"Боже, как я тебя понимаю!" Ева неожиданно почувствовала страшную усталость и полное опустошение. Она постаралась прогнать из головы своих собственных демонов и прямо посмотрела Карли в глаза.
      - Он был чужим человеком для вас.
      Карли тяжело дышала.
      - Он знал об этом? Мне теперь кажется, что знал. Как он добивался меня, как он смотрел на меня! Слова, которые он говорил... "Мы очень похожи", - говорил он и смеялся. - Она опять схватила Еву за куртку. - Он знал?
      - Не могу вам точно сказать.
      - Я рада, что он мертв. Я бы хотела сама убить его. Какая досада, что этот нож не оказался в моей руке! Я всегда буду жалеть об этом.
      * * *
      - Какие комментарии, Пибоди?
      - Никаких, сэр.
      Они спускались на лифте. Пибоди стояла, отвернувшись к двери, и смотрела прямо перед собой. Жуткая боль разрывала тело Евы, билась глухими ударами в каждой клеточке.
      - Тебе не понравилось, как я вела допрос?
      - Не мне об этом судить, лейтенант.
      - Не держи в себе, выплесни.
      - Хорошо. Я не понимаю, зачем вам понадобилось говорить ей все это.
      - Это было необходимо, - выпалила Ева. - Имеют значение все связи.
      - Вы просто добили ее.
      - В этом состоит мой метод, который выходит за рамки твоих стандартов.
      - Вы сами спросили меня о моем мнении. Если и было необходимо рассказать ей об этом, то почему обязательно таким жестоким образом? Неужели нельзя было как-то смягчить удар?
      - Смягчить удар? Ну-ка, скажи мне, как это можно было сделать. Расскажи мне, как все это упаковать в коробочку с розовой ленточкой. - Она повернулась к Пибоди, и, как недавно у Карли, глаза ее пылали ненавистью. Что ты, черт побери, понимаешь в этом? Что ты можешь об этом знать? Ты, которая выросла в большой, благополучной, счастливой и дружной семье, все члены которой каждый вечер в полном составе собирались за столом, чтобы сообщить друг другу приятные новости прошедшего дня!
      Ева задыхалась, ей не хватало воздуха. Она никак не могла вдохнуть его полной грудью.
      - Когда отец приходил к тебе на ночь сказать спокойной ночи, он не лез в твою постель и не пытался обнять тебя своими потными лапами! Отцы не пытаются трахнуть своих дочерей в твоем милом тепленьком мирке!
      Ева выскочила из лифта, пулей промчалась по холлу и бросилась на улицу.
      Она шла по тротуару, с трудом сдерживаясь, чтобы не пнуть изо всех сил пуделя, который увязался следом. Голова у нее раскалывалась от дикой боли, в мозгу с ошеломляющим грохотом взрывались бомбы. Она чувствовала, как дрожат руки, хотя держала их в карманах сжатыми в кулаки.
      - Даллас...
      - Не надо! - предупредила она Пибоди. - Не трогай меня сейчас.
      "Она сможет убежать от этого, - уговаривала себя Ева. - Она сможет победить накатывающую ненависть, от которой хочется выть и кататься по земле. А когда она справится с этим, останется лишь головная боль, тоска и жуткая слабость во всем теле".
      Когда Пибоди подошла к ней, Ева была бледна как смерть и сосредоточенна.
      - Мои личные ремарки не имеют значения. Я извиняюсь за них.
      - В этом нет необходимости.
      - Есть. Я все равно считаю, что во время прошедшей беседы необходимо было быть жестокой, но ты здесь не для того, чтобы быть мальчиком для битья у своей начальницы.
      - Все нормально. Я уже немного привыкаю. - Пибоди попыталась улыбнуться, но с ужасом увидела, как глаза Евы наполняются слезами. - Боже мой, Даллас?!
      - Молчи. Черт! Сейчас пройдет. - Она отвернулась и уставилась в стену дома. - Мне надо пару часиков отдохнуть. Воспользуйся общественным транспортом и отправляйся в управление. - Слезы и крик разрывали ей грудь, пытаясь вырваться наружу. - Встретимся в больнице имени Рузвельта через два часа.
