В этот момент в комнату ворвался Хит. Он оттолкнул убийцу от Тесс и мощным ударом в челюсть отбросил его в дальний угол. Незнакомец стукнулся головой о стенку и стал сползать по ней на пол. Хит подбежал к нему и обрушил на него град сильнейших ударов, сокрушая ему кости. Вскоре кулаки Хита покрылись кровью, но он продолжал избивать негодяя.
      Кто-то обхватил Хита руками сзади, пытаясь оттащить его от бородача. Хит, не глядя, влепил ему оплеуху и только тогда понял, что это начальник тюрьмы Ньюман.
      – Он убил Тесс! – воскликнул Хит.
      – Нет, она жива благодаря вам, – ответил Ньюман, потирая ушибленное ухо.
      В комнату вбежали два здоровенных охранника.
      – Все в порядке, – сказал им Ньюман. – Свяжите этого негодяя и отведите его в камеру. Я лично его допрошу.
      – Хит! – слабым голосом окликнула своего спасителя Тесс, открыв глаза. Лицо ее опухло, на горле багровел кровавый рубец. Она протянула к нему дрожащие руки.
      Хит подбежал к ней и нежно обнял. Она затрепетала и разрыдалась. Его вновь охватил гнев. Он готов был прикончить негодяя, едва не лишившего жизни его возлюбленную.
      Охранники повели связанного мерзавца к выходу из комнаты.
      – Он никуда отсюда не уйдет! – прорычал Хит, сжав кулаки.
      – Мне нужно допросить его, – обернувшись, сказал Ньюман. – Но делать это на глазах у дамы неприлично. – Он выразительно помахал в воздухе кулаком. – Я поквитаюсь с ним за леди Голдинг, обещаю. Но не раньше, чем получу ответы на свои вопросы.
      Хит не стал возражать – в тюрьме хозяином был начальник. Да и Тесс нуждалась в срочной помощи. Нельзя было оставлять ее теперь одну. Поэтому он неохотно кивнул.
      – Я пошлю за доктором, – сказал Ньюман.
      – Вызовите сюда доктора Уиннера, друга Ника Редфорда, – сказал Хит. – И никого другого!
      – Хорошо, – ответил начальник тюрьмы. – Возле двери комнаты я выставлю пост. Леди Голдинг больше никто не потревожит.
      – Потревожит? – с угрозой переспросил Хит. – Это так вы охраняете своих подопечных? Где были ваши люди, когда сюда проник злоумышленник? Это тюрьма или бордель?
      – Я накажу провинившихся охранников, сэр. Клянусь, что больше такое не повторится, – сказал Ньюман.
      Он поспешно покинул помещение, хлопнув дверью так, что задребезжало оконное стекло.
      Тяжело вздохнув, Хит взглянул на окровавленное лицо Тесс. Бедняжка едва дышала, вид нанесенных ей ушибов и ран был ужасен. Хит отнес ее на руках на кровать. Она открыла глаза. Он спросил, не тяжело ли ей дышать.
      – Уже нет, – ответила она хриплым голосом. – Главное, что я жива. Благодаря тебе, Хит!
      Он стиснул зубы и, взяв салфетку, лежавшую на столе, смочил ее водой, чтобы обтереть ей лицо. Тесс схватила его за руки и прохрипела:
      – Пусть этим лучше займется врач. И не спорь со мной, я раненая! – Она вяло улыбнулась и тихо добавила: – Лучше дай мне попить.
      Он вскочил и потянулся за кружкой с водой. Тесс с трудом сделала несколько глотков, вернула Хиту кружку и легла.
      Он все-таки приложил влажную тряпицу к ее ране и вытер кровь. Рана была ужасна, но ведь все могло закончиться гораздо хуже, если бы он вовремя не подоспел ей на помощь.
      – Приляг рядом со мной, – попросила Тесс, глядя на него с мольбой.
      Его сердце сжалось от нежности к ней, он осторожно лег на кровать и обнял ее одной рукой.
      Она закрыла глаза и тотчас же расслабилась.
