Глава 7

Музыка заворожила Силию, и опера глубоко тронула ее.

В финале она не расплакалась, хотя на глаза навернулись слезы. Девушка сохранила самообладание, когда публика, в основном мужчины, окружила ее и Уили у дверей ложи.

— О Господи! — раздраженно прошептала Уили. — Пойдем в комнату отдыха и подождем, пока они разойдутся.

— Надолго? — спросила Силия, надеясь хоть на время скрыться от Гранта Гамильтона, чтобы не видеть его насмешливого взгляда и дьявольской ухмылки. При нем она чувствовала себя девчонкой, и это злило ее.

Уили расхаживала по комнате. Племянница беспокоила ее — то вспыхивала, то бледнела. А голос звенел так, словно Силия выпила слишком много шампанского.

Грант все усугублял, то и дело устремляя на Силию свой пронзительный взгляд. Уили не знала, что и думать. Порывистость племянницы выдавала в ней ребенка, хотя девушке нравилось играть роль искушенной дамы. Однако сегодня Силия не выглядела ребенком да и вела себя как взрослая.

— Силия, дорогая, не слишком ли ты утомлена?

Девушка улыбнулась загадочно и многозначительно:

— О нет, тетя Уили, я чувствую себя прекрасно! Скажите, я правильно вела себя с этими бойкими молодыми людьми? И научилась хоть капельку флиртовать?

— Ну, только самую капельку. — Уили вдруг показалось, что она не имеет никакого влияния на свою подопечную. «Глупо, — убеждала она себя. — Ведь именно я все это устроила».

К концу вечера ее волнение усилилось. Они удалились в комнату отдыха и встретили там Гранта. Потом им пришлось пройти по красному китайскому ковру, чтобы спуститься с верхнего яруса в фойе.

Говорили они немного: у Силии слегка кружилась голова от впечатлений, а Грант всем своим видом выказывал недовольство.

Едва они устроились за всегдашним столиком Гранта «У Романо», как стали подходить знакомые и просить, чтобы их представили красавице Силии.

Аппетит у Уили пропал. События развивались слишком стремительно. Силию представили в двух-трех местах, а от кавалеров уже отбоя не было. Уили поняла одно: Силия, еще не готовая к этому, была слишком возбуждена.

Грант пожирал девушку глазами, словно оценивал ее как добычу.

Уили встревожилась. Ведь Силия так молода и так невинна! Впрочем, в тот миг она не выглядела невинной.

Грант перехватил взгляд Уили, и она нахмурилась. Но он лишь изогнул бровь и ухмыльнулся. Мачеха пожалела, что не может пнуть его ногой под столом.

Черт побери, что взбрело ему в голову?

Уили наконец догадалась: Грант забавляется, наблюдая, как юная цыганка превращается в опытную обольстительницу.

«Ей это идет, — думал он, — характер должен соответствовать внешности, а у этой крошки под маской невинности скрывается пламя. Ужин гораздо интереснее, чем я предполагал».

Грант откинулся на спинку стула и, глядя на оголенное смуглое плечо девушки, размышлял, как она поведет себя с кавалерами и удастся ли справиться Уили со столь сложной ситуацией.

Себя он считал только наблюдателем; к тому же его не интересовали девственницы.

Официант подал Уили записку. Графиня Ремойнская приглашала герцогиню Милхэйвенскую и ее друзей на поздний ужин с танцами, где будет и принц Уэльский.

Уили совсем приуныла. Силии это ни к чему, да и ей самой тоже. Но как отказаться от приглашения принца, выраженного в завуалированной форме?

Это невозможно. Значит, придется взять на себя обязанности дуэньи и не подпускать мужчин близко к Силии.

Между тем Силия решила, что не позволит несносному мистеру Гамильтону испортить ей настроение. Она только что намекнула ему, что у них огромная разница в возрасте, и так поставила его на место. При каждом удобном случае Силия говорила ему «сэр» и избегала его взгляда, хотя всем представляемым ей мужчинам смотрела прямо в глаза.

