Толстый расплылся в ядовитой ухмылке:
– Одного желания тут маловато. Необходимо умение работать с тонкой эффективностью.
– Согласен. Но не следует относиться к противнику столь презрительно – подобное пренебрежение порой заканчивается плачевно. Особенно если дело касается России. В этой непредсказуемой стране достаточно умных людей, чтобы с легкостью сделать то, чего мы так опасаемся. И тогда плакали все наши денежки…
Непростой напряженный разговор длился около часа. Полный круглолицый мужчина – шеф службы внешнего наблюдения, в десять утра явился к руководителю Европейского отдела Национальной контрразведки США с коротким еженедельным докладом. Начальник отдела – Симон Ван Клайв, вертя в руках блестящую зажигалку, выслушал набившие оскомину фразы и долго безмолвствовал, разглядывая в залитый солнечным светом Брюссель. Затем вызвал секретаршу и попросил ее принести кофе, как всегда позабыв предложить напиток подчиненному…
Только что в кабинет заглянул и представитель разведки Дэн Колт – высокий сорокалетний мужчина, регулярно куда-то исчезавший, постоянно мотавшийся самолетом то в Штаты, то в Канаду, то в Африку. Поздоровавшись, он уселся за торец длинного стола и выжидающе глянул на присутствующих. Для перехода от заурядного отчета к не терпящим отлагательства делам ждали только его.
– Начнем, – обратил к гостям хмурое лицо начальник отдела. – Прошлой ночью в тринадцатом округе Парижа сотрудники службы внешнего наблюдения бездарно упустили двух русских агентов. Это уже четвертый провал с весны текущего года. За пять прошедших месяцев с тем же «успехом» службой наблюдения были провалены операции в Амстердаме, в Риме, в Лондоне…
Шеф «наружки», как неофициально величали только что названную службу, долго копошился портфеле и выкладывал на стол фотографии, какие-то квадратные листы бумаги… И старательно делал вид, будто обидные фразы Симона Ван Клайва ни к его службе, ни к нему лично не относятся.
Однако, не выдержав пристальных взглядов собеседников, все же заговорил:
– Операции в названных столицах европейских государств я бы провальными не назвал. Как бы там ни было, но до контакта и передачи информации русскими агентами дело не дошло – мы не позволили им встретиться с теми, кому она предназначалась.
– Но и доказать мы ничего не можем! – резко долбанул донышком пустого бокала по крышке стола глава Европейского отдела контрразведки. – Мало того, мы не получили и крупицы той информации, которую русские с такой настойчивостью пытаются кому-то переправить. А самое главное: мы до сих пор не знаем, кому она предназначалась!
– И, тем не менее…
– Не перебивайте! – повысил голос Симон. – В соответствие с новой Национальной стратегией контрразведки, Америка больше не собирается уступать инициативу противнику и ожидать появления новых угроз. Чтобы успешно противодействовать нашим врагам, мы должны сами идти в наступление. А мы топчемся на месте – все три агента попали к нам в руки мертвыми и толку с них… как от промокших кубинских сигар! К тому же у меня есть сведения, что информацию русские передать адресату все же умудрились.
– Как, умудрились?! Когда?.. – опешил руководитель «наружки».
– Очень просто, – состроил ироничную гримасу молчавший до сего момента Колт. – Нашей разведкой получены исчерпывающие доказательства встречи русского агента с представителем политической разведки одной из ближневосточных стран. И произошла эта встреча в конце июля сего года – чуть больше месяца назад.
– А-а… где же она произошла? – потерянно молвил толстяк.
– В ста семидесяти километрах восточнее Лиона или в шестидесяти юго-восточнее Женевы.
Лицо полного мужчины озаботилось мыслительным процессом…
– Это где-то у Итальянской границы? – осторожно предположил он.
– Совершенно верно. Там где сходятся границы трех государств: Франции, Швейцарии и Италии.
– Что скажете? – поглядывая на главного филёра, подпалил сигарету Ван Клайв.
Вместо ответа тот достал платок и нервными движениями промокнул вспотевшую шею…
– Да-а… – усмехнувшись, протянул Симон. – Молчите? Не мудрено… А между тем, на вас работает добрая половина Европейского отдела: разведка своевременно поставляет информацию – ее сотрудники выявляют потенциальных русских агентов едва ли не в России, до предела облегчая вам жизнь; я выбиваю хорошее финансирование и удовлетворяю все ваши просьбы относительно увеличения штатов; служба адаптации и связей обеспечивает для вашей деятельности «зеленую улицу» в любой стране. И вы даже представить себе не можете, насколько сложно в последнее время стало договариваться с властями некоторых европейских стран! Ведь с русскими сейчас никто не хочет портить отношений и тем более ссориться! И что же мы получаем в итоге от доблестной службы внешнего наблюдения? Провал за провалом!