      Хит уставился на побеленный потолок, тщетно пытаясь унять охватившую его нервную дрожь. У него все еще чесались окровавленные кулаки и ходили по скулам желваки. В комнате завис запах пота и страха. Он закрыл глаза и вновь ясно увидел ту жуткую сцену, которая предстала его взору, когда он ворвался сюда.
      – Успокойся, Хит, все уже позади, – прошептала Тесс. Он открыл глаза и посмотрел на ее опухшее лицо и окровавленную шею.
      – Ты смелая и мужественная женщина! – тихо произнес он. – И как только тебе хватило духу дать ему отпор?!
      – Я знала, что ты придешь и спасешь меня! – ответила она.
      И он явственно понял, как сильно любит ее. От осознания этого факта у него закружилась голова. Он любил эту женщину больше собственной жизни, она была чрезвычайно дорога ему. И если с ней снова что-то случилось бы…
      Хит вздрогнул, похолодев от этой мысли.
      Тесс стиснула пальцами его плечо, ободряя и успокаивая своего возлюбленного. И он вновь поразился силе ее духа. Она так много вынесла в последние годы: предательство мужа, светские пересуды, тяготы тайного сотрудничества с негодяями, подобными Рейнольдсу. Ей просто необходим помощник и защитник. Но прежде следовало освободить ее из тюрьмы. И Хит решил взять ее под свое крыло. Оставалось только заручиться согласием самой Тесс.

      Спустя несколько часов Тесс проснулась, разбуженная мужскими голосами и болезненными ощущениями во всем теле. Все ее мышцы ныли, словно бы из нее пытались сделать отбивную котлету.
      – Сейчас ей стало гораздо лучше, – произнес кто-то, – у нее стабильный пульс и ровное дыхание.
      – Вы уверены, что все обойдется без последствий? – встревоженно спросил Хит.
      – Я не исключаю, что она будет мучиться по ночам кошмарами, а днем страдать от неприятных воспоминаний. Но после таких сильных душевных и физических потрясений это неизбежно, – ответил врач.
      Тесс открыла глаза и сказала:
      – Это пустяки! Главное, что я выжила, а уж с кошмарами я как-нибудь справлюсь.
      В печке плясали языки пламени, в комнате стало значительно теплее. В окно светило солнце, ветер стих. В углу высилась поленница дров, очевидно принесенных сюда по указанию Ньюмана. Пахло цветами и оливковым маслом, на подоконнике ворковали голуби.
      – Наконец-то ты проснулась! – радостно воскликнул Хит и присел на край кровати. Под его карими глазами залегли темные круги, одежда помялась, сапоги поцарапались.
      – Ну и видок же у тебя! – сказала Тесс, проводя ладонью по его небритой щеке. – Ты, наверное, всю ночь не сомкнул глаз?
      Он тепло улыбнулся и поцеловал ей ладонь.
      – Как вы себя чувствуете, миссис Голдинг? – участливо спросил доктор Майкл Уиннер, высокий полный мужчина с добрыми глазами и пухлыми губами.
      – У меня все болит, – ответила Тесс. – Но я считаю, что еще легко отделалась. Благодарю вас за то, что приехали сюда и осмотрели меня.
      – Я помчался к вам, как только получил записку от начальника тюрьмы Ньюмана, – сказал врач. – Мистер Бартлетт сказал, что вы отважно оборонялись, хотя и были на волосок от гибели. Кстати, а где тот негодяй, который напал на вас?
      – Ньюман увел его на допрос с пристрастием, – помрачнев, ответил Хит. – Больше мне о нем ничего не известно.
      – Признаться, не ожидал увидеть вас в тюрьме, леди Голдинг, – промолвил доктор Уиннер, покачав головой. – Что, разрази меня гром, происходит?
      – Леди Голдинг облыжно обвинили в убийстве, – сказал Хит.
      Уиннер удивленно вскинул брови.
      – Сперва сфабрикованное дело Бомона, теперь это, – задумчиво произнес он. – Что за странная эпидемия сфабрикованных обвинений в убийстве?
      – Чем это здесь так пахнет, доктор? – спросила Тесс, желая сменить тему. – Вашей мазью?
      – У вас тонкий нюх! – с доброй улыбкой ответил врач. – Да, в состав этого целебного снадобья входит оливковое масло, цветы календулы, а также еще несколько ингредиентов. Позвольте мне осмотреть вас еще раз, более тщательно. А вас, мистер Бартлетт, я попрошу ненадолго выйти в коридор.
