Глава 9

Мистер Бишоп был раздражен и взволнован, хотя внешне держался совершенно спокойно. Но что-то в его голосе встревожило Пако Девиса.

— Они, кажется, умнее, чем мы думали, — нанести удар так быстро и в таком неожиданном направлении! Итак, сенатор встречается с юристом, чтобы изменить свое завещание? А встреча с Делери…

Бишоп знал ответ так же хорошо, как и Пако, но осекся сознательно, пристально посмотрев на собеседника. Пако безропотно ответил:

— Я слышал, что они должны встретиться сегодня вечером. Такая спешка объясняется желанием уладить дело, прежде чем об этом узнают местные власти и предотвратят дуэль. Что нам делать?

Бишоп, по-видимому, счел этот вопрос глупым. Откинувшись на спинку кресла, он рассеянно смотрел на голубовато-серые кольца сигарного дыма. Бишопа раздражало, что у него нет времени для маневра.

Черные глаза Пако вспыхнули.

— А что, если Стив вызовет этого Делери? В конце концов, это было бы вполне естественно. Сенатор — его тесть, а всем известно, что Делери всегда убивает своих противников, потому все здесь так его опасаются…

— Ты же понимаешь, что это не сработает, — холодно возразил Бишоп.

— Это только предположение.

— И не слишком удачное. Морган нужен нам на Кубе и пусть до поры до времени сидит тихо. Кроме того, вздумай он вмешаться в это дело, сенатор сочтет себя униженным. Нет, полагаю, существуют другие способы предотвратить эту нелепую дуэль…

«Помогай ему Бог, — подумал Пако. — Бишоп, конечно, хладнокровный сукин сын, но в его изобретательности можно не сомневаться».

Такого же мнения придерживался и Стив Морган, в самом мрачном настроении присоединившийся к ним. Всю дорогу в город он размышлял, как бы побыстрее встретиться с Андре Делери и расквитаться с ним за все. Теперь ему пришлось согласиться с Бишопом, который всегда находил самые разумные решения. Самый простой способ предотвратить дуэль — прибегнуть к помощи закона и арестовать зачинщиков. Конечно, это повлечет за собой неприятные последствия, но в перспективе…

Стив снял сюртук и расстегнул ворот рубашки.

— И что произойдет, когда они окажутся в тюрьме?

— Ну, это позволит нам выиграть время… — заметил Пако.

Бишоп саркастически посмотрел на них и лаконично сказал:

— Я позабочусь об этом сам, а вы, джентльмены, должны немедленно отплыть на Кубу.

— Даже не верится! Все как и раньше. Стив, ты же обычно спорил с ним, так что же случилось сегодня? Эй, Стив, ты не слушаешь своего старого друга…

— Заткнись, Пако!

Скверное настроение не оставляло Стива все последние дни. Ему не помогло даже большое количество виски, которое они с Пако выпили после ухода Бишопа. Он не мог сосредоточиться на карте, любезно оставленной ему Бишопом, и желал, чтобы Пако оставил его в покое.

Куба. Странно, но он никогда прежде не бывал на этом острове, хотя там жил его дядя. Или кузен? Короче, какой-то дальний родственник, которого он едва знал. Удивительнее всего было то, что дед, ненавидевший путешествовать, внезапно решил отправиться на Кубу по каким-то таинственным делам. Его письмо содержало предостережения и прямые указания: «…Когда я советовал тебе не проводить все время на асиенде, а заняться иными делами, я вовсе не предполагал, что ты уедешь на целый год… и теперь, когда срочные дела вынуждают меня посетить мои кубинские поместья, надеюсь, ты сможешь вернуться в Мексику…» Дед не объяснял, что за «срочные дела» гонят его на Кубу. Все это так не похоже на дона Франсиско! Неужели он настолько выжил из ума, что решил отправиться на остров в самый разгар революции! Или на то есть какие-то особые причины? Стив вспомнил, что, когда в самой Мексике разразилась кровавая революция, дон Франсиско был одним из тех крупных латифундистов, которые отказались покинуть свои асиенды. Нет, его дед ничего не боялся, и, уж если принимал решение, его невозможно было остановить… Вероятно, в этом и состояло их сходство, чего ни один из них не хотел признавать. И оба упрямы — хотя многие считали это тупостью или чрезмерной гордостью.

