот и не рыпайся.
      - Алеша, - возбужденно проговорил Цицерон, - давай прогоним этого мимикра. Он же самым подлым образом пользуется моей мирной программой.
      - А ты меня вчера раз сто обозвал вором и жуликом, - ответил мимикр. И ничего, я стерпел.
      - Хватит вам ссориться, - не выдержал Алеша. - Вы оба все время друг друга оскорбляете. Так же невозможно подружиться. Мне кажется, ты не прав, Фуго. Без Цицерона нас этот зверь слопал бы за одну минуту.
      - А без него я в этот лес ни за какие коврижки не пошел бы, проворчал мимикр. - Сам затащил нас сюда, вот пусть и охраняет.
      - Тебя я охранять отказываюсь, - откликнулся Цицерон. - Если появится ещё какой-нибудь хищник, я сам тебя к нему в пасть запихну да ещё проглотить помогу.
      - Ты слышал?! - воскликнул мимикр. - И этот робот считает себя разумным, мирным существом! Мясорубка несчастная!
      - Хватит! - закричал Алеша. - Все! Если вы сейчас же не помиритесь, мы дальше не пойдем! Вы же оба по отдельности такие умные и добрые, а ругаетесь как дикие тимиуки.
      Комплимент и сравнение с дикими тимиуками сразу возымели действие, и мимикр уже более добродушно проворчал:
      - А что я? Я ничего против него не имею. Машина как машина. Вполне полезный механизм. Я готов помириться, если он больше не будет меня оскорблять.
      - Вот и пожмите друг другу руки, - обрадовался Алеша.
      - Пожалуйста, - переминаясь с ноги на ногу, сказал Цицерон. - Я не против. Только что ему жать? У него и руки-то нету.
      - Для такого дела он найдет руку, - сказал Алеша. - Фуго, протяни ему что-нибудь.
      Мимикр для приличия помялся немного, затем подкатился к Алешиным ногам, потянулся вверх и буквально за две секунды принял точную форму земного мальчика, как две капли воды похожего на Алешу.
      - Вот это да! - восхищенно проговорил Алеша.
      - Циркач. Ладно, держи манипулятор, - робот протянул мимикру руку, и тот её осторожно пожал.
      Лес, казалось, звенел от пения птиц и жужжания летающих насекомых. Через листву солнце достигало земли только в виде мелких зайчиков. Из-под ног беглецов постоянно выпархивали яркие, как игрушки, пернатые, выскакивали мелкие животные, а иногда и невидимые в листве зеленые змеи. Лес просто кишел живностью, но это не радовало, а скорее пугало Алешу и мимикра.
      Наконец Алеша задал вопрос, который его давно мучил:
      - А куда мы идем, Цицерон?
      - Вперед, - бодро ответил робот, разрывая грудью колючие лианы. Сзади за нами идут тимиуки, значит, мы должны идти вперед.
      - Но мы же не знаем, что там впереди, - не удовлетворившись ответом, сказал Алеша.
      - Зато мы знаем, что позади нас, - ответил робот.
      - А я уже вообще запутался, где перед, а где зад, - тяжело дыша, пропыхтел мимикр.
      - Мы уйдем так далеко, что нас не найдут, - сказал Алеша. Он вдруг отчетливо представил себе, что они заблудились в этом дремучем тимиукском лесу, и у него задрожала нижняя губа.
      - Не бойся, малыш. Когда мы уйдем от них подальше, мы спокойно повернем к реке, там построим плот и переберемся на другую сторону. А там уж до дома рукой подать. Главное - не дрейфь. Уж я-то умею ориентироваться на пересеченной местности.
      Неожиданно они вышли к болоту, которое уходило и вправо и влево, насколько можно было разглядеть между деревьями. Алеша остановился и вопросительно взглянул на Цицерона.
      - Что ты на меня так смотришь? - спросил робот. - Мне туда нельзя. Я знаю, что такое болото. Ты и моргнуть не успеешь, как от меня на поверхности воды останется одна мигалка. В общем, надо идти в обход, в глубь леса.
      - Ой, заведешь ты нас, - запричитал мимикр. - И не увижу я больше никогда свою родную тетушку, и не будет у меня маленького домика на спокойной планете с теплым климатом. И не заведу я...
      - А если мы заблудимся? - перебил его Алеша.
      - Вы же со мной, а это то же самое, что и с компасом на руке. Так что вперед!
