– Перекусим в устричном баре возле Сент-Джеймс-стрит, – предложил Уильям, выходя за ворота Бэкингемского дворца. – Там богатый выбор морепродуктов, особенно устриц. Уверен, они вам понравятся. А потом пройдемся по магазинам.
      У Кейт упало сердце. Ей не хотелось спорить, но на Род-Айленде не ощущалось недостатка в устрицах, к тому же покупать что-нибудь по соседству с Торн-Хаусом ей явно не по карману.
      – Прошу прощения, но днем у меня назначена экскурсия. К половине третьего я должна быть на Расселл-сквер.
      Уильям взглянул на часы.
      – Что за экскурсия?
      – Автобусная, по Лондону. Она входит в стоимость тура, и мне бы не хотелось пропускать ее.
      Кейт была убеждена, что не разочарует Уильяма, отказавшись перекусить с ним. Она считала, что это герцогиня заставила Уильяма сопровождать ее. Его общество смущало Кейт. Впрочем, от ее былого достоинства все равно не осталось и следа, поэтому жалость герцогини не имела значения. Кейт порылась в сумочке и нашла карту.
      – Возле Расселл-сквер есть станция метро, так что я без труда доберусь туда.
      – Где должны собраться экскурсанты?
      Кейт торопливо перелистала бумаги. Она нервничала, заметив, как хмурится Уильям.
      – У Королевского Национального музея. Он расположен прямо возле станции метро, за углом.
      Уильям взял ее за локоть.
      – Я поеду с вами.
      – На экскурсию? Но, насколько мне известно, все места заказаны заранее…
      – Не на экскурсию, а в отель, – поправил он.
      – Это ни к чему, Уильям, – Кейт сразу понравилось звать нового знакомого по имени. При этом возникало ощущение, что они почти что друзья. Впрочем, мысленно добавила Кейт, присмотревшись к строгому лицу Уильяма, это, вероятно, только иллюзия. Уильям умеет быть обаятельным, когда хочет. Когда он старается быть любезным, в него нетрудно влюбиться. Его сдержанная сила вызывала у Кейт желание прильнуть к нему и сжаться в комочек.
      Спохватившись, она напомнила себе: Уильям – герцог.
      – Знаю-знаю, – ответил он, взяв ее за локоть и разворачивая в другую сторону. – Идем.
      По-видимому, Уильям без труда ориентировался в лондонском метро, и они быстро добрались до Расселл-сквер. Выйдя на поверхность, Кейт остановилась на тротуаре и принялась рыться в сумочке.
      – Нам сюда, – Уильям указал направо. – Мы еще успеем перекусить в отеле.
      – Минутку, – рассеянно отозвалась Кейт и направилась в сторону сквера, где на скамейках сидели люди с бумажными пакетами еды в руках. – Должно быть, это где-то там…
      Они обогнули угол и увидели очередь возле невысокого здания. В воздухе витал запах рыбы и жареного картофеля.
      – Рыба с чипсами! – просияла Кейт. – Давайте возьмем!
      Уильям застыл.
      – Здесь?
      – Конечно. Почему бы и нет?
      Судя по виду Уильяма, он мог бы назвать сотню весомых причин для отказа, но Кейт не дала ему сказать ни слова. Уильяму осталось только поспешить следом за ней по вымощенной дорожке. Дворик перед кафе был уставлен столами и стульями.
      – Займите столик, – распорядилась Кейт, – а я принесу еду.
      Уильям попытался было возразить.
      – Я угощаю, – остановила его Кейт. – Это самое меньшее, чем я могу отплатить за вашу любезность.
      Очередь двигалась быстро, и вскоре Кейт заказала две порции рыбы с чипсами и два напитка. Юноша-кассир принял у нее деньги, протянул два больших стакана с содовой и предупредил, что с едой придется немного подождать. Очередь заметно удлинилась, в глубине кафе суетились взмыленные повара.
      Кейт подошла к столику во дворе, за которым сидел Уильям, и поставила стаканы.
      – Рыба будет готова через минуту. Похоже, от клиентов здесь нет отбоя.