В этот момент он вспомнил о Джинни, зеленоглазой мегере с дерзко вздернутым подбородком. Будь прокляты и ее гордость, и ее стремление докопаться до правды!

— Похоже, ты знаешь эту карту как свои пять пальцев. О чем же ты думаешь?

Стив взглянул на Пако и смахнул карту со стола.

— О той, что ждет меня сейчас наверху.

— И как только ты все успеваешь? Хотел бы я быть таким же счастливчиком, вернее, чтобы мне так же везло в этом. Это случайность, что твоя бывшая невеста здесь, не так ли? Надеюсь, она уже простила тебя за то, что ты ее бросил?

— Она обвиняет во всем Джинни, — поморщившись, пояснил Стив.

Ждет его Анна или нет, отметил про себя Пако, но Стив не слишком-то торопится к ней. И снова с удивлением подумал о том, почему женщины мирятся с таким обращением. Только Джинни не позволяла этого Стиву и умела одерживать над ним верх. Когда-то Пако считал, что рано или поздно все это кончится. Интересно, как она отнеслась к тому, что ее муж отправляется на Кубу, а ее отсылает в Мексику? Должно быть, пришла в ярость. Особенно если ей известно об Анне. Пако, видевший Джинни в гневе, усмехнулся, вспомнив о ее битве с Консепсьон. Вот это был денек!

— Чему улыбаешься? — хмуро спросил Стив. Пако заметил, что на этот раз он хмурился даже на еду, которую им принес официант.

— Да ничему. Просто я проголодался, а этот умбо[2], или как он тут называется, так аппетитно пахнет!

Что же так беспокоит Стива? Стив сам заказал еду, но, не притронувшись к ней, поднялся из-за стола.

— Оставлю тебя за этим серьезным занятием, а сам пойду наверх и приму ванну… Может, это вернет мне аппетит. Увидимся позже.

Пако пожал плечами:

— Конечно. Я не успокоюсь, пока не узнаю, как Джим собирается предотвратить эту дуэль. Ведь это обидно для любого мужчины, не так ли? — Он усмехнулся. — Хотел бы я видеть лицо сенатора, когда его потащат в тюрьму.

Пако деликатно не упомянул о Соне Брендон, из-за которой все это и разгорелось и которая, как случайно узнал Пако, была любовницей Стива. Стив тоже не говорил ни о ней, ни о ее роли во всех этих делах. Правда, он никогда и не отличался особой разговорчивостью. После его ухода Пако продолжал удивляться. Как это Соня Брендон, для которой так много значат светские условности, вдруг отправилась на свидание с таким распутником — да еще прямо под носом у мужа? А может, эта женщина просто глупа и ее намеренно использовали, чтобы убрать мужа? Несомненно, Бишоп уже подумал об этом.

Джинни лихорадочно пыталась отогнать мысли о внезапно разверзшейся пропасти между ней и Стивом. Думая об истории с Соней, она приходила к тем же выводам, что и Пако. Слишком уж много случайных совпадений. Почему это вдруг Андре Делери, молодой, красивый, имеющий успех у женщин, вдруг обратил внимание на женщину немолодую и к тому же замужнюю? Она не сомневалась, что Делери желал именно ее, Джинни. Да он и не скрывал этого. И все же внезапно начал обольщать Соню. Почему? И почему не проявил осторожности, не выждал время, а начал действовать так напористо?

Отец все еще не вернулся, и Джинни решила вновь повидаться с Соней. Возможно, им наконец удастся понять друг друга.

— Конечно, я никогда не соглашалась встретиться с ним! Как ты могла это предположить? — Соня сидела на постели, красная, с опухшими от слез глазами, и была так жалка, что Джинни было трудно задавать ей вопросы.

— Я этого не говорила. Однако тебе пора успокоиться и перестать плакать…

— Ox! — укоризненно воскликнула Соня, вновь начав всхлипывать. — Как ты бесчувственна! Ты никогда не понимала никого, даже не пыталась понять!