      - Хорошо, но...
      - Через два часа, - бросила Ева и прыгнула в свою машину. Ей было необходимо побыть дома, чтобы немного успокоиться и собраться.
      * * *
      С восьмилетнего возраста Ева старалась, безжалостно ломая себя, заблокировать свое подсознание, изо всех сил загоняла внутрь мерзость, которая случилась в ее жизни. Она стремилась начать жизнь с чистого листа, написать на ней новую судьбу, кровью выводя строку за строкой. Но она хорошо знала чувство, когда эта мерзость вырывается из своего логова и начинает грызть ее душу и тело. Ева прекрасно понимала нынешнее состояние Карли. Знала, через что ей придется пройти, чтобы научиться жить с этим.
      Дикая головная боль бушевала, как торнадо, в ее мозгу, когда она подъехала к воротам своего дома. Глаза были полны боли и ужаса, к горлу подступала противная липкая тошнота. Но она приказала себе собраться. Собраться и спокойно войти в дом.
      - Лейтенант... - начал Соммерсет, увидев ее.
      - Не трогай меня.
      Ева пыталась говорить спокойно, но дрогнувший голос выдал ее. Неся себя, как стеклянный сосуд, из которого нельзя до времени выплеснуть ни капли ненависти и мерзости, она поднялась наверх. Ей казалось, что, если удастся просто полежать хотя бы час, с ней все будет в порядке. Но организм подвел ее. Она бросилась в туалет и упала на колени. Ее рвало.
      Когда в желудке уже ничего не осталось, не имея сил встать, Ева растянулась на коврике. Очнулась она, почувствовав холод на лбу. Блаженный холод.
      - Рорк, оставь меня в покое.
      - Не сейчас.
      Она попыталась отвернуться от него, но он обнял ее.
      - Я сейчас без сил...
      - Вижу, дорогая.
      Ева ощущала себя хрупкой, как стеклянная ваза, когда Рорк поднял ее на руки и отнес в постель. Пока он снимал с нее туфли и накрывал одеялом, ее начало трясти.
      - Мне хотелось прийти домой.
      Он ничего не сказал, лишь плотнее закутал ее в одеяло и поцеловал в лоб. Лицо Евы было настолько бледным, что на его фоне черные круги под глазами выглядели как дыры. Когда он приблизил стакан с какой-то жидкостью к ее губам, она резко отвернулась.
      - Нет! Никаких транквилизаторов, никаких снотворных.
      - Это чтобы остановить тошноту. Ну, выпей. - Он отвел прядь ее густых волос со лба, решив, что ему придется влить лекарство ей в горло насильно. - Ничего другого. Я обещаю.
      Она выпила, потому что в желудке опять начались жжение и судороги, а в горле все жгло и скребло, как будто она проглотила ежа.
      - Я не знала, что ты дома. - Внезапно слезы, которые последние часы жгли ей грудь, хлынули из глаз. - Рорк! О боже!
      Она крепко прижалась к нему, пытаясь зарыться в теплой груди родного и по-настоящему близкого человека. Все ее маленькое тело трясло в лихорадке, и он прижал ее сильнее к себе.
      - Расслабься. Что бы это ни было, пусть оно выходит из тебя.
      - Мне противно то, что со мной происходит! Я ненавижу себя за это!
      - Ш-ш-ш. Все равно ведь уже произошло, и с этим ничего не поделаешь.
      Ева повернула голову, прижалась щекой к его плечу и, не открывая глаз, все ему рассказала.
      - Я знаю, что сейчас с ней творится. - Ей становилось легче, слабость постепенно проходила. - Я знаю, что она чувствует. И я видела себя в ней, когда она смотрела на меня!
      - Ева, никто не знает лучше нас с тобой, сколько в мире мерзости. Ты сделала то, что должна была сделать.
      - Я могла бы...
      - Нет.
      Он откинулся назад, повернув ее голову к себе, и теперь Ева могла видеть его глаза. В них не было жалости, которую она ненавидела. В них не было сочувствия, которое ее бесило. В них было просто понимание.