      Хит поцеловал Тесс пальцы и вышел из комнаты.
      После осмотра доктор Уиннер удовлетворенно сказал:
      – Вы легко отделались. Рана быстро заживет, синяки и боль пройдут через несколько дней, и вы снова будете чувствовать себя бодрой и здоровой. От удавки на шее даже следа не останется. Нужно только прикладывать к ране салфетки с мазью и ежедневно делать перевязку.
      – Благодарю вас, доктор Уиннер! – Тесс села и спустила ноги с кровати. От снадобья, пропитавшего повязку, исходил такой приятный запах, что в животе у нее забурчало. – Я бы с удовольствием съела бутерброд с маслом, – сказала она.
      – Пробудившийся аппетит – добрый знак! Я попрошу Ньюмана распорядиться, чтобы вас плотно покормили, – сказал врач.
      Из коридора донесся решительный женский голос:
      – Прочь с дороги! У нас имеется разрешение начальника тюрьмы на посещение леди Голдинг.
      Спустя мгновение в комнату вошли Жанелль, Джинни и Люси.
      – Боже мой, Тесс, что они с тобой сделали? Тебя пытали? На тебе лица нет! Какой ужас! – воскликнула Жанелль, бросив на стол свою пятнистую муфту из горностая. – Говорила я вам, что нам надо поторопиться! – обернувшись к подругам, добавила она.
      Миндалевидные глаза Люси затуманились. Джинни в отчаянии воскликнула:
      – Да как они посмели сделать с тобой такое?!
      Тронутая их участием, но страшно расстроенная тем, что они увидели ее в таком жутком состоянии в камере тюрьмы, Тесс оправила на себе платье, достала из сумочки шарфик и обмотала им забинтованную шею.
      – Должно быть, я ужасно выгляжу, – виновато промолвила она.
      Жанелль вскинула к потолку руки и воскликнула:
      – О чем ты говоришь, милочка! Ведь тебя избили тюремщики! Негодяи! Они пытали тебя?
      Тесс почувствовала, что у нее запылали щеки.
      – Дело в том, Жанелль, что охранники меня и пальцем не тронули. Все было гораздо хуже. Но теперь благодаря заботе доктора Уиннера мне стало значительно лучше.
      – Это не доктор, а шарлатан! – воскликнула Жанелль, прищурившись.
      Доктор Уиннер с мягкой улыбкой сказал:
      – Здравствуйте, милейшая леди Бланкетт! Рад вас видеть живой и здоровой. Леди Голдинг! Раз к вам пришли подруги, то я, пожалуй, пойду, чтобы вам не мешать. Но я непременно проведаю вас еще раз спустя несколько часов.
      Жанелль и Джинни переглянулись, и Жанелль громко сказала:
      – Мне кажется, что леди Голдинг не нуждается в вашем особом внимании, если ей стало легче. Верно, Джинни?
      Джинни похлопала глазами и неуверенно добавила:
      – Да, я тоже так считаю. Лучше приходите утром. А сейчас – до свидания! – Она взяла врача под руку и едва ли не вытолкала его из комнаты.
      Обернувшись к подругам, Жанелль кивком пригласила их продолжить разговор в дальнем углу.
      – В чем дело? – спросила Тесс, когда все уселись за столик. – Я жду объяснений!
      Жанелль вновь окинула заговорщицким взглядом подруг и прошептала:
      – Мы намерены похитить тебя отсюда!
      Тесс обомлела и раскрыла рот. Джинни подалась вперед и сказала:
      – Честно говоря, поначалу эта дурацкая затея пришлась мне не по душе. Но теперь, когда я увидела, что они сделали с тобой, у меня пропали все сомнения. Тебе здесь не место!
      Тесс так расчувствовалась, что даже прослезилась.
      – Не раскисай! – сказала Жанелль. – Тебе нельзя падать духом. Так что выше нос! Мы тебя спасем!
      Тесс обняла всех трех женщин, не в силах более сдерживать эмоции. От подруг приятно пахло розовой водой и гелиотропом. Как хорошо, что они ее навестили! Вот только вряд ли они решились бы устроить ей побег, если бы узнали, что она шпионила за ними.