— Сейчас речь не обо мне, — заметила Джинни, — и я пытаюсь помочь. Соня, расскажи мне обо всем подробно. Тогда, возможно, я смогу успокоить отца.

Прошло, однако, довольно много времени, прежде чем удалось выяснить подробности. Соня обвиняла во всем случившемся падчерицу. И почти убедила в этом Джинни. Только Соня умела так поступать: наслаждаться тайным флиртом, не признаваясь в этом даже себе и не думая о последствиях! И все же во всех этих событиях роль Сони была явно второстепенной. Андре Делери оставался все таким же загадочным.

А, будь все проклято, зло думала потом Джинни, почему Стив ухитрился втянуть ее в ссору, не дав высказать смутные подозрения? Она закрыла глаза, чувствуя приступ головной боли. Да, она, как и Соня, теперь плачет по любому поводу, ей хочется швырять вещи, биться головой о стену и кричать. Но она, разумеется, не будет делать ничего подобного. Она просто перестанет думать о Стиве и будет вести себя холодно и отчужденно. Она жила без него прежде, проживет и сейчас. И никто, никто не увидит, как она страдает!

«Вот так и сделай! — сказала она себе и расправила плечи. — Да, думай о том, как чудесно принадлежать только самой себе и никому не подчиняться. С этого дня я начинаю жить своей собственной жизнью». Но, приняв такое решение, она уже не станет вспоминать о тех ужасных месяцах, которые провела в Европе в обществе предупредительных и любезных мужчин, хотя ни один из них ровно ничего для нее не значил. Даже Мишель, ее бывший жених. Когда ее близнецы подрастут, она возьмет их с собой и вернется в Европу. Может, даже в Россию. Только не надо тосковать, она забудет Стива, а он забудет ее.

Приняв это решение, Джинни вновь обратилась к другим проблемам. Прежде всего к дуэли. Сенатор, дерущийся на дуэли? В это трудно поверить. Уильям Брендон не тот человек, хотя в данном случае, как подозревала Джинни, у него просто не оставалось выбора. Может, на это и рассчитывал Андре Делери? Но если так, то зачем ему это нужно?

«Я должна сама спросить его об этом, — размышляла Джинни, распуская волосы. — Глядя ему в глаза, я пойму, верны мои подозрения или нет… Как и многие мужчины, он считает всех женщин дурами».

Она увидела себя в зеркале — бледную и усталую, с глазами, похожими на зеленые камни. Джинни состроила себе гримасу и принялась расчесывать волосы. Но через мгновение ее осенила еще одна мысль. А почему бы и нет? Она может позаботиться о себе… Если это сделать, то… Стиву будет брошен вызов, и он придет в ярость. Да и этот вездесущий мистер Бишоп, которого она так и не простила, тоже.

Глава 10

Андре Делери был так уверен в себе, что вскоре после своей утренней встречи с мадам Брендон и ее мужем уже вернулся к своим обычным занятиям: посетил любимые места в городе, провел время со старым другом и учителем Пепе Луллом и заказал новые костюмы у своего портного. Затем он провел приятнейший час в укромном доме со своей новой любовницей, сестрой одного из его ближайших друзей. Он всегда испытывал нежность к Берте, но она благодаря брату знала о похождениях Андре больше других женщин, а потому проявляла к нему равнодушие, пока не выяснила, что у мужа есть любовница.

Она говорила Андре, что ей хотелось бы понять, как можно возбудить мужчину и довести его до безумия. Андре с удовольствием объяснил ей это и в процессе обучения насладился роскошным телом Берты. Они собирались встретиться снова.

Делери со вздохом вынул из жилетного кармана золотые часы. Пора вернуться домой, принять ванну и переодеться. Ему предстояло встретиться с этим дураком Брендоном в пять минут двенадцатого — именно на это время он обычно назначал все свои дуэли. В полночь все будет кончено, а состояние Андре увеличится на кругленькую сумму, которую без лишнего шума переведут на его счет в банке. На его красиво очерченных губах заиграла зловещая улыбка. Какой легкий способ поймать за хвост фортуну, особенно для человека его склада, не привыкшего обременять себя трудом!