Ей не нужна свита!

Вон тот приятный молодой человек слева сопровождал бы Силию не хуже дерзкого Гамильтона. У Джека Суиннертона есть политические амбиции, и он много знает об Индии, куда вскоре отправится как помощник нового наместника английской короны.

И он, казалось, был рад познакомиться с юной леди — умной, владеющей несколькими языками и к тому же восхищавшейся его знаниями и эрудицией.

«Грант Гамильтон мне вовсе ни к чему, — подумала Силия. — Я имею успех и без его высокомерной помощи».

Суиннертон между тем склонялся все ближе к ней.

Внезапно Грант позволил себе невероятную вещь — незаметно ущипнул девушку.

Силия и вообразить не могла, что испытает такую ярость. Она стиснула веер так, словно держала в руке оружие.

— Мистер Гамильтон!

— Извините, мисс Пенмарис, что толкнул вас. Мне хотелось лишь привлечь ваше внимание. Надеюсь, учитывая нашу разницу в возрасте, вы простите меня. Прошу прощения, Суиннертон, но тетушка мисс Пенмарис хотела бы сказать два слова племяннице.

Силия, быстро взглянув на Уили, подошла к ее стулу.

— Ах, тетушка Уили, я чем-то провинилась? Нам придется уйти?

— Мне надо поговорить с тобой наедине. — Уилхелмина поняла, что Силия в этот вечер усвоила урок, которого ни она, ни Грант ей не давали. — Следуй за мной. Ничего дурного ты не совершила, но я хочу кое-что сказать тебе. Ну вот, мы и пришли. Волосы, дорогая, приведешь в порядок позже. Уверена, тебе захочется это сделать.

Уилхелмина показала девушке приглашение. Глаза Силии округлились от удивления.

— Принц Уэльский? Танцы? И я? Но как же так, тетя Уили?

— Я знаю графиню целую вечность. А принц ценит молодость и красоту. Конечно, сегодня вечером он заметил тебя, но принц — истинный джентльмен. Пожалуйста, будь собой, и, кто знает, что произойдет. Возможно, ты будешь представлена принцессе Александре, и она введет тебя в высший свет. Все двери откроются перед тобой. Но не стоит опережать события. От приглашения не следует отказываться, а там посмотрим.

В глазах Силии вспыхнул огонек. Ей страстно хотелось познакомиться с принцем Уэльским, но еще больше попасть на настоящий бал.

Глава 8

Они прошли сквозь толпу джентльменов, взяли накидки и теперь ждали экипаж.

— Только посмотрите, какое движение! — в отчаянии воскликнула Уилхелмина. — До дома графини всего пять кварталов, а добираться придется не меньше часа.

— Можно послать извинения, — заметив, как вспыхнула Силия, предложил Грант.

— Но как отказаться от приглашения Сильвии? — пробормотала Уили. — Похоже, она хочет доставить принцу удовольствие. Никогда не понимала, почему люди из кожи вон лезут, чтобы познакомиться с особами королевской крови. Этого не избежала и Силия.

— Ты относишься к этому иначе, потому что привыкла к американскому равноправию, дражайшая мачеха. Что же до Силии, то она не покорена, а покоряет других. И если рядом с принцем окажется женщина моложе двадцати пяти лет, не стоит на него полагаться.

Силия переводила возмущенный взгляд с Гранта на тетю. С какой стати они говорят о ней так, словно ее нет рядом? Неужели Уили испортит ей вечер?

На Гранта девушка сердилась еще больше, ее раздражал его насмешливый тон. Этот человек постоянно смущал ее, хотя до его появления она чувствовала себя уверенной и даже готовой на безрассудство.

И теперь ей хотелось поступить наперекор тете и мистеру Гранту Гамильтону, и доказать им, что она вполне способна достойно держаться при сильных мира сего.