      – Здесь не место для щенячьих нежностей, – оттолкнув ее, сказала Жанелль. – Здесь попахивает могилой. Надо тебя спасать. Пока ты еще жива. Ты согласна бежать?
      – Я вам бесконечно благодарна – сказала Тесс. – Но ни о каком побеге не может быть и речи.
      Люси извлекла откуда-то из-под юбки лист бумаги и вручила его Тесс. Она прочла:
 
       «План побега.
       Пункт первый. Тесс переодевается в одежду Люси. Пункт второй. Люси притворяется больной и ложится в кровать вместо Тесс.
       Пункт третий. Тесс уходит из тюрьмы вместе с Жанелль и Джинни.
       Пункт четвертый. Тетушка Софи приходит проведать Тесс и обнаруживает подмену. Но для ареста Люси причин нет, она просто прилегла и задремала. Поэтому Люси покидает тюрьму вместе с Софи».
 
      Джинни положила руку Тесс на плечо и воскликнула:
      – Ты наденешь широкополую шляпу с вуалью, и охранники тебя не узнают!
      А Жанелль добавила, многозначительно вскинув бровь:
      – По-моему, план просто прекрасный! У меня нет ни малейшего сомнения в его успешном осуществлении.
      Тесс улыбнулась и, пожав подругам руки, сказала:
      – План действительно замечательный, и наверняка он сработал бы, но только я не могу позволить вам осуществить его. Дело в том, что этой ночью на меня кто-то напал…
      – Если ты боишься за Люси, – не дослушав ее, воскликнула Жанелль, – так мы уже послали за Биллсом, чтобы он побыл вместе с ней!
      – Как? – вытаращив глаза, спросила Тесс. – Вы и его втянули в эту авантюру?
      – Ему ничего о нашем плане пока не известно, – сказала Жанелль. – Но ведь он нас не выдаст! Верно, девушки?
      – Какие же вы негодницы! – с улыбкой сказала Тесс.
      – Ничего с этим не поделаешь, мы всегда были проказницами, – рассмеявшись, сказала Жанелль.
      – Тем не менее ничего у вас не выйдет. Дело в том, что убита Фиона, – перестав улыбаться, сказала Тесс. – Да упокой Господь ее душу! Она была еще совсем молодой. Потом чуть было не придушили и меня. Поэтому я не допущу, чтобы кто-то из вас рисковал. Ситуация слишком серьезная и непонятная.
      В комнате повисла кладбищенская тишина.
      – Это я во всем виновата! – едва сдерживая слезы, простонала Тесс. – Простите меня, пожалуйста!
      – В чем же твоя вина? – спросила Жанелль.
      – Я секретный сотрудник министерства иностранных дел и выполняю поручения разведки. Короче говоря, я шпионка!
      – Для нас это уже давно не новость, – отмахнулась от нее Жанелль. – Ничего страшного в этом нет.
      У Тесс перехватило дух. Она мысленно досчитала до трех и сдавленно спросила:
      – Так вы все знали?
      – Да, с того момента, как ты пожелала вступить в наше общество.
      – Но откуда вам стало все обо мне известно?
      Жанелль передернула плечами:
      – Нам все рассказал сэр Ли Дивейн!
      – Но откуда он узнал обо мне? И как вы познакомились с ним?
      – Он свекор Эдвины и приятель Жанелль, – ответила Джинни.
      Жанелль густо покраснела.
      – Мы с ним добрые друзья! Иногда мы вместе ездим на рыбалку. Но из этого не следует, что я позволяю ему всякие вольности, – торопливо сказала она.
      – Но ведь ему уже за семьдесят!
      – Он еще крепкий старичок! – хихикнув, воскликнула Джинни. – Так вот, на самом деле это у него возникла мысль, что секретной службе следует приглядывать за нашим обществом. На всякий случай.
      – Это не совсем верно, – добавила Жанелль. – Собственно говоря, общество и было создано именно для того, чтобы члены его могли свободно обмениваться новостями и общаться между собой. Разве разведка могла оставить без присмотра такой кладезь информации? Тем более во время войны. Ведь в него могли внедриться иностранные шпионы! Сэр Ли переговорил с Уитоном, и тот послал к нам своего агента.
