ГЛАВА VIII

ТОЧКА ЗРЕНИЯ ПОМОЩНИКА КОМИССАРА

На следующее утро инспектор Данбар допросил миссис Мак-Грегор относительно автомобиля мадемуазель Дориан и выяснил только, что он был очень шикарным! Затем инспектор и доктор Стюарт собрались заняться одним довольно неприятным делом Инспектор произвел на миссис Мак-Грегор очень благоприятное впечатление. Она призналась Стюарту, что его большая сильная фигура прекрасно смотрелась бы в шотландской юбочке.

Они добрались на такси до морга, расположенного в Ист-Энде, и были проведены дежурившим там констеблем в плохо освещенное помещение с каменным полом, где на длинном столе что-то лежало под покрывалом. Зрелище, представшее перед ними, когда покрывало откинули, потрясло бы людей с более слабыми нервами, чем Стюарт и Данбар, но служебные обязанности офицера полиции нередко требуют производить подобные осмотры — так же, как, впрочем, и врачей.

— Хм, — сказал Стюарт, — несомненно, что у него аналогичное телосложение. Коротко подстриженные черные волосы с сединой, и кажется, что он носил бороду. Надо взглянуть!

Он наклонился и осмотрел голову трупа с близкого расстояния, затем повернулся и сказал с уверенностью:

— Нет, инспектор. Это не шофер. У него нет раны, похожей на ту, что я перевязывал.

— Хорошо, — ответил Данбар, накидывая покрывало на ужасное лицо трупа. — Вопрос исчерпан.

— Инспектор, вы оказались не правы. Это не Гастон Макс оставил мне конверт.

— Похоже, что так оно и есть, — ответил Данбар, задумчиво глядя на него.

— Вы считали, что Макс, который любил работать в одиночку, передал материалы своего расследования и улики в мои руки, поскольку не сомневался, что в случае его смерти они попадут в Скотланд-Ярд. И вы приуныли, когда в конверте оказался всего-навсего кусок картона?

— Да, именно так. Но его поведение так напоминало Макса. В любом случае мне необходимо было убедиться, что этот утопленник и ваш таинственный шофер такси не один и тот же человек.

Стюарт сильно подозревал, что инспектор Данбар еще что-то знает, но сдержался и не стал ничего выяснять, а проследовал за констеблем, который запер за ними дверь. Они вышли во двор, где уже поджидало такси, которое должно было доставить их в Скотланд-Ярд. Данбар поставил было ногу на подножку машины, но вдруг повернулся к констеблю и спросил:

— Кто-нибудь еще осматривал тело?

— Нет, сэр.

— Вы знаете, что никого нельзя к нему допускать без письменного разрешения комиссара?

— Так точно, сэр.

Полчаса спустя они прибыли в Скотланд-Ярд и поднялись в кабинет Данбара, где их ждал коренастый, с багрово-красным лицом мужчина добродушной наружности и с раскованной манерой поведения, носивший усы; его черные волосы напоминали небрежно подстриженный куст. Это был сержант Сауэрби, с которым Стюарт был уже знаком.

— Добрый вечер, сержант Сауэрби, — сказал Данбар.

— Добрый вечер, сэр. Я слышал, что кто-то вас разыграл прошлой ночью.

— Что вы имеете в виду, Сауэрби? — спросил Данбар, яростно взглянув на своего подчиненного.

Сержант Сауэрби смутился.

— Я не имел в виду ничего оскорбительного, инспектор. Я просто хотел заметить, что шутник так хорошо имитировал мой голос, что даже вы обманулись. Эта искусная ложь оказалась эффективной.

— Да, — ответил Данбар. — Да, именно так. Он говорил точно как вы. Я едва разобрал, что он мне сказал.

Пустив эту стрелу и покосившись на Стюарта, инспектор Данбар сел к столу.

— Здесь описание, составленное со слов доктора Стюарта, относительно пропавшего шофера такси. Доктор Стюарт осмотрел тело, выловленное речной полицией; это не он. Вам следовало бы сделать для себя копию.

— Значит, шофер такси — это не Макс, — воскликнул Сауэрби с горячностью. — Я так и думал.