– А-а… для чего же они продолжают эту возню? – схватился за пришедшую в голову мысль как спасительную соломинку толстяк. – Не понимаю! Если информация передана, то, какого черта им понадобилась еще одна встреча в Париже?..
Начальник отдела опять прошелся вдоль окон.
– Полагаю, в июле, – задумчиво сказал он, – с тем удачливым курьером передана только часть информации.
– Либо передана вся целиком, но в зашифрованном виде, – вставил свою ремарку Колт. – А сейчас они пытаются переправить ключи к шифрам, которыми была закодирована основная посылка.
– Хм… Разумный ход. И очень осторожный, – кивнул тучный американец.
– Вот-вот. А вы говорите: они не умеют работать, – осуждающим тоном заметил Ван Клайв. – Еще как умеют! Ладно, довольно дебатов. Что мы имеем на сегодняшний день?
Чувствуя себя виноватым, шеф «наружки» спохватился, встал с кресла и развернул на столе бумаги.
– Вот. Несколько фотографий, часть из них снята на одном из парижских кладбищ, другие на улицах Парижа из автомобилей. Ракурсы не совсем удачны, но лица кое-где видны хорошо. И портретные фото-роботы, – тасовал он на гладкой столешнице изображения.
– Негусто, – проворчал Симон, рассмотрев сначала мужчину и женщину, запечатленных среди могильных плит и среди случайных прохожих, а затем переключившись на изучение составленных по словесным описаниям лиц.
Подошедший сзади разведчик подключился к изучению и через минуту заключил:
– Качество не ахти. Но это лучше, чем ничего.
– Значит, так, – подытожил глава контрразведки, – пусть ваши люди побеседуют с сотрудниками парижских аэропортов, куда прибывают рейсы из России. Пусть побывают в тех отелях, где хотя бы на первое время останавливались эти двое русских, а так же в обязательном порядке проверят иностранных клиентов фирм, сдающих напрокат автомобили. Одним словом, попытайтесь добыть о них побольше информации.
– Мои люди уже этим занимаются, – уверил толстяк.
– И последнее… – начальник Отдела вновь пристально посмотрел на подчиненного, чья служба оказалась нерасторопной: – Что вами предпринято во Франции для восстановления потерянного контакта с двумя русскими агентами?
Тот воодушевился:
– В Париж дополнительно стянуто больше сотни наших людей.
Колт поспешил напомнить:
– Не забывайте, резервная встреча состоится где угодно, кроме Парижа – это аксиома.
– Безусловно. Я помню об этом. Все магистрали, ведущие из столицы Франции, уже взяты под контроль. Наши люди находятся в аэропортах и дежурят на всех вокзалах день и ночь.
– Что ж, смотрите, любезный, – прищурив колючие глаза, усмехнулся Симон Ван Клайв, – даю вашей службе возможность реабилитироваться. А уж для вас эта возможность, поверьте, станет последним шансом.
Глава первая
Париж – Орли – Орлеан – Вьерзон – Виши. 2–3 сентября
От форштевня пришлось отцепиться и энергично грести к берегу, когда сзади появились огни двух патрульных катеров. Вероятно, подошли они, по пути обшаривая прожекторами темную воду, от центральных районов Парижа, где имелось множество причалов. Теперь же один из них обследовал акваторию напротив маяка, а второй пустился догонять яхту…
К этому времени парусное судно оттащило двух беглецов от траверза плавучего клуба километра на полтора-два. В этом месте Сена сужалась метров до двухсот, и вскоре беглецы оказались у берега. Катер настиг яхту, едва Артур успел помочь спутнице выбраться на низкую гранитную плиту.
– На кого мы похожи!.. – совершенно запыхавшись, посетовала она слабым голосом.
Но он уже тянул ее прочь от реки:
– Нормально для пьяных туристов из России! Потом займемся прикидом!..
– Господи, ну дайте же мне хотя бы надеть туфли! – взмолилась Ольга, пытаясь удержать равновесие.