      – То есть меня, – сказала Тесс, приложив руку к сердцу.
      – Да! – с лучезарной улыбкой воскликнула Джинни. – Нас это вполне устраивало. Не каждой женщине хватит мужества и терпения, чтобы иметь дело с Уитоном. И даже иногда спорить с ним!
      – Так вы знаете даже о моих донесениях ему? – спросила Тесс, вытаращив глаза.
      – Сэр Ли всегда хвалил тебя за конспирацию. Ты молодец, – с милой улыбкой сказала Джинни.
      Тесс громко вздохнула и откинулась на спинку стула. Все услышанное не укладывалось у нее в голове.
      – Значит, вы все знали, – промолвила она, приложив пальцы к вискам. – И не обижались на меня. Чудеса!
      Джинни покосилась на Жанелль и добавила:
      – Но ведь ты оказалась очень кстати, когда в нашем обществе объявилась графиня ди Нотари! Какая наглость с ее стороны предположить, что мы, истинные патриотки своей страны, будем смотреть сквозь пальцы на ее козни!
      Тесс ахнула от удивления.
      Люси тем временем достала из складок своего платья листок бумаги и написала на нем: «Ну, ты согласна бежать?»
      – Я не могу подвергать вас риску! – ответила Тесс.
      Двери распахнулись, и в комнату вошел Хит. Увидев подруг Тесс, он оторопело уставился на них. У Тесс радостно заколотилось сердце. Она протянула к нему руки, ожидая его прикосновения. Но внезапно Жанелль гневно воскликнула:
      – Вон отсюда! Мы не потерпим среди нас двурушника!
      – Двурушника? – изумленно переспросил Хит, ничего не понимая.
      – Как вы посмели морочить голову Тесс, будучи помолвленным?!
      – О чем вы говорите? – вскочив со стула, спросила Тесс.
      Джинни вышла вперед и вскричала, тыча пальцем в грудь Хита:
      – Как же вам не стыдно! Мы читали утренний номер «Таймс»!
      – «Таймс»? – растерянно переспросил Хит. – И что же в этом номере сообщается обо мне? – На всякий случай он попятился.
      – А то, что вы помолвлены с мисс Пенелопой Уилом. Вон отсюда, коварный лжец!
      Женщины окружили Хита и набросились на него с кулаками.

      – Помолвлен? – переспросил Хит, отказываясь в это поверить, и бессильно уронил руки, которыми прикрывал голову.
      – Вот именно, помолвлен! С мисс Уилом! – Жанелль влепила ему звонкую оплеуху.
      Но Хит даже бровью не повел, он смотрел на Тесс. Ее лицо стало белее мела. Он воскликнул:
      – Это не я опубликовал объявление! Клянусь честью. Я понятия не имею ни о какой помолвке.
      – Но у тебя ведь наверняка имеются какие-то догадки на этот счет? – спросил вошедший в комнату Биллс, под мышкой у него была зажата утренняя газета, а на лице читался праведный гнев.
      – Да нет же, никаких догадок у меня в связи с этим нет! – воскликнул Хит. – Я всю ночь провел здесь!
      – И что же теперь вы станете делать? – язвительно спросила Жанелль. – Помолвитесь с другой легковерной девушкой? Только не забывайте, что многоженство считается в Англии преступлением. Может быть, это вас нужно заточить в тюрьму, а не Тесс?
      – Как же ты мог так поступить? – спросил Биллс, потрясая в воздухе газетой.
      – Я ничего подобного не делал! – воскликнул Хит. – Могу лишь предположить, что лорд и леди Брайт прослышали об аресте Тесс и на радостях немедленно дали объявление в «Таймс», уверовав в мою лояльность.
      – Ты говорил, что именно леди Брайт требовала ускорить порученное тебе расследование, – едва не плача, сказала Тесс. – Значит, условием вашей с Пенелопой помолвки был мой арест? О Боже, какое низкое коварство! Какая гнусная подлость! Я чувствую себя преданной и оскорбленной.