      – Мы могли бы успеть в отель – там наверняка есть ресторан…
      – И есть в душном помещении? Нет уж, спасибо! – Кейт отошла и вскоре принесла две картонные тарелки с горками рыбы и чипсов. Уильям с удовольствием оглядел аппетитную снедь.
      – Вот… – Кейт положила на стол пластмассовые вилки и бумажные салфетки. – Прошу вас.
      – Благодарю. – Уильям расстелил салфетку на коленях и взял вилку. – Я не прочь перекусить.
      – Не стоит благодарности. Я понимаю, на это утро у вас были совсем иные планы.
      – С чего вы взяли?
      – По-моему, у герцогов есть немало дел поинтереснее, чем сопровождать дальних американских родственниц. – Подцепив на вилку кусочек рыбы, Кейт положила его в рот. – Вкусно! – пробормотала она. – Об этом я мечтала всю жизнь.
      – Вы мечтали пообедать на Расселл-сквер?
      – Попробовать рыбу с чипсами в Англии.
      – Стало быть, вы не разочарованы?
      – Ничуть. – Разве может разочаровать английский ленч в обществе красавца герцога? Кейт не сумела скрыть улыбку. Ей будет о чем рассказать по возвращении домой.
      – Вижу, вы вновь надели ту же брошку. Большой камень оттенком напоминает желтые нарциссы.
      Кейт слегка прикоснулась к украшению.
      – Да. По-моему, она приносит мне удачу.
      – Почему вы так решили?
      – Сама не знаю. Дома дела мои шли из рук вон плохо, а едва я очутилась в Англии, все изменилось. Будь я суеверной, я сочла бы, что обязана своей удачей брошке бабушки Белль.
      К ее удивлению, Уильям не улыбнулся, а с серьезным выражением принялся разглядывать брошь.
      – Думаю, многие согласились бы с вами.
      Кейт с аппетитом поглощала еду.
      – А что приносит удачу вам?
      Уильям пожал плечами.
      – Понятия не имею.
      – Может, она вам ни к чему? Вы ведь герцог.
      – Об этом я никогда не задумывался, – признался Уильям, отодвигая в сторону пустую тарелку. – Пожалуй, многие сочли бы меня везучим человеком.
      – А ваши родители?
      – Оба умерли. Меня вырастила Питти, моя бабушка.
      – Прошу прощения…
      – Не стоит, все это не так трагично, как кажется.
      Кейт не поверила ему.
      – У вас есть братья или сестры?
      – Нет. Я, как и множество моих предков, единственный ребенок в семье. – Эти слова он сопроводил горькой улыбкой, и сердце Кейт сжалось от сочувствия. – А вы? Должно быть, вы из многодетной семьи?
      – У меня три замужних сестры, все они живут на Род-Айленде. Наши родители умерли четыре года назад… – (Уильям терпеливо ждал продолжения.) – Все родные считали, что я спятила, отправившись в Англию вместо того, чтобы поискать работу.
      – Может быть, вам по каким-то причинам требовалось сбежать из дому?
      – Месяц назад мой жених расторг помолвку, что было досадно само по себе. К тому же я работала программистом в фирме его отца и потому лишилась не только жениха, но и работы.
      Ровные брови Уильяма высоко поднялись над карими глазами.
      – И вправду досадно, – согласился он. – Вы любили свою работу?
      – Нет. – Прожевав ломтик картофеля, Кейт вытерла губы салфеткой. – Мне не терпелось выйти замуж, обзавестись детьми и целыми днями жарить мясо и печь пироги с яблоками, – она состроила гримаску. – Должно быть, такие старомодные взгляды вам не по душе, но мне и вправду нравится возиться с малышами, учить их ходить и так далее.
      – В другой раз вам наверняка повезет, – заверил ее Уильям.
      – А как насчет вас?
      – Меня?
      – Разве герцоги не женятся?
      – В данном случае – нет.
      – Возможно, я начиталась романов, но мне казалось, герцоги обязаны жениться и передать фамильный титул наследнику – как принц Чарльз и двое его сыновей. Кажется, их прозвали «основным и запасным наследниками».