Поднимаясь по ступенькам, он уже мысленно планировал свой вечер. Обед с друзьями, среди которых будет Люсьен Валет. Театр, где ему следует появиться, чтобы обеспечить себе алиби. А после дуэли он скорее всего отправится в игорное заведение. Сегодня вечером ему обязательно повезет!

— Месье… — Его камердинером был француз Жан-Батист. Проведя вместе шесть лет, они понимали друг друга с полуслова. Чем же озабочен этот крепкий темноволосый человек? Это так не похоже на него… И уж наверняка причина того не дуэль — ведь сколько их было, не помнил и сам Андре!

Делери вопросительно поднял брови:

— Да?

Камердинер был явно чем-то смущен:

— Там… то есть… по правде говоря, я не знаю, что делать. Вы не предупреждали меня, что кого-то ждете, но молодая леди… гм… очень красивая, месье. И говорит по-французски. Она просит…

— Не важно. Она и сама сможет сказать мне все. Так, говоришь, очень красива? Она ждет в малой гостиной?

— Да, месье. И я взял на себя смелость предложить этой леди стакан шерри. Я также предупредил ее, что вы заняты, но она сказала, что подождет.

— Неужели? — Делери усмехнулся, размышляя о том, что за сюрприз его ожидает — приятный или нет. Женщины! Они так коварны! Впрочем, очень немногие решаются нанести визит мужчине. Он снял жилет, передав его молчавшему слуге. Андре не спешил, желая все обдумать. В конце концов, он может позволить себе расслабиться в эту жару… А если она понравится ему, то он убедит и ее расслабиться. Тем более что через несколько часов ему предстоит убить или быть убитым.

Андре Делери приказал камердинеру приготовить ванну с самыми лучшими полотенцами и ароматным мылом, на случай, «если вдруг леди решит присоединиться ко мне».

Жан-Батист склонил голову, подавая хозяину бокал холодного белого вина. Он знал, что тот редко обходится без общества женщин. Однажды в жаркий полдень Андре посетили три дамы — одна за другой. Жан-Батист наблюдал, как Делери открыл дверь, ведущую в малую гостиную, и вошел туда.

Ожидание становилось невыносимым, и лишь звуки голосов, доносившихся из соседней комнаты, заставили ее насторожиться. Джинни так и не села, ибо нервничала, чувствуя себя не слишком уверенно.

Однако лицо Джинни не выдавало ее волнения. Услышав, что открывается дверь, Джинни обернулась.

— Месье Делери, как любезно, что вы приняли меня, хоть я и явилась без приглашения, — холодно проговорила Джинни, протягивая ему руку.

Делери не удалось скрыть удивления. Однако, как истинный игрок, он быстро овладел собой.

— Мадам, я не могу поверить своему счастью! — воскликнул он, целуя ей руку. — Могу ли я спросить о причине вашего визита? — Произнося эту фразу, он заметил досаду Джинни. Да, она в самом деле весьма загадочная женщина!

Джинни, разгадав его игру, не пыталась освободить свою руку, хотя слегка отстранилась, когда он попытался привлечь ее поближе.

— Месье Делери, я пришла поговорить с вами о… своей мачехе. Мы с ней не слишком-то ладили последнее время, но мне тяжело видеть ее в таком состоянии, Скажите, — ее голос дрогнул, — все это правда? То есть ваша встреча была случайной? Бедная Соня клянется, что это так, и я обещала сделать все возможное, чтобы убедить в этом отца, прежде чем вы отправитесь драться, К кому же я могла прийти, чтобы узнать правду, как не к вам? Ведь вы расскажете мне все, не так ли? Я сразу поняла, что могу положиться на вас, ведь вы… не станете лукавить?

— А вы, прекрасная дама? — Его голос звучал игриво, хотя он очень внимательно следил за выражением ее лица. — Могу ли и я рассчитывать на вашу искренность?