Дорохов терпеливо дождался, покуда насквозь промокшие туфли не окажутся на ее ножках и, торопливо увлек от парапета набережной…
На самой окраине Парижа берег Сены не выглядел столь презентабельно, как напротив двух островов – исторических центров города. Ни белых подсвеченных фасадов на фоне черного неба; ни бесконечных рядов желтых фонарей на столбах. Лишь скромная неоновая вывеска какого-то магазинчика мигала в робком одиночестве через дорогу.
Перебежав проезжую часть, они юркнули в примыкающий к набережной переулок; быстрым шагом преодолевая небольшой подъем, пересекли еще две улочки. Свернули влево… Плутали какими-то дворами, пока не набрели на тихий закрытый скверик, окруженный спящими домами.
– Больше не могу, Антон… – упала Ольга на скамейку. – Прошу вас, дайте мне отдышаться…
– Хорошо. Посидим минут десять, – смилостивился тот.
Она и в самом деле задыхалась от постоянной гонки, растратив последние силы в воде. Вдобавок дрожала от холода – мокрое платье не позволяло согреться.
Усевшись рядом, Дорохов достал из кармана дамскую сумочку, вытряхнул из нее остатки воды, протянул хозяйке. Затем набросил ей на плечи свой пиджак, хотя толку с этого было немного – с пиджака все еще капало. И, припоминая наставления преподавателей учебного Центра, сказал:
– Сейчас необходимо воспользоваться любым транспортом и сдернуть отсюда. Они обязательно прочешут в ближайшие часы все прилегающие к набережной кварталы. А к утру возьмутся и за другие районы…
Но вместо трепетного ответа, вдруг услышал вопрос:
– Послушайте… Как вас зовут на самом деле?
– Артур. А вас?
– Хорошее имя – Артур. Мужественное… А я Ирина.
– Тоже ничего – красивое. Очень приятно. Кстати, не мешало бы согласно легенде перейти на «ты».
Кажется, она улыбнулась. Улыбка вышла вымученной, но в голосе уже не звучали безнадежность со страхом:
– Что ж, давай, раз того требует легенда наших отношений.
Немного отдохнув и восстановив дыхание, они направились дальше – искать не слишком оживленную улочку с тем, чтобы поймать такси и умчаться подальше от холодной и осточертевшей реки…
И спустя четверть часа парочка сидела в уютном и теплом салоне большого автомобиля, плавно несшего их по ночному Парижу на юг – в сторону аэропорта Орли. Девушка долго не могла согреться, дрожала и прижималась к молодому человеку. А тот, достав из бумажника несколько сотенных купюр, незаметно и тщательно вытирал их о сиденье, разглаживал и сушил…
Из машины они вышли слегка обсохшими, хотя влажное бордовое платье Ольги все еще основательно прилипало к стройной фигуре.
– Иди к автоматической камере хранения, – шепнула она, войдя в огромный аэровокзал, имеющий в плане круглую форму, – номер ячейки и шифр помнишь?
– Помню.
– Возьми два последних комплекта документов – и твой, и мой. Но промокший, не оставляй – он пригодится нам для аренды машины. Потом встретимся на втором этаже возле бутика мужской и женской одежды. Договорились?
– Не вопрос…
* * *
Через час они снова ехали на такси на юг по трассе «Париж-Тулуза». Таксист с легкостью согласился подвезти их до Орлеана за пару лишних сотен евро. Включив негромкую музыку, он гнал на ста двадцати; навстречу летело ровное полотно шоссе; пассажиры на заднем сиденье молчали…
Да, молчали, поминутно восстанавливая в памяти предыдущий вечер, едва не закончившийся полным провалом. Обоим было что вспомнить…
В бутике международного аэропорта Ирина провела рекордно короткое для женщины время – всего двадцать минут. Набрав полные руки покупок, торопливо направилась в примерочную кабинку, где, переодевшись и причесавшись, стала совершенно другой девушкой. Теперь на ней были дорогие голубые джинсы, серо-голубая кофточка, короткая кожаная куртка. На лице – модные темные очки. Она даже мужественно решилась избавиться от симпатичной дамской сумочки, почти не пострадавшей от купания – рассовав по карманам куртки ее содержимое, упрятала крохотный ридикюль в пакет со старыми вещами.
В тот же час и молодой человек в мужском отделе совершал аналогичное перевоплощение: примерял черные джинсы, тонкую футболку, куртку, легкие ботинки на толстой подошве… И его после посещения закрытой кабинки с тремя зеркалами почти невозможно было узнать.