      – Тесс! Ты заблуждаешься! Ничего подобного не было! – вскричал Хит, охваченный одновременно негодованием и угрызениями совести.
      Жанелль выхватила у Биллса газету, раскрыла ее и воскликнула:
      – Факты говорят сами за себя!
      Тесс обняла себя руками за плечи и отошла к окну.
      – И как только я могла тебе поверить?! – с обидой промолвила она.
      – Я допустил ужасную ошибку! – пылко воскликнул Хит, подойдя к ней сзади и взяв ее за плечи.
      – Это очевидно, – холодно сказала Тесс с презрительной миной.
      – Я подразумеваю свою ошибку с Пенелопой! Я не могу жениться на ней, потому что люблю тебя!
      Тесс резко обернулась и, оттолкнув его, вскричала:
      – Не надо путать любовь с похотью! Это я знаю по собственному опыту. Добром такое не кончается.
      – Я знаю, чем отличается любовь от сладострастия! – в гневе вскричал он. – И не сравнивай меня со своим подлым муженьком!
      – Опомнитесь, мистер Бартлетт! – воскликнула Джинни.
      Тесс обернулась и с грустью сказала, окинув Хита задумчивым взглядом своих прекрасных голубых глаз:
      – А ты никогда и не станешь моим мужем. Поэтому сравнивать вас мне не нужно.
      В разговор вновь вступила Жанелль. Потрясая газетой, она язвительно сказала:
      – Разве не к упомянутой здесь юной леди из уважаемой аристократической семьи вы сватались, мистер Бартлетт? Из этого объявления следует, что это вы ухаживали за ней, а не она повисла у вас на шее!
      Хит растерянно обвел затравленным взглядом лица смотрящих на него с осуждением людей. Все происходящее казалось ему жутким кошмаром. Джинни стало жаль его, и она промолвила:
      – Может быть, все не так уж и страшно! Ведь нередко случается, что люди разрывают свою помолвку…
      – Нет, нельзя так жестоко поступать с невинной девушкой! – твердо сказала Жанелль. – Разразится жуткий скандал!
      Биллс поморщился и добавил:
      – Для мисс Уилом разрыв помолвки станет ужасным ударом.
      – Отправляйся к своей идеальной мисс Уилом! – вскричала Тесс чужим голосом. – И женись на ней! У вас будет идеальная семья и прекрасные дети! Ты сделаешь головокружительную карьеру!
      Жанелль сложила листы газеты и подытожила:
      – Довольно нести сентиментальный вздор! Пора устраивать побег Тесс из этой вонючей тюрьмы.
      – Какая оригинальная шутка, Жанелль! – воскликнула Джинни, кивая при этом на стоящего в дверях охранника, которого Жанелль не заметила.
      Жанелль подбоченилась и набросилась с упреками на Хита:
      – Вот что вы натворили! Вы сломали все наши прекрасные планы! От вас одни только неприятности, мистер Бартлетт!
      Оглушенный словами Тесс, Хит не обратил на упрек Жанелль никакого внимания. Он словно бы оцепенел, устремив свой неподвижный взгляд в окно.
      Биллс взял листок с планом со стола, прочитал его внимательно и сердито спросил у Люси:
      – Неужели вы всерьез рассчитывали сделать это? Люси задрала нос и передернула плечами.
      Тесс подошла на одеревенелых ногах к кровати и бесцветным голосом сказала:
      – Мне что-то нездоровится, пожалуй, я прилягу.
      – Тебе плохо? – озабоченно воскликнул Хит. – Не послать ли снова за доктором? Может быть, приготовить тебе крепкого чаю?
      Тесс легла и свернулась на кровати калачиком.
      – Я устала, – тихо промолвила она.
      Хит опустился перед ней на колено и, дотронувшись пальцами до ее спины, спросил:
      – Ты уверена, что тебе ничего не нужно?
      – Нет, мне просто хочется немного поспать!
      – Вам лучше уйти отсюда, мистер Бартлетт, – сказала Джинни. – Мы присмотрим за ней.
      Словно придавленный к полу свинцовой тяжестью, Хит не смог встать.
      – Пошли, дружище, – сказал Биллс, похлопав его по плечу. – С ней останутся ее подруги и охранники. Ты сейчас ей не нужен.