— Ну… — Джинни вздохнула, — ну, конечно, я буду честна с вами. Я хочу все выяснить о Соне. Она всегда была такой… такой уравновешенной и нравственной, постоянно упрекала меня за пренебрежение условностями, а потому все, что случилось этим утром, кажется невероятным. Так же, как, впрочем, и дуэль. Мой отец так упрям!

Теперь, держа ее за руки, Андре мягко сказал:

— Не огорчайте меня, мадам! Вы пришли сюда, чтобы узнать истину. Однако, похоже, вы не привыкли говорить так много и так быстро. Может, вы соберетесь с духом, если я отвечу на ваш первый вопрос? Ну что ж… — Он слегка сжал ее руки. — Как джентльмен, скажу вам, что не имел возможности соблазнить вашу очаровательную мачеху. К несчастью, нам помешали мои друзья, приехавшие на пикник. А что касается самой нашей встречи… как бы вам объяснить? Я просил Соню встретиться со мной у обрыва реки, но она не ответила ни да ни нет. Я ждал ее, ибо умею проявлять терпение. И вот случайно, как она утверждает, предо мной предстала очаровательная Соня. Что плохого в обычной беседе? В самом деле, мне жаль, что ваш отец явился так не вовремя…

— Но полагаю, что, если бы он и не застал там ваших друзей, которые наверняка распространили бы сплетни, ему в любом случае пришлось бы вызвать вас на дуэль, не так ли? — Джинни казалась сейчас олицетворенным простодушием. Заметив, что он слишком внимательно на нее посматривает, она одарила его лучезарной улыбкой. — Пожалуйста, не уходите от ответа и не разочаровывайте меня, месье Делери. На самом деле я не так глупа, хотя и говорю сейчас много и слишком быстро. Меня удивляет: почему ваш выбор пал на Соню? Она старше вас и к тому же замужем. Кроме того…

— Продолжайте. — Сильные пальцы Делери крепко держали ее руки, хотя теперь на его лице тоже играла улыбка. — Вы меня заинтриговали. И, осмелюсь заметить, сейчас еще больше, чем вначале, когда приехали в оперу одна и позволили мне проводить вас в ложу. Но я обратил внимание на Соню, задев ваше самолюбие, не так ли?

— О нет, пожелай я тогда увлечь вас, думаю, мне бы это удалось. Однако вернемся к моему отцу и Соне. Я все время спрашивала себя: было ли случайным появление ваших друзей? А может, какая-то иная причина побудила вас вызвать моего отца на дуэль?

— Ваше воображение, мадам, не уступает вашему шарму. И это меня интригует. Неужели вы пришли сюда, чтобы убедить меня отказаться от дуэли? У вас есть какие-то доводы?

— Деньги! — воскликнула Джинни. — Не сомневаюсь, вы получите за это больше, чем за обычное убийство. И, кроме того, вам стоит хорошенько подумать, что случится с вами, если вы успешно выполните заказ, в чем я, впрочем, сомневаюсь. У моего отца есть друзья, которые оберегают его. И с вами может что-нибудь произойти, например несчастный случай. Так что вы думаете об этом?

— Думаю, что эти слова делают честь вашему уму. Примите мое искреннее восхищение, мадам! Однако, — его голос становился все более резким, — вы наверняка понимаете, что это дело чести, а поскольку именно ваш отец вызвал меня, то ничего нельзя изменить. У меня просто нет выбора!

— Вы можете сохранить честь и промахнуться…

— Да, но тогда он убьет меня!

— Если я скажу ему, что он ошибся, считая вас и Соню…

— Боюсь, что он весьма удивился, застав нас в столь необычной ситуации.

Джинни чувствовала, что он играет с ней.

— Месье Делери, я предлагала вам…

— Да, но вы поняли, что этого не следует делать, не так ли? Вы видите, я был честен с вами. А что бы вы сказали, если бы я принял ваше предложение, потребовав взамен… вас?

— Ну, до сего момента вы вели себя как истинный джентльмен, поэтому вам следовало бы воздержаться от такого вопроса. — Зеленые, чуть раскосые глаза спокойно встретили его взгляд.