Спустившись в нижний зал, они запихали два пакета с влажной одеждой в свободную ячейку камеры хранения и, не запоминая шифра, захлопнули дверцу…
Сотню с небольшим километров до Орлеана новенький желтый «Ситроен» преодолел за час. Рассчитавшись нормальными купюрами, взятыми все в той же ячейке под номером «двадцать два – сорок восемь», они отправились искать фирму по прокату автомобилей. Большинство таких заведений во Франции работало круглосуточно, но проблема состояла в другом: не все конторы соглашались сдать в аренду машину без предварительного заказа. Приходилось рассчитывать на везение…
– В фирме я появлюсь одна – ты подождешь меня на улице, – говорила Ирина, идя под руку с телохранителем по ночным улицам небольшого города. – Там я постараюсь оформить на себя автомобиль по старым документам – надеюсь, они уже подсохли; и мы вместе поедем дальше на юг. По дороге – предположим, в Вьерзоне или Шатору, возьмем машину и для тебя.
– А не проще ли без задержек доехать до нужного места на одной?
– Это слишком предсказуемо – спецслужбы будут искать именно двух молодых людей. Поэтому вдвоем нам лучше не светиться…
«Резонно, – лениво согласился Дорохов. И тут же попенял на агента: – А куда дальше держим путь, опять молчит. Ведет как Сусанин, и помалкивает!..»
Нужную фирму отыскалась на окраине Орлеана рядом с одной из заправочных станций. Пока мадам пропадала в небольшом офисе фирмы, Артур, коему надлежало дожидаться у выезда на шоссе, наведался в небольшой магазинчик при АЗС.
– Bonsoir, – промямлил сонный продавец и проводил осоловевшим взглядом ночного посетителя, прямиком направившегося к витрине с CD-плеерами.
– Са мё пле, – вскоре послышалось от витрины, что окончательно отогнало сон продавца.
Немедля вскочив, тот перегнулся через прилавок, разглядывая товар, в который тыкал пальцем молодой мужчина. Распознав его, кинулся искать на заднем стеллаже запечатанную коробку с аналогичным названием…
Спустя минут пять звякнул маленький колокольчик на стеклянной двери магазинчика, и на улицу вышел довольный Дорохов. Прикурив сигарету и рассматривая приобретение, добрел до положенного места у шоссе, вынул из кармана куртки бережно завернутый в сухой платок диск, еще в аэропорту изъятый из «убитого» плеера и вогнал его в новый, только что купленный.
– Музычку, значит, слушаем? – вскоре послышался знакомый и слегка приободрившийся голос.
Рядом притормозил красный кабриолет лет пятнадцати отроду.
– О! – удивленно уставился Артур на раритетный «форд». – А с закрытым верхом не было?
– Увы, без предварительного заказа предложили только этот рыдван. Поехали…
Он устроился в глубоком кресле рядом с Ириной, захлопнул огромную дверцу, и авто, с солидной неторопливостью разогнавшись, понеслось по широкому ночному шоссе дальше на юг Франции…
– Им сначала не понравился мой слегка влажный паспорт, – весело рассказывала девушка, – пришлось наврать – мол, попала под дождь, промокла до нитки… Ты не представляешь, как они удивились: «Дождь? В Париже?!» Начала фантазировать дальше: ливень накрыл только север столицы…
Ровное темное полотно, освещаемое желтым светом, монотонно бежало навстречу. На заднем сиденье трепыхал страничками побывавший в Сене второй паспорт Дорохова. Должно быть, он уже окончательно высох…
А в наушниках звучал голос Павла Кашина, исполнявшего его любимую композицию:
Подожди стрелять по блюдцам,
Все мечты в одну сольются,
Мы ее тогда – одним веслом…
Они все дальше отъезжали от Парижа, где едва не случилась катастрофа – провал миссии. И вместе с шумным, наполненным суетой городом, оставались позади и ослабевали нервозность с боязнью быть узнанными, разоблаченными, пойманными…
Впереди ждала неизвестность с тем же извечным набором проблем, но почему-то мелькавшие у дороги сонные деревеньки с небольшими городами вселяли в душу спокойствие и уверенность, точно убаюкивая, ослабляя бдительность…
Дар любви от дара боли,
Отличают чувство воли,
И любви под трепетным крылом…
Изредка молодой человек косился на девушку, пытался рассмотреть едва различимый в темноте профиль лица. Ее темные каштановые волосы вздрагивали от ветра; чем-то озабоченный взгляд устремился вдаль – на шоссе; губы плотно сомкнуты…
Артур улыбнулся, вспомнив короткое приключение в подвале ночного клуба с минутным страстным поцелуем. «Странно, – удивился он, – почему лезут в голову эти мысли? Да, девочка несомненно хороша. Грудь, талия, бедра – все в полном порядке. К тому же и мозгами бог, вроде, не обидел. Да и не стерва вовсе, как показалось вначале нашего знакомства. Но… не нашего поля ягодка – кто я для нее? Простой телохранитель, обученный головорез, натасканный вышибала…»
Свет берется из затменья,
Суть рождается в сомнении,
Нужные слова – из тишины…
– Ты не устала? – нарушил он долгое молчание. – Давай порулю, а ты отдохнешь.
