– Тесс! – воскликнул Хит и наклонился над ней, чтобы помочь ей встать.
      Тесс сжала ему руку и с мольбой взглянула в глаза.
      – Фиона… – хрипло произнесла она.
      – Положите ее на кровать! – воскликнул Фергюсон, оттолкнув оцепеневших полицейских.
      – Я сам отнесу ее в постель, – сказал Хит и осторожно поднял ее на руках. Она обняла его за плечи и уткнулась носом ему в грудь.
      – Бедная Фиона! – прошептала она.
      Хит опустил ее на матрац, подложил ей под голову подушку и нежно погладил ее по щеке.
      – Она была такой юной! Ей не исполнилось еще и восемнадцати лет.
      Сердце Хита отозвалось на эти слова тревожным стуком.
      Но паниковать ему было нельзя, требовалось все хорошенько обдумать и выручать из беды Тесс.
      – Когда случилось это несчастье? – спросил он у полицейских.
      – Оставайтесь на месте, сэр! И не задавайте лишних вопросов, это вас не касается, – вскинув руку, сказал рыжий полицейский.
      – Труп обнаружили минувшей ночью, – сказал Келли, строго взглянув на своего напарника. По словам Дагвуда, это был лучший полицейский города. Теперь Хит не знал, как ему относиться к этому обстоятельству, – радоваться или огорчаться.
      – Прошлой ночью? – переспросил он. – Но минувшую ночь леди Голдинг провела со мной. Это может подтвердить и ее служанка. Я же готов подтвердить все в суде под присягой.
      Келли ухмыльнулся и добавил:
      – Дело в том, сэр, что речь не идет об этой ночи, бедняжку убили уже давно.
      – О Боже! – воскликнула Тесс и расплакалась.
      Хит присел на край кровати и, обняв ее, стал успокаивать, говоря:
      – Все будет хорошо, не плачь, дорогая!
      – Хорошо? Но только не для бедной Фионы! – вскричала Тесс. – Миссис Рид, ее мать, этого не переживет! У нее больное сердце.
      – Да, ей стало плохо, когда она обнаружила тело своей дочери в переулке рядом с их домом этой ночью, – подтвердил Келли.
      – Это было отвратительное зрелище, – добавил рыжий, поморщившись. – А какой ужасный запах!
      – Замолчите, Ким! – сердито прикрикнул на него Келли. – По-моему, господа могут помочь нам раскрыть это преступление. Дайте же им возможность собраться с мыслями!
      В комнате наступило томительное молчание. Тесс вдруг встала с кровати, расправила плечи и, повернувшись лицом к полицейским, спросила:
      – Скажите, что стало причиной смерти бедняжки Фионы?
      – Ее забили до смерти, – холодно ответил Келли.
      Тесс покачнулась, но Хит успел подхватить ее под локоть и обнять другой рукой за талию.
      – Вряд ли такое злодейство могла совершить леди Голдинг, – сказал он, обращаясь к полицейским. – Вы верите, что она забила до смерти свою помощницу?
      – Верить или нет – не мое дело, сэр, – пожав плечами, сказал Келли. – Я должен исполнить предписание судьи и доставить ее в тюрьму в Ньюгейте.
      – Но почему? – тихо спросила Тесс. – Почему подозрение пало именно на меня? Это какой-то бред! Я не способна на такое жуткое преступление!
      – При мисс Рид нашли некоторые предметы, указанные в заявлении о краже, – сказал Келли, вскинув подбородок.
      – Тебе лучше пока помолчать, Тесс! – предупредил леди Голдинг Хит. – Твои показания могут быть истолкованы не в твою пользу. Дело слишком запутанное, надо во всем разобраться.
      – Вы не вправе оказывать ей адвокатскую помощь, сэр! – нахмурившись, предупредил его Келли. – Уголовные преступления против граждан не входят в вашу юрисдикцию!
      – Это так. Но я вправе дать ей дружеский совет, – возразил Хит.
      – Вот, значит, как это теперь называется – дружбой! – многозначительно произнес рыжий полицейский и ухмыльнулся.
      – Леди Голдинг нужно одеться, – сказал Хит, пропустив его намек мимо ушей. – Покиньте помещение! Здесь всего один выход.
      – А вдруг она выберется отсюда через окно? – сказал рыжий, кивнув на штору.
      – Вряд ли она рискнет сломать себе шею, спрыгнув с такой высоты, – сказал Келли. – Хорошо, сэр, мы подождем ее в коридоре. В вашем распоряжении двадцать минут.