      – Слышал, – хмыкнул Уильям. – Но у меня нет ни малейшего желания жениться. Браки герцогов Торнкрест всегда бывали скандальными, ничем не лучше брака принца Чарльза и принцессы Дианы. Меня не тянет придерживаться этой семейной традиции… – Взглянув на часы, он встал. – Нам пора, иначе вы опоздаете на экскурсию.
      Вдвоем они собрали салфетки и тарелки, выбросили их в ближайший мусорный бак и зашагали по аллее к перекрестку. Место было неподходящим для расставания, но Кейт протянула руку, и Уильям коротко пожал ее.
      – Спасибо за все, – искренне произнесла Кейт. – Вы были чрезвычайно любезны. Я очень признательна – за все время, что вы потратили на меня.
      – Пустяки, – отозвался Уилл, глядя на нее сверху вниз.
      – Напротив, – возразила Кейт. – Теперь я буду взахлеб рассказывать родным, что познакомилась с настоящим и очень милым герцогом.
      Уильям улыбнулся, и от этой обаятельной улыбки у Кейт перехватило дыхание.
      – А я обязательно расскажу бабушке, что вам понравилась прогулка, – пообещал он.
      – Спасибо… – Она с трудом отвернулась. Как раз в это время светофор подмигнул зеленым глазом, и Кейт пересекла улицу. Свежий весенний ветер взлохматил ей волосы, бросил прядь на щеку. Кейт поправила ремешок сумочки на плече и направилась к отелю. Она сдерживала желание обернуться и помахать рукой, понимая, что герцог Торнкрест наверняка вздохнул с облегчением, исполнив свой долг согласно представлениям бабушки. Надо непременно написать герцогине на следующей неделе и поблагодарить ее за внимание.
 
      – И ты отпустил ее? Ты позволил ей уйти?! О чем ты только думал?
      Герцог Торнкрест сбросил пальто на руки подоспевшей горничной и ослабил узел галстука. Подойдя к буфету, он выбрал бутылку скотча и наполнил стакан. В таком настроении скотч будет в самый раз.
      – Может, надо было схватить ее в охапку посреди Блумсбери и утащить к Лонгмайру?
      Питти неодобрительно фыркнула.
      – Тебе следовало не выпускать ее из виду. А если с брошкой что-нибудь случится?
      Уильям отхлебнул виски.
      – Во время автобусной экскурсии?
      – Я тоже не прочь выпить, – заявила Питти, кивнув в сторону стакана с виски. – Со льдом.
      Уильям приготовил и подал ей виски со льдом. Сегодня Питти нарядилась в тускло-зеленый костюм, состоящий из свитера и юбки. Этот оттенок вызывал у Уилла мигрень.
      – Возьми, – сказал он, протягивая бабушке стакан. – Утопи свои печали.
      – У меня всего одна печаль. – Питти отпила глоток и пристально оглядела внука. – От тебя несет рыбой.
      Уильям промолчал. Он не собирался докладывать Питти ни о чрезвычайно приятном ленче за шатким металлическим столиком на Расселл-сквер, ни о том, что он так и не сумел затащить Кэтрин в ресторан рядом с ювелирным магазином. Не признался он и в том, как разочаровало его черное пальто Кэтрин, надежно скрывшее ее фигуру, и в том, как она улыбнулась ему и пожала руку, а он от неожиданной вспышки влечения чуть не рухнул на тротуар как подкошенный.
      – Ты сегодня куда-нибудь идешь?
      – Да, я собирался. – На самом деле на сегодняшний день он не строил никаких планов, надеясь отправиться домой, в поместье. Питти прекрасно знала об этом.
      Питти побарабанила пальцами по обивке дивана.
      – А алмаз? Ты помнишь, где он будет сегодня?
      К сожалению, об этом он помнил.
      – Полагаю, сегодня вечером мисс Стюарт наденет брошь, собираясь в театр. Кажется, она идет на «Мисс Сайгон».
      – Значит, ты будешь сопровождать нашу маленькую родственницу в театр.
      – Питти, вечером достать билет на «Мисс Сайгон» невозможно.