Разве это общество сильно отличается от того, что окружало ее в опере и «У Романо»? Разве Силия не может сказать что-то любезное и присесть в реверансе, когда ее представят принцу? Все равно через час он уже не вспомнит о Силии.

При виде особняка графини Ремойнской девушка замерла. Он был единственным на аллее Гайд-парка; из его высоких окон лился яркий свет.

Широкие мраморные ступени парадной лестницы вели к огромным распахнутым дверям, возле которых стоял дворецкий.

— Вот и приехали! — Уили оглядела уже прибывших нарядных гостей.

Лакей открыл дверцу:

— Графиня ждет вас.

Они вошли в холл, стены которого украшали картины в золоченых рамах; на полу лежал персидский ковер; в конце холла, за аркой, начинался длинный коридор.

Лакей пригласил гостей следовать за ним, и они вошли в большой зал, освещенный газовыми светильниками. На потолке сверкали роскошные люстры. Откуда-то доносилась негромкая музыка.

Многолюдный зал был напоен ароматом духов. По навощенному паркету все гости устремились туда, где стоял принц Уэльский, окруженный свитой.

На балконе музыканты играли Моцарта; лакеи разносили напитки.

Высокая, худощавая, изысканно одетая графиня Сильвия была знакома со всеми приглашенными. Эту общительную даму считали в обществе оригиналкой и законодательницей мод.

Графине явно понравилась Силия.

— Увидев эту малютку, принц тотчас попросил меня послать вам приглашение. — Графиня приблизилась к девушке и чуть приподняла ее подбородок. — Да вы настоящая красавица! Неудивительно, что принц заметил вас.

— Благодарю вас, мэм, — смущенно ответила Силия.

— Рада видеть вас, Грант. — Графиня протянула руку молодому человеку. — Вы здесь всегда желанный гость, поскольку Уили питает к вам самые нежные чувства. К тому же благодаря вашему отцу она наконец обрела счастье, хотя он и увез ее так далеко. Уили, дорогая, нам надо многое обсудить. Эти молодые люди найдут о чем поговорить и без нас. Пойдем…

Графиня увлекла за собой Уилхелмину, и это привело Силию в крайнее замешательство — тем более что Гранта уже окружили дамы. Ждать помощи было неоткуда.

«Как бы поступила на моем месте мать-цыганка? — подумала Силия. — Она бы себя показала и начала бы танцевать так, что приковала бы к себе всеобщее внимание. Даже если ее осудили бы, Марианна не склонила бы головы. Потому что не считала себя ниже аристократов, хотя по рождению не принадлежала к высшему обществу».

Силия отошла от весело щебечущих дам и направилась туда, где стоял принц. Ей хотелось бросить на него хоть один взгляд. Это он просил пригласить Силию, но она сомневалась, что окруженный людьми принц заметит ее.

Внезапно гости расступились, пропуская девушку, и принц направился к ней.

— А вот и она! — тихо сказал он.

Силия растерялась. Она представляла себе принца совсем другим — гораздо моложе и выше.

Остановившись рядом с Силией, он повторил:

— А вот и вы. — Судя по его тону, принц ждал ее.

Неужели это возможно? У Силии закружилась голова.

Облизнув пересохшие губы, она попыталась овладеть собой. Что же делать? Присесть в реверансе? Или что-то ответить? Девушка мгновенно забыла все, чему ее научили.

— Ваше высочество… — пробормотала она.

— Дорогая, все мы — ваши друзья, — доброжелательно промолвил принц. — Оставим церемонии…

— Берти, вы до смерти напугали бедную малышку, — послышался голос графини. Хвала небесам, Сильвия подоспела, чтобы уберечь ее от неверного шага! — Позвольте представить вам вдовствующую герцогиню Милхэйвенскую, миссис Уилхелмину Гамильтон.

Уили присела в реверансе.

— А это ее подопечная — мисс Силия Пенмарис.

— Си-ли-я, — протянул принц так, словно ласкал ее имя.