      - Ты не могла. Кто-нибудь другой - может быть, но не ты. Тебе необходимо было точно знать, так ведь? Ты должна была быть уверена, что она не знала, кем он ей приходился. Теперь ты точно знаешь.
      - Да, теперь я знаю точно. Никто на свете не сможет сыграть такие чувства. У нее перед глазами постоянно прокручивались сцены их близости. Кадр за кадром...
      - Стоп! Ты ничего не можешь изменить здесь. Так или иначе, она найдет для себя выход.
      - А вдруг нет?! - Она закрыла глаза. - Я наорала на Пибоди...
      - Она переживет это.
      - Я полностью потеряла самообладание и орала прямо на улице! Я почти...
      - Но ведь ты этого не сделала. - Он слегка потряс ее, чтобы она немного пришла в себя. - Не серди меня, Ева. Почему ты должна доводить себя до такого состояния? Ты не спала почти тридцать часов. Ты подошла к такой фазе расследования, когда оно сильно ранит самого следователя. Большинство людей на твоем месте просто убежали бы от ужаса, с которым столкнулись, или сошли с ума. С тобой не произошло ни того, ни другого.
      - Я развалилась на части.
      - Нет, Ева. Ты обожглась и заблокировала свое сознание. - Он прикоснулся губами к ее лбу. - Потом ты пришла домой. Прилегла немного. Закрой глаза и выброси все из головы.
      - Мне не следовало тебя прогонять. Я не хотела этого делать...
      - Это все равно вряд ли получилось бы. - Глубокая внутренняя убежденность в его голосе заставила ее улыбнуться. - Я никогда не оставлю тебя одну. И ты это прекрасно знаешь.
      - Да, я знаю. И я хочу, чтобы ты был рядом. - Она просунула руку ему под рубашку, прежде чем он успел отстраниться. - Мне необходимо, чтобы ты был. И ты есть. - Она потянулась к нему губами, ища поцелуя. - Рорк!
      - Тебе надо поспать.
      - Я чувствую себя пустой, и мне это не нравится. - Она стала гладить его по спине под рубашкой. - Наполни меня чем-нибудь. Пожалуйста.
      Рорк знал, что любовь заполнит все пустоты и щели, какими бы глубокими они ни были. И он сделает это для нее - и для себя. Нежно и терпеливо.
      Он целовал ее, пока не почувствовал, что она полностью расслабилась и ни о чем больше не думает. Его нежные сильные руки летали над ней, как крылья, проникая под блузку и поглаживая ее грудь, а затем замирали на время очередного поцелуя. И когда она тяжело задышала, когда ее тело бессильно откинулось на подушки, он раздел ее - без единого слова или требовательного жеста его губы повторяли путь его пальцев, ощущая, как все сильнее бьется у нее сердце.
      Ева полностью раскрылась перед ним, чего никогда не делала раньше. Только перед ним она могла лежать вот так - абсолютно голой. Она обнажала для него все: тело, сердце и мозг. И при этом знала и верила, что и он делает то же самое.
      Рорк аккуратно снял с нее всю одежду и разделся сам, он лег рядом с ней и, нежно прижавшись к ее маленькому трепещущему телу, ласкал ее, пока не почувствовал, что возросшее в ней желание принадлежать готово вырваться наружу.
      - Я люблю тебя. - Он смотрел ей в глаза, когда входил в нее. Бесконечно! Безгранично!
      Ева задохнулась, а затем облегченно выдохнула. Она закрыла глаза, чтобы подольше задержать в себе этот миг счастья. Счастья полного блаженства и гармонии.
      * * *
      Ева крепко прижималась к нему, пытаясь еще на какое-то время сохранить его тело около себя.
      - Спасибо.
      - Ненавижу говорить банальности, но я получил огромное удовольствие. Тебе лучше?
      - Намного. Рорк... Нет, полежи еще так минутку. Когда мы вместе, как сейчас, я чувствую то, чего раньше никогда не знала. Как будто в мире больше никого нет.
      - Я тоже.
      Она рассмеялась - весело, насколько могла.
      - У тебя этих "никого" было намного больше.
      - А кто считал?