Она качнула головой:
– Нет. Уже подъезжаем к Вьерзону. Знаешь, я сейчас размышляла… Машину для тебя мы все-таки поищем здесь, а не в Шатору.
– Почему именно здесь?
– Дальше от Вьерзона веером расходятся четыре дороги: одна на запад – к Нанту; две на юг – на Тулузу и Марсель. И последняя – на восток к Лиону. А Шатору – всего лишь крохотный населенный пункт на сквозной трассе.
– Понимаю, – кивнул капитан. – Думаешь, те, кто нами интересуется, займутся фирмами, выдающими автомобили на прокат?
– Они обязательно это сделают. Если уже вплотную не проверяют клиентов.
И опять ему пришлось согласиться:
– Что ж, разумно – нащупав следы, они начнут просчитывать наши ходы.
– Вот и пусть гадают, по какой из четырех дорог мы выехали из Вьерзона.
И с этими словами девушка свернула на одну из главных улиц небольшого города, обступившего с обеих сторон шоссе…
* * *
Первая, найденная ими контора по сдаче в аренду автомобилей, оказалась закрытой. То ли ее хозяева безбожно спали, не надеясь под утро заполучить клиентов, то ли дислокация вдали от оживленных центров полностью отвергала круглосуточный режим работы.
На воротах второй фирмы висело написанное от руки объявление, прочитав которое, Ирина вздохнула:
– Свободных машин на ближайшие два дня не ожидается.
Лишь в третьей и последней конторе им повезло – ворота стоянки были открыты, а в небольшом офисе горел свет.
– Иди, попробуй договориться, – шепнула девушка, изучив сквозь сетчатый забор небольшой парк техники.
И подсказала ему на французском языке фразу: «Здравствуйте. Мне нужен легковой автомобиль на трое суток». Взяв с заднего сиденья документ, напарник выбрался из машины и направился через дворик к двери офиса…
Внутри уютного помещения витал табачно-кофейный аромат; двое мужчин прилипли к телевизору, из динамиков которого орал спортивный комментатор – один из каналов транслировал футбольный матч. Войдя, Дорохов поздоровался и, покуда из головы не вылетело сказанное агентом предложение, поспешил его озвучить.
Тот, что был постарше, отвлекся от матча, ответил на приветствие и что-то спросил…
«Мля, вот она серость, – вздохнул спецназовец, – учить надо было в школе языки, а не прогуливать уроки!» Разведя руками, протянул паспорт.
Французы перекинулись парой фраз и опять о чем-то спросили…
Странное общение, напоминавшее беседу глухонемого со слепым, длилось до тех пор, пока в руках ночного клиента помимо кредитной карточки «Master Card» не мелькнула солидная пачка сотенных купюр. Оба представителя коренного населения моментально оживились; на столе появились техпаспорта трех автомобилей; запищал ксерокс, выдавливая из себя какие-то листки…
Очень скоро Артур, выбравший неброский «Пежо», получил на руки документы на машину, копию договора и ключи. А взамен безропотно протянул карточку, с которой была снята официальная оплата за аренду и вдобавок отсчитал радостным мужикам некую сумму, цифровое выражение которой те для быстрейшего понимания иностранным клиентом написали на крохотном стикерсе.