— Ваше высочество. — Подражая тете Уили, девушка снова сделала реверанс.

— Не забывайте, Берти, что Силия в Лондоне недавно и еще не привыкла к свету, — добавила графиня. — Поэтому не шокируйте ее фривольностями.

— Шокировать? — Принц усмехнулся. — Я хотел лишь побеседовать с мисс Пенмарис и пригласить ее на танец, если она согласится.

— Прекрасно, Берти! Надеюсь, танец доставит вам удовольствие.

Сильвия удалилась, а вслед за ней и Уили.

— Так вы недавно в Лондоне? — обратился к Силии принц. — Для всех нас такая юная и красивая дама — как глоток свежего воздуха. Ну же, дорогая, смелее, не бойтесь меня.

— Я… я не боюсь.

— Вот и славно! Расскажите, как вы попали в Лондон? И почему мы вас раньше не видели?

Принц выказывал неподдельный интерес, но Силия отвечала лаконично. Внимательно слушая девушку, он слегка кивал, глаза его блестели, и это приободрило Силию. Рассказав о себе больше, чем собиралась, она поблагодарила принца за участие. Он выразил желание познакомить девушку со своей супругой.

— Она будет в восторге. Кстати, желаю вам сохранить такую же свежесть и неординарный взгляд на жизнь в нашем пресыщенном обществе. — Тут заиграл оркестр. — А вот и музыка! Позвольте пригласить вас на вальс, мисс Пенмарис.

Позволить? Разве можно отказать принцу? Почувствовав на своей талии его руку, Силия, увлеченная вихрем танца, отдалась мгновению.

Все взгляды устремились на принца и девушку, кружившихся в вальсе. Ликующая Силия внезапно почувствовала, что кто-то с неодобрением смотрит на нее. Поняв, что это Грант Гамильтон, она решила не замечать его. Этим вечером Силия ощущала себя принцессой, и как бы ни вел себя Грант, ему не удастся испортить ей настроение.

Она верила, что в такую ночь сбываются все мечты.

Они вернулись в Карлтон-Хаус лишь в пять утра — принц любил веселиться допоздна.

Уили, строгая и напряженная в начале вечера, мечтала теперь поскорее освободиться от корсета и улечься в постель.

— Я пошлю к тебе горничную, Эмили. Ты видела ее? А завтра, — Уили зевнула, — придется поискать для тебя служанку. Кстати, дорогая, прими мои поздравления: ты покорила свет и самого принца. Не спрашиваю, как тебе это удалось. Мы обе слишком устали. Поговорим утром.

Нежно обняв племянницу, Уили удалилась. Силия посмотрела в зеркало. Она совсем не чувствовала усталости, напротив, приятное возбуждение и вместе с тем легкое раздражение.

В зеркале отражалась девушка с пылающими щеками, глаза ее сверкали, словно она бросала кому-то вызов.

— Мисс! — Эмили, сверстница Силии, едва сдерживала любопытство, хотя ее разбудили в неурочный час.

— Заходи, Эмили.

Горничная начала расстегивать крючки на платье Силии.

— А теперь освобожу вас от корсета и нижних юбок.

Эмили знала, где была Силия, удивлялась, что юная леди так возбуждена, но не решалась ни о чем спросить. Наконец любопытство пересилило страх:

— Хорошо провели время, мисс? Вам понравилась опера?

— Очень! — Корсет и тяжелые юбки Силии скользнули на пол. — Просто великолепно! Я познакомилась с принцем Уэльским, и он дважды танцевал со мной… — «А этот несносный Грант смотрел на меня с неприязнью и наверняка отпускал колкости по поводу невинных крошек и волочащихся за ними старых ловеласов». — Принц много со мной говорил. Он очень любезен и очень мил.

Силия вспомнила слова Гранта:

«Моя невинная крошка, учтите, этот человек проглотит вас живьем, стоит вам только остаться наедине с ним».