      Рорк перевернулся на спину, увлекая ее за собой, и с радостью отметил, что слабость уже прошла. Сила и ловкость ее движений очень хорошо характеризовали состояние Евы. Она уже не была такой бледной, но ее глаза были еще подернутыми дымкой опустошенности. Это заставило его пожалеть, что он все-таки не влил в нее транквилизатор.
      - Кончай! - Она резким движением отбросила волосы назад, и ей почти удалось посмотреть на него сердито.
      - Кончать в каком смысле?
      - Прекрати думать о том, как влить в меня эту жидкость. - Еве не нужно было видеть веселые искорки в его глазах, чтобы понять всю двусмысленность своих слов.
      - Давай попробуем.
      - Не могу. Полагаю, что и ты не сможешь. Нет, серьезно: ты не должен все время беспокоиться обо мне. Впрочем, я, кажется, пропустила тот последний день, когда тебя еще можно было приучить к этому, Наверное, ты тогда покупал Солнечную систему или что-то в этом роде.
      - Только маленькую, почти необитаемую планету. Она все равно ни на что не годится. Ладно, я воспользуюсь передышкой, а ты поспи.
      - Да, хорошо бы, но я не могу.
      - Ева!
      - Послушай, я обязательно прихвачу пару часиков позднее. И не тебе об этом говорить: ты сам спал не больше моего.
      - Наши моторы работают на разной скорости.
      Ева замерла, спустив одну ногу с кровати.
      - Что это значит?
      - То и значит.
      Она нахмурилась, задумавшись.
      - Это звучит оскорбительно для меня. Но я не могу понять точно почему. Когда пойму, я надеру тебе задницу.
      - Ну что ж, я подожду. Однако едва ли ты что-нибудь поймешь, потому что не только не спишь, но и не ешь. Тебе надо что-нибудь бросить в желудок. А что тебя так рассмешило?
      - Ты. Ты такая заботливая жена! - бросила она, когда он уже направлялся в душ.
      Рорк замер, ошеломленный,
      - Теперь обиделся я.
      - Ну и прекрасно. Теперь ты знаешь, как чувствует себя человек в таком положении. Ладно, прикажи приготовить мне что-нибудь поесть, - крикнула она ему вдогонку. - И пусти воду похолоднее, чтобы успокоиться.
      - Ну, ты у меня дождешься, - пробормотал он и приказал по телефону приготовить для нее суп со специальными протеиновыми добавками.
      * * *
      Ева ела с большим аппетитом и не оставила ни капли на тарелке. Это весьма обрадовало Рорка. Слава богу, ее голова вновь свежа, она одета, пистолет пристегнут.
      - Я поеду в больницу, посмотрю, что мне удастся вытащить из Стайлса.
      - Зачем? Ты же уже во всем разобралась.
      Ева уставилась на него с немым вопросом во взгляде, и он пожал плечами.
      - Я слишком хорошо знаю тебя, лейтенант. Пока ты ела и приводила себя в порядок, ты уже все прокрутила в своей головке, и для тебя не осталось никаких загадок.
      - Ничего подобного. В этом деле еще масса белых пятен. Мне надо посмотреть еще несколько баз данных и переговорить с Уитни. Кстати, это касается и тебя.
      - И что бы это могло быть?
      Ева покачала головой.
      - Если Стайлс не прояснит мне кое-что, разговор не будет иметь смысла. Я смогу с тобой связаться?
      - Весь к твоим услугам! Наверное, я буду занят приготовлением печенья.
      Его холодный тон вызвал у нее лишь усмешку.
      - У тебя это отлично получится, дорогой. - Ева повернулась, чтобы поцеловать его и заметила, что он показывает ей язык. - Слушай, парень! Если бы я каждый раз показывала тебе язык, когда делаю это мысленно, то он у меня давно бы уже стелился по земле, - Она остановилась перед дверью и оглянулась. - Но ты великолепен и в гневе!
      * * *
      Пибоди стояла перед входом в главный корпус больницы, съежившись и хлюпая покрасневшим от холода носом.
      - Какого черта ты не ждешь внутри? - возмутилась Ева. - На улице настоящий мороз!
      - Я хотела перехватить вас. Мы можем поговорить минуту?
      Ева внимательно посмотрела Пибоди в лицо.