      Еще не успев договорить, Уильям понял, что допустил ошибку. На лице Питти появилось знакомое решительное выражение – впервые Уильям увидел его в десятилетнем возрасте, когда поверенный осмелился заметить, что Питти слишком стара, чтобы воспитывать ребенка. Приняв царственный вид, Питти устремила на наглеца такой взгляд, что тот с невнятными извинениями поспешил покинуть библиотеку. Питти осталась опекуншей Уильяма до его совершеннолетия.
      – Вздор! – Потянувшись за телефоном, Питти набрала номер. – Я обо всем позабочусь.
      – Она решит, что я выслеживаю ее, – проворчал Уильям. – Сочтет меня безумцем. Охваченным похотью аристократом, преследующим бедную девушку по пятам.
      – Помолчи, – велела Питти, прислушиваясь к голосу на другом конце провода.
      Остановившись перед высоким окном, Уильям опустошил стакан, пока Питти болтала с одной из давних приятельниц. Напрасно он приехал в Лондон. Он привык во всем поступать по-своему, самостоятельно распоряжаться собственной жизнью – пока Питти не вздумалось вмешаться. Она бесстыдно пользовалась его привязанностью, прекрасно зная, что Уильям не в силах отказать ей ни в чем. А теперь она втянула его в нелепую погоню за самой уродливой брошью в Великобритании… и одной из самых миловидных на сегодняшний день женщин в Лондоне.
      – Я заказала для тебя билеты в ложу, – объявила Питти, кладя на место трубку. – Мисс Стюарт будет в восторге.
      – Она не из тех женщин, что нравятся мне.
      – Разумеется! – Питти рассмеялась. – Что за мысли приходят тебе в голову! Сватовство тут ни при чем, дорогой. Мы просто хотим вернуть фамильную реликвию ее законному владельцу.
      – То есть тебе?
      Питти покачала головой.
      – Нет, тебе. С тех пор как этот алмаз пропал, все браки в нашем роду оказывались несчастными. Алмаз был подарен к свадьбе матери первой герцогини. Говорят, прежде он украшал корону Эдуарда Исповедника!
      – Почему ты так уверена, что этот камень настоящий?
      На лице Питти появилось задумчивое и печальное выражение.
      – Я молюсь, чтобы он оказался настоящим, Уилли. Заполучив его, ты остепенишься, у тебя появятся сыновья. Я составила для тебя список достойных невест, так что будь добр, выбери время…
      – Можешь не продолжать, Питти. Даже дюжина алмазов не заставит меня жениться на Джессике или на ком-нибудь еще. Все Ландри несчастны в браке, и тут уж ничего не поделать, тебе это известно лучше, чем кому бы то ни было!
      Пожав плечами, Питти допила содержимое своего стакана одним длинным глотком.
      – Как только брошь окажется у нас, все остальное уладится само собой. – Она нахмурилась, взглянув на Уильяма. – Мне казалось, ты пообещал помогать мне.
      – До определенного момента, – уточнил Уильям. – А потом – позвонить врачу.
      – С моей головой все в порядке, Уильям. Мой рассудок ясен, и тебе это известно.
      Уильям заметил, как дрогнула рука пожилой дамы, когда она ставила пустой стакан на стол.
      – Все может быть, – поддразнил он Питти, зная, что она этого ждет. Ему не хотелось конфузить ее, обращая внимание на трясущуюся руку. – Тебе понадобится весь твой чистый разум, чтобы убедить Кэтрин позволить мне сопровождать ее в театр.
      – Спорим на десять фунтов, что это мне удастся.
      – Годится, – кивнул Уильям.
      – А потом ты приведешь ее к нам на ужин?
      – Лучше не искушай судьбу. Я благополучно доставлю ее в отель, и с меня хватит.
      – Хорошо, – согласилась бабушка. – Это меня вполне устроит.
      – Что-то не верится…
      Питти не ответила. Вытянувшись на диване, она прикрыла глаза.