— Вы говорили мне это и прежде, — заметил Данбар угрюмо. — Кажется, вы также думали, как я припоминаю, что это не хвост скорпиона, а колючка кактуса. В моей записной книжке на двадцать шестой странице вы найдете описание женщины, известной под именем мадемуазель Дориан. Очень несложно будет напасть на след ее автомобиля, используя обычные методы, применяемые в таких случаях, и так же легко, должно, быть будет найти эту женщину.

Он взглянул на часы. В это время Стюарт стоял около высокого окна и смотрел на набережную.

— Десять часов, — сказал Данбар. — Помощник комиссара ждет нас.

— Я готов, — ответил Стюарт.

Оставив сержанта Сауэрби изучать записную книжку, Данбар и Стюарт прошли в прокуренную комнату помощника комиссара. Этот замечательный человек, хорошо известный своей учтивостью, встретил Стюарта с изысканной вежливостью.

— В прошлом вы оказали нам неоценимую помощь, доктор Стюарт, — сказал он, — и я счастлив был узнать, что мы сможем снова воспользоваться вашими глубокими познаниями применительно к этому делу. Не хотите ли сигарету? Мой друг настолько любезен, что поставляет мне их непосредственно из Каира, и они действительно довольно хорошие.

— Благодарю, — ответил Стюарт. — Позвольте узнать, чем бы я мог быть вам полезен?

Помощник комиссара закурил новую сигарету. Из груды корреспонденции он выбрал отчет, напечатанный на листе голубой бумаги, размером тринадцать на семнадцать дюймов.

— Здесь, — сказал он, — собраны подтверждения телеграфных сообщений, полученных прошлой ночью. Имя Гастона Макса, вне всякого сомнения, вам знакомо? Итак, — продолжал помощник комиссара, — кажется, он появился в Англии в прошлом месяце и занимался установлением связи, имеющейся, по его мнению, между недавней внезапной гибелью нескольких заслуженных людей (список прилагается) и неким лицом или организацией под названием «Скорпион» или как-то с ним связанной. Но он не преуспел, бедный товарищ, вы слышали о его трагической смерти. Этим утром я просмотрел некоторые материалы, которые смог получить относительно этих случаев. Если это действительно были убийства, то единственное средство, с помощью которого они могли быть совершены, — какой-то неизвестный нам яд. Вы улавливаете ход моих мыслей?

— Бесспорно.

— Теперь о смерти Гастона Макса, происшедшей при пока неизвестных нам обстоятельствах. Она только подтверждает его точку зрения. Другими словами, я склонен полагать, что он сам оказался жертвой этого «Скорпиона». Даже в том случае, если бы тело, найденное речной полицией, не было бы идентифицировано, уже то, что на нем обнаружили фрагмент золотого украшения, сильно напоминавший хвост скорпиона, побудило меня проинструктировать инспектора Данбара обратиться за помощью к вам. Я уже составил план расследования. Идентификация трупа утопленника с Гастоном Максом просто укрепила мою точку зрения и подтвердила правильность моего предположения.

Он стряхнул пепел с сигареты и подвёл итог:

— Я не буду называть имена экспертов, консультировавших нас в случаях, связанных с жертвами «Скорпиона», которым занимался Гастон Макс, но нам кажется, что они не оправдали своей высокой репутации. Я договорился, что вы будете присутствовать при вскрытии тела Гастона Макса. Теперь позвольте вас спросить, известен ли вам яд, применение которого имело бы те же симптомы, как, например, в случае смерти сэра Фрэнка Нэркумба?

Стюарт медленно покачал головой.

— Все, что я знаю об этом случае, — сказал он, — так это то, что, когда он находился в фойе театра в Вест-Энде, он внезапно почувствовал себя плохо и сразу же направился к себе домой, где вскоре и умер. Не могли бы вы дать мне копии отчетов специалистов и другие данные? Тогда, возможно, я смогу высказать свое мнение по этому вопросу.