      - Хорошо. Давай пройдемся, чтобы разогнать кровь по жилам.
      Она направилась прочь от стеклянных дверей, услышав пронзительный вой сирены, говорящий о том, что еще один житель города намерен воспользоваться услугами больницы.
      - Это о том, что произошло у Карли... - начала Пибоди.
      - Слушай, я была не в себе, а ты оказалась ближайшей мишенью. Я извиняюсь и сожалею.
      - Нет, я не это имею в виду. Я все обдумала. Дайте мне сказать. Вы были с ней так жестоки, потому что вам надо было увидеть ее реакцию. Если она с самого начала знала, что Драко был ее отцом, тогда становится очевидным мотив убийства. Но если бы она узнала об этом только сейчас после того, как они... ну, вы понимаете, что я имею в виду, у нее могла бы поехать крыша.
      Ева проводила взглядом маленький грузовичок, который проехал мимо.
      - Она не знала.
      - Я тоже так думаю. Если бы вы не стали так ее прессинговать, у нее было бы время все обдумать и придумать, как себя вести и что говорить. Мне бы следовало понять все это сразу, вместо того чтобы набрасываться на вас.
      - Мне надо было ввести тебя в курс моих планов до начала допроса. Ева покачала головой и повернулась. - Нет. До того, как мы вошли в квартиру, у меня еще не было намерения вести беседу в таком ключе.
      - Это было невозможно. Я бы тоже не сообразила.
      - Для этого не надо соображать.
      - Нет, надо. - Пибоди остановилась, ожидая, пока Ева посмотрит ей в лицо. - Если у тебя нет души, тогда - не надо. Но у вас есть. Мозг может быть безжалостным оружием, если его не контролирует душа. Это было очень тяжело, но вы сделали это. Хороший полицейский на моем месте сразу же понял бы все.
      - Я дала тебе слишком мало шансов на это, разоравшись, как базарная торговка. Мне вообще надо бы уделять тебе больше внимания... Мы что, собираемся обойти весь Нью-Йорк?
      - Да нет. Всего лишь прошли пару сотен метров.
      - Ладно. Пошли в больницу. Я уже всю задницу отморозила.
      ГЛАВА 20
      Они решили сначала навестить Трухарта, и тут Пибоди заявила, что нужно зайти в магазин за подарком.
      - Это займет всего пять минут.
      - Но мы уже отправляли ему цветы!
      Горы вещей и огромные толпы галдящих людей - все это вызывало у Евы тошноту и головокружение. Она предпочла бы встретиться в темном переулке с разъяренным боксером-тяжеловесом, чем зайти хотя бы в один магазин.
      - Это было от всех, - спокойно объясняла Пибоди. - А теперь мы купим подарок только от нас двоих.
      Ева остановилась перед рекламой электронного прибора для определения артериального давления и частоты пульса.
      - Нет, этот мир сошел с ума! Просто свихнулся.
      - Нас это не касается, мы же не за сувенирами пришли сюда. - "А вообще-то, - подумала Пибоди, - подарить огромную клизму было бы неплохой шуткой". - Когда парень в больнице, ему нужны игрушки.
      - Ну да, когда у парня сломана нога, ему необходим футбольный мяч...
      Ева ворчала, но покорно шла за Пибоди в отдел игрушек. Она отдавала себе отчет, что, видимо, лишена чего-то, присущего большинству людей, поскольку совершенно не переносила гудки, скрежет, рев и выстрелы, которыми сопровождались подобные игры.
      - Как ты думаешь, все эти люди безработные? - спросила она, с ужасом глядя на толпу, перетекающую из одной секции в другую.
      - Мы попали в обеденный перерыв.
      - Нам, как всегда, крупно повезло!
      Пибоди направилась в секцию электронных развивающих игр. "Пусть что-нибудь делает сам, - подумала она. - Это поможет ему не чувствовать себя слабым".
      - Ой, посмотрите! Это новый "Уличный супербоец"! Эта штука почти волшебная. - Она взяла коробку и посмотрела на цену. - "Рорк индастрис"... Хм, нам полагается скидка, или что-нибудь в этом роде. Ладно, и так неплохо. Наверное, у Рорка целая фабрика подобных штуковин, а?