      – Благодарю вас, офицер! – сказал Хит.
      Когда полицейские вышли за дверь, он взглянул на Тесс.
      Лицо ее поблекло, в глазах застыла печаль.
      – Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
      – Скверно, – ответила она и сказала дворецкому: – Фергюсон, пожалуйста, пригласите сюда Анну!
      – Слушаюсь, мадам!
      – И благодарю вас за преданность! – добавила Тесс. Глаза дворецкого увлажнились.
      – Не стоит меня благодарить, мадам, это мой долг. Я попрошу повара приготовить для вас вашу любимую жареную утку на ужин. Уверен, что к вечеру вы непременно вернетесь домой.
      – Дай-то Бог, – сказала Тесс и прикусила губу.
      – Мне понадобятся письменные принадлежности, Фергюсон, – сказал Хит. – Я напишу записку лучшему в городе адвокату Дэвиду Бернарду. Надеюсь, что он возьмется за это дело.
      – Меня объявили уголовной преступницей. Какой позор! – воскликнула Тесс.
      Фергюсон содрогнулся и поспешил покинуть комнату.
      – Спасибо тебе за все, Хит, – сказала Тесс. – Мне жаль, что я втянула тебя в эту грязную историю…
      В ее голубых глазах читалась грусть.
      – Не говори глупостей! Это недоразумение! Я помогу тебе выпутаться из этой странной ситуации.
      – Я рада, что ты рядом, – пожав ему руку, сказала она. – Ты же не веришь, что это я убила бедняжку Фиону?
      – Разумеется! Ты не способна никого убить.
      – Но все равно разразится неслыханный скандал! – сказала Тесс. – Может быть, тебе лучше не впутываться в это дело?
      – Я не из тех, кто бросает друзей в беде, – сказал Хит. – Можешь рассчитывать на мою поддержку.
      – Надеюсь, что ты не пожалеешь об этом, – сказала Тесс.
      Их разговор прервала Анна, заглянувшая в комнату.
      – Полицейский говорит, что у нас осталось только пятнадцать минут, мадам! – сказала она.
      – Упакуй пять моих рабочих платьев, – распорядилась Тесс.
      – Вы полагаете, что вам придется там задержаться? – испуганно спросила Анна.
      – Не знаю. Мне наверняка понадобится нижнее белье и другая одежда. Пожалуйста, поторопись, Анна!
      Служанка ушла в гардеробную, и Тесс обратилась к Хиту:
      – Я хочу попросить тебя об одном одолжении.
      – Я целиком в твоем распоряжении!
      – Прошу тебя найти в банке Ньюкастла мистера Лоури и рассказать ему о случившемся со мной. Он знает, что ему нужно сделать.
      – Ты ожидала чего-то подобного? – нахмурившись, спросил Хит.
      – Нет, – ответила Тесс, покачав головой. – Ничего подобного я, разумеется, не ожидала. Пожалуйста, ни о чем не расспрашивай меня сейчас и немедленно отправляйся в банк. В тюрьме мне понадобятся деньги. Начальник тюрьмы Ньюман – неглупый человек, но и не филантроп. Надеюсь, ты все понял?
      Хит кивнул и тотчас же отправился выполнять ее поручение.

      Камера для аристократов, куда поместили в тюрьме Тесс, оказалась маленькой и скудно обставленной: у стены стояла узкая кровать, рядом с ней – столик, на котором стояли фарфоровый кувшин и тазик для умывания, чуть поодаль располагались тумбочка, несколько стульев и печка.
      В помещении было пыльно и душно, однако в целом более-менее сносно, и Тесс, ожидавшая худших условий содержания, вздохнула с облегчением. Начальник тюрьмы Джон Ньюман взимал с заключенных арендную плату за подобные апартаменты. Тесс ее комната обошлась в тридцать гиней за неделю. Но она не роптала, предпочитая заплатить, а не мучиться в переполненной общей камере.
      Курьер доставил ей деньги из банка вскоре после того, как ее ввели в кабинет Ньюмана. Получив их, она воспрянула духом и бодрым голосом поблагодарила начальника тюрьмы за «теплый» прием.
      – К сожалению, тюрьма сейчас переполнена, – почесав подбородок, сказал он. – Эта комната – лучшая из всех, оставшихся в резерве. Если желаете, можете арендовать комнатку подешевле для своей служанки. Вам также придется оплатить ее питание.