— Я их вам пришлю, — ответил помощник комиссара. Истинная ценность собранных данных была и так понятна Стюарту. Помощник комиссара открыл ящик. — У меня здесь, — продолжил он, — кусок картона и конверт, оставленные вам шофером такси. Как вы думаете, не мог ли он использовать невидимые чернила?

— Нет. — сказал Стюарт уверенно. — Я проверил их в трех или четырех местах, как вы можете видеть по оставшимся пятнам, но мои эксперименты ни в коей мере не помешают специальной проверке. Я также исследовал их с помощью микроскопа и могу уверенно утверждать, что на картоне ничего не написано, так же как и на конверте, конечно, кроме цифры 30.

— Вполне разумно предположить, — продолжал помощник комиссара. — что телефонный звонок, заставивший инспектора Данбара покинуть ваш дом вчера вечером, свидетельствует о незаурядном уме нашего противника.

Никто в Лондоне, во-первых, не знал, вероятно за исключением «Скорпиона», что Гастон Макс находится в Англии и что он мертв. Я говорю, вероятно «Скорпиона», потому что следует допустить, что в гибели Макса виновен человек, за которым он охотился.

Конечно, без телефонного звонка было бы нелогично предположить, что мадемуазель Дориан и вот это, — он ткнул пальцем в кусок картона, — как-то связаны с делом, которое вел мистер Макс. Но вполне очевидно, что телефонный звонок послужил для того, чтобы облегчить доступ к этому запечатанному конверту, и был организован лицом, осведомленным об убийстве мистера Макса, так что его можно приписать только «Скорпиону».

Довольный собой помощник комиссара закурил новую сигарету.

— В конце концов, — сказал он, — в случае с мистером Максом смерть наступила по отличной от других случаев причине. Поэтому, доктор Стюарт, — он сделал впечатляющую паузу, — если вам не удастся обнаружить ничего подозрительного при вскрытии утопленника, то я предполагаю обратиться к министру внутренних дел за разрешением на эксгумацию тела сэра Фрэнка Нэркумба!

ГЛАВА IX

КИТАЙСКАЯ МОНЕТА

Глубоко задумавшись, Стюарт в одиночку шел по набережной. Помощник комиссара не сообщил всех фактов, изложенных в отчете, поступившем из Парижа, но Стюарт сделал вывод, что внезапная активность полиции связана не с внезапной смертью мистера Макса, а с тем, что он оставил после себя более или менее серьезную улику. Стюарт ясно отдавал себе отчет в том, что ему предоставлена возможность либо добиться признания, либо опозориться.

При тщательном изучении положения дел становилось очевидно, что он оказался вовлеченным во все это не по инициативе помощника комиссара, а по воле случая. Строго говоря, его связь с этим делом датировалась начиная с той ночи, когда он встретился с таинственным шофером такси в районе вест-индских доков. А может быть, занавес, известивший о начале этой таинственной драмы, впервые был поднят пять лет тому назад, когда заходящее солнце окрасило воды императорского канала в багровые тона и мимо него от моста Ву-Мен прошел человек, скрывавший свое лицо под покрывалом?

«Закройте крепко глаза, господин, Скорпион идет!»

Ему показалось, что теперь, когда он шел по набережной, он снова услышал слова боя и снова увидел высокую фигуру того человека под покрывалом. Внезапно он остановился и уставился невидящими глазами в мутные воды Темзы. И подумал о человеке в рясе, который стоял за занавесями в его кабинете; это показалось ему настолько странно, что и теперь он едва мог поверить в то, что увиденное было реальностью. Он пошел дальше.

Бессознательно его мысли обратились к мадемуазель Дориан, и он вспомнил, что даже сейчас, когда он идет вдоль реки, удивительный механизм Скотланд-Ярда действует и его щупальца безостановочно разыскивают эту девушку, темные глаза которой часто ему снились. Он сам был в этом виновен, и если бы ее арестовали, то его бы вызвали для опознания. Он горько себя за это укорял.

В конце концов, какое преступление она совершила? Она только попыталась похитить письмо, которое ему даже и не принадлежало. Она потерпела неудачу, и теперь ее разыскивает полиция. Его мысли приняли новое направление.