      - Возможно.
      Пибоди провела лентой контрольного товарного шифра по сканеру.
      Ева вставила свою кредитную карточку в аппарат для идентификации и оплаты, и на мониторе появилась надпись: "Спасибо за покупку, Ева Даллас. Подождите, пожалуйста, несколько секунд, пока ваша кредитная карточка будет проверена".
      - Я отдам свою половину в день зарплаты, хорошо? - сказала Пибоди.
      "Спасибо, что подождали, Ева Даллас. Стоимость вашей покупки сто шестьдесят долларов и пятьдесят восемь центов, включая налоги и сборы. Вследствие "Авторизации номер один" с вашего счета не будут сняты деньги за этот товар. Приятного дня".
      - Чего ты несешь, железяка?! - крикнула Ева и отстучала на дисплее: "Что такое "Авторизация номер один"?
      Через несколько секунд на мониторе появился ответ: "Авторизация номер один, "Рорк индастрис". Это означает, что вы можете приобретать все товары этого производителя бесплатно".
      - Вот это да! Мы можем обчистить весь магазин. - Пибоди обвела жадным взглядом многочисленные прилавки, ломящиеся от товаров. - Могу я взять одну из этих штук?
      - Заткнись, Пибоди!
      "Требую оплаты по кредитной карточке, без "Авторизации номер один", отстучала Ева на клавиатуре аппарата.
      Тут же пришел ответ: "Невозможно. Вам придется выбрать товар другого производителя".
      - Черт! - Ева сунула игру в руки Пибоди. - Это ему так просто не пройдет!
      - Послушайте, если уж мы оказались здесь, могу я...
      - Нет.
      - Но...
      - Нет! - Ева выскочила на улицу и бросилась к машине.
      - Большинство женщин были бы счастливы, если бы их мужья дали им открытый кредит на все покупки, - заявила Пибоди, усаживаясь на пассажирское сиденье.
      - Я не принадлежу к большинству женщин.
      Пибоди выпучила глаза.
      - Уж я-то это знаю, как никто!
      Она несколько расстроилась, что не смогла бесплатно пополнить свою коллекцию электронных игрушек. Но радость, которую испытал Трухарт, став обладателем самой последней модели, улучшила ее настроение.
      - Это великолепная штука! Я знаю, она только что появилась в продаже.
      Он по-всякому поворачивал коробку здоровой рукой, явно томясь желанием сразу начать играть. Его другая рука висела на повязке, шея и грудь были забинтованы. Правая нога находилась в специальной люльке, и Ева вспомнила, как из этой ноги хлестала кровь прямо ей на руки.
      Она предоставила Пибоди вести светскую беседу, поскольку никогда не умела разговаривать с больными.
      - Я почти ничего не помню после того, как упал. - Трухарт поднял глаза на Еву. - Майор Уитни сказал, что вы все-таки взяли Стайлса.
      - Да. - Ну, здесь она знала, о чем говорить. - Это ты его взял. Он находится здесь же, в другой палате. Мы допросим его после того, как уйдем от тебя. Ты хорошо сделал свою работу, Трухарт. Он мог бы сбежать от нас, если бы ты не действовал так быстро и решительно.
      - Я сделал не слишком много. - Трухарт пошевелился, стараясь найти более удобное положение. - Я бы взял его тихо и без потерь, если бы этот чертов транспортник не начал палить.
      - В том-то все и дело. "Этот чертов транспортник" и его идиотка-начальница получат по полной программе и запомнят этот день на всю оставшуюся жизнь.
      - Этого бы не произошло, если бы они слушались вас. Вы держали всю ситуацию под контролем.
      - Если бы я держала всю ситуацию под контролем, ты бы не оказался здесь. Ты прекрасно прыгнул, но плохо приземлился. Если у тебя проблемы с нервами после всего этого, советую встретиться с нашим психоаналитиком.
      - Нет, с этим у меня все в порядке. Я хочу как можно скорее вновь надеть форму и вернуться на работу. Я надеюсь, когда дело будет закончено, вы позволите мне познакомиться с деталями расследования?
      - Конечно.