      В своей комнате, под подушкой, Уильям обнаружил список имен двенадцати женщин, которых Питти считала достойными претендентками на титул герцогини Торнкрест. Список открывало имя Джессики, второй значилась младшая внучка Смитфилдов. С остальными кандидатками Уильям не был близко знаком, но три из них носили фамилии давних подруг Питти. Уильям не знал, что ему делать – смеяться или браниться. Выбор был небогатым: доказать, что брошь – подделка, или до конца своих дней отбиваться от предполагаемых невест.
      – Вы когда-нибудь смотрели «Мисс Сайгон»?
      – Нет, но всегда мечтала посмотреть.
      Это уж слишком, решила Кейт. Герцогу и его бабушке незачем было брать места в ложе. Уильяму не стоило сопровождать ее. Особенно Кейт раздражал безупречно-элегантный вид Уильяма, вышагивающего рядом с ней по обшарпанному вестибюлю отеля «Сент-Джайлз».
      – Вы чем-то встревожены, – заметил Уильям, открывая дверь. – Я был прав, советуя Питти не докучать вам.
      – Вот как?
      Значит, ему действительно не хотелось вести ее в театр. Неудивительно, мысленно добавила Кейт, пряча разочарование.
      – Да. – Уильям взял ее за локоть и повел через оживленную Оксфорд-стрит. Сейчас, в семь часов вечера, на улице было уже темно, но в городе закипела вечерняя жизнь. Кейт поежилась, отметив, как сыро стало с наступлением сумерек. – Мне казалось, это приглашение будет вам неприятно.
      – Герцогиня сказала, что я сделаю ей одолжение, составив вам компанию.
      – Так я и думал… – Когда они благополучно добрались до тротуара Черинг-Кросс, Уильям встревоженно взглянул на спутницу. – Я хотел пройтись пешком, но, если вам холодно, можно взять такси.
      – Давайте пройдемся. Так лучше виден город.
      – Вы не устали?
      – После экскурсии я успела вздремнуть, – призналась Кейт. – Никак не привыкну к разнице часовых поясов.
      Она спала, пока не позвонила Питти и не попросила помочь ее «упрямому внуку». Пожилая дама призналась, что беспокоится за Уильяма – по ее мнению, в Лондоне ему слишком одиноко. От скуки он даже собирался пораньше вернуться в поместье, оставив ее, Питти, в полном одиночестве. Кейт ни на минуту не поверила герцогине. Бабушка Уильяма либо что-то задумала, либо просто была эксцентричной натурой. Как бы там ни было, Кейт решила, что отказываться от приглашения в театр нелепо.
      – А чем занимались вы? – спросила она. – Что делают герцоги днем?
      – Занимаются бизнесом, – объяснил Уильям.
      – Работают на ферме?
      – Да.
      – Наверное, у вас хватает забот.
      – Еще бы! Кроме того, Питти требуется помощь в реставрации Торн-Хауса.
      – Должно быть, она высоко ценит ваше мнение.
      – По крайней мере так она уверяет. Расскажите, что вы сегодня повидали, – попросил Уильям, легко меняя тему разговора.
      – По-моему, весь город, – Кейт улыбнулась в полутьме. – Мы долго любовались мостами.
      – Это зрелище произвело на вас впечатление?
      – Конечно. – Ей нравилось, когда Уильям держался по-дружески. А когда он поддразнивал ее, Кейт забывала о титуле и просто наслаждалась общением с мужчиной. На редкость привлекательным мужчиной, уточнила она, чувствуя тепло его руки. Одним из самых обаятельных мужчин, которых она когда-либо видела. Он богат, учтив и добродушен – вероятно, это непременные качества аристократа, за исключением разве что добродушия. Возможно, Уильям Ландри – исключение. А может, она напрасно начиталась исторических романов.
      Они шагали по улицам Ковент-Гардена, пока впереди не показался театр Друри-Лейн. В вестибюле было не протолкнуться, но Уилл ловко провел свою спутницу сквозь толпу к лестнице, устланной алым ковром, а оттуда – к ложе. Капельдинер проверил билеты, продал Уильяму программку, пожелал хорошего вечера и показал их места. Кейт ощущала себя на седьмом небе.
      – Вы позволите помочь вам снять пальто?