      Они двинулись вдоль кромки темной воды, из которой густыми пучками торчали ярко-зеленые веники болотной травы. Кое-где на обсидиановой поверхности лесного болота виднелись крупные фиолетовые цветы, и над ними, словно маленькие вертолеты, кружились мохнатые жирные мухи. Цицерон с громким чавканьем вытаскивал ноги из сырой почвы и, чтобы как-то отвлечь своих спутников от мрачных мыслей, начал рассказывать:
      - Однажды мы с твоим отцом попали в очень похожую переделку. Это было на планете Сарот, где-то в двенадцати световых годах от Земли. У нас сломался вездеход, и мы с Алексеем Александровичем решили идти пешком через джунгли. А там джунгли не этим чета: зверь на звере и зверем погоняет. Да все такие кровожадные. Только отвернешься, как тебя кто-нибудь за манипулятор - хвать. Мясокомбинат, да и только.
      - А мне папа ничего об этом не рассказывал, - удивился Алеша.
      - Мало ли что он тебе не рассказывал, - ответил робот. - Папы - это такие люди, любого из них потряси, они столько историй рассказать могут, только успевай уши развешивать.
      - А как же его не съели в таком лесу? - спросил Алеша.
      - Так вот, подошли мы к болоту. Вижу, сквозь листву кто-то смотрит на твоего папу огромными голодными глазами и облизывается. Я и говорю: Алексей Александрович, вы бы пересели ко мне на спину, а то ведь собьют вас с плеча, до земли не успеете долететь - слопают. Ты что, говорит Алексей Александрович, там сзади две такие зверюги за нами крадутся, только и ждут, чтобы я к тебе на спину перебрался. Ты и обернуться не успеешь, как от меня одни резиновые сапоги останутся.
      Ну, идем мы дальше вдоль этого поганого болота, от хищников отмахиваемся. Проходим метров двести. Тут с дерева свешивается лапа размером с мой манипулятор и вот с такими когтями, - Цицерон пошевелил своими крюками-пальцами. - Берет эта лапа твоего отца за воротник и тянет наверх. Надо понимать - прямиком в пасть. Я и говорю ему: что же это вы, Алексей Александрович, меня здесь одного бросаете? Никто же не поверит, что вас скушали у меня на глазах, то есть на фотоэлементах, и я ничего не сделал, чтобы вас спасти. А он уплывает вверх, кричит как оглашенный и эдак ногами подрыгивает. Ну, тут я, разумеется, не стерпел: как трахнул манипулятором по ветке. Папа твой, конечно, сразу ко мне на плечо вернулся, а на землю свалилось такое симпатичное мохнатое существо - то ли паук, то ли обезьяна, но очень большое, с бегемота или даже больше. Глазищи - во! Зубы - во! В общем, типичный людоед. Вцепился, бедолага, мне в ногу чуть выше колена, да так сильно, что у него зубы на землю посыпались. Злобный очень оказался. Ну а потом понял, что я не плюшка с маком, и дал деру. Тут Алексей Александрович мне и говорит: все, Цицерон, хватит. Надо срочно что-то придумывать. А то меня или сейчас съедят, или ночью, когда и вовсе ничего не будет видно.
      Минут семь мы ломали головы. Он свою, а я - свою. И что ты думаешь, нашли выход.
      - Лес подожгли? - предположил мимикр.
      - Включили мигалку, - воскликнул Алеша, который слушал робота с широко раскрытыми глазами.
      - Ни то и ни другое, - важно ответил Цицерон. - Лес поджечь - это форменное самоубийство, а сирена для ихнего зверя все равно что приманка сбежались бы со всего леса. Мы вернулись к вездеходу, благо недалеко ушли. Для облегчения вырвали из него мотор, выбросили все лишнее, даже лебедку сняли. Одни аккумуляторы оставили - на смену моим - и инструменты. Я впрягся в эту бронированную таратайку и на тросе потащил его через все джунгли. Вы бы видели, как эти зверюги бросались на окна вездехода - цирк. Очень им, видно, хотелось полакомиться человечинкой. Аж все колеса изгрызли до самых ободов. Вот там-то, пока я тащил вездеход, меня и потянуло на философию. Задумался я о природе всего живого и даже закон вывел: чем живее живое существо, тем оно прожорливее и агрессивнее.
      - А может, наоборот? - перебил его мимикр. - Чем прожорливее живое существо, тем оно живее и агрессивнее?
      - Это не важно, - отмахнулся Цицерон.
      - Ну а что дальше-то было? - спросил Алеша.
      - А дальше было вот что: на второй день я как-то зазевался и угодил в такое зыбкое место - топь называется. Ушел в болотную жижу почти по пояс. Тут-то, думаю, мне и конец, а если мне, то и твоему папе тоже. Алексей Александрович конечно же все понял. Сидит в вездеходе, смотрит на меня испуганными глазами и руками разводит. А я все глубже и глубже погружаюсь в трясину. И так неохота мне было в болоте тонуть. Кругом птички поют, цветы величиной с автомобильное колесо цветут, звери вокруг симпатичные шастают, а я, как обыкновенная железная болванка, стою на месте и смотрю, как вода поднимается все выше и выше. До выключателя дошла. Алексей Александрович уже голову руками обхватил, и тут я... Стоп! - неожиданно сказал Цицерон и указал куда-то вперед. - Если я не ошибаюсь, а я никогда не ошибаюсь, впереди стоит дом.