Неужели тело Гастона Макса, знаменитого европейского криминалиста, лежит теперь изуродованное в ист-эндском морге? Телефонный звонок, заставивший Данбара покинуть его дом, был слишком хорошо рассчитан по времени, чтобы его можно было рассматривать как простое совпадение. Следовательно, мадемуазель Дориан — сообщница убийцы.

Стюарт вздохнул. Было бы безрассудным полагать, что она невиновна.

Затем он припомнил исчезнувшего шофера такси. Конечно, вполне возможно, что этот человек нашел конверт в своем автомобиле и никак не связан с этим делом. Но как мадемуазель Дориан или тот человек, который ее инструктировал, выследили, что конверт находится в его кабинете? И зачем было пытаться его выкрасть, если они могли просто его потребовать? В конце концов, зачем так беспокоиться о куске картона?

Перед его мысленным взором предстал конверт, на котором была написана цифра 30 и стояли две черные печати. Он опять остановился. Его мысли вернулись к печати; он поискал в кармане жилета медную монету размером с полпенса, с квадратным отверстием посредине и непонятной надписью, выбитой вокруг отверстия на всех четырех сторонах.

Ему не удалось найти эту монету в своем кармане; он вдруг резко свернул на боковую улицу и дошел до станции метро. Стюарт зашел в кабину общественного телефона, заплатил за разговор и попросил соединить его с номером Сити 400.

— Это офис помощника комиссара Скотланд-Ярда? — спросил он.

— Да.

— Вас беспокоит доктор Кеппел Стюарт. Если инспектор Данбар на месте, не мог бы он взять трубку?

После небольшой паузы он услышал:

— Алло! Это доктор Стюарт?

— Да. Это вы, инспектор? Я только что вспомнил о том, что сразу мог заметить, если бы был повнимательнее. Этот конверт. Вы понимаете, что я имею в виду? Тот, с цифрой тридцать, — он был запечатан китайской монетой. Я только что это понял и подумал, что следует вам об этом сразу же сообщить.

— Вы в этом уверены? — спросил Данбар.

— Конечно. Если вы навестите меня сегодня, то я смогу показать вам такие монеты. Принесите с собой конверт, и вы увидите, что эти монеты соответствуют отпечатку на сургуче. Надписи на монетах в различных провинциях различные, но форма монет всегда одинаковая.

— Очень хорошо. Благодарю вас за то, что вы мне об этом сразу же сообщили. Кажется, нам следует связаться с Китаем, как вы полагаете?

— Да, дело все больше осложняется.

Выйдя из кабины, Стюарт направился домой, но по дороге навестил больных. По пути домой он припомнил, что одну необычную монету (которую он обычно носил при себе) он оставил в своей аптечке; этим объяснялась его неудача в поисках монеты в жилете. Однажды у него обломилась пробка на бутылке и, не найдя ничего более подходящего по размеру, он изготовил временную затычку с помощью маленькой монетки, закрепив ее кнопкой. Цель была достигнута, и он оставил эту импровизированную пробку где-то в аптечке.

Аптечка Стюарта представляла собой просто укромный уголок в приемной. Сразу же по возвращении домой он направился к ней. На полке среди флаконов и бутылок нашлась китайская монетка, все еще прикрепленная к пробке Он взял ее в руки для того, чтобы изучить надпись. Затем он пробормотал.

— Не сплю ли я?

Детали печати на черном сургуче соответствовали этой монете!

Испытывая одновременно и недоверие и испуг, он рассмотрел ее вблизи. Он вспомнил, что отпечаток на сургуче, которым был запечатан этот таинственный конверт, имел круглое углубление в центре. Он был сделан головкой кнопки!

Он поймал себя на том, что пристально смотрит на полку — как раз на то место, где прежде лежала монета. Рядом со стопкой больших конвертов, в которых он имел привычку отправлять свои отчеты в лазарет, лежал брусок сургуча!

Приложив руку к голове, Стюарт попытался привести свои мысли в порядок. Затем, поняв, что ему следует искать, он откинул занавеску из зеленого сукна, прикрепленную к нижней доске полки и скрывавшую разнообразный хлам, лежавший за ней, в том числе несколько пустых картонных коробок.