      Он ей больше не нужен! Хит был раздавлен и сокрушен этим очевидным фактом. Без Тесс жизнь утратила для него всякий смысл, стала бесцветной и безвкусной. А ведь еще совсем недавно мир казался ему живым и ярким благодаря его возлюбленной. Она была подобна свежему ветру, наполнившему обвисшие паруса корабля после долгого штиля. Ее можно сравнить с радугой на сером небосклоне, с лучом солнечного света, пробившимся сквозь пелену туч, с изысканным восточным лакомством, отведав которое, испытываешь райское блаженство. Она помогла ему понять, насколько пусто и бессмысленно было его существование до встречи с ней. Только благодаря ее смелости, мужеству, изяществу и яркой красоте он очнулся от спячки и взглянул на окружающий мир другими глазами.
      И вот теперь, когда он уже не мог себе представить жизни без этой удивительной женщины, она заявила, что больше не нуждается в нем. И следовательно, больше его не хочет. Тесс велела ему убираться восвояси и жениться на другой. От острой боли в сердце ему стало трудно дышать. Он уронил голову и ссутулил плечи, охваченный черной тоской. Каким же он оказался идиотом!
      Биллс помог встать и вывел Хиту из комнаты.
      Подруги Тесс многозначительно переглянулись и тяжело вздохнули. Сама же она осталась молча лежать на кровати.
 
      – Я согласен с твоим предположением, что объявление о вашей с Пенелопой помолвке дали ее родители, обрадованные известием об аресте Тесс, – сказал Биллс, отхлебнув из бокала пива. – Возможно, они даже не подозревают, что выдвинутое против нее обвинение не имеет ничего общего с кражей драгоценностей и редких книг у племянника леди Брайт.
      Хит уныло глядел в свой бокал и молчал. Казалось, он даже не слышал, что ему сказал его закадычный приятель. Наконец он пробормотал:
      – Она велела мне жениться на Пенелопе. Она сказала, что я ей больше не нужен. Неужели я стал ей безразличен? Нет, я решительно отказываюсь поверить в это!
      – Я тебе искренне сочувствую, старина, – вздохнув, сказал Биллс. – Слышать такое от любимой женщины действительно неприятно. – Он отхлебнул из бокала и облизал губы.
      – Почему она так жестоко обошлась со мной? Ведь я признался ей в любви и сказал, что не хочу жениться на Пенелопе! Может быть, у нее есть кто-то другой? – воскликнул Хит, сжав пальцы в кулак. Ревность и негодование жгли ему душу.
      – Помнится, ты как-то сказал, что Тесс зареклась выходить снова замуж. Если это на самом деле так, тогда ты должен быть ей благодарен за ее рекомендации. Возможно, она дала тебе совет поскорее обвенчаться с Пенелопой из добрых побуждений, – предположил Биллс.
      – Но я не хочу жениться на Пенелопе! – надрывно произнес Хит, чем привлек к себе внимание хозяина заведения. Тот даже перестал протирать тряпицей бокалы и замер за стойкой, готовый принять меры к возмутителю спокойствия, если понадобится.
      – И Тесс это должно быть известно, – добавил Хит. – Но она словно бы оглохла и ослепла, и это меня бесит.
      Биллс подал владельцу паба знак, что у них все в порядке, и тот вновь вернулся к своему занятию.
      – Давай-ка посмотрим на эту ситуацию глазами Тесс, – предложил своему приятелю Биллс. – Представь себе, каково было ей узнать из газеты, что ты намерен жениться на другой! Пожалуйста, только не перебивай меня! Так вот, бедняжка внезапно узнает, что ты сватаешься к девушке, родители которой пытаются отправить ее на виселицу! Более того, выясняется, что непременным условием их согласия на ваш с Пенелопой брак является ее арест! Что, по-твоему, она должна чувствовать после этого?
      – Замолчи! И без тебя тошно! – воскликнул Хит.
      – Нет, ты выслушай меня до конца. Так вот, ответь, пожалуйста, мне честно: стоит ли удивляться тому, что женщина, обманутая своим первым мужем и отвергнутая своим отцом, не желает больше связывать себя супружескими узами?