      - А дальше-то что? - с нетерпением спросил Алеша.
      - Потом дорасскажу, - ответил Цицерон. - Значит, так, вы остаетесь здесь, а я иду на разведку.
      - А можно я с тобой пойду на разведку? - спросил Алеша. Ему было страшно оставаться с мимикром в незнакомом инопланетном лесу. Робот не успел отойти, а он уже принялся представлять, как из-за густых кустов вылезают, выползают и выпрыгивают безобразные хищники, как они обступают его и, плотоядно облизываясь, набрасываются, распихивая друг друга лапами. От этих мыслей у Алеши все тело покрылось мурашками, и он принялся уговаривать робота: - Возьми меня с собой, Цицерон. Я очень люблю ходить в разведку.
      - Ага, значит, вы оба уйдете в разведку, а я здесь буду сидеть зверей дожидаться, - недовольно пробурчал мимикр. - Я, может быть, тоже с детства люблю ходить в разведку.
      - Ладно, - сообразив, в чем дело, согласился Цицерон. - Все так все. Рассыпаемся цепью и перебежками от дерева к дереву. Пленных не брать пусть гуляют.
      ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
      Алексей Александрович внимательно всматривался в угол сарая и никак не мог понять, кто там сидит. А Тулес, который отличался от своих коллег острым нюхом, определил существо по запаху и миролюбиво позвал:
      - Давай-ка, выходи. Ты, наверное, тот самый мимикр, который недавно прилетел с землянами?
      - Нет, - осторожно двигаясь вдоль стенки сарая, ответил мимикр. - Я не знаю никаких землян. И вообще, я не тот самый, а та самая. Я женщина.
      - О, простите, мадам, - извинился Тулес.
      - Ничего, ничего, - успокоила его узница. - Я думаю, вы и при свете дня не смогли бы определить мой пол. - Она подкатилась к выходу и неуверенно спросила: - Я могу быть свободной?
      - Да, конечно, мадам, - галантно шаркнув ногой, ответил Тулес. - Ваше знакомство со священным трубираном отменяется.
      - Я очень вам благодарна. Кстати, меня зовут Даринда. Я направлялась из поселка геофизиков - это по ту сторону горного хребта - к биологам.
      - Это, значит, к нам? - удивился Алексей Александрович. - Мы участники этой биологической экспедиции.
      - Да?! - воскликнула Даринда и, зарыдав, бросилась под ноги Алешиному папе. - Сколько мне пришлось пережить! Если бы вы только знали, сколько мне пришлось пережить!
      - Ну, ну, - растерялся Алексей Александрович. - Успокойтесь, все плохое уже позади.
      - А вот это вряд ли, - скептически произнес Тулес.
      - Как они со мной обращались! - продолжала причитать Даринда. - Если бы вы только видели. Они гнали меня палками, как животное. А ведь я... я женщина.
      - Забудьте, мадам, - тронутый слезами недавней пленницы, проговорил Тулес. - Можете считать, что вы добрались до конечного пункта.
      - Правда, у нас здесь есть ещё одно дело, - сказал Алексей Александрович. - Тимиуки украли моего сына. И как только мы его найдем, тут же вместе отправимся в наш лагерь.
      - Простите, а зачем вы добирались к биологам, то есть к нам? - учтиво спросил Тулес, который с появлением женщины стал необыкновенно вежливым.
      - Геофизики мне сказали, что от вас можно улететь на соседнюю планету - Угеру. У меня там небольшое дельце.
      - Да, от нас раз в месяц туда летают корабли, - сказал Алексей Александрович. - Ну, тогда вперед. Мы и так потеряли много времени.
      - Только не отставайте и не забегайте вперед, мадам, - посоветовал Тулес. - Тимиуки имеют подлую привычку стрелять в кого ни попадя.
      Уже через минуту спасатели с освобожденными пленниками двинулись по тоннелю, в котором исчезли пещерные тимиуки. В пути Даринда не переставала рассказывать о том, что с ней произошло, хотя слушал её один Туу-Пань. Она нашла в нем благодарного и чувствительного слушателя. Почти после каждой фразы Туу-Пань всплескивал руками, вскрикивал от возмущения и сочувственно восклицал:
      - Бедная уважаемая Даринда! Какие злодеи!
      Неожиданно впереди спасатели услышали топот и металлический лязг. Тоннель здесь был узким, рядом могли стоять не больше двух человек, поэтому Алексей Александрович с Тулесом решили не отступать, а принять бой здесь же. Они только опустили пластиковые забрала и остановились в ожидании противника.