      - Лейтенант, я знаю, что вы спешите, но мне хотелось вам сказать... Вы ведь встречались в тот вечер с моей мамой?
      - Да, мы поговорили немного. Она очень приятная женщина.
      - Она великолепная! - Его лицо засияло. - Она самая лучшая. Мой отец умер, когда я был ребенком, так что мы всю жизнь одни заботимся друг о друге. Так вот, она рассказала мне, что в тот вечер вы были здесь, ждали, пока меня не вывезут из операционной.
      - Ты постоянно под моим присмотром. - "Потому что твоя кровь на моих руках", - добавила она про себя.
      - Для нее очень много значило то, что вы были здесь. Я хочу, чтобы вы это знали. Большое спасибо.
      - Постарайся больше не падать, - пожелала ему Ева на прощание.
      * * *
      На другом этаже, в такой же палате Кеннет Стайлс открыл глаза и посмотрел на медсестру, которая проверяла данные подключенных к нему приборов.
      - Я хочу исповедаться.
      Она повернулась к нему с лучезарной профессиональной улыбкой.
      - Ну, вот вы и очнулись, мистер Стайлс. Вам надо немного поесть.
      Он очнулся уже довольно давно и все это время лежал, размышляя.
      - Я хочу исповедаться, - повторил он.
      Она подошла к его постели и взяла за руку.
      - Вы хотите, чтобы я позвала священника?
      - Нет! - Он сжал ее руку с такой силой, которой она никак не ожидала от него. - Даллас. Лейтенант Даллас. Скажите, что я хочу исповедаться.
      - Вам нельзя слишком волноваться.
      - Найдите лейтенанта Даллас!
      - Хорошо, не беспокойтесь. А сейчас вам надо отдохнуть. Вы сильно разбились при падении.
      Она поправила ему постель, удовлетворенная тем, что он успокоился и закрыл глаза.
      - Я пойду закажу вам что-нибудь поесть.
      Выйдя из палаты, медсестра остановилась около полицейского, который дежурил за дверью, и сказала, что больной очнулся и ему скоро принесут обед.
      - Я вынужден буду обыскать того, кто его принесет, - предупредил полицейский.
      Сестра недовольно фыркнула и достала переговорное устройство, чтобы доложить дежурному врачу о состоянии Стайлса.
      - Да, - вспомнила она, - пациент Стайлс просит найти какого-то Далласа. Это имя что-нибудь вам говорит?
      Полицейский кивнул и достал свою рацию.
      * * *
      - Он настоящий полицейский, - сказала Пибоди, когда они шли по коридору.
      - Да, но, к сожалению, пока еще очень зеленый. Ну, ничего, со временем покраснеет. - Ева достала из кармана зазвонивший мобильный телефон. Даллас.
      - Лейтенант, говорит сержант Кларк с поста у палаты Кеннета Стайлса. Подозреваемый очнулся и просит найти вас.
      - Я уже в больнице и иду к вам.
      - Вовремя! - Пибоди направилась было к лифту, но затем, вздохнув, последовала за Евой на лестницу. - Я думала, мы уже нагулялись...
      - Здесь же всего один этаж!
      - Один этаж равен двум пролетам лестницы. Терпеть не могу таскаться пешком!
      - В таком случае тебе надо есть поменьше печенья.
      - Ах, оно осталось только в далеких воспоминаниях! Вы думаете, Стайлс созрел для откровенного разговора?
      - Для чего-то он явно созрел - иначе не стал бы меня искать. Он не знает, что мы нашли Карвелл и узнали, что Драко - отец Карли. Посмотрим, какую пьесу он нам начнет играть, прежде чем мы раскроем карты.
      Ева остановилась около дверей палаты.
      - Как дела, Кларк? Были какие-нибудь посетители?
      - Ни души. Он очнулся несколько минут назад. Медсестра сказала, что он пришел в себя и спрашивает вас.
      - Хорошо, отдохните пятнадцать минут.
      - Спасибо. Я отойду.
      Ева открыла дверь, на секунду оцепенела, а затем стремительно бросилась внутрь. Подбежав к кровати, она схватила ноги Стайлса и попыталась его приподнять.