      – Благодарю. – Она с трудом отвела взгляд от нарядных людей, толпой вливающихся в зал. Кейт Стюарт впервые в жизни оказалась в лондонском театре. Расстегнув пальто, она поднялась. Уильям помог ей снять пальто и бережно положил его на соседний стул.
      – Вижу, на этот раз вы не надели брошь… – он умолк на полуслове, повернувшись к Кейт и воззрившись на ее грудь. – Впрочем, здесь ей самое место, – пробормотал он, переводя взгляд на лицо спутницы.
      Кейт почувствовала, как запылали ее щеки – вот он, недостаток бледной кожи и волос с рыжеватым отливом! Она надела новое трикотажное коричневое платье, простое, с треугольным вырезом и длинными рукавами. Подол платья заканчивался чуть выше колен. К вырезу Кейт пришпилила брошь и дополнила ее золотыми серьгами. Джефф всегда утверждал, что ее лучшее украшение – глаза, а грудь «чересчур выпирает». Кроме того, он хотел, чтобы Кейт немного подросла, перекрасилась в блондинку и щедрее пользовалась косметикой. К черту Джеффа!
      – Спасибо. – Она вскинула подбородок, надеясь, что Уильям не заметит ее смущения.
      Он указал на стул, и Кейт села, с нетерпением ожидая начала спектакля. Отвлекаться на Уильяма ей не хотелось – при этом она чувствовала бы себя неловко, к тому же ситуация была бы слишком шаблонной.
      Уильям снял свое пальто, под которым оказался идеально сшитый темно-серый костюм и белая рубашка в полоску. Его кашемировый галстук с серо-бордовым рисунком выглядел весьма консервативно.
      – В этом театре были убиты два короля – Георг II и Георг III. Вы знаете английскую историю?
      – Немного. В путеводителе сказано, что именно здесь Вильгельм IV впервые увидел миссис Джордан.
      – Стало быть, вы романтичная натура. – Он сел так, чтобы видеть Кейт. – Наверное, вы верите в счастливую любовь с первого взгляда.
      Судя по голосу Уильяма, сам он считал такую любовь немыслимой.
      – Конечно! Я же прирожденная домохозяйка, любительница стряпни и детей – разве вы забыли?
      – Ну что вы! – На миг он перевел взгляд на поблескивающую брошь. – Скажите, Кейт, что бы вы сделали, появись у вас деньги, много денег?
      – Начала бы путешествовать, – не задумываясь, ответила она. – Может быть, купила бы дом. Помогла бы племянницам поступить в колледж, и так далее.
      – Похоже, вы не раз думали об этом.
      – На Род-Айленде проводится лотерея. Иногда я играю в нее.
      – Когда считаете, что вам повезет. – Он кивнул в сторону броши. – Может, она и вправду принесет вам удачу.
      Кейт коснулась большого камня указательным пальцем.
      – По-моему, мне уже улыбнулась удача.
      – А что, если эта брошь – ценная и дорогая вещь?
      – Если она действительно ценная, я бы стала беречь ее.
      Он открыл рот, чтобы ответить, но тут в зале погас свет. Кейт поудобнее устроилась на своем месте, приготовившись наслаждаться первым знакомством с лондонским театром. Ей не верилось, что она находится в Англии всего лишь второй день. Англию невозможно узнать лучше, чем она знает сейчас, – в этом нет сомнения.
      Уильям склонился к ней.
      – Что-нибудь случилось?
      Только тут Кейт поняла, что ее вздох прозвучал слишком громко.
      – Я подумала: даже если бы мне пришлось сию же минуту вернуться домой, я была бы счастлива.
      Уильям ответил ей странным взглядом, затем улыбнулся.
      – Я рад, что пребывание в Лондоне доставило вам удовольствие.
      – Спасибо вам за сегодняшний вечер, – прошептала она, пока поднимался занавес. – Я знаю, это бабушка уговорила вас сопровождать меня, но все равно очень мило с вашей стороны.
      Уильям удивленно вскинул бровь.
      – Мило?
      – Да, и вы тоже милый… – заявила Кейт, не сводя глаз со сцены. – Неважно, нравится вам это или нет, – еле слышно добавила она.