      Прибывшая вместе с Тесс в тюрьму служанка Анна от испуга вытаращила глаза. В ее контракте о возможном пребывании в тюрьме ничего не говорилось. Однако она была готова страдать вместе со своей госпожой, поборов страх.
      – Она здесь не останется, – сказала Тесс.
      – Нет, останусь! – заявила девушка, расправив плечи.
      – Будет лучше, если ты станешь навещать меня здесь днем, – вздохнув, промолвила Тесс. – А ночевать дома. Уверяю тебя, со мной все будет хорошо.
      Но Анна была с ней не согласна.
      – Если моя мама узнает, что я бросила вас в трудное время, мадам, – испуганно сказала она, – то мне не поздоровится.
      – Скажешь ей, что я сама отпустила тебя домой на ночь, – промолвила Тесс, тронутая такой преданностью.
      Анна помогла ей разобрать вещи и прибралась в комнатке. Вскоре прибыл Хит, раскрасневшийся и растрепанный. Тесс была ему чрезвычайно рада. Она даже пустила слезу, расчувствовавшись. Ее силы были на исходе, но она крепилась, преисполненная решимости с честью преодолеть все напасти, свалившиеся на нее.
      Более всего она опасалась, что Хит ее бросит, испугавшись скандала. Его смелый поступок вселил в нее надежду и бодрость. На следующее утро ей предстояло трудное испытание. Но теперь она уже не сомневалась, что выдержит его с достоинством.
      Сопровождавший Тесс начальник тюрьмы поздоровался с Хитом за руку и спросил, не ведет ли он следствие по делу леди Голдинг. Хит ответил, что он здесь как частное лицо.
      – Не уверен, что чиновнику государственного юридического ведомства позволено оказывать поддержку уголовной преступнице, – помрачнев, пробурчал Джон Ньюман.
      – Я намерен только обеспечить соблюдение закона во время следствия, – строго ответил Хит.
      – Это совсем другое дело, – понимающе кивнул начальник тюрьмы.
      Неожиданно в комнату вошел запыхавшийся Биллс.
      – Я чуть было не заблудился в этом проклятом лабиринте! – в сердцах воскликнул он.
      – А что ты здесь делаешь? – спросил у него Хит.
      – Я получил письмо, подписанное леди Голдинг, и вот я здесь, чтобы оказать ей посильное содействие. Признайся, это ты отправил мне письмо?
      – Нет, я ничего тебе не отправлял!
      Приятели с удивлением уставились на Тесс.
      Она сцепила пальцы рук, лежащих у нее на коленях, и, побледнев, промолвила:
      – Благодарю вас, Биллс, за то, что вы пришли.
      Начальник тюрьмы отвесил ей поклон и произнес:
      – Не буду вам мешать, леди Голдинг. Если ваша служанка пойдет со мной, я покажу ей, где взять некоторые необходимые вам здесь бытовые предметы. Не опасайтесь за ее безопасность, в моем учреждении ей ничто не угрожает.
      – Благодарю вас, сэр, – сказала Тесс. – Вы очень любезны.
      Когда Анна ушла вместе с Ньюманом, Тесс впервые улыбнулась и склонила голову на плечо Хита. С ним ей было хорошо и спокойно, каждое его прикосновение к ней наполняло ее сердце уверенностью в благополучном исходе своих мытарств. Она мысленно молилась и за то, чтобы этот надежный мужчина оставался с ней как можно дольше, а лучше всего – вечно…
      Хит выпустил ее из своих объятий, встал и сказал:
      – Нам необходимо многое обсудить.
      Тесс молча кивнула, понимая, что он прав. Биллс всплеснул руками и спросил:
      – Может быть, мне лучше оставить вас одних?
      – Нет, Биллс, нам потребуется ваша помощь, – сказала Тесс. – Присаживайтесь к столу, джентльмены!
      Поборов желание обнять Хита, она первой села за стол. Биллс сел напротив и сказал:
      – Как я уже однажды говорил, я не веду уголовные процессы.
      – Я помню, вы говорили мне это в тюрьме на Маркс-Кросс-стрит, – сказала Тесс. – Однако вы могли бы дать мне дельный совет. И если бы вы заключили со мной соглашение об адвокатской помощи, нам легче было бы встречаться здесь.
      – Что ж, это весьма разумно, – согласился Биллс. – Пожалуй, я буду консультировать вас и дальше. Это обойдется вам в одну гинею.