«Полагаете, ему чужда свойственная вам возвышенность? — парировала тогда девушка. — Видимо, оставаясь наедине с женщиной, вы никогда не прикасаетесь к ней, да и вообще бываете только в обществе дам, чистых как утренний снег».

Силия заметила, что в холодных зеленых глазах Гранта промелькнули раздражение, злость и сознание мужского превосходства.

Этот взгляд говорил: мне позволительно делать все, что я хочу, а тебе нет! У Силии вскипела кровь и появилось неукротимое желание поступать наперекор ему.

Но об этом не хотелось вспоминать. Она посмотрела на яркое пламя в камине и подумала о том, что сейчас ее облачат наконец в ночную рубашку.

Эмили, расчесывая волосы госпожи, вздохнула:

— Ах мисс!

Силия не знала, как вести себя, когда через полчаса после их перепалки Грант снова подошел к ней:

— Завтра придется сопровождать вас в школу верховой езды. И еще вам предстоит терпеть мое общество в парке.

— Мне это ни к чему! Найдите другую невинную крошку и опекайте ее!

— Но меня просили сопровождать именно вас, мисс Пенмарис. А я всегда держу слово.

— Значит, вы делаете это из чувства долга? Обременительное задание! Оглянитесь вокруг, мистер Гамильтон! Стоит мне захотеть, и меня окружит целая свита. Я освобождаю вас от исполнения долга.

Глаза Гранта вспыхнули.

— Испугались, мисс Пенмарис?

— Уж не вас ли? Дорогой мистер Гамильтон, вы только наблюдатель, во всяком случае, для меня.

Силия не понимала, отчего так много думает об этом человеке? Ей следовало бы сделать запись в дневнике и завершить давно начатое письмо Рональду. Милый Рональд! Такой надежный, такой благородный! Как она могла помыслить о Гранте, когда Рональд так терпеливо ждет ее?

Силия вынула дневник и раскрыла его. Как хорошо, что она стенографирует на греческом, санскрите и сингальском. Этого не расшифрует ни одна душа! Поэтому девушка поверяла дневнику самые сокровенные мысли.

Но что записать о прошедшей ночи?

Она танцевала с принцем, пикировалась с Грантом и теперь очень хочет, чтобы он больше не досаждал ей…

Может, тетя Уили поедет с ней на урок верховой езды?

Силия зевнула, перечитала запись и решительно захлопнула дневник.

Нужно поспать. А письмо Рональду она закончит позже — когда преодолеет чувство вины за то, что увлеклась блеском и очарованием лондонского сезона… и блестящими, насмешливыми глазами.

Глава 9

Эмили принесла завтрак, и Силия зевнула, стараясь побороть дремоту. Она с трудом открыла глаза, голова болела — то ли от бессонной ночи, то ли от шампанского.

Силия села и решила не вспоминать о вчерашнем вечере, пока не выпьет чаю с тостами. Эмили раздвинула шторы, и в комнату хлынул ослепительный свет. Силия зажмурилась.

— Мисс, ее светлость разрешила вам поспать подольше. Хотя сама она встала. И мистер Грант уже внизу и завтракает с ней. Он думает, вам понравится кофе и вы привыкнете к нему, как французы и американцы.

Эмили поставила перед ней поднос и положила газеты. Силия почти не слышала ее.

— Ну же, мисс, попробуйте кофе. Ее светлость надеется, что вы не прочь отведать что-нибудь новое. Чашка кофе взбадривает лучше, чем что-либо другое.

Силия насторожилась. Кофе вместо привычного чая? Круассаны вместо обычных тостов?

Она отхлебнула горячий напиток и сморщилась от его горького вкуса.

— Кто это придумал? — спросила девушка, но тут же вспомнила слова Эмили. Как смеет этот тип составлять для нее меню завтрака?

Силия откусила круассан и нашла, что он очень ей нравится. Конечно, это тетя Уили распорядилась подать такой завтрак. Она снова отведала кофе и решила, что на сей раз сойдет и он. Взглянув на Эмили, Силия одобрительно кивнула.