      Это ему понравилось. Даже слишком. Нравилось, как ее волосы отливают рыжиной на солнце и темнеют в полумраке театра. Нравилась ее улыбка и искры в зеленых глазах, когда она шутила. Нравилось коричневое платье и соблазнительная ложбинка над вырезом, чуть повыше сверкающей броши. Он не возражал против ее выбора ресторанов или тщательно составленных планов осмотра достопримечательностей. Его не раздражало, что прогулку по Хэмптон-Корту она предпочла бы трем дням в люксе «Ритца».
      Она верила в романтику, а он – в страсть.
      К концу спектакля Кейт расплакалась. Уильям протянул ей платок и дождался, когда она справится со слезами. Этот спектакль он смотрел с тремя разными спутницами, и каждая из них не упускала случая всплакнуть – осторожно, чтобы не потекла тушь. Кейт не беспокоилась ни о туши, ни о ручейках слез, льющихся по щекам.
      Он прокашлялся.
      – С вами все в порядке?
      Она испустила глубокий, прерывистый вздох.
      – Просто этот месяц выдался для меня слишком трудным.
      – Понимаю. – Он терпеливо ждал, надеясь, что Кейт возьмет себя в руки прежде, чем на них начнут глазеть.
      – Все казалось мне рассчитанным и спланированным до мелочей, – она шмыгнула носом, – я имею в виду свое будущее. Свадьба тоже входила в мои планы, но ей предстояло быть лишь первым днем жизни, полной удивительных событий.
      – Таких, как возня с детьми и стряпня, – подсказал Уильям, подавляя желание обнять ее. Он побарабанил пальцами по колену. – Не хотите ли пройтись?
      Она кивнула, но не сдвинулась с места.
      – Он сказал, что я стала ему безразлична, что ему уже скучно со мной.
      Скучно? Взгляд Уильяма выразил недоверие. Скорее всего, Кейт чуть не вышла замуж за идиота.
      – Вы по-прежнему любите его? – По некоторым причинам ответ на этот вопрос имел для Уильяма огромное значение.
      – Нет, – Кэтрин поморщилась. – Я слишком зла.
      – При чем тут злость?
      – Она причиняет боль.
      – Вот как? – Он подождал, пока Кейт вытрет слезы и снова глубоко вздохнет. – Не хотите ли поужинать? Жители Лондона обычно ужинают после театра, – объяснил он, надеясь отвлечь спутницу. – Или, если хотите, мы можем выпить где-нибудь кофе с пирожными.
      – Я бы не отказалась.
      Уильям поднялся и помог Кейт надеть пальто, погладив ее по плечу жестом, который внешне выглядел дружеским. По-видимому, Кейт не возражала. Поблизости они обнаружили кафе с соблазнительными пирожными на витрине. Они заказали кофе со взбитыми сливками. Кейт предложила Уильяму кусочек своего шоколадного трюфеля, а он поделился с ней своим эклером и без устали рассказывал о скандальных событиях из жизни королевской семьи, радуясь, когда в глазах Кейт вспыхивали искры. Наконец, подозвав такси, Уильям благополучно доставил спутницу к отелю «Сент-Джайлз».
      – Подождите здесь, пожалуйста, – попросил он водителя и проводил Кейт через пустой вестибюль к лифту. Кейт помедлила, прежде чем нажать кнопку.
      – Еще раз спасибо вам, – произнесла она с очаровательной улыбкой. – Я провела незабываемый день.
      – И я тоже, – искренне признался он. Положив руки на плечи Кейт, он шагнул ближе и склонил голову. На ее лице отразилось изумление, но затем их губы встретились, и Уильям закрыл глаза. Дружеский, ничего не значащий поцелуй превратился в нечто совсем иное, и Уильяму захотелось, чтобы он длился вечно. Он надеялся ощутить лишь тепло и нежность, но никак не ожидал взрыва страсти. Прижав Кейт к себе, Уильям почувствовал, как их тела соприкоснулись. Несмотря на несколько слоев плотной одежды, он ощущал жар, исходящий от ее кожи, и трепет губ, которые он приоткрыл языком.