      Тронутая скромностью его запросов, Тесс улыбнулась:
      – Но вы же пока еще не знаете, какого рода услуги я попрошу вас мне оказывать!
      – Я готов рискнуть!
      – Благодарю вас! – Она пожала ему руку. Хит сел рядом с Тесс и заявил:
      – Ты можешь рассчитывать на помощь каждого из нас.
      – Надеюсь, вы понимаете, Тесс, что Хит как государственный служащий не вправе оказывать вам адвокатскую помощь. И даже общаться с вами он может только на общих основаниях.
      – Я все понимаю, – сказала Тесс, – и не хочу вынуждать его выбирать между своим служебным долгом и желанием помочь мне. Поэтому-то я и вызвала вас сюда, Биллс.
      – Для меня сейчас нет ничего важнее, чем защитить тебя, – сказал Хит, накрыв ее руку своей большой и теплой ладонью.
      – Кажется, мне придется высказать свое мнение об этой неприятной ситуации, – сказал Биллс. – Я знаю, что ты самый преданный и лучший друг на свете, Хит. Но нужно взглянуть на вещи трезво и признать, что ты нередко представляешь в суде интересы короны. А вдруг твоя помощь Тесс вступит в противоречие с твоими служебными обязанностями?
      – Моя главная задача – обеспечить соблюдение законности, – возразил ему Хит. – Поэтому никаких противоречий быть не может.
      – Выходит, ты уверен в моей невиновности! – радостно воскликнула Тесс.
      – Конечно! Ты ведь не способна никому навредить, а тем более человеку, которого ты любишь, – уверенно сказал Хит.
      – В этом я с ним совершенно согласен, – подтвердил Биллс.
      От волнения у Тесс даже перехватило дыхание. Она извлекла платок из кармана и вытерла им увлажнившиеся глаза.
      Хит обнял ее за плечи и спросил:
      – Кто, по-твоему, мог желать смерти мисс Рид? И кому было выгодно переложить вину за ее убийство на тебя?
      – Я бы добавил к этому, – сказал Биллс, – что подлинному убийце девушки вполне могло быть и безразлично, на кого переложить вину за свое злодеяние. Его выбор мог пасть на Тесс просто случайно, в силу стечения обстоятельств. А уж если убийца затаил на нее обиду, то он тем более постарался бы создать у полиции впечатление, что преступление совершила она.
      – И пока что его злой замысел удался: она в тюрьме, – подхватил чей-то мелодичный голос.
      Все обернулись и увидели в дверях невысокого седоволосого человека с худым бледным лицом. В руках он держал портфель. Своей растрепанной шевелюрой, кустистыми бровями и темными глазами за стеклами больших золотых очков он напоминал сову. Тесс поежилась, почувствовав на себе его сверлящий взгляд.
      Хит вскочил и радостно воскликнул:
      – Мистер Бернард! Как хорошо, что вы пришли! Позвольте представить вам леди Голдинг. Мистер Дэвид Бернард тот самый барристер, о котором я вам рассказывал, друзья мои.
      Биллс встал и поздоровался с адвокатом. Однако, судя по выражению его лица, тот был ему несимпатичен.
      Дэвид поклонился Тесс, поправил очки на переносице и сказал:
      – Мне остается только сожалеть, что наше знакомство произошло при столь удручающих обстоятельствах. То же относится и к мистеру Смиту.
      Он картинно сел за стол и начал доставать из портфеля бумаги. Биллс встал у Тесс за спиной. Она и Хит сели рядом.
      – С вашего разрешения, леди Голдинг, я сразу же перейду к сути дела. Против вас выдвинуто весьма серьезное обвинение, подкрепленное достоверными доказательствами.
      – Какими доказательствами? – живо спросил Хит. – Тесс не имеет к этому преступлению никакого отношения!
      Мистер Бернард вытянул из стопки бумаг лист, испещренный каракулями, поправил на носу очки и сказал:
      – У жертвы преступления при себе имелся мешочек с драгоценностями, упомянутыми в данных под присягой письменных показаниях лица, обвинившего леди Голдинг в краже его имущества.
      По скулам Хита забегали желваки.
      – Джордж Белингтон оклеветал ее! Тесс не крала у него никаких драгоценностей.
      Бернард впился пытливым взглядом в лицо Тесс и сказал:
      – А давайте спросим об этом у самой леди Голдинг.
      Она облизнула пересохшие губы и промолвила:
      – Господин Белингтон действительно подарил мне ювелирные украшения. Я дважды пыталась вернуть их ему, но он наотрез отказывался их взять. На третий раз я просто оставила их в его доме, но в тот же день посыльный вновь доставил эти драгоценности мне.