– Вот оно как, оказывается!.. – ворчал он, выезжая за пределы стоянки, – и никаких пятерок в аттестате не нужно, ежели в кармане имеется пачка тугриков. Цифири на купюрах понятнее любых артиклей и падежей…
Они ехали друг за другом, выдерживая приличную дистанцию в пятьсот-шестьсот метров. Впереди Ирина на старом «форде», за ней Дорохов на «Пежо». И куда рулил агент, ему до сих пор было неведомо. Как не ведомо и то, по какой из четырех ранее названных дорог предстоит продолжить путь после выезда из небольшого Вьерзона. Лишь когда кабриолет подвернул в сторону занимавшейся зари, он кивнул:
– Ага, на восток. К Лиону…
Это шоссе выглядело столь же солидно, как и трасса «Париж-Тулуза». Широкое, с прекрасным покрытием, с новой разметкой. С чередой четких дорожных знаков, разрешающих движение на скорости до ста тридцати, и до ста десяти во время дождя. Встречных машин в предутренние часы попадалось мало, столь же редко приходилось обгонять и попутные.
Временами справа мелькали названия неизвестных маленьких городов: Бурж, Невер, Мулен…
К пяти утра рассвело, а когда за спиной остался живописный населенный пункт Виши, Артур приметил впереди на дороге с десяток черных точек. Поехав еще с километр и приглядевшись, понял: рокеры.
Парни в черных кожаных куртках держали не больше восьмидесяти – видимо, гнать по утренней прохладе было не слишком приятно. Ехали широко, не обращая внимания на разметку и занимая все три ряда, оставляя желающим их обогнать небогатый выбор: либо обочину, либо встречную полосу.
Когда Ирина настигла группу мотоциклистов и вынужденно сбавила скорость, интуиция Дорохову подсказала: добром эта встреча не обернется…
– Ну, давай же, кукла!.. Зачем притормозила?! – цедил он сквозь зубы. – Топни туфелькой по педали и шуруй обочиной! Делов-то!..
Но советов она не слышала и, боясь вильнуть вправо на тяжелом неповоротливом «форде», продолжала медленно ехать в правом ряду. Этим не преминули воспользоваться парни в коже – окружили красную машину, показывали сидящей за рулем девушке какие-то знаки, ржали, что-то выкрикивали…
Уменьшив дистанцию метров до ста, Артур пару минут наблюдал за творившимся беспределом и боролся с яростным желанием немедля рвануть вперед. Останавливала все та же настойчивая просьба агента после стычки с голубыми: быть максимально сдержанным и не выделяться из толпы.
Однако, завидев, как верзила на громадном «харлее» вплотную подъехал к левому борту кабриолета и схватил Ирину за руку, вероятно, заставляя остановиться, плюнул на все запреты и решительно нажал на газ…
Глава вторая
Виши – Клермон-Ферран – Ле-Пюи. 3 сентября; 5.15–9.00
Обогнав слева группу рокеров, облепивших красный автомобиль подобно мухам, Дорохов для начала крутанул руль вправо, пытаясь расчистить для Ирины дорогу. В результате два, не ожидавших подобного финта от мчавшего мимо «Пежо» мотоциклиста, моментально улетели на обочину. Следующим движением руля спецназовец вернул машину в средний ряд…
И то ли от появления рядом телохранителя, то ли от долгожданной свободы, девушка, наконец-то, сподобилась на радикальные действия – «форд» взревел движком и ушел вперед. Артур же, напротив – резко нажав на тормоз, подставил корму автомобиля под мотоцикл верзилы.
Раздался удар, за которым последовали грохот и скрежет.
Капитан полюбовался в зеркало заднего вида валявшимся на дороге «харлеем» и прибавил скорость. Половина рокеров остановилась возле упавшего товарища; остальные бросились догонять обидчика.
– Ну-ну, – усмехнулся тот и вильнул в сторону попытавшегося пойти на обгон парня. – Видали мы таких. Ты коляску сначала прицепи, придурок. Для устойчивости…
Кабриолет Ирины разогнался до ста двадцати, а неугомонные рокеры преследовали обе машины еще километров пятнадцать, беспрестанно пробуя обогнать «Пежо». Небольшой юркий автомобиль несся и лавировал, используя всю ширину полосы – благо отсутствие интенсивного движения давало такую свободу. И продолжалась сия гонка до тех пор, пока Дорохов очередным маневром не шуганул самого настырного на встречную полосу. Там же, стараясь избежать столкновения с грузовиком, молодой парнишка с длинным хвостом волос на затылке положил мотоцикл набок и вылетел в противоположный кювет.