От крышки коробки, находившейся наверху, был неровно отрезан прямоугольный кусок.

Этот таинственный конверт и его содержимое, сургуч и печать — все было взято в его аптечке.

ГЛАВА X

«ЗАКРОЙТЕ НА НОЧЬ СТАВНИ»

Инспектор Данбар стоял у небольшой аптечки, постукивая по зубам кончиком ручки.

— Доктор, в тот последний раз, когда шофер такси передал вам конверт, он ожидал вас в приемной?

— Да. Он пришел тогда, когда прием уже был закончен, а я уже ужинал, так как, я припоминаю, в тот день обедал раньше обычного.

— Он оставался здесь один?

— Да. Кроме него, здесь никого не было.

— Было ли у него время для того, чтобы найти коробку, отрезать от крышки кусок картона, положить его в конверт и запечатать?

— Вполне достаточно. Но какова могла быть его цель? И почему он написал на конверте цифру 30?

— Когда он попросил вас взять конверт, он находился в комнате для осмотра?

— Да.

— Могу я на нее взглянуть?

— Конечно, инспектор.

Из приемной они поднялись в небольшое помещение, в котором Стюарт осматривал своих пациентов. Стоя посреди комнаты, Данбар медленно огляделся, затем подошел к окну и внимательно посмотрел на узкую улочку, проходившую под ним.

— Где вы находились, когда он вручил вам конверт? — спросил он внезапно.

— За столом, — ответил изумленно Стюарт.

— Настольная лампа была включена?

— Да. Я всегда ее зажигаю, когда осматриваю пациентов.

— Вы взяли письмо с собой в кабинет, чтобы запечатать его в другой конверт?

— Да, он прошел за мной следом и присутствовал при этом.

— А, — сказал Данбар, быстро и сосредоточенно что-то записывая в свой блокнот. — Доктор, мы в Скотланд-Ярде работаем в тесном содружестве, и в этом деле, как и во многих других, до конца его, вероятно, доведет кто-то другой. Я собираюсь попросить вас об одолжении, которое, возможно, вас удивит.

Он вырвал листок из блокнота и осторожно его сложил.

— Я хочу попросить вас запечатать его в конверт и положить в стол. Но я не думаю, что из-за него вас побеспокоят грабители в рясах или прекрасные женщины. На нем я написал, — он постучал по листку кончиками пальцев: — а) как зовут человека, который отрезал кусок картона и запечатал его в конверт; б) как зовут шофера такси; в) как зовут человека, звонившего вам сюда прошлой ночью и сообщившего мне информацию, которую знал только помощник комиссара.

Доктор, я попрошу вас запереть этот листок в стол до тех пор, пока в нем не возникнет необходимость.

— Разумеется, если вам это нужно, — ответил Стюарт. — Идемте же в кабинет, и я в вашем присутствии сделаю это прямо сейчас. Могу только добавить, что мне совершенно неясно, зачем это нужно.

Войдя в кабинет, он взял конверт, вложил в него листок, запечатал и запер в тот же ящик бюро, где прежде лежал конверт, помеченный цифрой 30.

— У мадемуазель Дориан есть дубликат ключа к этому ящику, — сказал он. — Вы надеетесь использовать эту возможность?

— Почему бы и нет, — ответил Данбар, улыбаясь, — хотя информация, содержащаяся в моем конверте, ценнее, чем в том, который она пыталась украсть.

— Что меня больше всего удивляет, так это то, что с каждым шагом расследования таинственность дела только возрастает. Зачем кому-то потребовалось просить меня запереть в стол простой кусок картона?

— Действительно, зачем? — пробормотал Данбар. — Итак, я могу возвращаться в Скотланд-Ярд. Мне предстоит выслушать отчет от Сауэрби. Позаботьтесь о себе сами, сэр. Я склонен думать, что ваша очаровательная пациентка говорила правду, предупреждая вас об опасности.

Стюарт взглянул в его желтые глаза.

— Что вы имеете в виду, инспектор? Почему мне должна угрожать опасность?