      – Ну, что я вам говорил! – воскликнул Хит, ударив по столу кулаком.
      Мистер Бернард поправил очки на переносице и спросил:
      – А каким образом они очутились у мисс Рид?
      – Я попросила мисс Рид передать их директрисе сиротского приюта миссис Кэтрин Данн. После смерти предыдущего директора у приюта возникли финансовые затруднения. Вот я и решила пожертвовать неприятные мне драгоценности на благое дело помощи обездоленным детям.
      – Драгоценности не являются доказательством вины леди Голдинг, – заметил Хит.
      Бернард невозмутимо кивнул и произнес:
      – Возможно. Один мой приятель из офиса судьи полагает, что обвинение, выдвинутое против леди Голдинг, имеет слабую доказательную базу. Слуги Белингтона наверняка подтвердят правдивость всего сказанного леди Голдинг о драгоценностях. Так что их можно не принимать в расчет.
      – Белингтон будет посрамлен! – обрадованно воскликнул Хит. – Суд признает Тесс невиновной в убийстве и краже. Если, конечно, дело вообще дойдет до суда. Мне кажется, что Белингтон отзовет свое заявление, поняв бессмысленность своей затеи. Других же доказательств ее вины, насколько мне известно, не имеется.
      – К моему величайшему сожалению, вы заблуждаетесь. Имеются и другие, довольно веские и серьезные доказательства, которые нам будет трудно опровергнуть, – взглянув на Хита поверх очков, сказал Бернард.
      – Что вы хотите этим сказать? – Хит стукнул кулаком по столу. – Тесс невиновна! Все доказательства ее вины сфабрикованы.
      – В распоряжении следствия имеется письмо, в котором леди Голдинг обвиняется в аморальном поведении и ужасном злодеянии. Это серьезное обвинение, должен я вам сказать.
      Адвокат потер переносицу.
      – Это навет! Лжец будет непременно разоблачен в суде! – воскликнул Хит.
      Бернард хмыкнул и стал протирать стекла очков своим батистовым носовым платком с монограммой.
      – Беда в том, – наконец промолвил он, – что опровергнуть показания свидетеля вам вряд ли удастся. Потому что он мертв.
      В комнате повисла гнетущая тишина.

      Обернувшись к Хиту, Тесс сдавленным голосом переспросила:
      – Мертв? Человек, обвиняющий меня в ужасных поступках, мертв? Но в таком случае разве можно принимать его обвинения в расчет? Суд рассматривает показания только живых свидетелей!
      – Все это бред, господин Бернард! – негодующе воскликнул Хит. – Вы, наверное, пошутили?
      Адвокат покачал головой:
      – К сожалению, это не шутка. Мисс Рид оставила письмо, из которого следует, что леди Голдинг является главной подозреваемой.
      – Здесь какая-то ошибка, – сказала Тесс.
      Мужчины повскакивали на ноги. Бернард протянул Тесс лист бумаги, на котором было написано следующее:
 
       «Сэр! Вы предупреждали меня, что леди Голдинг в действительности не такой человек, каким она кажется окружающим. Я вам не верила, поскольку просто не могла поверить в это. Но теперь, после того ужасного происшествия, свидетельницей которого я стала, я изменила свое мнение о ней. Трудно передать словами, насколько аморально она себя вела. Поэтому нам следует встретиться, и даже тогда мне вряд ли достанет мужества и сил посвятить вас во все подробности случившегося. Надеюсь, что вы разъясните мне при встрече, как мне заставить себя смотреть леди Голдинг в глаза после всего того, что я узнала о ней. Обещайте, что эта развратница и лицемерка никогда не узнает, что я ее раскусила. Я боюсь ее мести. Вы должны меня наставить.
       Искренне преданная вам, Фиона Рид.
       P.S. Действуя в соответствии с вашими указаниями, я сохранила некоторые драгоценности леди Голдинг, от которых она намеревалась избавиться, и непременно передам их при нашей встрече вам».
 
      Тесс недоуменно пожала плечами, прочитав эти строки, и воскликнула:
      – Но это написано не Фионой! Это же не ее почерк!
      – Верно, потому что это не оригинал письма. Копию с него снял клерк из приемной судьи, – сказал Бернард.
      Лицо Тесс исказилось болезненной гримасой.
      – И все равно я не верю, что Фиона могла написать такое обо мне.