На том безуспешная погоня и закончилась…
Постепенно дорога подвернула на юг, и спустя минут сорок справа мелькнул указатель с названием очередного города – «Клермон-Ферран». «Форд» сбавил скорость до положенных пятидесяти, нырнул вправо и, поплутав по узким улочкам, остановился в тихом, безлюдном местечке.
Покинув машину, Артур подошел к Ирине. Ожидаемого брюзжания по поводу «превышения мер самообороны» не последовало.
Она просто обронила:
– Худо дело.
– Думаешь, ребятки заявят в полицию? – уселся он рядом и подпалил сигарету.
– Черт их знает!.. А вдруг кто-нибудь из них покалечился? А там, где скорая помощь – там и полицейские.
– Логично.
– В таком случае нужно оставить твою машину здесь, – твердо сказала девушка, – дальше поедем на моей.
– Но твой кабриолет имеет такие же шансы засветиться в полицейском протоколе, – возразил Дорохов, выпуская в сторону струю табачного дыма.
– Вряд ли парни расскажут обо мне – они первые спровоцировали конфликт и не в их интересах упоминать об этом. А вот о тебе охотно выложат все: и номер, и цвет, и марку автомобиля… Да еще и водителя в красках обрисуют.
– Согласен, – кивнул молодой человек, – но при случае следует избавиться и от красного рыдвана – слишком уж он заметный…
Докурив сигарету, он вернулся к своей машине, достал из бардачка документы договора об аренде. И через пять минут на обочине догорала кучка бумаг: договор, загранпаспорт на имя Антона Леонидовича Бахирева, водительское удостоверение, страховая карточка…
– Все! с товарищем Бахиревым покончено, – разбрасывая носком ботинка остатки пепелища, шептал капитан. – Отныне я Громов Анатолий Алексеевич – заместитель начальника службы безопасности Останкинского мясокомбината. Премирован туристической поездкой во Францию за предотвращение кражи двенадцати тонн колбасных изделий. Огромное мерси родному руководству за нескучный и разнообразный отдых!..
* * *
Красный кабриолет неторопливо объехал несколько кварталов сонного городка, старательно игнорируя центр. Кафе и ресторанчики встречали закрытыми дверьми – часовая стрелка не доползла и до семи. Однако двоим беглецам уже давно стоило подкрепиться – сказывалось и продолжительное купание в Сене, и бессонная ночь с нервотрепкой. Потому, наткнувшись на круглосуточно работавший маркет, машина притормозила; Артур наведался к прилавкам и купил несколько коробочек сока со свежими круассанами и ароматным апельсиновым кексом.
Живо проглотив небольшой рогалик из слоеного теста, он уселся за руль, девушка устроилась рядом, и скоро Клермон-Ферран остался позади.
И снова, надоедая однообразием, навстречу бежало дорожное полотно, уходящее куда-то за горизонт – на юг, к Лионскому заливу Средиземного моря. Ирина, запив кусочек кекса соком, немного приободрилась, повеселела.
Километров в сорока от Клермона кабриолет сбавил скорость – впереди показалась развилка.
– Куда? – спросил молодой человек.
– Вообще-то нам на Тулузу – вправо, – задумалась агент. – Но, быть может, сделать круг берегом Лионского залива – через Ним и Монпелье?
– А крюк выйдет намного длиннее?
– Прилично. Напрямую до Тулузы километров двести пятьдесят. Берегом моря – больше четырехсот.
Она без запинки выдавала направления, расстояния и прекрасно ориентировалась в чужой стране, ни разу не заглянув в карту, которой, впрочем, у них и не было. Мысленно подивившись ее памяти, он поинтересовался:
– Тогда в чем прикол тащиться кружным путем?
– Здесь, как видишь, местность безлюдная и почти отсутствует движение. А вдоль берега проходит оживленная трасса «Ницца-Марсель-Тулуза». Там в потоке машин затеряться гораздо проще.
– Что ж, в море мы с тобой еще не купались, – усмехнулся он, поворачивая влево – на юго-восток.
Вокруг все чаще стали появляться леса, заросшие густой зеленью холмы. Шоссе давно петляло вдоль живописной реки, которую еще до Клермона они дважды пересекали по мостам…
– Алье, – кивнула Ирина на спокойную реку, – приток знаменитой красавицы Луары.
Дорохов окинул взглядом оба берега, неширокое русло; поежился, вспомнив недавнее купание…