Делери испытывал соблазн удержать ее. Ведь она явилась сюда сама и вряд ли посмеет кому-нибудь рассказать, где была.

— Мне пора, не стану более задерживать вас.

— Надеюсь, я не слишком вас огорчил? В конце концов, кто знает? Судьба изменчива, и я могу промахнуться.

— Или вообще не прийти туда.

Делери восхитила эта холодная дерзость. Она была настоящей женщиной, и теперь он хотел ее еще больше!

— Если это предупреждение, благодарю вас за заботу. Надеюсь, мы еще увидимся.

— Я тоже, — спокойно ответила Джинни.

«Ни на что не решилась, ничего не добилась». Правильно ли она поступила? Поскольку Андре Делери не отверг ни одного из ее предположений, Джинни казалось, что он обвел ее вокруг пальца. Она пошла к нему не только ради отца и Сони, но и потому, что не могла более сидеть одна в своей комнате, предаваясь унылым размышлениям. Интересно, если бы ей удалось предотвратить дуэль, что сказал бы Стив?

«И почему это так волнует меня? — подумала Джинни. — Между нами все кончено, и теперь уже ничего не исправить».

Ее охватили угрызения совести, а на глаза навернулись слезы, хотя она уверяла себя в том, что жалеет лишь о потерянном даром времени. Почему она не поняла раньше, что два таких разных и упрямых человека, как она и Стив, никогда не смогут жить вместе? Их удерживала вместе только страсть; они никогда не понимали друг друга и не испытывали душевной близости. «Почему же это так тревожит меня? Ведь на этот раз я действительно хочу начать новую жизнь. Если Стив не станет мне препятствовать, его судьба не должна меня больше волновать».

Выйдя из дома Андре Делери на залитую солнцем улицу, Джинни заметила, что мимо нее в жалком наемном кабриолете проехал вездесущий мистер Бишоп. Вероятно, это тоже «чисто случайно».

— Красивой замужней женщине не пристало разгуливать одной по улицам Нового Орлеана, — строго заметил он, остановив кабриолет. — Простите, мадам, позвольте мне доставить вас домой. И, кроме того, поверьте, если вы не станете вмешиваться, дуэль между вашим отцом и месье Делери не состоится. Я все же пользуюсь некоторым влиянием в определенных кругах. А теперь давайте обсудим ваше возвращение в Мексику…

Он говорил, не давая Джинни возможности возразить. Против его холодного тона и неумолимой логики были бессильны все ее аргументы. Неужели она не хочет вернуться к своим детям, прежде чем они забудут ее? Знает ли она о том, что дон Франсиско выезжает на Кубу, а Ренальдо отправился на асиенду присмотреть за ходом работ? Его жена еще очень молода, и ей будет весьма одиноко, если Джинни не вернется в Мексику.

Джинни молчала, думая о своем. Нет, она не доставит ему удовольствия, спросив, как все это соотносится с планами Стива. Муж ею больше не интересуется — он ясно дал ей это понять.

Глава 11

Необходимо вести себя так, словно ничего не случилось. Только тогда слухи останутся слухами, но никто ни в чем не будет уверен. Все должны улыбаться, проявлять беззаботность, не отменять никаких приглашений… Пусть все выглядит как обычно, даже если это совсем не так.

Джинни не раз удивлялась поведению Сони на протяжении этого долгого вечера. Вернувшись домой, Джинни никак не ожидала, что Соня уже встала и оделась… Теперь они трое — она, Соня и сенатор — сидели в опере, чувствуя, что к ним обращены любопытные взгляды. И как только Соня выносит это? Видимо, раньше Джинни недооценивала мачеху. Теперь ее восхищали сила духа и мужество этой женщины, которая кивала и улыбалась друзьям, а с мужем разговаривала так живо и непринужденно, словно между ними ничего не произошло.

— Почему нам надо лицемерить, если абсолютно все знают, что случилось? — возмущенно спросила Джинни, узнав, что их планы на этот вечер остаются без изменений, а потому они поедут сначала в оперу, а потом на бал; короче, все как обычно. — Зачем заботиться о фасаде, когда внутри все рухнуло?