Служанка расплылась в улыбке и сделала реверанс:

— Пожалуйста, мисс, позвоните, когда закончите. Вам принесут ванну. И просмотрите газеты.

Газеты? Ах да, газеты! Среди них не было респектабельной «Таймс». Эти печатали слухи, сплетни и пестрели фотографиями богатых и знатных людей.

Вздохнув, Силия развернула первую. «Дебют английской красавицы», — прочла она. В статье Силию сравнивали с богатой наследницей — американкой мисс Дженни Черчилль, прозванной прессой Американской Красавицей Розой.

В статье рассказывалось, что Силию тщательно оберегали и пестовали. И хотя она, как и Американская Роза, слыла богатой наследницей, разница в воспитании английской и американской девушек была огромной.

Более того, репортер выведал неизвестные даже самой Силии сведения о ее родителях.

«Откуда газета узнала, — в отчаянии думала Силия, — что девичья фамилия моей матери — Ривера, а Марианна — сценический псевдоним? Как выяснила, что братья, отчим и мать Марианны входили в состав труппы?»

«Ее звали Марианной Великолепной, — продолжал репортер, — и она получала предложения от королей, принцев и придворной знати, но бросила все во имя любви к бедному английскому искателю приключений и сбежала с ним».

Силия закрыла глаза и в бессильном гневе откинулась на подушки. Вся жизнь ее семьи выставлена на потеху публике!

Она не расслышала стука в дверь и опомнилась лишь в тот момент, когда в спальню вошла Уили и, обняв девушку, мягко заговорила:

— Силия… Силия… Я совсем недавно узнала, что Эмили принесла тебе газеты. Не огорчайся, дорогая. Мне следовало тебя подготовить. — Но и сама Уили не была готова к тому, что из глаз племянницы хлынут слезы. — Бедная моя девочка, бедная девочка!.. Ты не виновата. Это моя вина, что бросила тебя в воды, полные акул. Не плачь, Силия, не надо…

— Ты не понимаешь, тетя Уили. Дело в моем тщеславии. Я хотела, чтобы меня заметили, думая, что это — игра. Вообразила, что я — Марианна. Представляя себе ее, я чувствую себя такой же сильной и уверенной, как и она. Но я случайно зашла слишком далеко! — Силия всхлипнула. — И вот теперь все выплыло наружу, и я пропала…

Уилхелмина прижала к себе племянницу:

— Ну-ка перестань! Иначе станешь похожа на свою несносную тетю Гертруду! Твоя мать была красивой молодой женщиной. Она и твой отец полюбили друг друга так сильно, что убежали от общества, которое осудило бы их. Они обрели свободу и были счастливы. Прошлое не имеет значения. Важно, какова ты, а не твои родители и ошибки, которые они совершили. Запомни: все это не стоит выеденного яйца. Поверь, дорогая, это так, ибо внизу тебя ждет множество приглашений от самых знатных особ, в том числе и от принца Уэльского. Видишь, все эти гнусные сплетни — сущие пустяки. Тебе нечего стыдиться.

Уили подала девушке носовой платок. Силия утерла слезы:

— Значит, все не так уж страшно?

— Совсем не страшно. Ты еще посмеешься над этой историей. Слышала бы ты, что говорили обо мне, когда я отправилась в Америку выходить замуж за мистера Гамильтона вскоре после смерти герцога Милхэйвена! Люди не понимали, как долго я соблюдала условности. Потом пришло время подумать и о себе. Хэмиш любит меня, понимает и, как видишь, предоставляет большую свободу. Вот что, Силия, прежде чем выйдешь замуж за любимого человека, постарайся насладиться жизнью. Я хочу тебе в этом помочь. Поэтому перестань плакать. Эмили приготовит тебе ванну. Когда оденешься, спускайся вниз. Сегодня мы отменим урок верховой езды. Займемся совсем иными вещами!