— Потому, — ответил инспектор Данбар, — что если «Скорпион» — отравитель, как, кажется, считает наш начальник, то единственный человек в Англии, которого ему следует опасаться, это доктор Кеппел Стюарт.

Когда инспектор ушел, Стюарт долгое время стоял и пристально смотрел в окно на маленькую лужайку, окруженную высокой, аккуратно подстриженной живой изгородью, над которой кое-где виднелись верхушки карликовых акаций. Казалось, что наконец наступило потепление, за окном кружились тучи комаров, и их крошечные крылышки сверкали на солнце. Их присутствие здесь, вблизи многолюдных улиц, объяснялось тем, что недалеко находился затон.

Он вздохнул и снова принялся за свои дела, прерванные визитом представителя Скотланд-Ярда.

Позднее, уже днем, ему пришлось отправиться в институт, в который он был недавно назначен врачом, и когда он пробирался по грязным улицам, то уже не вспоминал ни о «Скорпионе», ни о темных глазах мадемуазель Дориан. Жизнь у него не всегда шла гладко, и не обо всех ее моментах было приятно вспоминать.

Мимо него медленно проехало такси. Вначале он не удостоил его вниманием, только отметил, что оно держится впереди него. Наконец ехавшее вдоль тротуара такси отвлекло Стюарта от его мыслей, и он бросил рассеянный взгляд на автомобиль.

Из окна такси выглянула мадемуазель Дориан и взглянула на него.

Сердце Стюарта учащенно забилось. На мгновение он остановился, а затем быстро пошел вслед за удаляющимся автомобилем. Поняв, что ей удалось привлечь к себе внимание, девушка вытянула руку в белой перчатке из окна и уронила на край тротуара записку. Тотчас вслед за этим ее лицо скрылось в глубине машины, которая увеличила скорость и свернула за угол.

Стюарт рванулся вперед и подобрал записку. Не останавливаясь, чтобы ее прочесть, он поторопился за угол. Такси было от него уже в двухстах ярдах, и он понял, что преследовать его бесполезно. В это время улица была пустынна, и, скорее всего, никто не видел происшедшего эпизода. Он расправил листок, вероятно вырванный из блокнота и слабо пахнувший жасмином, и прочитал записку, написанную неровным почерком:

«Закройте на ночь ставни. Не думайте обо мне слишком плохо».

ГЛАВА XI

ГОЛУБОЙ ЛУЧ

Сумерки застали Стюарта в странном состоянии духа. Он разрывался между долгом перед обществом или тем, что под этим понимается, и… еще чем-то. Посыльный из Скотланд-Ярда доставил ему пачку документов, относящихся к делу сэра Фрэнка Нэркумба, и небольшой пакет с материалами, относящимися к внезапной кончине Хенрика Эриксена, норвежского ученого, специализирующегося в области электротехники, а также о неожиданной смерти Великого князя Ивана. Здесь были медицинские свидетельства, материалы расследований их смерти, отчеты детективов, мнения специалистов и заявления друзей, родственников и слуг покойных. На изучение всех этих документов потребовалось бы несколько часов.

Стюарт был польщен мнением помощника комиссара о его знаниях, но сомневался, что ему посчастливится обнаружить в этих материалах что-нибудь такое, что не было бы замечено прежде высококвалифицированными специалистами.

Он без устали ходил взад-вперед по кабинету. Хотя с тех пор, как он видел мадемуазель Дориан, прошло более шести часов, но он так и не сообщил об этом в Скотланд-Ярд. В сотый раз он перечитал ее записку и знал уже наизусть форму каждой буквы, каждой черточки и закорючки.

Если бы он только мог посоветоваться с кем-нибудь, не связанным с этим делом, чтобы немного расслабиться! Его мысли были настолько сумбурными, что он чувствовал свою полную неспособность взяться за стопку документов, лежавших на столе.

Ночью было довольно темно, и на небе не было ни облачка. Он часто поглядывал в сторону окна и один раз даже заметил тень, движущуюся вдоль изгороди. Он подошел к окну; тень осторожно вышла на лужайку, освещенную лунным светом, и оказалась черным котом!