      - Снимите же его!
      Пибоди уже взобралась на кровать и боролась с узлом.
      - Я держу его, лейтенант!
      Кларк подбежал и своими мощными руками на несколько сантиметров приподнял Стайлса, который повесился на скрученной простыне.
      - Он не дышит, - сообщил Кларк, когда тело упало на него. - Мне кажется, он не дышит.
      - Позовите врача! - В страшном гневе Ева встала на колени и уперлась ладонями в грудь Стайлса, пытаясь сделать ему массаж сердца. - Давай, сукин сын! Ты будешь дышать! - Она прильнула ртом к его губам и начала делать искусственное дыхание.
      - Боже мой! Боже мой! Кеннет! - В дверях стояла Айрин Мансфилд, рядом валялся букет цветов, выпавший из ее рук.
      - Выйдите отсюда! Давай, давай! - По лицу Евы градом катился пот. Наконец она услышала шаги бегущих по коридору людей, зазвенели тревожные звонки.
      - Отойдите! Отойдите, пожалуйста!
      Она отодвинулась, встала на ноги и стала наблюдать за работой врачей.
      Линия на мониторе была прямая, а это означало, что пульса нет. "Вернись! - приказывала мысленно Ева. - Черт тебя побери, вернись!"
      Она видела, как ему сделали укол адреналина.
      - Реакция отсутствует, - сказал кто-то.
      Врачи быстро смазали гелем небольшие диски. Последовал приказ "Начали!", после чего тело Стайлса подпрыгнуло от сильного электрического разряда. Но линии сердца на мониторе оставались белой и голубой.
      Еще раз к его груди приложили диски, и вновь тело Стайлса подпрыгнуло и упало. Однако на этот раз заработал биппер, а голубая линия сердца вздрогнула и стала медленно краснеть.
      - Синус ритма. Есть пульс!
      За спиной Евы кто-то ахнул, и она оглянулась. В дверях по-прежнему стояла Айрин, закрыв лицо руками.
      * * *
      - Сообщите о его состоянии.
      - Он жив. - Врач с холодными глазами и шафрановой кожей мельком взглянул на Еву. - Из-за острой нехватки кислорода в крови поражены некоторые участки мозга. Если нам удастся сохранить ему жизнь, это поправимо.
      - А вы сможете сохранить ему жизнь?
      - Мы для этого здесь находимся. - Он положил свой блокнот в карман халата. - У него хорошие шансы. Если бы он повисел еще несколько минут, этих шансов вообще бы не было. Медицина прошла большой путь и добилась серьезных успехов, но оживлять мертвых мы еще не научились.
      - Когда я смогу поговорить с ним?
      - Вам этого никто сейчас не скажет.
      - Хотя бы приблизительно!
      - Он может прийти в себя к завтрашнему утру. Но пока мы не закончим полное обследование, я не могу сказать, насколько поврежден мозг и сколько времени понадобится на его полное восстановление. Не исключено, что пройдут недели, прежде чем он сможет отвечать на самые простые вопросы. Его мозг сейчас ищет пути, чтобы обойти пораженные участки, проложить новые маршруты для мышления. Но это требует времени.
      - Мне необходимо быть рядом в первую же минуту, когда он сможет говорить!
      - Заверяю вас, что вам сообщат.
      К Еве подошел Кларк.
      - Лейтенант, вот медсестра, которую вы хотели видеть.
      Ева прочитала карточку на кармашке халата.
      - Пожалуйста, расскажите мне все, миссис Орманд.
      - Я и не подозревала, что он собирается покончить с собой. Мне казалось, что он не способен на это... физически, я имею в виду. Он был слаб, как ребенок!
      - Если человек решил покончить счеты с жизнью, он найдет способ. Никто вас ни в чем не обвиняет.
      Медсестра расслабилась и стала говорить откровеннее.
      - Я пришла к нему в палату, чтобы проверить его состояние и снять показания приборов. Через некоторое время он пришел в себя и сказал мне, что хочет исповедаться. Я решила, что ему нужен священник. Нас часто об этом просят. Но он рассердился и назвал ваше имя. Сказал, что хочет вас видеть, чтобы исповедаться.