Уили обняла девушку и оставила ее на попечение Эмили. Слуги внесли ванну с ароматизированной горячей водой.

Силия погрузилась в ванну, наслаждаясь ощущением тепла и покоя.

Девушка и не помнила, когда о ней так заботились и ласкали ее. Тетя Гертруда считала дурным тоном проявлять чувства. Она часто давала Силии наставления и требовала, чтобы та укрепляла характер. В понимании Гертруды это означало отказаться от всех радостей жизни. Она вселила в племянницу такой страх перед грехом, что даже сейчас обнаженная Силия избегала смотреть в зеркало.

Однако, выйдя из ванны, девушка невольно обратила к нему глаза. От пара зеркало запотело, и отражение было расплывчатым и туманным.

Силия с любопытством разглядывала себя: огромные глаза, полные губы, оформившаяся грудь, выпуклые розовые соски, тонкая талия, округлые бедра, точеные ноги и изящные лодыжки.

Взгляд скользнул по треугольнику темных волос, и в этот миг что-то доселе неведомое заставило Силию быстро прикрыться полотенцем.

Откинув назад мокрые волосы, она уставилась на закутанную в полотенце фигуру.

Перед ней была женщина, и Силия внезапно поняла, что испытала, увидев свое отражение в зеркале.

Теперь она не стеснялась себя.

Внизу пробили часы. Силия, подобрав юбки, направилась к лестнице. Служанка Хильда должна была уложить ей волосы в тетиной комнате, а Эмили велели смотреть и учиться.

Уили указала на стул перед зеркалом.

— Сюда, моя дорогая. Зеленый цвет тебе очень идет. В последние две недели ты ничего подобного не надевала. Это платье словно создано для танцев. Как тебе нравятся кружева на лифе и рукавах? Хильда, обязательно взбей буфы!

Силия закрыла глаза, а проворные пальцы Хильды забегали, укладывая ее длинные, густые волосы.

Тетя Гертруда пришла бы в ужас, узнав, как Силия проводит время.

Танцы с принцем Уэльским, постоянные выезды в свет, приглашение на чай к принцессе Александре; ночи напролет без сна, а днем — цветы от бесчисленных поклонников, уроки верховой езды.

Восхитительные две недели прошли незаметно. К тому же мистер Грант Гамильтон уехал с приятелями на охоту.

Силия раздраженно прикусила губу. Нет, девушка ничуть не скучала об этом несносном человеке, смотревшем на нее свысока. И с чего это она вспомнила о нем?

— Мисс, да вы настоящая принцесса! — воскликнула Эмили.

Силия открыла глаза в тот момент, когда Хильда украшала двойной жемчужной нитью ее высокую прическу.

— Ты волшебница, Хильда, — сказала девушка.

— Минуточку, мисс. — Услышав похвалу, Хильда улыбнулась и освободила локоны на висках и затылке. — Вот так…

— Хильда знает свое дело. — Уили удовлетворенно оглядела племянницу. — Ты готова? Где же мой веер? Ах, вот он! Ты взяла свой? Хорошо. Тогда пойдем.

Они снова собирались в «Ковент-Гарден», теперь на «Тристана и Изольду». На этот раз Силию не пугала толпа зевак; она не слышала восхищенных замечаний, не замечала назойливых фотографов.

Приехала и Антея Лангбурн в сопровождении серьезного джентльмена, студента-теолога Джорджа Мейтленда, и американца из Новой Англии, которого Силия уже встречала на молитвенном собрании.

— Бедняжка! — шепнула ей Антея. — Как ты это выносишь? Неужели привыкла к тому, что тебя называют красоткой?

— Представляю себя скаковой лошадью!.. — пошутила Силия, но почему-то почувствовала раздражение.

Антея изогнула бровь. Встретив Джорджа, она забросила всех своих приятельниц, и это следовало срочно исправить. Силия явно нуждается в разумном, зрелом совете. Не мешало, чтобы и Джордж сказал ей парочку слов.