      – Но ведь я люблю ее, и ей это известно!
      Биллс наморщил нос:
      – Вот только свою любовь ты выражаешь как-то чересчур странно!
      Хит в отчаянии замотал головой и заскрежетал зубами.
      Хозяин паба снова перестал протирать бокалы и взглянул в их сторону с озабоченным видом. Очевидно, его терпение иссякло. Биллс понизил голос и вкрадчиво произнес:
      – Если тебя это немного успокоит, Тесс явно расстроилась, узнав о вашей с Пенелопой помолвке. Жаль, что ты сам этого не заметил.
      Хит несколько оживился и сказал:
      – Но раз она расстроилась, значит, я ей небезразличен!
      – Разумеется, нет, старина. Но сейчас ей кажется, что ты ее предал. Тем не менее она тяжело переживает разрыв с тобой, – сказал Биллс.
      – Этого не может быть! – мрачно воскликнул Хит. – Ведь она же посоветовала мне поскорее жениться на Пенелопе!
      Глаза Биллса вспыхнули, он прищурился и спросил:
      – А тебе не приходило в голову, что она сделала это, потому что думает, что тебе хочется жениться на мисс Уилом? Вспомни, о чем она в первую очередь беспокоилась, когда расспрашивала нас о расследовании? О благополучии своих подруг. Верно?
      – Да, – обескураженно ответил Хит.
      – Тогда почему же ты никак не можешь взять в толк, что ей свойственно жертвовать собой ради счастья других людей, которых она любит? Она говорила тебе, что не любит тебя?
      – Нет, – растерянно произнес Хит, вновь почувствовав себя круглым дураком.
      – Может быть, она говорила, что не хочет тебя? – не унимался Биллс.
      – Нет, не говорила!
      – Тогда, возможно, говорила, что ты ей не нужен?
      – До сегодняшнего дня тоже нет, – упавшим голосом ответил Хит.
      – По такому случаю можно заказать еще пива, – сказал Биллс и подал знак подать им еще два бокала. – Бедняжка попала в тюрьму по ложному обвинению в убийстве, – понизив голос, продолжал он. – И не падает духом! А ты убиваешься из-за какого-то объявления в газете! Да что на тебя нашло, дружище? Возьми себя в руки и пошевели мозгами. Все не так плохо, как тебе кажется.
      – Ты так считаешь? – воскликнул Хит. – Но ведь она никого не убивала. Мало того, кто-то пытался убить ее самое! И после всего этого ты говоришь, что я сгущаю краски?
      – Тесс кто-то пытался убить этой ночью? – вскочив из-за стола, спросил Биллс. – Как зовут этого негодяя?
      – Пернель, – ответил Хит. – Я убью этого мерзавца!
      – А где же в это время находились охранники? – спросил Биллс. – И где был ты сам?
      – Я отлучился, но все-таки вернулся в самый роковой момент и успел ее спасти, – помрачнев, сказал Хит. – Он ее душил.
      – Так вот почему у нее перебинтована шея и все лицо в ссадинах и синяках, – сказал Биллс. – А какова судьба этого Пернеля?
      – Он в тюремной камере. Начальник тюрьмы Ньюман его лично допросил с особым пристрастием. Негодяй назвал-таки имя ублюдка, который его нанял. Это Рейнольдс! Он пытался убить Тесс руками наемного убийцы. Ничего, он мне за все заплатит!
      Хит вскочил из-за стола и, подойдя к стойке, швырнул на нее две монеты в уплату за выпивку.
      Биллс накрыл его руку своей ладонью и сказал:
      – Остынь, дружище! Тебя ведь надолго упрячут за решетку! Надо отдать Рейнольдса под суд, пусть его накажут по закону.
      – Никакой суд не арестует сотрудника министерства иностранных дел на основании показаний, данных под пытками закоренелым бандитом, – сказал Хит. – Поэтому его накажу лично я, так будет справедливо. Негодяй не оставит попыток заставить Тесс навсегда замолчать, он не хочет, чтобы она рассказала на суде о том, что была завербована министерством иностранных дел с помощью угроз и шантажа. Единственный способ отвести от нее беду – это заставить этого мерзавца успокоиться навсегда. Я об этом позабочусь.