      – А где гарантии того, что оригинал этого письма написан рукой мисс Рид? – спросил Хит, сев на стул.
      Наличие в распоряжении полиции письма, в котором жертва преступления собственноручно возлагает вину за некое злодеяние на конкретное лицо и вдобавок пишет, что она боится мести, всерьез обеспокоило его. Такая улика вполне могла быть принята судом во внимание. И хотя он знал, что в этом письме нет ни слова правды, оно таило в себе нешуточную угрозу.
      Мистер Бернард отобрал письмо у Тесс и сказал:
      – Мать убитой подтвердила, что письмо написано рукой мисс Рид. Это весьма существенное обстоятельство. Она также враждебно настроена против леди Голдинг и утверждает, что ее дочь никогда не лгала. И коль скоро она утверждает, что была поражена и удивлена содеянным леди Голдинг, следовательно, это действительно какое-то чудовищное злодеяние. Именно показания матери мисс Рид и заставили судью подписать ордер на ее арест.
      Биллс даже присвистнул после этих слов адвоката.
      – Но столь юную девушку, какой была убитая, действительно трудно назвать коварной лгуньей.
      Барристер стал нервно постукивать кончиками пальцев по столу. Все остальные умолкли.
      – А где нашли письмо? – наконец спросил Хит.
      – Рядом с трупом, – ответил Бернард.
      – Значит, оно не было непосредственно на теле мисс Рид или в ее ридикюле? – оживился Хит.
      – Нет.
      – Было ли оно запечатано?
      – Печать была сломана, письмо помято, – ответил барристер. – Однако можно было разобрать текст. Я догадываюсь, к чему вы клоните, мистер Хит. Вы намекаете на то, что убийцей мог быть тот, кому предназначалось это письмо. Этот вопрос нам обязательно следует поднять во время слушания дела. Однако я предвижу, что обвинитель возразит на это, что мисс Рид не сумела отправить свое письмо, потому что о нем стало известно леди Голдинг. Тем не менее будет очень трудно объяснить, почему мисс Рид написала такое письмо и о каких злодеяниях в нем идет речь. – Бернард посмотрел на Тесс и спросил: – Мисс Рид не держала на вас зла?
      – Мы всегда ладили с ней. Тем не менее… – Тесс нахмурилась и прикусила губу, погрузившись в раздумье.
      – Ты что-то вспомнила? – встревоженно спросил Хит.
      – Мне бы не хотелось говорить об этом, я боюсь, что стану себе противна, – сказала она.
      – Это невозможно. Говори смело! – сказал он, сжав ей пальцы.
      – Благодарю тебя, Хит! Только все равно тебе вряд ли это понравится. Я позволила себе нечто такое, что может вызвать у многих отвращение…
      Бернард насторожился. Биллс подался вперед. Хит поборол волнение и невозмутимо сказал:
      – Что бы ты ни сделала, это не изменит моего отношения к тебе.
      Говоря так, он не кривил душой. Его необыкновенные чувства к этой женщине уже ничто не могло ни омрачить, ни обесцветить.
      – Хорошо, – сказала Тесс. – Я надеялась сохранить это в тайне. Но нынешние сложные обстоятельства вынуждают меня раскрыть свои сокровенные секреты.
      Все затаили дыхание, предвкушая нечто экстраординарное.
      – После смерти моего мужа я оказалась без средств к существованию. Мы потеряли свой дом, на моих банковских счетах не осталось ни пенни, меня осаждали кредиторы. Сейчас я могу рассказывать об этом спокойно, однако в то время мне было очень больно и горько. Меня приютили мои родители. Но их всерьез беспокоили светские сплетни о Квентине и моей роли в его смерти. А также слухи, которые распускали обо мне родственники моего покойного мужа и его приятеля лорда Бербера. Желая как-то положить конец этой ненормальной ситуации и восстановить свою репутацию, отец стал настаивать на том, чтобы я снова вышла замуж, и как можно скорее.
      – Иными словами, он собирался дать повод для новых невероятных пересудов о вас, – заметил Биллс, пожевав губами.
      – Да, я тоже так считала, – сказала Тесс. – Но переубедить моих родителей было невозможно. И когда я отказалась выйти замуж за своего кузена, отец выгнал меня из дома. Но я не пала духом и не стала умолять его простить меня. Не такой у меня характер – вставать перед кем-то на колени. – Она вздохнула.
      – Это истинная правда, вы молодец, – сказал Биллс, улыбнувшись.